Часть 2
Чонгук кивнул и перед тем, как представиться, внимательно посмотрел в лицо этому парню, пытаясь найти в его глазах... наверное, узнавание?
Но узнавания не было.
Хозяин дома внимательно смотрел на Чонгука, ожидая ответа.
— Чон Чонгук, — произнес Чонгук и снова посмотрел на этого Ким Тэхена.
Неужели его имя тоже ничего не сказало?
Этого не может быть. Чонгука показывают с завидной регулярностью по всем каналам, его имя периодически всплывает в актуальных тэгах Твиттера. Не может быть, чтобы хоть кто-то в Корее хотя бы раз в жизни не слышал имени «Чон Чонгук».
Но этот парень, кажется, не слышал. Или умело притворялся.
— Тебе стоит позвонить родным, — сказал парень и, пройдя к окну, отодвинул шторы и выглянул на улицу. — Начинается дождь. Судя по предупреждениям метеорологов, на нас надвигается буря и сильные ливни. Лучше бы им забрать тебя отсюда как можно скорее...
Парень говорил ровно, спокойно, но без малейшего намека на гостеприимство или доброжелательность. Чонгуку стало неуютно.
— Врач, вроде, сказал, — начал он, осторожно приподнимаясь в кровати и усаживаясь, опершись спиной на подушку, — что мне нужно какое-то время отлежаться. До завтра.
— Да, я слышал, — кивнул парень и опустил шторы. — Но завтра может начаться наводнение, и мы окажемся отрезанными от города. А тебе нужна медицинская помощь. Думаю, стоит...
— Прямо так сразу и наводнение? — усмехнулся Чонгук.
Его коробило ощущение, будто хозяин дома спешит от него избавиться.
Ким Тэхен посмотрел на него холодно:
— Здесь у нас обычно так и бывает: «прямо так сразу и наводнение». Местность такая. За домом река, и она разливается очень быстро.
— И что ты сам тогда будешь делать? — Чонгук откинул голову на подушку. Сердце молчало, билось ровно и спокойно, как будто и не было того самого приступа.
— Я к такому уже привык, — сказал Ким Тэхен. — Давно здесь живу, всякого насмотрелся. Ты будешь звонить или нет?
Чонгук взял в руки телефон и покрутил его.
Никому звонить не хотелось. Он боялся даже представить себе, какую истерику закатит ему Сокджин, когда узнает, где он и что с ним случилось. О Хосоке и вовсе старался не думать.
— Я уеду сам, — сказал он с вызовом, глядя в темный экран телефона. — Не хочу никого беспокоить...
— Самому тебе за руль нельзя, — отрезал Тэхен и устало опустился в кресло. — Врач сказал, что только на реанимобиле...
— Послушай, — Чонгук попытался спустить ноги с кровати, но где-то под ребрами тревожно сжалось, и он замер, схватившись за грудь.
Помолчал.
Вроде, успокоилось.
— Послушай, — снова начал он. — Я заплачу тебе. За то время, что пробуду у тебя. Сколько скажешь. Я просто не хочу поднимать панику. Со мной такое бывает иногда, просто в этот раз я не успел вовремя... неважно.
Ким Тэхен поднялся из кресла и отошел к камину, пошевелил в нем горящие поленья.
— Тебе не стоит здесь задерживаться, — непреклонно возразил он. — И я денег за постой не беру, здесь тебе не отель.
Да уж, знакомство начиналось как-то неправильно. Совершенно неприветливый Ким Тэхен был явно намерен выпроводить Чонгука из дома любыми путями.
— Тогда я... — Чонгук снова зашевелил ногами. Сердце тревожно затрепыхалось. — Я немного... немного еще отлежусь и уеду сам, говорю же.
— Этого я тоже допустить не могу, — хмуро проговорил хозяин дома. — Ты где-нибудь помрешь по дороге, а я потом всю жизнь буду себя в этом винить, нет уж.
— Значит, выход у нас только один: я останусь до завтра, а ты изо всех сил потерпишь меня всего одну ночь, — улыбнулся Чонгук.
Но Ким Тэхен ему в ответ не улыбался:
— Да нет, у нас есть еще один выход: я могу сам позвонить в столичную службу спасения и вызвать реанимобиль. А ты потом оплатишь вызов, раз ты у нас такой богатый.
— Не надо, — резко ответил Чонгук и побледнел. — Не надо этого делать.
— И почему это? — заинтересованно глянул на него Ким Тэхен. — Не настолько богатый?
— Просто... — Чонгук замялся. — Я, в некотором роде... как бы это сказать... известная личность. И мне такая огласка не нужна.
Ким Тэхен обернулся и поднял одну бровь:
— Вот как? Насколько известная? Айдол?
Чонгук покраснел: произнесено это было с каким-то едва уловимым пренебрежением.
— Почему сразу айдол? Я композитор, ты мог видеть меня по телевизору...
— Я не смотрю телевизор, — коротко сказал Тэхен. — Ладно, известная личность. Ты, наверное, проголодался. Сейчас я принесу тебе что-нибудь поесть. Что-то должно быть в доме... Или, если ты не сильно проголодался, подожди, пока съезжу за продуктами. Нужно сделать кое-какие запасы перед бурей. Боюсь, не успею.
