Одна на двоих

Из-за смены часовых поясов на базе мы оказались к вечеру. Люди сразу разбрелись отдыхать по комнатам. Орден расположился в монастыре на отшибе, подальше ото всех.

Устали все. Бессмертные летели весь день с нами на руках, не останавливаясь. Иногда менялись, но Каин не доверил меня никому. Нес на руках весь путь до самой спальни и буквально рухнул вместе со мной на кровать, так и не выпустив из объятий.

Уснули сразу.

Я проснулась от ощущения, что постель подо мной ходит ходуном, огляделась. Тихо. Не стала беспокоить ангела, так сладко сопящего на подушке, и осторожно укрыв его одеялом, я поднялась и пошла искать ответы в книге.

Потерявшись во времени, я засмотрелась на бессмертного. Каин лежал на кровати, раскинув крылья и руки в разные стороны. Не моргая, смотря в потолок и не шевелясь. Если бы не открытые глаза ангела, можно было подумать, что он крепко спит, уставший и опустошенный. Он просто был. Молчал. И видимо размышлял. Спокойный. Расслабленный. Умиротворенный. Хотелось к нему под крыло. Понежиться и уснуть, обнимая и забывая обо всем.

Он лениво повернул голову и посмотрел на меня. Тоска, усталость и обреченность в его взгляде исчезли стоило мне улыбнуться ему.

Кажется, я еще не видела его таким. Но если бы я могла залезть к нему в сознание и прочитать мысли... я бы сильно удивилась.

В его светлой голове поселились сомнения. Несостыковки. В мысли лезло недоверие. Подрывались устои и ломались принципы, которые он так долго выстраивал и которым так четко следовал. Его любимое одиночество трещало по швам. Оно перестало быть тем верным единственным решением. Оно больше не спасало и не прятало. Излюбленные безразличие и игнорирование больше не помогали. Не работали. А на его маске безразличия появились грустные разводы.

В сложившихся обстоятельствах так дальше было нельзя. Невозможно. Он это понимал, осознавал и пытался с этим примириться. Надо было что-то менять. И начинать с себя.

Он подложил руки под голову и посмотрел в окно. Свет луны, отразился в его глазах. Люди всегда в таких ситуациях приходили в храм ища ответа, обращались к Небу, к Шепфа. Жаль, что теперь там больше не найти ответа. К кому обратиться теперь ему?

... Внутри опять война. То с силами. То с чувствами. То за нее.

Мной всегда двигали слепая месть и злость. Раньше я хотел вернуть ту, кто того не стоила. Хотел оправдать себя. Доказать, что любим. Отрекся от всего, обозлившись на весь мир. Не желая верить и видеть светлое. Из-за этого все внутри прогнило. Пропиталось тьмой.

Я успел забыть, что когда-то испытывал яркие ощущения. Вожделение, страсть, привязанность. Меня уже столько лет не волновал никто. Я никогда не думал о человеке. Это сбивает с толку, но будоражит, что-то внутри. Дергает за давно забытые струны. Взывая к потерянному светлому в душе, которого казалось уже не осталось.

Лэйн... Она подарила мне смысл. Цель. Оживила меня. Я пытался пробудить ее эмоции, а косвенно стимулировал свои. Невзначай. Случайно, по насмешке судьбы, найдя в самом конце туннеля то, что так отчаянно пытался отыскать. Свет. Ее чувства зацепили, потянули и вытащили мои. Их больше не спрятать, не скрыть, и не хочется. Они переполняют. О них хочется рассказывать без остановки и кричать просто так. Без причины. Хотя... причина все же есть и весьма материальна. Сидит неподалеку и нянчится с этой фаталистической книжкой, как с котенком. Интересно, о чем она думает...

Я улыбнулся своим мыслям. Мельком бросил взгляд на нее, пройдясь по фигуре. Прикрыл глаза.

Представил себя сидящим за столом напротив нее. Касание коленом ее бедра. Как невольный немой предлог обратить на себя внимание. Просьба. Она поднимет взгляд, оторвет его наконец от этой книги и посмотрит на меня. Влюбленно.

Я вспомнил как она все-таки призналась первый раз. Смогла. Выгрызла. Обыграла. Оставила в дураках. Но сказала эти таких важных для нее три слова. И очень необходимых для меня. Столь нужных.

«Потому что люблю тебя» — пронеслось в голове. Сердце пропустило удар. Замерло опять на секунду. Я открыл глаза.

Мы стояли перед этим самым окном и смотрели друг другу не в глаза, а в души. Откровенно. Искренне. Самозабвенно. Двое: девушка и ангел. Так романтично. Красиво. И бессмысленно.

Авана часто говорила мне что любит, настолько часто, что ее слова потеряли смысл. Она словно убеждала меня. В ее словах не было тех чувств, о которых она заявляла. Они не были подкреплены действиями. Ее люблю - было пустое.

А Лэйн? Она в основном молчит. Словно стесняется до сих пор. Но ее действия кричат о ее чувствах. Мне было страшно услышать ее люблю. Боялся, что оно будет ненастоящим. Фальшивым. Пустым. Но когда она призналась... Это ощущение затмило все, что я когда либо испытывал. Мне хочется слышать ее люблю каждый день. Утром и вечером. Среди дня. Постоянно.

Надо говорить ей об этом почаще. Может и она начнет...

