Дьявольский договор - охотник и проклятая душа.

Скрип стула разбавлял тишину в моей комнате. Я, погруженная в размышления о домашнем задании, заданном из-за пустой болтовни Ёсико, пыталась удержать равновесие на двух деревянных ножках. Своими разговорами подруга привлекала внимание преподавателя, но дело о маньяке с косой почему-то поручили мне.

Это преступление настолько увлекло его, что он вспомнил свою любимую фразу:

— Если что-то привлекло ваше внимание, создайте сенсацию из этой истории!

Ну да, это действительно было бы сенсацией... Мне предстояло изучить все видеозаписи и репортажи, внимательно проанализировать улики на закрытых платформах, а также связаться с очевидцами для сбора их свидетельств. Эта работа требовала терпения и сосредоточенности — всё ради того, чтобы подготовить собственный увлекательный репортаж о судьбе пугающего преступника.

Я не смогла сдержать нервную улыбку. Как же странно — пытаться собрать по фрагментам жизнь той личности, которой я и являюсь. Это словно балансировать на краю неисследованного океана, где каждый проблеск света и внимание к мелочам могут оказаться как спасательной верёвкой, так и петлёй, затягивающейся на шее.

Понимание того, что мне необходимо будет замаскировать некоторые доказательства, чтобы сохранить свою анонимность, вызвало у меня смешанные эмоции. С одной стороны, у меня была возможность отказаться от выполнения задания, но с другой — это уникальный шанс проявить свои журналистские способности, слегка приукрасив реальность, чтобы скрыть некоторые её детали.

Продолжая покачиваться, я откинулась назад и задумчиво уставилась в потолок. Внутри разразилась настоящая борьба «за» и «против», бескомпромиссно сражающихся друг с другом. Окружающая тишина окутывала меня, как мягкий плед, сердце стучало спокойно и ритмично.

Всё текло бы своим чередом, если бы мой взгляд не зацепился за декор потолка. Внутри меня разразилась паника, мышцы напряглись, а тело стало непереносимо тяжёлым. Сердце, которое до этого было спокойным, теперь стучало так сильно, что его пульсация отзывалась в ушах, создавая тревожное эхо. Каждый вдох казался предзнаменованием чего-то неизбежно ужасного.

Вокруг всё замерло в тот момент; я искала выход, но разум путался в паутине страха. Казалось, я потерялась в реальности и провалилась в бездну, из которой нет выхода.

Снова пренебрегла своим собственным правилом: никогда не поднимать глаза к потолку, независимо от ситуации! 

Сдерживать накатывающие слезы становилось труднее, так как то, что я видела, было совершенно невообразимым. С потолка свисала оторванная голова мальчика. Ужас, перекрывающий реальность, обрушился на меня. Это не плод моего извращенного воображения, а мрачная правда, от которой я не могла укрыться. Его вытаращенные глаза искрились зловещим, потусторонним блеском, а вокруг тела разрастались черные круги, поглощая любой проблеск света. Лицо было искорежено и обезображено, кожа имела мертвенно-бледный оттенок, а улыбка тянулась от одного отсутствующего уха до другого.

Зубы, напоминающие клыки дикого животного, расплывались в ужасной гримасе, а черная густая жидкость, текущая по ним, походила на смолу. Темнота обволакивала его, растворяя в себе и не оставляя ничего, кроме ужаса и замешательства. Казалось, сама природа убегала в страхе от этого существа, потерянного в бездне реального мира. То, что когда-то было человеком, теперь оставалось лишь оболочкой.

Я была уверена, что он заметил мой взгляд, ведь после того, как наши глаза встретились, он разразился жутким, пронзительным смехом. Знала о его существовании ведь сталкивалась с этим призраком и раньше, поэтому должна была помнить и не поднимать глаз.

Мрачный дух начал преследовать меня с того самого момента, когда осознал, что больше не принадлежит миру живых. Из-за невозможности уйти в мир иной он превратился в нечто отвратительное — от его бледного иссохшего тела осталась лишь голова, висящая на куске оторванной шеи, вокруг которой петлёй был обмотан старый телевизионный шнур.

