Дьявольский договор - охотник и проклятая душа.

В полудреме расслышала приближающиеся шаги из коридора, четкие и уверенные, эхом отражающиеся от стен. Они остановились у входа в комнату, и повисла тишина, которую сложно было игнорировать, а затем раздался тяжелый вздох, и шаги отдалились, но вскоре снова послышались, вызывая ощущение недоумения и тревоги.

Приоткрыв тяжелые веки, сквозь пелену в глазах заметила огромную черную фигуру у входной двери. Она затмевала почти весь свет, исходящий из коридора. Мне стало не по себе, но пошевелиться не могла — тело окаменело от страха. Сердце замерло, отзываясь на необъяснимую опасность и глухо стуча в груди.

Я порывалась встать, но была слишком измотана, поэтому вновь погрузилась в сон. Последнее, что ощутила, это как чья-то рука осторожно укутала меня в теплое одеяло. Мгновение спустя забрали блокнот из моих ослабевших рук.

Услышала шелест переворачиваемых страниц. Позже раздался негромкий стук — похоже, блокнот вернули на прикроватную тумбочку. После этого незнакомец выключил свет в коридоре, отчего комната погрузилась в мягкий полумрак, а я осталась наедине с ночной тишиной.

Не знаю, сколько времени прошло, но в голову пришла тревожная мысль, от которой по коже пробежали мурашки. Обычно я забывала даже мелкие детали, а иногда, наоборот, запоминала до мелочей — всё происходило на автомате. По словам психиатра, у которого я лечилась, это следствие психологического отклонения. Порой я не помню, что делала всего минуту назад, или помню, но сознание искажалось, переворачивая воспоминания так, что я не была уверена, где заканчивалась реальность и начинался бред.

Но та тёмная фигура показалась мне знакомой... Мужчина в чёрном. Он выглядел точно так же — его рост и телосложение соответствовали загадочной фигуре из сна. В Японии таких крупных людей не очень много, так что я не могла ошибиться, пусть на деле надеялась на обратное.

Пульс зачастил, и я поднялась, цепляясь за воздух руками. Комната утонула во тьме, и лишь редкие блики уличного света пробивались сквозь шторы, рисуя на стенах жуткие силуэты. Дождь хлестал по крышам, глуша все звуки, кроме моего прерывистого дыхания. Каждая капля, разбивающаяся о стекло, заставляла вздрагивать, каждый шорох казался предостережением. Я застыла, боясь шевельнуться, но вслушиваясь в тишину и готовясь к чему-то страшному. Паника охватила, делая каждое движение неуклюжим и медленным. Сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется наружу, а горло сдавило от страха. Глаза бегали по комнате в попытке найти опасность, а ладони вспотели.

Руки дрожали, но мне удалось подняться с постели, сбросив одеяло.

Одеяло... Разве тот монстр, который сбросил меня с крыши, стал бы так заботливо укрывать? Ждал бы, пока я отосплюсь? Конечно, нет. Может быть, это был сон? Но если так, тогда получается, что укрыл меня Кайтаро? Да, вероятно. Это единственное логичное объяснение.

С облегчением выдохнула и, чуть покачиваясь, направилась к двери. В комнате царила тишина, и лишь шепот ветра за окном нарушал странную атмосферу. Чувствовала себя неловко и неопределенно, как будто находилась на стыке двух миров. Я могла воспринимать появление фигуры как защиту или риск, но требовалось прояснить ситуацию.

 Подойдя к двери, я потянула за ручку, но колебалась открыть — стоит ли? Были ли Кайтаро и Юмико в доме, или уже ушли? Мысленно я металась, но понимала, что оставаться на месте больше нельзя. Если вернулся хозяин, нужно поговорить с ним. Неприлично просто так спать в чужом доме, не поздоровавшись. Да и выяснить, что происходит, очень хотелось.

Повернула ручку двери и открыла, выходя из комнаты. С чувством легкой тревоги ступила в темный коридор и замерла на мгновение, глядя на лестницу, откуда тянулся свет с первого этажа.

Собравшись с духом, начала спускаться по лестнице. Современная конструкция не скрипела под моим весом, позволяя двигаться бесшумно.

Как только достигла последней ступеньки, взгляд задержался на ярком свете из гостевой комнаты. Привычный страх сменился любопытством и настороженностью. Направилась к двери, слегка сутулясь от напряжения.

Как правильно поздороваться и с чего начать диалог с хозяином дома? Неуместно же просто крикнуть: «Привет, братан!» или что-то подобное... Тем более, у нас не сложилось общения в автомобиле, и он точно не оценит такую фамильярность. Да и не принято так здороваться, тем более со взрослыми, ладно поклон, а там уже по ситуации. Ты ведь всегда выкручивалась и сейчас выкрутишься!

Собравшись с мыслями и сделав глубокий вдох, я решительно потянулась к двери. Поспешно высунувшись из проема двери, наклонила голову вбок, стараясь оставаться незаметной. Осмотрела комнату, она оказалась пустой. Волнение немного утихло, но вскоре его сменила новая волна напряжения.

Вглядываясь в комнату и пытаясь удержаться за дверной косяк, почувствовала резкую пульсирующую боль в сломанной руке. Игнорируя её и продолжая осматривать ярко освещенную гостиную, услышала громкий голос позади себя.

— Что ты делаешь? — спросил некто низким голосом. Говоривший точно знал, чего хочет, и не терпел возражений.

