Мой демон

Во вторник Алан не пришёл в школу. Честно сказать, меня это мало волновало, однако незаметно для себя я всё равно постоянно оглядывалась, не успевая понять, зачем это делаю. Вроде бы действительно наплевать, но... Вдруг с ним что-то произошло? Я понимаю, это не должно меня волновать, ведь Алан — демон, который связан с моей смертью... Кстати, о ней. Ночью мне не удалось уснуть, и сегодня я весь день клевала носом, что, собственно, никого не удивило. Наверное, народ связывал такое состояние со смертью моего отца, но, признаться честно, она меня волновала меньше всего. Возможно, мною руководит шок и боль вспыхнет немного позже, но пока я пыталась решить более насущные проблемы.

Кэрри пошла на поправку, и мы с мамой решили, что на следующей неделе она уже сможет пойти в школу. Конечно, к маме сейчас вообще лучше не лезть. Я прекрасно понимаю её состояние. Теперь, из-за произошедшего, забота о семье полностью легла на мои плечи. Скоро мы познаем горе бедности, ведь отец действительно помогал нам существовать. Теперь, без него, я не знаю, что будет, и мысли об этом меня пугают.

Со мной почти никто не общался. Девчонки избегали разговоров, не зная, наверное, что сказать и как реагировать, если я вдруг заплачу. Никто из них не знал, что творится внутри меня, никто не сталкивался со смертью.

Каково это, знать, что ты умрёшь? Знать даже точное время, которое тебе отведено? Скажу, что это просто ужасно. Всю ночь меня трясло, в голове роились мысли, как неспокойные осы, и я никак не могла их угомонить. Сказать ли маме, что мне плохо? Однозначно нет. Именно поэтому, чтобы никого не волновать, я мучилась от озноба, пытаясь закутаться в одеяло. Но стоит ли говорить, что это ничем не помогло?

Три месяца, после которых со мной случится нечто ужасное. Как мне жить это время, как радоваться происходящему, если в жизни происходит непоправимое? От радости существования осталась лишь лёгкая неощутимая дымка, которая иногда окутывала с приходом сумерек. И тогда я вспоминала, как мы жили до моего перехода в новую школу. Как были счастливы вместе, несмотря на развод родителей.

Теперь словно невидимая трещина разделила наши семьи. Бедная Ким осталась на руках с маленьким ребёнком. И если мы с Кэрри понимали, что происходит, то бедный Артур поди находился в неведении. Он даже не осознаёт того, что его отец больше никогда не вернётся. А то, что мы с ним видели на кладбище, наверняка плод нашего воображения или, в крайнем случае, последнее явление души. Жаль, что только мы увидели папу в последний раз. Я счастлива, что кожа его была чиста, а не изуродована глубокими ранами.

Я не помню, как прошли уроки, что нам говорили на них. Знаю только, что никто не трогал меня, позволял смотреть в окно и думать о своём. Порой, чувствуя сонливость, я потирала глаза, чтобы хоть как-то взбодриться, и тогда ощущала мягкие опухлости под глазами, ярко выраженные мешки — следствие бессонных ночей и стрессов.

Не знаю, что мне теперь делать. Уроки, приходя домой? Бред. Зачем делать уроки, зачем вообще учиться, если через три месяца для меня закончится. «В одном из миров..., » — что значит эта фраза? Действительно ли существуют Ад и Рай, о которых сложено столько легенд? Неужели совсем скоро я воссоединюсь со своим отцом где-то ТАМ, и буду счастлива, но уже совершенно по-другому?

Мучить себя этими вопросами – вот, что я могу делать на протяжении трёх месяцев, медленно угасая в глазах родителей и друзей. Совсем скоро маме и Кэрри придётся остаться вдвоём, и я ничего не смогу сделать, чтобы это изменить. Только лишь затеряться, чтобы им было не так больно вспоминать меня позже.

— Венди...ты...