А как она стесняется. Улыбается. Смотрит. Как стонет и извивается... Как имя мое произносит.

Каин закрыл глаза, шумно выдыхая. Кадык медленно поднялся и опустился. Глубокий размеренный вдох. Им начала овладевать злость. Что все не так как хотелось бы, не так как должно быть. Что зависим от обстоятельств. И втянул ее в эти обстоятельства. Тоже невзначай.

Она вытаскивает меня из этого болота тьмы, лжи и боли. Ее душа для меня словно маяк. Светит и я следую за ним, как солнце за луной. Только как оказалось, и этот порядок не вечен. Аллегорично. И рядом быть нельзя, и далеко тоже. Не сбежать, но и не получить желаемое. Пока...

Помню проклятье Шепфа — никто не полюбит и не посочувствует. Я взглянул на нее — но ведь полюбила. Хотя для этого мир должен был сойти с ума. И генерал... Посочувствовал. Даже советы раздавал. И этот метис. Хочет помочь мне. Почему? Для чего? Что им от меня нужно? Чего хотят взамен? Необычное чувство — бескорыстие. Не существует. Не верю. Все ищут лишь личную выгоду. Как всегда.

Привыкший всю свою жизнь быть один, ни на кого не надеяться, ни от кого-то не ждать помощи, все делать самому и не зависеть ни от кого. Дружить с кем-то, любить, доверять, просить о чем-то. Это не про меня. Проще все сделать одному.

Я улыбнулся, повернул голову и посмотрел на нее.

Такая хрупкая. Изящная. Точечный профиль. Гордая осанка. Упругая грудь. Длинные волосы. Глаза. Улыбка. Все детали так идеально подходят друг к другу. Складываются в единый образ такой ... родной. Как же так вышло. Любит, верит и надеется.

А еще эти двое... Если я расскажу ей, как она поступит? Что сделает? Генерал поселил сомнения. Неужели он окажется прав. Уверен, она поступит правильно. И ее решение совпадет с моим. Так хочется разделить эту радость на двоих. Лишь бы не одна пыталась решить возникший вопрос.

И как быть дальше? Похоже лететь к Баалу — единственное действенное решение. Он совершил тот ритуал, он расколол душу и должен знать, как вернуть ее обратно. Я знаю, что ему предложить. А ей нельзя умирать.

Кто она?

Она чувствует меня как и я ее. Ее раны стали заживать быстрее. У нее есть сила и она пытается ею управлять. Странно... Что с ней происходит? Она не та, кем была раньше. Словно уже не человек. С кем мне можно поговорить об этом? У кого спросить? Кому довериться?

Я обреченно вздохнул. Глаза сильнее налились красным ядом.

Я убью каждого, кто как мне покажется, угрожает ее безопасности. Любого. Уничтожу.

Каин чуть нервно дернул головой. Она продолжала что-то записывать в свой блокнот. Перечеркивала, опять записывала и опять зачеркивала. Задумываясь, прикусывала нижнюю губу. Сидела, подперев подбородок левой рукой. Волосы иногда падали с плеч, мешая записывать, и она то и дело откидывала их назад. Иногда всматривалась перед собой, стуча ручкой по бумаге. Наивная и красивая. Ничего не делала, а я просто смотрел и любовался с замиранием сердца.

Никто мне не помешает осуществить задуманное.

— Хватит пялиться — не отвлекаясь от книги и улыбнувшись, прервала она раздирающий меня поток мыслей.

«Пошутила.»

Я прикрыл глаза, тяжело вздыхая, прогоняя не самые свои приятные помысли и идеи.

— Иди ко мне. — как можно теплее и ласковее попросил я.

— Мне надо закончить. — оправдывалась она.

«Ах, эта чертова книга. Всегда выбирает ее.»

Я со злостью выдохнул, сжимая пальцы в кулак, протянутой ей руки. Даже не повернулась в мою сторону, судя по направлению голоса.

«Ты сейчас мне очень нужна, Лэйн! Прошу! Забудь про эту книгу хоть ненадолго!» душу рвало на кусочки и внутри кто-то требовал ее.

«Просто обними меня. Пожалуйста».

Я услышал звук отодвигающего стула и тихие приближающиеся шаги. Неровный удивленный вдох предкушения.

«Она почувствовала?»

Самая долгая секунда ожидания. Мучительного. Невыносимого. «Может она просто решила пересесть», хмуря брови думал я. Не открывал глаз, не хотел разочаровываться, не увидев ее перед собой.

Вдруг ее рука коснулась моих волос, взъерошила. Постель немного просела там, где она залезла на кровать. Я, наконец, открыл глаза и увидел ее. Посмотрел на нее с облегчением и упоением.

— Полчаса книга может и подождать. — ласково сказала она, убирая непослушную прядь с моего лица.

«Она ангел.»

Она выбрала меня. Не смотря на важность и необходимость перевести книгу как можно скорее. Взяла меня за руку, пытающуюся разорвать зажатое в ней покрывало и погладила. Я заметил перепачканные пастой кончики ее пальцев. Как школьница. Улыбнулся.

— Наконец-то, думал уже не придешь.

— Кто-то тут — она приложила мою руку к груди — рвется к тебе неистовым зверем, воет и безумно просит обнять. Хочет к тебе. Не дает покоя.