Басовые ноты придавали его словам обжигающе-холодную серьезность. Более высокие акценты добавляли напряжения, создавая ощущение, что ему не нравилось, когда его игнорируют.

Я попыталась обернуться, чтобы встретиться лицом к лицу, но волнение помешало. Вместо того чтобы уверенно шагнуть навстречу, я неловко отступила, прижавшись спиной к холодной стене. Попытка поклониться обернулась провалом: я ударилась копчиком о поверхность и, потеряв равновесие, наклонилась вперед, чувствуя, как ноги предательски ослабели. Сердце забилось с сумасшедшей скоростью, предчувствуя неизбежное столкновение с полом.

Прикусив губу, подавила вскрик. Почему я такая? Почему постоянно ищу приключения на одно место? Разве нельзя было спокойно спуститься или окликнуть, поздоровавшись, зачем было прятаться как идиотка!

Мужчина не дал мне упасть, схватив за рубашку, вернул равновесие. Не теряя времени, опустила голову в знак благодарности.

— Здравствуйте, прошу прощения за странное поведение. Просто не совсем понимаю, что происходит... Мне стало страшно, и я решила сначала выяснить, кто т...вы.

Речь превратилась в неразборчивое бормотание, осталась в согнутом положение, чтобы избежать встречи со взглядом этого незнакомца. Внутри поднимался ураган стыда. Не знала, как он отреагирует, не понимала, злился ли он или просто поражен, а может ему все равно.

Ладонь незнакомца в перчатке легла на мои скулы, несильно поднимая голову. Наконец, я выпрямилась. Приведя волосы в порядок, застыла, рот открылся, а слова застряли в горле. Понимая, что это он — тот самый загадочный мужчина из кафе, но не только это поразило... Его телосложение напоминало мужчину в черном, а голос, хоть и с небольшими отличиями, тоже был знаком.

Как среди миллионов людей в Токио хозяином оказался именно ты? Черт возьми... Не может же быть что это один и тот же человек? Тот кто спас меня и тот кто хотел убить... Хотя я ведь первая напала на него. Но это не отменяло того факта, что он меня прикончит.

— Вы... вы... — пробормотала я, беспомощно покачав головой.

Я отступила к стене, почти вжавшись в нее. Его невозмутимость лишь усиливала мое беспокойство. Сероволосый мужчина не выглядел удивленным. В его руках по-прежнему был кофе, но это уже не тот сладкий напиток из кофейни — теперь он держал черную мраморную кружку. Его глаза были такими темными, что, казалось, они поглотили весь свет вокруг, а его волосы, серебристые, как туман над рекой, подчеркивали бледность кожи. Мои нервы натянулись, а сердце билось так громко, что, казалось, его слышно даже на улице. Коридор вдруг стал замкнутым пространством. Он стоял неподвижно, как статуя, его взгляд прожигал. Мужчина ждал, но чего именно я не знаю.

— Вы маньяк... Как вы... Почему вы тут?

 Паника нарастала, предчувствие приближающейся беды сжимало грудь, каждая мышца напряглась в ожидании. Его лицо оставалось бесстрастным, но уголки губ изогнулись в усмешке, как будто наша беседа забавляла его. Я не знала, что испытывать — недоумение, страх или злость на саму себя за то, что не распознала подвоха. Все смешалось, образуя взрывной коктейль чувств. Мысли метались, как рыбы в сетях, и я никак не могла сосредоточиться. Лучше бы мне дали способность помнить, тогда бы не мучилась. Тогда бы поняла, кто этот человек, заметила бы сходство, но нет, я слепая идиотка! А вдруг все это происходило не на самом деле, может, это просто галлюцинации? Как в тот раз на кухне в детском доме, может, и сейчас мне просто кажется...

— Почему же? — наконец произнес он, в его голосе проскользнула ирония. Нет. Он не был галлюцинацией. — Узнала меня?

В этот момент поняла, что это может стать началом чего-то более опасного, чем могла себе представить. Моя интуиция кричала: «беги!» Но бежать некуда, да и как? Я чувствовала себя загнанной в угол, беспомощной. Он мог с легкостью справится со мной даже одной рукой. Он крупнее, сильнее... И на этот раз я не могу вызвать оружие и напасть исподтишка, он тогда играл со мной, ведь навредил только на крыше, а до этого подавался и просто гонялся за мной как кот за мышью.

— Да... Конечно, вы постоянный покупатель из кофейни, где я работала.

Решила притвориться дурочкой, ну а вдруг повезет? Вдруг это не он, а просто мужчина с кофейни который интересовался мной, приказав кому-то найти на меня информацию!! Помогите!

— И это все? — нахмурился он, чуть отстраняясь. Его взгляд был спокойным и точно таким же холодным, как в тот день на перекрестке. Но была одна странность: глаза в машине у него были серого цвета, а сейчас темно-коричневые, почти черные, как и при первой встрече. Линзы? Или это так свет падал... Это вызывало еще больше вопросов, но ответа на них не было.

 — Ну и то, что вы спасли меня на дороге, больше я вас не видела...

Он замолчал, пристально глядя в глаза.

Почему он так смотрит? Где же новые опекуны? Бросили тут одну, разве я должна знакомиться с хозяином в одиночку? Почему я всегда одна?! Я знала, что что-то здесь не так, знала ведь! Оставался всего месяц до моего совершеннолетия. Только люди со связями могут позволить себе официально удочерить почти совершеннолетнего. Да, черт возьми! Я думала, что они богатые, поэтому и смогли, но теперь всё становилось гораздо страшнее. Он это придумал, чтобы не заметили мою пропажу? Хочет продать меня или отомстить... Ведь наверное проверил уже, никто не будет меня искать. А может он не хозяин дома.... да что происходит...