Я повернулась на голос, увидев перед собой растерянного Кристофа. Кажется, парень совершенно не ожидал меня увидеть сегодня в школе, однако, дорогой друг, я всё-таки здесь.

— Ужасно выгляжу? — осклабилась я. — Знаю.

Кристоф покачал головой и выдавил из себя нелепую улыбку. Мало разговаривает, это я помню, однако сейчас я не собираюсь угадывать, чего он от меня хочет и что там себе думает. У меня и без него проблем куча.

Я было развернулась, чтобы уйти, но он вновь окликнул меня. На мгновение захотелось проигнорировать его и выбежать из школы вон, ведь уроки уже закончились, а я хотела навестить Ким и Артура. Факт того, что паренёк видел призрака своего отца, беспокоит меня.

— Я хотел сказать, что ты всегда можешь положиться на нас, Преданных, — выдавил из себя Кристоф. Слова давались ему невообразимо тяжело, от этого мне даже стало его немного жаль, и я повернулась к нему полностью.

— Но я уже не Преданная, — действительно, ведь концерт давно прошёл.

— Это так, но мы всё ещё твои друзья. Несмотря на поведение Зака.

— У него есть все основания ненавидеть меня...

— Какие основания? Ты же ничего ему не сделала! — воскликнул откровенно удивлённый Кристоф, чем меня ужасно смутил.

— Прости, но мне нужно идти. Я... не важно, правда. Это касается лишь нас с Заком, вряд ли он когда-нибудь об этом расскажет вам, пускай он один из Преданных.

— Давай я провожу тебя, — предложил Кристоф, не убирая с лица дурацкой нелепой улыбки. Однако, не смотря на неё, я вдруг осознала, что он выглядит...мило. Почему бы перед смертью не позволить себе немного лёгкого флирта?

— Давай, — ответила я, подумав: «Или сейчас, или никогда».

Кристоф всячески пытался подбодрить меня, пока мы шли до дома Ким. Он не затрагивал печальной темы, но при этом я чётко понимала, что он хочет до меня донести. «Жизнь продолжается, он навсегда в твоём сердце, всё будет хорошо,» — и всё в таком духе. Я, конечно, с ним соглашалась. Не могла же сказать, что жизнь на самом деле — тот ещё тлен, и совсем скоро он узнает, что я последовала за своим отцом.

Я была благодарна ему за то, что он предложил проводить меня. Одиночество на пользу всяко не идёт, тем более, у меня будет ни один век, чтобы насладится им.

— Знаешь, я, конечно, понимаю, что в настоящее время тебе совершенно не до развлечений, но..., — Кристоф перехватил мой взгляд и на щеках его загорелся лёгкий румянец, — я подумал, что хотел бы видеть тебя на вечеринке в честь моего дня рождения. Она будет в субботу. Я не настаиваю, но...

— Я была бы рада прийти, — я улыбнулась.

— Правда? Отлично! Там будут Преданные, кроме Зака, Линдси и несколько моих родственников, я тебя обязательно с ними познакомлю! — он прямо-таки расцвёл от моего согласия.

Собственно, почему бы и нет? Нужно веселиться, пока можно. Неожиданно для себя я поняла, что действительно хочу шумных компаний, выпивки, танцев, бесконечных разговоров и головной боли по утрам. Всё, чего у меня никогда не было, должно родиться сейчас. Или никогда.

Мы были почти у ворот небольшого домика Ким, когда моё тело содрогнулось от боли и перед глазами помутнело. Я ясно ощутила рядом чьё-то присутствие, не Кристофа, но не могла управлять своим телом. На мгновение показалось, что я упаду, но Крис подхватил меня и удержал на полусогнутых ногах.

Когда всё более-менее прояснилось, я встретилась с его взволнованным взглядом, требующего объяснения. Вместо этого, я откинула голову и посмотрела на толстые ветви дерева, нависающие над нами. Там было пусто, однако в какую-то секунду мне показалось, что я увидела, как задвигались крупные листики, будто что-то упорно скрывалось от меня. Не зная, кто или что это может быть, но начиная строить предположения, я отстранилась от Кристофа, всё ещё чувствуя его руки на своих плечах, и промямлила:

— Мне нужно идти, — уже дважды за день я пыталась убежать от прямого ответа. Кристоф, видимо, подумал о том же, и не убрал своих рук.