Я сглотнул подступающий к горлу ком счастья и, потянув ее за руку на себя, уложил рядом с собой, кутая в объятиях. Обнимая. Пряча от всего мира. Зарывшись в волосы, которые всегда так щекочут когда обнимаю ее, я поддался тому ощущению, что она дарит. Дышал ею, сжимая ее в своих руках до следов на коже.

«Моя. Не отдам.»

— Anima mea — не устану повторять...

— Лэйн, я люблю тебя. — ...никогда.

— Ты чего нежный такой? — шепотом интересовалась она.

— Да так... — сделал я паузу — ...у нас и жизнь одна на двоих. И смерть.

Она не ответила. Я крепче обнял ее, сильнее прижимая к себе. Тепло ее тела помогало расслабиться, запах — успокоится.

Мы лежали и молчали, как два кота. Довольные.

— Знаешь, мне почему-то кажется, что до разлома, до момента как ты меня нашел, я жила не своей жизнью. Была не на своем месте. Не я.

Вдруг заговорила она, нарушая тишину своим откровением.

— А сейчас?

Она пожала плечами.

— Сейчас... по-другому. Вроде на своем, но все не так, как хотелось бы. Непонятно. Не хочу думать.

Я улыбнулся, ловя ее в схожести мыслей, поцеловал в макушку.

— Ты уже не та, кем была прежде. Не торопись. Просто позволь событиям развиваться естественно. Есть вещи над которыми мы не властны.

Она повернулась ко мне и заглянула в глаза.

— У меня такое ощущение, что ты что-то знаешь, но не говоришь.

«Потрясающе. Как она начала меня чувствовать.»

Я моргнул, пытаясь не думать об этом. Поддел носом кончик ее и коснулся губ. Нежных. Сладких. Она мягко поддалась мне навстречу, желая углубить поцелуй. Прильнула ко мне всем своим телом. Одну руку запустила под водолазку, касаясь кожи. Другой обвила шею и, опуская вниз, тоже пробралась под одежду. Обнимая, отвлекая и забирая плохие мысли, как я безмолвно просил ее.

Обхватив ее за талию, я пытался то ли остановить ее, то ли побудить продолжать. Не мог решить. Ее руки приятно впивались кончиками ногтей в мою кожу. Как кошка, она ласкалась, выпуская коготки.

Я ощущал, как ее тело делилось теплом, и оно растекалось внутри меня от груди, ударяя в голову соблазном и плавно опускалось, собираясь желанием внизу. Как кот, льнул к ней в ответ, подставляясь под руки и прижимаясь к губам. Так что за уши не оттащить, как от самой вкусной сметаны.

Сжав ее талию сильнее, я отстранился, пока мог еще контролировать себя, пока она еще не забрала в свой ласковый плен безвозвратно и, твердо понимая, если не остановлюсь сейчас, то получасовой перерыв не завершится.

— Когда закончишь приходи и ложись рядом. — шептал я ей на ухо, пытаясь остановить не ее разыгравшуюся, а свое бешено колотившееся.

Она положила голову на мою грудь. Тяжелое дыхание, вырывавшееся из моих лёгких, выдавало мое возбужденное состояние.

— Мне нравится, как бьется твое сердце. — тут же заметила она. — Будто вырваться хочет. — добавляя шепотом и улыбаясь.

Она поцеловала меня в то самое место, где оно отчаянно пыталось проломить грудную клетку и броситься к ней на руки тем маленьким котенком, с которым бы она так нежно нянчилась. Кажется она специально изводила меня, как я ее в начале.

Нужно было перевести тему. Отвлечься.

— Много еще осталось? — спросил меня ангел уставшим голосом.

Я помотала головой, улыбаясь тому, как он пытается увести разговор в другое русло. Мне не хотелось уходить и оставлять ангела.

— Достаточно. Ничего о том, как вернуть часть души нет.

Ангел посмотрел так, словно знал, что там ничего об этом и не будет.

— Но зато я знаю, кто может убить Шепфамалума.

Каин замер в ожидании, кажется перестал дышать. Это его сильно заинтриговало. Я ухмыльнулась, закрывая глаз и впиваясь ногтями в его кожу.

— Только тот, кто пустил его тьму в себя и смог с ней жить. Укротить и подчинить. Кто принял ее как свою, как неотъемлемую часть себя. — отвечала я на безмолвный вопрос бессмертного.

Решимости в его глазах прибавилось, как и в моих уверенности.

— Я знаю о чем ты подумала. Нет. Лэйн. Тебе нельзя.

— Но я

— Нет, Лэйн.

— Но

— Лэйн!

Я недовольно выдохнула. Внешне я соглашалась, а внутри...

— Прошу не делай глупостей. — крепче обнимая меня, просил он.

Делая вид, что смирилась, я лежала уютно устроившись на его груди, усыпляя его бдительность и раздумывала, как я могу помочь и что сделать, чтоб убить Шепфамалума. Каин гладил меня по спине одной рукой, а второй плотно прижимал меня к себе, пытаясь удержать, боясь, что убегу и вернусь к переводу.

— Лэйн? — позвал он нежно, будто извиняясь.

— Если бы меня не было. Кого бы ты выбрала? — словно прощупывая почву для более важного вопроса, осторожно спросил он.

— Никого.

Он усмехнулся, не поверив.

— А генерал? — металлический голос, приправленный завистью.

— Не люблю военных. — быстро и холодно ответила я.