Иногда он пытался заговорить со мной, но я игнорировала эти жуткие попытки, стараясь отвлечься и любыми способами избежать встречи. Я изо всех сил старалась не смотреть на него, делая вид, что не замечаю его присутствия, лишь бы сбежать подальше от этого ужаса.

Отвлекшись, я оступилась, жуткая картина прошлого не покидала мысли. Я не имела права показывать свои переживания или страхи, поэтому мне приходилось прятать их за маской спокойствия. Если существо поймет, что я его вижу, моя жизнь превратится в хаос, и освободиться больше не удастся.

Каждый звук, движение, взгляд вызывали напряжение, сжимая сосуды и превращая привычную домашнюю обстановку в поле боя, где любая мелочь может стать решающей. Я подобно парусник в бурном море, и единственное, что меня держит на плаву — сила притворства.

Сердце стучало в груди, дыхание учащалось, но, вопреки этому, улыбка застыла на моих губах. Я делала всё возможное, чтобы выглядеть непринужденно.

Собрав в легкие максимум воздуха и стиснув кулаки от волнения, закрыла глаза. Взгляд невольно опустился к письменному столу, на котором лежали белые, будто свежевыпавший снег, страницы тетради.

Не прошло и минуты, как из-под стола начала медленно и плавно подниматься изуродованная голова, проходя сквозь его поверхность. Безумный, пронизывающий взгляд упорно впивался в меня. Я не могла дотронуться до тетради, поскольку это ужасное призрачное создание лежало прямо на ней. 

Отвратительный запах гнили вонзился в ноздри, вызывая тошноту, которую пыталась подавить, отвлекаясь на тетрадь. Я сделала вид, что задумалась, постукивая ручкой по столу, и бездумно произнесла слова, надеясь обмануть его.

– Ничего в голову не приходит, пойду прогуляюсь, тогда вдохновение точно вернется!

Осторожно встав, я достала одежду для охоты. Борясь с дрожью, медленно надела черную экипировку, покрывающую меня с ног до головы. Надев перчатки и оставив телефон на столе, я выбралась через окно, предварительно сняв решетку, которую заранее ослабила.

Передвигаясь по темным улочкам Токио, я время от времени оборачивалась, чтобы убедиться, что за мной никто не следит. Одновременно с этим собирала и короткие волосы в пучок, чтобы скрыть их под тёмным капюшоном, а лицо закрыла маской в виде лисы с красным носиком. Поднявшись на крышу небольшого здания, я начала осматривать окрестности в поисках возможных жертв. Проскальзывая по темным закоулкам, надеялась встретить хоть одного извращенца или маньяка, и при этом старалась оставаться вне поля зрения прохожих, избегая многолюдных и ярко освещённых мест.

Мне нужно было отвлечься от того, что произошло в комнате, но жуткий образ призрака продолжал преследовать меня. Свесив голову с края крыши, я намеревалась прыгнуть вниз, крепко ухватившись за металлические опоры. Однако стоило мне наклониться, как в голове вновь возникло страшное видение — расплывшаяся голова с пустыми глазницами.

Сердце забилось, пытаясь вырваться из груди и наполняя меня адреналином. В глазах на миг померкло, всё вокруг замерло. Мышцы рук затряслись, и я поняла, что держаться больше не получится. Отпустив опоры, я упала со второго этажа.

Падение ощущалось как затяжной миг, когда всё вокруг стало ярким и четким. С громким ударом я приземлилась на закрытый мусорный бак. Боль пронзила всё тело, словно меня ударило электрическим током. Мне показалось, что каждое ребро треснуло. Я вскрикнула, но звук растворился в тишине.

Отскочив от мусорки, приземлилась прямо на асфальт.

Каждый метр в кувырке отзывался резкой болезненной волной в бедрах и плечах. Одежда порвалась, зацепившись за шероховатый асфальт, а на коже остались следы от ссадин.

Контейнер для мусора смягчил моё падение, и, несмотря на ощутимую боль, я не обнаружила серьезных повреждений и быстро встала на ноги.

– Чёртовы галлюцинации! – воскликнула я, продолжая искать, кому могла бы помочь, чтобы отвлечься. Пока шла по улице постепенно успокаивалась, в поле моего зрения оказалась очаровательная пара, которая, обнявшись, смеялась и обменивалась поцелуями. Я сразу же отступила назад и скрылась за углом здания, решив подождать, пока они пройдут мимо.

Наблюдать за такой картиной было приятно; мир всё же не так ужасен, как может казаться на первый взгляд. Не все мужчины являются врагами... В конце концов, и я когда-то мечтала о нормальной жизни, мечтала встретить партнера и, возможно, влюбиться, гуляя по ночным улицам, уверенная, что в экстренной ситуации меня защитит любимый.

На других людей я больше не надеялась. Впрочем, меня никто никогда и не защищал — наоборот, только ранили, как физически, так и морально. Поэтому, единственное, на кого можно было положиться — на саму себя и незаменимую косу — Элис. Как я её обожаю! Я потратила много времени на создание действительно полезного инструмента, который позволял бы держать врага на расстоянии и внушал страх благодаря своему немаленькому размеру. Честно говоря, мне даже приснился сон об этом...

Кровавая луна озаряла окрестности, окутывая мистическим светом. Кремово-красные лепестки сакуры медленно покидали деревья и опускались на Тории*, напоминая розовый снег и мягко укрывая поверхность. В центре зрелищной картины стояла девушка с длинными рубиновыми волосами, доходящими пояса. Её локоны развевались на ветру, создавая иллюзию жизни.

В воздухе витал сладко-кислый аромат, наполняя сцену романтикой. Она была одета в традиционное японское кимоно. Белое платье с ярко-розовыми узорами подчеркивало её талию, а легкая накидка с широкими рукавами, словно парашют, парила на ветру. Золотистые украшения на одежде сверкали, добавляя яркость её образу. Крупный капюшон скрывался под волосами. В свете луны она казалась живым ангелом, которому не хватало крыльев. В руках она держала косу с длинной серебристой рукоятью, украшенной узорами стеблей роз. Внутри рукояти находились песочные часы с жидкостью, напоминающей кровь. В верхней части изделия располагались детали, похожие на человеческие ребра, а чуть выше можно было увидеть череп, служивший основой для наконечника косы. Этот наконечник, изготовленный из редкого материала, плавно соединялся с лезвием; с одной стороны его украшал крупный красный рубин, сверкающий даже в темноте. Следующим этапом было остриё, выполненное из неизвестного мне сплава красной и серой стали. На поверхности лезвия находились необычные металлические узоры, создающие ощущение, что каждое движение косы наполняется магией и мощью.

Этот артефакт не просто представлял собой шедевр искусства; он был олицетворением таинственной силы, способной передать всю красоту и опасность окружающего мира.

-♥-

Только благодаря сну я смогла воссоздать Элис в реальности.

Милая пара уже прошла мимо, но вдруг из ниоткуда эхом раздался женский крик о помощи. Выйдя из-за угла, я обратила внимание на удаляющихся людей и поняла, что это не те люди. Они продолжали смеяться и общаться, не обращая внимания на пронзительный звук, который невозможно было не услышать. Казалось, его игнорируют намеренно, но, наблюдая за ними ещё некоторое время, я поняла, что они действительно ничего не слышат...

Мой внутренний любопытный голос начал зудеть, и мне стало сложно сопротивляться желанию узнать источник крика. Вечная тяга помогать другим вновь заявила о себе. С каждой секундой становилось ясно, что кто-то нуждался в помощи, и это осознание тянуло меня в сторону звука, который не имел права остаться без внимания.

Я решила выждать момент, когда люди полностью скроются за углом, чтобы избежать лишних вопросов. Когда их разговоры затихли, а силуэты исчезли, я направилась к источнику, стараясь сохранить анонимность.

Вернувшись на крышу, ускорила шаг, чтобы попасть в эпицентр событий. Сердце стучало от волнения, адреналин бурлил в каждом уголке моего тела. Я понимала, что должна быть внимательной, но не могла позволить себе отступить. Призыв о помощи был слишком настойчивым, чтобы игнорировать его. Решительность переполняла, и мне хотелось действовать несмотря на странность ситуации.

Перепрыгивая с одной невысокой крыши на другую, я ощущала себя вольной и быстрой птицей в небе. С высоты открывался широкий горизонт, позволяя наблюдать за окружающим миром. Дома располагались близко, что облегчало мои перемещения — не нужно было лезть на высокие здания, чтобы добраться до нужной точки.

Вскоре я оказалась на месте, откуда доносились крики, эхом резонирующие в моем сердце. Я приземлилась на последнюю крышу и устремила взгляд в темный переулок, где свет смешивался с густой тенью. Атмосфера здесь создавала тайну, окутанную напряжением; даже воздух ощущался тяжёлым от ожидания. Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить быстрое сердцебиение, и, прижавшись к краю крыши, приготовилась.

Уцепившись за край трехэтажного здания, я сжала пальцы до онемения и наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть. Кровь гудела в висках, напряжение нарастало, но отвлекаться я не могла. Вглядываясь в темный угол узкого переулка, где таились неясные силуэты, и звук гудел в воздухе, я старалась разобрать детали, на мгновение прищурив глаза.

Некоторые считали, что способность видеть в таких условиях — ненормально, но мне было все равно. Я воспринимала это как очевидное преимущество. В темноте я могла различать мельчайшие детали, как кошка, воспринимая мир в оттенках серого. Мои глаза иногда сверкали, напоминая кошачьи. Это благодаря зеркальному слою клеток с кристалликами. Люди удивлялись и пугались, порой выказывая агрессию. Я запомнила все те взгляды, полные замешательства и подозрений, когда кто-то пытался разобраться, в чем дело. Каждый раз при столкновении с враждебностью во мне разгоралась искра. Я не собиралась укрываться или извиняться за свои уникальные способности. Но в конечном итоге мне пришлось принять меры. Люди склонны ненавидеть то, чего не понимают, поэтому я старалась не выходить на улицу ночью.

Сейчас же была другая ситуация, в которой моя способность видеть в темноте была настоящим спасением. Я увидела странный силуэт в черной одежде, прижавший к стене беззащитную девушку с длинными светлыми, покрытые липкой грязью, волосами, одетую в белое полупрозрачное платье. Это ее крики о помощи игнорировались прохожими.

В руках тенистого существа сверкало нечто фиолетовое, напоминающее нож. Он явно пришел в ярость, когда она попыталась освободиться, и ударил по стене так сильно, что звук разнесся по всему переулку. В тот миг его намерения стали ясны: он собирался ударить её в шею.

Мое сердце забилось быстрее — я понимала, что не могу остаться в стороне. Не оставляя ничего на произвол судьбы, я собрала свои мысли и сделала шаг вперед, готовясь прийти на помощь и не думая о последствиях.

Ухватившись за край покрепче, я сделала переворот и спрыгнула с крыши. В процессе приземления меня ослепила яркая вспышка света, возникшая из ниоткуда. Несмотря на ослепляющий блеск, я сосредоточилась на своей внутренней энергии, о которой знала лишь одно: она позволяла мне вызывать оружие.

Багровая рукоять мгновенно появилась в ладонях, а над головой возвысилось устрашающее лезвие – черное с кроваво-алым краем сверху и серым снизу. Ловко закрепившись на краю балкона с помощью косы, я мягко приземлилась на асфальт.

Драться открыто я никогда не умела; чаще всего выбирала атаки из засады, чтобы враги не успели понять, что происходит. Но сейчас ситуация была иной. Загадочная фигура в черном, словно по команде, увернулась от моего удара. Коса с резким металлическим звуком коснулась стены, и искры разлетелись в стороны. Не теряя времени, отступила от соперника, готовясь к следующей атаке.

Покосившись в сторону, где только что была жертва, осознала — моя ошибка могла стоить мне жизни. Девушки больше не было; она испарилась в воздухе, словно мираж. Внутри меня укрепилось тревожное чувство: блондинка была призраком, существом, которое не поддавалось логике и обычным правилам.

Пока я была погружена в свои мысли, осознавая ошибку, темный силуэт не тратил времени зря. Он стремительно подкрался ко мне и, прежде чем я успела среагировать, мощно ударил ногой в корпус. Я ощутила, как воздух вырвался из легких вместе со стоном, а мое тело отлетело в сторону, как тряпичная кукла.

Я упала на асфальт, и мир в глазах закружился. Сначала яркие звезды, казалось, старались меня успокоить, но вскоре стали расплываться, и я поняла, что необходимо срочно собраться. Надо было встать.

Стиснув зубы, попыталась подняться и достать оружие, но тело не слушалось, реагируя слишком медленно. Я была героем, мечтателем, но несмотря на все это, текущая ситуация навевала ощущение, что реальность слишком жестока для того, кто всегда искал справедливость.

— Девочка? — его голос звучал с легкой иронией, но в нем явно чувствовалось удивление. Похоже, он тоже считал меня парнем. — Что тебе нужно? Возомнила себя бессмертной?

Эта фраза показалась знакомой, эхом отзываясь в сознании, но сейчас не было времени на размышления. Я заставила себя сосредоточиться, отгоняя мысли об острой пульсирующей боли в животе. Игнорировать её крайне сложно, но на этот раз ставки были высоки — речь шла о моей жизни.

Упав на колени и прокашлявшись от следующей волны боли в горле, я, еле сдерживая дрожь, прошептала:

— Я охотница! За мерзкими существами! Такими, как вы, извращенцами!

Слова вырвались из уст быстрее, чем я смогла осознать их смысл. Он ведь не человека убил... он убил чертового призрака!

Парень, как я успела понять, сделал два решительных шага вперед, стремительно сокращая расстояние между нами. Я хотела отстраниться, но он был слишком быстр; с легкостью выбил мою косу из руки, и я оказалась на земле, прижатой его весом. Он схватил мои запястья так сильно, будто бы намереваясь сломать.

Тревога заполнила каждую частичку моего тела, охватывая, как сладкое наваждение. Понять, что я попала в капкан собственной самоотверженности, было не сложно.

Он удерживал меня ловко, очевидно, готовый расправиться. Эта встреча может стать финалом для меня...

— Что ты собираешься сделать со мной? — выкрикнула я, постаравшись усилить свою позицию. Страх, как огненная волна, мчался по позвоночнику, но я понимала, что сдаваться нельзя. Глаза искали хоть какое-то спасение, одновременно с этим я пыталась разобраться, что происходит и как выжить в этой ситуации.

— Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Лучше скажи, что ты за существо такое? Собиратель?!

Он уставился на меня и в течение минуты буравил взглядом сквозь черную маску, составленную из непонятного материала, а затем дотронулся до моего лица, чуть ослабив хват. Благодаря скользкой ткани его одежды я смогла вырвать одну руку и достать нож, вонзив в плечо. Он не издал ни звука, лишь немного отступил, схватившись за рану, окрашенную в красный, но вскоре снова попытался поймать меня. Я не собиралась оставаться и ждать. Как только он отпустил меня, рванула в темные улочки. Он быстро нагнал меня и схватил за капюшон, чтобы дернуть назад.

— Стоять! Если не остановишься сама, догоню и убью! — кричал парень.

Я не собиралась останавливаться. Несмотря на усиливающуюся боль в животе, которая тормозила мои движения, продолжала трепыхаться и тянуться вперед.

Призвав косу, я попыталась нанести удар, но он снова уклонился. Его движения были отточены до совершенства. Тогда я решила сыграть на его неосторожности и метнула косу под ноги, чтобы заставить споткнуться. Этот маневр дал мне несколько драгоценных секунд, чтобы взять дыхание под контроль. Однако, стоило косе коснуться земли, как она мгновенно исчезла, и я осталась без оружия.

Повернув за угол, приложила все усилия, чтобы совершить прыжок и в последнюю минуту схватиться за пожарную лестницу. Когда его рука обхватила мою ногу, я дернулась вверх, чтобы освободиться и подняться выше. Сердце бешено колотилось, хотело вырваться из груди, а в ушах звучал надоедливый гул.

Услышав знакомый металлический звук я поняла: парень успел ухватиться за ту же лестницу и начал подниматься за мной.

— Оставь меня в покое, пожалуйста! Я случайно напала на тебя... Признаюсь, спутала с обычным маньяком, извини! 