— Я мог бы поехать с тобой, — предложил Чонгук, вздохнув с облегчением, и спустил ноги с кровати.
Сердце перестало сжиматься, дышалось на удивление легко. Создавалось ощущение, что сердце от облегчения даже забилось как-то свободнее.
— Не думаю, что стоит, — покачал головой Тэхен. — Полежи пока тут.
— Мне все равно нужно встать, — Чонгук снова покраснел. — Я в туалет хочу.
Тэхен буркнул что-то о том, что туалет у него по коридору направо, и вышел, притворив за собой дверь. Но тут же вернулся:
— Одна просьба: не поднимайся по лестнице, ладно? Там всего одна комната, и она все равно закрыта, так что...
И снова вышел. Хлопнула входная дверь.
Чонгук прислушался, надеясь услышать шум машины или что-то в этом роде, но ничего не услышал. Он выглянул в окно: Ким Тэхен шел по дорожке от дома, ведя под уздцы зеленый велосипед.
Этот странный парень, что, ездит за покупками на велосипеде?
В доме наступила тишина, и Чонгук встал с кровати решительно, намереваясь разыскать туалет.
Он прошел по узкому темному коридору к высокой двери, обитой реечкой, потянул за ручку и оказался в маленьком туалете, совмещенном с ванной. Туалет, как и комната, в которой проснулся Чонгук, был скромным, довольно уютным и немного старомодным. На полке над умывальником в стакане стояла только одна зубная щетка. Значит, этот странный парень живет здесь один. Почему-то это радовало: Чонгуку не хотелось встречаться с другими, возможно, настолько же негостеприимными домочадцами.
Кухонька была совсем крошечной. Чонгук огляделся: небольшой стол, за которым места было, разве что, только для двоих, невысокий холодильник, несколько шкафов, лампа под тканевым абажуром с бахромой. Никаких современных гаджетов — посудомойки, кофемашины, даже рисоварки не было. Создавалось впечатление, будто время здесь остановилось в каких-нибудь восьмидесятых. А может даже и раньше.
С улицы донесся скрежет открываемой калитки. И Ким Тэхен вошел в дом, затаскивая с собой несколько пакетов.
— Как ты это все на велике-то довез? — поинтересовался Чонгук, присаживаясь на невысокий деревянный табурет.
Ким Тэхен пожал плечами, взглянув на Чонгука исподлобья, и принялся распихивать привезенные продукты по полкам холодильника.
— Я сейчас сварю суп и поджарю колбаски, устроит? — уточнил он, высовываясь из-за двери холодильника.
Чонгук кивнул.
Наверное, не в его положении было перебирать харчами.
— Или ты что-то другое привык кушать, знаменитость? — съехидничал Тэхен.
— Послушай, — не выдержал Чонгук, — я ведь не специально... и к тебе вторгаться не планировал, почему ты мне грубишь?
Ким Тэхен покраснел и промолчал. Он достал с полки кастрюлю и налил в нее воды, а затем начал шуршать упаковкой лапши, все еще не говоря ни слова.
Так в молчании и провели около получаса. Чонгук от нечего делать наблюдал, как за окном сгущаются тучи, как небо затягивает серым, будто тонкой шелестящей пленкой, как, усиливаясь, ветер все сильнее раскачивает ветки на дереве у самого окна.
— Какую музыку ты пишешь? — вдруг нарушил молчание Тэхен. Он прикрутил огонь под кастрюлей и присел за стол, осторожно подняв глаза на Чонгука. — Классическую?
— Нет, — мотнул головой Чонгук. — Электронную.
— Я такое не слушаю, — пожал плечами Тэхен. — Классическую, вот, люблю. У меня пластинки есть.
— Пластинки? — Чонгук смотрел на него как на реликт. — У тебя есть проигрыватель? Не патефон хотя бы, надеюсь?
Ким Тэхен поджал губы.
— Извини, — опомнился Чонгук. — Просто у тебя здесь все такое... старомодное, что ли...
— Ну вы, звезды, наверное, ко всему высокотехнологичному привыкли, куда уж нам.
Разговор все не клеился. Чонгук буквально кожей чувствовал, как между ними громоздится шершавая и колючая стена, и как только удавалось вынуть из нее хотя бы камешек, как тут же на его месте вырастало еще несколько рядов таких же каменюк, делая стену толще и выше.
И в этот момент зазвонил телефон. Чонгук с досадой поморщился, увидев на экране имя Сокджина. Ким Тэхен заметил недовольство Чонгука и отвернулся, чтобы помешать колбаски на сковороде.
— Сокджин, — ответил Чонгук. — Ты меня потерял?
Он старался говорить сдержанно, и на Сокджина его ровный тон произвел действие спускового механизма.
— Я бы назвал это немного иначе, — кажется, Сокджин говорил это, сжимая изо всех сил зубы, потому что его голос больше напоминал шипение. — Где тебя носит? Нам через час выезжать в галерею, и не смей говорить мне, что ты туда не собираешься.
