Крылья

Субин опять подперла дверь стулом и, задрав рубашку, высвободила из-под розового шарфа один лепесток. Он выглядел таким безобидным, нежным... Субин чуть не забыла, что он растет у нее из спины.

Она взяла мамины ножницы и рассмотрела кончик лепестка. Наверное, хватит и маленького кусочка. Субин выбрала небольшой участок волнистого края.

Собравшись с духом, она занесла ножницы и уже хотела зажмуриться, но тут подумала, что с закрытыми глазами отхватит лишнего.

Субин мысленно сосчитала: «Раз, два, три... Нет, я же хотела считать до пяти!» Обозвав себя трусихой, она сосчитала до пяти, сжала пальцы, и ножницы легко отрезали кусочек белого лепестка, который упал на простыню. Субин охнула и запрыгала на месте от боли, Когда жжение немного ослабло, она посмотрела на лепесток. Крови не было, но из пореза сочилась прозрачная жидкость. Субин промокнула ее полотенцем и убрала лепесток под шарф, потом завернула отрезанный кусочек в платок и осторожно сунула в карман. Напустив на себя беззаботное веселье, она вприпрыжку спустилась по лестнице и, пролетев мимо завтракающих папы с мамой, обронила:

— Я к Чану!

— Погоди, — сказал отец.

Субин  замерла.

— А где «Можно к Чану»?

Она выдавила улыбку и ответила:

— Можно мне к Чану?

Хлебнув кофе, папа даже не оторвался от газеты.

— Конечно. Удачи.

Субин нормальным шагом дошла до двери, но на улице подлетела к велосипеду и помчалась к Чану. Он жил всего в паре кварталов от их дома, и уже через несколько минут она прислонила велосипед к стене его гаража. Субин поднялась на крыльцо, не сводя глаз с красной двери, и тут же позвонила, пока не успела поджать хвост и убежать.

Дверь открыла мама Чана. Субин постаралась скрыть удивление — конечно, в субботу она дома! Можно было и догадаться. До сих пор Субин видела ее всего один раз. Сегодня на ней была симпатичная красная майка и джинсы; темные волосы спадали на спину мягкими волнами. Субин еще не встречала таких мам, вовсе на мам не похожих — в хорошем смысле.

— Субин, рада тебя видеть!

— Доброе утро, — робко ответила Субин, переминаясь с ноги на ногу.

К счастью, из-за угла дома вышел Чан.

— Привет! — широко улыбнувшись, сказал он. — Заходи! — И пояснил маме: — Субин просила помочь ей с домашкой по биологии. Мы у меня посидим.

— Вам что-нибудь нужно? Может, перекусите? — с теплой улыбкой спросила его мама.

Он покачал головой.

— Немного тишины, больше ничего. Задание очень сложное.

— Ну, тогда не буду мешать.

Изумрудно-зеленая дверь в спальню Чана была открыта; он жестом пригласил Субин внутрь, потом достал тетрадь по биологии и, убедившись, что мамы поблизости нет, закрыл дверь. Субин уставилась на нее. Она и раньше бывала в комнате Чана, но дверь всегда была открыта. Замка Субин не увидела.

— Твоя мама не будет подслушивать? — спросила  Субин и сразу пожалела об этом.

Чан фыркнул.

— Еще чего! Я же не спрашиваю, почему ее приятели иногда остаются у нас на ночь. Я не лезу в ее дела; она не лезет в мои.

Субин рассмеялась. Ей немного полегчало — раз пришла, чего уж нервничать?

Чан предложил сесть на кровать, а для себя притащил стул.

— Ну?

«Сейчас или никогда», — подумала Субин.

— Я тут кое-что принесла... Не посмотришь под микроскопом?

Чан растерялся.

— Под микроскопом?

— Ну да. Ты говорил, у тебя хороший.

— Да, конечно.

Субин вынула из кармана платок.

— Можешь сказать, что это такое?

Чан осторожно развернул платок и изучил его содержимое.

— Похоже на лепесток.

Субин едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Посмотришь под микроскопом?

— Конечно.

Он повернулся к длинному столу, заставленному разным оборудованием. Хотя кое-что Субин видела в кабинете биологии, большинство устройств были ей незнакомы. Чан снял чехол с блестящего черного микроскопа и достал из коробки предметное стекло.

— Можно его нарезать?

Субин содрогнулась, вспомнив, как полчаса назад отрезала лепесток от себя, но сразу кивнула.

— Делай что хочешь.

Чан отделил от лепестка небольшой кусочек, положил на стекло, капнул желтой жидкости и поместил стекло под микроскоп. Закрепив его под линзой, он посмотрел в окуляр.

Минуты тянулись медленно: Чан настраивал резкость и двигал стекло, разглядывая лепесток под разными углами. Наконец он откинулся на спинку стула.