Но останавливаться он не собирался и схватил меня за ногу, потянув вниз. Чувство паники охватило меня, и, действуя инстинктивно, я ударила его в лицо, чтобы заставить отпустить. Мужчина потерял равновесие, и это замедлило его гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Я вскочила на верхнюю ступень и, вырвавшись на крышу, ринулась вперед, ощущая в груди смесь волнения и страха.

Свет фонарей на соседних зданиях искрил на горизонте, но между нами было слишком большое расстояние. Сильная боль в животе напоминала о себе, сковывая движения. Я понимала, что не смогу перепрыгнуть на следующую крышу с такой травмой.

Мужчина догнал меня так быстро, что я не успела сообразить. Он схватил за капюшон и с силой впечатал мое лицо в бетонную поверхность крыши. Острая боль пронзила голову в тот же миг. Взгляд помутился, а уши заложило от громкого удара, словно я оказалась в пустоте. Маска разбилась пополам, и её осколки посыпались на землю, открывая моё лицо. Я почувствовала, как ледяной ветер коснулся искалеченной кожи.

Не останавливаясь, парень бросил меня обратно на землю, и новая волна боли пронзила тело, когда я осознала, что острые куски маски вонзились в плоть, оставляя болезненные следы. Я пыталась отползти, оттягивая его приближение. Каждый шаг лишь разжигал панику. 

Тонкие струйки крови медленно стекали по лицу. Я умоляла его остановиться, произнося слова сквозь стиснутые зубы и невыносимую боль. Каждый жест приносил адские муки, но страх новых побоев заглушал все чувства.

— Пожалуйста... — шептала я, вложив в слова весь имеющийся страх. Во всём этом ужасе во мне всё же горел огонёк решимости. Я не собиралась сдаваться. — Я... не хотела этого. Успокойся!

— Я предупреждал, что если доберусь до тебя, то не пожалею. У тебя была возможность остановиться, и тогда бы я тебя не тронул. Но ты не послушала, — сказал он, стянув капюшон, и крепко схватил меня за волосы.

В этот момент он случайно дернул резинку, и мои волосы вырвались на свободу, развеваясь в воздухе и заслоняя лицо. Поняв, что этого кошмара не избежать, я вонзила нож ему в бок, разрывая ткань куртки и нанося болезненный удар. Он, наконец, издал глухой звук боли и, в ответ, ударил меня ногой. Я потеряла равновесие и скатилась со скользкой крыши, начав падать.

– Ты никак не успокоишься! – произнес мужчина сквозь зубы, резко схватив меня за руку, когда я уже падала. Второй рукой он пытался остановить кровь.

– Отвали! – действуя на уровне рефлексов, без раздумий, я вонзила нож ему в ладонь, насквозь. Он сразу отпустил меня, и я полетела вниз, пытаясь подставить руку, чтобы смягчить удар о балкон. В этот момент я услышала хруст ломающейся кости и ощутила невыносимую боль, которую сложно описать.

Закричав изо всех сил, я всё еще стремительно падала. На последних этажах мне удалось собрать все силы и зацепиться за край соседнего балкона, использовав косу как опору. Металл заскрипел, замедляя спуск.

Но этого было недостаточно, чтобы полностью остановить падение. С замиранием сердца я наблюдала, как быстро приближается земля. В этот миг мир вокруг замер, а мысли пронзали разум: смогу ли я что-то предпринять? Успею ли спастись? С каждым тяжелым вдохом страх нарастал, а окружающий мир становился более ярким, каждая деталь подчеркивала безвыходность ситуации.

Тело сильно ударилось о твердую поверхность, и перед глазами всё перемешалось, превратившись в неясное пятно. Удар о землю ощущался как мощный взрыв. Резкая боль пронзила голову, пробегая волной по всему организму. Я слышала, как трещали мои кости, и ощущала, будто голова раскалывалась на куски.

Я лежала на земле не в силах пошевелиться. Зрение исказилось, и я могла разглядеть только кровавую пелену. Уши заложило, а звук в голове становился громче и невыносимее. Я ощущала капли крови, стекающие по лицу и смешивающиеся со слезами. Тело дрожало от невыносимой боли, и каждый вдох казался настоящей пыткой.

