VIII
К утру при температуре снаружи всего пять градусов, немаленький дом успел остыть, и парни, ища тепла, во сне крепко прижимались друг к другу.
Тимофей, будучи жаворонком, проснулся первым и лежал, смотря на любимого. Выбираться из постели было слишком холодно. Даже ногу высунуть из-под одеяла было не очень приятно, пальцы тут же начинало покалывать. Громко тикающие в полной тишине часы словно замерли, время тянулось чертовски медленно, стрелки со скоростью старой черепахи подбирались к семи.
Во сколько они уснули, парень не помнил, потому что отключился первым где-то на середине фильма, а проснувшись, не сразу и сообразил, что Илья почти полностью лежит на нем. Этой ночью его совсем не мучили кошмары, с утра не было депрессивного состояния от пережитых ночных воспоминаний. Впервые Тимофей совсем не видел снов.
- Илюш, - прошептал он, проводя по волосам парня.
- М-м-м, - тот просыпаться не желал, лишь потерся колючей щекой о плечо Аскомина и продолжал спать.
- Илюша...
Будить любимого в его планы не входило, но и лежать так долго он не мог. Вздохнуть полной грудью невозможно, потянуться тоже, еще и щетина постоянно щекочет и царапает, стоит лишь пошевелиться.
- Спи...
Это уже был прогресс.
- Иль, мне неудобно, ты на мне, тело затекло.
- Угу...
Илья перевернулся на бок, стекая с Тимофея, при этом даже не проснувшись.
Аскомин потянулся, разгоняя застоявшуюся кровь, кончики пальцев ног и рук тут же закололо. Спустя минут пять поднялся, наспех оделся и вышел из спальни.
Было холодно даже для него, морозостойкого, но, к сожалению, печку топить он не умел. Нацепив теплую куртку, Аскомин побрел в туалет. На узкой улице рядом с домом стояла знакомая "Ауди", Миша бродил рядом.
- Миш, здорово, что ты тут. Доброе утро. - На лице тут же расцвела счастливая улыбка, Анохин всегда был спасением для него. - Можешь печку затопить? А то Илья спит, а дома холодно.
- У тебя все хорошо? - поинтересовался эфэсбэшник, поспешив в дом. Застудить подопечного в его планы не входило, да и если Симонов заболеет, радости это никому не принесет.
- Все просто великолепно! - Счастье в горящих аквамариновых глазах подтверждало сказанное.
Телохранитель не только затопил печь, но и завтрак помог приготовить, оставил распечатки геологоразведки и забытый вчера дома ноутбук, отправил Тимофея обратно в кровать и вернулся на свой пост, подальше от дома, чтобы не дай бог, Симонов не увидел.
В доме снова было тепло и тихо, громко тикали часы.
Аскомин поднялся в спальню, разделся и забрался под теплое одеяло. Илья тут же прижал его к себе, продолжая спать, так сначала подумал Тимофей. Но тот давно проснулся. Голоса, доносившиеся снизу, были отчётливо слышны в почти полной тишине. Забота Михаила вызывала улыбку умиления и уколы ревности, и именно это сподвигло Илью прижать к себе Тимушку, как только он оказался рядом. Естественно, о сне уже и речи не было.
- Давно проснулся? - То, что любимый не спит, Тимофей понял сразу же, изменились его движения, сила объятий, дыхание.
- Когда ты ушёл. Стало холодно и одиноко, - пожаловался Симонов.
- Прости.
- Я понимаю. Значит, Миша всегда где-то поблизости?
- Он соблюдает наше личное пространство, не злись, - с чего-то начал оправдываться Аскомин.
- Я вовсе не злюсь. - Илья приподнялся на руках и заглянул парню в глаза.
Тимка смотрел на него, не отрываясь - после сна Симонов был слегка помятый, волосы торчали в разные стороны, это вызвало очередной прилив нежности. Подняв руку, он провёл по щеке Ильи пальцами, поскреб щетину, пригладил торчащие волосы, улыбнулся. Повернув голову, Симонов поцеловал теплую ладошку, от чего у Тима по коже мурашки побежали.
