Жертва для Арбориона

Я лежу в красной луже посреди глухого леса. Черные деревья тянут ветви к небу, как костлявые руки.

Больно, не могу пошевелиться. Но на сердце спокойно. Я знаю - я обречена и нет пути назад. Холодно. Тонкая сорочка пропитана кровью.

Туман начинает окутывать пространство вокруг моего истерзанного тела, и я понимаю - он близко. Отчаяние заполоняет легкие, лишая возможности дышать. Предвкушение и ужас ожидания. Он идёт за мной.

Неделю ранее.

У меня была младшая сестра. Вместе мы любили ходить на поляну, что была неподалёку от нашей деревушки. Мэлани приглянулись необычные фиолетовые цветы, что можно было встретить только здесь, и мы часто любовались ими. А ещё нам нравилось лежать на мягкой траве и болтать ни о чём, когда мы уставали от постоянной сельской суеты. Это было нашим секретным местом.

Сорвав цветок с удлиненным стеблем, я воткнула его сестре в волосы, заправив выбившуюся прядь за ухо. У неё были красивые густые кудри. Она часто заплетала их в косу, но сегодня отчего-то решила оставить их распущенными. Её голубые глаза и тёмные брови делали внешность еще ярче и необычнее, ведь она была блондинкой.

Несмотря на то, что мы были сестрами, уж очень отличались. У меня были черные длинные волосы и темно-карие глаза. В детстве нас даже в шутку называли «день и ночь».

Мэл была красива, но невинна, добра и немного наивна. Отчего многие парни и проявляли симпатию, но она оставляла их ухаживания без внимания. И кажется, я догадалась почему.

- Мэл, у вас с Робом что-то происходит?

Она отвела смущённый взгляд, затем непонятно для чего отряхнула и разгладила юбку льняного платья, словно оно испачкалось.

Я расплылась в улыбке и взяла её руки в свои. Склонилась к ее уху и заговорчески прошептала:

- Да ладно тебе, не скрывай. Я видела, как он на тебя смотрел, тогда на именинах.

- Да нет у нас ничего. Он просто помог мне тогда.

- Просто, да-а? - с усмешкой протянула я.

- Да он глядел на тебя, как волк на овечку!

Она с возмущением выдернула свои руки.

- А что мне лучше было упасть и потащить за собой скатерть вместе с пирогами?!

По ее бурной реакции я поняла: Значит действительно что-то есть.

Я ничего не ответила, но она всё продолжала со мной спорить и приводить аргументы. А мне всегда нравилось её поддразнивать. Видеть, как он хмурит брови и поджимает губы.

Мы побыли ещё немного, но нужно было возвращаться, а то ненароком нас могли потерять.

Наша деревня находилась несколько в отдалении от других. Она стояла прямо на границе с огромным лесом, который не был полностью исследован. Хоть местные часто ходили туда, глубоко в чащу никто не осмеливался ступать. Незачем было гневить Лесного Бога. Соседство с дикой природой и чем-то неизведанным пугало, но в то же время вызывало трепет.

Деревянные домики словно прятались под тенью огромных елей. Проходя вдоль них по широкой тропинке, я всегда слышала голоса людей. А из кузни с утра до ночи доносился лязг металла. Иные звуки сливались воедино: крики петухов, пение кур, блеяние овец и лай собак. Местные в основном занимались скотоводством и земледелием.

Воздух здесь всегда был чистым, особенно летом - пахло хвоей и полынью.

По пути домой мы встретили Роба с Дереком. Видимо, они пребывали в не лучшем настроении, но встретив нас немного ободрились. Они гнали коров с пастбища в деревню, и мы присоединились к друзьям, следуя за стадом. Держа в руках по тростнике, парни иногда подгоняли животных, если те сбились с пути.

- Как погуляли? - Роб обратился к нам.

Я промолчала, предоставив ответ Мэлани. Подумала о том, что из меня могла бы получиться отменная сводница.

Роб был неплохим парнем. Высокий, крепкий, много работал и был отзывчив. Если случалась беда, никогда не оставался в стороне. На него можно было положиться. Так что их общение не вызывало у меня особого беспокойства.

Да и внешне он был довольно красив, обладал природным обаянием и легко располагал к себе людей. Темно-карие глаза и коротко стриженные каштановые волосы добавляли образу мужественности. Руки его были в мозолях от постоянного труда.

Бросив мимолетный застенчивый взгляд на Роба, Мэл сказала:

- Отлично, а у вас как дела?