— Извини, хен, сегодня без меня. Я задержался здесь... думаю, до завтра. Дела.
— Какие, блять, дела? — взвизгнул Сокджин. — Какие еще, блять, дела??? Мне директор уже все телефоны оборвал, ты у них главная фишка вечера, ты...
— Сокджинни, — примирительно начал Чонгук, но Сокджин его не слушал. Он продолжал шипеть в трубку, и Чонгук на какое-то время просто убрал телефон от уха. Шипел его парень очень неприятно.
— Ты меня не любишь, — заключил обреченно Сокджин, когда выдохся. — Так и скажи. Ты меня разлюбил, и теперь просто избегаешь, так? Ну и способ ты выбрал, браво! В твоем стиле! Убегать... просто убегать от проблемы — и все. Ты всегда так делаешь.
— Слушай, ну хватит, — уговаривал его Чонгук.
Ким Тэхен вернулся за стол и уже прислушивался к разговору с нескрываемым интересом.
— Хватит, все совсем не так, я просто... Я был у врача, и по дороге мне... мне стало немного плохо, поэтому я решил переждать приступ... вот и все.
— Тебе стало плохо? — осекся Сокджин. — Опять? Как тогда? Где ты? Я сейчас приеду за тобой, говори мне адрес. Чонгукки, ты должен был сразу же мне позвонить, ты должен был...
— Послушай, — Чонгук вздохнул. — Врач сказал мне отлежаться. Я просто побуду здесь до утра и вернусь, хорошо? Мне уже сделали укол, я уже...
— Адрес, Чон Чонгук, — категорично раздалось в трубке.
За окном небо рассекло надвое огромной искрящейся молнией. И следом раздался ужасный, какой-то потусторонний треск громовых раскатов.
— Какой у тебя адрес? — Чонгук прикрыл ладонью динамик телефона.
Тэхен продиктовал.
— Я пришлю тебе в сообщении, здесь интернета нет, — сказал Чонгук и отключился.
— Надо было раньше, — кивнул Тэхен за окно.
Чонгук привстал и выглянул в окно. Он увидел, что двор дома уже почти наполовину был покрыт лужами, и вода прибывала.
— Теперь он не успеет.
Чонгук покачал головой:
— Сокджина это не остановит, поверь.
Ким Тэхен снова поднялся из-за стола и выключил огонь под кастрюлей.
— Сейчас суп настоится, и можно будет есть, — махнул он рукой. — Твой парень?
— Да, — кивнул Чонгук. — Надо ли мне просить тебя не распространять эту конфиденциальную информацию обо мне?
— Ты серьезно думаешь, что мне захочется с кем-то о тебе поговорить? — ехидно улыбнулся Тэхен. — С кем, например?
— Ну, не знаю, с друзьями? С соседями?
— У меня нет соседей, — мрачно заметил Тэхен. — Ты, наверное, не заметил, но здесь на километры вокруг больше нет человеческого жилья.
— Совсем?
— Совсем.
Чонгук уставился на него.
— А магазин? Ты же ездил в магазин куда-то?
— На трассе есть заправка, я там покупаю продукты, когда неохота ехать в город на автобусе, — пожал плечами Тэхен.
— И почему ты... — Чонгук еще раз посмотрел за окно: за забором, насколько хватало взгляда, высились стволы деревьев. — И почему ты живешь здесь? Совсем один?
Тэхен смял в руках полотенце.
— Ну, это мой дом, — качнул он головой. — Другого у меня нет. Вот и живу.
— Ты странный, — сделал вывод Чонгук.
— Говорит мне человек, предпочитающий ночевать посреди бури в одиноком домике в лесу у незнакомого человека, а не нежиться в объятиях своего парня.
Тэхен произнес это с таким пренебрежением, что Чонгук улыбнулся: а вот и Мистер Гомофоб.
— Осуждаешь? — понимающе улыбнулся он.
— Что именно? — поднял на него глаза Тэхен.
— Ну, то, что у меня именно парень, а не... ну, знаешь, девушка...
— Я, вроде, уже достаточно взрослый, чтобы понимать, — медленно ответил Тэхен, глядя Чонгуку прямо в глаза, — как много вещей в этой жизни не нуждаются ни в моем мнении, ни в моем осуждении. Не находишь?
Чонгук промолчал. Не то чтобы этот ответ удовлетворил его, но продолжать разговор на эту тему казалось ему теперь неуместным.
— К тому же, — вдруг продолжил Тэхен. — Не мне об этом судить. У меня опыта в таких делах никакого вообще нет, так что...
— У тебя нет никого? — уточнил Чонгук. — Я имею в виду, пары. Девушки или...
— Нет никого, — усмехнулся Тэхен. — Сюда вообще люди редко заглядывают, а сам я редко где-то бываю.
За окном снова раскатисто загрохотало.
Тэхен налил в тарелку суп, поставил на стол сковороду с жареными колбасками.
— Ты ешь пока, — сказал он, выходя в маленькую прихожую и снимая с полки дождевик. — А мне нужно заняться водоотведением, а то мы к утру здесь поплывем вместе с мебелью.