Глава 1
Переезд в Хогвартс
СТРЕЛКИ больших старинных часов, висящих на темно-зеленой стене, не двигались с тех пор, как я в последний раз взглянула на них. Что, клянусь всем хорошим и слащавым, было по крайней мере двадцать минут назад.
Я стону себе под нос, откидываюсь назад в очень неудобном кожаном кресле и осматриваю маленький приёмный кабинет. Это была самая первая комната каменного строения, куда меня привели деревянные указатели. Если бы не современный поворот, такой как большие стеклянные двери, я бы предположила, что переехала в Хогвартс.
Напротив довольно просторной комнаты сидела женщина за антикварным деревянным письменным столом. Её волосы были стянуты настолько туго, насколько это возможно физически, на затылке, в то время как пара очков в тонкой оправе балансировала возле кончика её вздернутого носа. Единственный раз, когда она устно признала моё существование, это когда она спросила моё имя.
Даже это, казалось, раздражало её.
Тишина удушала, как и крошечный стул у моих бёдер. Этот стул был сделан для грёбаных четырехлетних детей?
Академия Колдуэлла располагалась на окраине Мэддисона, небольшого, но оживленного городка, находившегося в трёх часах и четырнадцати минутах езды к северо-востоку от Сиэтла. Поверьте мне, после того, как батарея моего телефона разрядилась, всё, что я могла делать, это считать секунды. Это была школа-интернат для проблемной, неблагополучной молодёжи. Проще говоря: для меня.
Во время судебного разбирательства мой адвокат уговорил меня заключить сделку о признании вины, согласно которой я должна была провести последний год обучения в Академии Колдуэлла, школе-интернате в штате Вашингтон, и что моё дело будет рассмотрено в конце года. Иначе меня бы посадили в тюрьму за вандализм, за угрозу жизни преподавателя и... о, точно, за взрыв целой гребаной школьной столовой.
Или я так предполагаю. Я вообще не обращала внимание на судебное заседания. Я просто сидела и смотрела на судью, потому что, клянусь, она была похожа на Мерил Стрип, и я продолжала искать скрытые камеры, полагая, что меня разыгрывают.
В мои намерения не входило устроить пожар, который в конечном итоге привёл к несвоевременному взрыву кафетерия. Но показания мистера Джейкоба, несомненно, звучали так, как будто он... Очевидно, он никогда не слышал термина «стукачам накладывают швы», потому что, если я умру в этом аду, я вернусь, чтобы, блять, преследовать его.
Эту маленькую сучку, двоюродного брата Спенсера, не судили, потому что его тупая задница не попала в камеры наблюдения, установленные школой без моего ведома.
Я раздраженно вздыхаю и смотрю на брошюру, лежащую у меня на коленях, которая была свернута бумажным лебедем и многократно развернута. Академия Колдуэлла, школа для трудных детей. Эта ерунда была напечатана на первой полосе под гербом школы.
Прислонив голову к стене, я закрываю глаза. Я вообще не спала в самолёте, потому что.. кусок металла от моего стула вонзился мне в бедренную кость и потому что в двух рядах впереди храпел мужчина, у которого, похоже, отказала дыхательная система.
Как только я была на грани мирного сна, меня напугал громкий голос:
— Хейден Джонс.
Мои глаза распахнулись, когда я в испуге вскочила на ноги. Я смотрю через комнату на крупного мужчину в тёмно-синем костюме, идущего через тёмную дубовую дверь с широкой улыбкой на старческом лице. Он неторопливо подходит ко мне, и я неловко переминаюсь с ноги на ногу.
— Приятно наконец-то познакомиться с вами. Я директор школы, Салливан. – Когда он подходит ко мне, он протягивает руку, и мой взгляд быстро опускается вниз: — Надеюсь, я не заставил вас долго ждать.
— Не долго. – Я лгу сквозь чересчур милую ухмылку, беру его руку в свою и крепко пожимаю её, надеясь, что он услышит мой внутренний крик ярости через краткий контакт.
— Рачелль, я хочу получить вещи мисс Джонс. – Директор Салливан приказывает секретарше, которая сразу обращает внимание на его требование, в отличие от пятнадцати минут, которые она потратила, когда я попросила салфетку.