Всему конец! Они избавились от груза, вот и все! А вдруг опекунша с ним заодно? Где моя Токико, я не верю, что она попросила меня забрать! Только она верила мне, когда я рассказала про прошлых опекунов и их поступки. Только она поддерживала меня все время, не могла же она так просто предать меня? Я не верю! Может, с ней что-то случилось, ну не могла она так резко уйти, не попрощавшись, не могла!

Внутри меня бушевал ураган чувств, грозящий разорвать на части. Но внешне я старалась не подавать виду.

— Интересно, врешь ведь? Знаешь ты меня и очень хорошо помнишь, кто я. Но пойдем по твоему сценарию. — Он откашлялся. — Мои сотрудники доставили тебя сюда. И, честно говоря, сам не особо рад тому, что именно ты оказалась здесь, — произнес молодой человек, жестом указав пройти за ним на кухню.

"Просто слушайся его! Всё будет хорошо, доверься!" — снова заговорил мой внутренний голос. — "Соглашайся на все что он предложит! Тогда не будет больно, он поможет тебе, если ты поможешь ему! Тебе все станет ясно, если согласишься"

Но его перебил другой, искаженный, не естественный озлобленный голос, прожигая голову ужасной болью: "Правильно, слушайся послушная трусливая псина! Ты только и можешь, что слушать, ничтожество! Тобой снова воспользуются и выбросят! А ведь можешь выпустить меня и тогда я разберусь с ним! Всем помогаешь? А тебе кто-нибудь помогал? Ты никому не нужна, никто не будет тебя искать или волноваться, тебе конец! Просто убей его! Убей его! Тебе не впервые, убей! Тебя предала даже твоя любимая Токико, так просто убей их всех! Выпусти чертово отродье!"

Игнорируя оба голоса и отойдя от стены, двинулась за мужчиной. Он аккуратно поставил свою чашку кофе на стол, затем, указав на стул, предложил мне сесть.

— Чай или кофе? — спросил он. Просто чтобы разбавить напряжение или хочет отравить? Его голос оставался спокойным и уравновешенным, в то время как я стиснула кулак.

— Мне ничего не нужно...

Несмотря на мои слова он настойчиво толкнул стул и жестом указал сесть. В этот момент я испытала чувство, будто и вправду стала послушной собакой, которая боится своего хозяина тирана. Глубоко вдыхая, села, пытаясь воспринимать это как просьбу, а не приказ.

Он уселся напротив меня, отодвинув чашку вбок. Расслабившись на стуле, он откинулся назад, скрестив руки на груди. Его уверенность была очевидна, а когда он заговорил, я заметила, как его руки активно задвигались в воздухе, будто он был оратором или психологом, стремящимся установить контакт с не понимающим собеседником.

— Тебе не рассказали, почему ты здесь?

Он смотрел на меня пристально, его взгляд пронизывал, как рентгеновский луч, но на лице не было никаких эмоций. Каждая его фраза звучала спокойно и размеренно, хотя в голосе ощущалась скрытая угроза.

Я отрицательно покачала головой, чтобы отвлечься от нервного подергивания ноги.

Сначала не обратила внимания на его странное поведение, но, чем дольше наблюдала за ним, тем больше замечала неочевидные детали: он двигал только одной ладонью, в то время как другой старался не шевелить. А из-за перчаток я не могла понять, травмирован ли он или просто двигался так. Аналогично с плечом — он передвигался медленно и осторожно, будто испытывал боль при любом резком движении.

Страх нарастал с удвоенной силой: именно в эти места я ранила того парня, хотя и не уверена, что помню точно... Может, я просто упала сама, может, это все было галлюцинацией? И я убегала не от кого-то, а сама случайно ударилась головой об крышу и упала? Как я надеюсь, что это именно так, не хочу верить, что передо мной тот самый мужчина в черном.

Я была в ловушке, понимая, что этот разговор может изменить всё. Этот человек с лаборатории? Меня нашли, и снова будут пытать? Почему именно я оказалась здесь? Что он собирается сделать? Или он очередная галлюцинация? Вопросы множились, но, вдобавок ко всему, я не могла избавиться от ощущения, что он обладал неким ключом, который откроет двери к правде.

Да и тот голос... он обычно не врал, все, что он говорил, оказывалось правдой, но, а вдруг сейчас обернется ложью? Чему верить? Кому верить? Если я не верю сама себе.

— Не совсем так... В общих чертах поняла, что вам требуется новая домработница, как выразилась опекунша. Я ведь сразу почувствовала, что что-то не так. Кто в здравом уме возьмёт на себя заботу о чуть ли не взрослой особе? — выпалила я, нервно повышая голос. Поднявшись со стула, ощутила прилив смелости, но, встретившись со стальным взглядом мужчины, тут же заткнулась и тихо добавила:

— Что вам на самом деле от меня нужно? Что вы намерены со мной делать? Вся эта история с удочерением звучит как полный бред... В конце концов, вам ведь нужны были только мои документы и анонимность, да? Поэтому я тут одна с вами... Г-где же о-опекуны? — запинаясь, брякнула я.