— Что это было?

— Наверное, это последствия стресса, — конечно, никакие это не последствия, а, скорее всего, вина чёртового кулона. Не зря же Алан отдал его мне, наверное, он как-то связан с тем, что произойдёт со мной через три месяца.

— Ты уверена, что тебе не нужна помощь? — он наградил меня заботливым взглядом, от которого внутри меня всё задрожало.

— Не нужна, — не могла же я рассказать правды.

— Ладно, до завтра, Венди, — он сжал мою руку в своих ладонях и с каким-то трепетом посмотрел на меня, отчего я смутилась. Не знаю, что происходило между нами сейчас, но оно мне определённо нравилось.

Кристоф развернулся и стал быстро удаляться от меня, будто боясь, что я вдруг окликну его и скажу, что не смогу прийти на вечеринку в субботу. Он не знает, что я не собираюсь отказываться, ведь для себя я чётко решила оторваться на всю катушку.

Подумав об этом, я достала из кармана телефон и, создав новую заметку, быстренько напечатала:

1. Напиться.
2. Попробовать наркоту.
3. Найти парня.
4. Помочь Ким и маме не впасть в депрессию.
5. Рассказать обо всём Кэрри.

Я посмотрела на пятый пункт, нахмурившись. Не знаю, стоит ли на самом деле делать это или нет, но сестра — мой самый близкий человек, от которого до этого учебного года у меня не было никаких секретов. Новая информация многое изменила в нас, но мы всё ещё остаёмся кровными сёстрами, несмотря ни на что, и я думаю, что она должна знать правду до тех пор, когда моё время кончится.

С этими мыслями я оттолкнула от себя калитку и направилась к дверям. Всё здесь напоминало мне об отце, ведь оформление домика — полностью его идея. Думаю, о нём вспоминает и Ким, когда выходит на крыльцо.

Сначала никто не хотел мне открывать, я уж думала, что никого нет дома, но потом по полу застучали маленькие быстрые шажки, и через секунду моему взору предстал Артур в длинной грязной футболке по колено. Его волосы были спутаны и грязны, отчего сердце в моей груди отчаянно забилось.

— Арти, — я опустилась на корточки рядом с малышом, а он, в свою очередь, обхватил мою шею руками и доверительно прижался, — где Ким?

— На диване, — ответил он.

— Так, ты ведь уже взрослый малыш, так? — брат кивнул головой. — Иди-ка и приготовь себе чистую одежду, я пока поговорю с твоей мамой, а потом мы тебя искупаем, хорошо?

Арти с улыбкой согласился и утопал в свою комнату. Маленький бедный ребёнок, оставшийся без отца в таком раннем возрасте, лишившийся материнкой ласки из-за глубокой степени её горя. Потерявшийся одинокий мальчишка...

Я прошла в гостиную, где, действительно, увидела лежащую на диване Ким. Женщина даже не подняла на меня глаз, чтобы приветствовать. Она вообще никак не отреагировала на моё присутствие, что всколыхнуло во мне неприятные чувства.

— Ким! — громко позвала её я, но снова ноль эмоций. – КИМ! — с трудом я сдвинулась с места, отмечая подле неё разбросанные во все стороны пивные бутылки. От увиденного дыхание перехватило, я чуть не поперхнулась яростью и недоумением.

Сначала женщина упорно делала вид, что не видит меня и не слышит, сколько бы я её не толкала, однако вскоре начала подавать признаки жизни. Какое-то непонятное мычание, проклятия — всё это слилось в единую массу, и я не собиралась шариться в этом, чтобы что-то разобрать. Вместо этого я крепко схватила Ким за руку и заставила её принять сидячее положение. Она была трезва, но разбита, о чём говорили огромные синяки под глазами и до сих пор дрожащие губы.

