Семейные ценности

- Мати, а кто тот парень, что чуть не рванул за тобой по ступенькам? Неужто тот самый? - Лучиано сидел на верстаке в мастерской брата и болтал ногами, с интересом всматриваясь в лицо Маттео, будто стараясь уловить весь спектр спрятанных за маской безразличия эмоций.

- Кто тот самый? - Карло вышел из-за старенького пикапа, вытирая руки о ветошь.

- Тот самый придурок, что посмеялся над своим профессором до того, как в него вселился наш друг.

- Мелкий, твой длинный язык когда-нибудь подведёт нас всех под монастырь, - Карло швырнул в брата тряпкой и протянул Маттео руку для пожатия. - Зря ты рассказал о себе этому балаболу. Когда-нибудь он точно брякнет что-то не то и не там.

- Ты чей брат, в конце концов? - возмутился Лучиано, соскакивая с верстака и потрясая кулаком перед носом брата. - И чего это я мелкий? Я на три года старше тебя, вообще-то.

Такие перепалки Маттео слушал почти ежедневно с тех пор, как познакомился с этими двумя. Разные, как ночь и день, как по характеру, так и по внешности, два брата Карло и Лучиано Ангуисолла стали первыми, с кем он близко столкнулся в этом мире, и единственными, кто знал его историю. Маттео никогда не был доверчивым и наивным, чтобы рассказывать о себе первым встречным. Но в момент знакомства он был настолько дезориентирован ситуацией - рыдающим в луже Лучиано, - что не заметил, как всё сам про себя выложил.

Это был первый рабочий день обновлённого Маттео Конти в этом мире. Впечатлений было столько, что сил думать о чём-то почти не оставалось. Он и так два выходных провёл в раздумьях, стараясь понять, как жить дальше и как воспользоваться тем, что оставил ему настоящий Маттео. Как применить знания, всплывающие в голове при малейшем усилии, и как успокоить обиду, фантомной болью терзающую душу? Как не растерять то, что сохранила собственная память, и как встроить это в сегодняшнюю реальность?

В тот день, возвращаясь из университета поздним вечером, услышал знакомый шум у одного из закоулков. Крики и смех, который был далёк от весёлости. Сердце замерло - это был тот тип звуков, который ты не можешь игнорировать, даже если хочешь. То, что он помнил с тех самых времён, когда сам становился на пути богатеев, чтобы облегчить им если не душу, то карманы уж точно.

Подошёл ближе и увидел, как трое громил в кожанках окружили стоявшего в грязи на коленях худощавого длинноволосого парня в байкерской куртке. Сначала подумал, что это девушка, но черты лица выдали. Эти трое кричали что-то оскорбительное, толкая парня из стороны в сторону и смеясь, наслаждаясь его беспомощностью. Его мотоцикл валялся перед самым проулком, загораживая посторонним вход. В Милане давно не принято вступаться за сирых и убогих. Все спешат побыстрее отвернуться и договориться с собственной совестью. Но бывший Маттиа Висконти был не из таких. Он почти не думал. Подобрал возле стоявшей неподалёку помойки кусок какой-то металлической трубы и шагнул в круг света, очерченный одиноким фонарём.

- Эй! - крикнул, подходя ближе. - Оставьте парня в покое!

Трое обернулись, явно удивлённые. Один ухмыльнулся, видимо, решив, что стоящий под неровным светом фонаря мужчина - ещё одна лёгкая добыча.

- А ты кто такой? Герой-одиночка?

- Я Робин Гуд. Слышали о таком? Лучше исчезните, пока у вас не начались настоящие проблемы.

- Дурак ты, дядя! - Амбалы обменялись насмешливыми взглядами и, оставив в покое предыдущую жертву, резонно не опасаясь, что парень сбежит из тупикового переулка, двинулись в сторону Маттео.

Не надеясь на благородство, которого в подобных местах не было даже в его время, Маттео не стал дожидаться, пока к нему подойдут вплотную. Бросив портфель у стены и поудобнее перехватив трубу, он поднырнул под ноги своим противникам и со всей силы ударил по коленям одного из них, чтобы, перекатившись, подпрыгнуть и нанести удар по спине второго. Третий, видимо, смекнув, что эта добыча явно лёгкой не будет, поднял вверх руки и начал отступать в сторону улицы, с которой в этот переулок все они и попали.