— А как запасной вариант? Ты хорошо подумала? — не мог угомониться Каин.

К чему он клонит. Это не похоже на ревность. Он пытался убедить себя в том, что смертному со мной будет лучше. Его вопросы меня насторожили. Напрягли и немного разозлили. Я повернулась к нему лицом и, приподнявшись, уперлась ладонями в грудь.

— Зачем мне запасной вариант, когда рядом со мной такой ангел как ты. — улыбалась я, стараясь убедить его в бессмысленности вопроса.

— Ты сомневаешься в моих

— Я сомневаюсь в другом, Лэйн. — перебивая, он строго посмотрел на меня, как учитель перед контрольной, старавшийся предостеречь, чтобы я не наделала ошибок.

— У него есть неоспоримое преимущество — он человек.

Я опешила. Вот в чем дело. Его гложет тот же вопрос, что и меня. Сглотнула, не уводя взгляда. Он размышлял о том, что будет дальше. О нас. Двоих.

— А у тебя крылья. — невозмутимо и воодушевленно добавила я.

Он сделал паузу, размеренно вдохнул, проведя по моим плечам, заводя руки за спину, опустив открытые ладони на лопатки. Легонько нажал, внимательно смотря на меня.

— Как раз в них и загвоздка.

Он выправил одно крыло, немного поддавшись вперед, расправляя, будто потягиваясь, и накрыл им меня.

— Это нас отличает. Это мой неоспоримый недостаток.

Я прижалась к обнимающему меня крылу, ощущая шелковистость перьев оголенной кожей шеи, прикрывая от удовольствия глаза и давая понять, что названный недостаток действительно неоспоримый.

— Мне нравится этот твой недостаток. Очень... — нежно промурлыкала я, впиваясь ноготками ему в грудь.

Лаской я пыталась перевесить чашу весов, склонить ее в пользу бессмертия. Убедить, что он мне нравится именно таким. Он смотрел мне в глаза. Печально и все понимая. Не пытаясь скрыть, что чувствует внутри. Делился своими переживаниями. Его терзали сомнения не в моих чувствах. Его мучали подозрения, что все может опять пойти не так как планировалось, а спасительных крыльев за спиной уже может не оказаться.

И это была вовсе не ревность. Это был едкий смертельный яд: грусть и досада, перемешанные вместе, и самая огромная доза сожаления. Сверху засыпанные наглухо разочарованием. И вгоняли этот яд под кожу опустившиеся от безвыходности руки.

Если раньше это казалось не столь важным, теперь его почему-то это сильно волновало и не давало ему спокойно жить. Что изменилось? Почему сейчас он обращает на это внимание.

— Если я откажусь от крыльев? — риторический вопрос, словно надеясь, что я почувствую и дам ему волшебное противоядие — одобрение.

— Что ты имеешь в виду, Каин? — начала возмущаться я.

Внутри меня боролись две противоположности. Светлое против темного. Светлое хотело оставить все как есть, а темное рвалось драться. Страх все изменить и смелость принять то, что он предлагает. Сделать как лучше для него или сделать как лучше для меня. Душа пыталась найти решение, как лучше для двоих. Не могла.

Я не хотела слышать то, что он скажет, потому что знала к чему все идет. Его неуверенный взгляд давал надежду, что он еще не принял окончательное решение. Хотел услышать мое мнение.

— Станешь падшим? Зачем?

— Стану смертным.

Я только открыла рот от удивления и перспективы услышанного. Слова не складывались в фразы. Он готов стать человеком ради меня. Отказаться от имманентнойимманентность — проявление божественного в материальном мире части себя. Определяющей сущности. Тем кем родился.

— Я долго думал. Предполагал, что ты поддержишь эту идею. Согласишься с

— Нет.

— Почему нет?! — повысив голос и с недоумением спросил он, явно ожидая другой моей реакции.

— Думал ты будешь за.

— В чем смысл?

— Быть с тобой. Как ты. Смысл в том, чтобы быть вместе, Лэйн! А не бесцельно существовать вечность в одиночестве. — убеждал он сам себя.

Он понизил голос, понимая, что увлекся и грустно добавил.

— Смысл — выбрать подобного себе.

— И ты подумал, что я в итоге откажусь ... — слова застревали в горле, не хотели произноситься, слишком обидными и жестокими они были и что самое важное не правдивыми.

—... выберу человека?

Его печальный и унылый вид, загнанного в угол, пойманного и посаженного в клетку тигра, вызывал жалость и говорил, что я попала в точку его решающего аргумента.

— Я бы выбрал. — грустно произнес он шепотом, подтверждая мучительный выбор не в свою пользу.

— Но ты выбрал меня. Не подобную. И я выбрала тебя. Бессмертного. И выбирала бы всегда!

Теперь уже я повысила голос, подгоняемая обидой и злобой, собирающимися внутри меня. Каин смотрел на меня не веря и слушал.

— Каждый раз! Снова и снова. Пусть не вспомню. Пусть ненадолго. Но тебя.

Я обхватила его лицо ладонями. Борьба внутри не давала покоя мне. Не хотела соглашаться с решением ангела. Почему меня так задела его идея. Мне так будет лучше. Нам будет лучше. А может смысл в ином? Что он задумал? Мои глаза загорелись красным. Я видела это в отражении его.

— Не злись. — сглотнув, сказал он. — Я уже все решил.