Неужели в этом омуте горя с ясной головой остались только мы с Арти?!

— Ки-и-им, — удручённо протянула я, пытаясь найти среди пивных бутылок карачинскую, но бесполезно — вокруг один лишь алкоголь. — Ты что делаешь? А как же Арти?

— Там пицца есть в холодильнике, пусть поест..., — пробормотала она, недовольно морщась.

— Ему пять лет, какая пицца! — воскликнула я. — Да наверняка ещё и быстрого приготовления!

— Я не могу, Венди, — её плечи дрогнули.

— Это же твой сын, — ошарашенно сказал я. — Ты должна заботиться о нём!

— Что мне делать-то?! — взывала она, принявшись страдальчески заламывать руки. — Я обычный продавец цветов, думаешь, у меня так много денег? Скоро все наши сбережения кончатся и...что тогда? Что нам есть? Как платить за дом? Думаешь, всё так легко, маленькая чертовка?!

«Она не в себе,» — подсказало сознание, и я попыталась растянуть губы в ласковой улыбке.

— Всё образумится, — сказала же вслух. — Успокойся, ведь тебе есть, ради чего жить. Арти не сможет без твоей поддержки, ты для него — опора и поддержка.

— Джон был всем для меня! — женщина закрылась ладонями, словно пытаясь спрятаться в этом маленьком тёмном мирке, но напрасно.

— Но он умер! — я сама не ожидала, что скажу это так уверенно и громко. Меня словно молнией ударило, тряхнуло хорошенько, и, когда я отошла от этого чувства, Ким смотрела на меня во все глаза.

— Ты..., — она аж задыхалась от ярости.

— Маленькая дрянь? Пусть так, — теперь голос был тихим и печальным. — Но я ведь говорю истинную правду. У тебя остался тот, о ком ты должна заботиться, кому должна отдать всю себя.

— Тебе не понять, что я чувствую, — заявила Ким.

— Не тебе судить, — запнувшись, я прикрыла глаза, прислушиваясь к собственным ощущением. Капля боли и щепотка страха.

«Прости меня, папа, » — прошептала я и отправилась в ванну, чтобы открыть воду, после чего — к малышу, смирно сидящему в своей комнате на кровати. Когда я зашла, он поднял на меня большие удивлённые глаза.

— Мама...кричала, — проронил он не совсем разборчиво, однако я поняла.

— Не слушал, что она говорила? — Артур покачал головой. — Хорошо. Сейчас я искупаю тебя, хорошо?

— А в лодочки сыграешь?

— Конечно, — понятия не имею, что это за игра.

Я смотрела, как Артур берёт в руки кучку вещей, откровенно недоумевая, как он держится на плаву в этом безумном омуте. Наверняка, братец понятия не имеет, что происходит, или не хочет понимать, чтобы не расстроиться в собственной родительнице. Я следила за его по-детски неуклюжими движениями, невольно умиляясь. Арти проковылял в ванну и позвал меня.

Никогда ещё не купала детей, но это оказалось не так страшно, как я думала. Мне лишь пришлось управлять маленькой деревянной лодочкой, которую я сама подарила ему года три назад. Сам же Арти играл за динозавра, который якобы жил под водой и уничтожал всё, что проплывало над ним. Малыш, конечно, не слыхивал легенды о кракене, поэтому его идея казалась ему совершенно новой. Он за меня издавал жужжание мотора лодочки, иногда смеясь от повизгиваний, которые я издавала, когда вода попадала на одежду.

Потом я помогла ему одеться и в тот момент, когда я одёргивала его футболку, он прижался ко мне горячим ещё мокрым тельцем, и прошептал в шею:

— Почему я не живу с тобой вместе?

И тогда меня осенило! Я велела Арти идти собирать вещи, а сама вновь вернулась к Ким, задремавшей на диване. Она откликнулась на мой зов и посмотрела уже более-менее прояснившимся глазами.

— Я хочу забрать Артура, — сказала резко, голосом, не терпящим пререканий.