— Я надеюсь, что не опоздала, мой самолёт задержали, – говорю я снова сквозь улыбку, сохраняя полное сознание того, что по пути сюда я провела двадцать минут, поедая два буррито в мексиканском ресторане.
— Всё в порядке, Хейден. У меня было предчувствие, что что-то подобное произойдёт, – объясняет директор школы Салливан, когда Рачелль бежит к нему в чёрных каблуках и передаёт ему папку. Я смотрю ей в спину, когда она возвращается к своему столу, пытаясь разблокировать какую-то мутантскую силу, с помощью которой я могла бы поджечь суку.
— Это вам.
Я беру у него папку, глядя на школьный герб поверх пачки. Это было невероятно формально для такой школы.
— Внутри вы найдете всё, что вам нужно. Расписание вашего класса, информацию о вашем общежитии, ключи, школьную карту и я верю, что там есть меню для школьной столовой. — Он объясняет так, как будто делал это уже миллион раз, потому что, скорее всего, так оно и есть.
— Ужин подаётся в шесть по будням в обеденном зале Рэдклиффа. Школьная библиотека открыта с восьми утра до десяти вечера. И насколько я помню, школьный спортзал и бассейн открываются чуть раньше.
Я наклоняюсь, поднимаю свои сумки и натягиваю лямки на плечи. Затем я встряхиваю металлическую ручку своего цветочного чемодана и быстро пинаю его, прежде чем она открывается, и я поднимаю её на полную высоту. Я улыбаюсь, хотя меня глубоко съеживает тот факт, что директор Салливан имел несчастье наблюдать за моим неловким борцовским поединком с моим чемоданом.
— О, и я был бы признателен, если бы вы заглянули ко мне в офис завтра, когда у вас будет свободное время, – говорит директор Салливан, когда я поднимаю на него взгляд от папки, как будто она меня загипнотизировала. — И кроме этого, добро пожаловать в Академию Колдуэлла, Хейден. Теперь можете идти в своё общежитие.
— Спасибо, директор, так и сделаю. – Я улыбаюсь ему, направляюсь к стеклянной двери и толкаю её. Осенний воздух был свеж, в отличие от теплого морского бриза в южной Калифорнии, но солнце гордо сияло в безоблачном небе. Оно принесло нежное тепло, однако я боялась неизбежного, зная, что в ближайшие месяцы будет становиться все холоднее.
Я брожу по школе, замечая пустоту в ней. Территория школы была очень красивой, а сады роскошными и ухоженными, как и газоны. Идентично брошюре.
Я останавливаюсь у скамейки и ставлю свои сумки, понимая, что понятия не имею, куда, чёрт возьми, я иду. Хорошая работа, Хейден.
Я открываю папку, просеивая листы бумаги, прежде чем натыкаюсь на школьную карту и информацию о моём общежитии. Элвуд-холл, общежитие 307. Я бросаю быстрый взгляд на карту, прежде чем ударить себя ею по лицу, осознав, что иду в противоположном направлении.
Я запихиваю бумагу и папку в одну из двух спортивных сумок, прежде чем развернуться и пойти в другую сторону, волоча за собой свой чемодан.
Наконец, достигнув большого кирпичного здания, я вздыхаю с облегчением, что теперь я могу вздремнуть, как только доберусь до своей новой комнаты в общежитии. Вывеска из тёмного дуба висела снаружи на идеально ухоженных лужайках, уведомляя меня, что это действительно был Элвуд-холл. Я продолжаю тащить за собой тяжелый чемодан с шатающимся колесом, подхожу к зданию и толкаю тяжелые деревянные двери.
Большое фойе пустое, когда я спотыкаюсь, мои сумки создают какофонию, ударяясь о порог. На второй этаж вела большая деревянная лестница, несколько кожаных скамеек и торговый автомат.
По обеим сторонам располагались два коридора, ведущие вниз, как я полагаю, к комнатам общежития.
Если это первый этаж, то я должна жить на третьем этаже. Я скрещиваю пальцы и отчаянно надеюсь, что у меня сосед по комнате выше среднего. Она просто должна быть милой и забавной, а не из тех, кто постоянно нюхает или отрезает пряди моих волос, пока я сплю.
