Глава 31
Чертовски ужасный разговор
Я НЕ ПОНИМАЮ, что заставило меня добровольно помочь обслужить гала-концерт. О да, это верно. Это было до того, как я поняла, что буду носить каблуки и чуть ли не ломать обе лодыжки при каждом втором шаге.
Я неслась по коридору за Пенн, поправляя свой хвост на макушке, пока мы мчались на кухню. Я, честно говоря, не ожидала, что на гала-концерт придёт так много людей, но теперь я понимаю, почему персонал был так непреклонён в том, чтобы получить как можно больше помощи.
— Немедленно достаньте эти тарелки! – кричит один из поваров, когда мы врываемся в дверь с несколькими другими студентами позади нас. Я расправляю свою узкую черную юбку, хватаю потными ладонями серебряный поднос и направляюсь обратно в главный зал.
Каким-то образом школе действительно удалось выглядеть прилично. Я была в некотором роде в благоговейном трепете, когда вошла в первый раз, прежде чем меня выкрикнул один из встревоженных планировщиков.
Я успокаиваю своё прерывистое дыхание, прежде чем пройти через лабиринт столов и толпу людей, предлагая людям то, что честно выглядело как мини-вагины. Некоторые брали их, другие даже не смотрели на меня, а потом большинство просто просили ещё шампанского и вина.
После того, как пожилая дама, сидящая в одиночестве за столиком, прикарманила около двенадцати мини-вагин с моего подноса, я поворачиваюсь, чтобы вернуться, только чтобы почти столкнуться с чьей-то спиной.
Он оборачивается с легкой улыбкой:
— Смотри, куда ты идёшь, Джонс.
— Я могла бы сказать то же самое и тебе, Эверетт. – Я усмехаюсь, кладя поднос обратно на ладонь. Его карие глаза оглядели меня до кончиков пальцев на ногах, и мне это не понравилось. Я чувствовала себя почти голой под его взглядом, как будто он мог видеть буквально всё.
— Ты хорошо выглядишь в этой униформе, – ухмыляется Чейз, чертовски сексуально, как всегда, и я чуть не задыхаюсь прямо здесь и сейчас.
За исключением того, что я отмахиваюсь от этого и отражаю его ухмылку: — Жаль, что ты нет.
Конечно, черт возьми. Эверетт мог бы буквально стащить мешок для мусора, если бы захотел. Белая рубашка с длинными рукавами идеально облегала его торс и руки, как и черные брюки на ногах. Он не носил галстук, как остальные мужчины, потому что он Эверетт. Но это сделало весь вид в десять раз лучше.
Я протискиваюсь мимо него, чувствуя на себе его взгляд, и быстро возвращаюсь на кухню. Большую часть ночи я бегала туда-сюда между холлом и кухней. Я сталкивалась с Чейзом всего несколько раз, а также с Ноем, который в основном ел закуски со своего подноса, а не раздавал их людям.
По мере того, как ночь продолжалась, столовая часть зала становилась всё более и более безлюдной, пока там не остались только несколько пожилых людей и Вера. Она сидела за столом, одна и очень скучала, подперев подбородок ладонью и усталыми глазами наблюдая за остальной толпой. Она выглядела намного привлекательнее, чем я, в туфлях на каблуках и в блестящем платье-комбинации медного цвета, которое идеально подходило к оттенку её кожи. Я ставлю пустой металлический поднос и иду к ней.
— Привет, одинокая. – Я ухмыляюсь, пробираясь через лабиринт столов и сажусь на стул рядом с ней. — Как дела?
— Мне чертовски скучно, – стонет она, откидываясь на спинку стула, — Мои родители стоят по разные стороны комнаты, притворяясь, что они не женаты, а я сижу тут, притворяясь, будто я не в этой дыре.
— Всё не так уж и плохо. Я здесь. – Я ухмыляюсь, она слегка смеется и кладет свою наманикюренную руку на мою, — О, и если хочешь знать, несколько бутылок вина каким-то образом оказались не на своём месте и могут закончиться в комнате Ноя в общежитии.
— Я уже выпила около четырех, но ещё немного не повредит. – Она улыбается мне, а я смеюсь, чувствуя от неё смесь алкоголя и духов. Её глаза опустились, и мне стало плохо, что ей пришлось высидеть эту ночь.