Теплота его взгляда успокаивала. Он понял, что я догадалась. Отказ от крыльев был лишь следствием, причина была в другом.

— Прими то, что ты любим, Каин. По-настоящему. Хватит жертвовать собой. — стралалась достучаться до него в последних попытках, взывая к своей любви к его сущности.

Ангел отвел взгляд и не мог набраться смелости посмотреть мне в глаза. Я поняла его замысел и он боялся, что я его отговорю. Он пытался отстраниться, сбросить мои руки.

— Ты не один. Кроме темного и злого, есть светлая сторона и добрые намерения. Бескорыстие и милосердие.

Я села, взяла его руки в свои.

— Не все вокруг плохие, Каин. Есть те, кто хочет помочь, дружить и любить. Прими наконец это светлое в своей жизни, впусти это в свое сердце. Поверь.

Я старалась переубедить ангела. Мне хотелось узнать истинную причину. Он никогда бы так легко не отказался от своего бессмертия, но так было надо. И он убеждал себя в этом, стараясь найти поддержку у меня.

— Я привык быть один.

Он отрешенно смотрел перед собой в абстрактную точку в пространстве.

— Никому не доверять. Только сам за себя. Те, кто должен был меня любить и поддерживать сделали мою жизнь адом.

Следующий аргумент про попытку подружиться и поверить отпал сам собой. Я промолчала, только обняла. Поддев макушкой его подбородок, как кошка мордочкой.

«А я?» думала про себя.

— Ты исключение, Лэйн, подтверждающее правило. — он отвечал на мой молчаливый вопрос.

Он опустил голову, прижавшись щекой к моей.

— Каин, если чтобы быть с тобой надо уйти в темноту... Я шагну, чтобы быть там — во тьме, вместе.

Я ощутила как он медленно сглотнул, обнял, прижимая к себе, а затем расслабил объятья. Крылья обессилив, опустились. Он отпускал меня, молча сообщая, что свою миссию я выполнила.

— Я пойду. Нужно закончить перевод. — сдалась я.

Он кивнул, не пытаясь удержать. Я вернулась за стол, наблюдая за ним некоторое время. Каин не отрываясь смотрел в окно напротив. И снова молчал, над чем-то размышляя.

«Может, наша любовь — это то самое настоящее, светлое в этом рушившемся мире ненастоящем. Я сломал ее стены — теперь она (Лэйн) настоящая.»

Я смотрела в тоже окно, забыв о книге.

«Я смогу простить ему все, забыть прошлое. И я должна его отпустить, если хочу принять настоящее.»

Снова переведя внимание на книгу, я продолжила разбираться в ее таинственных символах и складывать из них слова и предложения. Не замечая потраченного времени и усталости, я решила ненадолго прилечь на свою руку. Глаза сразу начали слипаться и я ненадолго их прикрыла, изумляясь какой мягкой может быть рука и удобной поза.

Меня бережно подхватили сильные руки. Теплое дыхание смешалось с моим. Я наклонилась к уху ангела.

— Опять уснула? — сонно поинтересовалась я.

— Как всегда.

Улыбаясь и не открывая глаз, вдохнула его запах.

— Весьма занятная видимо книжка.

Обвила его шею руками, не желая отпускать. Каин не пошел к кровати, он аккуратно опустил меня на ноги перед окном. Коснулся ладонью моей щеки. Я потерлась о нее, заглядывая в его глаза.

Он боялся нарушить тишину. Я — спугнуть момент. Поэтому мы оба молчали. Надежда в его взгляде горела красным отчаянием и непоколебимостью уже принятого решения.

— Я разберусь. Верь мне.

Он поцеловал меня в лоб, поглаживая большим пальцем щеку.

— Может стоит кому-то довериться и рассказать. Они помогут? — не сдавалась я.

— Хорошо. — закатывая глаза, ответил ангел — Я поговорю с Астаротом. Этого ты хочешь?

«Потрясающе. Как он чувствует меня. Как читает мои мысли.»

Я закивала. У меня получилось убедить его хотя бы в этом.

— Я надеюсь ты понимаешь. Люди не будут рядом вечно. И это эфемерное чувство, что ты даришь — короткий миг счастья. Я хочу прожить его с тобой.

Оторопев, я замерла. И я хочу, Каин.

— Эгоист. — хотелось обидеть его.

— Ты ведь так не думаешь, — с теплотой в глазах он вглядывался в мои. — Ты поступила бы также.

— С чего ты взял?

— Это очевидно. И хватит так на меня смотреть. Хочу чтобы ты не только знала, но и понимала почему я так поступаю. Я стану смертным как ты и мы превратим миг в долгую счастливую жизнь. Вместе. Вдвоем.

— Ты глупый эгоист.

— Я разделил душу на двоих. Хочу поделиться счастьем и разве эгоист готов отказаться от бессмертия. От крыльев, Лэйн?!

— От неоспоримого недостатка? — подначивала я, а про себя думала сумасшедший.

Теперь убеждал он меня и у него получалось.

— Да. Хочу выменять их на свободу.

Я дрогнула. В книге ответа нет. Кто может об этом знать как не тот, кто совершил ритуал. Неужели он собрался к Баалу?

Мы стояли на том же месте напротив окна, когда я все-таки призналась ему в любви. Его глаза неестественно блестели. Искренне и откровенно. Он готов был поделиться всем. Отдать мне все. Даже крылья, а я... Он влюбленный эгоист.