Роб приоткрыл рот, хотел было что-то сказать, но тут ответил непривычно хмурый Дерек:

- Неважно. Шаман совсем обезумел.

Рассудительный и миролюбивый парень сегодня был не в духе. Его обычно спокойные словно водная гладь, голубые глаза были преисполнены недовольством и даже злостью. Широкие плечи несколько ссутулены, русые волосы растрепались - он часто проводил по ним руками в приступе нервозности.

- Что случилось? - спросила я.

- Ему нужны новые жертвы, - потребовал отдать ему на убой всех телят. Хочет залить кровью границу с лесом, "задобрить бога" , - на последних словах парень закатил глаза.

- Ладно бы одну корову, аль быка. Но нет же, ему нужны телята, племенные. И не жалко же ему, они ж совсем малы ещё.

Услышав новость, мы с сестрой переглянулись. Она удивила нас обоих. Неужели теперь в жертву приносят и детенышей? Тем более это риск для деревни - лишиться именно тех, кого выбирают и оставляют для разведения.

- А ты что? Согласился? - спросила Мэл.

- Ещё чего! Мать с отцом пашут не для того, чтобы нашу живность просто так забивали. Он хочет всю деревню без скота оставить!?

- А другие?

- Остальные тоже отказали. Нет доверия шаману! Ходит всё, шепчет своё, напевает что, а толку-то - ноль. Ничего не меняется, урожай не становится богаче.

Лёгкая тревога поселилась в моём сердце, но я не стала придавать ей большое значение. Дойдя до нашего дома, мы попрощались с парнями.

***

Ночь. Я проснулась и вскочила с кровати от жуткого вопля. Страх окутал меня, я осторожно подошла к окошку и тихо одернула занавеску. Темнота скрывала происходящее, только душераздирающий крик всё продолжался, сопровождаемый непонятными звуками: кряхтением, чавканьем и рыком. Раздался протяжный вой.

Мэлани тоже проснулась и встала рядом, дрожа прижавшись ко мне. Она закрыла уши, лишь бы не слышать.

Мужчины повыбегали из домов, держа в руках факелы и разные инструменты: кто с лопатой, кто с вилами. Сонные и растерянные, они искали источник звука.

Огонь осветил страшную картину - стая волков заживо грызла Майкла, деревенского мясника. На нём не осталось живого места. На земле лежало разорванное тело, истекающее кровью. Руки его были обглоданы до костей. Он оставался в сознании, но конец его был близок.

Я помнила его как человека веселого и улыбчивого. Теперь же на лице его застыла гримаса ужаса: рот был широко открыт, перекошенная челюсть - сломана. Глаза, залитые слезами, едва не вылезли из глазниц, капилляры полопались.

Это были его последние минуты, но он с отчаянием цеплялся за жизнь. Пытался шевелить тем, что осталось от его конечностей. Что-то мычал, и слюни вместе с кровью и ошметками плоти стекали по его шее. Казалось, он хотел что-то сказать, но не мог.

Мужики принялись отгонять зверей горящими палками. Некоторые, не выдержав увиденного, бросались на волков с вилами и даже, с голыми руками.

Пасти зверей были окровавлены, они скалили свои клыки и щелкали челюстями, в пустых злых глазах отражался огонь. Ночь прятала их черную шерсть, делая частью мрака. Казалось, что сама смерть покровительствовала этим созданиям.

Но все больше и больше людей приходили на помощь, и волки стали поджимать хвосты. В конце концов - одного закололи вилами, остальных с трудом удалось разогнать.

Все бросились к Майклу, но было уже поздно. Его тело безвольно лежало на сырой земле, вывернувшись в неестественной позе. Остекленевшие глаза смотрели в сторону леса.

Дверь в хату мясника была настежь открыта. Видимо, забыл запереть на ночь. А запах мяса и привлёк хищников. Причиной трагедии стала человеческая беспечность, или в этом крылось нечто иное?

Слёзы текли по щекам Мэлани, я прижала её к себе сильнее. Мне и самой хотелось разрыдаться, но я лишь плотнее сжала губы. Мы вернулись в постель. Остаток этой ночи решили прожить вместе. Сестра тихо всхлипывала и никак не могла успокоиться. Обняв, я легонько хлопала её по спине, стараясь утешить, пока за окном была суета. Слышался топот, доносились крики и рыдания.

Именно в этот момент я отчётливо почувствовала, что мы с ней одни в этом мире. Только мы есть друг у друга и больше никого. Наши родители пропали три года назад, ушли в лес за травами и больше не вернулись.

