Вода из озера

Феликс проснулся от звуков металлического скрежета, издаваемого открываемой дверью трейлера. Он поднялся с сиденья, облокотившись об стол, и присел, протирая сонные глаза. Посмотрев в сторону звуков, он увидел смазанную картину, как огромный мужчина заносил на руках худую девушку. Постепенно картинка в глазах Феликса становилась все четче, и он разглядел Кристиана, который уже укладывал худого человека на койку возле двери, после чего ушел, развернувшись, и вышел в дверь, закрыв ее за собой.

Чувство жажды не давало Феликсу покоя, он схватил стакан со стола и поднес к губам, но, посмотрев на только что принесенного человека, подумал, что он, возможно, тоже хочет пить, поэтому встал и направился к койке возле двери. Подойдя ближе, он четко разглядел юношу лет 20 на вид, с длинными волосами. Феликс присел на край койки и протянул ему воду. Тот сразу же схватил стакан и выпил все содержимое. Феликс забрал стакан и посмотрел на парня.

– Как тебя зовут? – спросил Феликс.

– П ... п ... Питер, – ответил парнишка.

– Откуда ты здесь? Что с тобой случилось? – поинтересовался Феликс.

Внезапно дверь в трейлер открылась, и в нее влетела Александра. Она сразу же подбежала к койке и присела возле головы парнишки, проверяя ладонью температуру на его лбу.

– Это мой брат, он болен, не помнит ничего из своей жизни, поэтому, пожалуйста, не нагружайте его вопросами, – заявила Александра.

Феликс извинился, встал с койки и направился в кухню, чтобы набрать воды в стакан. Он поставил стакан на стол, взял ковш, в котором была вода, что он вчера принес из озера. Вода в ковше была мутная – точно такая же по цвету, как и вода в тазике. Его внимание отвлекла Виктория, которая мычала и кивала ему на стакан. Феликс внезапно вспомнил, что вчера видел секретное послание от нее. Он взял стакан и посмотрел на дно – там все еще была еле заметная надпись «НЕ ПЕЙ ВОДУ», но она уже почти смылась водой. Он тут же налил в него воды и оставил его на столе.

– И тебе привет, Виктория! – ответил он, якобы здороваясь с ней, но давая понять, что все еще помнит об их маленьком секрете.

Жажда мучила Феликса все сильнее. Ему казалось, что он сейчас умрет. Слабость пронизала все его тело, его снова клонило в сон. Он почувствовал запах сырости и гнили, его слух улавливал какие-то странные звоны, будто бы кто-то бил металлическими прутьями друг об друга. Он направился медленным шагом к столу, чтобы присесть на сиденье, но внезапное головокружение повалило его на колени. Он закрыл глаза и схватился за голову, почувствовал, как болит рана на затылке, что он вчера получил. Боль становилась все сильнее, распространилась по всей голове, пока не дошла до определенной точки, когда казалось, что, будто бы, хуже быть уже не может, что терпеть невозможно, и сразу же утихла, будто бы ее не было вообще. Немного простояв на коленях с закрытыми глазами и убедившись, что боль точно прошла, он открыл глаза.

Увиденное повергло Феликса в шок: он стоял на коленях посреди больничной палаты, залитой белым светом из-за того, что лучи солнца и свет, приходящий из окна, отражались от белых стен палаты. Он огляделся вокруг: возле двери в палату стояла кровать, на которой лежал длинноволосый Питер; по другую сторону от него находилась пустая кровать, видимо, принадлежавшая ему. Он обернулся назад: в углу возле окна в кресле сидела Виктория, возле нее была лишь стойка с капельницей. Феликс погряз в раздумьях.

