XIII

«Дорогая Анжелика,

Почему-то мне кажется, что говорить здесь я могу только с тобой. Не многие здесь желают вести беседу. Очень тихое место. Слишком тихое... Сегодня смогу увидеть место преступления. Вот бы удалось решить всё быстро. Хочу уехать...»

Раздался звук колокольчика. Рука Виктора замерла над листом бумаги. Письмо можно было закончить и позже. На завтрак лучше не опаздывать.

В коридоре царила безжизненная тишина. Воск капал на пол совершенно беззвучно, тени ползли по стенам, тянулись, следуя за каждым шагом...

Генри запихивал в рот тосты с повидлом. Патриция держала в руке чашку чая. Больше в столовой никого не было. Виктор поклонился и сел на то же место, что и вчера за ужином. Здесь уже стояли тарелки и чашка горячего чая.

― Хорошо ли Вам спалось? ― прозвучал сухой голос Патриции.

Виктор вздрогнул и посмотрел на женщину. Взгляд её был обращён к стене.

― Да, благодарю, ― кивнул мужчина.

― Мы пойдём, когда поедите. Сестра нас не побеспокоит. Сегодня она завтракает не с нами.

Голос Патриции казался совершенно безжизненным. Она говорила, делая долгие паузы между словами, и всё ещё смотрела в стену.

Виктор быстро заглотил свою порцию тостов и поднялся. Патриция вытерла рот салфеткой, после чего аккуратно сложила её и убрала на край стола. Генри всё ещё ел.

― Идёмте.

Виктор последовал за блеклым почти неразличимым в темноте коридоров силуэтом. Свечи отбрасывали дрожащие тени. Половицы скрипели. Мужчина пытался запомнить направление, но коридоры петляли, стены и двери сменяли друг друга. Всё быстрее и быстрее. Чёрное платье Патриции шелестело где-то впереди. Он следовал за его звуком. Свечей становилось всё меньше, света всё меньше...

Патриция остановилась и открыла дверь. Повеяло сыростью. По грязно-зелёным кустам стучали капли дождя. Сад оказался небольшой площадкой, со всех сторон окружённой стенами поместья. Голые деревья поднимали острые ветки к серому небу. Дождь хлестал. Потоки воды смешивались с грязью.

Патриция сделала шаг вперёд. Виктор последовал за ней. Одежда намокла в то же мгновение, но женщина, как будто не замечала дождя. Она продолжала спокойно идти в центр сада.

― Здесь его нашла Клэр, ― Патриция резко остановилась и указала на землю.

Виктор решил, что Клэр – это девушка, которая за ужином читала книгу. Он внимательно посмотрел на указанное место. Если там что-то и было, всё это давно смыл дождь... Все подсказки, все ответы... возможность выбраться отсюда... Нет, есть ещё кое-что!..

― Тело я не покажу, ― тихо сказала Патриция.

Виктор вздрогнул.

― А как же я тогда...

― Не могу видеть Генриха таким, ― продолжала женщина, сделав очень длинную паузу. ― Кортнер отведёт Вас. Он сам Вас найдёт.

― Тогда можете рассказать о ночи, когда погиб Генрих? ― ни секунды не колеблясь, спросил Виктор.

― Я спала... Он никогда не спал по ночам. Бродил по поместью. Но на улицу не выходил никогда. По ночам здесь холодно... ― Патриция помолчала, а потом печально улыбнулась: ― Тихий он у меня. Одиночество любит. Он даже не ужинает с нами...

― А как давно вы гостите у сестры?

― Мы гостим, пока Ирган – муж Морганы – в отъезде. Уже пару месяцев... Но он скоро, очень скоро вернётся, и мы уедем.

Последние слова она произнесла быстро, на одном дыхании, будто говорила сама с собой.

― Почему Вы хотите уехать?

― Странный дом. Она не любит гостей...

Патриция дрогнула и окинула быстрым взглядом решётчатые окна. По её лицу пробежала тень испуга. Она поклонилась и поспешила в дом. Бледный силуэт мгновенно поглотила стена воды. Виктор оглядел поместье, стараясь понять, куда смотрела женщина, но не увидел ничего, кроме грязных стёкол и кустов.

«Нужно поговорить с Клэр» – с этой мыслью он вернулся в коридоры. Темнота и обступающие со всех сторон стены нагоняли чувство тревоги и ужаса. Мужчина брёл вперёд, не разбирая дороги, в смутной надежде встретить хоть кого-то. Дверь за дверью мелькали перед глазами. Дверь за дверью, и ни одной знакомой...