- Этих забери. Нечего мусорить в чужом районе, - тихо проговорил Маттео. Но его услышали, и не пострадавший в драке качок подхватил своих товарищей, шустро потянув их к дороге.

Через несколько минут взревели моторы, и мимо въезда в проулок пронеслись две сияющие фары.

Лишь когда шум мотоциклов затих вдали, Маттео повернулся к парню и откинул железный обломок, до сих пор зажатый в руке. Спасённый сидел в грязной луже, опустив голову так, что длинные светлые волосы закрывали лицо. Маттео присел рядом, пытаясь заглянуть в глаза.

- Эй, ты в порядке? - спросил мягко. Парень не ответил, но плечи его мелко задрожали. Стало понятно, что он плачет, скрывая слёзы. Маттео снял пальто и набросил парню на плечи, несмотря на грязь. - Это было ужасно, - сказал, проводя ладонью по голове. - Но ты справился. Они ушли.

Парень медленно поднял голову, взглянув на спасителя. В его глазах были боль и смущение, но и что-то ещё, очень похожее на благодарность.

- Спасибо, - прохрипел едва слышно. И зарылся лицом в ладони, вновь вздрагивая всем телом.

- Тише, тише! Успокойся. Уже всё позади. Тебя как зовут?

- Лучиано, - ответил он, всё ещё не поднимаясь.

- Ладно, Лучи, давай встанем. Здесь не самое лучшее место, чтобы сидеть. - Тот колебался, но потом взял протянутую руку. - Вот и славно. Хороший мальчик. Давай я тебя домой провожу.

- Я не могу домой. У меня мотоцикл. А за руль я сейчас никак, - он показал на лежащего в начале переулка огромного монстра и выставил перед собой дрожащие пальцы.

- Это твой, что ли? - Маттео с недоверием посмотрел на парня, а потом перевёл взгляд на его железного коня.

- Мой. Брат подарил на день рождения. У меня до этого Хонда была, и Карло волновался, что мы с ней когда-нибудь улетим. Поэтому и купил этого тяжеловоза. Он на дороге устойчивее. Как будто не понимает, что не в мотоцикле дело, а в том, кто им управляет.

- Карло - это брат? Не хочешь ему позвонить?

- Он орать будет. Хотя, если ты побудешь со мной, может, и пронесёт. Побудешь ещё немного рыцарем?

- Рыцарем? - Маттео не понял, при чём тут рыцари, но отказать парню, смотревшему на него с надеждой, не решился.

- Ну да. Рыцарем. Спасителем, если тебе так понятнее. От разбойников спас. Теперь ещё от брата спасёшь, и я буду тебе предан до конца жизни.

- Не надо до конца жизни. Достаточно до приезда твоего брата, - Маттео оценил, что паренёк хоть и переживает ещё, но уже пытается шутить. Он, к собственному удивлению, очень быстро учился понимать окружающий мир, людей, их эмоции и поведение. Будто с самого рождения именно здесь и жил. Будто именно частью этой реальности и был всегда.

Проводив всё ещё вздрагивающего от громких звуков парня до ближайшего кафе, Маттео, не обращая внимания на недовольные взгляды официантов, с подозрением разглядывающих грязные джинсы Лучиано, заказал горячий чай и пирожное, на которое парень с тоской посмотрел в меню, и просто сидел рядом, пока тот пил горячую жидкость мелкими глотками, пытаясь прийти в себя. Но даже пирожное не могло успокоить вздрагивающие плечи и время от времени утираемые маленьким кулаком глаза.

- Прости, - услышал, когда в очередной раз успокаивающе погладил по чужому острому плечу. - Спас, так ещё и возиться со мной приходится. Я тут расклеился, как баба, а тебе, наверное, идти надо.

- Не надо. Всё равно меня никто не ждёт.

- Почему?

- Нет у меня никого.

- Так не бывает.

- Бывает ещё и не так. Вот ты мне поверишь, если я скажу тебе, что я здесь совсем недавно? Что пришёл из прошлого и не знаю, как жить дальше? - О своих словах пожалел почти сразу, но слово не воробей. Даже он это понимал, почти без страха ожидая реакции. К его изумлению, парень почти сразу перестал лить слёзы и, смахнув с глаз чёлку, пытливо оглядел Маттео с ног до головы.