Мужчина медленно приподнялся, облокотившись на стол. Он казался в три раза больше, или это я стала меньше? Не осознавая, я прижалась к стулу, почти вжимаясь в него. Сердце колотилось в груди, готовое выскочить, ладони вспотели, пальцы заледенели. Перед глазами всё плыло, неясные тени и цветные пятна смешивались в одну массу, и я не могла сосредоточиться. Дышать стало трудно: воздух вокруг сгустился. Чувствовала, как мышцы напряглись, но тело не слушалось, застыв в оцепенении.

— Простите...

— Умница, — произнёс мужчина спокойно. — Раз ты все давно поняла, почему же врешь мне? Страшно?

Украдкой взглянув на него, пыталась скрыть свою тревогу. Внутри всё сжималось от страха, старалась держать себя в руках, но выходило это отвратительно.

— Ч-ч-что вам нужно на с-самом деле?

Его лицо оставалось абсолютно невозмутимым, когда он ответил:

— От тебя мне нужны только твои способности. Разумеется, за соответствующее вознаграждение. Я не маньяк, как ты выразилась. — Он задумчиво смотрел на меня. — Хотя, возможно, это и так. В любом случае, я предлагаю рассматривать наше сотрудничество как своего рода работу — это будет проще для нас обоих.

Его голос был ровным и холодным, чуждым каким-либо эмоциям. Он пристально изучал меня, словно редкий экспонат.

— Должен предупредить, у тебя нет выбора, — уголки его губ дернулись в легкой усмешке. — Ты либо соглашаешься, — многозначительная пауза, — либо... — он не стал договаривать, но взгляд ясно давал понять, что меня ждет в случае отказа.

 Я вздрогнула, осознавая, что передо мной стоял человек, способный воплотить в жизнь свои угрозы. Он не был похож на типичного преступника — его манера держаться была слишком спокойной и расчетливой. Я знала, что сопротивляться бесполезно, оставалось лишь одно — подчиниться. Но чему именно?

О чем он говорит? Одолжить тело? Способности? Минута раздумий, и до моего не очень гениального мозга наконец дошло, что он имел в виду, хотя я опять не была уверена.

Все же еще один богатый извращенец? Убийца призраков?
Откуда он узнал? Неужто администратор так отомстил мне... Он рассказал, по его выражению, о моих «способностях». Но этот хотя бы предлагает платить, а не просто берет меня силой... Но суть не меняется, хотя выбора у меня и вправду нет. Лучше так, чем он окажется человеком из лаборатории, лучше верить в то, что он простой извращенец, любящий девочек помладше.

— За какую сумму? Сколько вы готовы предложить за это?

Я не в первый раз становлюсь на этот путь, хотя с подобной практикой давно завязала и собиралась забыть, как страшный сон. Только вот выходило плохо. Теперь стало понятно, чем он действительно заинтересован и почему так смотрел на меня в кофейне — всё, наконец, сходилось. У него есть связи, может, он узнал меня и поэтому сказал кому-то разузнать обо мне? Этот цирк с удочерением незнакомцами, похоже, и был ради этого...

Он хотел заполучить себе постоянную прислугу с дополнительными услугами, поэтому оставил меня в живых? Или же это месть за то, что я напала на него? А может, он планирует не сам пользоваться мной, а продавать?

— Предлагай свою цену.

— Миллион иен за неделю работы! Питание, проживание и все жизненно необходимое оплачиваете вы! И не бейте меня... И можно без травм во время процесса? Или у вас есть какие-то предпочтения? — нахмурившись, я не отводила взгляда, потому что он продолжал пристально смотреть на меня. Для него эта сумма, очевидно, не проблема, а меня эти деньги избавят от долгов и позволят покинуть это место и выйти из детского дома. А после совершеннолетия, как только заживет рука, я украду свои документы и сбегу отсюда!

— Целостность твоего тела я не гарантирую, но остальное не проблема, — произнес он, отходя от столешницы, потянулся к боковому карману джогеров. — Тогда слушай внимательно, что именно я хочу от тебя! Потому что потом объяснять не буду. Дело нелегкое, не люблю тратить время на объяснения и разговоры.

— Вы хотите сделать это прямо сейчас? Или завтра?! Я нужна вам или кому-то другому? — перебив его, оставалась на месте.

Он покосился на меня, явно не обращая особого внимания на мои слова и эмоции, а лишь продолжил доставать что-то из кармана.

— Можем и сейчас начать, а отдать тебя кому-то еще равноценно самоубийству. Ты мой последний шанс и, так сказать, я готов на любые поступки, чтобы завладеть твоими способностями, уж поверь, — произнес он с невозмутимым спокойствием. — Буду только рад, если начнем прямо сейчас, не люблю тратить время. И еще, работать придется двадцать четыре часа в сутки, так что привыкай, работа опасная и для тебя будет наверняка страшная.

 Пока он разворачивал странный, больше похожий на свиток, листок и укладывал его на стол, я подошла к нему почти вплотную, игнорируя все что он говорил, хотелось побыстрее закончить это на сегодня и отдохнуть. Расстегнув блузку, я оголила торс и грудь, оставаясь в нижнем белье, начав одной рукой снимать джинсы, хотя это было непросто.

— И еще один критерий, пожалуйста! С защитой и без поцелуев, в остальном делайте со мной, что хотите... — промямлила я, наклоняясь и оголяя ягодицы. Но неловко ударилась лицом об его торс.

Он наконец обратил на меня внимание и схватил за руку, слегка оттолкнув.

— Ты что творишь? Зачем раздеваешься? Какие поцелуи? О чем речь? — его голос звучал спокойно и уверенно, без лишних эмоций.