— Куда?.., — женщина явно не могла понять.

— К себе домой. Пускай моя мама не в состоянии уследить даже за собственным носом, пускай сестра болеет, Артуру всё равно будет лучше со мной. Он может пожить у меня месяца два, чтобы ты смогла прийти в себя, хорошо?

— Венди! — женщина заулыбалась, глаза лихорадочно заблестели. — Это гениальнейшая идея! Двух месяцев мне будет достаточно, — она сжала мои ладони в своих. — Правда-правда.

— Надеюсь, ты не пропьёшь их, а будешь приходить в себя, — бросила я. — Потому что Артуру нужна мать, а не сестра.

— Знаю, — ссутулившись, буркнула Ким.

Я понимала её положение. Как горько ей, должно быть, приходится. Единственный источник дохода канул в лету, оставив после себя мелкие сбережения. Бедной цветочнице действительно не на что будет жить через несколько месяцев. Придётся батратить на трёх работах, а ведь нужно и сына воспитывать... В общем, её депрессия была обоснованной, но я всё равно не приветствовала её. Ведь Ким должна думать не о себе, а об Арти.

— Ведь мы в ответе за тех, кого приручили, — пробормотала я, сама того не осознавая.

Ким посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я попыталась улыбнуться, чтобы хоть как-то подбодрить её, однако не вышло. Женщина будто не понимала, к чему я сказала это, зачем вообще открыла свой рот. Смутившись, я высвободила свои руки и, спрятав их в карманы, проронила:

— Не так уж это важно, просто мысли вслух.

— Скажи, ты любила своего отца? — вдруг спросила Ким.

В ответ на её вопрос я кивнула, стараясь выглядеть как можно более искренне. Из-за событий в моей жизни я мало думала о его смерти и, на самом деле, проклинала себя за это. Но у меня выдастся возможность лично извиниться перед ним, если другие миры действительно существуют.

Я позвала Арти и, пока он телепал до меня, достала из кармана телефон и посмотрела на «список важных дел». Задумалась, и вычеркнула второй номер. Не дай Бог ещё выработается зависимость (а я слышала, что от наркотиков она по-любому вырабатывается, разница только во времени), и ребёнок увидит, чем занимается его сестра. Нет, я хочу, чтобы Арти был уверен во мне, чтобы запомнил в лучшем свете и поминал хорошим словом, когда я умру.

Когда я умру...звучит-то как.

«Ладно, Венди, наплевать,» — сказал внутренний голос и, улыбнувшись подошедшему Арти, я протянула ему свою ладонь, за которую он крепко схватился. Ким даже не поняла головы, когда мы уходили, не бросила в спину прощального слова. Встала ли она потом, чтобы закрыть дверь? Хотя мне, на самом деле, наплевать. Я не собираюсь следить ещё и за ней, у меня и без этого забот хватает.

Мы неспешно шли на остановку, когда Арти вдруг замер на месте, вылупившись так, словно привидение увидел. На мои вопросы он не реагировал, всё смотрел вперёд. Свободная рука потянулась к губам и стала задумчиво тереть их — дурная привычка, от который стоит избавиться.

Я опустилась рядом с ним на корточки, обняла за плечи и слегка встряхнула. Самой не удалось увидеть то, чего так задумался брат, и это несколько настораживало. Однако по-настоящему испугаться я не успела: Арти пришёл в себя и посмотрел на меня мокрыми от слёз глазами.

А, когда наши взгляды встретились, расплакался.

— Ты чего? –я старалась сделать голос более мягким, но не знаю, сработало ли. Брат так и не успокоился, потирая мокрые глаза. — Арти! — я отняла кулачки от лица, вглядевшись в его встревоженное выражение. Малыш не на шутку перепугался, это было понятно, как день. — Ты снова увидел папу?

Он замотал головой, не имея сил говорить.

— Тогда что? Что, Арти?