— Ясно одно: это фрагмент растения, и клетки очень активные, то есть оно растет. Цветет, судя по всему.

— Фрагмент растения? Ты уверен?

Чан кивнул и еще раз заглянул в микроскоп.

— А точно не фрагмент... животного?

— Точно.

— Откуда ты знаешь?

Он перебрал несколько заранее приготовленных и подписанных стекол из другой коробки. Взяв одно с розоватой каплей, снова подстроил резкость микроскопа.

— Садись, — сказал Чан, вставая со стула.

Субин заняла его место и осторожно придвинулась к микроскопу.

— Не бойся, не укусит! — рассмеялся Чан. — Наклонись поближе.

Она наклонилась и посмотрела в микроскоп на розовый мир, испещренный красноватыми линиями и точками.

— Что я должна увидеть?

— Посмотри на клетки. Они такие же, как на картинках в учебнике по биологии, — круглые или неправильной формы. Похожи на соединенные между собой капли.

— Ага.

Чан подвинул микроскоп к себе, вставил желтое стекло и опять настроил резкость.

— Теперь погляди на эти.

Субин вновь наклонилась к окуляру — на сей раз ей было куда страшнее. Только бы Чан не заметил, как у нее дрожат руки!

— Клетки почти одинаковые, чего не скажешь о животных клетках. И у них плотные толстые стенки, образующие прямоугольник. Животные клетки тоже бывают прямоугольными, однако стенки у них гораздо тоньше.

Субин медленно откинулась на спинку стула. Чепуха какая-то.

У нее на спине выросло настоящее растение! Мутант, цветок-паразит! Она урод, и если кто-нибудь об этом узнает, на нее всю жизнь будут показывать пальцем!.. Голова у Субин пошла кругом; из комнаты словно выкачали весь кислород. Грудь сдавило.

— Мне пора... — пробормотала Субин.

— Стой. — Чан взял ее за руку. — Не уходи. Тебе нельзя идти в таком состоянии. — Он хотел заглянуть ей в глаза, но она их прятала. — Что случилось, объясни?

Она посмотрела в его глаза, добрые и честные. Чан наверняка умел хранить секреты; Субин ему доверяла и хотела поделиться с кем-нибудь своей бедой. В одиночку у нее ничего не выходило. Совсем.

Вдруг он поймет? Да и терять, в общем-то, нечего...

Она немного помедлила.

— А ты никому не расскажешь? Никогда?

— Никогда.

— Клянешься?

Чан важно кивнул.

— Скажи вслух, пожалуйста.

— Клянусь.

— Если я с тобой поделюсь, — она сделала особый упор на слове «если», — ты никогда и никому про это не расскажешь. Ни через десять лет, ни через двадцать или пятьдесят...

— Субин, прекрати! Я дал слово. Я никому не расскажу, если сама не попросишь.

Она уставилась на него.

— Это не кусочек растения, Чан. Это кусочек меня.

Он посмотрел на нее долгим взглядом.

— В каком смысле?

«Все, назад дороги нет».

— У меня на спине выросла какая-то шишка. Поэтому я была такой странной последнюю неделю — думала, это опухоль или еще что. Но сегодня утром... из нее вышел цветок. На моей спине распустился цветок!

Субин сложила руки на груди, моля бога, чтобы Чан ее понял.

Тот воззрился на нее с приоткрытым ртом. Затем встал, подбоченился и стиснул губы. Подошел к кровати и сел, поставив локти на колени.

— Субин, я задам один вопрос — не могу не задать, — но обещаю поверить тебе на слово и больше не спрашивать, ладно?

Она кивнула.

— Это шутка или ты действительно веришь в то, что сейчас сказала?

Субин вскочила и пошла к двери. Дура, не надо было ничего говорить!

Прежде чем она успела взяться за ручку, Чан преградил ей путь.

— Погоди. Я же сказал, что спрошу только раз. Честно. Если ты поклянешься, что не шутишь, я тебе поверю.

Она внимательно посмотрела ему в глаза. Увиденное ее поразило: во взгляде Чана читалось не сомнение, а скорее неуверенность. Он просто не хотел стать жертвой глупой шутки. Субин решила доказать ему, что никогда бы так не поступила — тем более с ним.

— Я тебе покажу, — выдавила она.

— Хорошо, — осторожно проговорил Чан.

Она повернулась к нему спиной, развязала шарф и приподняла рубашку — лепестки медленно распрямились.

Чан охнул, выпучил глаза и открыл рот.

— Но... как... откуда... что за черт?!

Субин скривилась.

— А можно... можно, я поближе посмотрю?

Она утвердительно кивнула, и Чан с опаской подошел ближе.

— Я не кусаюсь, — сказала она без тени шутки.

— Знаю, просто... — Чан покраснел. — Неважно. — Он провел пальцами по длинным гладким лепесткам. — Так нормально?

Субин кивнула.

