Глава 7
Ночь была чернильной, лес будто поглощал даже свет от костра, и всё вокруг стало беззвучным, как перед бурей. Джесси стояла у границы лагеря, глядя в спину удаляющемуся Рику. Он шел быстро, решительно, как будто хотел уйти не просто от людей, а от себя самого.
Она стиснула зубы.
Если я изменила хоть что-то — хоть малейшую деталь — и орда пройдет именно тогда, когда Рик уйдет один…
Сердце сжалось. Она шагнула следом. Ботинки цеплялись за корни.
— Рик, — негромко позвала она.
Он остановился, но не обернулся. Его плечи были напряжены, словно он держал на себе груз, слишком тяжёлый даже для него.
— Уходи, — сказал он низко, глухо. Но не устало — нет. В его голосе была тьма. Жесткая, ледяная, такая, что Джесси будто ударило в грудь. Она пошатнулась.
"Что, чёрт возьми, произошло?"— мелькнуло в её голове.
Но она не могла просто уйти.
Она пошла к нему быстрее и дотронулась до его руки.
— Остановись, шериф. Там темно, и если ты забыл — там ходячие, — сказала она твёрдо, с нажимом, будто это могла быть последняя её попытка его остановить.
Рик резко обернулся и почти сразу выдернул руку из её хватки. Его движение было грубым, сильным — не от злости, а от боли, которую он не мог иначе выразить. Джесси зашипела — резкий рывок отозвался в плече тупой болью, от которой она инстинктивно отступила на шаг.
— Ай… чёрт… — выдохнула она, прикрывая плечо ладонью. Он, кажется, даже не заметил.
Рик стоял молча, дышал тяжело, будто боролся сам с собой.
— Ты ранен, или… — начала Джесси, но осеклась, всматриваясь в его лицо.
Он был бледен. Глаза горели, но это было не злость — это была усталость, горечь, и… опустошение. Что-то внутри него сломалось. И Джесси, вдруг, ясно поняла: он не просто ушёл в лес. Он бежал от чего-то, от кого-то...
— Рик… что случилось? — тихо спросила она.
Он молчал. Только кулак на мгновение сжался у бедра, побелели костяшки.
— Не заставляй меня снова выбирать, Джесси, — прошептал он, едва слышно. — Пожалуйста. Просто… не сейчас.
А в её голове металось одно: кто же довел шерифа до края?
Рик стоял у дерева, будто корни держали его, не давая двинуться дальше. Джесси, не подходя ближе, медленно села неподалёку, стараясь не потревожить хрупкий покой. Она опустила взгляд на свои ладони — в этих руках было столько сделанного, изменённого, попыток всё исправить… и всё же чего-то не хватило. Где-то она всё же пошла не туда.
— Хорошо, Рик. Я не буду спрашивать. Просто посижу здесь. Тихо. С тобой. — мягко, без давления, как будто говорила с раненым зверем, готовым снова оттолкнуть.
Рик ничего не ответил. Он тяжело опустился на корточки, опершись рукой на колено, взгляд его был устремлён в темноту. А Джесси смотрела на свои ладони, будто на них была написана причина его боли.
"Я ведь столько изменила… столько исправила. Всё должно было стать лучше. Но если он вот так... сломан, то где я ошиблась? Что пошло не так?" — гудело в её голове.
— Что же я наделала… — выдохнула она почти неслышно, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то другому.
Но Рик услышал.
— Что ты сделала? — спросил он глухо, но ровно. В его голосе не было обвинения. Только усталость. Только ожидание ответа, как будто он всё равно знал, что бы она ни сказала.
Джесси вздрогнула. Он услышал. Она не готова была к этому.
— Я... я... — начала она, и язык заплетался. Она пыталась подобрать слова, хотя понимала: нельзя сказать правду. Нельзя признаться, что она изменила ход истории, что знала, что будет. — Нет… ничего. Просто… глупости. Нервная я просто. Всё как будто не так... и я чувствую себя виноватой, но не знаю даже в чём.
Она опустила голову, пряча глаза. Сердце колотилось, как у вора, пойманного с поличным.
Рик молчал. Но смотрел. И в этой тишине его взгляд был тяжелее слов.
— Мы все чувствуем себя виноватыми, Джесси. За то, что выжили. За то, что не можем спасти всех. Или даже просто понять, что осталось настоящим. — наконец произнёс он, глядя вдаль.
И она поняла — он не догадался. Но боль в нём жила настоящая. Та, которую ни один сценарий не смог бы предсказать.
Резкий треск ветки под чьей-то ногой прорезал тишину, как нож по стеклу. Джесси замерла. Она подняла голову — всё её тело напряглось, глаза сузились, дыхание затаилось. Рядом Рик уже поднимал револьвер, но прежде чем он успел выстрелить, она резко схватила его за руку.
— Нет. Не стреляй. — прошипела Джесси, удерживая его запястье. Её голос дрожал, но не от страха — от предчувствия.
— Назад. В лагерь. Сейчас. — твёрдо добавила она, толкнув Рика в грудь, будто уговаривая и подгоняя одновременно.
Рик, хоть и озадаченный, не стал спорить — взгляд его скользнул сквозь темноту. Он увидел лишь несколько медленно приближающихся силуэтов. Пара ходячих, ничего страшного. Обычно — пустяк.
— Это просто несколько... — начал он, но Джесси перебила:
— Нет. Это не они. Это только край. Орда идёт, Рик. Там за ними сотни. Поверь мне. Пока у нас есть минуты — мы бежим. — и в её голосе не было ни капли сомнения.
Рик не стал спорить. Он почувствовал: она не догадывается — она знает.
Он схватил её за руку. И как только их пальцы сцепились, Джесси сильно сжала его ладонь — и побежала первая. Рик не отставал. Шаги тяжело били по земле. Дыхание срывалось. В ушах бил пульс, но не от страха — от гонки с временем.
В груди Джесси гудело: "Я была права. Я предупреждала. Теперь главное успеть. Пусть всё сложится иначе. Не так, как тогда. Не как в сериале "
Рик ничего не говорил. Он просто крепче сжимал её руку. И уже не задавал вопросов.
Они вырвались из леса, тяжело дыша. Джесси попыталась выдернуть руку, но Рик крепко держал её, будто она — единственное, что еще держит его на поверхности. Она не спорила. У неё в голове гремело одно: "Я была права. Орда. Та самая орда, как в Атланте. Только теперь это не экран. Это реальность."
— Орда! Быстро! Уходим! — крик вырвался одновременно у них обоих, и этот момент стал точкой отсчета — отсчета к хаосу.
Рик отпустил её руку.
— Будь рядом! — бросил он, взгляд острый, как нож.
— Нет! Слишком много дел! — ответила Джесси и сорвалась с места. У неё не было права быть просто рядом. Она знала слишком многое. Она знала, что будет, если промедлить. Что произойдёт, если растеряются. Кого сожрут первым.
'Я уже видела это. Чёрт, я видела каждую смерть, каждую ошибку. Я знала, что будет орда. Я предупреждала. И всё равно... всё это происходит наяву. Но, чёрт возьми, я не позволю, чтобы всё пошло так, как в сериале."
Она ворвалась в дом Хершела. Патрисия в панике, Отис медлит. Всё это — знакомо. Слишком знакомо.
— Садитесь. В машину. Немедленно. Это не обсуждается! — голос твёрдый, холодный, как у человека, который уже пережил это. Потому что она действительно уже видела, как они умирают. И больше не могла просто стоять и смотреть.
Джесси стояла, охваченная паникой, глядя на людей, которые всё ещё не успели уехать. Сердце колотилось в груди, дыхание сбивалось. В голове — только одно: "Почему они не уходят? Почему всё так медленно?" Боль от осознания, что орда уже почти на них, сжимала грудь.
– Блять… — вырвалось у неё срывающимся голосом, когда она увидела, как ходячие приближаются к лагерю.
В этот момент раздался выстрел — Рик стоял впереди, уверенно стрелял по мертвецам. Джесси бросилась к нему, почувствовав, как адреналин поднимает её на ноги. Рядом были Шейн и Дерил, они тоже не отставали — автоматические выстрелы, напряжение, страх и решимость смешались в одном бешеном ритме.
Машины начали двигаться. Шейн, не теряя ни секунды, запрыгнул на бак Дерила, Рик бросился к машине, где сидели Лори, Карл, Мегги и Глен. Автобус с Андреа, Эмми, Дейлом, Хершелом и Бет тронулся с места.
Но Джесси всё ещё стреляла, не давая ходячим приблизиться. Сердце было как будто на грани разрыва — страх, что кто-то останется, что всё закончится катастрофой.
И вдруг — резкий рывок, дверь машины резко открылась, и её силой втянули в салон.
— Гони! — крикнул Рик, и Глен нажал на газ.
Внутри машины, когда все качнулись от рывка, Джесси оказалась на руках у Рика. Их лица оказались слишком близко друг к другу, но в этот момент никто, кроме Рика, не обратил внимания.
Рик сидел в машине, держа Джесси на руках. Её дыхание было сбивчивым, она всё ещё приходила в себя после того ужаса. Он чувствовал, как быстро стучит её сердце, и почти невольно обнял крепче — чтобы защитить, удержать… как будто от этого зависела её жизнь.
Он смотрел на неё — лицо испачкано сажей, волосы сбились в беспорядок, глаза напряжённые, но живые, решительные. "Такая живая. Такая настоящая. Такая… любимая?"
От этой мысли сдавило грудь. Рядом сидела Лори. Та самая, что только недавно прошептала: "Это ребёнок Шейна." Слова, которые он всё ещё не мог переварить, будто они застряли в горле. Всё в нём ещё болело — предательство, обман, осознание того, что мир, который он знал, распался.
Но рядом была Джесси. Та, кто не отвела взгляда, когда ходячие выходили из леса. Та, кто бежала к нему, не от него. Кто дрался, кричал, спасал.
Он смотрел на неё с нежностью — почти неосознанной, болезненной, как на что-то недостижимое. Он знал, что не имеет на неё права. Не сейчас. Не после всего. Но всё, чего он хотел в этот момент — это чтобы она была в порядке. Живая. Рядом.
И пока машина тряслась на ухабах, а снаружи ещё слышались крики и выстрелы, он сидел в тишине, сдерживая бурю внутри. И молча благодарил, что хотя бы сейчас — она здесь.
Машины вырвались из капкана леса и выскочили на трассу. Только тогда всё стихло — ни рёва орды, ни паники. Только гул моторов и хриплое дыхание уставших, но выживших.
В салоне было тесно, жарко, но Рик почти не чувствовал этого. Джесси сидела у него на руках — тяжело, неловко, но он не отпускал. Он держал её крепко, будто боялся, что если ослабит хватку — она исчезнет, как всё хорошее, что ускользает от него в этом новом мире.
Он чувствовал, как её сердце бешено колотится, почти в такт его собственному. Она была здесь, живая, и это всё, что имело значение в тот момент. Он не смотрел на Лори, не слышал Карла — только тишина внутри, и Джесси у него на руках.
Но когда машины остановились, она потянулась — не резким движением, а осторожным, как будто не хотела ранить, но должна была уйти.
— Отпусти меня, Рик, — тихо сказала она, её голос был ровным, но в нём была тревога.
Он посмотрел на неё. В её глазах не было ни страха, ни растерянности — только усталость и ответственность. Она должна была проверить, всё ли выбрались, всё ли в порядке. И он знал это.
Но внутри что-то сжалось. Он не хотел отпускать. Он держал её, как держатся за последний кусок спокойствия. А потом отпустил.
Джесси выскользнула из его рук, оставляя после себя холод — почти физический. Рик закрыл глаза на миг. Его руки, ещё недавно державшие тепло, теперь опустели. Он сделал вдох, медленный, как после удара, и вышел сам.
Он увидел её. Джесси металась между машинами, что-то спрашивала, проверяла — вся в движении. Она спасала их. И не думала о себе. Он смотрел на неё, и в груди сжалось от того, как сильно он её чувствует — рядом, и при этом всё равно далеко.
А Лори…
Боль от её слов всё ещё сидела в нём, как нож. Это ребёнок Шейна.
Но сейчас он не мог думать об этом. Потому что видел, как Джесси не сдаётся. И в этом была надежда.
Джесси обошла всех — проверила лица, пересчитала головы, убедилась, что все выбрались. Все. Никого не забыли. Никого не потеряли. Сегодня.
Она сделала это. Снова.
Но внутри не было облегчения. Не было победы. Было лишь опустошение. Она отвернулась, отошла подальше от машин и людей, села на корточки, закрыла лицо руками — и слёзы прорвались сами собой. Тихие, горькие, из самого нутра.
Её плечи дрожали, но она не издавала ни звука. Только дыхание — рваное, сдавленное. Джесси уткнулась лбом в ладони.
"Чёрт… чёрт… чёрт…" — крутилась в голове одна и та же мысль.
"Как мне сохранить им всем жизнь?
Сколько раз я ещё смогу успеть?
Я же уже всё это видела… всё это знаю… и всё равно — всё идёт по кругу, просто немного иначе…"
Это чувство — знать, как всё может пойти не так, и всё же быть бессильной — разрывало её изнутри. Потому что каждый из них был для неё уже не просто персонажем, не просто лицом из сериала. Они стали реальными. Живыми. Дорогими.
И страх за них был настоящим. Пронзающим.
В этой тишине, на краю дороги, скрытая от чужих глаз, Джесси позволила себе слабость. Не ради жалости, не ради внимания — а просто потому, что больше не могла держать внутри то, что копилось днями.
Она была одна. Одна с этим знанием, с этим адом, с этим отчаянием.
Но она знала — через минуту встанет. Вернётся. Будет снова сильной.
Потому что кто-то должен защищать этих людей.
И если не она — то кто?
Рик стоял у капота машины, сердце всё ещё грохотало после побега. Он окинул взглядом всех — Карл рядом с Лори, Шейн отчитывает кого-то за то, что не закрыл бензобак, Глен помогает Мэгги, Хершел говорит с Дейлом. Всё было как надо… почти.
"Но где Джесси?"
Его взгляд начал метаться. Паника поднималась изнутри, будто заново — как в ту секунду, когда они с Джесси рванули из леса. Он шагнул в сторону, обошёл машину. Её нигде не было. Рик почувствовал, как в груди сдавило — будто снова потеря.
И тогда он её увидел.
Немного в стороне от всех, на обочине, почти спрятавшись за кустами. Она сидела на корточках, закрыв лицо руками. Одна. Совсем одна, в этом грохоте голосов, машин и паники. Как будто вырвана из общей картинки. Неестественно тихая.
Рик замер.
Что-то щёлкнуло внутри — не как у шерифа, а как у человека.
Он видел это раньше. У тех, кто держался слишком долго, кто спасал всех, пока сам рушился изнутри.
Ему стало стыдно. За то, что он не заметил раньше, как она тащит на себе больше, чем может.
За то, что рядом с ней не было никого, когда она, казалось, нуждалась в этом больше всего.
За то, что он сам... держал её, а теперь — не рядом.
Он уже собирался подойти. Но остановился.
Она плакала. По-настоящему. Беззвучно.
И что бы он ни чувствовал к ней — сейчас это было её пространство. Её тишина.
Рик сжал кулаки, стараясь дышать ровно.
"Я найду способ защитить их. И её тоже.
Пусть она знает — она не одна."
Джесси вытерла слёзы ладонью, коротко всхлипнула и медленно поднялась. Повернулась… и замерла. Рик. Он стоял неподалёку. И не отводил взгляда. "Сколько он там был? Видел ли он, как она плакала? Это было слишком. Слишком обнажённо. Слишком честно."
"Не смотри на меня. Пожалуйста… просто не смотри так…", — пронеслось у неё в голове, но взгляд Рика не менялся. Ни осуждения, ни жалости. Только… тишина. Понимание. И боль. Боль, которую она узнавала в себе. Которую он так тщательно скрывал.
И всё равно — она сделала шаг. Один. Второй. Почти подошла…
— Эй, сумасшедшая! — громко рявкнул знакомый голос.
Джесси резко повернула голову.
— Дикарь, — выдохнула она, облегчённо и раздражённо одновременно. Дерил стоял, прислонившись к байку, хмуро глядя на неё.
— Подойди, — кивнул он.
Джесси подошла, взгляд коротко метнулся обратно к Рику — он всё ещё смотрел, но теперь отступил чуть назад, будто отпуская.
— Поехали со мной, — тихо сказал Дерил, не глядя ей прямо в глаза. — Проверим дорогу. И… твою голову заодно.
Он видел, как она металась, как удерживала людей, как уходила, как рыдала одна. Но не спрашивал. Не тыкал пальцем. Он просто дал ей выход — на байке, в гул мотора, в холодный ветер, где не надо ничего говорить.
И Джесси кивнула.
— Поехали.
Они мчались по пустой трассе, под шорох шин и рокот мотора. Ветер хлестал лицо, и Джесси держалась за Дерила крепко, уткнувшись в его спину, как за единственную точку опоры в этом рушащемся мире.
— Отпусти, — вдруг резко крикнул он, перекрывая рев двигателя.
— Ты моей смерти хочешь?! — крикнула в ответ Джесси, но он не обернулся.
— Просто почувствуй свободу! — снова крикнул Дерил, голос твёрдый, как асфальт под колёсами.
Джесси замерла. Сердце колотилось. Казалось, она снова в прыжке между жизнями: сериал и реальность. Страх и воля. Жизнь и смерть. И вдруг она медленно разжала пальцы. Осторожно, будто боялась, что улетит к чёртовой матери. Подняла руки в воздух. Ветер рвал её волосы, дёргал куртку, будто пытался прогнать остатки контроля.
— Охренеть! — выкрикнула она, смеясь почти в истерике.
Но Дерил не ответил. Он просто продолжал вести, сосредоточенный, спокойный, как будто знал, что ей это сейчас нужно больше всего.
И вдруг, на полной скорости, он резко вильнул, обходя выбоину. Джесси взвизгнула и инстинктивно снова вцепилась в него обеими руками, прижимаясь крепко.
— Трусиха, — пробормотал он почти себе под нос, но усмехнулся.
Развернув байк, он направил его обратно к лагерю. Молча. Без вопросов. Без слов.
Достаточно было одного — они оба всё ещё держались.
Когда байк с хрипом тормознул у обочины, первые отблески рассвета коснулись горизонта, разрывая ночную тьму. Хершел, стоявший у капота фургона, с усталым лицом и в поникшей позе, сразу заметил темное пятно на плече Джесси — оно проступало сквозь ткань, чуть ниже воротника.
— Джесси, подойди, — спокойно, но твердо сказал он.
Она взглянула на него устало, почти не удивленно — слишком много всего произошло за последние часы. Сделала пару шагов, и когда подошла ближе, Хершел чуть нахмурился.
— Черт, — пробормотал он, аккуратно отогнув ворот. — У тебя швы разошлись. Пошли. Нужно перевязать, пока у нас есть хоть немного времени.
— Всё нормально, — начала было Джесси, но Хершел лишь бросил на неё взгляд, тот, что не требовал обсуждения.
— Рик! — позвал он. — У Джесси разошлись швы. У нас есть десять минут, я хотя бы сменю повязку, пока не двинулись.
Рик кивнул, даже не удивившись. Он слишком хорошо знал, что Джесси вцепилась в бой, не щадя себя. И слишком хорошо знал, что она не призналась бы, даже если бы падала. Он смотрел, как она уходит с Хершелом, и в груди у него вновь болезненно кольнуло.
Свет медленно пробивался сквозь серость неба. Начинался новый день — не обещавший ни покоя, ни ответов.
Но они были живы.
Пока были живы — было всё.
Первый привал за три дня пути — казался почти роскошью. Колонна замедлилась, пока машины одна за другой не остановились у обочины. Рик выключил зажигание, но не сразу вышел. Он продолжал смотреть вперёд, где байк Дерила был едва различим в пыльном мареве дороги.
Джесси… Она всё это время была рядом с Дерилом. Тихо. Упертая. Невыносимо сильная. И сейчас её голова покоилась на его плече, волосы разметались по его куртке, глаза были закрыты — она спала, обессилев. Даже во сне она будто оставалась настороже — пальцы сжаты, дыхание неровное.
Рик краем уха слушал Карла, мальчик что-то говорил о шинах, о рюкзаке, который потерялся на остановке, и Рик кивал, отвечал, но весь был в другом. Впереди, где была Джесси.
И вот — он увидел, как она начала медленно наклоняться в сторону. Её рука, до этого лежащая на талии Дерила, соскользнула вниз. Сердце Рика екнуло — слишком резко, как будто сейчас она могла просто свалиться с байка.
Но Дерил, даже не оборачиваясь, легко, уверенно, одной рукой подхватил её руку и снова положил себе на бедро, прижимая её ладонь к себе, будто это было привычным. И продолжил вести байк — всё так же спокойно, будто держал не раненую девушку, а штурвал самолета в чистом небе.
Рик отвел взгляд, сжал руль сильнее, чем нужно. Он не злился на Дерила. Он злился на себя.
"Почему же она может уснуть только рядом с ним?"
С Лори он всё ещё не говорил. Карл был рядом. Но Рику казалось, что его собственное место в этой жизни с каждой милей всё дальше от него.
Он выдохнул и вышел из машины. Привал — хоть что-то, где можно снова стать собой. Или хотя бы попробовать.
Поляну нашли почти случайно — скрытую между плотными рядами деревьев, с ровной землёй и местом для машин. Было тихо, только ветер шелестел листвой. Люди начали без слов: кто ставил палатки, кто доставал консервы, кто собирал дрова. Работали слаженно, усталость будто связала их в одно целое.
Джесси шла медленно, оглядывая лагерь. Тело болело, но душа — сильнее. Она заметила, как Лори вытаскивает из машины вещи и, собравшись с мыслями, подошла.
— Тебе нужна помощь? — голос Джесси был мягкий, без уколов и обвинений. Просто вопрос. Просто поддержка.
Лори посмотрела на неё долго. Глаза были уставшими, но твёрдыми. Она слегка покачала головой:
— Нет, спасибо.
Джесси не настаивала. Просто кивнула:
— Хорошо. Если что — зови.
Она пошла дальше, прочь от Лори, туда, где Мегги и Бет собирали спальные мешки. Внутри осталась странная пустота. Не боль, не обида. Привкус — как пепел на языке. Но сейчас не время для чувств. Сейчас нужно просто быть рядом. С теми, кто остался жив.
Лагерь был разбит — палатки стояли, люди начинали расслабляться, кто-то разжигал костёр, кто-то доставал еду. Воздух чуть отпустил тревогу, но внутри Джесси всё ещё пульсировала настороженность.
— Пойду отойду ненадолго, проверю территорию, — спокойно сказала она, больше в воздух, чем кому-то конкретно. И не дождавшись ответа, развернулась и ушла в лес, быстро и без оглядки.
Рик сидел у машины, мрачно наблюдая, как её фигура исчезает среди деревьев. Внутри что-то сжалось — не страх, нет, а невыносимая потребность пойти за ней. Он уже поднялся, шагнул вперёд…
— Ты серьёзно? — прозвучал голос Шейна где-то сбоку, с лёгкой, почти издевательской ухмылкой. Он видел всё. Он знал.
И тут к нему подошла Лори.
— Нам нужно поговорить, — тихо, осторожно, будто пробуя, есть ли ещё путь к нему.
Рик обернулся на неё. В его глазах не было ни тепла, ни боли — только выжженное равнодушие, за которым пряталась буря.
— Ты мне уже всё сказала, — отрезал он, и его голос прозвучал как стена. Холодно. Конкретно.
Он развернулся и пошёл дальше — не за Джесси, не от Лори. Просто прочь. Туда, где его чувства больше не могли достать ни один из них.
Шейн стоял сжав кулаки, наблюдая, как Рик уходит прочь. Лори рядом опустила голову, губы дрожали, и вдруг — слёзы. Он нахмурился, подошёл ближе.
— Что случилось? — спросил он, уже догадываясь, но всё же надеясь, что ошибается.
— Шейн… — голос Лори был тихим, почти сломленным, — я сказала Рику, что беременна…
У Шейна внутри всё сжалось. Он не моргнул, не двинулся, только медленно выдохнул.
— И он?.. — спросил глухо, напряжённо.
— Я сказала, что это твой ребёнок… — Лори всхлипнула, уже не сдерживая слёзы. — Мы с ним с тех пор… с тех пор как он очнулся… мы не были близки…
Шейн смотрел в одну точку, в его глазах мелькнуло то, что он давно прятал: жадность, боль и злость одновременно. Он обнял Лори за плечи, сдерживая дрожь не от эмоций, а от решений.
— Всё хорошо… ты сделала правильно… — сказал он мягко, но в голосе чувствовалась тяжесть.
Но внутри уже шёл иной разговор.
"Вот и всё, Рик… теперь ты один. Лори — моя. Моя семья. Мой ребёнок. А та Джесси с Дерилом? Пф… прости, брат, но такие, как ты, не живут долго. Особенно если мешают."
Шейн смотрел в лес. И где-то в его взгляде появилось предчувствие опасности — не от ходячих, а от того, что он собирался сделать сам.