Тогда-то и ввели запрет на посещение леса. Шаман настоял. Можно было заходить совсем недалеко по уже протоптанным тропам и обязательно в компании не менее трёх человек.

И никто больше не ступал в чащу. Разумеется, находились смельчаки, но живыми они не возвращались.

Несмотря на все обстоятельства, мне хотелось верить, что мама с папой всё ещё живы. Что где-то там, далеко-далеко, они построили себе домик. Что с ними ничего не приключилось - они просто решили покинуть нас, следуя зову леса.

***

Следующее утро.

Напуганные жители собрались на свободном участке меж домов. Импровизированная площадь наполнилась возгласами и перешептываниями - все обсуждали произошедшее. Люди. Они ждали.

И вот сквозь толпу прямо в центр вышел человек. Слегка сгорбленный, походка странная - дёрганая. Будто то не человек вовсе, а марионетка. Кто-то тянет за ниточку - он делает шаг, тянет другую - делает второй.

Из длинных чёрных волос торчали перья. Морщины на лице выдавали возраст, однако никто не знал, сколько ему на самом деле лет. Прищуренный взгляд серых глаз словно проникал под кожу, выискивая и доставая всё ему необходимое.

Шаман. Звали его Илваром. Но почти никто не произносил это имя. Отчего-то он сам отвергал его, будто бы оно связывало его с прошлым, которое он не хотел вспоминать - когда он был простым человеком, а не шаманом, связанным с высшим духом.

Люди его побаивались, оттого сторонились. Но в то же время, если случалась беда, обращались именно к нему, ведь он всегда помогал.

Он ударил в бубен, привлекая всеобщее внимание.

- Вы же видели! Своими глазами видели! Своими телами почувствовали гнев нашего Бога! Он наказал вас! Наказал за то, что проигнорировали его просьбу, не утолили его жажду крови! А я ведь говорил принести телят в священную жертву! - он стал прохаживаться по кругу вдоль толпы, и заглядывал каждому в глаза.

Люди молчали, они внимали каждому слову шамана. Вот на что способен страх.

- Вина! В том ваша вина! Бог гневен и не потерпит больше унижения!

Он выплёвывал слова, слегка сотрясаясь. Было непонятно, то ли он был в трансе, то ли просто эмоционален.

Наша соседка, ткачиха и весьма впечатлительная женщина, ахнула и прикрыла рот рукой. На что кузнец - сильный и крепкий мужчина, лишь усмехнулся.

Шаман опустился на колени прямо в центре, подняв взгляд к небу:

- Слушайтесь нашего Бога! Склонитесь пред ним и не смейте более ослушаться воли Великого Леса!

- Ммм! - низким гортанным голосом протянул он, стал покачиваться, кружиться и трястись на месте.

Мы не могли отвести от него взгляд. Настолько завораживающим и пугающим было то, что он делал.

А затем словно кто-то выгнул ему позвоночник, он внезапно поднялся с места и в один шаг оказался прямо передо мной. Его глаза поймали мои, и я будто оказалась в плену, не способная пошевелиться. Он рассмеялся, а по моей спине побежали мурашки. Затем он также молниеносно вернулся в центр и снова припал к земле.

Что это было?

Люди внимательно следили за ним. Мы с Мэл в недоумении переглянулись. От волнения мои руки затряслись, и я поспешила спрятать их за спиной.

Закатив глаза, шаман резко вскочил на ноги, словно вовсе ничего не весил.

- Склонитесь! - голос стал грубее, резче.

Он приказывал.

- Склонитесь, не то наказание его будет страшным!

- Сколько мы этого бога не видели и не увидим! И как он нам помог? Что он сделал? Всё животинку ему подавай, а толку нет! - бойкая доярка не выдержала и прервала представление.

Шаман рассвирепел:

- Женщина! Не ведаешь о чём говоришь. Я слышу его шёпот. Знаю, чего он желает. Как щедро он может одарить и как жестоко покарать.

Из толпы раздалось:

- Анна, ты бы помолчала бы! Мы только Майкла схоронили. Шаман дело говорит, надо Бога задобрить.

Отовсюду зазвучали всё новые выкрики. Люди принялись спорить и шуметь. А шаман будто подогревал безумие.

Схватив Мэлани за руку, я повела её прочь из этого хаоса.

Раньше нападения животных случались крайне редко. Как правило, в самом лесу, если человек вдруг потревожил зверя. В деревню они не заходили, так как бог леса защищал людей и животных. И их же друг от друга. Так почему же это случилось? Неужели Бог действительно решил нас покарать!?

Настали неспокойные времена.