— В каком смысле — зачем? А, вы сами хотели раздеть? Извините, могу одеться? — удивилась я. — Странный... сначала говорите, что хотите прямо сейчас, а потом спрашиваете, зачем я раздеваюсь. Поцелуй для меня слишком личное, так что — без них, ясно? А второй момент — я думаю, вы знаете, почему, но, поясню, я не в курсе ваших болезней, уж извините!

Все еще удерживая мою руку, он вздохнул, на его лице не дрогнул ни один мускул, даже когда он усмехнулся. На мгновение мужчина отвернулся, будто проверяя, нет ли никого рядом, и тихо засмеялся, обозвав идиоткой. Затем, с ловкостью и уверенностью, он поменял нас местами, прижав меня к краю столешницы. Его холодные глаза не выражали ничего, но под их давлением я ощущала тяжесть в голове. Казалось, он просчитал все возможные варианты развития событий и точно знал что делать дальше даже в такой момент.

Несильно сжав мою руку, он сделал подобие мягкого захвата, а второй рукой начал поправлять мою одежду, возвращая всё обратно. Зачем? Любит поиграть... Ладно, пусть делает что хочет.

Проведя рукой по свежим ранам и синякам, он опустил взгляд ниже, где виднелся огромный шрам от ожога, что нанесла мне жена бывшего опекуна в ревностной истерике. Ожог тянулся от бедра к талии. Казалось, сероволосый искал что-то на теле, игнорируя интимные части. Он изучал шрамы, но явно не их хотел найти.

На моём теле было множество следов: шрамы, ожоги, вечные синяки на каждой части тела. Обычно никто не обращал на них внимания или же, наоборот, начинал травить, испытывая отвращение, если я забывала их скрыть. Но этот человек смотрел на них очень внимательно, и в какой-то момент мне даже показалось, что он настолько заинтересовался шрамами, что забыл о том, что хотел сказать или сделать.

Не найдя то, что искал на верхней части, он наклонился ниже и приспустил мои джинсы. Похоже, он заметил клеймо с выжженной цифрой один, и меня охватила волна стыда и страха. Я заерзала: эту метку никому не показывала, всегда заклеивала или маскировала. Мне не хотелось, чтобы кто-то разглядывал её. Тем более я не хотела, чтобы кто-то узнал, что это за клеймо. Если узнают, меня сдадут в лабораторию! Я вообще забыла о безопасности, не прикрыв её! И вправду идиотка!

Он нахмурился, будто нашел то, что искал, и тут же отпустил. Странно посмотрев на меня, он отступил, и наконец на его лице отразилось сомнение. Через короткое время парень снова стал бесстрастным и уверенным.

Наклонившись ко мне, он тихо прошептал:

— Если бы я хотел с тобой переспать, не стал бы идти таким сложным путем, глупое существо. Будь уверена, этого не случится, не надейся, извращенка. Ты думаешь не о том. Вспомни, где ещё могла видеть меня, и тогда до тебя дойдет, о каких способностях я говорю. А в остальном ты права, мне были нужны документы и видимость того, что ты в порядке.

После этих слов он отстранился, оставляя меня в недоумении от своей бескомпромиссной уверенности и странной тактики. Опустив взгляд вниз, я увидела, что, пока я вырывалась, он успел застегнуть мои джинсы и блузку.

Он облокотился на стол, рядом с чашкой с недопитым кофе. В сером взгляде плескалась холодная проницательность, он продолжал тщательно обдумывать каждый шаг, каждое слово, доводя меня до предела своим загадочным поведением. Я чувствовала, будто его интерес ко мне был частью какого-то плана.

Протянув руку к столу, он вытащил нож шторм* из чехла, который все это время висел на поясе под курткой.

— Твоё тело и способности необходимы в ином смысле, — произнёс хозяин дома, приближаясь ко мне с тем же безразличным взглядом. — Твои паранормальные способности... Эти глаза, способные заглянуть за пределы потустороннего мира. Неужели ты действительно хочешь вернуться в лабораторию? Объект "Один"... тебя уже давно разыскивают, и, о, чудо, именно я тебя обнаружил. В некотором роде, тебе повезло. Если бы вместо меня был кто-то другой, тебя давно бы вернули на законное место.

Страх сковал горло. Я не могла пошевелиться, не могла вымолвить и слова. Да, это он! Я так боялась этого, придумала иной смысл его слов, но догадывалась же, что он из лаборатории! Он будет использовать мои силы. Он, что, специально проверял меня в том переулке? Проверял, правда ли я вижу этих тварей! Но все пошло не по плану, ведь он не знал про оружие? Или просто играл? Нравится, когда его ранят? Почему он так странно ведет себя?

Я не хочу возвращаться в лабораторию. Я не хочу, чтобы меня снова использовали!

— Подпиши этот контракт, — произнес он, сохраняя равнодушие, но голос стал глубже и холоднее. — Ты уже согласилась. Просто протяни руку, сделай легкий порез и подпиши договор кровью. Или хочешь оказаться в лаборатории? Мне нужна именно ты, поэтому так просто я тебя не отдам, а так тебя найдут, уверяю, может не завтра, не через неделю, но найдут.

Его голос стал более грубым, с какой-то ненасытной решимостью, заставляя мурашки пробежать по коже. Вот почему он оставил меня в живых! Весело ему было! Какая же я идиотка, не догадалась об этом! Его телосложение, странный аромат и голос... Как можно было не понять? Почему я все забываю... Сколько можно?