Никто из них пока не собирался вставать, ведь теперь не надо протапливать дом и готовить завтрак, забота телохранителя была весьма кстати.
- С тобой я тоже скоро стану жаворонком, - пожаловался Илья.
- Разве это плохо? - Тимофей обвил руками его шею и стал поглаживать спину и затылок.
- Когда я не выспавшийся, я злой.
- И как же тебя задобрить?
- Вот так, наверное. - Симонов неожиданно наклонился и поцеловал парня в губы.
Тим с жаром ответил.
Как же давно он не целовался с Ильей, об этом даже вспоминать не хотелось, та ночь стала концом, но сейчас все изменилось. Их ссора стала началом, и теперь, глядя в серо-голубые глаза, он не мог нарадоваться, не мог насытиться близостью, не мог нацеловаться. Утром все лениво, вот и поцелуй был степенным и медленным, губы словно танцевали танго.
- Так, Тимош, полежи немного один, - попросил Симонов, разрывая поцелуй и выбираясь из кровати. - Я в туалет.
Аскомин остался в одиночестве, лежал, смотря в потолок, потом перевернулся на бок, чтобы видеть возвращающегося в спальню парня.
Как бы ни хотел он разделить работу и личную жизнь, ничего не получалось. Как ни мечтал думать только об Илье, в мысли лезли все те вопросы, которые нужно было решить. Они работают вместе, и тут лучшее место, чтобы обсудить будущее.
- С таким выражением лица ты явно думаешь о работе. - Вернувшийся Симонов присел на край кровати, погладил Тима по обнаженному плечу. - Видел, Миша привез ноутбук и карты?
Аскомин кивнул, хотя сейчас он не хотел вставать и заниматься делами.
- Давай еще поваляемся в кровати, - предложил он, беря Илью за руку и утягивая к себе.
Они снова лежали, обнявшись, глядя друг на друга и совсем не обращая внимания на тихо бормочущий телевизор, который Илья всегда включал машинально. Их маленький мир принадлежит только им двоим, здесь пока нет места политике и склокам, проблемам и их решениям.
Лёгкие касания тел, мимолетные движения рук, от этого мурашки бегут по коже. Страстные поцелуи, которые будоражат кровь, и нежные слова, ласкающие слух. Именно такое времяпровождение оба они себе представляли и считали верхом блаженства, и думали, что пролежат так вечность.
Но тела от ничегонеделания стали затекать, и парни решили пойти поработать.
***
- Обещают понижение температуры, заморозки, снег, - посетовал Тимофей, смотря на присланную смс. - Миша получил распечатку по погоде.
- Это проблема для нас? - Илья покрепче прижал его к себе. - Топливо есть, одеяла есть. В баню сходим, виски выпьем. Погода нам не помеха.
- Нет, просто думаю, как это отразится на делах. Кстати, на неделе начнется строительство моста через Чулым.
- Тимофей Станиславович, я в должность вступаю в понедельник, а пока, пожалуй, стоит закрыть вам рот, - нарочито официально пригрозил Илья. Тут как ни крути, а возможности две: либо думать о работе, либо думать о любви и нежности, второе было более перспективным, но Симонов начинал бояться, что у него просто сорвет планку.
- Илья Викторович, Вы же знаете, - Тимка решил продолжить игру, - я всегда думаю...
Договорить ему не дали, заставив замолчать поцелуем.
Большего Аскомину и не надо было. Позже он все равно вернётся к обсуждению работы. Пока же можно расслабиться и отвлечься, отдаться чувствам и целоваться, до умопомрачения.
***
POV Илья
Он снова и снова возвращается к обсуждению рабочих процессов, приходится уводить его мысли в другое русло, но время от времени мы все же обсуждаем возведение моста через реку и подготовку строительных площадок. Тимка показывает проекты домов. Они просто шикарны. Столичные многоэтажки с изящной архитектурой, с изогнутыми стенами, большими лоджиями, все кирпичные, количество комнат различное, из расчёта одна спальная комната на одного члена семьи, плюс гостиная, холл, столовая, ванные и туалеты, даже гардеробные предполагаются и небольшие прачечные.
Я в шоке! Это же какие деньги у парней!
- Моя мама о такой квартире может только мечтать, - совершенно ошалевая, брякаю я.
А Тимка сразу же подхватил идею, решив, что у моих родителей должна быть жилплощадь, подобающая положению их сына.
- Запланируем квартиру для твоих родителей в первом же доме. Мои, кстати, тоже будут жить там.
До самого вечера обсуждали, на какой стороне будут квартиры, на каком этаже. Тимофей предложил моим пентхаус с небольшим зимним садом. Мама очень любит цветы, а значит, найдет полезное применение площади, которая, по сути, представляет собой что-то вроде восьмиугольной теплицы с большими стеклянными окнами, разве что с нормальной крышей, которую поддерживают восемь несущих колонн.
***
Михаил привез ужин, словно зная, что парни даже про завтрак забыли, не говоря уж об обеде, который и вовсе пропустили Еда была великолепна, и пока влюбленные наслаждались, эфэсбэшник топил баню.
"Шикарный чел, ей-богу", - скользнула мысль в голове Ильи, и ревность кольнула сердце. Он вспомнил сказанные как-то Мишей слова: "Я - натурал, но даже я готов сделать для него все, и я уверен, я бы сделал его счастливым, но только тебя он любит и ради тебя живет."
"А ведь и правда, с таким заботливым мужиком, который может быть защитой и опорой, я бы не смог конкурировать".
Анохин сегодня старался быть незаметным, парни видели его лишь дважды, когда он приехал и когда попрощался, уезжая.
Пока ждали баню, Тим учил Илью играть на Форексе, тот очень увлекся. А Тимофей радовался тому, что он быстро все схватывает. Высказанная вслух похвала очень понравилась Симонову, но ещё больше нравилось ему, когда Тим рядом и можно обнимать его.
В такие моменты даже о работе говорить было приятно, появлялось чувство, что Илья действительно может сделать что-то для города. Драйв захватил его с головой, мысли вращались только в одну сторону - работы.
Они долго смотрели предоставленные проекты моста, решили в итоге строить два. Один вместо понтонного моста, а другой вместо существующего сейчас, на трассе М-53. Ох уж эта трасса, Тимка почему-то забыл про нее напрочь. А она проходила как раз у одного из карьеров.
- Илья, что делать? Сделать ее на пару километров правее? А там начинается Аргинский заказник. Сделать левее города? Там другой заказник. - Тимофей сник, словно впервые оказался в тупике.
Илья задумался. Федералка и правда, как бельмо на глазу.
- Давай сделаем на границе Чулымского заказника, - предложил Симонов. - Думаю, там места хватит. И для того чтобы расстроить город, тоже места хватит, подумаешь, будут теперь делать крюк не вправо, а влево.
Тим кивнул, видно, что остался доволен. Что сейчас было, Илья так и не понял, почему такой простой вопрос завёл его в тупик, но решил пока не заморачиваться, ведь в итоге он тут зачем? Наверное, для того, чтобы встревать, когда эти разогнанные как компьютер мозги начинают глючить.
Время идти в баню подкралось незаметно.
- Все, харе работать, пойдем греться, - заявил Илья безапелляционно. - Тимоша, вот скажи мне, какого черта мы постоянно ходим в баню, если ты сидишь внизу?
Когда Симонов называл его так, парень растекался медовой лужицей, улыбался и ничего внятного ответить не мог, впадая в состояние "берите меня тепленьким". Илью же это очень забавляло.
- Я очень люблю баню, - отозвался Тим. - Просто рядом с тобой жарко.
- Так в этом и есть весь смысл.
- Мне жара хватает там, где пониже.