Он с большой осторожностью пощупал основание цветка, где кожа переходила в зеленые листики.

— Тут даже шва никакого нет. Они сливаются прямо с кожей. В жизни не видел ничего подобного.

Субин опустила глаза, не зная, что сказать.

— Теперь понимаю, почему ты всю неделю была такой странной.

— Ты даже представить себе не можешь...

Субин села на кровать и повернулась спиной к окну, подставив лепестки солнцу. Почему-то от этого становилось легче.

Чан сел напротив, переводя взгляд с ее лица на кончики лепестков и обратно.

— А ты...

Он умолк, встал и зашагал туда-сюда по комнате.

— Оно...

Субин потерла виски.

— Пожалуйста, не ходи так — я с ума сойду.

Чан тут же сел.

— Извини... Ты ведь сознаешь, что такого не может быть?

— Да уж.

— Я... я понимаю, увидеть — значит поверить, но... Такое чувство, что если я моргну, то проснусь... или еще что.

— Я тоже хочу проснуться.

Субин опустила глаза на свои руки, сложенные на коленях. Затем взяла длинный лепесток, рассмотрела и отпустила — он закачался у ее лица.

— Ты не хочешь их спрятать? — спросил Чан.

— Им лучше так.

— Им лучше? Ты их чувствуешь?

Субин кивнула.

Он посмотрел на отрезанный кусочек лепестка.

— Больно было?

— Очень жгло.

— А ты можешь ими... подвигать?

— Вроде нет. А что?

— Ну, раз ты их чувствуешь, значит, это часть тебя, а не просто... растение. Может, это не лепестки, а что-то вроде... ну, крыльев. — Чан невесело рассмеялся. — Бред...

Субин хихикнула.

— Еще бредовей, что они растут из моей спины, нет?

— Да уж. — Он вздохнул, переведя взгляд на лепестки, сияющие в солнечном свете. — А их надо... поливать?

— Не знаю, — фыркнула Субин. — А что, хорошо бы. Тогда есть простой способ их убить.

Чан что-то невнятно пробормотал.

— А?

Он пожал плечами.

— Говорю, красивые.

Субин заглянула через плечо и посмотрела на голубоватые лепестки.

— Правда?

— Конечно. Если пойдешь так в школу, половина девчонок с ума сойдет от зависти.

— Да, а вторая половина будет глазеть на меня, как на урода. Нет уж, спасибо.

— И что ты думаешь делать?

Субин покачала головой.

— Не знаю, что тут можно сделать. По-моему, ничего. — Она сухо рассмеялась. — Только ждать, пока эта штука разрастется по всему телу и меня прикончит!

— Может, она исчезнет сама собой.

— Ага, то же самое я говорила про шишку.

Чан помедлил.

— А ты... родителям-то рассказала?

Субин покачала головой.

— Расскажешь?

Покачала еще раз.

— По-моему, надо рассказать.

Она сглотнула.

— Я об этом думаю с самого утра. Вот представь: твоя дочь говорит, что у нее из спины растет огромный цветок. Как ты поступишь?

Чан хотел ответить, но опустил глаза.

— Как любой ответственный родитель, ты отвезешь ее в больницу. Там ее начнут обследовать, изучать, превратят в подопытного кролика. Чудо природы. Я не хочу так, Чан.

— Может, твоя мама что-нибудь придумает, — без особой уверенности предположил Чан.

— Мы оба понимаем, что такое моей маме не по зубам. — Субин сцепила руки перед собой. — Честно говоря, если эта штука меня убьет, я предпочту умереть дома, не в больнице. А если она исчезнет, — добавила Субин, пожав плечами и вытянув руки перед собой, — лучше о ней никому не знать.

— Хорошо, — наконец проронил Чан. — Но тебе стоит прикинуть и другие варианты.

— Какие еще могут быть варианты? — не поняла Субин.

— Вдруг он станет больше. Или... разрастется.

— Разрастется? — Это ей в голову не приходило.

— Ну да, листья пойдут по всей спине или... еще цветы появятся.

Она помолчала.

— Действительно...

Чан сдавленно хихикнул.

— Теперь я понял, почему ты не идешь с нами на пляж.

— Ой, я совсем забыла про пикник!

— Ничего страшного. До него еще два часа. — Чан на минуту умолк. — Я бы пригласил тебя еще раз, но...

Он посмотрел на лепестки, и Субин печально кивнула.

— Да, не выйдет.

— Можно, я зайду к тебе после пикника? Просто убедиться, что все в порядке.

Ей на глаза навернулись слезы.

— По-твоему, все будет в порядке?!

Чан сел рядом и обнял ее за плечи.

— Надеюсь.

— Но наверняка-то не знаешь?

— Нет, — честно ответил Чан. — Просто очень надеюсь.

Чан потерла свою щеку.

— Спасибо.

— Так я зайду?

Она улыбнулась и кивнула.

———————
Мама Чана: