Часть 1
Чу Ваньнин одним своим видом разгонял всех, кому не посчастливилось встретиться с ним. Его аура так и говорила о том, что одно неверное движение — и пара ударов Тяньвэнь обеспечена.
Еще вчера все с ним было нормально.
Или ему просто так казалось. Он мог убедить и себя, и окружающих... но реальности это, к сожалению, не меняло.
Учитель Чу упал в обморок прямо посреди занятия. Его ученики подняли панику, поскольку выглядел он действительно плохо. Еще бы, он не спал уже несколько дней, его мучили странные кошмары с участием Мо Жаня, и к тому же его запах, как взрослеющего альфы, начинал отвлекать внимание.
Мадам Ван, когда Чу Ваньнин пришел в себя, отчитала его, в какой-то особо-женской манере, из-за чего тот чувствовал себя еще более смущенным и пристыженным.
Ваньнин был омегой.
Его сущность не сильно проявляла себя, даже его запах нельзя было бы с ходу определить как омежий. Единственной проблемой для него были течки. Для человека, что все свое детство слышал рассказы о том, что заклинатель должен быть чист телом и душой, эти периоды были просто адом. Тело просто предавало его в какой-то момент, заставляя хотеть того, что Чу Ваньнина никогда не интересовало.
Как сказала Мадам Ван, он допрыгался. Его тело окончательно сломалось из-за постоянных ранений, ударов, перенагрузок, заболеваний и периодических прогулок под дождем без зонта. Естественный ритм тела сбился и это еще не самое худшее из того, что могло произойти.
— Энергия в вашем теле бунтует, вы же знаете, как это опасно, — повторяла она тогда, — я знаю, как это неприятно для вас, но от подавителей придется отказаться на какое-то время. Ваше тело должно урегулировать свои потоки, в это нельзя вмешиваться. Старейшина Тяньлан предупреждал вас, надо было послушаться его советов раньше...
Чу Ваньнину придется провести в одиночестве несколько недель, в изначально нечестной борьбе с желаниями его тела. Подавители были для него подарком, а теперь он вынужден самостоятельно отказаться от них на время.
Ваньнину не хотелось думать о том, насколько обычно тяжело ему приходилось во время течек.
Еще меньше ему хотелось думать о том, что этот кошмар может начаться в любое время. Всё-таки подавители он не принимал уже около недели, потому что они закончились. Ритм сбился, а это значило, что примерно с равными шансами, он либо будет изнывать в ожидании пару месяцев, опасаясь за свою репутацию каждый день, либо все это закончится в ближайшие часы.
Судьба к Чу Ваньнину никогда не была благосклонна.
— Учитель!
К нему как верные щенки подбежали трое взволнованных учеников. Только Мо Жань осмелился подойти ближе, чем на два метра.
Небеса, когда все эти дети успели так вырасти? Он смотрел ровно Мо Вэйюю в подбородок. Стало как-то совсем не по себе. Да и его запах...
— Учитель, вам уже лучше? — Ши Мей взволнованно теребил рукав. — Вы напугали нас!
— Да, теперь все в норме. Я пробуду в уединенной медитации какое-то время...
Ваньнин и сам понимал, что это означает, что предыдущее предложение — ложь. Он так и не смог выдумать хотя бы что-то правдоподобное. Он чувствовал себя достаточно отвратительно, чтобы эта маленькая недоговорка не сильно повлияла на его состояние.
— Учитель, вы точно хорошо себя чувствуете? — уточнил Мо Жань.
— Да, этот учитель хорошо себя чувствует, Мо Вэйюй, что-то еще? — Ваньнин не хотел звучать грубо, но был слишком расстроен, чтобы следить за этим.
— Н-нет...
Чу Ваньнин чувствовал себя еще хуже только от одного запаха Мо Жаня. Эта его омежья часть так хотела прижаться к полюбившемуся альфе, спрятаться у него в руках и ни о чем не думать. Человеческое в Ваньнине было слишком надолго заброшено и забыто, так что принять такие сильные чувства было очень страшно. Ему просто не хватало мужества попробовать воплотить это в жизнь. Это было страшно, неловко, опасно, так что Чу просто предпочел страдать тайком, без этапа позора.
Он был полностью уверен в отказе. Как холодного и отстраненного Чу Ваньнина можно сравнивать с таким живым и ласковым Ши Минцзином? Разве у него могли быть шансы?
Это было так жестоко.