Илья мог сказать ещё что-нибудь, но вовремя вспомнил, что порог нагревания у Тимохи ниже, что в отличие от него самого, Таня всегда страдала уже от температуры плюс двадцать восемь, что когда все укрывались тёплым одеялом, ей хватало лишь покрывала.
- Идём, я веники купил, сегодня попарю тебя хорошенько.
- А я тебя. - Аскомин поднялся следом.
В предбаннике Тимофей быстро скинул с себя всю одежду, повесил её на крючок, и ушёл в парилку. В тусклом свете небольшого помещения Илья провожал его пожирающим взглядом. Худощавый, но все равно красив, с роскошной задницей, при любовании которой дыхание начинало сбиваться. Вот ещё бы была побольше. Усмехнувшись, парень разделся и вошёл следом.
Аскомин стоял у двери, раздумывая, куда бы ему сесть. Симонов не смог пройти мимо просто так, спустя мгновение его рука его легла на аппетитную ягодицу, слегка сжимая. Тимофей поднял голову, посмотрев на парня темнеющим томным взглядом. Обняв и прижав к себе Тима, Симонов поцеловал его в губы. Тим в свою очередь обвил руками его талию, возвращая поцелуй. Илья стал покрывать поцелуями его лицо, на коже уже начинала выступать солоноватая испарина, но и это было чертовски приятно.
- Я дурак, да? - шептал он на ухо, слегка захватывая губами мочку. - Ты рядом, ты мой, а я все продолжаю злиться.
Аскомин довольно жмурился от приятных ощущений, стараясь пропускать мимо ушей не очень приятные слова, все равно сейчас это просто слова, которые расходятся с действиями, да и сама фаза противоречива.
"Ты мой", - от этого словосочетания по коже поползли мурашки.
- Я твой, - прошептал Тим, соглашаясь.
Руки Ильи блуждали по разгоряченному телу, хотя надо срочно остановиться, все же они в парилке, дополнительная нагрузка на сердце никого до добра не доводила. Ещё раз поцеловав парня в губы, он отошёл с великим нежеланием, пообещав:
- Продолжим позже.
На что Тимофей лишь согласно кивнул и присел на деревянный полок, и это было весьма кстати, потому что ноги уже стали подкашиваться.
***
POV Илья
Смотрю на него с лёгкой тревогой. Мало что знаю о проведённых экспериментах, но начинает становиться страшно. С другой стороны, если ему можно в баню, значит, все нормально. И здоровье, наверное, отменное, разве что жару по-прежнему не переносит.
Чёрт! Как же сдерживать себя становится трудно. Я хочу его!
Стараясь отвлечься, снова завожу разговор о работе. Все же, эти выходные станут тяжёлыми, как-то я не рассчитывал на такое скорое развитие событий и уж явно не думал, что мне понадобится лубрикант и презервативы.
Не в моей это природе, желать затащить в постель.
Сидим как всегда, я выше, разглядываю, Тимоха возбуждён, мне так хочется прикоснуться.
Ловлю себя на том, что разглядываю его гениталии. Выглядит мило. Наверное, сантиметров семнадцать, не толстый, но ровненький, и яички красивые, волосы на лобке коротенькие и в мелких завитках, паховая область просто возбуждает, он такой... такой аккуратненький.
Внутри снова разливается тепло, борюсь с желанием прикоснуться.
На кой чёрт Потапыч затеял эту баню?
Теперь лишь хочу взять его в охапку и утащить домой. Я маньяк, а если и нет, то стану им очень скоро, потому что вскоре спокойно реагировать на него не смогу. Хочу! Очень сильно хочу! Но не отправлять же в аптеку Степу, например, или Мишу лишь потому, что я думаю, как бы тебя в постель затащить.
А ты сидишь такой весь невинный, ногой качаешь, устраивая у пола прохладные завихрения, пар словно танцует у твоих ног, то закручиваясь, то начиная стелиться, то поднимаясь выше вслед за твоей красивой, узкой стопой. Ты смотришь на ногу и мило улыбаешься, не понимая, что я не могу от тебя взгляда отвести.