Джесси шла быстрым шагом, тревожная дрожь уже пробежала по спине. Она знала, как всё было в сериале. Видела. Пережила на экране. Но теперь — она здесь. И всё слишком живое. Слишком реально.
Лори плачет. Шейн рядом. А Рик... исчез.
— Чёрт, это всё начинает повторяться. Или уже пошло не по сценарию? — думала Джесси, оглядывая лагерь. — Если Шейн снова пойдёт по своему пути... если он почувствует, что Рик потерян — он начнёт срывать тормоза. А я не дам, чтобы всё скатилось в ад.
Когда она подошла к Дейлу, Андреа и Глену, она уже почти не скрывала тревоги.
— Рика не видели? — тихо спросила она, стараясь говорить спокойно, хотя внутри уже всё билось как бешеное.
— У Лори истерика, она рыдает у Шейна на плече... — добавила Джесси, смотря по сторонам, — а Рика нигде.
Андреа лишь пожала плечами:
— Ей не впервой, — буркнула она с лёгким раздражением.
Джесси нахмурилась. Взгляд метнулся к лесу. "Там он? Один? Опять уходит, как тогда?"
И тогда мысль ударила как холодная игла.
"Шейн. Он ведь может…"
Она вспомнила тот взгляд Шейна, когда он смотрел на Лори. Стылый, решительный. Не как на чужую жену. А как на "уже свою".
Если он решит, что Рик мешает…
Джесси выпрямилась. Взгляд стал острым.
"Я не позволю. Я уже изменила многое. Я смогу остановить Шейна до того, как он сделает непоправимое."
Теперь она знала, за кем следить.
Шейн.
Шейн был проблемой.
Джесси металась по лагерю, сердце колотилось — паника подступала.
— Чёрт, где же ты, — бормотала она, глядя на редеющий свет над деревьями. Вечер наступал быстро. Слишком быстро.
— Шериф, — выдохнула она, замирая на месте. — Граймс, мать твою, где ты?
Не дождавшись, пошла в лес. Ноги шли сами — осторожно, но решительно.
— Если ты в лесу всё это время...клянусь, я тебя сама убью, — думала Джесси, вглядываясь в темноту между деревьями.
Она шагала почти беззвучно, но с каждым шагом внутри крепла злость, перемешанная со страхом.
— Где ты… где ты…
И вот — он.
Рик. Сидит, прислонившись спиной к дереву. На корточках. Смотрит в землю. В руках — оружие.
— Рик… — выдохнула Джесси почти беззвучно.
Он не реагировал. Ни звука. Ни взгляда.
"Да что же с тобой,"— подумала она, двигаясь ближе, как к раненому зверю, чтобы не спугнуть, не ранить ещё сильнее.
— Рик… — позвала снова, уже чуть громче.
И тогда он поднял глаза.
Пустые. Холодные. Словно в нём не осталось ни капли жизни, только оболочка, которая ещё держится.
Джесси медленно опустилась на колено перед ним.
— Тебя долго не было… — мягко сказала она, не давя, просто напоминая, что она здесь. Что он — не один.
И теперь её голос звучал почти как спасение.
Она смотрела в его лицо, и сердце болезненно сжалось. Его глаза были пустыми. Не усталыми, не злыми — именно пустыми, как будто внутри что-то оборвалось, и он просто остался… сидеть. Как тень самого себя.
Он не ответил. Только сжал в руке оружие сильнее.
— Рик… — Джесси протянула руку, но не дотронулась. Просто положила ладонь рядом, показывая — она рядом, она не причинит боли. — Что случилось?
Он медленно выдохнул, не отводя взгляда куда-то мимо неё.
— Я… думал, что если выживем, всё встанет на место, — глухо сказал Рик. — Что Лори… что семья… что я…
Он запнулся. Джесси молчала. Пусть говорит.
— Она сказала, что ребёнок… не мой. — Его голос стал ломким. — И я всё понимаю. Я был в коме. Я не был рядом. Но, чёрт побери, я вернулся. Я дрался, чтобы вернуться к ним. А она…
Он закрыл глаза, будто пытаясь сдержать ту боль, что всё равно вырывалась наружу.
— Я не злюсь. Я просто… — он снова посмотрел на Джесси, и в этих глазах наконец-то мелькнула жизнь, но горькая. — Я больше не знаю, кто я, Джесси.