Желая поскорее избавиться от нахлынувшего ощущения, старейшина Юйхэн поспешил вернуться в Павильон Алого Лотоса. У Чу Ваньнина было много дел, которые стоило закончить поскорее. Взять хотя бы новый механизм... Ему определенно было чем заняться в ближайшее время, вместо того, чтобы беспокоиться о надвигающейся течке.
Работа над деталями механизма заняла достаточно много времени и Чу Ваньнин не заметил, как сначала пропустил время обеда, а затем и вечерние занятия. Он мог не появляться, ведь предупредил учеников, но чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы рискнуть.
Поскольку время было упущено, Ваньнин просто вернулся к своему занятию, усевшись на полу среди деталей. Он чувствовал голод, но уже настолько привык игнорировать свои потребности, что делал это неосознанно.
На окраине сознания Юйхэн отметил, что кто-то прошел через барьер. Он сразу подумал, что это мадам Ван, она обещала зайти, поэтому не обратил на это внимание.
— Учитель?
Чу Ваньнина словно окатило ледяной водой, а затем, с перерывом в секунду, кипятком. Голос Мо Вэйюя оказался внезапным, а вот его запах и вовсе выбил учителя из колеи.
— Да?
— Тетушка попросила передать вот это, — Мо Жань поставил на столик поднос с какими-то чашечками.
— Что-то еще? — Ваньнин пытался не смотреть на своего ученика, поскольку уже начинал паниковать.
Из-за запаха Мо Вэйюя... Чу Ваньнин ни с чем не мог перепутать это мерзкое ощущение, что прошлось по его телу. Течка. Лишь бы этот бестолковый мальчишка не заметил. Ваньнин ведь умрет со стыда, если Мо Жань поймет, что так его учитель реагирует именно на него!
Отвратительно. Как же стыдно. Какой позор.
— Учитель? С вами все хорошо? — Мо Жань чувствовал, что что-то было не так.
Запах, что стоял в помещении, походил на цветы хайтана, но было что-то еще, что-то сладкое и дурманящее. Мо Вэйюй знал, что его учитель омега, потому что в прошлой жизни часто занимался его лечением. Лекари и объяснили ему, что мастер Чу скрывал свою природу.
У Тасянь-Цзюня не было возможности увидеть Чу Ваньнина во время течки, хотя очень хотелось. Учитель в то время уже потерял способность иметь детей. Как сказали лекари, скорее всего это случилось из-за болезненной беременности или выкидыша. Мо Вэйюй не помнил, чтобы его учитель вел себя странно, или чтобы он оговаривался о малышах, поэтому решил, что это случилось еще до их первой встречи.
Несмотря на то, что и вторую жизнь они провели вместе, Мо Жань так и не узнал, как пах его муж во время течки, и как она на него влияла. Но все же любезно не спрашивал, считая, что супруг сам расскажет, когда будет готов. Он так об этом ничего и не узнал.
Тем не менее этот запах отличался от того, как обычно пах учитель. В павильоне точно не было никого, кроме их двоих.
— Уходи, если ты закончил, — снова грубо прошипел учитель.
— Вам стоит принять подавители... — Мо заметил, как плечи учителя вздрогнули.
— Нельзя... — внезапно и так жалобно ответил Чу Ваньнин, что Мо Жань завис на несколько секунд, пытаясь осознать, не послышалось ли ему.
— Почему? — он спросил раньше, чем успел подумать о том, что переходит границы дозволенного.
— Какая тебе разница?! Просто уйди! — он сорвался на крик.
Откуда Мо Вэйюю было знать, что прямо сейчас его учитель сходит с ума от его запаха, готовый накинуться на своего глупого несмышленого ученика?
В этом всем было что-то до ужаса неправильное, опасное, но Мо Жань никак не мог понять в чем проблема. Некая догадка посетила его голову... А если примерно в это время его учитель и забеременел? Это был нежеланный ребенок? Его взяли силой? Кто-то воспользовался слабостью Чу Ваньнина?
Злость вскипела в его крови, вместе с ревностью сметая остатки сознания.
В два шага Мо Жань оказался рядом с учителем на коленях, резко схватил его за плечи и развернул его к себе лицом. Его не волновало то, как дернулся Ваньнин от его действий, как тело под его пальцами окаменело от напряжения.
Вэйюя волновала лишь застелившая глаза ярость и тупая, не понятно откуда взявшаяся, боль. Мо со всей своей юношеской силой прижал Чу Ваньнина к себе, неуклюже мазнув по его губам своими, после вцепившись в его шею. Он кусал не сильно, боялся оставить метку, его сознание помутилось не достаточно для того, чтобы так жестоко обойтись с учителем. В этой жизни Чу Ваньнин ему не принадлежал.