Из-за её спины я заметила идущего нам навстречу парня, поправляющего лацканы пиджака. Он был молод, скорее всего, примерно в нашем возрасте и невероятно красив. Он также выглядел чертовски богатым. У него были лохматые песочно-светлые волосы, и даже в тусклом свете я могла видеть его пронзительные голубые глаза.
— Привет, – здоровается он, стоя перед столом, — Я Сэм.
— Отлично, – хмыкает Вера, глядя на него снизу вверх. — Но мы были в середине разговора, так что можешь идти.
На моих губах появляется улыбка, когда Вера смотрит на него с самым пустым, незаинтересованным выражением лица, в то время как красивый мальчик Сэм улыбается ей сверху вниз.
Он опирается одной рукой на спинку стула:
— Ты пришла сюда одна?
— Я учусь здесь, – беззастенчиво говорит Вера, и я вижу, как улыбка Сэма слегка дрогнула. Вера поймала её. — Да, Сэмми, хорошеньких девушек тоже можно трахнуть в голову.
Я встаю из-за стола, понимая, что это был мой сигнал уйти и вернуться к работе. Я толкаю свой стул и смотрю на Сэма.
— Можешь понаблюдать за ней немного? – спрашиваю я его, уже отходя от столика,
— Сейчас вернусь.
— Ну, конечно. – Он кивает, прежде чем сесть рядом с ней. Я оборачиваюсь, оставляя их двоих в покое, и беру свой пустой поднос, прежде чем отправиться на кухню. Вера заслужила быть с очень красивым мальчиком, особенно сегодня вечером. Я знаю, что Вере не нравится часто быть с родителями, и я бы сделала всё, чтобы сделать её хоть немного счастливой.
Я выношу поднос за подносом, полным еды и напитков, в толпу людей. Через некоторое время я заканчиваю тем, что выпила несколько бутылок шампанского, просто чтобы пережить эту ночь. Какого черта я вообще согласилась на это? Мне даже не платят ни хрена.
Я убирала пустой стол от мусора, наблюдая, как Вера говорит с Сэмом. Она сплетничала о том, кто знает, блядь, что, но Сэм слушал, как будто это была самая интересная вещь во всем мире. Он смотрел на неё так, будто она была огнём, и он никогда раньше этого не видел.
На это было действительно мило смотреть.
Я подпрыгиваю, слегка вздрагивая, когда чувствую руку на пояснице, когда убираю со стола мусор. Я чувствую горячий воздух на своей шее, когда мои плечи расправляются.
— Кто-то смотрит на твою картину, – шепчет мне в воздух Чейз. Мой взгляд мгновенно скользит по переполненному залу к безмолвной секции аукциона, и я вижу, что кто-то действительно смотрит на мою картину. — Вот, возьми мой поднос и предложи ему выпить.
Я оборачиваюсь, качая головой: — Вероятно, он не хочет, чтобы его беспокоили. Он просто смотрит на это, а затем перейдет к следующему…
— Джонс, иди поговори с ним, – говорит мне Чейз, его карие глаза пронзают меня, как чертов поезд. Он протягивает мне поднос с бокалами для шампанского: — Худшее, что может случиться, это то, что он посмеется над твоей картиной и уйдёт.
— Ты чертовски ужасен со всей этой болтовней, Эверетт. – Я ворчу, когда он слегка посмеивается надо мной. — Но спасибо.
— Поблагодари меня позже, когда ты станешь известной художницей. – Он нахально усмехается, когда я беру поднос из его рук и начинаю уходить.
— Я буду мертва, но хорошо, – отвечаю я, оглядываясь на него через плечо и продолжая свой путь к человеку, который явно был психически неуравновешенным, потому что нашёл моё искусство хоть немного интересным.
Я стараюсь сохранять самообладание, направляясь к секции безмолвного аукциона. Мужчина по-прежнему смотрел на холст, положив руку на седой бородатый подбородок и сосредоточенно нахмурив брови. Я прочищаю горло от нервов, прежде чем добраться до него и мягко улыбнуться на своём испуганном лице.
— Хотите выпить, сэр? – спрашиваю я, опуская поднос и протягивая его ему. Он опускает руку и поворачивается ко мне, темно-зеленые глаза хмуро смотрят на меня сквозь очки в темной оправе.
Он машет рукой, на мизинце которой было прикреплено большое серебряное кольцо, и качает головой: — О, нет, спасибо. У меня было уже довольно много выпивки.
