Мой сын - Мой альфа.

Три го­да спус­тя.

Кён­су ни­ког­да бы не смог по­ду­мать, что так силь­но бу­дет ску­чать по сво­ему аль­фе. Ему хо­те­лось уви­деть лю­би­мо­го хо­тя бы на се­кун­ду, при­кос­нуть­ся к его мяг­кой ко­же, по­чувс­тво­вать вкус пух­лых губ. Но это бы­ло не­воз­мож­но, вот уже год и три ме­ся­ца, как Чо­нин у­ехал учить­ся в Нью-Й­орк. Это ре­ше­ние да­лось аль­фе не­лег­ко, но Кён­су сам нас­то­ял на этом. Оме­га знал, ка­ким ог­ром­ным по­тен­ци­алом об­ла­да­ет его сын, ка­кие у не­го уме­ния в тан­цах, и не хо­тел за­ры­вать та­лант в Се­уль­ской Ака­де­мии Биз­не­са. По­это­му сей­час Чо­нин учит­ся мас­терс­тву тан­ца у луч­ших аме­ри­кан­ских мас­те­ров, а Кён­су до­ма с ре­бён­ком. Их раз­де­ля­ют ты­ся­чи ки­ло­мет­ров, они по­ги­ба­ют каж­дый день, дер­жат­ся из пос­лед­них сил, и всё это толь­ко ра­ди их луч­ше­го бу­ду­ще­го.

Ча­сы раз­го­во­ров по ви­де­ос­вя­зи и те­ле­фо­ну не спа­са­ют, но у Чо­ни­на слиш­ком мно­го вре­ме­ни ухо­дит на учё­бу. Он не мо­жет час­то го­во­рить со сво­им оме­гой и ма­лы­шом. Но сей­час аль­фа де­ла­ет всё толь­ко ра­ди их бла­га. Он тру­дит­ся на из­нос, он де­ла­ет всё воз­мож­ное: изу­ча­ет ан­глий­ский, ста­но­вит­ся са­мым луч­шим тан­цо­ром на по­то­ке, на­хо­дит но­вых дру­зей. Жизнь при­ни­ма­ет но­вые обо­ро­ты и крас­ки. А там, в Се­уле всё ста­рое и та­кое род­ное ждёт его, ждёт, но не вы­дер­жи­ва­ет — Кён­су сры­ва­ет­ся од­ним де­кабрь­ским ут­ром, оме­га не вы­дер­жи­ва­ет то­го, как его ма­лень­кий сы­нок под бо­ком пла­чет и спра­ши­ва­ет: «А па­па нав­сег­да у­ехал?». Сер­дце Кён­су сжи­ма­ет­ся, и он об­ни­ма­ет сво­его ма­лень­ко­го аль­фу и шеп­чет ти­хо в ма­куш­ку: «Нет, ма­лень­кий, ско­ро мы бу­дем ря­дом с па­пой». Кён­су при­вык вы­пол­нять свои обе­ща­ния, по­это­му в этот же день за­ка­зы­ва­ет би­ле­ты на бли­жай­ший рейс «Се­ул-Нью-Й­орк» и со­би­ра­ет че­мо­да­ны.

Кён­су ни­ког­да ещё не был заг­ра­ни­цей, всё для не­го впер­вые: чу­жой язык, дру­гой мен­та­ли­тет — всё дру­гое, но они с ма­лы­шом быс­тро до­би­ра­ют­ся до гос­ти­ни­цы и въ­ез­жа­ют в один из луч­ших но­ме­ров. Оме­га зво­нил сы­ну, но да­же и сло­вом не об­мол­вил­ся, что он уже тут, сов­сем ря­дом. Кён­су пос­луш­но выс­лу­ши­ва­ет жа­лоб­ные ре­чи аль­фы о том, как ему без них пло­хо, как он ску­ча­ет по не­му и сы­ноч­ку. Кён­су толь­ко про­сит Чо­ни­на тер­петь, ведь это всё ра­ди них, ра­ди их бу­ду­ще­го, и Чо­нин сог­ла­ша­ет­ся. Аль­фа да­же не по­доз­ре­ва­ет, что лю­бовь всей его жиз­ни с его ча­дом уже сов­сем близ­ко, бук­валь­но в нес­коль­ких квар­та­лах.

Че­рез нес­коль­ко дней нас­ту­пит один из са­мых свет­лых праз­дни­ков — Рож­дес­тво, и Кён­су со­би­ра­ет­ся сде­лать сво­ему аль­фе сюр­приз и по­да­рок. Вот уже нес­коль­ко дней оме­га не спит но­ча­ми, ищет для них собс­твен­ную квар­ти­ру, та­кую, что­бы мож­но бы­ло по­жить бли­жай­ших пять, а то и шесть лет. Что­бы дет­ский сад был ря­дом, уни­вер­си­тет Чо­ни­на, ра­бо­та, ма­га­зи­ны, и что­бы у­ют­но и ком­нат дос­та­точ­ное ко­ли­чес­тво, и что­бы по це­не по­дош­ла. Кён­су чуть ли не схо­дит с ума в ко­ли­чес­тве объ­яв­ле­ний в ин­тер­не­те, оме­га уже опус­ка­ет ру­ки, и со­би­ра­ет­ся сдать­ся, но по­том ма­лень­кий Чон­су за­ла­зит ему на ко­ле­ни и на­чи­на­ет ты­кать сво­ими ма­лень­ки­ми паль­чи­ка­ми по кла­ви­ату­ре. Кён­су ти­хо прик­ры­ва­ет гла­за, да­ёт им от­дох­нуть от ра­бо­ты за компь­юте­ром, а ког­да они вновь рас­кры­ва­ют­ся, то на мо­ни­то­ре сто­ит праз­днич­ное объ­яв­ле­ние и текст о ка­кой-то рож­дес­твен­ской рас­про­да­же пен­тха­усов. Оме­га быс­тро сни­ма­ет ма­лень­ко­го аль­фу с се­бя и на­чи­на­ет ос­но­ва­тель­но вчи­ты­вать­ся в текст. Кён­су не ве­рит, что пос­ле столь­ких по­ис­ков на­хо­дит­ся что-то дей­стви­тель­но нуж­ное. На­ви­га­ция сай­та нас­толь­ко прос­та и удоб­на, что Кён­су не сос­тав­ля­ет тру­да за­пол­нить за­яв­ку и от­вет при­хо­дит мо­мен­таль­но, и уже на сле­ду­ющее ут­ро Кён­су за­пи­сы­ва­ют на встре­чу с ри­эл­то­ром. Кён­су ещё раз про­ве­ря­ет сум­му на лич­ном счё­те, по­том сум­му на нес­коль­ких кре­дит­ных кар­тах, в том чис­ле и с нет­ро­ну­той кар­той, ко­то­рую от­дал ему Крис. Аль­фа ска­зал, что здесь али­мен­ты за во­сем­над­цать лет, ко­то­рых его не бы­ло ря­дом. Кён­су дол­го от­ка­зы­вал­ся, упи­рал­ся, но аль­фа всё рав­но ока­зал­ся силь­нее. Крис да­же ис­поль­зо­вал ма­лы­ша Чон­су, наз­вав при­лич­ную сум­му де­нег на кар­те: «Де­нюж­ка на со­дер­жа­ние внуч­ка».

И Кён­су, под­счи­тав их бюд­жет, сде­лал вы­вод, что они впол­не мо­гут поз­во­лить се­бе та­кую рос­кошь, как пен­тха­ус в од­ном из са­мых луч­ших рай­онов Нью-Й­ор­ка.

Кён­су прос­нул­ся и стал бу­дить сы­на. Ма­лень­кий аль­фа был очень по­хож на Чо­ни­на, да­же раз­бу­дить его бы­ло та­кой же не­по­силь­ной за­да­чей. Оме­га толь­ко ус­пе­вал уса­жи­вать ре­бён­ка, как тот сра­зу же ва­лил­ся на мяг­кие по­душ­ки. Единс­твен­ный ме­тод, ко­то­рый дей­стви­тель­но сра­ба­ты­вал, так это ще­кот­ка и по­це­луй­чи­ки в ма­лень­кий жи­во­тик. Так и сей­час Кён­су при­жи­ма­ет руч­ки сы­на к по­душ­ке, а сам гу­ба­ми опус­ка­ет­ся на жи­во­тик. Кён­су ду­ет со всей си­лы и ще­ко­чет неж­ную ко­жу, а ма­лень­кий аль­фа чуть ли не зах­лё­бы­ва­ет­ся слюн­ка­ми; нож­ки ба­рах­та­ют­ся в раз­ные сто­ро­ны и жи­во­тик взды­ма­ет­ся. Кён­су и сам на­чи­на­ет сме­ять­ся, ему всег­да ста­но­вит­ся ве­се­лей, ког­да он смот­рит на сво­его ма­лы­ша, ко­то­рый ещё сов­сем глу­пый, ма­лень­кий, и очень не­ук­лю­жий. На­вер­ное, имен­но из-за всех этих ка­честв они с Чо­ни­ном лю­бят на­зы­вать ма­лы­ша «мед­ве­жон­ком», да и вид маль­чи­ка со­вер­шен­но схо­дил­ся с проз­ви­щем: во­ло­си­ки бы­ли каш­та­но­вы­ми и гус­ты­ми, глаз­ки ка­ри­ми и боль­ши­ми, и губ­ки та­кие пух­лые, что не­воз­мож­но бы­ло удер­жать­ся, что­бы не по­це­ло­вать их.

Кён­су, на­ко­нец, смог при­вес­ти Чон­су в от­но­си­тель­ный по­ря­док и выз­вать так­си. Оме­га впол­не дос­той­но вла­дел ан­глий­ским, и труд­нос­тей с язы­ком прак­ти­чес­ки не воз­ни­ка­ло.

Так­си ос­та­но­ви­лось у ог­ром­но­го зда­ния, и как толь­ко Кён­су вы­лез из ма­ши­ны к не­му по­до­шёл мо­ло­дой аль­фа.

— Здравс­твуй­те, я Ке­вин, мы вче­ра до­го­ва­ри­ва­лись о встре­че. Вы на­вер­ня­ка Кён­су? — оме­га прак­ти­чес­ки сра­зу уз­нал ра­бот­ни­ка фир­мы по го­ло­су.

— Да, я хо­тел бы по­доб­рать квар­ти­ру и въ­ехать в неё к обе­ду двад­цать треть­его де­каб­ря, — Кён­су ещё раз ог­ля­дел взгля­дом зда­ние и на­чал пред­по­ла­гать квар­ти­ру с ка­ким ви­дом бу­дет луч­ше выб­рать.

— Но это уже сов­сем ско­ро, я не уве­рен, что за та­кой ко­рот­кий срок мы всё ус­пе­ем, — аль­фа нап­ряг­ся и пыт­ли­во пос­мот­рел на за­ин­те­ре­со­ван­но­го оме­гу с ре­бён­ком на ру­ках.

— Мы дол­жны ус­петь. Ес­ли не ус­пе­ем, я не про­щу это­го ни се­бе, ни вам.

— Хо­ро­шо, тог­да да­вай­те под­ни­мем­ся, у ме­ня есть три ва­ри­ан­та для вас в этом до­ме.

Аль­фа под­вёл Кён­су к од­ной из ме­тал­ли­чес­ких две­рей и от­крыл её пе­ред оме­гой. Кён­су сту­пил с ре­бён­ком на по­рог и на­чал рас­смат­ри­вать ком­на­ты. Рас­по­ло­же­ние ему не пон­ра­ви­лось бук­валь­но сра­зу, да и квар­ти­ра до­воль­но ма­лень­кая, а ес­ли, нап­ри­мер, к ним при­едут гос­ти? Или на­ве­да­ют­ся друзья Чо­ни­на?

— Я ду­маю, этот ва­ри­ант нам не под­хо­дит. Нам нуж­но кое-что боль­шее, и же­ла­тель­но, что­бы гос­ти­ная с кух­ней бы­ли сов­ме­ще­ны, — Кён­су при­дер­жи­вал ма­лень­ко­го аль­фу на сво­их ру­ках, и Чон­су толь­ко ус­пе­вал ис­сле­до­вать глаз­ка­ми ок­ру­жа­ющую ат­мос­фе­ру.

— Мо­жет, тог­да нам по­дыс­кать для вас сту­дию? Вый­дет в ра­зы де­шев­ле.

— Нет, сту­дия нам не по­дой­дёт. Нам нуж­на хо­ро­шая квар­ти­ра.

— Хо­ро­шо, у нас есть ещё два ва­ри­ан­та.

Вто­рой ва­ри­ант Кён­су пон­ра­вил­ся где-то на пять­де­сят про­цен­тов. Ес­ли рас­по­ло­же­ние ком­нат бы­ло от­лич­ное, то этаж был чуть ли не трид­цать шес­той, а это сов­сем не под­хо­ди­ло им. Ну, а вот тре­тий ва­ри­ант ока­зал­ся тем, что нуж­но. Квар­ти­ра сос­то­яла из двух эта­жей. На пер­вом эта­же рас­по­ла­га­лись гос­ти­ная с кух­ней и ван­ная, а на вто­ром три спаль­ные ком­на­ты. Рас­по­ло­же­ние и ко­ли­чес­тво ком­нат бы­ло прос­то иде­аль­ным, и ре­монт в квар­ти­ре был сов­сем све­жим. Вок­руг ви­тал за­пах обой­но­го клея и крас­ки, и Кён­су это нра­ви­лось. Оме­га ещё раз про­шёл­ся по всем ком­на­там, ис­сле­до­вал все по­вер­хнос­ти на на­ли­чие ка­ких-ли­бо пов­реж­де­ний, и ког­да по­нял, что ни­че­го та­ко­го не наб­лю­да­ет­ся, на­чал до­го­ва­ри­вать­ся о сдел­ке. Та­ким об­ра­зом, с лич­но­го счё­та спи­са­лась, очень-та­ки при­лич­ная сум­ма, но Кён­су не расс­тра­ивал­ся, по­ни­мая, что ес­ли че­рез нес­коль­ко лет они взду­ма­ют про­дать пен­тха­ус, то смо­гут вы­ру­чить и боль­шую сум­му.

— Ну, что, ма­лыш, те­бе нра­вит­ся? — Кён­су пос­та­вил аль­фу на по­до­кон­ник и пос­мот­рел вниз. Зим­ний парк рас­по­ла­гал­ся сов­сем не­да­ле­ко, а ещё вда­ле­ке наб­лю­дал­ся центр го­ро­да, и всё это так ма­ни­ло и нра­ви­лось, что Кён­су чувс­тво­вал се­бя са­мым счас­тли­вым че­ло­ве­ком на све­те.

— Нра­вит­ся, а па­па ско­ро при­дёт? — ма­лень­кий аль­фа об­хва­тил шею оме­ги ру­ка­ми и ут­кнул­ся в нее, вды­хая род­ной аро­мат па­пы.

— Ско­ро. По­тер­пи ещё чуть-чуть.

Сле­ду­ющие дни прош­ли в ужас­ной су­ма­то­хе: Кён­су за­ка­зы­вал ме­бель, ков­ры, мат­ра­сы, по­су­ду, но­во­год­ние ук­ра­ше­ния, рож­дес­твен­скую ель, и в кон­це с его счё­та сле­те­ла ещё од­на не ма­лень­кая сум­ма. Но оме­га был до­во­лен всем тем, что сде­лал. Квар­ти­ра ста­ла у­ют­ной и об­жи­той. Рож­дес­твен­ские ук­ра­ше­ния раз­мес­ти­лись по ком­на­там, и ма­лень­кий аль­фа не мог не пот­ро­гать каж­дую блес­тя­щую иг­руш­ку. Кён­су с ма­лы­шом вос­хи­ща­лись кра­со­той го­ро­да, оби­ли­ем но­вых ве­щей из ма­га­зи­на, ку­чей еды из су­пер­мар­ке­та. И в ка­нун рож­дес­тва Кён­су ре­шил пре­под­нес­ти сюр­приз сво­ему аль­фе. Оме­га за­ка­зал так­си к уни­вер­си­те­ту сы­на и с са­мым луч­шим нас­тро­ени­ем от­пра­вил­ся к лю­би­мо­му. Кён­су с ма­лы­шом рас­смат­ри­ва­ли ули­цы, по ко­то­рым ту­да-сю­да сно­ва­ли тол­пы про­хо­жих. Ма­лень­ко­му Чон­су очень нра­ви­лось смот­реть на Сан­та-Кла­усов, ко­то­рые рас­ха­жи­ва­ли по го­ро­ду и раз­да­ва­ли де­тям кон­фе­ты. Мел­кий снег, ог­ром­ные но­во­год­ние ели, раз­ноц­вет­ные огонь­ки — всё бы­ло буд­то вол­шеб­ным. Кён­су вос­хи­щал­ся кра­со­той го­ро­да и сго­рал от не­тер­пе­ния, что­бы пос­ко­рее уви­деть сво­его аль­фу.

— Па­па, ско­ро мы при­едем? — ма­лень­кий аль­фа тя­нет па­пу за ру­кав, и Кён­су бе­рёт ма­лень­кую ла­дош­ку в свою, под­но­сит к пух­лым гу­бам и це­лу­ет неж­но-неж­но, по­то­му что лю­бовь к это­му су­щес­тву пе­реш­ла все пре­де­лы.

— Уже при­еха­ли, сы­нок. Пой­дём, — оме­га рас­пла­чи­ва­ет­ся с во­ди­те­лем и за­хо­дит в зда­ние. Кён­су, ка­жет­ся, буд­то он воз­вра­ща­ет­ся на во­сем­над­цать лет на­зад, по­то­му что уче­ни­ки так же, как и тог­да о чём-то ув­ле­чён­но раз­го­ва­ри­ва­ют, сме­ют­ся, что-то ищут, раз­го­ва­ри­ва­ют с пре­по­да­ва­те­ля­ми и его Чо­нин, где-то здесь, уже сов­сем ря­дом. Кён­су на­хо­дит нуж­ный за­пах сре­ди сот­ни дру­гих и идёт на не­го, с каж­дым ша­гом ощу­щая силь­ный за­пах уже сов­сем ря­дом. Оме­га с ре­бён­ком на ру­ках за­во­ра­чи­ва­ет за угол, и ви­дит, как его аль­фа… его муж, об­ни­ма­ет дру­го­го. Дру­го­го оме­гу. Кён­су не ве­рит, быть та­ко­го не мо­жет, что­бы его Чо­нин… Слё­зы са­ми на­во­ра­чи­ва­ют­ся на гла­за, сер­дце сдав­ли­ва­ет, и ды­шать не­чем. Кён­су не вы­дер­жи­ва­ет, ярость вмес­те с гне­вом вы­хо­дят на­ру­жу.

— Чон­су, сы­нок, пос­мот­ри там сза­ди, ка­жет­ся мик­ки-ма­ус хо­дит, — ре­бё­нок на ру­ках раз­во­ра­чи­ва­ет­ся и ищёт гла­за­ми пред­мет, а Кён­су в этот мо­мент де­ла­ет нес­коль­ко ша­гов впе­рёд.