Пронзительный скрип заставил Виктора замереть и обернуться. Из дверного проёма лился тёплый и живой свет...

Гостиную наполняло столь огромное количество вещей, что, казалось, здесь совсем не осталось свободного места. В камине потрескивал огонь, а на полу рядом с ним расположилась девушка с красным платком на плечах. Она держала в руках книгу, но не читала. Молча смотрела на огонь.

― Здравствуй, ― Виктор осторожно приблизился к ней. ― Могу я присесть?

Ответа не последовало. Девушка даже не шелохнулась. Мужчина медленно опустился на пол рядом с ней.

― Я слышала Вас. Дверь открыла, ― шепнула девушка, не поворачивая головы.

― Ты Клэр?

― Нет. Я Оливия, ― девушка резко захлопнула книгу. Взметнулось облако пыли.

― А Клэр...?

― Моя сестра, ― она взяла с пола другую книгу и открыла примерно на середине. ― Я знаю, зачем Вы ищите её, но я не знаю, где её найти. Она где-то... ― Оливия вырвала из книги страницу и кинула в огонь.

Пламя полыхнуло. Буквы и чёрные картины с изображением каких-то комнат медленно поглотил огонь. На лице девушки не отразилось и тени эмоций.

― Ты думала, кто мог убить Ген... господина Хардмана? ― Виктор не хотел задавать этот вопрос ей, но нужно было спросить хоть кого-то.

― Мы все здесь ненавидим друг друга. А он ненавидел нас... Себя он, впрочем, тоже ненавидел.

― Он мог покончить с собой?

― Мог. Все могут. Но он этого не делал, ― Оливия помолчала несколько секунд. ― Вы видели тело?

― Нет. Господин Кортнер должен найти меня и...

― Кортнер тоже ненавидел, ― вздохнула девушка и кинула ещё одну страницу в огонь.

Пламя полыхнуло с новой силой.

― Ты дочь Морганы Стэнберри? Какие у неё отношения с сестрой?

― Матушка нелюдима. А тётушка здесь...

Откуда-то послышался тихий звон колокольчика.

― Обед, ― тихо сказала Оливия.

― Уже? ― Виктор задумался над тем, как долго он бродил по коридорам.

― Он всегда по-разному. Ей так хочется, ― девушка быстро поднялась и ушла.

Мужчина поспешил было за ней, но она уже исчезла во мраке коридоров. Так он и шёл один. Куда-то... в темноту...

Во главе стола сидела Моргана. Её стул украшала вырезанная из дерева голова горгульи. На женщине было всё то же грязно-зелёное платье, а волосы украшал большой и какой-то слишком неправильный бант.

Виктор поклонился. Моргана не оторвала взгляд от тарелки. Она ела суп. Такой же стоял напротив места Виктора. Он сел. Минуты тянулись вечностью. Это была отличная возможность поговорить с хозяйкой поместья. Нужно было что-то сказать... спросить... хоть что-то...

В столовую вбежал Генри. Он вскарабкался на свой маленький стульчик. Моргана бросила на него недовольный взгляд, поднялась и уплыла в коридор. Мальчик сидел, опустив взгляд, и пил сок.

― Генри... ― осторожно начал Виктор.

Мальчик вздрогнул, но не поднял глаз.

― Генри, я понимаю, что для тебя это тяжело, но твой отец...

По детским щекам потекли слёзы. Мальчик отрицательно замотал головой. Виктор не решился закончить вопрос.

Больше за обедом никто не появился. Ни Патриция, ни Оливия, ни Клэр, кем бы она ни была...

Виктор шёл по коридорам, пытаясь вспомнить, как попасть в сад. У него не было особых причин идти именно туда, но только там можно было узнать хоть что-нибудь. Других мест он не знал.

― Мистер Блэйк? ― вдруг окликнул его знакомый голос.

Виктор обернулся. Перед ним, сияя улыбкой, стоял Кортнер. В тусклом свете свечей он выглядел очень бледным.

― Я здесь, чтобы показать Вам тело покойного господина Хардмана. Прошу, следуйте за мной.