***
POV Тим
Не могу поднять голову, чтобы взглянуть на тебя, вместо этого играю с паром у ног, это немного отвлекает от желания пододвинуться ближе, прикоснуться. Знаю, мы в бане, должны себя в руках держать, но не могу. Слишком уж хочется. Я слаб, не умею держать себя в руках и не хочу.
Пододвигаюсь ближе и кладу голову тебе на колено, ты тут же зарываешься пальцами в мои влажные волосы. Интересно, зачем мы купили банные шапки, если все равно лежат они себе в предбаннике.
Как хорошо, как же прекрасно сейчас, хочу остановить мгновение, хочу жить полной жизнью, хочу быть с тобой одной семьей, просто хочу тебя. Но боюсь сказать, боюсь предложить, ничего все-таки не меняется. Снова хочу заняться с тобой любовью, но просто молчу, не хочу спешить, потому что ты так не любишь. Ты всему отдаешься степенно, с чувством, с толком. Ты гурман, ты любишь смаковать.
- Засиделись мы тут с тобой, - слова с твоих губ сорвались неожиданно даже для меня. Хотя вечность бы так сидел. - Давай я тебя попарю.
- Давай сначала я тебя, - прошу, поднимая голову.
Смеешься тихо, с хрипотцой. Да, я сменил шкурку, но внутри остался тем же, самое лучшее напоследок.
- Хорошо, давай сначала ты меня, - соглашаешься ты.
Такое чувство, что ты сделаешь все, чтобы доставить мне удовольствие, чтобы сделать меня счастливым. Или мне все это кажется?
***
Они еле добрались до дома, в темноте шли медленно, и не потому, что не было видно дороги, а потому что целовались, и холод не был помехой, Илья все норовил залезть рукой под полотенце, которым Тим обмотал торс, но все никак не мог найти его край. Спустя несколько минут, начиная замерзать, они дрожали, о романтике речи уже и не было, особенно когда оба начали стучать зубами, пришлось бежать в дом и там обниматься около печки, уже для того, чтобы согреться.
Симонов смеялся, глядя в любимые глаза.
- Замерз? - шептал он, растирая плечи и руки парня ладонями.
- Иль, все в порядке, правда.
- Ты холодный!
Тимофей в ответ просто обнял, прижимаясь.
- Так намного лучше, так я быстрее согреюсь.
Впереди был еще целый день, как его пережить Илья уже не знал, близость Тимофея становилась просто опасной. Может, плюнуть на все, они не пили, значит, можно съездить в аптеку. Михаил пускай побудет со своим подопечным. Не было больше мочи терпеть, даже работа перестала помогать отвлечься, Симонов хотел заняться любовью! Он хотел Тимофея!
- Мне надо твоему медведю позвонить, - сказал он неожиданно, Аскомин посмотрел на него непонимающе, чего так резко? Что понадобилось? - В город съездить надо, на двадцать минут, не больше, а ты с Мишей побудешь.
Тимофей кивнул, принес свой смартфон и пошел одеваться, в очередной раз не понимая, что тому взбрело в голову.
- Миш, это Илья, - начал парень сходу, как только Анохин ответил на звонок. - У меня дела в городе, надо съездить ненадолго.
- Две минуты, сейчас подъеду, - ответил Михаил.
Быстро переодевшись, Симонов схватил ключи и вышел на улицу. Телохранитель стоял, облокотившись на невысокие ворота, с пакетом в руках, когда парень поравнялся с ним, протянул ношу.
- Что это? - изумился Илья.
- Твои дела в городе, вроде тут все.
- Т-т-о есть? - переспросил Илья, понимая, что краснеет до кончиков ушей.
- А то и есть. - Михаил чуть улыбнулся. - Не переживай, я знаю кто он и что он, и что значит быть с любимым наедине.
Продолжая краснеть, Симонов сунул нос в пакет.
- Резинок нет, - заявил он, чуть не подавившись воздухом при вздохе.
- А они не нужны. Тимофей ничем не болен, так уж получилось, что никакая зараза к нему не пристает. Так что наслаждайтесь, - он подмигнул и, сев обратно в машину, поспешил уехать.
"Он что, тоже продукт генной инженерии? Мысли читает? Или настолько проницательный?"
В полной прострации Илья вернулся назад.
- Что Мишка передал? - спросил Тим, засовывая с ходу нос в пакет и потом поднимая глаза на Илью.
Теперь оба стояли покрасневшие и смущенные. Такого от своего телохранителя Аскомин никак не ожидал.
- Миша что, все это купил?
- Мне иногда твоего сторожа прибить хочется, - усмехнулся Илья. - Ну проныра. Слушай, а он точно мысли читать не умеет?
- Не-е-е, он все эксперименты стороной обходил, в отличие от нас, он такой от природы уникальный.
От предвкушения у Тима мурашки по коже бегали.
"Неужели это произойдет сегодня?" - думал он, отчетливо понимая, что улыбается как идиот.
- Ну что, по коктейльчику? - предложил Илья.
- Да, только давай сильно не напиваться.
Симонов и не собирался пить много, в конце концов, эту ночь он хотел помнить. Подкинув дрова в печь, растопив камин, они сообразили закусить и выпить, ставя припасы на низенький столик у лежащей оленьей шкуры, трофея Виктора Сергеевича. Мужчина был заядлым охотником, и постепенно дача стала походить на охотничий домик. На стене висели рога оленя и лося, на высушенной и лакированной ветке сидела полярная сова. Вдобавок, кроме охоты папа Ильи очень любил и рыбалку, об которой напоминала большая щучья голова. А над камином стояли несколько фотографий из самых запомнившихся походов.
- Знаешь, прежде чем усядемся, давай сходим в баню еще раз, - предложил Илья, понимая, что потом им будет уже не до гигиены.
***
POV Тим
Сердце боем заходится, неужели это произойдет сегодня? Неужели этой ночью ты возьмешь меня? По своей воле, не надо будет напиваться, я буду только я для тебя.
Какой же я нетерпеливый, как же я хочу быть с тобой. Знаю, ты тоже сгораешь от нетерпения, знаю, хочешь, иначе не сорвался бы в город.
А Мишка, краса-а-ава! Все наперед видит.
В бане ты решил еще раз вымыть меня, вымылся сам. Теперь мы чистые до скрипа, после я еще раз прогрелся в парилке, вроде как усталость должна быть и слабость, но ничего подобного - я на подъеме, я в ожидании.
А ты такой заботливый, такой нежный, все, что ты делаешь, приносит одно сплошное удовольствие.
Снова целуемся, наверное, все могло бы свершиться здесь, если бы не одно но. Черт! Я уже навеселе, что за жидкость была в этой спринцовке?
Ты берешь меня за руку и уводишь назад в дом, боже милостивый, ничего не соображаю от счастья!
***
Симонов усадил Тимофея у камина, налил виски с колой, свою порцию выпил залпом, а вот Аскомин все еще сидел, смакуя напиток.
Илья чуть зубами не скрежетал от нетерпения, сам же еще минут пять назад не мог усидеть спокойно, чего, черт возьми, сейчас изводит?
Как только стакан очутился на столе, Тимку тут же повалили на шкуру, целуя.
Он отвечал неистово, страстно, постоянно пытаясь перехватить инициативу, но Илья был напористым, он был сильным, был хозяином, и Аскомин подчинился с превеликим удовольствием. Руки его лихорадочно бродили по обнаженной спине Симонова, то сжимая плечи пальцами, то чуть царапая ногтями, иногда просто водя подушечками по коже.
Илья хотел все и желательно сразу, почему он так реагировал на Тимку, было непонятно, но начав целовать его губы, он уже думал о том, чтобы покрывать поцелуями лицо, шею, плечи. Естественно, он ни в чем себе не отказывал.
Тим тяжело дышал, иногда с губ срывался тихий стон, когда Симонов покусывал мочку его уха, когда провел носом в том месте, где шея переходила в плечи, но когда губы Ильи обхватили сосок, он вскрикнул, тело тут же прошило словно электрическими разрядами.
На сосках Илья задержался недолго, продолжая прокладывать дорожки поцелуями, добрался до пупка. Это очаровательное круглое углубление на впалом животе привело Симонова в неописуемый восторг, и тут же захотелось сделать что-нибудь этакое. Подняв голову, он остановился взглядом на бутылке виски, тут же взял ее и налил немного в пупок, добавил колы и стал слизывать.
Тимофей тихо смеялся от щекотки - пузырьки из газировки покалывали кожу. Эта ласка понравилась ему очень сильно, даже несмотря на то, что сам он выступал в роли посуды.
В жизни Симонова было всего двое любовников, тех, кто дошел до конца, в основном все отсеивались еще на стадии встреч, кто-то просто хотел секса, кто-то просто не выдерживал ожидания, но тем не менее Илья не считал себя неопытным и точно знал, что может доставить удовольствие любимому.
Когда импровизированное блюдце опустело, Илья, вдруг представивший себя котом, лакомящимся сметаной, еще несколько раз лизнул живот Тимофея и спустился ниже.
Аскомин затаил дыхание, думая, где сейчас окажутся губы любимого, но обманулся, Симонов стал целовать его правое бедро, положив его ногу себе на плечо. Это было очень приятно, но сейчас Тимка хотел совершенно другого.
Губы сменяли язык и наоборот, оставляя влажные дорожки. Тимофей и не подозревал, что любимый найдет так много эрогенных зон, одна из которых оказалась под коленкой, и когда Илья языком прошелся по нежной коже, тело снова пронзили электрические разряды, снова побежали мурашки, а уже вставший член подрагивал, настойчиво требуя к себе внимания.
- А я-то думал, что я тут самый нетерпеливый, - гоготнул Илья.
В ответ Тимка хихикнул и закусил палец, вместе со смехом с губ сорвался стон.
- Иль, не томи... - прохрипел Тимофей. - Не представляешь, как сильно я хочу... Давай первый раз на закуску, а потом понаслаждаемся едой.
Тон голоса парня был столь молящим, что возразить Симонов просто не мог. Оставив в покое ногу, Илья нежно поцеловал его в губы, нашаривая рукой лежащий у камина пакет и доставая небольшой тюбик со смазкой.
- Я только сразу тебя предупреждаю, на одном разе я не остановлюсь, - хоть тон Симонова и был серьезным, глаза смеялись.
- Да кто же возражает-то? - Тимофей нащупал лежащую рядом подушку и одним движением отправил ее себе под зад.
- Для девственника ты слишком опытный, - хмыкнул Илья.
Он смотрел на желанного, затаив дыхание. Вид был тот еще, и собственный член в предвкушении прижался к животу, требуя поскорее ворваться в распростертое на полу тело.
- Иль, хочу тебя...
- Да, мой хороший, - Симонов улыбнулся. Как ни крути, а вот так просто потрахаться не хотелось, желание было лишь одно - дарить любовь, которую он, как последний придурок, зажимал кучу времени. - Потерпи, родной, сейчас все будет.
Илья лег на парня сверху, еще раз поцеловал в губы со всей страстью, которая сейчас бушевала в нем. Аскомин в ответ обнял его руками и ногами, хоть конечности уже начали наливаться свинцом.
Оторвавшись от неввероятно сладких губ, Илья заглянул в мутные от страсти глаза любимого и, улыбнувшись, потерся своим членом о его, за что был награжден протяжным стоном. Приподнявшись, провел рукой по желанному телу от шеи до паха, обхватил член Тимофея рукой, скользя по стволу вверх и вниз, всего несколько раз, чтобы раззадорить. Когда же Тим стал, постанывая, подаваться навстречу, словно играя или издеваясь, Симонов разжал руку, и указательный палец тут же оказался в ложбинке, слегка влажный от естественной смазки, которая уже начала выделяться из члена Аскомина. Почти не встречая сопротивления, скользил между двух половинок, иногда замирая на анальном отверстии, слегка надавливая на него.
