Дом
Так мы и доехали в молчании до моей улицы. Дождь, казалось, устал шуметь, и теперь лишь едва слышно моросил по крыше машины.
Гнетущее молчание между нами давило, как камень на грудь. Как только машина остановилась, я потянулась к двери, чтобы выйти, но... что-то внутри меня остановило. Совесть, может быть. Или чувство неловкости. Почему он помог мне? В чём была причина такой доброты? Была ли в ней выгода?
Я не знала. Но всё же, сжав в руках коробку , я пробормотала:
Спасибо вам... большое. Я не знаю, что бы делала без вашей помощи.
Ответа не последовало.
Я вышла из машины, не дождавшись ни слова в ответ. Захлопнув дверь, медленно направилась в сторону дома.Мысли были пустыми — всё, что я чувствовала, это усталость.
Шла знакомыми улицами, не думая ни о чём, вдыхая влажный воздух родного района. Дождь почти закончился, и сквозь тяжёлые облака начали пробиваться редкие лучи рассвета. Было тихо. Даже слишком.
Завернув за знакомый угол, я наконец добралась до своего подъезда
Я рылась в карманах в поисках ключа, и
пока пальцы перебирали мелочь и фантики, в голове вертелась наивная картинка: я открываю дверь, мама встревоженно бросается ко мне — не спала всю ночь, обошла всех друзей, обзвонила больницы.
Сердце сжалось. Мне так хотелось, чтобы это было правдой.
Но я уже давно знала: она не будет переживать. Она даже не заметит, что меня не было.
Я вошла в подъезд. Поднялась на этаж, и
перед дверью остановилась, надеясь услышать хотя бы шаги, голос, телевизор, хоть что-то.
Но в ответ — гудящая тишина.
С ключом в замке я задержалась на секунду. А вдруг всё-таки?..
Нет. Конечно, нет.
Я открыла дверь. Прошла внутрь,
стараясь не шуметь — хотя, если честно,
кому какое дело? Мама всё равно,
скорее всего, спит... или снова курит, как обычно.
Сбросив обувь, я прошла в свою комнату. Не оборачиваясь.
Я стянула с себя промокшую одежду — она, как и я, пережила за этот день
немало. Развесив вещи на сушилке, я
прошла в душ.
Вода, как обычно, шла только холодная, но у меня уже не было сил и желания кипятить её, чтобы отмыться как следует.
Я просто встала под ледяные струи, и,
моему удивлению, они не обожгли, а
наоборот — начали смывать усталость,
въевшуюся под кожу за этот день.
Позже, опустившись на скрипучую
кровать, я сжалась в комок под одеялом.
Глаза сами собой закрылись.
Проснулась я недолго спустя — часы
показывали девять утра.
На удивление, дома никого не оказалось.
Хоть бы выходной, хоть бы тишина, — с облегчением подумала я и неспешно
пошла на кухню заваривать чай.
Чайные пакетики с чёрным чаем подходили к концу — мысленно я отметила себе: не забыть зайти в магазин.
Достав свою любимую кружку, я бросила в неё пакетик и залила кипятком,
оставив завариваться на три минуты.
Мне всегда нравилась наша кухня.
Маленькая, почти крошечная, но с большим окном во двор — тот самый, с ржавой площадкой и знакомыми
скамейками.
Я люблю сидеть за столом, обхватив
ладонями кружку с горячим чаем, и
просто смотреть в окно.
Это было что-то вроде моей личной
традиции.
Она успокаивала, помогала выдохнуть.
Будто жизнь хоть на пару минут
замирала и переставала толкать в спину