Я пыталась подняться, но конечности отказывались слушаться. Я была парализована, заперта в своей собственной израненной оболочке.

На протяжении всей жизни меня постоянно преследовал внутренний голос, который будто имел свой разум.

– Не сопротивляйся, потерпи! Просто остановись, и всё наладится...

 За три недели пребывания в больнице я катастрофически мало вставала и больше отдыхала. Честно признаться, такой отдых мне был крайне необходим, но мысли о том, почему тот парень решил меня спасти, постоянно мучили и без того больную голову. Он вряд ли оставит меня в покое.

Мои раны заживали быстрее обычного, и я понимала, что долго в больнице не задержусь. У меня есть некое свойство, в котором я до сих пор не разобралась. Например, если я порежу руку, она восстановится всего за несколько часов. Время заживления зависит от серьезности ранения и состояния организма в целом, но причина этого оставалась для меня загадкой.

После такого «исцеления» у меня возникали ужасные боли, а общее состояние оставляло желать лучшего: я ощущала сонливость и острый голод. Более серьезные травмы заживали быстрее, чем у других людей, но не так стремительно. Я начала подозревать, что эта способность одновременно и благословение, и проклятие — с ней сложно жить.

Если кто-то обнаружит эту черту, он попытается выяснить всё! Людям не будет жалко меня, даже если для выяснения меня придется убить, они не будут сожалеть, поэтому я старалась скрываться. Сбежав из лаборатории и пережив все страхи, я не хотела ни за что в жизни возвращаться назад. Поэтому мне приходилось справляться со всем самостоятельно, но это просто невозможно, а довериться кому-то – столь же безумно, сколько просто пойти и сдаться самой.

Неизвестно, что ещё скрыто в моём теле, "объект один" — очень важный эксперимент. Меня, безусловно, всё ещё искали, и сто процентов найдут, если я обращусь за помощью. Притвориться обычным человеком — это лучшее, что могла сделать, но почему-то меня всё время преследовали несчастья, как будто я обречена на вечные страдания.

Иногда действия и агрессия окружающих казались абсолютно нелогичными, но подобные ситуации неизменно повторялись. Как только жизнь приходила в относительное спокойствие, неожиданно начинало происходить нечто ужасное, что причиняло серьёзный вред и угрожало жизнью.

Всё, что мне оставалось — это бродить в бесконечных страданиях, пытаясь выжить. Иногда мне приходила в голову мысль: а имеет ли смысл так упорно сражаться за жизнь? Может, стоит просто сдаться... Однако внутри меня было нечто, что мешало сделать этот шаг, побуждая бороться до последнего.

На протяжении всего времени, проведенного в больнице, никто не пришёл меня навестить. Ощущение одиночества накрывало с головой, и я постоянно размышляла о том, какая жизнь меня ждет после выписки.

Есико не удосужилась позвонить даже раз. Только на следующий день после моего падения она отправила сообщение: «Как дела?». Я рассказала ей о своей ситуации, на что она ответила «понятно» и больше не проявила интереса. Правильно, ходячая проблема ей безразлична, ведь её лучшая подруга с другого курса вернулась к учёбе после болезни, и, похоже, она совсем забыла о моем существовании.

Что касается воспитательницы, то она заглянула ко мне лишь для того, чтобы поставить подпись на документе, подтверждающем, что она в курсе моего пребывания в больнице. Она даже не зашла в мою палату — об этом мне поведали разговорчивые медсестры, всегда охотно делящиеся новостями и сплетнями из коридоров.

Сегодня меня должны были выписать, но сначала нужно расплатиться за лечение. Мысль о финальной сумме вызывала страх: хватит ли средств на оплату?

Ранее я не волновалась по этому поводу, ведь за меня расплачивались сотрудники детского дома. Однако вскоре финансирование на моё содержание прекратилось из-за долгов перед больницей. Сумма настолько высокая, что мне придётся расплачиваться за неё даже после выхода из детского дома.

Пока учреждение выплачивает долг, они стремятся скорее избавиться от меня. Мне же остаётся работать, чтобы обеспечить себя и оплачивать новые больничные счета.

***********************

Тории* - П-образные ворота без створок в синтоистском святилище.