Чо­нин чувс­тву­ет до бо­ли зна­ко­мый за­пах и по­во­ра­чи­ва­ет го­ло­ву, щё­ку рез­ко об­жи­га­ет раз­ряд бо­ли и звон­кий звук рас­хо­дит­ся по по­ме­ще­нию. Оме­га, ко­то­рую Чо­нин об­ни­мал, рез­ко от­хо­дит от аль­фы и удив­лён­но смот­рит на Кён­су. Чо­нин удив­лён не мень­ше — аль­фа нес­коль­ко раз мор­га­ет и смот­рит на Кён­су и на сво­его ре­бён­ка на ру­ках. Он не ве­рит сво­им гла­зам, ещё сов­сем не­дав­но он раз­го­ва­ри­вал с оме­гой, и Кён­су го­во­рил, что они в Се­уле с ма­лы­шом гу­ля­ют по пар­ку, но сей­час оме­га с ре­бён­ком здесь.

— Ни­ког­да боль­ше не вспо­ми­най о нас. Ни­ког­да, по­нял? — Кён­су быс­тро раз­во­ра­чи­ва­ет­ся и со­би­ра­ет­ся уй­ти, лишь бы Чо­нин не уви­дел его сла­бос­ти, и у Кён­су это поч­ти по­лу­ча­ет­ся, оме­га вы­бе­га­ет на ули­цу, но Чо­нин ус­пе­ва­ет его дог­нать и схва­тить за ру­ку.

— Кён­су, ты всё неп­ра­виль­но по­нял! — Чо­нин кри­чит — ему сно­сит го­ло­ву от за­па­ха род­но­го оме­ги пос­ле та­ко­го дол­го­го рас­ста­ва­ния.

— Ага, да, ко­неч­но, — оме­га вы­ры­ва­ет свою ру­ку из ру­ки аль­фы и бе­жит к обо­чи­не, на­чи­ная ис­кать гла­за­ми бли­жай­шее так­си, сер­дце бо­лит от то­го, что его Чо­нин об­ни­мал дру­го­го.

— Да выс­лу­шай ме­ня, чёрт возь­ми! Этот оме­га бе­ре­мен­ный, — аль­фа встря­хи­ва­ет оме­гу и сжи­ма­ет креп­ки­ми ру­ка­ми хруп­кие пле­чи. Чо­ни­ну хо­чет­ся пос­ко­рее до­ка­зать Кён­су, что он ни в чём не ви­но­ват, но тот не слу­ша­ет и сно­ва вы­ры­ва­ет­ся.

— Я поз­драв­ляю те­бя, — Кён­су с ре­бён­ком уда­ёт­ся зап­рыг­нуть в про­хо­дя­щее ми­мо так­си, но и Чо­нин не от­ста­ёт, он зап­ры­ги­ва­ет в са­лон вслед за оме­гой.

— Выс­лу­шай ме­ня, тот оме­га Тэ­мин, у не­го есть аль­фа, и они со­би­ра­ют­ся по­же­нить­ся, это их ре­бё­нок. А об­ни­мал я его, по­то­му что он боль­ше не бу­дет про­дол­жать учить­ся в уни­вер­си­те­те, а мы с ним ус­пе­ли сдру­жить­ся, по­то­му что его аль­фа мой хо­ро­ший друг, — Чо­нин ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, что­бы от­ды­шать­ся, а ма­лень­кие глаз­ки всё так­же удив­лён­но смот­рят на не­го.

— Бо­же, как я ску­чал, — Чо­нин наб­ра­сы­ва­ет­ся по­це­лу­ями на ли­ца двух са­мых лю­би­мый лю­дей, и сжи­ма­ет оме­гу с ре­бён­ком на ру­ках в сво­их объ­яти­ях. Аль­фа пок­ры­ва­ет ко­рот­ки­ми по­це­лу­ями ли­цо сво­его сы­на, и ма­лень­кий аль­фа в от­вет об­ни­ма­ет сво­его па­пу за шею. Чо­нин тя­нет­ся по­це­лу­ем к гу­бам Кён­су, но тот от­во­ра­чи­ва­ет­ся и на­зы­ва­ет оша­ра­шен­но­му так­сис­ту ад­рес. Кён­су пе­ре­са­жи­ва­ет ма­лы­ша в крес­ло, ко­то­рое сто­ит по­се­ре­ди­не и та­ким об­ра­зом от­де­ля­ет аль­фу от се­бя. Чо­нин на­чи­на­ет злить­ся, но бе­рёт ру­ку ма­лы­ша в свою. Ма­лыш Чон­су смот­рит боль­ши­ми глаз­ка­ми на сво­их ро­ди­те­лей, ко­то­рые буд­то ог­ня­ми друг в дру­га ме­та­ют, и ему это не нра­вит­ся, по­это­му он бе­рёт ру­ку па­пы-оме­ги в свою и вкла­ды­ва­ет её в ла­донь па­пы-аль­фы. Кён­су вы­ры­ва­ет ла­донь, но ма­лень­кий аль­фа не те­ря­ет на­дежд и сно­ва кла­дёт од­ну ла­донь на дру­гую, в этот раз выр­вать ла­донь у Кён­су не по­лу­ча­ет­ся, по­то­му что аль­фа слиш­ком силь­но сжи­ма­ет её в сво­ей. Ма­лыш улы­ба­ет­ся и кла­дёт свою ла­донь по­верх рук ро­ди­те­лей. Чо­нин то­же улы­ба­ет­ся, а Кён­су толь­ко от­во­ра­чи­ва­ет­ся в сто­ро­ну ок­на и до са­мо­го кон­ца не по­во­ра­чи­ва­ет­ся в сто­ро­ну аль­фы. Заб­рать ре­бён­ка из ма­ши­ны аль­фе не поз­во­ля­ют, Кён­су сам рас­пла­чи­ва­ет­ся, и по­том уно­сит сы­на на ру­ках до подъ­ез­да. Ма­лень­кий Чон­су грус­тно смот­рит на ро­ди­те­лей по­ка все трое едут в лиф­те. Чо­нин не по­ни­ма­ет, ку­да они сей­час едут, но сле­ду­ет за оме­гой, ни­че­го не спра­ши­вая.

Кён­су от­кры­ва­ет дверь квар­ти­ры и ста­вит сы­на на пол, ко­то­рый сра­зу же на­чи­на­ет стя­ги­вать с се­бя одеж­ду. Чо­нин не по­ни­ма­ет, от­ку­да всё это, чья эта квар­ти­ра, но по­ни­ма­ет, что по­ка на эти воп­ро­сы он от­ве­та не по­лу­чит.

— Иди к па­пе, ма­лыш, — аль­фа под­ни­ма­ет ма­лы­ша на ру­ках и при­ни­ма­ет­ся звон­ко чмо­кать щёч­ки, а по­том но­сик и ло­бик, но и даль­ше нас­лаж­дать­ся мяг­кой слад­кой ко­жей сы­ноч­ка ему не да­ют ру­ки оме­ги, ко­то­рые бук­валь­но вы­ры­ва­ют ма­лы­ша из рук.

— Чон­су, пош­ли мыть ру­ки, — Кён­су ста­вит ма­лы­ша на пол и бе­рёт за ру­ку, уво­дя в ван­ну, но Чо­нин вновь ос­та­нав­ли­ва­ет. Аль­фа про­сит ма­лень­ко­го Чон­су ид­ти мыть руч­ки од­но­му, а сам хва­та­ет оме­гу за ру­ку и боль­но впе­ча­ты­ва­ет в сте­ну. Кён­су рас­па­хи­ва­ет гла­за и ста­ра­ет­ся не ды­шать, по­то­му что за­пах аль­фы бу­до­ра­жит кровь в ве­нах и при­кос­нуть­ся хо­чет­ся до бо­ли в паль­цах, но гор­дость не поз­во­ля­ет сде­лать, ни то­го, ни дру­го­го.

— Ка­ко­го чёр­та про­ис­хо­дит? — Чо­нин од­ним дви­же­ни­ем вдав­ли­ва­ет оме­гу в сте­ну так, что у Кён­су всё внут­ри сдав­ли­ва­ет­ся и ды­шать прос­то не­воз­мож­но.

— От­ва­ли, — оме­га пы­та­ет­ся выр­вать­ся, но аль­фа не поз­во­ля­ет, вновь вжи­мая му­жа в сте­ну с ещё боль­шей си­лой.

— Те­бе что, во­сем­над­цать лет, что­бы рев­но­вать к чу­жо­му оме­ге? Пой­ми, Тэ­мин мой зна­ко­мый, он уз­нал, что у них с Джон­хё­ном ско­ро по­явит­ся ма­лыш, и я прос­то поз­дра­вил его. Я был рад за дру­зей. Боль­ше ни­че­го, — Кён­су под­ни­ма­ет ог­ром­ные гла­за на аль­фу и смот­рит так отс­тра­нё­но, не же­лая приз­на­вать то­го, что не прав. А у Чо­ни­на уже сил тер­петь не хва­та­ет, аль­фа под­хва­ты­ва­ет Кён­су под ко­ле­ня­ми и под­ни­ма­ет на ру­ках. Оме­га ин­стин­ктив­но об­ви­ва­ет та­лию му­жа но­га­ми и на­чи­на­ет вы­ры­вать­ся.

— Уго­мо­нись, я люб­лю те­бя до бес­па­мятс­тва. Твоя рев­ность бе­зос­но­ва­тель­на. Я хо­чу толь­ко те­бя и ни­ко­го боль­ше, — Чо­нин го­во­рит все сло­ва пря­мо му­жу в шею и ко­жа Кён­су пок­ры­ва­ет­ся му­раш­ка­ми. А по­том аль­фа и вов­се наб­ра­сы­ва­ет­ся на Кён­су страс­тным по­це­лу­ем, та­ким го­ря­чим и ос­тер­ве­не­лым, что у Кён­су все оби­ды из го­ло­вы вы­ле­та­ют. Те­ло Кён­су на­чи­на­ет мел­ко под­ра­ги­вать от та­ких за­бы­тых ласк и бе­зум­но хо­чет­ся про­дол­жить, но мяг­кий го­ло­сок при­во­дит в чувс­тва.

— Па­па, а что вы де­ла­ете? — ма­лыш под­хо­дит к ро­ди­те­лям и смот­рит на них так за­ин­те­ре­со­ван­но, что те и не зна­ют, что ска­зать ре­бён­ку.

— Мы очень сос­ку­чи­лись, по­это­му па­па за­лез ко мне на руч­ки, и я его об­нял, — Чо­нин опус­ка­ет оме­гу на пол и под­хо­дит к ма­лы­шу, под­ни­мая на ру­ки уже его.

— Это же так, как и ме­ня?! — Чон­су вос­кли­ца­ет, об­ни­ма­ет па­пу и це­лу­ет в щё­ку. Ре­бён­ку все­го чуть боль­ше трёх лет, но ма­лыш уже очень со­об­ра­зи­тель­ный и са­мос­то­ятель­ный, и всё это, по­то­му что Кён­су и Чо­нин сле­дят за каж­дым его ша­гом, кон­тро­ли­ру­ют, раз­го­ва­ри­ва­ют, учат нуж­ным ве­щам, от­че­го ма­лыш ещё силь­ней их лю­бит.

— Да-да, так же силь­но, как те­бя, — Чо­нин смот­рит на му­жа и шлёт оме­ге воз­душ­ный по­це­луй од­ни­ми гу­ба­ми, на что Кён­су лишь улы­ба­ет­ся и про­сит аль­фу ид­ти мыть ру­ки, по­то­му что они с Чон­су нор­маль­но не по­зав­тра­ка­ли.

Про­хо­дит нес­коль­ко ми­нут, по­ка оме­га со­би­ра­ет на стол, и Чо­нин вы­хо­дит до­воль­ный из ван­ны.

Аль­фа са­дит­ся во гла­ве сто­ла. С од­ной сто­ро­ны са­дит­ся оме­га, а с дру­гой сы­нок, и это гре­ет ду­шу так, что улыб­ка не схо­дит с ли­ца. Уви­деть­ся с семь­ёй пос­ле дол­го­го рас­ста­ва­ния – это, не­сом­нен­но, счастье.

— Ну, рас­ска­жи­те, как вы доб­ра­лись и от­ку­да всё это? — Чо­нин ог­ля­ды­ва­ет стол и не зна­ет, что про­бо­вать пер­вым. Он уже год и три ме­ся­ца схо­дил с ума в от­сутс­твии вкус­ной па­пи­ной еды.

— Мы ещё че­ты­ре дня на­зад при­еха­ли, до­ле­те­ли хо­ро­шо. По­се­ли­лись в «Эвинт отель», на шес­той аве­ню. А квар­ти­ра и всё, что в ней, те­перь на­ша за­кон­ная собс­твен­ность. Мы с Чон­су ку­пи­ли её для нас, — Кён­су улы­ба­ет­ся и сам нак­ла­ды­ва­ет аль­фе его лю­би­мых блюд.

— Я по­ве­рить не мо­гу… Кён­су, это са­мый луч­ший рож­дес­твен­ский по­да­рок, луч­ше и не при­ду­ма­ешь. Лю­би­мый… — аль­фа прид­ви­га­ет­ся к оме­ге и хо­чет за­пе­чат­леть чувс­твен­ный по­це­луй на пух­лых гу­бах, но, вов­ре­мя опом­нив­шись, ос­тав­ля­ет лишь мок­рый по­це­луй на ще­ке под над­зо­ром ма­лень­ко­го аль­фы.

Чо­нин уп­ле­та­ет за обе щё­ки вкус­ную еду при­го­тов­лен­ную ру­ка­ми лю­би­мо­го и за­ва­ли­ва­ет оме­гу воп­ро­са­ми.

— Рас­ска­жи, как де­ла до­ма? — у Чо­ни­на сей­час уже жи­вот лоп­нет, но ос­та­но­вить­ся он не мо­жет. Кён­су лишь под­кла­ды­ва­ет сы­ну по­боль­ше мя­са, по­то­му что ви­дит, нас­коль­ко он по­ху­дел, и это как но­жом по сер­дцу.

— Всё хо­ро­шо. Ча­нёль ото­шёл от все­го биз­не­са и пол­ностью пос­вя­ща­ет се­бя до­че­ри, а Бэк­хён на­обо­рот, ему приш­ла оче­ред­ная пот­ря­са­ющая идея по от­кры­тию се­ти клу­бов в Ко­рее. Ка­жет­ся, его уже не ос­та­но­вить. А Ча­нёль… я, прав­да, им вос­хи­ща­юсь, он так но­сит­ся с до­черью, ма­лыш­ка Ин­ха и се­кун­ды од­на не бы­ва­ет. А Чен с Ми­ном так и жи­вут с ни­ми, я не знаю, что они со­би­ра­ют­ся де­лать даль­ше, оба пог­ру­же­ны в учё­бу и ра­бо­ту и вре­ме­ни на лю­бовь не ос­та­ёт­ся. Вот так как-то.

— Ну, ни­че­го не ме­ня­ет­ся. А как же Лу с Се­ху­ном, я не так час­то ус­пе­ваю соз­ва­ни­вать­ся с ни­ми, я, прав­да, сос­ку­чил­ся по всем, — Чо­нин улы­ба­ет­ся при вос­по­ми­на­нии о друзь­ях, как бы­ло бы хо­ро­шо уви­деть всех, встре­тить­ся всем вмес­те.

— Се­хун толь­ко сей­час сми­рил­ся с тем, что его пер­вый сын оме­га, а те­перь Лу­хан сно­ва за­бе­ре­ме­нел, узи по­ка­зы­ва­ет де­воч­ку, и Лу до сих пор бо­ит­ся рас­ска­зать Се об этом, по­то­му что тот толь­ко не­дав­но пе­рес­тал злить­ся на не­го за пер­во­го ма­лы­ша оме­гу. Я не по­ни­маю Се­ху­на, раз­ве это так прин­ци­пи­аль­но, ка­ко­го по­ла ре­бё­нок? — Кён­су смот­рит на аль­фу с воп­ро­сом и вы­зо­вом, а сам ути­ра­ет сал­фет­кой ос­тат­ки еды с губ ма­лень­ко­го сы­ноч­ка.

— Ес­ли чес­тно, я по­ни­маю Се­ху­на, Кён­су. Каж­до­му аль­фе хо­чет­ся иметь нас­лед­ни­ка, и ты не пред­став­ля­ешь, как я бла­го­да­рен те­бе за то, что ты по­да­рил мне Чон­су. И ведь Лу­ха­ну с каж­дым ра­зом всё тя­же­лей и тя­же­лей пе­ре­но­сить бе­ре­мен­ность, его воз­раст ста­но­вит­ся са­мой боль­шой проб­ле­мой в этом де­ле, — Чо­нин про­во­дит ла­донью по чёр­ным гус­тым во­ло­сам сво­его сы­на, и улы­ба­ет­ся.

— Мне, на­вер­ное, это­го не по­нять, — Кён­су раз­ли­ва­ет чай по чаш­кам и пе­ре­да­ёт го­ря­чий на­пи­ток со вку­сом виш­ни сво­ему аль­фе.

— А как отец и Чун­мён-хён? На­де­юсь, у них всё хо­ро­шо, — Чо­нин ус­ме­ха­ет­ся, ког­да чувс­тву­ет го­ло­вок­ру­жи­тель­ный за­пах чая, по­то­му что его труд­но от­ли­чить от за­па­ха оме­ги.

— Чун­мён, на­ко­нец, смог за­бе­ре­ме­неть, в его воз­рас­те, это очень тя­же­ло, ему же уже со­рок три, и та­кие слу­чаи в прак­ти­ке ред­кость, но зная его стрем­ле­ние к это­му, я не удив­лён. Крис со­би­ра­ет­ся пе­ре­но­сить биз­нес из Ки­тая в Ко­рею, а то мо­тать­ся меж­ду дву­мя стра­на­ми не­удоб­но.

— Па­па! Па­па! Па­па! — из глаз ма­лень­ко­го маль­чи­ка по­ли­лись слёз­ки, и он буд­то вспом­нил что-то грус­тное.

— Что? Что слу­чи­лось? — Чо­нин взвол­но­ва­но сел на ко­ле­ни воз­ле ма­лы­ша и раз­вер­нул то­го ли­цом к се­бе. Аль­фа не по­нял, что про­изош­ло, но ма­лыш, буд­то не слы­шал его и лишь силь­нее за­хо­дил­ся в ис­те­ри­ке.

— Я тут ма­лыш, ска­жи что та­кое? — Чо­нин пот­ряс ма­лы­ша за руч­ку, и обес­по­ко­ен­но ос­мат­ри­вал ма­лень­ко­го аль­фу на пред­мет пов­реж­де­ний.

— Там до­ма есть па­па, он один ос­тал­ся, я хо­чу к не­му, па­па, по­еха­ли до­мой, — ма­лень­кий аль­фа пос­мот­рел на Кён­су сво­ими боль­ши­ми гла­за­ми, и у Кён­су ко­мок в гор­ле соб­рал­ся, и он не по­доз­ре­вал, ка­кой скан­дал ус­тро­ит Чо­нин из-за этой си­ту­ации.

