Глава 19
Оай замер. Его единственный глаз смотрел на Роджера с шоком , и в нем не было ни ярости, ни смятения — лишь абсолютное, оглушающее изумление. Он не двигался, парализованный неожиданностью и этой хрупкой нежностью, которой не должно было быть.
Роджер отпрянул, словно обжегшись. Его щеки вспыхнули румянцем смущения, а в глазах читался необъяснимый ужас от собственной дерзости.
Р-Я... прости, я не...
Он попытался отодвинуться, но сильная рука вдруг обвила его талию, мягко, но неотвратимо притягивая обратно.
О-Молчи, — тихо прошептал Оай, и его голос звучал хрипло, но без гнева. Его взгляд изучал лицо Роджера, выискивая подвох, насмешку, но найдя лишь искреннее замешательство и тот самый остаток непонятной нежности.Он не отпускал его. Его большой палец медленно, почти невесомо провел по нижней губе Роджера, повторяя траекторию только что случившегося поцелуя.
О-Почему? — спросил Оай, и в его голосе прозвучала неподдельная, животрепещущая жажда понять.Роджер не находил слов. Как он мог объяснить то, чего не понимал сам? Как мог объяснить внезапное сострадание к своему тюремщику, эту странную тягу к его скрытой уязвимости?
Р-Ты выглядел... по-другому,
наконец выдохнул он.
Р-Как будто тебе тоже больно.
Изумление в глазу Оая сменилось чем-то глубоким и непроницаемым. Он молчал еще несколько секунд, его палец все так же застыл на губе Роджера.А потом он сам наклонился и поцеловал его.Это был не поцелуй ярости или отчаяния, порожденного зельем. Это был медленный, глубокий, исследующий поцелуй. Поцелуй, полный немых вопросов и таких же немых ответов. Поцелуй, в котором было больше чувства, чем любое произнесенное слово.
Когда они наконец разъединились, чтобы перевести дыхание, в комнате повисла новая, еще более наэлектризованная тишина. Они смотрели друг на друга, и между ними уже не было вражды, а лишь обоюдное, ошеломляющее понимание, что что-то между ними безвозвратно изменилось.
О-Теперь мы квиты, — тихо сказал Оай, и в уголке его рта дрогнуло подобие улыбки.
Роджер только недовольно кивнул, не в силах вымолвить и слова, все еще чувствуя на своих губах вкус прохлады и тайны.
Р-Придурок!— выдохнул Роджер, но в его голосе не было злобы, лишь смущённая, раздражённо-нежная укоризна.Уголок рта Оая дрогнул в едва уловимой ухмылке.
О-Это уже стало твоим любимым словом.
он снова наклонился, явно намереваясь повторить только что случившееся.Но на этот раз Роджер упёрся ладонями в его грудь и оттолкнул — не сильно, но достаточно решительно.
Р-Хватит. Работать надо!
он попытался приподняться, сделать вид, что возвращается к суровой реальности, к котлам и зельям.Сильная рука обвила его запястье.
О-Куда ты собрался? — голос Оая звучал низко и настойчиво, в нём снова появились нотки привычного командного тона, но теперь в них сквозила игривость.
Р-Варить! Спасать тебя от тебя же самого!
попытался вырваться Роджер, но Оай легко опрокинул его обратно на мягкие перины и накрыл своим телом, придавив весом ровно настолько, чтобы лишить манёвра, но не причиняя боли.
О-Позже, — отрезал Оай, и его единственный глаз сверкнул озорным огоньком, которого Роджер никогда раньше не видел.
Р-Отстань! Серьёзно, Оай! — Роджер извивался под ним, пытаясь выскользнуть, но его смех уже предательски прорывался сквозь пелёну серьёзности.
О-А что, если я не отстану?
прошептал Оай прямо у его уха, и его пальцы нашли чувствительные бока Роджера.
Р-Нет! Оай, не смей!
взвизгнул Роджер, но было уже поздно.
Пальцы призрака принялись безжалостно щекотать его. Громкий, заразительный смех Роджера эхом разнёсся по мрачным покоям, наполняя их светом и жизнью, которых они, казалось, не знали никогда. Он бился и хохотал, пока слёзы не выступили на глазах, а Оай, с редкой для него беззаботной улыбкой, наблюдал за ним сверху.Это стало точкой невозврата.
Весь их день пошёл под откос с грациозным треском. Дело дошло до войны подушками, где перья летали пушистыми хлопьями, оседая на их волосах и плечах. Потом была битва виноградом за обеденным столом, когда сочные ягоды летели в цель, оставляя липкие брызги на столе и одежде. Они вели себя как глупые, влюблённые подростки, забывшие обо всём на свете.Они забыли про зелья. Забыли про Кристалл. Забыли про прошлое и обязанности.Они просто были. Дразнили друг друга, смеялись до слёз, делились историями за совместной трапезой, их ноги касались под столом. Они зависли в своём маленьком, хрупком мире, созданном из случайного поцелуя, щекотки и летающих подушек. И для них обоих это было куда ценнее любого найденного ответа. Они нашли нечто большее — друг в друге...Это...