— Это был такой же, как папа, — выдавил мальчишка с огромным трудом. От кратковременной истерики голос дрожал, сам Артур задыхался, однако применял все силы, чтобы донести до меня причину своего испуга.

— Он уже ушёл?

— Н...нет, — Арти осторожно выглянул из-за моего плеча и быстро вернулся в исходное состояние. — Он смотрит на нас и грозит кулаком.

— Наверное, мы что-то неправильно делаем? — предположила я, не зная, фантазии ли это или реальность.

— Мы не нарушаем правил.

Неужели брат всё-таки помешался и теперь ему мерещатся всякие «призраки»? Конечно, мне всегда говорили, что дети видят чуточку больше взрослых, потому что они верят в чудеса, в то время как их родители пытаются найти всему рациональное объяснение. Но ведь уже не раз были замечены всякие необъяснимые явления, все знают о существовании экстрасенсов, способных видеть полтергейстов, призраков и духов. Может, Арти один из них?

— Не нарушаем, — лёгкая улыбка растянула губы. — Знаешь, Арти, в следующий раз, когда увидеть какие-нибудь чудеса, закрой глаза и внимательно досчитай до десяти. В детстве, когда мне казалось, что я слышу монстров, папа рассказ мне об этом методе, теперь моя очередь.

— А можно я воспользуюсь им прямо сейчас? — спросил брат и я кивнула головой, разрешая.

Он быстро заслонился от меня ладонями. Я видела, как иной раз его губы оттачивают особо сложную цифру, сидя на коленях в ожидании конца. Этот ребёнок вызывал у меня умиление. Рядом с ним знание того, что я должна быть кому-то особенно полезной, взрывалось в голове полной воды капитошкой.

Наконец, Артур отнял руки от глаз, вновь выглянул из-за моего плеча и расслабленно выдохнул: кажется, дорога была пуста.

— Арти, — мальчишка смерил меня озабоченным взглядом, — делай так, как я сказала, понял?

— Да.

— Всегда, Арти.

— Всегда, — его губы дрогнули и разошлись в маленькой чуть смущённой улыбке.

— Давно ты видишь то, что тебя пугает?

— Папа ушёл, и я стал видеть. Это пройдёт?

— Конечно, — я разогнулась и сжала его ладошку в своей.

Что и требовалось доказать. Видимо, это на нервной почве. Бедный мальчик, надеюсь, всё будет в порядке. Это ведь может стать ненормальным. Привидений ведь не существует.

«Если существуют демоны, то почему не могут существовать призраки?» — промелькнуло в голове, однако я решила не сосредотачиваться на этом и повернуть мысли в другое русло. «Не хочу копаться в этом дерьме, » — подумала, переводя взгляд на брата, идущего рядом и доверительно сжимающего мою ладонь, будто я мама, папа или очень близкий родственник. Я сестра, но всего лишь единокровная. Хожу к ним раз в месяц, разве он мог привыкнуть ко мне настолько сильно? Или сейчас есть что-то, что связывает нас? Быть может, это наше здравомыслие, сохранившееся среди безумия остальных?

Мы тихо прошмыгнули в дом и поднялись на второй этаж. Был свободен диван в гостиной, который мне, кажется, придётся занять, ведь для парнишки это совершенно неприемлемое место.

Кэрри выскользнула из своей комнаты, худая и отстранённая, как полупрозрачный призрак отца на кладбище. Увидев нас, она удивилась и чуть улыбнулась Артуру, но было видно, что далось ей это с большим трудом.

— Как ты здесь оказался, Арти? Венди привела?

— Да! Привет, Кэрри! — он помахал сестре рукой и заулыбался.

— Венди, можно на пару слов?

— Конечно, только сначала покажу Арти что да как.

Я привела его в свою комнату, расправила кровать, достала свои старые мягкие игрушки и помогла Артуру разобрать рюкзак, после чего оставила его в одиночестве на недолгое время, а сама пошла к сестре, которая хотела о чём-то поговорить. Пока шла, за считанные секунды, смогла перебрать тысячу вариантов нашего разговора.

