НАШИ ЛЮБИМЫЕ КАПКАНЫ

— Особо ничего... интересного нет. Школа, сон, сериалы и музыка. Лень. Люблю гулять по улице, даже в дождь. Скука смертная.

Я говорила правду. Чего скрывать, когда ты живёшь в крохотной картонной декорации, а не полной округе развлечений, где каждый может затеряться по щелчку пальцев? Половина города знает, что мой отец — лучший механик для любого рода транспорта. Он чинит даже фуры, если хорошо попросить!

Вблизи Айзек внушал не угрозу, а источал вопрос, пусть и прикрытый совершенно невыразительным лицом. Я пыталась припомнить, похож ли он на своего отца, который наведывается иногда к миссис Брукс, но ничего не вышло. У них обычная спокойная семья, в глаза не бросается.

— Понятно. — он помедлил, но машину вёл ровно, — И вправду ничего интересного.

Почему-то его ответ меня уколол. Я ожидала, что он расскажет что-то о себе, но он замолчал. Кожа бледноватая в тусклом свете улицы, радужки выглядят почти прозрачными.

Нужно бы перестать его разглядывать, но оторваться трудно. Я не из тех, кто вешается парням на шею на первой встрече, просто Айзек обладает какой-то неведомой силой притяжения. Черты его лица резковатые, я всё ещё не могу разобрать, где именно находится этот крохотный рычажок, по велению которого я бросаю на Айзека изучающие взгляды.

Видимо, всё дело в том, что у меня давно никого не было: ни в физическом, ни в романтическом плане.

— Как ты познакомился с отцом? — я решила продолжить, потому что к тому моменту, как у меня прошло лёгкое оцепенение, мы уже добрались до автомастерской, скрытой за высокими вечнозелёными деревьями.

Постоянная морось за последние дни порядком надоела, так что я уже не обращала внимание на то, что капли покрывали голову. 

Чёлка прилипла ко лбу быстрее, чем мы добрались до главного входа — там были подняты ворота и папин напарник, Джим, возился со старым пикапом.

— Все знают, что в «Оллс» лучшие механики. — в моменте, я клянусь, в одну лишь секунду его лицо так кардинально переменилось, что я сделала шаг назад.

Вместо непроницаемого и холодного, оно озарилось широченной улыбкой, чуть неровной из-за любопытного изгиба губ.

На мои плечи легли уже знакомые отцовские ладони:

— Привет, Айзек! Папка твой заедет сегодня после работы? — на момент одну из рук он протянул моему новому знакомому.

— Мистер Говард, приятно познакомиться лично.

— Зови просто Рич.

— Рич. — с улыбкой кивнул Айзек.

Не могу глазам своим поверить. 

Минуту назад Айзек сидел с каменным лицом в машине и подтверждал, что ничего интересного в моей жизни нет, а сейчас надел маску дружелюбия и подлизывался к отцу. Я поморщила нос, но накрыла ладонью лицо. Видимо, до этого они общались по телефону.

— Как дела, Альма? — он похлопал по спине и прошёл к машине Айзека, вытирая руки и без того испачканным полотенцем. Запах машинного масла плотно встрял в глотке.

— Как всегда, пап. Ничего нового.

— И интересного. — негромко добавил Айзек, на что я недоуменно на него уставилась.

И всё-таки со своими необычными плечами, опущенными вниз, он был похож на криминальный элемент. Я старалась отвлечься от этой мысли и подошла к папе. Рядом с ним я, по крайней мере, не выглядела полной дурой.

— Так что у тебя там? — отец склонился, рассматривая подвеску, а я старательно избегала взгляда Айзека.

Он так умело менялся в лице, когда говорил с ним, что меня это поразило до глубины души. Наше знакомство было случайностью: такой, как Айзек, никогда бы не обратил внимание на меня. Да и вообще он не выглядел как парень, который заинтересован хоть в каких-то отношениях.

Больше похоже на то, что своей переменчивостью он отталкивает от себя слишком много людей.

Но судить не мне.

— Ты домой? — спросил папа после недолгих переговоров с Айзеком о поломках, в которых я ничерта не смыслила.

Хотелось уже поскорее вернуться в свою маленькую обитель, сделать уроки и лечь спать. Погода портилась на глазах, и уже спустя несколько секунд ударит ливень.

— Пережду дождь и пойду.

От мастерской до нашей улицы — минут десять ходьбы, а ходить пешком полезно. Эта мысль плотно засела в голову, когда я случайно представила, как Айзек с непроницаемой маской незнакомца довозит меня до дома и вместо прощания едва заметно кивает.

— Я подвезу. — сказал он вопреки всем моим планам. 

Но подумать я всё же успела.

Мне показалось, что вместо вопросительного взгляда я прожгла его ненавистным, но в итоге поняла, что просто резко дёрнулась, когда услышала его мягкий голос. Отец с уважением протянул ему руку во второй раз. Мужская солидарность погубит не одну слабую женскую душевную организацию. 

Мою уже медленно перетирала.

Несмотря на рост моего отца, Айзек был ещё выше, и всё это учитывая, что я папе по подбородок.

— Разве ты не хотел оставить машину на обслуживание? — я придала голосу заинтересованный оттенок.

— Вечером. — пояснил отец, — Сейчас я жду Уолтера, а потом Хьюи, будет очередной завал, дорогая.

Я понимающе хмыкнула, но оставаться в мастерской смысла не было. Нужно было вернуться домой, привести себя в порядок и приготовить ужин. Не глядя на Айзека, я вынырнула на улицу и вдохнула побольше воздуха, избавляясь от приторного запаха уходовых средств.

Айзек показался следом, попрощавшись с отцом чуть ли не в крепких дружеских объятиях. Видимо, папа очень хорошо знает его родителей, раз уж с таким теплом относится к новоприбывшему незнакомцу. Надо будет поговорить с ним об отношениях с семьёй Брукс.

— Ты едешь? — спросил он в тот же момент, когда ветер ударил в спину.

— Видимо, да.

Я села в машину и потёрла глаза. Сна становится всё меньше, и если я хочу перестать выглядеть в начале года как мертвец, то стоило бы постараться уделять больше времени здоровому образу жизни.

— У тебя остались сигареты? — снова послышалось от Айзека.

Выудив из кармана пачку «кэмэла» я протянула ему вместе с зажигалкой. Кивнув, он вновь переменился в лице и принял роль непоколебимого стеклянного человека. Щелкнув пальцем по магнитоле, Айзек включил что-то отдалённо знакомое, но я продолжила недоумевать от его быстрых перестроек. То он такой же прохладный и серьёзный, а в следующую секунду, завидев моего отца, становится душкой.

— А где «спасибо»? — я неловко поджала губы. Пачка моих сигарет так и осталась у него; лежала меж ног.

— Спасибо. — это было произнесено только для того, чтобы я отстала. Забавно. Я так делаю только ради отца, дабы избежать дальнейших конфротаций.

— Ты со всеми так общаешься? Притворяешься хорошим парнем? — не знаю, что дёрнуло продолжить, но я не удержалась.

Он завёл машину и отъехал подальше с парковки, а только потом заговорил:

— А как иначе? Строить из себя кого-то другого ради блага — почему бы и нет?

— Потому, что это нечестно. Хотя бы по отношению к отцу.

— Причём тут твой отец? — он наконец-то прыснул, выпустив дым изо рта, тут же открывая окно.

— Он к тебе со всей душой. У него мягкий характер, он любит общение и...

— Я в курсе.

— Ага, да. Поэтому ты и строил из себя чёрт знает кого. Я вижу, как ты переключаешься, лишь бы не выглядеть тем, кем являешься.

— Я не хочу говорить с той, кого знаю от силы полчаса о том, что я из себя «представляю». — теперь я отчётливо уловила скрежет неприязни в некогда мягком баритоне, — И поверь мне, не самое лучшее время для ругани. Ты не такая уж и простая, да, Альма?

— Я самая простая из тех, кого ты встречал, и я не хочу, чтобы ты обманывал моего отца.

— По-моему, тебе стоит поменьше слушать болтливых дурочек в школе. А ещё не искать во всём подвох.

Во мне начало нарастать такое напряжение, что задрожали ноги. Может, я и перегнула палку, но всё это только из-за непонимания и отдаленного испуга. Многие притворяются, но такое я видела впервые.

Когда Айзек остановился напротив моего дома, я тут же вылетела из салона и хлопнула дверью, даже не думая о том, что обо мне подумает водитель.

Дождь успел намочить волосы ещё сильнее, но я пробежала на порог самым быстрым темпом.

И лишь потом, услышав, как отъезжает «форд», поняла, что не говорила ему своего адреса.

А когда обернулась, то было поздно.