Глава 9. Магия Медди
– Так, милочка, дай–ка посмотреть... – медсестра, высунув язык, принялась что–то высматривать в своих бумагах.
Набравшись смелости, я подошла к одной из сотрудниц лечебницы после обеда, когда большинство детей было в саду на прогулке. Спросила, не звонил ли мне хоть кто–то. И сейчас чувствовала себя ребёнком, который клянчит подарок на Новый год. Праздник, который наступит совсем не скоро.
– Не–а, – коротко бросила она, даже не потрудившись хорошо посмотреть в списках журнала звонков.
– Пожалуйста, проверьте ещё раз.
– Нет, тут одни звонки от... неважно, каких людей, – отмахнулась она от меня, как от назойливой мухи. – Наверняка, твоя мама, как и остальные родители, совсем не волнуется, что ты здесь. Ведь вы скоро увидитесь.
Ох, знала бы она мою маму! Хотя, видимо, и я не знала её достаточно хорошо. Одной недели ей оказалось достаточно, чтобы перестать обо мне думать.
– Если хочешь, то можешь написать письмо, – предложила женщина. – Возьми бумагу и ручку в общей комнате. Думаю, родителям будет приятно получить от тебя весточку.
Она это серьёзно? Почему бы просто не дать мне позвонить! Но нет, правилами лечебницы – запрещено. Один телефон – и тот для важных входящих звонков. Ну и кто может наяривать целыми днями, кроме как не родители?
– Но, поймите, я тут уже сколько. Неделю–две? Мама не могла просто так меня ... кинуть, – стараюсь я не зайтись в плаче.
– Так, девочка, – уже строго смотрит медсестра на меня. – Ты совсем скоро увидишься с родителями, но если ты будешь продолжать себя так вести, то вряд ли пойдёшь на поправку, понимаешь меня?
Я не могла найти связь между моей просьбой и состоянием, но что будет, если мне придётся остаться, я понимала очень хорошо...
– Где мне взять конверты? – буркнула я, сдавшись.
– Вот, так–то лучше. Не волнуйся, мы сами запечатаем письмо и отнесём на почту. Только напиши адрес на листке, – радостно добавила она, чувствуя, что, наконец-то, избавилась от меня.
– Конечно...
Я никогда не писала письма, но, похоже, пора учиться. В игровой никого не было, поэтому я спокойно уселась за стол и взяла чистый листок. О чём же написать? Написать так, чтобы мама заволновалась и тотчас же мне позвонила. Хотя нет, это слишком эгоистично. Она ведь думает, что я здесь в безопасности. Да и всё не так плохо, пусть мне и сильно её не хватает. Зато у меня есть Алан, Пейн, а теперь ещё и близнецы.
Высунув язык, я пишу о новых друзьях, о вкусных витаминах, которые нам дают после еды... Добавляю про дни молитвы и пастора, но потом решаю зачеркнуть. Про пастора, разумеется. Вряд ли маме захотелось бы узнать, какой он угрюмый и как придирался к Алану. Переписывать письмо не хочется, поэтому я смотрю, видно ли то, что я зачеркнула на просвет. Букв не видно, зато видно внезапно возникшую тёмную тень, которая выхватывает у меня листок.
– Что тут у нас? Ой, посмотрите, кто–то пишет письмецо!
Противный Кайло, состроив гримасу, выхватил письмо и теперь носится с ним по комнате, пытаясь увернуться от моих протянутых рук.
– Ой, здесь что–то интересное разыгрывается... – а вот и Итан с Джорджем подоспели. Только не это!
Мне стыдно, неловко и хочется, наконец, выхватить этот проклятый листок, чтобы тут же его уничтожить. Вот почему я не догадалась писать в своей комнате? Знала же, что после прогулки кто–нибудь да придёт сюда. Конечно, я выше и проворнее, чем Кайло, но перед нападками банды становлюсь просто бессильна. Мои неловкие попытки забрать письмо вызывают лишь очередной безудержный приступ смеха у ребят. Они начинают передавать его друг другу по кругу, громко зачитывая вслух.
– Дорогая мама, я так хочу оказаться быстрее дома, – копирует мой голос Итан. – Ой, вы только посмотрите на эту нюню, – подливает он масла в огонь. – Так к мамулечке хочется?
Самое обидное, что я знаю, им тоже хочется домой. Как может не хотеться? Но разве они скажут об этом вслух?
– Дай-ка мне! – Кайло отбирает у него листок и смеясь, читает. – У меня появился настоящий друг. Алан. Он такой хоро–оший, ути-пути! – продолжает издеваться он. – Только такой идиот, что дружит с тобой!
Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам, а уши начинают гореть. А как бы здорово было выхватить листок и швырнуть ему обратно - прямо в лицо! Но меня отталкивает Джордж. Он забирает листок у друга, перехватывая инициативу.
– Заме–ечательный... – продолжает громила, а я уже просто мечтаю провалиться сквозь землю.
– Хэй, ребята! Вы что тут делаете? – в двери появляется Медди.
На ней яркое розовое платье, а волосы закручены в локоны. Она переводит взгляд своих голубых глаз с меня на Джорджа. И тут происходит что–то странное, потому что мы все застываем. Опустив руки, мальчик не сводит с неё взгляда. А Медди просто неспешно подходит к нему и выдёргивает моё письмо.
– Это твоё? – спрашивает она у него. Сама непосредственность, от которой у этого здоровяка почему-то подкашиваются ноги.
– Да–а... – отвечает Джордж, но спешно вздрагивает и быстро произносит: – Нет, её, – тупо указывает он в мою сторону.
– Ой, Ивви, – произносит Медди, смешно протягивая букву «в» в моём имени. Расправив листок, она пробегает взглядом по написанным строкам. – Дорогая мама... Боже, это так мило. Я тоже хочу написать письмо родителям! – восклицает девочка, отдавая мне письмо обратно.
В это время Джордж просто смотрит на неё, ничего не предпринимая. Ни Итан, ни Кайло не огрызаются, даже не пытаются забрать листок обратно. Словно болтовня Медди ввела их всех в гипноз. И мне кажется, в этот момент я начинаю что–то понимать. Близняшка обладает магией. Магией «красивой девочки». Девочки, которую не хочется стукнуть или дёргать за волосы. Она – не такая, как я. Она – красивая. У неё даже на ногтях – лак. В этом нарядном чистом платье, с яркими пунцовыми губами, она выглядит настоящей принцессой. Только короны не хватает. Это и делает мальчиков такими дурачками. Заставляет их вести себя совсем по–другому. Не как обычно. Вот и сейчас они даже не знают, что сказать, а тупо стоят, как истуканы. Красивые девочки этим и отличаются: их портфели мальчики таскают, а не бьют ими.
– Вы тоже хотите написать? – обращается она к ребятам, которые неловко переминаются с ноги на ногу. – Чего молчите?
– Да, нет, нам просто... – наконец–то оживает Итан, наверняка готовый выдать очередную колкость в мой адрес, но Джордж его останавливает, кладя руку на плечо.
– Не–а, мы, пожалуй, это... пойдём мы, – выдавливает он, толкая своих друзей.
– Ох, ну, как хотите... – мило улыбается им девочка вслед. – Странные они какие–то, – пожимает она плечами, когда члены банды уходят. – Узнать–узнали, а писать сами не хотят. Ну что, может, поможешь и мне письмо составить? – сверкая улыбкой, обращается ко мне моя спасительница.