Сестрица сидела на кровати, утончённая и худощавая, как птица, запертая в неволе. Она читала книгу и, увидев меня, остановившуюся на пороге, отложила её и с лёгкой улыбкой похлопала рядом с собой. Послушавшись, я подошла к кровати и опустилась на мягкий матрац, смотря на болезненно-бледное лицо, мешки под глазами, пустые глаза и потускневшие спутавшиеся волосы.

Я взяла в руки расчёску, лежащую рядом, на тумбе, и потянулась к сестре. Та откинула копну волос за спину и послушно развернулась. Стоило мне погрузить зубчики в податливую шевелюру, она заговорила, неуверенно и сбивчиво:

— Ты в последнее время какая-то странная... Не хочешь объясниться?

С этими словами я пришла к Алану вчера, но так толком ничего и не узнала. Пришлось додумывать всё самой. Поступить ли так же с Кэрри? Или всё-таки рассказать ей всё, что знаю сама, чтобы умереть полностью понятой?

— Вен? — она искоса смотрела на меня уже без тени улыбки, и это немного взволновало меня. Снова подумав о том, как раньше мы были близки и как далеки сейчас, я почувствовала непреодолимое желание обнять сестру, но не сдвинулась с места, не в силах ответить на её взгляд.

Она отодвинулась от меня, высвободила пряди, зацепившиеся за зубчики расчёски и, убрав её из моих рук, крепко сжала в своих ладонях.

— Прости меня, Кэрри, — искренне сказала я, стараясь не смотреть на неё.

— За что?

— Я так много недоговаривала тебе. Помнишь твой кошмар про младенца, женатую пару, Прародителя? ..

— Конечно, — сосредоточенная складка прорезала её лоб.

— Я узнала всю правду и..., — непредвиденно запнулась, боясь собственных слов, — отец умер из-за этого.

Кэрри внимательно смотрела на меня, ожидая продолжения и не спеша набрасываться на меня с обвинениями в сумасшествии. В отличии от меня, кинувшейся на Алана, она была умнее.

— Мёртвая девочка, которую ты видела — ты сама, а тот ребёнок, сломавший проклятие, тот, что на букву «В» — я, — выпалила на одном дыхании и, боясь реакции Кэрри, затараторила, предварительно набрав побольше воздуха в лёгкие. — Прародитель — Эдвард, о котором мама рассказывала нам тогда, в зале, ещё в сентябре. А Алан — демон, его потомок, защищающий меня от всего, потому что они хотят убить меня за то, что я сломала проклятие, а ещё наш отец — потомок сестры Малярии, и такое проклятие наложено на всю её линию. Даже у Арти родится мёртвый малыш, если это будет девочка. И этого не избежать. А родители наши развелись из-за кошмаров папы. Он видел, что меня забирают из семьи. И мама тоже видела их и, чтобы папа не сошёл с ума, они развелись, и всё прекратилось, но я познакомилась с Аланом и кошмары стали сниться мне, а потом и до тебя дошло. Во всей этой цепочке со мной что-то происходило, и это не просто сны, как я говорила раньше, это самая настоящая правда. И, Кэрри, — это было последнее предложение в волне этого бессмысленного для неё бреда, — жить мне осталось меньше трёх месяцев.

Она молчала, смотря на меня помутневшими глазами, и я думала, что услышу в свою сторону волну взрывного смеха, насмешки, подколки, но вместо этого увидела слёзы. Кэрри не пыталась сдерживать их, следя за изменением моего лица. Потом сестра прильнула ко мне, крепко сжав плечи, и тихо продолжила плакать. Это молчание пугало меня больше всего, стало бы легче, обзови она меня сумасшедшей болтушкой, дурочкой, выдумщицей. Тогда я бы стала отстаивать моё мнение, но при таком раскладе все аргументы просто разлетелись в стороны, как пыль, отчего, пронзённая неловкостью, я словно приросла к месту.