— Что? Ка­кой ещё па­па? Чон­су, что ты та­кое го­во­ришь, мы с па­пой тут ря­дом, — Чо­нин не по­ни­мал, о чём го­во­рит его ма­лыш, в го­ло­ве не ук­ла­ды­ва­лось, что есть ещё ка­кой-то па­па.

— Нет, вы­со­кий па­па-аль­фа, до­ма с на­ми был, я хо­чу к не­му, — Чо­нин злым взгля­дом ус­та­вил­ся на му­жа, что тот весь сжал­ся и пос­та­рал­ся пос­ко­рее оп­рав­дать­ся.

— Это он про Кри­са, я не знаю, по­че­му он на­зы­ва­ет его па­пой… — до­го­во­рить, ис­пу­ган­но­му оме­ге так и не да­ли.

Чо­нин взял сы­на на ру­ки, сел на стул и по­са­дил ма­лы­ша к се­бе на ко­ле­ни.

— Пос­лу­шай ме­ня, Чон­су, твои ро­ди­те­ли это я — твой отец, и Кён­су — он твой па­па, а Крис он твой де­душ­ка, ни­ког­да боль­ше не на­зы­вай его па­пой, ты ме­ня по­нял? — Чо­нин пос­мот­рел на ре­бён­ка, ко­то­рый уже ус­по­ко­ил­ся и лишь спо­кой­но смот­рел на свои ко­лен­ки.

— Но…, — на­чал, бы­ло, ма­лыш, но аль­фа не со­би­рал­ся выс­лу­ши­вать ка­кие-то пре­пи­ра­ния: — Ты по­нял ме­ня? — Чо­нин ещё жёс­тче спро­сил у ма­лы­ша, и тот ти­хо от­ве­тил:

— Да.

— Ну, вот и хо­ро­шо, — аль­фа уса­дил сы­на на стул, рез­ко встал из-за сто­ла и схва­тил оме­гу за ру­ку, уво­дя за со­бой. Кён­су спо­ты­кал­ся, ког­да аль­фа бук­валь­но та­щил его. Они заш­ли на кух­ню, и Чо­нин плот­но зак­рыл стек­лян­ную дверь, что­бы не один звук не вы­шел из этой ком­на­ты. Аль­фа прак­ти­чес­ки бро­сил Кён­су на стул, на что тот обид­но пис­кнул.

— И как это по­ни­мать? — Чо­нин нер­вно рас­ха­жи­вал по кух­не и гнев­но смот­рел на оме­гу. Кён­су впер­вые ви­дел сво­его аль­фу нас­толь­ко злым. У Чо­ни­на чуть ли ис­кры из глаз не ссы­па­лись.

— Прос­то пос­ле то­го, как ты у­ехал, Крис по­жил с на­ми нес­коль­ко не­дель. Он по­мо­гал нам, и Чон­су очень к не­му при­вя­зал­ся, а по­том и стал на­зы­вать па­пой. Ты же зна­ешь, как слож­но бы­ло Кри­су, а Чон­су стал тем, из-за ко­го он сно­ва на­чал улы­бать­ся. Крис поп­ро­сил дать ему воз­мож­ность хоть нем­но­го по­уха­жи­вать за Чон­су, ведь он так и не был с то­бой в детс­тве. И я ре­шил, что нет ни­че­го пло­хо­го в том, что­бы он по­чувс­тво­вал се­бя нас­то­ящим па­пой хо­тя бы нем­но­го, — Кён­су наб­лю­дал за аль­фой, ко­то­рый сжи­мал ру­ки в ку­ла­ки и поч­ти бе­ше­но смот­рел сво­ими по­тем­нев­ши­ми гла­за­ми.

— Чем ты во­об­ще ду­мал? — Чо­нин под­бе­жал к оме­ге и уже за­мах­нул­ся ру­кой для уда­ра, но вов­ре­мя ос­та­но­вил­ся. Злость ки­пе­ла в нём, он бе­зум­но рев­но­вал к от­цу, ведь он знал, ка­кие неж­ные от­но­ше­ния сох­ра­ни­лись меж­ду Кри­сом и его оме­гой.

— Мо­жет, ты поз­во­лил ему ещё и пот­ра­хать те­бя, по­ка ме­ня нет?! — Чо­нин был на­ка­лён до пре­де­ла, ка­за­лось ещё чуть-чуть, и он взор­вёт­ся, и всё это из-за глу­пой рев­нос­ти. Оме­га был оша­ра­шен та­ким за­яв­ле­ни­ем, он мед­лен­но под­нял­ся с мес­та и встал пе­ред аль­фой во весь рост. Ми­ну­та, и воз­дух рас­се­ка­ет звон­кая по­щё­чи­на, Чо­нин хва­та­ет­ся ла­донью за щё­ку и на гла­зах прос­ту­па­ют слё­зы.

Кён­су не го­во­рит ни­че­го и толь­ко ухо­дит, хло­пая дверью. Ему боль­но, что аль­фа смог по­ду­мать о та­ком. И хо­чет­ся пла­кать от нес­пра­вед­ли­вос­ти, но Кён­су про­дол­жа­ет спо­кой­но ука­чи­вать ма­лень­ко­го аль­фу на сво­их ру­ках.

Чо­нин ос­та­ёт­ся всё так­же на кух­не, он под­хо­дит к крис­таль­но бе­лой сто­леш­ни­це и од­ним взма­хом ру­ки ски­ды­ва­ет ле­жа­щие на по­вер­хнос­ти фрук­ты. Он уда­ря­ет ку­ла­ком и ста­но­вит­ся ещё ху­же, по­то­му что не так он пла­ни­ро­вал про­вес­ти пер­вую встре­чу с оме­гой пос­ле дол­го­го рас­ста­ва­ния. Нас­тро­ение из са­мо­го луч­ше­го по­ни­жа­ет­ся до ужас­но­го, и как заг­ла­дить свою ви­ну пе­ред оме­гой Чо­нин не зна­ет.

Аль­фа за­хо­дит в гос­ти­ную ос­мат­ри­ва­ет её, но ни­ко­го нет, Чо­нин слы­шит, как со вто­ро­го эта­жа до­но­сит­ся слад­кое пе­ние оме­ги, та­кое род­ное и са­мое лю­би­мое, ма­лень­кий аль­фа уже и не мо­жет ус­нуть, не ус­лы­шав па­пин го­лос.

Чо­нин не зна­ет, что де­лать, рас­ха­жи­ва­ет по квар­ти­ре и нер­вно сжи­ма­ет ку­ла­ки, ког­да счёт вре­ме­ни про­па­да­ет, и все идеи ис­ся­ка­ют на ум при­хо­дит толь­ко од­на — са­мая иди­от­ская. Аль­фа зво­нит зна­ко­мо­му с по­то­ка, ко­то­рый ра­бо­та­ет курь­ером и раз­во­зит цве­ты, и за­ка­зы­ва­ет у не­го бу­кет в сот­ню крас­ных роз. А по­том Чо­нин мо­ет по­су­ду и рас­став­ля­ет всё по мес­там, смот­рит на торт в хо­ло­диль­ни­ке, улы­ба­ет­ся, сно­ва ду­ма­ет о Кён­су и о том, как силь­но за­дел его. Че­рез нес­коль­ко ми­нут зво­нит од­ног­руп­пник и го­во­рит, что подъ­ехал по ад­ре­су.

Чо­нин спус­ка­ет­ся по сту­пень­кам, и ви­дит мо­то­цикл и аль­фу с бу­ке­том в ру­ках.

— При­вет. Вот, дер­жи цве­ты, — па­рень пе­ре­да­ёт Чо­ни­ну ог­ром­ный бу­кет, ко­то­рый очень тя­жё­лый и из-за не­го ни­че­го не вид­но.

— Спа­си­бо, вот дер­жи. — Чо­нин пе­ре­да­ёт аль­фе, ку­пю­ры, и со­би­ра­ет­ся ухо­дить, но тот ос­та­нав­ли­ва­ет.

— Чо­нин, ска­жи, ко­му та­кое ве­ли­ко­ле­пие?

— Мо­ему му­жу, — Чо­нин пе­ре­ва­ли­ва­ет бу­кет с од­ной ру­ки на дру­гую и чувс­тву­ет, как ос­трые ши­пы впи­ва­ют­ся в его ко­жу на ру­ках.

— У те­бя есть муж?! — мо­ло­дой аль­фа ис­крен­не удив­ля­ет­ся. И са­дит­ся на мо­то­цикл.

— У ме­ня ещё и сын есть, — Чо­нин са­мо­до­воль­но улы­ба­ет­ся. И на­чи­на­ет ис­кать клю­чи от квар­ти­ры в кар­ма­не.

— Ни­хе­ра се­бе… Ну, ты да­ёшь, Чо­нин. Я не по­ве­рю, по­ка не уви­жу тво­его оме­гу. Кто он? Я хо­чу его уви­деть.

— Ну не знаю, я приш­лю те­бе фо­то.

— Фо­то не ин­те­рес­но, ты луч­ше при­хо­ди се­год­ня с ним на ве­че­рин­ку, в клуб, там нем­но­го лю­дей бу­дет. Толь­ко наш курс, по­си­дим так ска­зать по-се­мей­но­му.

— Я, прав­да, не знаю.

— Ты че­го-то бо­ишь­ся? — сей­час аль­фа от­кро­вен­но про­во­ци­ру­ет Чо­ни­на, ну, а тот за­го­ра­ет­ся иде­ей по­бы­вать с Кён­су в клу­бе, по­то­му что в та­кой об­ста­нов­ке они с ним ещё не бы­ли вмес­те как па­ра.

— Мы при­дём.

— Ты про­из­ве­дёшь фу­рор.

— Ага.

Чо­нин под­ни­ма­ет­ся на лиф­те и от­кры­ва­ет дверь, он ви­дит му­жа, ко­то­рый си­дит на ди­ва­не и ув­ле­чен­но смот­рит ка­кое-то шоу по те­ле­ви­зо­ру. Аль­фа кра­дёт­ся ти­хо, ста­ра­ясь не шу­меть и не прив­лечь вни­ма­ния оме­ги. В нес­коль­ко ша­гов пре­одо­ле­вая рас­сто­яние, ог­ром­ный бу­кет ока­зы­ва­ет­ся пря­мо пе­ред Кён­су и тот от не­ожи­дан­нос­ти под­пры­ги­ва­ет на ди­ва­не. Чо­нин об­хо­дит ди­ван и са­дит­ся ря­дом воз­ле оме­ги, аль­фа кла­дёт ог­ром­ный бу­кет на ко­ле­ни му­жа и при­дер­жи­ва­ет его, что­бы не упал. Чо­нин смот­рит на Кён­су, но тот всё так­же про­дол­жа­ет его иг­но­ри­ро­вать.

— Ну, ма­лыш, пос­мот­ри на ме­ня. Зай, ну ра­зо­чек, — Чо­нин ума­ля­ющее клю­ет но­сом в ще­ку оме­ги и Кён­су всё же по­во­ра­чи­ва­ет­ся в сто­ро­ну аль­фы. Его взгляд та­кой спо­кой­ный, ни­че­го не вы­ра­жа­ющий, хо­тя внут­ри всё ки­пит.

— Я не хо­тел те­бя оби­деть, ма­лыш, но прос­то пой­ми, мой ре­бё­нок на­зы­ва­ет пос­то­рон­не­го че­ло­ве­ка от­цом, и ты там был один со сво­им пер­вым аль­фой. Ду­ма­ешь, мне лег­ко при­нять это? — Чо­нин де­ла­ет жа­лос­тли­вое ли­цо и тя­нет­ся к оме­ге.

— Во-пер­вых: Крис не пос­то­рон­ний, он твой отец, а Чон­су он де­душ­ка, ни­че­го так, что я Чон­су то­же как бы де­душ­ка, но он ме­ня па­пой на­зы­ва­ет? Ты же это нор­маль­но вос­при­ни­ма­ешь. Во-вто­рых: ты ду­ма­ешь, мне се­год­ня лег­ко бы­ло ви­деть те­бя, ког­да ты об­ни­мал чу­жо­го оме­гу? И на­ко­нец, в-треть­их: мы с то­бой же­на­ты, мы да­ли клят­ву пе­ред бо­гом, я от­ка­зал­ся от Кри­са нав­сег­да ещё в день на­ше­го вен­ча­ния. Как ты мог так пло­хо обо мне по­ду­мать? — Кён­су смот­рит сы­ну пря­мо в гла­за и чувс­тва бук­валь­но по­еда­ют его из­нут­ри.

— Прос­ти ме­ня, по­жа­луй­ста, прос­ти ме­ня, Кён­су, — аль­фа смот­рит на оме­гу и дро­жа­щи­ми паль­ца­ми сжи­ма­ет ла­донь му­жа в сво­ей. Чо­нин прид­ви­га­ет­ся бли­же к оме­ге и их взгля­ды го­во­рят всё са­ми за се­бя. Аль­фа пер­вым це­лу­ет лю­би­мо­го в гу­бы, чувс­твен­ные, лёг­кие ка­са­ния, про­буж­да­ют ба­бо­чек в жи­во­те оме­ги и Кён­су раз­ры­ва­ет по­це­луй.

— Хо­ро­шо… Но не го­во­ри так боль­ше ни­ког­да, — даль­ше Кён­су це­лу­ет сам, бо­лее от­кро­вен­нее и влас­тнее. Оме­га опус­ка­ет­ся спи­ной на ди­ван, и Чо­нин ло­жит­ся на не­го, ог­ром­ный бу­кет роз ос­та­ёт­ся за­жа­тым меж­ду ни­ми, он ме­ша­ет, но за­пах та­кой слад­кий, что сил уб­рать бу­кет нет. Чо­нин на­чи­на­ет це­ло­вать всё уве­рен­нее, сме­лее, раз­жи­гая огонь внут­ри те­ла оме­ги. Ру­ки аль­фы ло­жат­ся на бёд­ра Кён­су и до бо­ли стис­ки­ва­ют их че­рез плот­ную ткань брюк. Чо­нин по­са­сы­ва­ет гу­бы, при­ку­сы­ва­ет их, а по­том пог­ру­жа­ет­ся язы­ком во влаж­ный рот. Кён­су сто­нет, ког­да его но­ги ши­ро­ко раз­во­дят и аль­фа ло­жит­ся меж­ду ни­ми. Воз­буж­де­ния соп­ри­ка­са­ют­ся, и сто­ны сле­та­ют с рас­пух­ших мяг­ких губ.

— Чо­нин, нет… — Кён­су не да­ют ска­зать и сно­ва це­лу­ют, но оме­га не пе­рес­та­ёт вы­ры­вать­ся, по­это­му Чо­нин от­сту­па­ет.

— По­тер­пи до но­чи, Чон­су мо­жет прос­нуть­ся, — Кён­су пы­тал­ся вос­ста­но­вить ды­ха­ние и унять воз­буж­де­ние, но вы­хо­ди­ло пло­хо.

— Лад­но, — Чо­нин поч­ти про­ры­чал и вновь сел на ди­ва­не. Дол­гое воз­дер­жа­ние прос­то уби­ва­ло его, и ему прос­то ужас­но хо­те­лось впих­нуть свой член в па­пи­ну уз­кую ды­роч­ку.

— Се­год­ня ве­че­рин­ка в клу­бе по по­во­ду рож­дес­тва, мы с то­бой приг­ла­ше­ны. Мы дол­жны обя­за­тель­но быть там.

— Обя­за­тель­но? Мы ни­как не смо­жем пой­ти вмес­те, — оме­га под­нял тя­жё­лый бу­кет на ру­ках и ут­кнул­ся но­сом в пол­ные бу­то­ны. Крас­ные ле­пес­тки кос­ну­лись губ оме­ги, и Чо­нин по­нял, что это прос­то иде­аль­ное со­че­та­ние.

— Да. Но, по­че­му мы не мо­жем пой­ти вмес­те? — Чо­нин пос­мот­рел на Кён­су и тот по­ло­жил бу­кет на стек­лян­ный жур­наль­ный сто­лик.

— По­то­му что не с кем ос­та­вить Чон­су.

— Мы мо­жем ос­та­вить его с Тэ­ми­ном, он всё рав­но не пой­дёт, Джон его не пус­тит. А так он хоть нем­но­го по­учить­ся. Ну как? — Чо­нин с та­кой на­деж­дой смот­рел в гла­за му­жа, что тот прос­то не мог от­ка­зать сво­ему аль­фе.

— Хо­ро­шо. Но на не­го точ­но мож­но ос­та­вить ре­бён­ка?

— Ну, он же оме­га, ко­неч­но, мож­но.

— Хо­ро­шо тог­да. А, что мне на­деть? — Кён­су за­па­ни­ко­вал, ему при­дёт­ся ид­ти вмес­те с Чо­ни­ном, все друзья его аль­фы мо­ло­дые лю­ди, да и сам Чо­нин мо­ло­дой, но Кён­су уже не так мо­лод ему уже трид­цать де­вять, и как это вос­при­мут друзья му­жа?

— Не за­ма­ра­чи­вай­ся, это прос­тая ве­че­рин­ка, толь­ко для сво­их, — те­перь Кён­су нап­ряг­ся ещё боль­ше, ему нуж­но бы­ло ос­но­ва­тель­но под­го­то­вить­ся, а вре­ме­ни не так мно­го.

Про­хо­дит нес­коль­ко ми­нут, и их ма­лень­кий сы­нок спус­ка­ет­ся по сту­пень­кам и зап­ры­ги­ва­ет к Кён­су на ру­ки.

— Ну что та­кое? По­че­му ты так ма­ло спал? — Кён­су гла­дит ма­лы­ша по блес­тя­щим каш­та­но­вым во­ло­сам, и ма­лень­кий аль­фа уты­ка­ет­ся но­си­ком в шею оме­ги.
— Ну, всё, иди к от­цу. Чо­нин, при­ми­те ван­ну, — Кён­су пе­ре­да­ёт ре­бён­ка на ру­ки Чо­ни­на и ухо­дит.

— Что с то­бой, ма­лыш? — Чо­нин под­ни­ма­ет ма­лы­ша на ру­ках, но тот от­во­ра­чи­ва­ет го­ло­ву.

— Лад­но, пой­дём ку­пать­ся, — аль­фа под­хва­ты­ва­ет ре­бён­ка на ру­ках и не­сёт в ван­ную. Чо­нин от­кры­ва­ет дверь и са­жа­ет ма­лы­ша на стул воз­ле сти­раль­ной ма­ши­ны. Боль­шая ком­на­та раз­де­ле­на на две час­ти, в пер­вой на­хо­дит­ся мра­мор­ный умы­валь­ник, сти­раль­ная ма­ши­на и уни­таз, а за­тем идёт стек­лян­ная дверь, а за ней вид­не­ет­ся ог­ром­ная, ко­ро­лев­ских раз­ме­ров ван­на на ко­ва­ных нож­ках.