«Что это? Я – психопат? Я все время находился в клинике? Но ведь я пришел в трейлер и зашел лишь в гости! Стоп ... Вспомни, что ты делал до этого ... давай же! ... Почему я не помню ничего, что было со мной до прихода в этот трейлер? Но я помню, Виктория просила не пить воду ... Почему? Так, но я сейчас не хочу пить, хотя секунду назад очень хотелось ... Что это? Вода – в ней какой-то наркотик? А вдруг, я просто в коме ... и все это мне снится. Рана! Да, прощупаю рану на затылке, если она болит, значит это не сон ...» – он потянулся к затылку и нащупал там ребристую поверхность пластыря, что ему наклеили. Рана все еще болела, а, значит, это был не сон, – «Но почему я не помню этого? Как я попал сюда? Что они со мной сделали? Почему Виктория и Питер ничего не говорят и не предпринимают? Они тоже больны? Так, без паники ... паника ни к чему ... ведь я – трезво мыслю, верю в свои глаза, я точно нахожусь в палате, у меня совершенно точно есть рана на затылке, и она болит и все еще кровоточит. Нужно придумать план, как прояснить ситуацию, не привлекая при этом внимания. Надо узнать у Питера, где он находится, возможно, его ответ развеет сомнения.»

Феликс встал на ноги, убедился, все ли вокруг него стабильно, и направился к кровати, где Питер лежал на спине и смотрел в потолок, медленно дыша. Он сел на край его кровати, подождал немного, а затем, подвинувшись к нему чуть ближе, зада ему вопрос.

– Питер, это, конечно, прозвучит странно, но, расскажи, пожалуйста, где ты находишься, – спросил он ровным голосом.

– А... Ты о чем? Ну, знаешь, я у своей сестры в гостях... – ответил Питер.

– А в каком именно месте ты находишься? – конкретизировал Феликс, ожидая получить более точный ответ.

– Ну ... знаешь, лежу на койке в доме на колесах ... Ну моя сестра, она живет в домике на колесах... Извини, но я не помню ничего больше – печально закончил свой ответ Питер.

– Ладно, Питер, спасибо, – поблагодарил его Феликс, похлопав по ноге, однако его нога была такой твердой, словно металл. Феликс постучал еще раз и услышал характерный металлический звук, а Питер ничего не чувствовал. «Возможно, это протез», – подумал он.

Феликс озадачился еще больше: Питер думает, что он находится в том самом трейлере, а Феликс видит вокруг себя больничную палату. Кто же из них сумасшедший? Но что же тогда видит вокруг себя Виктория? К сожалению, поговорить с ней не удасться. Дверь палаты раскрылась, и в нее вошла Александра, одетая в униформу медсестры: белый длинный халат и легка шапка на голове. Сразу за ней в дверях стоял ее брат Кристиан, загородив собой всю дверь. Он был одет в форму санитара, а на плечах висела смирительная рубашка. «Я в психушке...» – подумал Феликс.

Александра подошла к Питеру и снова приложила ладонь к ее лбу. Феликс все еще не знал, где же правда? Где он находится на самом деле? Он не выдержал и кинул резким вопросом в сторону Александры.

– Пожалуйста, скажите, где я нахожусь? – паническим, но не громким тоном произнес он.

Александра обратила свой взгляд в сторону Феликса, потом посмотрела на санитара, стоящего в дверях, после чего тот сразу пропал из дверей и, видимо, направился куда-то по коридору. Небольшое напряжение зависло в воздухе.

– В каком смысле «где»? Ты у меня в трейлере, как и был всегда! Что это за странные вопросы? Ты здоров? – озадаченно поинтересовалась она, кладя свою ладонь на голову Феликса, – Ой, да у тебя жар! Пойдем, приляжешь.

Александра чуть ли не силой подняла Феликса на ноги и проводила до его кровати. За дверью послышались шаги приближающегося человека, и вскоре широкоплечий Кристиан вошел в палату, держа в руках маленький поднос. Он подошел к Александре и остановился, держа поднос на согнутой в локте руке. Александра потянулась к подносу и схватила с него два стакана. Она протянула их Феликсу, он машинально забрал оба стакана из ее рук и почувствовал, что в одном из них жидкость, а в другом что-то гремело, ударяясь об края пластмассового стакана.