Так продолжалось какое-то время, минут пять-восемь, после чего Кэрри вернулась в исходное состояние, принявшись вытирать лицо руками. Бледная девушка, казалось, стала ещё бледнее, будто прозрачной, отчего мне захотелось намазать её тональным кремом с головы до ног, чтобы не потерять среди постельного белья.

— Ты...веришь мне? — поинтересовалась я, заранее зная ответ.

— Я боялась оказаться сумасшедшей, — призналась Кэрри. — Эти кошмары сводили меня с ума, особенно мёртвая девушка... Но как это возможно? — она вдруг заметно оживилась. — Как можно оживить ребёнка?

— Я же сказала, что они демоны. Ты сама видела, как Прародитель это сделал.

— Да, но я не верила! — горячо отозвалась Кэрри, ломая руки. — Как можно... ведь такая ерунда!

— Согласна, но это правда, — сказала я, пожав плечами. — На самом деле в той аварии мы с папой были вместе, мы увидели на дороге Эдварда-Прародителя, и папа свернул на обочину, не справился с управлением и..., — в горле застыл ком, — всё. Алан пришёл мне на выручку и напоил своей кровью, как тебя в своё время — Эдвард, и раны затянулись. Он также подправил память вам с мамой, она вообще не в курсе, что мы уезжали вместе, а ты не помнишь, что накануне события видела сон. Не знаю, успела ли она дозвониться дяде Ричарду, может, Ал и ему память стёр... Факт в том, что я не могу не верить. Знаю, звучит полнейшим бредом, но когда ты теряешь сознание, вся с переломами и трещиной в голове, а просыпаешься полностью «целой»... Вариантов нет.

— Но с чего ты взяла, что умрёшь? Может, кошмары имеют совсем другое предназначение?

— Сомневаюсь, Алан сам сказал, что раньше времени я не умру, и у меня есть три месяца, — странно, говорю так, будто обсуждаю погоду, а не собственную смерть.

— Мы тебе поможем, — уверенно заявила сестра.

— Открывшееся в тебе сверхъестественные способности вряд ли помогут.

— Способности?

— Предвидение, разве ты сама не поняла? Твои кошмары сбываются один за другим.

— Мы найдём способ! — страстно повторила она с пылкостью сжимая мои пальцы. — Я не позволю умереть своей сестрёнке.

— Сожалею, Кэрри, — я страдальчески улыбнулась и потянулась, чтобы обнять её, но она лишь отстранилась, смотря на меня несколько безумным взглядом. Уверенности в себе у этой девушки не отнимать, и сейчас она не верила в мои слова.

— Мы не будем рассказывать маме?

— Ты её видела? Кажется, сейчас ей не до нас.

— Хорошо, — я поднялась, намереваясь уходить, как вдруг она обхватила меня со спины и прижалась. — Не смей хоронить себя раньше времени, Венди.

Я высвободилась из объятий и направилась к двери, развернувшись, когда ручка оказалась в моей хватки, чтобы бросить короткое, но содержательное:

— А я ведь поцеловала его, Кэрри.

И, пока сестра не додумалась остановить меня, я выскользнула за дверь и скрылась в комнате.

Арти, который игрался с мягкими игрушками, даже не взглянул на меня, и это пошло на руку, потому что в глазах стояли слёзы, и не хотелось, чтобы ребёнок это не видел. Подавляя всхлипы, я села за письменный стол и откинула крышку ноутбука. Возможно, удастся успокоить себя Интернетом.

— Венди..., — позвал меня ребёнок и, обернувшись, я увидела протянутую мне игрушку-зайца, мою самую, между прочим, дорогую.

— Это предложение поиграть? — улыбнулась я Арти, и тот радостно кивнул.

В надежде избавиться от ненужных мыслей, я присоединилась к младшему брату, о котором мне нужно заботиться ещё месяца два. Пока всё шло в самом прекрасном виде, но долго ли будет так продолжаться? Я никогда не жила с детьми. Конечно, начать никогда не поздно, особенно в моём случае, но всё же...

Готова ли я к этому?