Мышцы сокращались и разжимались, Тимофей подрагивал и тихонько постанывал каждый раз, когда палец останавливался на сжатом кольце.
- Иль... пожалуйста...
- Да, родной, да... Какой же ты узкий, - смакуя, протянул Илья, чувствуя, с каким трудом пробирается его палец внутрь.
- Для тебя старался, - сквозь стон шептал Тим. - Для... Ах!
Громкий всхлип сорвался с его губ, когда Симонов с силой толкнулся вперед, загоняя палец до самого основания.
- Музыка для моих ушей...- прохрипел Илья, потянул руку назад, но лишь для того, чтобы толкнуть ее вперед, снова.
Снова это умопомрачительное: "Ах".
- Иля... - столько мольбы в голосе, стоны, и это его коверканье имени так будоражит.
Симонов стал двигать пальцем быстрее, когда сопротивление уменьшилось, ввел второй, новая порция стонов ласкала слух. Двигая пальцами в заветной дырочке, другой рукой он стал ласкать член парня. Медлить дольше сил не осталось, они иссякли еще минут пять назад, и он ввел третий палец. Крик смеси легкой боли и наслаждения заметался под потолком. Илья старался растянуть как можно лучше, хоть и понимал, что это совершенно невозможно, он такой тугой и дальше продолжать, значит, мучить обоих.
Илья убрал руки и сел на колени, подбираясь к Аскомину, взял свой почти каменный пульсирующий член, хорошенько смазал его и наклонившись, провел головкой по подрагивающей в нетерпении дырочке, слегка надавил. Мышцы поддались не сразу, пришлось усилить давление, но как только головка скользнула внутрь, Тим вскрикнул, Илья подумал, что надо было остановиться, но вместо этого толкнулся вглубь.
Глаза Тимки распахнулись, в их уголках в одно мгновение собрались слезы.
- Больно... - прошептал он, хватая воздух открытым ртом, то ли кислорода не хватало, то ли воздух стал горячим, парню казалось, что он задыхается, или в горло попала вода. - Иль... - еще толчок, и он зажмурился, напрягаясь, сжимаясь, противясь проникновению.
- Тимош, расслабься. - Симонов наклонился к нему, стал целовать мокрые глаза, попробовал проникнуть глубже, но не тут-то было. Член парня опал, Аскомин что есть силы вцепился пальцами в его плечи, стараясь спихнуть с себя.
- Тимушка, мы уже начали, - шептал Илья, целуя его губы, глаза, нос. - Потерпи немного, это пройдет.
Чтобы отвлечь Тима, Симонов снова стал ласкать его член, не двигаясь, давая возможность привыкнуть к ощущениям внутри, а когда стенки анального прохода перестали сильно сжимать член и Тимка слегка отвлекся, одним движением вошел в него на всю длину.
Аскомин снова вскрикнул и сжал его плечи, внутри снова все обожгло и он стал кусать губы, чтобы хоть как-то отвлечься.
Да, он безумно хотел этого, но не думал, что это будет так, наивно полагая, что в его случае все по-другому. А Илья замер, не двигается, разве что только рука на члене Тима живет своей жизнью, стараясь разбудить его. Постепенно боль притупляется, а чувство заполненности и натянутости начинает приносить удовольствие.
- Тимош, мне продолжить? - спросил Илья.
- Да, Иль... - ответный шепот, тихий, слегка неуверенный.
Симонов подался немного назад и снова вперед, плавно, неспешно, прислушиваясь к ощущениям своим и Тимофея.
С каждым новым толчком приходило замещение боли на более приятное чувство, вскоре она и вовсе ушла, Аскомина начало заполнять удовольствие, к тому же, Илья увеличил темп, вбивался в ставшее податливым тело, все ускоряясь, до самого оргазма.