– Выпей таблетки, они снимут жар и тебе станет лучше, – попросила Александра.

Феликс помнил, что Виктория не советовала ему пить воду в своем послании, поэтому отложил оба стакана на тумбочку рядом с ним и поблагодарил Александру за заботу. Александра посмотрела на Кристиана, стоящего рядом, тот опустил руку с подносом и, обойдя Александру вокруг, подошел к тумбочке и положил поднос на нее. Затем он взял оба стакана в руки и протянул тот, что с таблетками, Феликсу. Феликс довольно быстро сообразил, что значил этот намек, поэтому взял стакан с таблетками и высыпал содержимое на руку. Округлая пилюля ярко-розового цвета и еще одна круглая синяя находились на его ладони. Он резким движением закинул их в рот и проглотил, не запивая водой.

– Спасибо. Надеюсь, скоро мне полегчает, – нервно поблагодарил он великана, но тот все еще не отходил, и протянул ему стакан с водой под нос.

Феликс понимал, что, если он не выпьет воду, его могут заставить это насильно, поэтому забрал его и сделал пару глотков мутной и соленой воды, обжигающей губы мятным оттенком, словно на них попал бензин. Великан забрал поднос со стола, выхватил стакан для таблеток из левой руки Феликса, и сразу же медленным шагом ушел к двери. Феликс выдохнул, напряжение ушло. Он проводил взглядом Кристиана, который шел к двери. Внезапно, перед его глазами нарисовались разноцветные полосы, он, быстро поморгав несколько раз, снова раскрыл глаза. Кристиан уже ушел и закрыл дверь, но дверь была бежевого цвета. Он огляделся вокруг – он сидел на сидении в доме на колесах, около него была Александра, по-прежнему одетая в униформу медсестры. Он поморгал еще несколько раз и, открыв глаза, снова очутился в больничной палате. Цветные полосы перед его глазами продолжали пробегать, время от времени меняя лицо Александры на обезображенное. На секунду он даже разглядел на ее лице, что ее глаза были сильно удалены друг от друга и находились чуть ли не на щеках. Постепенно палата, в которой находился Феликс, стала превращаться в домик на колесах, в который он пришел. Александра встала и направилась к Виктории. Она что-то сделала, а потом ушла в дверь.

«Что это были за таблетки? Когда все это закончится? Где я нахожусь на самом деле? Реален ли вообще весь этот мир... Быть может ... может ... дело вовсе не в таблетках? ВОДА! Вот почему Виктория отправила мне скрытое послание ... она знает! Но ... » – у Феликса разболелась голова, остановив его мысли. Он попытался встать с кровати, которая время от времени превращалась в сиденье в домике на колесах. Мир вокруг него мерцал, являя ему все время то больничную палату, то интерьер домика на колесах, и, иногда промелькало что-то еще, с запахами сырости. Он тотчас же свалился на колени, но продолжил ползти к раковине. Дойдя до нее, он встал, опираясь на стол и, глубоко вставив пальцы в горло, вызвал рвотный рефлекс. За несколько секунд содержимое желудка переместилось в раковину. Феликс После повалился назад и упал на спину, жадно глотая воздух. Головная боль утихла, он почувствовал облегчение. Ему казалось, будто бы он лежит на мягком облачке где-то над пляжем; вокруг поют птицы, снизу шумит море. Дыхание стало ровным, он почувствовал тяжесть и усталость по всему телу, его безумно сильно клонило в сон, но он дал себе установку «НЕ СПАТЬ!», обещая себе, что сейчас уже встанет и пойдет разбираться дальше, в чем дело; но он не знал, что весь этот разговор с самим с собой уже является тем остатком разума, который еще не заснул, в то время как его тело уже заснуло. В конце концов, все эти разговоры прекратились, а Феликс целиком погрузился в еще один нереальный мир – мир снов.