И вот теперь она дотронулась. Осторожно, едва ощутимо. Пальцы коснулись его руки, теплые и мягкие.
— Ты тот, кто спас всех. Кто снова и снова встаёт, когда падает весь мир.
Ты… ты всё ещё Рик Граймс. Даже если сердце болит.
Он посмотрел на неё. Долго. Словно впервые за всё это время кого-то видел по-настоящему.
— Ты пришла… — тихо выдохнул он.
— Конечно, пришла. Я бы весь лес обошла, если бы нужно было, — попыталась улыбнуться Джесси, но в её голосе дрожала тревога.
— Почему?
— Потому я...мы волнуемся за тебя — сказала она прямо, просто, без игры. — А ещё, если ты тут сдохнешь в одиночку, кто тогда нас вытащит, а?
Рик усмехнулся. Слабо, но впервые за всё это время — живо.
— Пошли, шериф, — Джесси протянула руку. — Там уже почти ночь. И люди нуждаются в тебе. Не как в мифе, не как в лидере. А как в человеке, который не сдается.
Рик помолчал… а потом взял её руку. И поднялся.
Они шли молча. Между деревьями, в сумраке, только шелест шагов и редкое дыхание
Рик держал Джесси за руку — не крепко, но будто боялся, что если ослабит хватку, она исчезнет.
А Джесси шла впереди, уверенно, будто вела его сквозь тьму. Он смотрел ей в спину, в ту знакомую линию плеч, и всё, что чувствовал — это как дрожат их переплетённые пальцы. Её тепло. Его пустота. И где-то между ними — страх.
"Не бросай меня… "— пронеслось в голове Рика. Он даже не понял, подумал ли это вслух. Просто шагал. Просто держал.
Сквозь ветки пробился тусклый, но тёплый свет — лагерь. Костёр.
Джесси увидела его первой и мягко, почти незаметно, освободила руку. Сделала это осторожно — не вырвала, а аккуратно соскользнула, будто прощаясь, но не больно.
Рик смотрел на их разомкнутые пальцы. Потом на Джесси.
— Пошли, шериф, — спокойно бросила она, не оборачиваясь, и направилась к лагерю.
А он молча пошёл следом. Словно всё ещё держал её за руку, хотя та уже ушла.
Ночь была тиха, как будто сама устала от прошедших дней.
Люди в лагере двигались в полусне — медленно, вяло, без разговоров. Все были истощены: дороги, потери, страх… три дня на бегу с надеждой, что за следующим поворотом будет хоть немного покоя.
Джесси чувствовала это. Видела в каждом шаге, в каждом лице.
— Иди к своей семье, — тихо сказала она Рику, почти не глядя. — Карл нуждается в тебе.
И прежде чем он успел ответить, она мягко улыбнулась и пошла прочь, в сторону палатки, где должен был быть Дерил.
Рик смотрел ей вслед. Внутри него всё было тихо — не потому что спокойно, а потому что слишком громко было всего мгновение назад. Когда её рука была в его. Когда в груди всё сжималось от того, как она рядом и как это невозможно.
Когда она скрылась за палаткой, Рик повернулся и пошёл туда, где был Карл. Не к Лори — к сыну.
Он знал, что Лори не там, и, странно… не почувствовал ничего. Ни тревоги. Ни укола боли. Ни даже злости. Только усталость. Только желание быть с тем, кто всё ещё был настоящим.
Карл спал. Тихо. Спокойно.
Рик лёг рядом, осторожно обнял его, вдохнул запах его волос и только тогда позволил себе выдохнуть.
Сон пришёл не сразу, но когда пришёл — был глубоким. Потому что рядом был сын.
Потому что тепло Джесси всё ещё жило в его ладонях.
Рассвет разливался золотым светом по поляне, но в палатке, где спала Джесси, не было ни солнца, ни тепла.
Она медленно открыла глаза, и первое, что почувствовала — холод. Леденящий, пробирающий до костей. И одновременно — жар, словно внутри неё горело пламя. Она попыталась пошевелиться… но тело не слушалось. Руки казались чужими, веки — слишком тяжёлыми. Перед глазами всё плыло, и в какой-то момент, когда тьма вновь накрыла её, Джесси подумала: "Почему я не могу… Почему не чувствую пальцы?.. Что со мной?.."