— Лэйн. Посмотри...

Он развернул меня лицом к окну. В отражении напротив стояли двое. Я закрыла глаза, ком в горле готов был вот-вот сорваться на рыдания. Порывистое дыхание, поджатые губы и глаза на мокром месте.

— Разве не счастливый конец нашей истории?

Одна его рука сильно прижимала меня к нему в районе живота, словно он боялся упустить важное. Тыльной стороной ладони другой руки он, еле касаясь, провел от краешка глаза вниз по щеке.

Я смотрела в отражение на нас, а он на меня. Все мое нутро отрицало и не хотело соглашаться. Я закусила губы. Напротив на нас смотрели двое: девушка и парень. Для счастливого конца ей не хватало улыбки. А ему — крыльев...

— Лэйн, жизнь без тебя не имеет смысла. — шептал он мне на ухо.

Эти слова стали последним забитым гвоздем в крышку гроба моего сопротивления.

Вдруг все пошло ходуном. Пол под ногами, звуки ломающегося бетона, скрежет железа. Окно треснуло и по нам в отражении побежали трещины. Искажая и ломая казалось бы идеальную картинку.

Я кинулась к нему, цепляясь за руку и прижимаясь к груди, крепкой, сильной и теплой, отворачиваясь от стеклянного представления счастья, хрупкого, зыбкого и холодного. Каин укрыл меня крыльями, пряча от всего.

— Мир рушится. — отреченно и медленно произнес он.

— Тебе не страшно?

Он склонился и посмотрел на меня стеклянными глазами.

— За... — он поджал губы и закрыл глаза, произнес открывая их вновь — ... за нас страшно.

Я смотрела ему в глаза и читала мысли.

«Я просто не могу сказать тебе всего. И сейчас, глядя в глаза тебе, так хочется сжать тебя, жадно вдыхать тебя и не отпускать тебя. Я бы оставил все как есть, но не могу. Больше всего мне хочется остаться, но, касаясь губами, так сложно расстаться.»

Он слегка улыбнулся и, наклонившись ко мне, коснулся моих губ своими. Вдохнул, сдерживая порыв сгрести меня в охапку и повалить, просто обнял, тяжело дыша, вдыхая мой запах. Разрывая поцелуй и взяв мои руки в свои, он положил их себе на плечи, прижимаясь щекой к моему уху и тихо начал напевать мелодию, больше похожую на колыбельную. Красивую, печальную и роковую.

Мы стояли, обнявшись в темноте комнате, и медленно переступали с ноги на ногу, будто танцевали медленный танец.

— Почему меня не покидает неприятное ощущение, что ты прощаешься.

— Не волнуйся, Лэйн. — успокаивал шепотом он меня. — Пойдем лучше спать.

Я проснулась от потока холодного воздуха резко ударившего мне в лицо.

Створка окна была открыта настежь и от сильного порыва ветра теперь билась о стену. Я повернулась в поисках Каина, но кровать оказалась пустой. На столике ангел оставил стакан воды и записку.

«Я не прощаюсь. Жди меня и грей постель.»

Слова он обвел в сердечко и пририсовал ему крылья.

Сердце сжалось. Он улетел. Ком медленно, но верно подкатывал к горлу горечью одиночества и немым бессилием.

Я села на кровати, кусая губы и обнимая себя. Закрыла лицо руками, когда слезы должны были вот-вот сорваться и начать жалеть целительным дождем. Сосчитала до пяти. Уверенно поднялась и направилась к тому, кто всегда был готов меня выслушать.

Не помню как добралась до его кабинета. Не знала сколько сейчас времени и не думала как выгляжу.

Я бежала, торопилась и не заметила приоткрытую дверь. Взявшись за ручку, она очень легко поддалась вперед, распахнувшись, и я с разбегу, не успевая затормозить, упала на колени практически перелетев через порог.

Дмитрий от неожиданности растерялся, но обнаружив мое сбившееся дыхание, подскочил и помог подняться, придерживая за локоть.

— А говорила не придешь, — внимательно изучая меня констатировал генерал.

Я молча и виновато опустила глаза. Признавая, что он был прав. Как всегда. От него пахло сигаретами, взгляд был уставший, а на верхней губе и подбородке стала заметна щетина. Похоже он не ложился.

— Что натворил этот пернатый? — строго и хмуря брови задал четкий и прямой вопрос.

В любой другой ситуации эта фраза вызвала бы у меня улыбку.

— Рассказывай. — чуть мягче добавил он, догадавшись о причине моего визита.

Дмитрий сильнее свел брови и терпеливо ждал. Внимательно и быстро окинул меня взглядом в поиске синяков или повреждений. Я пыталась отдышаться, чтобы начать нападение. А генерал осторожно взял меня за плечи. Обезоруживая.

— Он тебя обидел? — с такой заботой одновременно во взгляде и в голосе спросил он меня, убедившись, что физически я в порядке.

— Не знаю. Ты мне скажи. Что ты ему сказал? О чем вы говорили?

Он поджал губы, не ответил. Похоже они действительно разговаривали. Я почему-то неожиданно расплакалась вместо планируемого агрессивного наступления. Что со мной? Что за неконтролируемые слезы. Сердце словно сдавливало ребрами при каждом движении. Я не могла вдохнуть полной грудью. Что же ангел ты со мною творишь? Я зло взглянула на Дмитрия, вытирая слезы.