— Ты хотела, чтобы я умер, но не рассчитывай на это. Как и ты я готов побороться за свою жизнь, — продолжал он, не скрывая удовольствия. — Притворяться добрым было довольно сложно после твоих оскорблений в мой адрес. Но всё это шоу с твоей непонятной истерикой на ровном месте не переставало меня удивлять. У тебя и вправду не всё в порядке с головой. Почему не смотришь на потолок? Быстро бы поняла, что за тобой следят, вместо того, чтобы кричать на детей, пугая их и мою работницу, обвиняя Харуки.

Улыбка на его лице стала холодной и зловещей. В этот момент я поняла — весь мой мир рухнул. Он действительно следил за мной всё это время, и теперь некуда деваться. Даже если удастся сбежать он найдет и убьет, и это в лучшем случае. В худшем — отправит в лабораторию.

— Зачем тебе моя сила?

Переборов себя, я рванула прочь к входной двери, не дожидаясь ответа. Я не хочу быть чьей-то игрушкой. В голове крутилось только одно: бежать, и как можно быстрее. Думала, он, увидев мою попытку к бегству, тут же бросится за мной, но, похоже, его это абсолютно не волновало.

Дернув ручку двери, поняла, почему он не бежал за мной! Она была закрыта. В панике стала дергать сильнее, толкая всем телом дверь, но она не поддавалась. Я чувствовала присутствие за спиной, ожидала, что вот-вот он подойдёт и ударит меня в голову, как в прошлый раз. Это была последняя мысль, мгновение перед тем, как всё могло стать концом.

Он подошёл ближе и схватил меня за руку. На его приказ успокоиться я продолжала яростно сопротивляться, пытаясь вырваться из хватки, хоть и понимала, что это бесполезно. Он не дал мне этого сделать — сильным толчком прижал к стене, рукой прикрыл рот, сжимая щёки так, что я едва могла дышать.

Парализующий страх намертво сковывал ноги. В конце концов я просто рухнула на пол.

Он так же безэмоционально отпустил меня, как только я упала. Взгляд не отрывался от моего, а цвет его глаз стал серый: слабо покачав головой, он надавил на ручку и потянул на себя. Дверь распахнулась.

Она оказалась не запертой!

Вот что делает паника с людьми — логика отключается, мысли путаются!

– Она открывалась внутрь... — прошептала я дрожащим голосом, нервно улыбаясь. В этот момент всё, о чём могла думать, это страх, придающий всем событиям жуткие оттенки. Не хочу умирать. Не хочу возвращаться в лабораторию! Не хочу быть чьей-то марионеткой! Я живу так всю жизнь, сколько можно? Что бы я не делала, в итоге оказываюсь в чьих-то руках... Лаборатория, детский дом, психиатрическая больница, опекун насильник, а что теперь? Псих, убивающий призраков!

Наклонившись и взяв меня под плечи, он с лёгкостью поднял мое тело с пола и тут же отпустил.

— Истерика закончилась? Или продолжим? — спросил, оставаясь непозволительно близко. В нос вновь ударил сладко-кислый запах, моментально вернув мне смешанные чувства странного спокойствия и дикого желания приблизиться.

— Закончилась... — прошептала я.

 Он действовал на меня как наркотик, заставляя моё тело расслабиться. Это чувство было совершенно ненормальным, и, несмотря на страх, ощутила странное влечение. Не удержавшись, рука потянулась к мужчине, но стоило только коснуться его, тот отшатнулся как от горячего.

— Не прикасайся ко мне! — фыркнул хозяин дома, а на его лице появились складки недовольства. — Просто помоги мне, а я помогу тебе! Подпиши контракт, не заставляй меня делать то, о чем ты потом пожалеешь. Не заставляй делать тебе больно, в конце концов я знаю тебя больше и дольше, чем ты думаешь, и не хотелось бы начинать с пыток. Хотел по-хорошему договориться, но, похоже, по-хорошему ты не понимаешь!

Его лицо было слишком близко, а взгляд метался по мне, изучая каждую морщинку или изъян. Такой напор заставил покраснеть.

Я стояла в полной растерянности. Чем дальше, тем страннее становилась ситуация. Запах, вводящий в транс, постоянное изучение меня, не запертая дверь...

Будто он и не пытался меня удержать.

Договор... Он знает, что я из лаборатории. Что все это значит? Кто этот человек на самом деле? Я совершенно запуталась, но даже сквозь охватившее смятение отчетливо осознавала — выбора не осталось, но соглашаться я не собиралась.

Рванула в сторону, надеясь сбежать. Дверь была открыта, и я отчетливо помнила это! Но на этот раз убежать так просто он мне не позволил. В одно мгновение он схватил меня за рубашку, возвращая на место. Его рука крепко охватила мою кисть, таща по коридору.

Крики и попытки сопротивляться были бессмысленны, но я старалась.

 — Отпусти! — закричала, с разочарованием осознавая, насколько была беспомощна.

— Нет, — ответил он с холодным смехом. — Я пытался по-хорошему, но ты не захотела. Прости, мне придется прибегнуть к плану Б. Не могу отступить, от этого зависит моя жизнь.

Он грубо тащил меня по гладкому деревянному полу. Я отчаянно цеплялась за каждую щель, пытаясь хоть как-то замедлить движение, но он был силен. Распахнув стальную дверь, парень бросил меня в абсолютную тьму. Кожа горела от царапин, словно тысячи иголок впивались в неё. Ощущение абсолютной беспомощности и панического страха парализовало. Во рту появился металлический привкус, дыхание стало частым и поверхностным. Я падала вниз, болезненно ударяясь о каждую деревянную ступеньку. Невыносимая боль пронзила сломанную руку, вынуждая кричать.