Двое парней небрежно входят в фойе, один ест пакетик чипсов, а другой занят тем, что смотрит в свой телефон. Они оба смотрят на меня одновременно, широко раскрытыми глазами, как будто они никогда раньше не видели девушку.
Я смотрю, как они поднимаются по лестнице, поглядывая на меня через плечо, когда они спотыкаются по ступенькам, прежде чем исчезнуть на первом этаже. Это было определенно странно, да?
Я иду дальше по коридору, направляясь вглубь здания. Там есть лифт, за что моя счастливая задница должна быть благодарна, а также прачечная слева.
Втиснувшись в коробку со всеми своими сумками, я нажимаю кнопку третьего этажа; последний этаж четвёртый. В холле становится тихо, когда двери, наконец, распахиваются, и я вываливаюсь из лифта.
Комната 307. Помню, как я смотрю слева направо, читая цифры на золотых табличках, прикрепленных к деревянным дверям. Различные отголоски музыки тихо наполняли залы, когда я направлялась в поисках своей.
Я останавливаюсь перед своей дверью, вздыхая с облегчением, что наконец-то сделала это. Сама.
Оглянувшись через плечо на звук открывающейся двери, я вижу, как в коридор вырывается облако пара. Парень выходит, полотенце обернуто вокруг его хрупких бедер и ни дюйма мышц на чуваке. Его темные волосы прилипли к бледной коже лба.
Он ухмыляется, приближаясь ко мне:
— Эверетта сейчас нет.
Эверетт?
Должно быть, это моя новая соседка по комнате. Наверное, она из тех дерзких хипстеров. Круто, я могу иметь дело с хипстерами.
Он скрестил руки на груди, прислонившись хилым бицепсом к деревянной раме двери. Его глаза бессовестно скользят по мне, и мой нос сморщивается от отвращения.
— Знаешь, это может быть только моё мнение, но я уверен, что тебе было бы намного приятнее со мной, чем с ним. Я очень рекомендую тебе принять предложение Комната 319, малышка.
С ним? Я только что правильно расслышала?
— Кто-нибудь говорил тебе, что ты похож на женский мизинец? – спрашиваю я, и его хитрая ухмылка сползает с его губ и падает на землю, как ядерная бомба. Это была самая гармоничная музыка для моих ушей.
— Сходство поразительное.
Он отталкивается от дверного косяка, руки вяло падают по бокам. Он оборачивается, но я слышу его легкое бормотание: — Ебанная сука.
— О, так теперь я виновата? – громко спрашиваю я, мило улыбаясь его бледной удаляющейся спине. — Приятно было с тобой поболтать!
Я стряхиваю его, вставляя ключ в замок и поворачивая его. Я толкаю деревянную дверь и, спотыкаясь, прохожу через небольшой порог комнаты. Когда я поднимаю глаза от пола, чтобы впервые взглянуть на свою комнату, моя челюсть открывается шире, чем это возможно физически.
Наверное, я попала в самую большую дыру дерьма с самым ужасным соседом по комнате в истории соседей по комнате.
И дело было не в том, что... Он жутко помешан на лошадях. И пенисах у них.
Это красиво.
Чужая часть комнаты была невероятно грязной. Неубранная кровать, обувь и различные предметы одежды, разбросанные по деревянному полу, пустые пакеты из-под еды валялись на его столе. Мои сумки соскальзывают с плеч и приземляются у моих ног.
Почему это дерьмо всегда происходит со мной? Нет ли какой-нибудь другой капризной суки, которую карма может трахнуть?
Я запираю за собой дверь на случай, если мистер Жуткий МакКрипер, живший через несколько дверей, вернётся со своими приятелями. Пригнувшись к земле, я копаюсь в своих сумках и достаю листок с планами общежития. Затем я встаю и сажусь на край матраса, держа единственный лист бумаги перед глазами.
Я не прочитала это неправильно. Я была именно там, где должна была быть: Элвуд-холл, комната 307. Должно быть, произошла путаница, потому что я женщина, а это общежитие больше для мужчин.
Вздохнув, я резко падаю на спину и гляжу на белый потолок. Может быть, если я вернусь в административное здание, на этот раз Рачелль будет немного полезнее. Но опять же, похоже, я ей не очень нравилась, так что я очень в этом сомневаюсь.
Но у меня так болели ноги. Я пойду через пять минут... или десять... или двадцать... или...