Виктор не знал, стоит ли расспрашивать о чём-то дворецкого. Была вероятность, что он знает, где найти Клэр или Оливию, но почему-то казалось... «Говорите с теми, кто говорит с Вами» – всплыли в памяти слова Патриции.

Кортнер зазвенел ключами и с любезной улыбкой распахнул дверь в тёмную, занавешенную чёрными полотнами комнату. Посреди неё на какой-то деревянной подставке стоял гроб.

Виктор взглянул на дворецкого. Тот лишь улыбнулся, приглашая мужчину войти, и отошёл к стене.

Виктор открыл гроб. Тело мужчины сорока лет... Белая ночная рубашка перепачкана кровью и грязью. Никто даже не удосужился его переодеть...

Виктор внимательно осмотрел тело. Смертельный удар был нанесён в грудь чем-то острым. Чем именно? Мужчина не мог определить. Он видел много тел, он видел много ран, но он так и не научился тому, что другие люди его профессии делали со столь изящной лёгкостью. Он был просто ужасным детективом.

― Сколько он здесь? ― ответ на этот вопрос Виктору был известен.

― Три дня, ― отозвался Кортнер.

― А орудие убийства? ― без особой надежды поинтересовался мужчина.

― Там, ― дворецкий указал на тумбу в углу.

Аккуратный охотничий нож, перепачканный засохшей кровью, оказался в руках Виктора. По нему нельзя было понять ничего. Мужчина не разбирался в ножах, но этот казался смутно знакомым. Впрочем, Виктор не отличил бы его от десятка других.

― Вам известно, чей это нож?

― Никак нет, сэр, ― Кортнер подошёл ближе.

― А как давно Вы здесь работаете?

― Как позволили, так и работаю. Уже и не припомню, ― дворецкий расплылся в улыбке.

― Могу я забрать нож? ― Виктор осознал, что из этого разговора он много информации не получит.

― Конечно, сэр. Я не могу Вам запретить. В этом доме можно всё, чего не против хозяйка.

Виктор возвращался в комнату в раздумьях. Осмотр сада не дал никаких зацепок, осмотр тела не дал никаких зацепок. Только ещё больше новых вопросов. И нож...

«Дорогая Анжелика,

Я всё больше сомневаюсь, зачем я здесь. Обитатели неразговорчивы. Я не узнал ничего. Есть только нож. Но в нём нет ничего особенного. Уверен, ты и сама такой видела. Кто угодно мог воспользоваться им. Разве что... нет, я почти уверен, что он не покончил с собой. И если так, то убийца здесь. Убийца – один из них. Мне нужно найти Клэр. Она поможет. Она что-то знает...»

Он поднёс лист к огню свечи. Пламя пожрало никуда не годные мысли. Лишь горстка пепла осыпалась на стол.

Где-то глухо зазвенел колокольчик. И вот Виктор уже в столовой.

Оливии нет. А ведь она может что-то знать. Она единственная, кто хоть пытался что-то рассказать... Генри тоже нет. И Клэр... Патриция отщипывала кусочки от запечённой индейки. Моргана Стэнберри колупала вилкой салат.

Виктор поклонился. Взгляд его упал на два пустых стула напротив его места. В отличие от всех других в столовой эти стулья были одинаковыми.

Моргана ушла первой. Когда её шаги стихли в коридорах, Патриция заговорила, глядя в стену:

― Убийца в доме, мистер Блэйк. Мы с Генри не можем уехать сейчас. Но я хочу защитить сына.

― Сожалею, но у меня не так много зацепок...

― Нож принадлежал Иргану. У него их много. Коллекционировал.

― Они где-то хранятся? Есть отдельная комната? ― Виктор немного оживился.

― Вам нужно быстрее... Она недовольна, что Вы здесь, ― вместо ожидаемого ответа быстро проговорила Патриция, озираясь по сторонам.

Она встала. Её руки дрожали, а взгляд продолжал бегать по стенам.

― Плохой дом. Всё забываю. Но он очень скоро вернётся, и мы уедем. Скорее уедем... ― Патриция поспешно покинула столовую, продолжая что-то бормотать себе под нос.

Виктор остался в одиночестве. Он подумал, что Моргана Стэнберри должна была знать о комнате с ножами. Но она не говорила с ним.

Когда мужчина вышел в коридор, мыслей в голове было много. Но когда он подошёл к двери в свою спальню, осталась всего одна: скорее бы спать. Ночь сегодня была тихой и уютной. Так крепко он давно не спал...