- Рассказывай, - тихо потребовал, предварительно проверив, чтобы рядом никого не было.

- ...Ну вот так, как-то, - Маттео закончил рассказ и исподлобья посмотрел на высокого молодого мужчину, присоединившегося к ним почти сразу. Широкие плечи, так же, как и у Лучиано, были обтянуты кожей, светлая щетина придавала ему какой-то определённый шарм, а светлые волосы намекали, что они с Лучиано родственники. Хотя, кроме волос, другого сходства между ними не было. Худенький, невысокий Лучиано, наверное, с трудом доставал своему брату до плеча. За всё время своего пребывания в кафе Карло не проронил ни слова. Просто вошёл, просто нашёл их взглядом, просто стянул с Лучиано пальто Маттео и его собственную куртку, просто завернул в принесённый с собой плед, просто сел рядом, просто молча слушал.

- Мелкий, я правильно понимаю, что теперь это тоже моя головная боль? - Карло повернул голову к брату.

- Простите, вы, наверное, что-то не так поняли, - Маттео попытался объяснить этому гиганту, что совсем ничего не требует за свою помощь. Но тот улыбнулся, весело подмигнул и, похлопав по плечу, заявил:

- Нас с тобой никто даже не спросит. Уж поверь мне. Мало того, что ты спас это чудо, так ещё и история твоя грустная. Так что готовься ощутить на себе всю силу заботы моего старшего брата. Из его цепких пальчиков не удалось смыться ни одной бродячей кошке. Ведь так, малой?

- Не верь ему. Он всегда про меня гадости говорит, - Лучиано зло посмотрел на Карло и снова развернулся к Маттео.

- Вы хотите сказать, что вы мне верите?

- А что тебя удивляет? - спросил Карло. - Уж если в Милане ещё есть люди, способные прийти в глухой подворотне на помощь этому чуду, то и всё остальное имеет право на существование. Но лучше об этом никому больше не рассказывай. А то так недалеко и в дом скудоумия попасть. А оно тебе надо? Я, кстати, Карло. А то он нас так и не познакомил. - Чужая широкая ладонь была сухой и тёплой. А пожатие - крепким и настоящим. - Ну что, мелкий, отогрелся? Можем ехать? Как тебя вообще угораздило в родном районе на гопников нарваться?

- Да не гопники это были. Снова парни Теодоро.

- Вот тварь! - Карло хлопнул ладонью по столешнице так, что проходившая мимо официантка подпрыгнула.

- Так это твои знакомые? - Маттео посмотрел на Лучиано с непониманием.

- Знакомые, как же, - зло бросил Карло, неосознанно поправляя на брате сползающий плед. - Влюбился наш Лучи в эту пакость. А тот мало того, что нос воротит, так ещё норовит гадость какую-нибудь сделать. Нет, конечно, не сам. Но его дружки постоянно мелкого задирают. Но ничего, я разберусь.

- Не надо. Пожалуйста! - Лука вцепился в предплечье брата мёртвой хваткой. - Обещай, что ничего ему не сделаешь.

- И вот так каждый раз, - развёл ладони в стороны Карло и повернулся к Маттео, будто ища у него поддержки. - Они его гнобят при каждом удобном случае, а он грудью на защиту их главаря бросается.

- Карло, обещай!

- Прямо тьфу на тебя. Если в итоге он тебя покалечит, домой не приходи. Ясно тебе?

- А почему вы с этим Теодоро не поговорите?

- Да нет его в городе. Месяца два как нет. Бизнес у него какой-то с азиатами, вот и поехал мосты налаживать. А этот, - Карло кивнул в сторону брата, - решил ему перед отъездом сердце открыть. И ладно бы где-то наедине, так нет же, специально подобрал место и время. Гонки у нас раз в полгода среди своих проходят. И мой братец мало того, что сделал на круге всех, на кого Тео ставил, так ещё и затормозил прямо перед ним и перед всеми в любви признался.

- А он что? - Маттео подался вперёд от нетерпения. Уж очень чужая история казалась увлекательной и непривычной для него. Значит, в этом времени любовь между мужчинами в принципе является нормой? И нет ничего странного, если мужчина что-то испытывает к себе подобному?

- А он ничего, - горько вздохнул молчавший до этого Лучиано. - Встал и ушёл. А на следующий день улетел в Пекин.