Ма­лень­кий аль­фа сам стя­ги­ва­ет с се­бя мяг­кую фут­бол­ку и шор­ты и ждёт, по­ка отец на­пол­нит ван­ну во­дой и пе­ной. Чо­нин удив­лён­но смот­рит на ма­лы­ша, ко­то­рый ещё и сло­ва не про­ро­нил, и это так за­бав­но, ма­лыш пы­та­ет­ся ка­зать­ся са­мос­то­ятель­ным, сам ша­га­ет к ван­не и пы­та­ет­ся пе­ре­лезть че­рез вы­со­кий бор­тик, но раз за ра­зом но­га съ­ез­жа­ет и ни­че­го не вы­хо­дит.

Чо­нин сме­ёт­ся про се­бя, сни­ма­ет свою одеж­ду, бе­рёт ма­лы­ша на ру­ки и са­дит­ся вмес­те с ним в тёп­лую аро­мат­ную во­ду. Аль­фа уса­жи­ва­ет ма­лы­ша меж­ду сво­их ног спин­кой к се­бе, и по­ли­ва­ет ма­лень­кое тель­це тёп­лой во­дой. Ма­лыш ни­как не ре­аги­ру­ет на не­го, да­же свою лю­би­мую иг­руш­ку не бе­рёт, Чо­нин нас­то­ра­жи­ва­ет­ся, и ре­ша­ет на­ко­нец-то вы­яс­нить, в чём при­чи­на та­ко­го по­ве­де­ния.

— Ма­лыш, ты злишь­ся на ме­ня? — Чо­нин гла­дит пух­лую щёч­ку боль­шим паль­цем, а дру­гой по­ли­ва­ет во­дой во­ло­сы на го­ло­ве сы­на.

— Па­па пла­кал из-за те­бя, — ма­лень­кий аль­фа ещё силь­ней опус­ка­ет го­ло­ву и Чо­нин нап­ря­га­ет­ся — он не хо­тел до­вес­ти му­жа до слёз.

— По­че­му ты так ре­шил? Это па­па те­бе так ска­зал?

— Я сам по­нял, ты об­ни­мал чу­жо­го дя­день­ку и кри­чал на па­пу. Я боль­ше не бу­ду с то­бой дру­жить, ты оби­жа­ешь па­пу и зас­тав­ля­ешь его пла­кать, — ма­лень­кий аль­фа пы­та­ет­ся выб­рать­ся из во­ды, а Чо­нин прос­то оша­ра­шен, он ни­ког­да бы и не по­ду­мал, что трёх­лет­ний ре­бё­нок, бу­дет нас­толь­ко ум­ным, и сде­ла­ет та­кие умо­зак­лю­че­ния. Аль­фа хва­та­ет сы­на под жи­во­том и са­жа­ет се­бе на ко­ле­ни.

— Я уже поп­ро­сил у па­пы про­ще­ния. Я те­бе как аль­фа аль­фе обе­щаю, что па­па ни­ког­да боль­ше не бу­дет пла­кать, — Чо­нин це­лу­ет ма­лы­ша в ло­бик, и тот под­ни­ма­ет на не­го свои боль­шие тём­ные гла­за, поч­ти та­кие же, как у Кён­су.

— Ты не врёшь?

- Мед­ве­жо­нок, я ни­ког­да те­бе не вру. Да­вай паль­чик — Чо­нин хва­та­ет­ся ми­зин­цем за ма­лень­кий паль­чик сы­на и про­во­дит свя­щен­ный ри­ту­ал клят­вы. Ма­лень­кий аль­фа сно­ва опус­ка­ет­ся меж­ду па­пи­ных ко­ле­нок и ждёт, ког­да его сно­ва нач­нут мыть. Чо­нин улы­ба­ет­ся и бе­рёт в ру­ки шам­пунь, ко­то­рый пах­нет так вкус­но по-дет­ски, так как пах­нут во­ло­си­ки сы­на. Аль­фа хо­ро­шень­ко рас­ти­ра­ет шам­пунь на го­ло­ве ма­лень­ко­го аль­фы, а тот на­чи­на­ет хло­пать ла­дош­ка­ми по во­де, а по­том и вов­се на­би­ра­ет пе­ну в ла­дош­ку и пог­ру­жа­ет в ро­тик, Чо­нин за­ме­ча­ет это и вскри­ки­ва­ет так гром­ко, что да­же Кён­су на вто­ром эта­же слы­шит.

— Кён­су, он ест пе­ну! — оме­га, как толь­ко слы­шит эти сло­ва сбе­га­ет вниз и не­сёт­ся к сво­им аль­фам.

Чо­нин удив­лён­но смот­рит на ма­лы­ша, а по­том сам ра­ди лю­бо­пытс­тва со­би­ра­ет паль­цем пе­ну с го­ло­вы сы­на и пог­ру­жа­ет в рот. А рас­про­бо­вав, вык­ри­ки­ва­ет:

— Кён­су, а она, прав­да, вкус­ная! — Чо­нин де­ла­ет изум­лён­ное ли­цо, а Кён­су так и зас­ты­ва­ет воз­ле его ли­ца. Оме­га да­ёт аль­фе под­за­тыль­ник и тот на­чи­на­ет ши­петь.

— А ты иди-ка сю­да! — Кён­су за­пус­ка­ет ру­ку под во­ду и пы­та­ет­ся уда­рить ма­лень­ко­го аль­фу по по­пе. Ма­лыш взвиз­ги­ва­ет и уты­ка­ет­ся в грудь от­ца.

— Ес­ли ещё раз уви­жу, что вы еди­те что-то по­доб­ное, вам обо­им не поз­до­ро­вит­ся, — Кён­су приг­ро­жа­ет паль­цем, а по­том вы­хо­дит и об­ре­че­но опус­ка­ет ру­ку на лоб. Ока­зы­ва­ет­ся, рас­тить дво­их де­тей — это су­щий ад.

Чо­нин смы­вал с ма­лы­ша пе­ну под ду­шем и за­ме­чал су­щес­твен­ные из­ме­не­ния в сво­ём ре­бён­ке, Чон­су за­мет­но под­тя­нул­ся и поп­ра­вил­ся, жи­во­тик так и вы­пи­рал из ма­лы­ша, и бы­ло так смеш­но наб­лю­дать, как ма­лень­кие паль­чи­ки со­би­ра­ли мок­рые во­ло­сы и уби­ра­ли на­зад. Чо­нин стал ря­дом и так­же смыл пе­ну и с се­бя.

Аль­фа пер­вым вы­шел из ван­ны и об­ла­чил своё те­ло в бе­лый мах­ро­вый ха­лат.

— Иди ко мне Чон­су. — Чо­нин за­мо­тал сы­на в боль­шое мах­ро­вое по­ло­тен­це и под­нял на ру­ках. Аль­фа по­це­ло­вал ма­лы­ша в пух­лую щёч­ку и по­нёс в ком­на­ту. Чо­нин уло­жил сы­на на кро­вать и по­шёл ис­кать Кён­су, оме­га дол­жен был дать ему ве­щи, в ко­то­рые нуж­но одеть ма­лы­ша.

Чо­нин от­крыл сле­ду­ющую дверь и зас­тыл. Ком­на­та бы­ла офор­мле­на в бе­же­вых то­нах и рас­пи­са­на чёр­ны­ми цве­та­ми, по­се­ре­ди­не сто­яла до­воль­но боль­ших раз­ме­ров кро­вать, ус­тлан­ная тём­но виш­нё­вым пок­ры­ва­лом, и с каж­дой сто­ро­ны сто­яли прик­ро­ват­ные тум­боч­ки, од­на вер­хняя часть ко­то­рых бы­ла чёр­ной, а вто­рая бе­же­вой и при этом они выг­ля­де­ли буд­то зер­каль­ные. Чо­нин пе­ре­вёл взгляд в ле­вый угол и оце­пе­нел, его оме­га сто­ял и рас­смат­ри­вал се­бя в зер­ка­ле. На ру­ках Кён­су ви­сел бе­лый ат­лас­ный ха­лат и по­лы его бы­ли рас­кры­ты в сто­ро­ну, оме­га тща­тель­но рас­смат­ри­вал се­бя и хму­рил­ся, Чо­нин хо­тел, был сде­лать шаг, но не ус­пел, оме­га уви­дев его в от­ра­же­нии, быс­тро за­вя­зал ха­лат на по­яс и обер­нул­ся к не­му. Вы­ра­же­ние ли­ца оме­ги бы­ло до­воль­но грус­тным, и Чо­нин нап­ряг­ся, он всё ещё чувс­тво­вал се­бя ви­но­ва­тым, а пос­ле слов сы­на о том, что Кён­су пла­кал, Чо­нин во­об­ще по­чувс­тво­вал се­бя ка­ким-то зве­рем.

— Что-то не так? — Чо­нин по­до­шёл к му­жу и уло­жил свои ру­ки на бо­ка Кён­су, аль­фа по­ра­зил­ся то­му ка­кой его муж всё ещё то­нень­кий, как при­ят­но при­жи­мать его к се­бе, как вни­зу жи­во­та всё на­чи­на­ет при­ят­но ще­ко­тать­ся.

— Всё нор­маль­но, Чо­нин. — Кён­су об­нял аль­фу в от­вет и прик­рыл гла­за.

— Где одеж­да Чон­су?

— На сту­ле в его ком­на­те, ты ос­та­вил его од­но­го? — Кён­су под­нял го­ло­ву вверх и их гла­за встре­ти­лись. Аль­фе до бо­ли хо­те­лось при­кос­нуть­ся к ро­зо­вым по­лу­рас­кры­тым гу­бам оме­ги, но Чо­нин пе­ре­си­лив се­бя, сглот­нул ком в гор­ле и про­дол­жил го­во­рить.

— Ты пла­кал из-за ме­ня? — Чо­нин про­вёл ла­донью от та­лии к шеи оме­ги и ос­та­но­вил­ся на заг­рив­ке, он смот­рел на оме­гу с же­ла­ни­ем и обо­жа­ни­ем, ему бе­зум­но хо­те­лось вновь про­вес­ти ночь со сво­им воз­люб­лен­ным, но вре­мя до но­чи тя­ну­лось му­чи­тель­но дол­го.

— Чон­су рас­ска­зал? — Оме­га по­ту­пил гла­за в пол и по­ка­чал го­ло­вой, ему не хо­те­лось, что­бы аль­фа знал, что ему бы­ло нас­толь­ко боль­но, что­бы Чо­нин не чувс­тво­вал се­бя ви­но­ва­тым.

— Так ты пла­кал? Пос­лу­шай ме­ня, я, прав­да, не хо­тел, оби­деть те­бя, ни за что в жиз­ни не про­щу се­бя за те сло­ва, что ска­зал те­бе. Я очень люб­лю те­бя, а рев­ность ли­ша­ет ме­ня рас­суд­ка. Не плачь боль­ше из-за ме­ня, ни­ког­да. Слы­шишь? — Чо­нин про­вёл боль­шим паль­цем за ухом оме­ги и ещё силь­нее вжал те­ло оме­ги в своё.

— Хо­ро­шо… — Кён­су кив­нул, и аль­фа креп­че схва­тив его за шею, при­тя­нул го­ло­ву бли­же к се­бе и при­кос­нул­ся гу­ба­ми в лёг­ком по­це­луе. По­це­луй был неж­ным, не­ве­со­мым и не­вин­ным, пух­лые гу­бы сли­ва­лись и да­ри­ли ко­рот­кие при­кос­но­ве­ния, а по­том лег­ко при­ка­са­лись к угол­ку губ и да­ри­ли улыб­ки.

— Я так ску­чал по те­бе, ты не пред­став­ля­ешь… — Чо­нин упёр­ся лбом в лоб оме­ги и улыб­нул­ся. Кён­су рас­слаб­лен­но сто­ял в его объ­яти­ях, и это да­ри­ло не­зем­ное нас­лаж­де­ние, по­то­му что толь­ко ощу­ще­ние род­но­го те­ла в ру­ках при­но­сит нас­то­ящее спо­кой­ствие.

— Я ску­чал не мень­ше… — Кён­су мяг­ко отс­тра­нил­ся от сы­на и нес­коль­ко раз вдох­нул род­ной за­пах, Кён­су по­чувс­тво­вал, что за­пах аль­фы стал толь­ко силь­нее и тёр­пче, и это кру­жи­ло го­ло­ву и воз­буж­да­ло.

— Я в душ, а ты одень Чон­су и го­товь­ся сам и поз­во­ни сво­ему дру­гу, ко­то­рый по­си­дит с Чон­су, пре­дуп­ре­ди его.

— Я всё сде­лаю, лю­би­мый. — Пос­ле пос­лед­не­го ус­лы­шан­но­го сло­ва из уст аль­фы, гу­бы Кён­су при­ят­но коль­ну­ло, и он пос­та­рал­ся пос­ко­рей скрыть­ся в ван­ной.

Чо­нин по­те­рял счёт вре­ме­ни, по­ка его оме­га го­то­вил­ся к ве­че­ру. Чо­нин ус­пел одеть ма­лы­ша, одеть­ся сам, по­кор­мить ма­лы­ша, и да­же Тэ­мин уже при­ехал, а Кён­су всё ни­как не вы­хо­дил. Чо­нин на­чал пе­ре­жи­вать, не­из­вес­тно, что Кён­су мог се­бе на­ду­мать, и сей­час на­вер­но му­ча­ет­ся или тер­за­ет се­бя ка­ки­ми-ни­будь пус­тя­ка­ми. Но, на­ко­нец, этот мо­мент нас­тал, и Чо­нин уви­дел, как чёр­ные ла­ки­ро­ван­ные ке­ды сту­па­ют на бе­лые сту­пень­ки, он пе­ре­вёл взгляд вы­ше и его ды­ха­ние ос­та­но­ви­лось. Кён­су был та­ким, что Чо­нин по­ду­мал, что сей­час навс­тре­чу ему идёт мо­дель или ай­дол. Тём­ные джин­сы об­ле­пи­ли строй­ные но­ги и под­тя­ну­тые яго­ди­цы, бе­лая фут­бол­ка ви­се­ла нем­но­го ба­ла­хо­ном и бы­ла зап­рав­ле­на в шта­ны, и вы­рез был та­ким, что ос­трые рез­ные клю­чи­цы ого­ля­лись при каж­дом дви­же­нии, а ещё бы­ла чёр­ная ко­жа­ная кур­тка с се­реб­рис­ты­ми зам­ка­ми и пряж­ка­ми с ре­меш­ка­ми. Но ког­да Чо­нин пос­мот­рел на ли­цо оме­ги, его па­ра­ли­зо­ва­ло окон­ча­тель­но. Тём­но-каш­та­но­вые во­ло­сы блес­те­ли в све­те лам­пы и от­да­ва­ли тём­ным шо­ко­ла­дом, боль­шие гла­за бы­ли гус­то под­ве­де­ны, тон ли­ца был вы­ров­нен кре­мом, а пух­лые гу­бы бы­ли сма­за­ны блес­ком. У Чо­ни­на и без это­го креп­ко вста­ва­ло на па­пу, а сей­час так во­об­ще, член вни­зу по­да­вал са­мые раз­ные по­зы­вы, но в дан­ный мо­мент Чо­нин не мог ни­че­го сде­лать.

Кён­су спус­тил­ся вниз и оки­нул гос­тя гла­за­ми. Тэ­мин сжал­ся под его взгля­дом, и да­же по­жа­лел, что ре­шил по­мочь Чо­ни­ну.

— Тэ­мин, поз­на­комь­ся, это мой муж Кён­су. — Чо­нин взял на ру­ки сы­на и ещё раз пос­мот­рел на сво­его оме­гу, тот под­нял го­ло­ву нем­но­го вверх, чем по­ка­зал­ся ещё изящ­ней.

— При­ят­но поз­на­ко­мить­ся. — Тэ­мин ещё раз взгля­нул на оме­гу дру­га и в этот раз уже смог улыб­нуть­ся. Кра­со­та Кён­су при­ят­но по­ра­зи­ла его, он не ду­мал, что у Чо­ни­на дей­стви­тель­но та­кой взрос­лый и кра­си­вый оме­га.

— Вза­им­но. — Кён­су еле за­мет­но кив­нул и приб­ли­зил­ся к сы­ну, си­дя­ще­му на ру­ках у му­жа.

— Ми­лый, не ба­луй­ся, по­ка нас не бу­дет, хо­ро­шо? — Кён­су про­вёл паль­цем по мяг­кой щёч­ке сы­на и впер­вые за весь ве­чер улыб­нул­ся, ма­лыш кив­нул па­пе и слез с рук от­ца.

— Ну, всё мед­ве­жо­нок, по­ка. — Кён­су по­це­ло­вал сы­на в губ­ки и тот сра­зу на­чал мор­щить­ся, ви­ди­мо маль­чи­ку не нра­ви­лись лип­кие гу­бы, ко­то­рые так слад­ко пах­ли пер­си­ком.

— Фу, пап, ты как Бэк­ки. — Ма­лень­кий аль­фа на­чал сти­рать с се­бя ос­тат­ки па­пи­ной по­ма­ды и хму­рить­ся.

— Ну, не дуй­ся, мед­ве­жо­нок. — Чо­нин щёл­кнул ма­лы­ша по ми­ло­му но­си­ку и от­крыл дверь для суп­ру­га, па­ра скры­лась за дверью. Ма­лень­кий аль­фа тут же нах­му­рил­ся и уда­рил мо­ло­до­го оме­гу со всей сво­ей си­лы по но­ге, тот не ожи­дав, вскрик­нул и ус­та­вил­ся на ми­ло­го ма­лы­ша.

— За что? — Тэ­мин взгля­нул на ре­бён­ка и съ­ёжил­ся, ока­за­лось да­же ма­лень­кие аль­фы, мо­гут быть та­ки­ми пу­га­ющи­ми.

— За то, что ты об­ни­мал мо­его от­ца. Не тро­гай его боль­ше или я побью те­бя. — Аль­фа сде­лал серь­ёз­ное ли­цо и Тэ­мин оне­мел, он ни­ког­да бы не по­ду­мал, что ма­лень­кий ре­бё­нок бу­дет всту­пать­ся за от­но­ше­ния ро­ди­те­лей. Это бы­ло впе­чат­ля­юще, и те­перь он то­же ещё силь­нее за­хо­тел ре­бён­ка.

— Я боль­ше не бу­ду.

— Хо­ро­шо. — Аль­фа раз­вер­нул­ся и ушёл, Тэ­мин смот­рел ему в след, а по­том спох­ва­тил­ся и по­бе­жал вслед за ре­бён­ком. Оме­га, ка­жет­ся, впер­вые ви­дел нас­толь­ко дер­зко­го ма­лы­ша.

Так­си ос­та­но­ви­лось воз­ле клу­ба, и Кён­су стал за­мет­но нер­вни­чать. Ему бы­ло страш­но, как от­не­сут­ся к не­му од­ног­руп­пни­ки Чо­ни­на, что ска­жут о его внеш­нос­ти, воз­рас­те? Ведь вре­мя прош­ло и Кён­су уже не зна­ет, на ка­кие те­мы мож­но го­во­рить с мо­ло­дёжью, как мод­но оде­вать­ся оме­гам и во­об­ще как се­бя вес­ти?