Кости снова хрустнули. Слезы обожгли лицо, и я больше не могла сдерживать их отчаянный поток. Каждый удар сотрясал меня, лишая последних сил и воли к сопротивлению. В полной темноте я утратила ощущение реальности, погружаясь в бездну ужаса.

«За что?» — спрашивала я себя, не находя ответа.

— Остановись! Пожалуйста, мне больно! — в отчаянии закричала я, чувствуя, как каждое движение посылало новую волну боли в сломанную руку. — Я не могу согласиться на это, не хочу повторения той боли, когда меня держали в лаборатории и использовали мои силы в непонятных махинациях. Просто отпусти меня, пожалуйста! Ты же сам говоришь, что не хочешь причинять мне боль, так почему делаешь это?! Я не знаю, как помочь тебе, не знаю!

Он замер на лестнице, будто засомневавшись в своих действиях. В какой-то момент схватился за виски. На мгновение мне показалось, что его глаза заволокло мраком, а потом за спиной образовалась пугающая темная дымка, в три раза больше человека.

— Не могу остановиться, ты не захотела по-хорошему, — произнес он искаженным грубым голосом. — Я представляю, что с тобой делали в лаборатории, но сейчас не могу отступить. Мне нужна твоя сила, только она поможет вернуть мне душу. Будет больно, предупреждаю. Это продолжится, пока сама не захочешь подписать контракт. Я с тобой ничего делать не буду, ведь тогда контракт просто не вступит в силу. Удачи... Советую сдаться сразу. — Голос снова стал обычным.

Его лицо, освещенное зловещим светом, выглядело бесчеловечным. Весь облик этого парня источал ауру существа, лишенного души.

Как же я могу помочь вернуть то, чего уже нет?

 — Даю тебе еще один шанс, подпишешь договор?

Он ждал одну, две, три минуты, но я молчала. Не могла согласиться так быстро, не понимала, что делать. Я не смогу помочь ему, и тогда он убьет меня? Или, что еще хуже, пытки продолжатся... Он будет злиться и, как один белокурый ученый, будет издеваться надо мной! Это был не сон! Это чертовы воспоминания о тех днях — единственное, что осталось у меня как напоминание об опасности!

— Дальше мы сами, шеф. Все будет четко, не парься! Пару минут — и она будет ваша! — За спиной прозвучал чей-то омерзительный голос вперемешку со смехом.

Кто-то схватил меня за плечи, легко поднимая. В последний миг я заметила, как дверь закрылась, оставляя нас в полной темноте.

С каждым мгновением чувство безнадежности росло. Меня привязали к чему-то холодному, металлическому. Лежала в непроглядной тьме, вокруг царила тишина, а острая, жгучая боль сковывала каждую клеточку тела. Неизвестно, сколько времени провела в этом мучительном состоянии, но с каждой секундой тело становилось тяжелее.

Яркий ослепляющий свет жег глаза. Я зажмурилась, но ничего не изменилось — свет плавил зрачки. Два черных силуэта в масках, точно таких же, как у того парня в переулке, появились рядом со мной. Дикий ужас прошелся по мне электрическим разрядом.

Попыталась закричать, но они, не обращая внимания, начали поливать меня ледяной водой. Холод пронзил до костей. Вода, попадая мне в рот и нос, жгла легкие.

Голову повернуть что-то мешало — пара сантиметров в сторону казались недостижимыми. Каждый раз, когда вода попадала в дыхательные пути, я ощущала, как, задыхаясь, теряю сознания.

Конечности, связанные холодными стальными наручниками, начали сводить судороги. С каждым мгновением я теряла связь с реальностью, утопая во мраке, откуда нет возврата.

Лучше я умру так, чем меня снова будут мучить, используя силы, о которых я сама ничего до конца не знаю! Может, если бы и знала, то помогла, но как могу помочь кому-то, если даже себе не в состояние?! Он ведь не прекратит издеваться надо мной, даже когда соглашусь, уверена в этом. Не могу больше так жить, хочу, но не могу, устала...

Фигуры остановились. Похоже, им было весело, потому что они смеялись как психи. Иногда били меня по лицу, чтобы я пришла в себя. Но, когда они поняли, что я не сдамся, отошли в сторону и зашептались.

С ужасом наблюдала, как эти твари вернулись со шлифовальным инструментом. Через секунду пропитанную страданиями тишину заполонило жужжание инструмента. Один из них держал знакомый мне аппарат, а второй подносил мешочек с солью.

Услышав металлический лязг двери, поняла, что сюда зашел их главарь. Мужчины тут же отступили, выключили свой аппарат и замерли в ожидании.

Через минуту в поле зрения появился бездушный. Подойдя ко мне, он протянул тот самый бланк. Контракт. Я отрицательно покачала головой.

– И почему ты такая... – произнес он с разочарованием в голосе. – Всё могло пройти безболезненно, но, видимо, по-хорошему ты не хочешь. У тебя нет выбора — либо подпишешь сейчас, либо продолжим, и с каждым разом будет хуже. И даже не думай, что я позволю тебе умереть.

– Мне всё равно! Мучайте сколько угодно, поверьте, вы не первые, кто издевается надо мной! – с трудом проговорила я сквозь слёзы и хрипы. – Я устала от этого. Почему вы не можете просто дать мне пожить? Неужели обязательно издеваться? Почему монстром считают меня! Самые настоящие монстры – это люди вокруг меня!