- Он-то ушёл, а псы его цепные мелкому теперь прохода не дают. И сегодня мелкий отделался лёгким испугом, можно сказать. В прошлый раз ему чуть руку не сломали и синяк в пол-лица поставили. Так что спасибо тебе, Мати! Я теперь твой должник. Поэтому даже не опасайся, что я выдам твою тайну.

- Мне это ничего не стоило, - тепло улыбнулся Маттео.

- Не верь ему, Карло. Ты бы видел, какой он крутой! Настоящий Робин Гуд. Если бы не Тео, я бы в него влюбился.

- Слушай, мелкий, а может, так и сделаешь? Ну посмотри, он же ничем не хуже твоего бешеного.

- Не хуже. Но я Тео уже так давно люблю, что мне никто другой и не нужен.

- Тьфу! Вот так и живём, - Карло покачал головой и посмотрел на улыбающегося Маттео, с умилением наблюдающего за перепалкой братьев. - Слушай, а почему твой герцог так хотел тебя уничтожить? И какое отношение к нему имела эта твоя, как её...

- Антониа. Антониа была родной племянницей герцога Миланского. Поэтому, наверное, и согласилась.

- А герцогу-то ты чем не угодил? Или ты его тоже ограбил?

- Это долгая история...

- А мы не спешим. Правда же, Карло?

- Не спешим, - подтвердил младший брат. Запахнул на Лучиано плед и заказал подошедшей официантке чай для себя, латте для Маттео, огромную пиццу на всех и горячий шоколад для брата.

- Моё настоящее имя - Маттиа из рода Висконти, - начал свой рассказ Маттео, грея почему-то озябшие пальцы о высокий бокал. - Наш род настолько весом и стар, что даже первый герцог Миланский был одним из нас. Милан был нашим городом, нашим сердцем, нашим наследием. Мы, Висконти, правили им с достоинством, силой и коварством, ведь в то время в Италии иначе было нельзя. Но всё изменилось, когда в нашу игру вмешались Сфорца. Эти люди пришли из ниоткуда, держа в руках мечи и деньги. Франческо Сфорца, этот наёмник, был не кем иным, как солдатом удачи, которому посчастливилось жениться на Бьянке Марии, дочери последнего герцога из нашего рода. Ах, как он хитро играл! Этот брак, на который мы дали согласие, стал нашим роком. Мы думали, что укрепим свою власть, но вместо этого отдали ключи от Милана в руки чужаков. Сначала он был союзником, этим хитрым лисом, который помогал нам подавлять врагов. Но когда настал момент, он обернул свои мечи против нас. Франческо провозгласил себя герцогом Милана, и с того дня началась война - не только за город, но и за честь нашего рода. Несколько поколений Висконти пытались вернуть своё. Собирали союзников, плели интриги, но каждый раз Сфорца оказывались на шаг впереди. Они были моложе, жёстче, расчётливее. Их золото покупало армии, их речи - поддержку народа. А мы, Висконти, оказались запертыми в своей гордости, своей славной истории, которая оборачивалась против нас. Я помню, как ещё мой дед мечтал занять место властителя Милана, но смерть разрушила его планы. А ненависть, которую он питал к противникам, не передалась ни отцу, ни мне. Нам были не интересны ни политика, ни война. Мы жили в своём уютном мирке и не хотели делить пирог власти. К сожалению, это никого не интересовало и на нашу семью начались гонения, целью которых было если не уничтожить, то сломить потомков гордого рода. У нас отняли всё. Отобрали всё до последней крохи. Мы были обречены на нищенское существование и голодную смерть. Именно поэтому я стал разбойником. Только так я мог содержать мать и сестёр. Долгое время всё было почти хорошо. Но на свою беду я познакомился с прекрасной Антонией. Я мечтал, что, полюбив друг друга, мы сможем избавиться от вековой вражды. Что наша любовь будет сильнее злобы и ненависти. Увы, я был слеп в своих наивных чувствах. За что и поплатился. Сейчас мне очень интересно, как изменился Милан. Чьи имена он шепчет сквозняком старинных улочек. Чьи дворцы сохранили в себе его историю.

- Наверное, тебе будет неприятно, но Сфорца и по сегодняшний день имеют вес в этом городе. Они не утратили ни влияния, ни денег. Правда, амбиции их немного померкли и в политику нынешний граф Сфорца не лезет. Но тем не менее его имя стараются не упоминать всуе.