— Чо­нин, я нор­маль­но выг­ля­жу? — Чо­нин пос­мот­рел на Кён­су, тот тща­тель­но ос­мат­ри­вал се­бя и аль­фа улыб­нул­ся, оме­га хо­тел пон­ра­вить­ся его друзь­ям, и это бы­ло, не­сом­нен­но, при­ят­но.

— Ты выг­ля­дишь не нор­маль­но. Ты выг­ля­дишь сног­сши­ба­тель­но. — Чо­нин об­нял оме­гу за пле­чи, и они вош­ли в клуб.

— Да ну те­бя Чо­нин, ни­ког­да не мо­жешь от­ве­тить серь­ёз­но.

— Я очень серь­ёзен сей­час. — Вмиг го­лос аль­фы стал серь­ёз­ным, и Чо­нин при­кос­нул­ся гу­ба­ми к уху оме­ги и ос­то­рож­но про­вёл, от­че­го ко­жа Кён­су пок­ры­лась му­раш­ка­ми.

Не ус­пе­ли они, и по­дой­ти к тол­пе как все обер­ну­лись в их сто­ро­ну.

— Это твой муж? — Зна­ко­мый аль­фа по­до­шёл к ним и взял ру­ку Кён­су в свою, а по­том ко­рот­ко по­це­ло­вал.

— Да, я пред­став­лю его. Ре­бя­та, это мой муж До Кён­су, мы вмес­те уже двад­цать лет.

Все вок­руг удив­лён­но смот­ре­ли на них, а Кён­су толь­ко и смог сму­щён­но улыб­нуть­ся и тол­кнуть Чо­ни­на в бок.

— Нет, мы вмес­те че­ты­ре го­да.

— А мы все ду­ма­ли, по­че­му Чо­нин на нас не об­ра­ща­ет вни­ма­ния, так вот в чём при­чи­на. — Де­вуш­ка с тём­ны­ми во­ло­са­ми ус­мех­ну­лась и про­тя­ну­ла Кён­су бо­кал с шам­пан­ским.

— Спа­си­бо. — Бы­ло стран­но, но Кён­су не чувс­тво­вал се­бя не ком­фор­тно сре­ди дру­зей Чо­ни­на, те ока­за­лись дру­же­люб­ны­ми и ве­сё­лы­ми. С каж­дым бо­ка­лом иг­рис­то­го на­пит­ка, Кён­су чувс­тво­вал се­бя всё лег­че и рас­кре­по­щен­ней, ка­за­лось, оме­га дав­но так не сме­ял­ся. Кён­су по­чувс­тво­вал се­бя вновь мо­ло­дым, не от ко­го не­за­ви­ся­щим, сво­бод­ным, прив­ле­ка­тель­ным, да-да, имен­но прив­ле­ка­тель­ным, по­то­му как не­ко­то­рые аль­фы смот­ре­ли на не­го, как вды­ха­ли его за­пах, и как Чо­нин уг­ро­жа­юще смот­рел на них, по все­му это­му мож­но бы­ло ска­зать, что Кён­су ещё и чер­тов­ски сек­су­ален.

Кён­су уже не пом­нил, как ока­зал­ся на стой­ке и как пы­тал­ся вы­иг­рать бу­тыл­ку шам­пан­ско­го, в его го­ло­ве бы­ло лишь «How deep is your love», он под­пе­вал так гром­ко, что пе­рек­ри­ки­вал да­же му­зы­ку с ко­ло­нок, и тан­це­вал так кра­си­во, гра­ци­оз­но и изящ­но, что Чо­нин не ве­рил сво­им собс­твен­ным гла­зам. Кон­курс был не слож­ным, тре­бо­ва­лось про­тан­це­вать три ми­ну­ты под Calvin Harris и по­том из трёх пре­тен­ден­тов бар­мен вы­бе­рет од­но­го и по­да­рит бу­тыл­ку са­мо­го до­ро­го­го шам­пан­ско­го из ба­ра. С Кён­су тан­це­ва­ли ещё две де­вуш­ки, и те пос­ле пер­вой ми­ну­ты уже ока­за­лись на пря­мой до­ро­ге к про­иг­ры­шу. Кён­су дви­гал­ся плас­тич­но, рез­ко с вы­па­да­ми, оме­га сло­вил ритм, а по­том схва­тил од­ну из ря­дом тан­це­вав­ших де­ву­шек и при­тя­нул к се­бе за та­лию, де­вуш­ка спи­ной упи­ра­лась Кён­су в грудь, и оме­га выт­во­рял та­кое, что у Чо­ни­на да­же речь про­па­ла. Аль­фа не ве­рил, что его па­поч­ка мо­жет выт­во­рять та­кие ве­щи, сей­час Кён­су мог по­ка­зать­ся до­ми­нан­том, по то­му как дер­жал де­вуш­ку в сво­их ру­ках, как он при­жи­мал её к се­бе, как он рит­мич­но дви­гал бёд­ра­ми, буд­то вби­вал­ся в ху­до­ща­вое те­ло. И де­вуш­ка и Кён­су на тан­цпо­ле бы­ли воз­буж­де­ны. Кён­су при­ку­сы­вал гу­бы и смот­рел на Чо­ни­на за­ту­ма­нен­ным взгля­дом, и ещё чуть-чуть и Чо­нин не вы­дер­жит.

— Он всег­да та­кой го­ря­чий? Мне ка­жет­ся, что он без проб­лем трах­нет де­вуш­ку, хоть и сам оме­га. — Мо­ло­дой аль­фа Пи­тер, по­до­шёл к Чо­ни­ну, и хо­тел бы­ло по­го­во­рит с аль­фой, но не ус­пел, так как Чо­нин ус­лы­шав эти сло­ва, сор­вал­ся мес­та и по­шёл к стой­ке. Аль­фа бук­валь­но сор­вал Кён­су со стой­ки се­бе на пле­чо и по­нёс к вы­хо­ду.

- Эй, Чо­нин, вы шам­пан­ское за­бы­ли! — Аль­фа под­бе­жал к ним уже на пар­ков­ке и пе­ре­дал Чо­ни­ну зо­ло­тис­тую бу­тыл­ку с крас­ной лен­точ­кой.

— Спа­си­бо. Пит мож­но взять твой байк?

— Ко­неч­но. У те­бя та­кой го­ря­чий ма­лыш, мы, ес­ли чес­тно не ожи­да­ли. — Аль­фа пе­ре­дал Чо­ни­ну клю­чи, а Кён­су сза­ди на­чал что-то нев­нят­но буб­нить.

— Я ещё и не та­кое мо­гу. — Кён­су на­чал ба­рах­тать­ся но­га­ми, и Чо­нин хлоп­нул его ла­донью по по­пе.

— Спа­си­бо, по­ка. — Чо­нин уса­дил оме­гу, а по­том и сам сел и сра­зу сор­вал­ся с мес­та. То, что выт­во­рил оме­га на его гла­зах, бы­ло фе­ерич­но, очень воз­буж­да­юще, так что жи­вот сво­ди­ло.

Они бы­ли до­ма уже че­рез пят­над­цать ми­нут, Чо­нин вновь схва­тил оме­гу на ру­ки и поз­во­нил в дверь, на по­ро­ге по­явил­ся зас­пан­ный Тэ­мин и удив­лен­но на них пос­мот­рел.

— Джон­хён ждёт те­бя вни­зу, иди. — Чо­нин за­шёл с Кён­су на ру­ках и от­пра­вил­ся с лю­би­мым сра­зу на­верх.

— Х-хо­ро­шо… — Тэ­мин был по­ра­жён, не спа­си­бо, не как ты? Жив ли во­об­ще? Прос­то про­ва­ли­вай, так гру­бо. Ну, хо­ро­шо, он вы­жил пос­ле пя­ти ча­сов с их сы­ном, а это сей­час глав­ное. Оме­га на­дел паль­то и вы­шел из квар­ти­ры, ти­хо зак­ры­вая дверь.

Чо­нин бро­сил оме­гу на кро­вать, а сам стал раз­де­вать­ся, Кён­су то­же не со­би­рал­ся те­рять вре­мя, по­это­му, сра­зу же на­чал сни­мать с се­бя ве­щи. Ког­да на Кён­су ос­та­лись лишь фут­бол­ка и бок­се­ры, Чо­нин ска­зал ему ос­та­но­вить­ся, и оме­га прек­ра­тил. Кён­су встал и на­чал рас­прав­лять кро­вать, пок­ры­ва­ло при­зем­ли­лось на ла­воч­ку воз­ле спин­ки кро­ва­ти, и Кён­су по­тя­нул­ся, что­бы от­ки­нуть оде­яло, как чу­жие креп­кие ру­ки под­хва­ти­ли его под жи­во­том и пе­ре­вер­ну­ли на спи­ну. Кён­су пос­мот­рел сы­ну в гла­за и об­лиз­нул пух­лые гу­бы, Чо­нин на это лишь сдав­лен­но про­мы­чал и сор­вал с се­бя фут­бол­ку. Гла­за у Кён­су за­го­ре­лись огонь­ком страс­ти, ког­да он уви­дел уже очень хо­ро­шо под­тя­ну­тое те­ло сво­его аль­фы, пле­чи ста­ли ши­ре и ру­ки бо­лее креп­ки­ми. Кён­су прос­ле­дил путь от шеи до жи­во­та и ос­та­но­вил­ся на ред­кой до­рож­ке во­лос, ко­то­рая скры­ва­лась за тканью фир­мен­ных бок­се­ров. Чо­нин приб­ли­зил­ся к его ли­цу и про­шеп­тал в са­мые гу­бы:

— Я так ску­чал…. Це­лый год хо­тел твоё те­ло.

— Я то­же, очень хо­тел. — Кён­су об­хва­тил ли­цо аль­фы ру­ка­ми и при­тя­нул к сво­ему, он про­вёл язы­ком по гу­бам аль­фы и тот рас­крыл гу­бы, нак­ры­вая ими чу­жие. Слад­кий вкус пер­си­ка чувс­тво­вал­ся на язы­ке, и аль­фа силь­ней кру­жил им в го­ря­чем рту. Чо­нин тер­зал гу­бы му­жа, ку­сал их бук­валь­но до кро­ви, драз­нил и ку­сал плоть внут­ри, и Кён­су за­ды­хал­ся от та­ко­го ко­ли­чес­тва лас­ки, пос­ле це­ло­го го­да рас­ста­ва­ния, это­го бы­ло слиш­ком мно­го. Аль­фа вжал­ся в не­го всем те­лом, и Кён­су по­чувс­тво­вал твёр­дую плоть, об­ла­чен­ную лишь в мяг­кие бок­се­ры. Чо­нин стя­нул фут­бол­ку с те­ла оме­ги и его рот от­крыл­ся в не­мом шо­ке, так вот по­че­му Кён­су смот­рел на своё от­ра­же­ние в зер­ка­ле и хму­рил­ся.

— Кён­су, что это? — Чо­нин пос­мот­рел му­жу пря­мо в гла­за, и взгляд Кён­су по­ник.

— Я хо­тел по­ху­деть. — Оме­га от­вёл взгляд в сто­ро­ну, а Чо­нин не знал, что и ска­зать.

— И те­перь твоя та­лия буд­то де­вичья? — Чо­нин про­вёл ла­до­ня­ми по со­вер­шен­но­му те­лу суп­ру­га, и вос­хи­тил­ся плос­костью жи­во­та и неж­ностью фар­фо­ро­вой ко­жи.

— Прос­то пос­ле ро­дов я рас­пол­нел…

— Мне нра­ви­лось, ког­да ты был в те­ле, с это­го дня ты боль­ше ни­ког­да не ху­де­ешь. — Чо­нин гру­бо по­це­ло­вал оме­гу, и по­ду­мал, что муж в лю­бой фор­ме бу­дет нра­вить­ся ему. Он пом­нит тот прек­рас­ный год, ког­да па­па был пух­лень­ким, ког­да ещё ос­та­вал­ся ма­лень­кий жи­во­тик и бёд­ра бы­ли пух­лы­ми, что ни в од­ни ста­рые джин­сы не вле­за­ли. А те­перь, ког­да фи­гу­ра от­ца, луч­ше чем у лю­бой де­вуш­ки, то у Чо­ни­на во­об­ще мозг от­клю­ча­ет­ся.

Аль­фа це­ло­вал ску­лы и щё­ки оме­ги, опус­ка­ясь по­це­лу­ями на бе­лос­неж­ную шею с рос­сыпью ак­ку­рат­ных ро­ди­нок. Чо­нин ку­сал и за­ли­зы­вал мяг­кую ко­жу Кён­су, а по­том опус­тил­ся на ос­трые клю­чи­цы и про­вёл по ним язы­ком. Аль­фа не мог на­сы­тить­ся те­лом му­жа, ему хо­те­лось ещё и ещё, хо­те­лось вы­ли­зать Кён­су, поп­ро­бо­вать на вкус его ко­жу, та­кую слад­кую и мяг­кую, буд­то зе­фир. Чо­нин це­ло­вал грудь, а по­том он проб­рал­ся язы­ком к сос­ку и зах­ва­тил его зу­ба­ми, аль­фа при­ку­сил и бук­валь­но втя­нул в се­бя бу­син­ку сос­ка, и в его го­ло­ве сра­зу всплыл, тот мо­мент ког­да, они за­ни­ма­лись сек­сом, с оме­гой спус­тя две не­де­ли пос­ле ро­дов. Аль­фа так же лас­кал сос­ки оме­ги и на од­ном из них он по­чувс­тво­вал за­сох­шие ко­роч­ки мо­ло­ка. Чо­нин вы­ли­зал их без ос­тат­ка. Вкус был кры­шес­но­ся­щей, но это­го бы­ло слиш­ком ма­ло, по­это­му, не удер­жав­шись, Чо­нин при­ник к сос­ку му­жа и на­чал ин­тен­сив­но вса­сы­вать в се­бя, и ког­да тон­кая струй­ка уда­ри­ла ему в нё­бо, он удов­лет­во­рён­но прик­рыл гла­за. И стран­ным бы­ло то, что Кён­су поч­ти не воз­ра­жал, оме­га толь­ко ус­пел ска­зать, что «Чо­нин от­би­ра­ет еду у собс­твен­но­го сы­на», и по­том его нак­ры­ла яр­кая вол­на ор­газ­ма, ока­зы­ва­ет­ся, что та­кая сти­му­ля­ция сос­ков, очень при­ят­на для оме­ги.

И сей­час Чо­нин пог­ру­зив­шись в вос­по­ми­на­ния, лас­ка­ет уп­ру­гие сос­ки му­жа и за­бы­ва­ет­ся. Кён­су ус­та­ёт от бес­пре­рыв­ных ласк, от­тя­ги­ва­ет го­ло­ву аль­фы от гру­ди и опус­ка­ет ни­же по жи­во­ту. Чо­нин ве­дёт язы­ком по глад­ко­му жи­во­ти­ку оме­ги и стя­ги­ва­ет уже влаж­ные бок­се­ры, рез­кий за­пах омежь­их вы­де­ле­ний бь­ёт в нос, и у Чо­ни­на го­ло­ва на­чи­на­ет кру­жить­ся. Тя­жё­лый виш­нё­вый за­пах бу­до­ра­жит кровь и собс­твен­ное воз­буж­де­ние на­чи­на­ет не­щад­но да­вить.

Фо­кус оме­ги на бар­ной стой­ки до сих пор сто­ит в го­ло­ве, и Чо­нин ре­ша­ет нем­но­го про­учить му­жа, что­бы тот боль­ше не вёл се­бя так буд­то пе­рет­ра­хал пол рай­она омег.

— Ты хо­тел по­ак­тив­ни­чать, да­вай. — Чо­нин ло­жит­ся на спи­ну и рас­став­ля­ет ру­ки в раз­ные сто­ро­ны, его грудь взды­ма­ет­ся от тя­жё­лых вздо­хов, и Кён­су не ос­та­ёт­ся ни­че­го, кро­ме как пе­ре­ки­нуть нож­ку че­рез та­лию аль­фы и удоб­но ус­тро­ить­ся на те­ле лю­би­мо­го.

— Да­же не рас­тя­нешь? — Кён­су ёр­за­ет на жи­во­те аль­фы и ес­тес­твен­ная смаз­ка тол­чка­ми вы­хо­дит из не­го.

— Сам. — Чо­нин ус­ме­ха­ет­ся, а Кён­су от бе­зыс­ход­нос­ти за­ка­ты­ва­ет гла­за. Оме­га про­тал­ки­ва­ет собс­твен­ные паль­цы се­бе в рот и на­чи­на­ет их ак­тив­но ув­лаж­нять. Ни­ти слю­ней тя­нут­ся за его паль­ца­ми, но об­ры­ва­ют­ся и так и ос­та­ют­ся на под­бо­род­ке. Кён­су за­во­дит ру­ку за спи­ну, а вто­рой опи­ра­ет­ся о кро­вать. Его ли­цо мор­щит­ся, но он бе­зос­та­но­воч­но про­тал­ки­ва­ет в се­бя два паль­ца, и ког­да те пол­ностью ока­зы­ва­ют­ся в нём, он об­лег­чён­но вы­ды­ха­ет и на­чи­на­ет уча­щен­но дви­гать ими внут­ри се­бя. Стен­ки раз­ра­ба­ты­ва­ют­ся, и паль­цы сколь­зят бес­пре­пятс­твен­но, каж­дое дви­же­ние дос­тав­ля­ет ку­чу яр­ких эмо­ций, и Кён­су тя­нет про­тяж­ное «Ммм…», поч­ти на каж­дом тол­чке. Ка­жет­ся, оме­га за­бы­ва­ет про аль­фу, по то­му, как ув­ле­чён­но тра­ха­ет се­бя паль­ца­ми, сто­нет неп­ри­лич­ные сло­ва на ан­глий­ском, и за­ку­сы­ва­ет ука­за­тель­ный па­лец вто­рой ру­ки.

— Хва­тит! — Чо­нин хва­та­ет оме­гу за ру­ки, и вы­ры­ва­ет влаж­ные паль­цы из зад­не­го про­хо­да.

Кён­су не ус­пе­ва­ет со­об­ра­зить, как в не­го вры­ва­ет­ся твёр­дый на­ли­тый кровью член аль­фы.

— Аххх… — Бла­жен­ный стон сры­ва­ет­ся с губ Кён­су, и зве­ри­ный рык аль­фы заг­лу­ша­ет его. Как дол­го они жда­ли это­го, и на­ко­нец, они об­ла­да­ют друг дру­гом. Кён­су жму­рит­ся, а Чо­нин ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, да­вая оме­ге при­вык­нуть, всё же кое-ка­кие из­ме­не­ния в его те­ле про­изош­ли.

— Ты чувс­тву­ешь, как он под­рос за год? Как он уве­ли­чил­ся в объ­ёме? Те­бе уже слож­но при­ни­мать его в се­бя. — Чо­нин де­ла­ет проб­ный тол­чок, а Кён­су толь­ко крас­не­ет, осоз­на­вая, что чо­нин-млад­ший и прав­да уве­ли­чил­ся в раз­ме­рах, и это ему очень нра­вит­ся.