— Он полетел к Баалу.

— Что? — он от удивления раскрыл широко глаза — Но как ты...

— Почувствовала. — шмыгнув носом.

Генерал скептически посмотрел на меня. Недоверчиво. Сомневаясь.

— Догадалась. Можешь назвать это интуицией. Как хочешь... — всхлипывая, не унималась я.

Он попытался улыбнуться. Вышло криво и неестественно. Он не верил во что-то подобное, даже после появления бессмертных. Как и я по-началу.

— Но как я могу тебе помочь. — интересовался генерал — Это его решение. Он взрослый самостоятельный му... — он ухмыльнулся — я бы сказал мужчина, но ему больше подойдет бессмертный. Сильный и независимый.

«Независимый». Очень даже зависимый. Снова шмыгнув носом, подумала я.

— Чего ты хочешь?

— Помоги найти его. — ласково просила я.

— Как? Лэйн? Если он улетел... Его крылья... — он сдаваясь замолчал, опустил погрустневшие серые глаза, словно сожалея об отсутствии своих.

— Дай мне оружие. Эти чертовы ампулы.

Я смотрела на него и дико верила в свои силы. Слепо верила. Не знала куда ехать, не представляла что и как я буду делать. Просто не хотела оставлять его одного.

— И я правда тебя больше не потревожу. Ни о чем не попрошу.

Но больше всего на свете он хотел, чтобы она постоянно приходила и о чем-то его просила. Тревожила душу. Будоражила мысли. Ему так нравилась эта его нужность в ее жизни. Эта неправильная зависимость. Больная необходимость. Он не мог просто сказать нет. Его сердце не позволило бы, а разум не простил. Он был готов сам отправиться к демону, но не бросить ее в беде.

— Пожалуйста. — умоляюще прошептала я, моргнув и очередные слезы покатились вниз, деля символично лицо на три половины.

Железный генерал не устоял. Сдался. Защита проржавела от соленых капель. И резко выдохнув, он принял единственное возможное решение.

— Идём.

Я радостно посмотрела на него. Надежда горела в глазах и грела изнутри. Он достал рацию.

— Ян! В мой кабинет. Прием.

Я быстро чмокнула его в щеку. Он закрыл глаза.

— Потом отблагодаришь.

Сделала глубокий вдох, вытирая мокрые щеки, готовая и воодушевленная. Внутри азарт и адреналин, подначиваемые новой обретенной силой, хотели крушить и драться. Спасать и защищать. Я ее чувствовала и могла подчинить, управлять. Предвкушая, закрыла глаза, разворачиваясь к двери, и налетела на преграду в виде мужской фигуры в чёрном.

Ткнувшись носом в мускулистую грудь, я подняла взгляд и встретила черный напротив. Ян расплылся в недоброй и несвойственной ему улыбке.

— Похоже Каину лучше поторопиться. Конкуренты тоже рано встают. — он окинул меня взглядом, ухмыльнувшись — Почему ты побежала к нему, а не ко мне?

Мне стало неловко и щеки покраснели от стыда. Правда почему, кто точно должен знать где Каин — это его брат.

— Генерал. — слегка пренебрежительно бросил брюнет, приветствуя.

— Где он? — с надеждой спросила я его.

Он заглянул в мои глаза, меняя гнев на милость.

— Ты знаешь. — только подтвердил мою догадку брюнет.

Я чувствовала силу, которая подпитывалась гневом и злостью. Росла, бежала по венам, разливаясь по всему телу. Она легкой мягкой волной прошлась от центра грудной клетки до рук и ног. Словно выливаясь из переполненной чаши, я ощущала ее покалыванием на кончиках пальцев. Мне нравилось ее присутствие и то, что она могла мне дать.

Кажется и Ян ощутил мой прилив энергии, чуть пристальнее вгляделся. Напрягся и насторожился.

— Каин просил верить. — он сглотнул, словно опасаясь чего-то, и мягко продолжил. — Он знал, что ты побежишь за ним, ринешься его спасать. Просил меня присмотреть за тобой. — добро улыбнувшись закончил он, взывая добротой и заботой к светлому внутри меня.

— Ян!

Он покачал головой.

— Отставить. Выпусти нас! — грозный голос Дмитрия, раздавшийся над моим ухом, напугал меня.

Ян только развернулся, шире расправив плечи, расставив ноги и закрывая собой проход.

— Я не выпущу вас. Пойдемте лучше на кухню — я чай заварил.

— Авель! — крикнула я, взывая к его ангельской сущности.

Он посмотрел на меня. Слышать свое истинное имя было непривычно.

Я заметила сверкнувший на его бедре нож. Не думая, быстро выхватила его и приставила к шее. Дмитрий набросился на него, пытаясь повалить его на пол, но он увернулся с грацией гепарда. Моя рука дернулась и я чиркнула острым лезвием по коже Яна. Алая струйка проворно побежала вниз по стали и рукояти прямо мне в ладонь.

Ян, воспользовавшись моим замешательством, легко перехватил мою руку и умело забрал нож, вытирая о бедро и пряча лезвие обратно в набедренный карман. Дмитрий, выждав подходящий момент, схватил отвлекшегося на меня бессмертного, прижимая его к косяку открытой двери локтем. Ян лишь усмехнулся, закатывая глаза.