- А ты откуда знаешь? - Карло с подозрением посмотрел на брата.

- Случайно слышал, как Теодоро разговаривал с ним по телефону, вот и постарался узнать, что их связывает.

- Только не говори...

- Нет, Максимилиан не по этой части. Он вообще не замечен в любых связях. А вот сынок его тот ещё донжуан. Хотя, надо признать, при всей своей неразборчивости, со всеми бывшими он остался в хороших отношениях.

- Не со всеми, - Маттео нахмурился.

- Ты о чём?

- Профессор Маттео Конти умудрился влюбиться в этого, - Маттео скрипнул зубами от злости, - юношу.

- Да не может быть! - глаза Лучиано загорелись неожиданным азартом. - Так значит, у них любовь?

- Не значит. Нет там любви. Этот Лука не захотел продолжать отношения.

- Мстить будешь? Ну чтобы на потомках отыграться за эту самую Антонию.

- Нет. Не хочу. Не хочу вновь касаться всего этого.

- А вообще что решил? - Карло тоже подвинулся ближе. - Как жить планируешь?

- Не знаю. Я до сих пор сам поверить не могу, что всё это не бред больного воображения и я действительно снова живой. Сегодня вот сходил в университет. Посмотрел.

- И что? Понравилось?

- Не знаю. Но довольно забавно, когда первый раз видишь людей, но точно знаешь, как зовут каждого из них.

- Как бы теперь ни повернулась твоя жизнь, можешь быть уверен, что один друг у тебя точно есть, - Лучиано от всего сердца улыбнулся и протянул Маттео руку.

- Два! - Карло тут же присоединился к брату, заключая ладони обоих в медвежью хватку своих рук.

- Эй, Мати, ты чего завис? - Лучиано толкнул его кулаком в плечо, вырывая из воспоминаний.

- Да вот думаю, что давно ты нам про своего Теодоро не рассказывал. Или всё, прошла любовь?

- Пройдёт она у него, как же, - Карло стянул рабочий комбинезон и достал из шкафчика полотенце, собираясь в душ. - Просто Лучику кто-то наплёл, что его друг сердечный в Китае решил задержаться. Даже слух пошёл, что встретил он там девушку своей мечты.

- Ну и пусть, - буркнул Лучиано и отвернулся, но, вспомнив, с чего весь разговор начался, снова развернулся к Маттео. - Матти, ты так и не ответил. Это был тот самый Лука Сфорца?

- Ну да.

- Знаешь, Карло, а он вполне себе. Я бы на месте нашего друга хорошо подумал, прежде чем отказываться от этого экземпляра. А ты чего стоишь? Вали давай в душ. Библиотечные фолианты сами себя не прочитают.

- О нет! - театрально вздохнул Карло и ушёл в сторону душевых.

Кто бы мог подумать, что владелец автомастерской для гоночных болидов, профессор истории и учитель танцев могут ежедневно совместно посещать городскую библиотеку в тщетной попытке найти хоть что-то существенное о судьбе семьи Маттиа Висконти.

- Лучи, а мне знаешь что интересно? Почему у Карло никого нет? На него же барышни должны гроздьями вешаться с его внешностью и характером.

- Должны. И вешаются. Но, как бы смешно это ни звучало, в нашей семье как-то так повелось, что отношения строят только с любимыми. А Карло ещё не встретил девушку своей мечты.

- Печально.

- Да нет, нормально. Лучше уж так, чем как у меня и у тебя, - грустно улыбнулся Лучиано и потянулся к сигаретам, всегда лежавшим на полочке над верстаком.

- Только попробуй. И я помогу Карло тебя выпороть. Какой пример курящий педагог будет подавать детям? - Маттео шутливо погрозил ему пальцем и, прихватив за плечи, повлёк на улицу. - Пошли лучше твоего монстра в гараж поставим, всё равно втроём на нём ехать нельзя. Да и погода сегодня прекрасная. Лучше прогуляемся, а вечером сходим в одно милое место и выпьем вина.