— Хорошо. – Я улыбаюсь, но внутренне я отступаю, мой уровень съеживания достиг своего пика. Хорошо? Правда Хейден? Я поворачиваюсь, готовая ударить себя по лицу этим дурацким подносом, когда он останавливает меня.
— Не могли бы вы сказать мне, с кем я могу поговорить об этой картине? – спрашивает он, и я чуть не спотыкаюсь о собственные ноги. Он снова смотрит на холст, поддерживаемый небольшим мольбертом.
— Вы не знаете, он или она местный художник?
— Я думаю, что она здесь студентка, – мычу я, крепче сжимая поднос, и медленно делаю шаг вперёд к нему.
— Студентка… вау…, – бормочет он себе под нос, словно глубоко задумавшись, — Такой у неё талант. Я хотел бы выставить некоторые из её работ в одной из моих галерей.
Его галереи? Он владеет галереями? В множественном числе?
Я бормочу, не в силах сдержать свои мысли и безумные эмоции: — У вас есть галерея?
— Две. У меня две галереи, – поправляет он меня, показывая на пальцах точную цифру.
— Одна в Нью-Йорке, другая в Сан-Франциско. У меня также открывается небольшая галерея в Сиэтле.
— Вау, – тяжело дышу, — Вы, должно быть, очень любите искусство.
— О, это не я, это моя жена по-настоящему любила искусство. – Он тихо посмеивается, мягко глядя на картину. — Эта работа напомнила мне о ней. У Розалин были такие же огненно-рыжие волосы.
Я заправляю прядь волос за ухо: — Мне жаль.
— Нет, на самом деле вам не жаль. – Он улыбается, кладя руку мне на плечо. — Вы так говорите, потому что столкнулись с неприятной ситуацией и просто не знаете, как реагировать.
— Я так… – Я останавливаю себя, когда он в ожидании поднимает брови. Я улыбаюсь и смотрю на свои пятки.
— Всё в порядке. Она умерла шесть лет назад от лейкемии, – объясняет он, а я молчу, борясь с жалкими словами, желая сбежать. — Я покупаю и создаю галереи, что-то вроде памятника ей. Ей бы понравилось всё искусство в одной комнате в одно и то же время. Меня зовут Эдгар Ларссон, если ты слышала обо мне.
— Нет, – говорю я, не успев остановиться. Мои глаза расширяются, когда я смотрю на него. — О, чёрт, простите. Бля, я выругалась перед вами. Чёрт, я сделала это снова. О, Боже..
Эдгар запрокидывает голову, громко смеясь: — Всё в порядке. Как тебя зовут?
— Хейден Джонс, – отвечаю я, невероятно смущенная своим массивным ртом и отсутствием чертового фильтра.
— Ну, Хейден, ты создала шедевр, – объясняет Эдгар, пока мы оба молча смотрим на мою работу. Затем медленно, но сразу всё щелкает.
Я спотыкаюсь, хмурясь на него: — Подождите. Откуда вы знаете, что это моё?
— Можно назвать это догадкой, – объясняет он, слегка пожимая плечами. Затем он смотрит на меня и указывает на воротник моей белой блузки на пуговицах: — Или это может быть из-за того, что ты до сих пор не смыла полосу синей краски с шеи, дорогая.
Я рисовала весь день и совершенно забыла о гала-концерте. У меня не было времени принять душ, и всё, что я могла сделать, это смыть краску с лица и рук мылом, которое пахло мятой.
— Эдгар, приятно снова вас видеть, – радостно объявляет мисс Роуэн, элегантно приближаясь к нам в своем богемном цветочном платье. Они приветствуют друг друга поцелуем в обе щеки, как это делают эти причудливые люди в кино. — Я вижу, одна картина привлекла ваше внимание.
— О, да. И действительно, великолепная работа. – Эдгар улыбается, когда двое взрослых поворачиваются и оглядываются на холст. Я отступаю назад, готовясь оставить двух взрослых, но он снова останавливает меня. — Было приятно познакомиться с вами, мисс Джонс. Я надеюсь, что мы встретимся снова.
— Я тоже. – Я слегка улыбаюсь ему, прежде чем развернуться и пойти обратно на кухню. Я прошла всего несколько метров по пустому коридору, прежде чем опустошила два шота себе в рот.
Я здесь хорошо провела время, но не надолго.
Картину можете увидеть сверху к главе.
Комментарии и голоса.)