Глад­кие стен­ки плот­но об­тя­ги­ва­ют твёр­дую плоть, и Чо­нин де­ла­ет пер­вый глу­бо­кий тол­чок, аль­фа про­ни­ка­ет так силь­но и глу­бо­ко, что кон­ту­ры чле­на мож­но раз­гля­деть на плос­ком жи­во­те Кён­су. Чо­нин как за­ча­ро­ван­ный про­во­дит паль­ца­ми по очер­та­нию го­лов­ки, а те­ло Кён­су на­чи­на­ет дро­жать.

— Ще­кот­но Чо­нин… — Кён­су хва­та­ет ру­ки сы­на и ук­ла­ды­ва­ет их на мат­рас, при­жи­мая, и на­чи­ная дви­гать­ся.

Чо­нин всмат­ри­ва­ет­ся в ли­цо оме­ги и об­ли­зы­ва­ет гу­бы, же­лая по­це­луя. Кён­су не об­ра­ща­ет вни­ма­ния на по­пыт­ки аль­фы до­тя­нуть­ся до его губ, он ув­ле­че­но нас­тра­ива­ет темп, и на­са­жи­ва­ет­ся на плоть аль­фы, за­бы­вая прак­ти­чес­ки обо всём. Кён­су дви­жет­ся быс­тро, как на­ез­дник, стре­мя­щий­ся к це­ли, буд­то ещё чуть-чуть и он не ус­пе­ет. Чо­нин пы­та­ет­ся выр­вать собс­твен­ную ру­ку из зах­ва­та, а Кён­су дви­га­ет­ся на нём, на пре­де­ле воз­мож­нос­тей. На­ко­нец, аль­фе уда­ёт­ся выр­вать ру­ку, и ух­ва­тить­ся за шею оме­ги, Чо­нин скло­ня­ет го­ло­ву Кён­су, и втя­ги­ва­ет опух­шие гу­бы в по­це­луй. Они це­лу­ют­ся буд­то жи­вот­ные, со всей сво­ей зве­ри­ной страстью, что есть в их те­лах, они не ос­та­нав­ли­ва­ют­ся ни на се­кун­ду, сту­ка­ют­ся но­са­ми, при­ку­сы­вая язы­ки, бе­зум­но и ос­тер­ве­не­ло, имея друг дру­га. Чо­нин хо­чет ещё, силь­нее, гру­бее, лю­бить оме­гу без ос­та­нов­ки, так что­бы мыш­цы по­том ещё два дня тя­ну­ло. И он сде­ла­ет это, пря­мо сей­час он пе­ре­во­ра­чи­ва­ет Кён­су на жи­вот и при­дав­ли­ва­ет сво­им те­лом, аль­фа це­лу­ет по­ка­тые пле­чи му­жа, опус­ка­ет­ся на поз­во­ноч­ник, це­лу­ет влаж­ную от по­та спи­ну, и бо­лез­нен­но при­ку­сы­вая под ло­пат­кой, ког­да его член му­чи­тель­но дол­го за­пол­ня­ет Кён­су. Кён­су вы­ги­ба­ет­ся до про­тив­но­го хрус­та, а по­том за­ку­сы­ва­ет зу­ба­ми бе­лос­неж­ную прос­тынь, что­бы не один крик или стон не сор­вал­ся с его губ, по­то­му что в со­сед­ней ком­на­те спит его ма­лень­кий сын, ко­то­рый ни в ко­ем слу­чае не дол­жен прос­нуть­ся. Но­ги Кён­су рас­хо­дят­ся в сто­ро­ны, но Чо­нин нас­той­чи­во их сдви­га­ет, а по­том вновь вби­ва­ет­ся в мяг­кую поп­ку му­жа, ощу­ще­ния прос­то заш­ка­ли­ва­ют, и Чо­нин зап­ро­ки­ды­ва­ет го­ло­ву, а по­том со­би­ра­ет каш­та­но­вые мок­рые во­ло­сы на­зад. Пот те­чёт по те­лу ручь­ями, но он не прек­ра­ща­ет дви­гать­ся быс­тро и глу­бо­ко, чувс­твуя как глад­кие, по­дат­ли­вые стен­ки при­ни­ма­ют его в се­бя. Им уже год не бы­ло так хо­ро­шо, и сей­час они не мо­гут, на­сы­тить­ся друг дру­гом. Чо­нин не ос­та­нав­ли­ва­ясь, лас­ка­ет глад­кую спин­ку лю­би­мо­го, и про­дол­жа­ет рез­кие глу­бо­кие тол­чки, от ко­то­рых в го­ло­ве Кён­су звёз­доч­ки пла­ва­ют. Кён­су про­ги­ба­ет­ся и дви­га­ет ху­ды­ми бёд­ра­ми навс­тре­чу твёр­до­му чле­ну, зап­ре­дель­но хо­ро­шо, хо­чет­ся, что­бы это ни­ког­да не за­кан­чи­ва­лось, что­бы Чо­нин всег­да был с ним в пос­те­ли, что­бы они не вы­ле­за­ли с неё ни на ми­ну­ту, да­ри­ли друг дру­гу ча­сы бла­женс­тва и нас­лаж­де­ния, но так нель­зя.

Чо­нин боль­ше не мо­жет, ды­шать уже труд­но, член внут­ри, буд­то спе­ци­аль­но сжи­ма­ют ещё силь­ней и тре­ние в ра­зы уве­ли­чи­ва­ет­ся, зас­тав­ляя аль­фу сжи­мать зад Кён­су в ру­ках, а оме­ге от это­го все­го толь­ко луч­ше, Кён­су чувс­тву­ет се­бя на пи­ке, и за­ды­ха­ет­ся. Чо­нин не вы­дер­жи­ва­ет, аль­фа опус­ка­ет­ся влаж­ным тор­сом на влаж­ную спи­ну Кён­су, и их ли­ца ока­зы­ва­ют­ся на од­ном уров­не. Кён­су уты­ка­ет­ся лбом в жёс­ткий мат­рас, а зу­бы до сих пор сжи­ма­ют хлоп­ко­вую ткань прос­ты­ни, оме­га слы­шит сби­тое ды­ха­ние аль­фы ря­дом со сво­им ли­цом, и по­во­ра­чи­ва­ет­ся в сто­ро­ну му­жа. У Чо­ни­на от ви­да Кён­су, член нап­ря­га­ет­ся, так что да­же дви­гать­ся ста­но­вит­ся не­вы­но­си­мо боль­но. Всё по­то­му что, гла­за Кён­су по­лу­зак­ры­ты, зу­бы выс­тав­ле­ны на по­каз и сжи­ма­ют меж­ду со­бой бе­лую ткань, гу­бы ис­крив­ле­ны в не­по­нят­ном жес­те, слыш­но как из не­го вы­ры­ва­ют­ся зву­ки сучь­его омежь­его ску­ле­жа, поч­ти воя. А сам оме­га вы­ги­ба­ет­ся и на­са­жи­ва­ет­ся так глу­бо­ко, что Чо­нин де­ла­ет глу­бо­кий ры­вок, та­кой силь­ный, что по­па оме­ги вздёр­ги­ва­ет­ся. Аль­фа из­ли­ва­ет­ся, тон­кой го­ря­чей стру­ёй, по­па­дая в нуж­ное мес­то с точ­ностью снай­пе­ра. Кён­су чувс­тву­ет, как внут­рен­нос­ти об­жи­га­ет го­ря­чая жид­кость и сам за­хо­дит­ся в су­до­ро­гах ор­газ­ма, он да­же и не за­ме­ча­ет, как меж­ду ни­ми за­вя­зы­ва­ет­ся проч­ный узел, свя­зы­вая их те­ла, на ча­сы удо­воль­ствия. Чо­нин всё так­же сбив­чи­во ды­шит ему в заг­ри­вок, член пуль­си­ру­ет и рас­пи­ра­ет мыш­цы Кён­су из­нут­ри, и оба сто­нут, сжи­мая гу­бы и за­ка­ты­вая гла­за. Чо­нин спус­ка­ет в Кён­су раз за ра­зом, и ку­са­ет му­жа за заг­ри­вок, а Кён­су ка­жет­ся уже и не со­об­ра­жа­ет, кто он? Где? И что с ним тво­рят?

Без­мя­теж­ность за­пол­ня­ет прос­транс­тво, они буд­то в ва­ку­уме, всё, что так дав­но си­де­ло внут­ри, вы­ли­лось на­ру­жу, и они не мог­ли на­сы­тить­ся друг дру­гом всю ночь нап­ро­лёт.

Кён­су от­да­вал своё те­ло на рас­тер­за­ние мо­ло­до­му аль­фе, он поз­во­лял быс­тро иметь се­бя, как суч­ку, сам ску­лил и сжи­мал­ся, по­то­му что это бе­зум­но нра­ви­лось. Нра­ви­лось как сын, под­ки­ды­вал его те­ло, как вхо­дил в не­го, без­жа­лос­тно, гру­бо, не ща­дя, не об­ра­ща­ясь с ним как с боль­ным и ис­поль­зо­вал его так как по­до­ба­ет ис­поль­зо­вать оме­гу, влас­тно и ожес­то­чён­но. Прос­ты­ни свер­ну­лись, оде­яло сле­те­ло, и Кён­су пе­рес­тал со­об­ра­жать пос­ле вось­мо­го ра­за. На боль­шее его не хва­ти­ло, он ус­тал, но поз­во­лил Чо­ни­ну нас­лаж­дать­ся его те­лом. И Чо­нин не те­рял на ми­ну­ты, он ос­тав­лял сот­ни сле­дов пос­ле се­бя, клей­мил оме­гу все воз­мож­ны­ми спо­со­ба­ми, чу­жое те­ло еле ре­аги­ро­ва­ло на его лас­ки, но аль­фа не мог на­сы­тить­ся. По­это­му он про­дол­жал поч­ти до са­мо­го ут­ра, а по­том вы­ру­бил­ся, пол­ностью сняв нап­ря­же­ние, и рас­пра­вив весь тот ха­ос, что они ус­тро­или на кро­ва­ти.

Быс­трый то­пот ма­лень­ких но­жек по пар­ке­ту выр­вал Кён­су из сна, и он мяг­ко улыб­нул­ся, уви­дев на по­ро­ге сы­на, ко­то­рый дер­жал ко­роб­ки с по­дар­ка­ми, на его ли­це иг­ра­ла яр­кая дет­ская улыб­ка, и он, спо­ты­ка­ясь, бе­жал к сво­им ро­ди­те­лям. Ма­лыш аль­фа при­зем­лил­ся пря­мо по­се­ре­ди­не, чем раз­бу­дил и от­ца аль­фу, ко­то­рый-то и ус­нул сов­сем не­дав­но.

— Па­па, отец, смот­ри­те, что мне Сан­та при­нёс? — Ма­лыш раз­во­ра­чи­вал ко­роб­ку, и ки­дал упа­ко­воч­ную бу­ма­гу в раз­ные сто­ро­ны.

— Чон­су ос­то­рож­ней. — Кён­су со­би­рал всё, что ус­пе­вал сло­вить, и скла­ды­вал ак­ку­рат­ной гор­кой на по­лу.

— Это мед­ве­жо­нок! — Ре­бё­нок дос­тал из ко­роб­ки, мяг­ко­го ко­рич­не­во­го мед­ве­дя и сра­зу же при­жал его к се­бе.

— Те­бе нра­вит­ся? — Кён­су пог­ла­дил ма­лы­ша по го­лов­ке и вновь опус­тил­ся на по­душ­ки.

— Очень, и кон­фет так мно­го. — Чон­су ука­зал паль­чи­ком на ог­ром­ный па­кет с кон­фе­та­ми и при­жал­ся к па­пе так силь­но, нас­коль­ко мог. Маль­чик при­жи­мал мед­ве­жон­ка к па­пи­ной гру­ди, а сам по­це­ло­вал па­пу в щёч­ку.

— С рож­дес­твом сы­но­чек. — Кён­су по­це­ло­вал сы­на в ма­куш­ку и прик­рыл гла­за.

— Ох, Чон­су, а ты не мог ещё ча­са два пос­пать, не ра­но, так про­сы­пать­ся? — Чо­нин еле раз­ле­пил гла­за, и прид­ви­нул­ся в сто­ро­ну сво­его оме­ги и ре­бён­ка, аль­фа по­це­ло­вал мяг­кие щёч­ки обо­их и вновь про­ва­лил­ся в сон.

— Пап? — Ма­лень­кий Чон­су за­во­зил­ся, не да­вая по­коя.

— Ммм..? — Кён­су воп­ро­си­тель­но про­мы­чал, а Чо­нин да­же не по­ше­ве­лил­ся.

— Я ку­шать хо­чу.

Ка­жет­ся, их ве­сё­лые день­ки на­ча­лись.

Ка­ни­ку­лы под­хо­ди­ли к кон­цу, и аль­фе приш­лось вер­нуть­ся в уни­вер­си­тет, но Кён­су поч­ти не расс­тро­ил­ся, по­то­му что так прек­ра­ти­лись хо­тя бы днев­ные до­мо­га­тель­ства в его сто­ро­ну, но ночью, ко­неч­но, он от­вер­теть­ся не мог. Чо­нин уде­лял ему мно­го вни­ма­ния, очень мно­го, иног­да да­же че­рез чур. А что Чо­нин пре­под­нес ему на день рож­де­ния…

Во­об­ще эти их день рож­де­ния Кён­су за­пом­нит нав­сег­да.

Ут­ро бы­ло со­вер­шен­но спо­кой­ным, ес­ли не счи­тать бо­ли в по­яс­ни­це, бу­ке­та бе­лых роз на со­сед­ней по­душ­ке и стран­ных рвот­ных по­зы­вов. Кён­су то под­таш­ни­ва­ло, то штор­ми­ло, сос­то­яние, мяг­ко го­во­ря, не очень, но всё из­ме­ни­лось ве­че­ром, ког­да Чо­нин вер­нул­ся с учё­бы и по­да­рил ему неж­ный и страс­тный по­це­луй. По­том аль­фа ска­зал, что его ждёт сюр­приз, ко­неч­но, Кён­су сра­зу по­нял на­мёк, но он не со­би­рал­ся се­год­ня как-то раз­вле­кать­ся с аль­фой, ну по­то­му что в свой день рож­де­ния, он со­би­рал­ся хо­ро­шень­ко от­дох­нуть, но это­му, бы­ло, не суж­де­но слу­чит­ся.

Чо­нин ук­ла­ды­вал Чон­су спать це­лый час, аль­фа ду­мал, что сой­дёт с ума, как он толь­ко не уго­ва­ри­вал ма­лы­ша, что­бы тот ус­нул, и на­ко­нец, спус­тя столь­ко му­че­ний, Чо­ни­ну уда­лось уло­жить сы­на. Аль­фа ти­хо прок­рал­ся ми­мо му­жа, и за­бе­жал в ван­ну, где в тум­боч­ке уже ле­жал при­го­тов­лен­ный по­да­рок. Он дос­тал крас­ную бар­хат­ную ко­ро­боч­ку и ещё раз взгля­нул на зо­ло­тое коль­цо с рос­сыпью ма­лень­ких изум­ру­дов, но на этом по­дар­ки не за­кан­чи­ва­лись. У Чо­ни­на бы­ла цель про­вес­ти этот ве­чер с оме­гой и нас­ла­дит­ся всем, что оме­га мо­жет дать ему, то есть лю­бовь и лас­ку, омежью лас­ку. По­это­му сле­ду­ющим, что дос­тал Чо­нин из тум­боч­ки, бы­ла бу­тыл­ка шам­пан­ско­го и ва­за с ви­ног­ра­дом, ко­роб­ка с ле­пес­тка­ми роз и нес­коль­ко свеч, это всег­да сра­ба­ты­ва­ло, на ро­ман­ти­чес­кую на­ту­ру Кён­су. И спус­тя нес­коль­ко ми­нут, ком­на­та об­ре­ла сов­сем иной вид. Чо­нин на­пол­нил ван­ну во­дой и до­ба­вил спе­ци­аль­ной вкус­ной и при­ят­но пах­ну­щей пе­ны, а по­том крас­ные ле­пес­тки ук­ра­си­ли пол, ма­лень­кую тум­боч­ку воз­ле ван­ны, и во­ду. В до­вер­ше­нии Чо­нин вык­лю­чил свет и рас­ста­вил све­чи. Не же­лая те­рять и ми­ну­ты, аль­фа на­шёл му­жа на кух­не, схва­тил за ру­ку и по­вёл за со­бой.

Кён­су зак­ры­ли гла­за ла­донью, и за­ве­ли в ком­на­ту. Кён­су вновь ощу­тил аро­ма­ты их пер­вой брач­ной но­чи и его щё­ки пок­ры­лись лёг­ким ру­мян­цем. Чо­нин от­нял ру­ку от ли­ца и по­вёл ла­донью ни­же, рас­сте­ги­вая пу­го­вич­ки на свет­лой ру­баш­ке, ког­да пос­лед­няя пу­го­ви­ца бы­ла выс­во­бож­де­на из пет­ли, Чо­нин од­ним лёг­ким дви­же­ни­ем снял ру­баш­ку с оме­ги и от­ло­жил в сто­ро­ну. Даль­ше Чо­нин стя­нул с му­жа уз­кие шта­ны вмес­те с бок­се­ра­ми, и шум­но сглот­нул, по­то­му что смот­реть, на го­ло­го Кён­су и пы­тать­ся не воз­буж­дать­ся, это очень тя­же­ло. Аль­фа по­дал Кён­су ру­ку и тот вло­жил свою ла­донь в чу­жую. Кён­су ак­ку­рат­но пе­рес­ту­пил че­рез бор­тик и опус­тил­ся в тёп­лую аро­мат­ную во­ду. Ат­мос­фе­ра по­лум­ра­ка и при­ят­ных за­па­хов дур­ма­ни­ла ра­зум и воз­буж­да­ла, и Кён­су нап­ря­жён­но вы­дох­нул, ког­да ру­ки сы­на кос­ну­лись его шеи.

— Рас­слабь­ся, се­год­ня я бу­ду да­рить те­бе толь­ко удо­воль­ствие, ведь ты столь­ко ра­бо­та­ешь до­ма, ты так ус­та­ёшь. — Чо­нин неж­но мас­си­ру­ет пле­чи оме­ги, а по­том бе­рёт при­го­тов­лен­ный по­да­рок и вру­ча­ет от­кры­тую бар­хат­ную ко­ро­боч­ку му­жу.

— Бо­же мой, Чо­нин, это же сто­ит ку­чу де­нег. — Кён­су прик­ры­ва­ет гу­бы сло­жен­ны­ми ла­дош­ка­ми и уса­жи­ва­ет­ся вы­ше.

— Ты нам­но­го до­ро­же. — Чо­нин бе­рёт ак­ку­рат­ное ко­леч­ко и на­де­ва­ет на то­нень­кий паль­чик лю­би­мо­го, за­тем аль­фа нак­ло­ня­ет­ся, и це­лу­ет ла­донь Кён­су, так неж­но и пре­дан­но, что у Кён­су на гла­зах слё­зы на­во­ра­чи­ва­ют­ся.