Двое в масках рассмеялись, а вот мужчина на секунду отвёл взгляд, будто принимая тяжёлое решение. Его глаза меняли цвет, от серого до естественного оттенка, но в итоге вернулись к серому.

— Хорошо, — сказал он и скрылся за соседней дверью, которую до этого я не замечала.

Что он имел в виду? Неужели отпустит меня?

Оставив дверь открытой, он вернулся, вывозя кого-то на коляске. Когда он подкатил кресло вплотную ко мне, я тут же почувствовала знакомый запах выпечки и домашних блюд, смешанный с запахом крови.

— Если тебе всё равно на себя, пусть будет так, — произнёс мужчина, наклоняясь ко мне. — Посмотрим, как запоешь, когда я начну делать с этим человеком то же, что и с тобой. А может, просто убить её? Ребята, дайте мне шлифовальную машину. Проверим, насколько крепкая кожа у этой старухи. С ней я могу делать все, что захочу! Она мне не нужна ни живой ни мертвой — Засмеялся он как псих, но будто бы наигранно.

— Нет! — крикнула я, пытаясь встать, но попытка не увенчалась успехом.

Слёзы застилали обзор, защитная улыбка пропала, я смогла разглядеть, как мучитель сорвал одеяло с тела. Хоть картинка была размытой, по очертаниям и сладковатому аромату печенья я поняла, что это Токико. Она была без сознания, а со лба стекала кровь. Мучитель снова протянул контракт, холодно глядя на меня. — Да чтоб ты сдох! Что она тебе сделала? Токико! — бессвязно всхлипывала сквозь слёзы.Он раздраженно вздохнул и отошёл.Ледяной страх за Токико сковал тело. Я знала, на какие чудовищные вещи способны эти люди, и одна мысль о том, что они могут с ней сделать, заставляла меня корчиться от ужаса. Им ведь ничего не стоило причинить ей ту же боль, что причиняли мне в той кошмарной лаборатории. Я не могла этого допустить, не могла подвергнуть ее таким пыткам.

Наблюдая, как они включали шлифовальный аппарат, я ощутила, как внутри все сжалось в комок. Сердце бешено колотилось, отбивая в висках оглушающий ритм. Каждый нерв был натянут до предела, готовый вот-вот лопнуть от напряжения. Меня бросало то в жар, то в дикий озноб, а дыхание превратилось в рваные, хриплые всхлипы.

— НЕТ! Хватит! Я подпишу контракт, только, пожалуйста, отпусти ее! — отчаянно зарыдала я, чувствуя, как по лицу градом катились слезы. — Отпусти, она ни в чем не виновата!

Меня больше не волновало, что будет со мной. Лишь бы только Токико, моя дорогая бабушка, была в безопасности. Эти изверги не посмеют причинить ей боль, если я соглашусь на их условия. Должна защитить ее любой ценой, даже если ради этого придется снова идти на сделку с теми, кто так жестоко меня использовал.

Серовласый вернулся и нетерпеливо протянул мне контракт.

– Ну? Чего мы ждём? Когда твоей любимице руки переломают? Поверь, мальчики любят веселиться. Они не я.

Развязав мне руку, он приказал сделать надрез. Взяв нож в зубы, я полоснула свою ладонь. Он тут же забрал оружие. Дрожащей рукой я дотянулась до того места, на которое он указывал, и поставила кровавую печать.

Контракт взмыл в воздух.

 Голос, доносившийся откуда-то издалека, спросил:

— Контрактник номер один, вы согласны со всеми пунктами договора?

 — Да! — ответил мужчина.

— Контрактник номер два, вы согласны со всеми пунктами договора? — голос обратился ко мне.

Я не стала медлить, видя Токико, которой явно требовалась срочная медицинская помощь. Возможно, поэтому она и не смогла навестить меня в больнице — её похитили, и неизвестно сколько она пережила...

— Да... — произнесла я.

— Замечательно! — радостно произнес голос. — Помните главное правило: теперь ваши жизни связаны, и если умрёт один, умрёт и второй! Хорошей игры!

В тот же миг на моём запястье появился символ в виде двуглавой змеи, пожирающей свой хвост. Плечо бездушного начало гореть алым светом, похоже, появился такой же знак.

Мужчина слегка поёжился, но в его глазах я заметила какую-то живую эмоцию, будто он обрёл новый смысл жизни, к которому так долго стремился, а глаза обрели естественный темный цвет.

Голова закружилась, а в глазах потемнело, когда один из мучителей грубо схватил меня и ввел что-то в вену. Тело обмякло, но я все еще слышала ужасающий звук шлифовки. Бездушный человек стоял рядом, а позади него отирался третий мужчина, играя с этим адским устройством около шеи Токико. И вдруг, к моему ужасу, он случайно ударил по ее горлу.

Последнее, что я увидела прежде чем потерять сознание — это как мужчины повернулись на звук и заметили отрезанную голову Токико, безжизненно свисающую с тела старушки. Этот страшный образ навсегда отпечатался в моей памяти, а крик застрял в пересохшем горле прежде, чем тьма полностью поглотила меня. 

Нож "Шторм" — Это фиксированный нож с полным хвостовиком, что обеспечивает ему дополнительную прочность и надежность. Лезвие у него обычно имеет длину около 150-160 мм и изготовлено из высококачественной нержавеющей стали. Рукоятка выполнена из прочных материалов, таких как текстолит или резина, что позволяет удобно держать нож даже в сложных условиях.