— Если мне придется вырубить вас двоих и связать... я это сделаю. — прозвучал предостерегающий голос брюнета.

Он убрал руку генерала от своей шеи с поразительной легкостью, словно это ему ничего не стоило и оттолкнул его в центр комнаты.

— Не мешайте ему. Дайте разобраться. Самому. Лэйн в этом ты ему не поможешь, будешь только мешать.

Может он прав? Я помотала головой. Отрицательно.

— Вы же не думаете, что сможете одолеть меня. — медленно наклонив голову вперед и посмотрев на нас исподлобья, произнес Ян.

Для него это была как игра кота с добычей. Он прикрыл глаза, дернув головой в бок, разминая шею. А когда открыл — передо мной стоял не добродушный милый Ян, а настоящий хищный Авель, опасный и готовый защищать свое.

— Не хотите по-хорошему? — медленно переводя взгляд с меня на Дмитрия спрашивал Авель. — А то чай остывает.

Я ощутила как меня обдало внезапно возникшей теплой волной, исходящей от него ауры. Коварная, неуловимая и разъяренная. Раньше я не замечала такого. Мое тело рвалось драться. Хотело попробовать эту силу. Познакомиться. Словно в ответ воздух вокруг меня стал плотнее, концентрируясь теплом в центре ладоней. Ян сначала удивлено приподнял бровь, видимо тоже ощущая эти необычные изменения во мне. Быстро окинул меня взглядом с головы до ног и расплылся в восхищенной улыбке. Его глаза озорно заблестели, предвкушая новое и неизведанное.

«Ну наконец-то.» думал он.

Мои ладони резко сильно кольнуло, будто в каждую забивали гвоздь. Испугавшись, я стряхнула кисти рук, расслабляя их и сжимая-разжимая в кулаки, поднесла к лицу и стала рассматривать. Все как обычно. Ничего не было. Ян только продолжал таинственно улыбаться и наблюдать.

— Я так понял ты ангел...

Все внимание Яна было приковано ко мне и он на мгновение совсем забыл про Дмитрия. Он посмотрел на генерала, не понимая к чему он клонит. Тот на глазах вставил новый магазин в пистолет, демонстрируя пули с зелёной жидкостью, и передернул затвор.

Страх на миг завладел падшим ангелом, но тут же взгляд карих глаз сильно потемнел и он расплылся в хитрой улыбке. Ян смотрел генералу прямо в глаза, а генерал направил на него дуло. Ни единый мускул не дрогнул на лице бессмертного.

— Опять будешь стрелять в меня? — спокойно и монотонно проговорил он.

— Мы это уже проходили. — продолжая пробираться в сознание, размеренно говорил Ян.

У Дмитрия чуть дернулась верхняя губа, с той стороны где на ней красовался шрам, но оружие он держал крепко перед собой двумя руками. Он точно не промахнется в этот раз. Слишком близко. Слишком нужно. И не в первый раз.

— Убери пистолет. — гипнотизируя взгляд Яна становился темнее и он пристальнее вглядывался в человека напротив.

Дмитрий знал и старался не попасть под влияние падшего ангела.

Я внимательно наблюдала за обоими. Понимая, что Ян пытается воздействовать на него, применяя свою способность убеждения, я попыталась отвлечь бескрылого бессмертного. Дернувшись в сторону дверного проема в просвет, появившийся за спиной у Яна, я думала проскользнуть наружу. Убежать. Отвлечь. Но твердая рука преградила мне путь, даже не дав мне попробовать.

— В этот раз одной пули будет достаточно. — уверенным и жестким тоном проговорил генерал.

Ян приблизился, прижавшись лбом к самому дулу. Он не боялся.

— Отдай мне пистолет. — голос бессмертного стал властным, проникновенным, проговаривая четко каждый слог.

— Стой где стоишь. Я знаю, что ты пытаешься сделать.

— Так мне стоять или отойти? — наклонил он голову, улыбаясь и не отрывая взгляда.

Он намеревался подойти ближе, на расстоянии вытянутой руки не получалось завладеть сознанием стойкого генерала. Я сжала кулаки, хотела снова найти ту силу и энергию, что жила во мне. Представила как она собирается в клубок злости, как разрастается и распутывающимися нитями бежит к конечностям, концентрируясь на кончиках ногтей. Я сжала и разжала кулаки. Ладони горели. Я положила их на грудь бессмертного, и оттолкнула. У меня получилось.

Ян попятившись назад, освободил проем. Дмитрий, воспользовавшись ситуацией, ударил прикладом ему в висок. И я выбежала из кабинета. На улицу. Дмитрий быстрым шагом шел сзади. Растерянный взгляд говорил о том, что он не понимал что делать дальше.

Я огляделась по сторонам. Ян, как черная пантера тихо и не торопясь выпрыгнул из окна. Легко и непринужденно подошел ко мне, судорожно пытающейся найти глазами решение. Я взглянула на небо.

— Крылья все же неоспоримое преимущество, да генерал? — заявил Ян, загадочно улыбаясь и глядя на меня.

Я разочаровано выдохнула, опуская глаза.

«Нужно верить ему. Он обещал.»

— Пойдем лучше выпьем чаю и обсудим как тренировать твою силу. — протягивая мне руку, заговорщически предложил Ян, снова по-доброму улыбаясь.