— Я люб­лю те­бя. — Чо­нин отс­тра­ня­ет­ся и бе­рёт при­го­тов­лен­ный кув­шин с во­дой и по­ли­ва­ет тёп­лой во­дой во­ло­сы оме­ги, аль­фа лас­ко­во пе­ре­би­ра­ет мок­рые пряд­ки во­лос и до­бав­ля­ет шам­пу­ни. Кён­су прик­ры­ва­ет гла­за и рас­слаб­ля­ет­ся под мир­ны­ми дви­же­ни­ями аль­фы, ему дав­но не бы­ло так хо­ро­шо, а сей­час он так рас­слаб­лен, что да­же по­ше­ве­лить­ся не мо­жет. Чо­нин за­кан­чи­ва­ет мыть во­ло­сы оме­ги и опус­ка­ет­ся влаж­ны­ми ру­ка­ми на шею и грудь, в это мо­мент Кён­су вык­ла­ды­ва­ет но­гу на бор­тик ван­ны, и Чо­нин бук­валь­но да­вит­ся воз­ду­хом, по­то­му что это сек­су­аль­но, но и это всё не то по­ка Кён­су не на­чи­на­ет лег­ко лас­кать нож­ку и рас­ти­рать по ней пе­ну. Чо­нин не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся, ста­ра­ет­ся скон­цен­три­ро­вать­ся на шее, но не по­лу­ча­ет­ся и он чувс­тву­ет, как член на­ли­ва­ет­ся кровью. И ему уже хо­чет­ся взвыть от си­ту­ации, но Кён­су опе­ре­жа­ет его, оме­га хва­та­ет его за ру­ку и зап­ро­ки­ды­ва­ет го­ло­ву, смот­ря пря­мо в гла­за.

— Иди ко мне. — Сло­ва са­ми сры­ва­ют­ся с губ Кён­су, и он да­же не ус­пе­ва­ет мор­гнуть, как ви­дит об­на­жён­но­го Чо­ни­на, с по­лу­воз­буж­дё­ным чле­ном. Аль­фа, не це­ре­мо­нясь, за­ла­зит в тёп­лую во­ду и са­дит­ся нап­ро­тив Кён­су. Кён­су сам не по­ни­ма­ет, что де­ла­ет, ког­да раз­дви­га­ет но­ги и за­ки­ды­ва­ет их на бор­тик, это слу­жит ка­ким-то сво­е­об­раз­ным приг­ла­ше­ни­ем для аль­фы и Чо­нин сры­ва­ет­ся. Аль­фа ста­но­вит­ся на ко­ле­ни и как пре­дан­ный пёс на­чи­на­ет лас­кать глад­кие нож­ки Кён­су. Пух­лые гу­бы аль­фы со­би­ра­ют вла­гу с ко­жи и ос­тав­ля­ют пы­ла­ющие сле­ды. Кён­су зап­ро­ки­ды­ва­ет го­ло­ву, и чувс­тву­ет, как воз­буж­да­ет­ся, чувс­тву­ет, как член пос­те­пен­но под­ни­ма­ет­ся из во­ды и вот пок­рас­нев­шая го­лов­ка уже тор­чит из-под пе­ны. Чо­нин опус­ка­ет­ся всё ни­же и ни­же, а по­том на­би­ра­ет по­боль­ше воз­ду­ха в лёг­кие и вби­ра­ет член оме­ги в рот поч­ти пол­ностью. Чо­нин заж­му­ри­ва­ет гла­за, что­бы не по­па­ла пе­на и дви­га­ет го­ло­вой быс­тро и ста­ра­ет­ся до­вез­ти му­жа до ор­газ­ма, как мож­но быс­трее, что­бы са­мо­му не зах­леб­нуть­ся. Кён­су же ме­чет­ся в во­де, хва­та­ет­ся паль­ца­ми за ке­ра­ми­чес­кую по­вер­хность и за­ку­сы­ва­ет гу­бу, ощу­ще­ние жа­ра и тес­но­ты на ор­га­не зах­ва­ты­ва­ют, и он не зна­ет, ку­да се­бя деть, и спус­тя нес­коль­ко ми­нут, Кён­су кон­ча­ет с том­ным сто­ном, и на по­вер­хнос­ти во­ды об­ра­зу­ет­ся бе­лая вяз­кая лу­жи­ца из его се­ме­ни.

Чо­нин вы­ны­ри­ва­ет и вы­ды­ха­ет, аль­фа хва­та­ет воз­дух, а Кён­су ки­да­ет­ся ему на шею, Чо­нин отод­ви­га­ет­ся бли­же к краю ван­ны и уса­жи­ва­ет суп­ру­га се­бе на ко­ле­ни. Кён­су по­ку­сы­ва­ет свои пух­лые гу­бы, а по­том наб­ра­сы­ва­ет­ся го­ря­чим по­це­лу­ем на гу­бы аль­фы. Кён­су сам не по­ни­ма­ет по­че­му ве­дёт се­бя так от­кры­то и раз­врат­но, мо­жет быть это всё из-за то­го неж­но­го Чо­ни­на? Но нет, ощу­ще­ние идут из­нут­ри, как буд­то су­щес­тво внут­ри Кён­су, так и тя­нет­ся к Чо­ни­ну, же­ла­ет при­лас­кать его и обог­реть сво­им теп­лом.

Кён­су це­лу­ет нас­той­чи­во и глу­бо­ко, и Чо­нин боль­ше не мо­жет сдер­жи­вать собс­твен­ное воз­буж­де­ние. Аль­фа ищет на пол­ке ря­дом что-ни­будь из смаз­ки, но на­хо­дит толь­ко мас­ло из ле­пес­тков роз. Чо­нин про­сит Кён­су выг­нуть­ся и при­под­нять по­пу вы­ше, что­бы та не ка­са­лась во­ды, и Кён­су пос­луш­но под­ни­ма­ет ок­руг­лив­ши­еся бёд­ра вы­ше над во­дой. Чо­нин про­во­дит паль­ца­ми по лож­бин­ке меж­ду яго­ди­ца­ми и про­пус­ка­ет один па­лец в ту­гое ко­леч­ко мышц, его вновь по­ра­жа­ет эта стран­ная узость, но он ста­ра­ет­ся не ду­мать об этом, ну по­то­му что это ре­аль­но не мо­жет быть, а ес­ли, то, о чём он ду­ма­ет, это прав­да, то смер­ти ему не ми­но­вать.

Чо­нин про­дол­жа­ет раз­ра­ба­ты­вать анус оме­ги, а Кён­су в от­вет лишь при­ку­сы­ва­ет ко­жу аль­фы на пле­че. И вот ког­да уже три паль­ца да­вят на прос­та­ту, Кён­су про­сит аль­фу пос­пе­шить и на­ко­нец, взять его. Чо­нин не те­ря­ет­ся, он при­под­ни­ма­ет Кён­су, а по­том на­тя­ги­ва­ет на се­бя, во­да рас­плёс­ки­ва­ет­ся в раз­ные сто­ро­ны и соз­да­ёт при­ят­ные ко­ле­ба­ния.

— Бо­же… Кён­су, как уз­ко… — Чо­нин при­ку­сы­ва­ет гу­бы и заж­му­ри­ва­ет гла­за, по­то­му что Кён­су так плот­но сжи­ма­ет его внут­ри, что звёз­доч­ки пе­ред гла­за­ми, это ока­зы­ва­ет­ся не пре­дел. Глад­кие, мяг­кие и влаж­ные, при­ят­но об­хва­ты­ва­ют его плоть, и дви­гать­ся не­вы­но­си­мо тя­же­ло, но Чо­нин пе­ре­си­ли­ва­ет се­бя и вновь при­под­ни­ма­ет Кён­су над со­бой. Дви­же­ния мед­лен­ные, но глу­бо­кие, и оба не­до­воль­ны, по­то­му что так мед­лен­но они бу­дут тра­хать­ся це­лую веч­ность, и так к кон­цу и не при­дут, по­это­му Кён­су бе­рёт всю ини­ци­ати­ву в свои ру­ки, точ­нее бёд­ра и на­чи­на­ет на­би­рать темп за­но­во. Всё быс­трее и быс­трее, тре­ние уве­ли­чи­ва­ет­ся и воз­буж­де­ние то­же, Кён­су чувс­тву­ет, как во­да рас­хо­дит­ся в раз­ные сто­ро­ны и шлеп­ки раз­но­сят­ся в по­лум­ра­ке ком­на­ты.

— Так хо­ро­шо… — Кён­су вы­ды­ха­ет аль­фе в гу­бы, и Чо­нин удив­ля­ет­ся, по­то­му что та­кие сло­ва во вре­мя про­цес­са из уст Кён­су ус­лы­шишь не так час­то.

Чо­нин сколь­зит язы­ком по уш­ку Кён­су, вби­ра­ет моч­ку в рот, и со­сёт с мер­зким хлю­пом, а по­том и вов­се за­би­ра­ет­ся язы­ком внутрь уха. Кён­су чувс­тву­ет, что сов­сем чуть-чуть и вол­на ор­газ­ма зах­лес­тнёт их, по­это­му вып­рям­ля­ет­ся и на­чи­на­ет де­лать бо­лее рез­кие, глу­бо­кие и быс­трые дви­же­ния. И ор­газм не зас­тав­ля­ет се­бя ждать, ту­гие стен­ки ещё силь­ней сжи­ма­ют аль­фу внут­ри, и Чо­нин не вы­дер­жи­вая, из­вер­га­ет­ся в те­ло му­жа го­ря­чей стру­ёй, ко­то­рая об­жи­га­ет чувс­тви­тель­ную точ­ку внут­ри оме­ги, и это так что Кён­су сры­ва­ет­ся на хрип, за­ку­сы­вая гу­бы. Кён­су дол­го кон­ча­ет, из­вер­га­ясь в уже хо­лод­ную во­ду. Нес­коль­ко ми­нут они ещё от­хо­дят от ор­газ­ма, а по­том Кён­су упи­ра­ет­ся лбом в лоб аль­фы.

— Ну и что, пос­ле это­го да­рить мне на твой день рож­де­ния? — Кён­су мяг­ко улы­ба­ет­ся и да­рит аль­фе неж­ный по­це­луй нем­но­го вы­ше губ.

— Ми­нет… — Чо­нин зна­ет ка­кая за этим пос­ле­ду­ет ре­ак­ция, но не рис­кнуть не мо­жет, по­то­му что ему уже двад­цать один и ему ник­то ни­ког­да не де­лал ми­нет, и при­чи­на на­вер­но да­же и не в этом, прос­то Чо­ни­ну бе­зум­но хо­чет­ся ощу­тить лю­би­мые гу­бы на сво­ём ес­тес­тве.

— Рех­нул­ся? Я ещё толь­ко это­го не де­лал. — Кён­су сла­зит с вя­лой пло­ти и вклю­ча­ет душ.

— Но ведь я те­бе да­же в во­де его сде­лал. Мог бы ра­зок, и по­ба­ло­вать сво­его сы­ноч­ка. — Чо­нин де­ла­ет на­иг­ран­ный оби­жен­ный вид, и ста­но­вит­ся под душ ря­дом с оме­гой, он точ­но зна­ет, что ми­нет он, по­лу­чит, по­то­му что па­па всег­да вы­пол­ня­ет его же­ла­ние и это обя­за­тель­но вы­пол­нит.

— Я один раз те­бя по­ба­ло­вал, и вон что слу­чи­лось. За­ле­тел, и ог­ля­деть­ся да­же не ус­пел. — Кён­су вы­хо­дит из ван­ны и зак­ры­ва­ет за со­бой стек­лян­ную дверь.

Чо­нин ста­ра­ет­ся не за­дер­жи­вать­ся дол­го и ког­да за­хо­дит в дру­гую ком­на­ту, его член от уви­ден­ной кар­ти­ны и от мыс­лей под­ни­ма­ет­ся в ге­омет­ри­чес­кой прог­рес­сии. Кён­су пол­ностью об­на­жён­ный зак­ла­ды­ва­ет ве­щи в сти­раль­ную ма­ши­ну. Оме­га прог­нул­ся в спи­не, и зад при­зыв­но от­став­лен и Чо­ни­ну хо­те­лось бы оты­меть му­жа и в та­кой по­зе, но вот по­че­му-то мысль о том, что­бы за­нять­ся сек­сом на сти­раль­ной ма­ши­не на ре­жи­ме от­жи­ма нра­вит­ся боль­ше. И Чо­нин со­би­ра­ет­ся сде­лать это пря­мо сей­час, не те­ряя ни се­кун­ды. Как толь­ко Кён­су зак­ры­ва­ет сти­раль­ную ма­ши­ну и вклю­ча­ет нуж­ный ре­жим, Чо­нин сра­зу же его под­хва­ты­ва­ет и са­жа­ет на бе­лую плас­тмас­со­вую по­вер­хность.

— Что ты де­ла­ешь? — Кён­су хва­та­ет­ся за пле­чи аль­фы и не­че­го не со­об­ра­жа­ет.

— Хо­чу те­бя на ре­жи­ме от­жи­ма. — Чо­нин ку­са­ет оме­гу в ску­лу, а по­том пош­ло за­ли­зы­ва­ет мес­то уку­са.

— Хо­чешь ска­зать, что смо­жешь трид­цать ми­нут про­дер­жать­ся? — Кён­су сно­ва из­ги­ба­ет свои чёр­ные иде­аль­ные бро­ви и Чо­нин при­хо­дит в ещё боль­шую го­тов­ность.

— Ммм… Да­вай про­ве­рим, пред­ва­ри­тель­ные лас­ки ведь ник­то не от­ме­нял? — И Чо­нин на­чи­на­ет с лёг­ких по­це­лу­ев в ви­сок, а по­том и в лоб и ак­ку­рат­нень­кий но­сик. И Кён­су нем­но­го опус­ка­ет го­ло­ву, и трёт­ся сво­им но­сом о нос сы­на, на­мё­ка на пош­лость и нет, лю­бовь друг к дру­гу пе­ре­пол­ня­ет их и хо­чет­ся за­дох­нуть­ся от счастья.

— Ну, да­вай, са­мец.

Чо­нин иг­ри­во ры­чит от этих слов, и ку­са­ет Кён­су за щё­ку, что­бы по­том зах­ва­тить в плен прек­рас­ные алые рас­пух­шие гу­бы. И Кён­су вновь по­да­ёт­ся это­му без­гра­нич­но­му оба­янию, сво­ему ма­лень­ко­му фе­ти­шу, ко­то­рый с каж­дым днём всё боль­ше и боль­ше его удив­ля­ет.

Аль­фа це­лу­ет лас­ко­во, неж­но с на­по­ром, так как це­лу­ют са­мые близ­кие друг дру­гу лю­ди. Чо­нин опус­ка­ет­ся по­це­лу­ями на изящ­ную шею, лас­ка­ет язы­ком мел­кие ро­дин­ки, а по­том по­ку­сы­ва­ет клю­чи­цы. Аль­фа це­лу­ет мес­то меж­ду под­мыш­кой и грудью, оно та­кое глад­кое, что Чо­нин прос­то упи­ва­ет­ся его неж­ностью. А по­том Чо­нин бе­рёт ру­ки оме­ги в свои и це­лу­ет мет­ку, ко­то­рая по­тем­не­ла и ис­то­ча­ет аро­мат виш­ни. Кён­су дро­жит от та­ких ма­ни­пу­ля­ций и силь­нее вдав­ли­ва­ет го­ло­ву аль­фы в свою плоть. Чо­нин опус­ка­ет­ся всё ни­же и ни­же, це­лу­ет тя­же­ло взды­ма­ющу­юся грудь, а по­том и плос­кий жи­вот, но тут всё ста­но­вит­ся сов­сем по-дру­го­му, гу­бы от соп­ри­кос­но­ве­ния с неж­ной ко­жей об­да­ёт тем са­мым стран­ным теп­лом, но Чо­нин ста­ра­ет­ся не по­да­вать это­му ви­ду. Аль­фа лас­ка­ет неж­ную ко­жу глад­ко­го лоб­ка оме­ги, а по­том про­во­дит языч­ком по го­лов­ке, а ру­кой мас­си­ру­ет я­ич­ки. Кён­су силь­нее раз­дви­га­ет но­ги, и Чо­нин всмат­ри­ва­ет­ся в ма­лень­кое ко­леч­ко мышц, и мо­ло­дой аль­фа по­ра­жа­ет­ся то­му, что смаз­ки нет. Рань­ше бы при та­ких об­сто­ятель­ствах, тут бы уже лу­жа бы­ла, не­уже­ли Кён­су это­го не за­ме­ча­ет. Ко­неч­но, Кён­су ещё рань­ше аль­фы за­ме­тил всё это, но тут все­го два ва­ри­ан­та: пер­вый он ста­ре­ет и его омежьи приз­на­ки ухо­дят в ле­ту бы­тия, то есть про­па­да­ет, теч­ка, смаз­ка, за­пах и дру­гие по­ка­за­те­ли, или вто­рой ва­ри­ант, он бе­ре­мен­ный. Но ко­неч­но Кён­су по­ни­мал, что воз­раст, и во­об­ще он не та­кой пло­до­ви­тый, на­вер­ня­ка, он су­дил так по ге­нам, ведь он в семье был один, а сам он уже дво­их ро­дил. Вто­рой ва­ри­ант он сра­зу от­ме­тал, ос­та­вал­ся пер­вый, и вот по­это­му по­во­ду он очень силь­но пе­ре­жи­вал, ну вот что бу­дет, ког­да Чо­нин пой­мёт, что жи­вёт уже не с оме­гой, а с прос­той бе­той? Он же бро­сит их с Чон­су, и уй­дёт, най­дёт се­бе дру­го­го, и Кён­су бу­дет до­жи­вать свой век один с ре­бён­ком. Но Кён­су заб­луж­да­ет­ся во всём и очень силь­но.

Чо­нин не прек­ра­щая, лас­ка­ет влаж­ный член оме­ги, и иног­да ки­дая ми­мо­лёт­ные взгля­ды на ды­роч­ку, но там всё так­же без из­ме­не­ний, ког­да дол­жно как из вед­ра лить прос­то, и сов­сем от­ча­яв­шись, Чо­нин под­ви­га­ет бёд­ра Кён­су к са­мо­му краю, и про­хо­дит­ся язы­ком по ды­роч­ке. Кён­су лишь всхли­пы­ва­ет и по­да­ёт­ся на лас­ки му­жа, что так изящ­но ору­ду­ет сво­им язы­ком у не­го внут­ри. Чо­нин лас­ка­ет по­дат­ли­вые сте­ноч­ки ану­са, а Кён­су впле­та­ет паль­цы в мяг­кие каш­та­но­вые пря­ди во­лос аль­фы. Чо­нин при­дер­жи­ва­ет оме­гу под бёд­ра­ми, а сам ак­тив­ней про­пи­хи­ва­ет юр­кий язы­чок, но ре­ак­ции ор­га­низ­ма вновь нет.

— Чо­нин хва­тит, ина­че я не про­дер­жусь. — Кён­су отс­тра­ня­ет аль­фу от се­бя и смот­рит в обес­по­ко­ен­ные гла­за лю­би­мо­го. Чо­нин ни­че­го не от­ве­ча­ет, лишь под­ни­ма­ет­ся с ко­лен и вновь страс­тно це­лу­ет оме­гу, а Кён­су ста­вит га­лоч­ку, что нуж­но схо­дить к вра­чу, и ещё на вся­кий слу­чай ку­пить нес­коль­ко тес­тов на бе­ре­мен­ность, прос­то что­бы быть уве­рен­ным на сто про­цен­тов.

Вре­мя ухо­дит всё быс­трей, ког­да они за­бы­ва­ют­ся в тре­пет­ных по­це­лу­ях, и же­лан­ный мо­мент от­жи­ма нас­ту­па­ет и Чо­нин рез­ко вры­ва­ет­ся в нем­но­го рас­тра­хан­ный язы­ком и паль­ца­ми зад оме­ги. Кён­су про­ги­ба­ет­ся в спи­не, опи­ра­ясь ру­ка­ми на края ма­ши­ны, там под ни­зом на­чи­на­ет виб­ри­ро­вать и им да­же де­лать ни­че­го осо­бо не при­хо­дит­ся, Кён­су под­ска­ки­ва­ет в раз­ные сто­ро­ны, а Чо­нин ожес­то­чен­но на­тя­ги­ва­ет его на се­бя. Чо­нин ста­рал­ся по­па­дать в темп с ма­ши­ной, и у не­го это прек­рас­но по­лу­ча­лось, а по­том он за­ки­нул од­ну но­гу Кён­су се­бе на пле­чо, а вто­рой об­вил та­лию. Кён­су от­ки­нул­ся на ма­ши­не, упер­ся лок­тя­ми об хо­лод­ный ме­тал, и прос­то рас­сла­бил­ся, по­лу­чая не­зем­ное удо­воль­ствие. Чо­нин схо­дил с ума от то­го нас­лаж­де­ния, что он по­лу­чал, в та­кой по­зе он вхо­дил в Кён­су по са­мое ос­но­ва­ние, что я­ич­ки шлё­па­лись о чу­жую мяг­кую ко­жу. Ка­за­лось, за­пах сек­са был вез­де вок­руг, Чо­нин уже не мог ос­та­но­вить­ся, вго­няя член, всё глуб­же и глуб­же. Кён­су за­ка­ты­вал гла­за от удо­воль­ствия и про­из­но­сил имя аль­фы в раз­ных то­наль­нос­тях, из-за че­го Чо­нин ры­чал и ку­сал мяг­кую плоть оме­ги.

— Ахх… Чо­нин ещё… — Кён­су уже в со­тый раз чуть ли не па­дал с за­ве­дён­но­го аг­ре­га­та, но аль­фа всег­да его удер­жи­вал. И вот сей­час Кён­су уже на гра­ни, его те­ло сжи­ма­ет­ся раз за ра­зом, и лишь силь­нее ре­аги­ру­ет на фрик­ции аль­фы. Сов­сем ещё чуть-чуть, ос­та­ёт­ся пос­лед­няя ми­ну­та, и Чо­нин раз­го­ня­ет­ся до пре­де­ла, он не ща­дя тра­ха­ет те­ло суп­ру­га, и боль­но бь­ёт­ся бёд­ра­ми о чу­жие.

Кён­су за­ку­сы­ва­ет ткань мах­ро­во­го по­ло­тен­ца, что­бы заг­лу­шить гром­кие сто­ны и кри­ки, но всё рав­но вы­хо­дит пло­хо и тог­да он чувс­тву­ет ла­донь сы­на на гу­бах. Ма­ши­на на­чи­на­ет ещё силь­нее виб­ри­ро­вать, и те ощу­ще­ния, ко­то­рые они сей­час ис­пы­ты­ва­ют не пе­ре­дать сло­ва­ми. Чо­нин чувс­тву­ет, как но­ги ужас­но бо­лят, сил поч­ти нет, воз­буж­де­ние да­вит не­щад­но, и хо­чет­ся по­быс­трей, дос­тиг­нуть вер­ши­ны бла­женс­тва. Кён­су чувс­тву­ет, что ещё чуть-чуть, и он упа­дёт на хо­лод­ный ка­фель, по­это­му оме­га хва­та­ет­ся ру­ка­ми за пле­чи сы­на, и те­перь аль­фа тра­ха­ет его на ве­су. Не про­хо­дит и ми­ну­ты в та­ком по­ло­же­нии как они кон­ча­ют, Кён­су с гром­ким и про­тяж­ным сто­ном на их жи­во­ты, а Чо­нин глу­бо­ко в оме­гу. Кён­су опус­ка­ет­ся на за­тих­шую ма­ши­ну, но про­дол­жа­ет всё так­же дер­жать­ся за шею му­жа, оме­га ти­хо пос­ку­ли­ва­ет аль­фе в шею и жму­рит гла­за, так хо­ро­шо не бы­ло дав­но, те­ло мак­си­маль­но рас­слаб­лен­но и ощу­ще­ние не­ве­со­мос­ти вок­руг. Чо­нин при­хо­дит в нор­му спус­тя нес­коль­ко ми­нут, и на­чи­на­ет сти­рать жид­кость нас­лаж­де­ния с их жи­во­тов, он под­хва­ты­ва­ет ус­та­ло­го Кён­су на ру­ках и идет, на­верх ук­ла­ды­вая му­жа под бо­ком и нак­ры­вая их лёг­ким оде­ялом. Кён­су прид­ви­га­ет­ся бли­же к му­жу и да­рит лёг­кий неж­ный по­це­луй и ти­хое: «спа­си­бо лю­би­мый», и Чо­ни­ну от этих слов ста­но­вит­ся так хо­ро­шо, что хо­чет­ся пла­кать, по­то­му что не мо­жет быть так хо­ро­шо и прек­рас­но, но это так. И сов­сем ско­ро бу­дет ещё луч­ше.

Чо­нин на­вер­но ещё ни­ког­да так не ждал сво­его день рож­де­ния, он схо­дил с ума два этих дня, нап­ря­же­ние да­же не да­ва­ло спо­кой­но есть, все его мысль и взгля­ды бы­ли нап­рав­ле­ны на гу­бы оме­ги, ко­то­рые он дол­жен был ско­ро ощу­тить на сво­ём чле­не. Он так дав­но это­го же­лал, что ду­мал, что не смо­жет про­дер­жать­ся и двух ми­нут, но на са­мом де­ле, он смог вы­тер­петь нам­но­го боль­ше.

Это бы­ло са­мое прек­рас­ное ут­ро, за пос­лед­нее вре­мя. Чо­нин прос­нул­ся от то­го, что его член об­да­ло жа­ром, аль­фа от­крыл гла­за, пос­мот­рел на со­сед­нюю часть кро­ва­ти, но му­жа там не бы­ло. Его взгляд мед­лен­но опус­тил­ся ни­же и ды­ха­ние от уви­ден­но­го сби­лось. Под оде­ялом, меж­ду его ног что-то ше­ве­ли­лось раз за ра­зом, а по­том тре­пет­ный жар вновь об­хва­тил его плоть, аль­фе хо­те­лось взвыть от этих ощу­ще­ний, но единс­твен­ное, что ему уда­лось сде­лать, так это при­под­нять нем­но­го оде­яло и по­да­вить­ся оче­ред­ным сто­ном. Рас­трё­пан­ная ма­куш­ка оме­ги под­ни­ма­лась и опус­ка­лась на его плоть, а гла­за Кён­су бы­ли ус­трем­ле­ны пря­мо на не­го, уже от од­но­го ви­да му­жа мож­но бы­ло кон­чить, но Чо­нин пред­по­чёл му­жес­твен­но сжать прос­тынь в ку­ла­ке и тол­кнуть­ся впе­рёд в рас­кры­тые влаж­ные гу­бы. Щё­ки Кён­су рас­крас­не­лись, но он про­дол­жал уве­рен­но лас­кать плоть сы­на. Он про­ду­мал всё ещё вче­ра днём, по­да­рок дол­жен был, удас­тся. Оме­га знал, что чо­ни­нов­ская ут­рен­няя эрек­ция, бу­дет упи­рать­ся ему в поп­ку, в про­чем, так как каж­дое ут­ро, по­это­му на воз­буж­де­ние вре­ме­ни те­рять и не приш­лось. Ну, а даль­ше тре­бо­ва­лось хо­ро­шо рас­сла­бить че­люсть, да­же впер­вые у Кён­су по­лу­чи­лось хо­ро­шо. И вот сей­час он уже сво­бод­но бе­рёт в рот по ос­но­ва­ние, при этом упи­ра­ясь но­си­ком в ло­бок, и под­бо­род­ком, чувс­твуя нап­ря­жён­ные я­ич­ки. Но том­ный взгляд аль­фы всё, же его сму­ща­ет, по­это­му он вы­ры­ва­ет оде­яло из рук сы­на, и зак­ры­ва­ет­ся им с го­ло­вой, при этом де­лая всё бо­лее рез­ки дви­же­ния. А по­том Кён­су пе­ре­хо­дит языч­ком на ту­гие я­ич­ки, и в ко­нец не удер­жав­шись, оме­га втя­ги­ва­ет их в свой влаж­ный ро­тик. Чо­ни­ну ка­жет­ся, что он сго­рит в этих ощу­ще­ни­ях, но он упор­но сдер­жи­ва­ет­ся, и ста­ра­ет­ся, не ду­мать, что это его па­па, са­мый луч­ший на све­те оме­га, с оху­итель­но пух­лы­ми, раз­врат­ны­ми гу­ба­ми от­са­сы­ва­ет ему, с са­мо­го ут­ра. Кён­су же пе­ре­ба­ри­ва­ет всё своё стес­не­ние, и за­би­ра­ет­ся ос­трым языч­ком в урет­ру, из ко­то­рой тол­чка­ми вы­те­ка­ет бе­ле­сая смаз­ка. Оме­га лас­ка­ет язы­ком крас­ную го­лов­ку, и та вся блес­тит в его слю­нях, а по­том Кён­су вновь пол­ностью бе­рёт в рот член аль­фы, и на­чи­на­ет раз­врат­но со­сать. Чав­канье и сто­ны раз­да­ют­ся по всей ком­на­те, и Чо­нин уже на пре­де­ле за­би­ра­ет­ся ру­кой под оде­яло и впле­та­ет длин­ные паль­цы в во­ло­сы му­жа. Аль­фа мас­си­ру­ет ко­жу под паль­ца­ми, и Кён­су сто­нет, по­сы­лая виб­ра­цию по пуль­си­ру­юще­му чле­ну. Ещё ми­ну­та та­кой лас­ки и Чо­нин го­тов ску­лить и умо­лять бо­гов, что­бы его бу­ди­ли так каж­дое ут­ро. Рез­кое дви­же­ние и Кён­су трёт­ся но­си­ком о его ло­бок и Чо­нин не вы­дер­жи­ва­ет, ук­ла­ды­вая ру­ку на за­ты­лок лю­би­мо­го и на­чи­ная нас­тра­ивать свой бе­ше­ный ритм, от ко­то­ро­го у Кён­су гор­ло на­чи­на­ет сад­нить, и он чувс­тву­ет, как смаз­ка сте­ка­ет по зад­ней сто­ро­не гор­ла. Спаз­мы ох­ва­ты­ва­ют гор­ло Кён­су, и он сжи­ма­ет го­лов­ку так силь­но, что Чо­нин бур­но кон­ча­ет, нас­пех выс­каль­зы­вая и ос­тав­ляя лишь боль­шое ко­ли­чес­тво спер­мы в же­луд­ке, на язы­ке и пух­лых гу­бах. Кён­су вы­ны­ри­ва­ет из ук­ры­тия в бе­лой по­лу­рас­кры­той чо­ни­нов­ской ру­баш­ке и свет­лых бок­се­рах, на его ли­це вы­ра­же­но аб­со­лют­ное спо­кой­ствие и Чо­нин тя­нет­ся к не­му за по­це­лу­ем, но оме­га не­ожи­дан­но ика­ет и зак­ры­ва­ет рот ла­дош­ка­ми. Чо­нин рас­те­ря­но смот­рит в гла­за му­жа, а Кён­су быс­тро сос­ка­ки­ва­ет с кро­ва­ти, и бе­жит вниз по лес­тни­це, за­бе­гая в ван­ную и па­дая нап­ро­тив уни­та­за. Оме­гу ужас­но рвёт, и жи­вот скру­чи­ва­ет, и ему ста­но­вит­ся ещё ху­же, ког­да он ду­ма­ет, о том, что так и не вос­поль­зо­вал­ся тем тес­том, и ка­жет­ся сей­час са­мое вре­мя. Оме­га про­по­лас­ки­ва­ет рот, и бе­рёт в ру­ки за­вет­ную ко­ро­боч­ку. Кён­су заж­му­ри­ва­ет­ся, и взы­ва­ет ко всем не­бес­ным си­лам. Он ти­хо шеп­чет: «Нет, толь­ко не это, по­жа­луй­ста, по­жа­луй­ста, нет, я не вы­не­су», но ви­ди­мо его ник­то так и не слы­шит, по­то­му что пря­мо сей­час пе­ред гла­за­ми две по­лос­ки, и га­ран­тия тес­та сто про­цен­тов. Кён­су мо­жет сколь­ко угод­но кри­чать, пла­кать раз­би­вать всё со­дер­жи­мое на пол­ках, но тут за­хо­дит ви­нов­ник ис­те­ри­ки и Кён­су ус­по­ка­ива­ет­ся, зло, смот­ря на му­жа.

— Что ты ис­те­ри­ку тут ус­тро­ил? Ник­то не про­сил те­бя гло­тать. Ес­ли те­бя стош­ни­ло в пер­вый раз от спер­мы, это не зна­чит, что мы дол­жны ос­та­нав­ли­вать­ся.

— Зат­кнись, чёрт возь­ми! — Кён­су кри­чит и бро­са­ет ис­поль­зо­ван­ный тест в грудь му­жу, и Чо­нин та­кой лов­кий, что ему уда­ёт­ся сло­вить бе­лый тон­кий плас­тик и рас­смот­реть ко­ли­чес­тво по­ло­со­чек.

— О, это… — Чо­нин удив­лён­но хло­па­ет гла­за­ми, и смот­рит лю­би­мо­му в гла­за. На ли­це аль­фы по­яв­ля­ет­ся глу­пая улыб­ка, и слё­зы со­би­ра­ют­ся в угол­ках глаз, и Кён­су от та­ко­го толь­ко силь­ней на­чи­на­ет злить­ся.

— Ты по­ни­ма­ешь, что ты сно­ва на­де­лал?! — Кён­су под­бе­га­ет к му­жу и на­чи­на­ет бить твёр­ды­ми ку­лач­ка­ми по гру­ди, всхли­пы вмес­те с ред­ки­ми кри­ка­ми сры­ва­ют­ся с уст оме­ги, а аль­фа пы­та­ет­ся пой­мать и сжать ру­ки му­жа, но уда­ёт­ся толь­ко с пя­той по­пыт­ки.

— Ус­по­кой­ся! — Чо­нин бе­зум­но рад, Кён­су сно­ва по­да­рит ему ма­лы­ша, час­тич­ку их люб­ви. Ко­неч­но, Чо­нин по­ни­ма­ет, че­го это бу­дет им сто­ить, но он уве­рен, что в этот раз всё бу­дет хо­ро­шо, что у них ро­дит­ся здо­ро­вый ре­бё­но­чек, и они бу­дут жить очень дол­го и счас­тли­во, но убе­дить в этом Кён­су нам­но­го слож­ней.

— Как мне ус­по­ко­ить­ся? Ска­жи мне, ты же знал, что я за­бе­ре­ме­нел, по­че­му ты ни­че­го не ска­зал? — Кён­су не пе­рес­та­вая, бь­ёт аль­фу, и Чо­нин сры­ва­ет­ся, он хва­та­ет Кён­су в сво­их объ­яти­ях, и уса­жи­ва­ет на тём­ную мра­мор­ную ра­ко­ви­ну.

— И что ес­ли бы я ска­зал, по­бе­жал бы аборт де­лать? Твой за­пах стал та­ким слад­ким, что да­же ды­шать труд­но, но что я мог сде­лать, кро­ме то­го как ждать?! — Чо­нин ос­лаб­ля­ет хват­ку и за­ме­ча­ет ка­пель­ки слёз, ко­то­рые оди­но­ко сте­ка­ют с ли­ца оме­ги.

— Па­па, что слу­чи­лось? — Ма­лень­кий аль­фа под­бе­га­ет к ним и смот­рит так по дет­ски, обес­по­ко­ен­но, что у Чо­ни­на сер­дце сжи­ма­ет­ся.

— Ни­че­го, у нас ско­ро бу­дет ма­лыш­ка Су­ин, ты ведь хо­чешь сес­трён­ку? — Чо­нин бе­рёт ма­лы­ша на ру­ки и об­ни­ма­ет Кён­су, прид­ви­га­ясь к оме­ге ещё бли­же.
— Хо­чу, я бу­ду иг­рать с ней, я пой­ду, при­го­тов­лю иг­руш­ки! — Чон­су сры­ва­ет­ся с рук от­ца и вы­бе­га­ет из ван­ной ком­на­ты.

Чо­нин гла­дит щё­ку му­жа, и приб­ли­жа­ет­ся к ли­цу оме­ги, они смот­рят друг дру­гу в гла­за, и их гу­бы раз­де­ля­ют ка­кие-то сан­ти­мет­ры.

— Не­на­ви­жу. — Это пос­лед­нее, что слы­шит Чо­нин из уст оме­ги пе­ред по­це­лу­ем, но да­же это его не пу­га­ет, он улы­ба­ет­ся в по­це­луй, и зна­ет, что не­на­висть Кён­су, оз­на­ча­ет без­гра­нич­ную лю­бовь.

Они не зна­ют, как всё бу­дет в этот раз, бу­дет ли всё так­же хо­ро­шо, как с Чон­су, или нет? Чо­нин не мо­жет ска­зать точ­но, но он очень ве­рит, что у них с па­пой всё бу­дет хо­ро­шо, ведь они дос­той­ны это­го.

Кён­су то­же на­де­ет­ся, что всё бу­дет хо­ро­шо, и он смо­жет по­да­рить му­жу здо­ро­во­го ре­бён­ка.

— Это са­мый луч­ший по­да­рок на день рож­де­ния Кён­су, спа­си­бо. Я очень люб­лю те­бя. — Чо­нин отс­тра­ня­ет­ся и про­во­дит боль­ши­ми паль­ца­ми, по ще­кам му­жа со­би­рая вла­гу, с тёп­лой ко­жи.

— Я то­же люб­лю.

И так бу­дет каж­дый раз, они бу­дут ссо­рить­ся сот­ни раз, но всег­да бу­дут при­хо­дить к то­му, что их лю­бовь нам­но­го боль­ше всех тех прег­рад, что есть меж­ду ни­ми.
                         
КОНЕЦ.