В Милане каждый старый дом, улица и переулок окружены историей и тайнами. И ничто так не манит обывателя, как древние хроники, спрятанные в тёмных уголках Библиотеки Амброзиана. В месте, где кажется, что даже стены шепчут о чём-то неизведанном. Огромные стеллажи, пропахшие пылью веков, кажутся живыми, а с высоких потолков льётся странный свет, напоминающий посетителям о вечном. Именно туда Маттео вместе с Лучиано и Карло приходили почти каждый вечер. Чтобы часами рыться в старых манускриптах, записях и хрониках. Убеждаясь, что история - это не просто прошедшее время, а живое наследие, которое течёт в венах.

Многодневные поиски давали лишь крупицы информации, но и это радовало Маттео, позволяя прикоснуться через чужие воспоминания к своему прошлому. Вспоминая и поясняя многие нюансы Карло и Лучиано, он будто снова проживал те дни, когда ещё был счастлив. Но иные документы наполняли душу болью и тоской о безвозвратно утерянном. Некоторые заставляли удивляться, ведь то, что в них описывалось, могли знать только члены его семьи или близкие им люди. Как, например, информацию о том, что существовал заговор, который должен был уничтожить весь его род. Кто стоял во главе заговора, не упоминалось, но была оговорка, что родовой кинжал имел особую ценность - он считался символом их права на Милан.

И всё же в этот вечер самая интересная находка ожидала их на полке в дальнем углу. Именно там они нашли книгу, обёрнутую в тёмную кожу, с почти стёртым гербом на обложке. Она принадлежала неизвестному монаху, который описывал судьбы падших семей. Среди прочих было несколько страниц о Маттиа Висконти. Там говорилось, что перед смертью он спрятал тот самый кинжал, веря, что однажды его наследники смогут вернуть былую славу. И что, похоронив сына, семья Висконти вновь обрела вес в обществе, став если не приближёнными герцога, то вполне уважаемыми в Милане людьми.

Он совершенно не помнил ничего с момента, как холодное лезвие коснулось его груди, до пробуждения в этом теле. Даже представить не мог, где бы спрятал тот самый кинжал. Но уж точно это не могло быть связано с домом Висконти. Ведь последние минуты своей жизни он провёл в саду милой сердцу Антонии.

Закрыв книгу, Маттео чувствовал, как азарт охватывает его, и, судя по взглядам Карло и Лучиано, не только его. Это была не просто история - это был ключ к правде о прошлом Милана, о том, что его собственный род, возможно, скрывал какую-то тайну. Но истина была среди стен, к которым он не планировал приближаться. Однако кинжал и судьба Маттиа Висконти - это больше, чем легенда. Это история, которую нужно восстановить, если не ради мести, то хотя бы для того, чтобы по-человечески попрощаться с тем, кто был предан и продан своей семьёй.

Их последний кинжал - символ их власти - был не просто оружием. Это была реликвия, которой приписывали мистическую силу, якобы защищавшую своего владельца. Его исчезновение совпало с возвышением рода, и Маттео не мог поверить, что это было случайным совпадением.

- Мати, я что-то не понял, а зачем нам эта информация? Зачем мы копаемся в твоём прошлом? - Карло отпил глоток из высокого бокала и одобрительно посмотрел на рубиновые переливы благородного напитка. Они сидели в том самом кафе, куда их хотел отвести Маттео, и обсуждали найденное сегодня.

- Карло, ты тормоз, - подколол брата Лучиано. - Об этом надо было спрашивать в самый первый день, когда ты своим видом напугал старичка библиотекаря. Ну или хотя бы недели две назад, когда мы ничего не находили, но таскались в читальный зал как на работу.

- Веришь, нет, но я сам до конца не понимаю, зачем мне всё это. Только знаю, что если не разберусь с тем, что же всё-таки произошло, не будет мне покоя в этой жизни.

- А с чего ты взял, что что-то произошло?

- Карло, я был разбойником. И это не было секретом. Меня должны были похоронить тихо и тайно, а никак не в центральной части кладбища, да ещё и с надгробием, над которым даже время оказалось не властно. Как так получилось, что моя семья выбралась из опалы? Почему род Висконти не уничтожили вслед за мной? Эти вопросы не дают мне покоя с того момента, как я очнулся на кладбище. И я должен в этом разобраться.

- Карло, не доставай его. Это у него фантомные порывы исследовательской натуры настоящего Маттео. Я читал в каком-то фэнтези, что так бывает. Давайте лучше о земном поговорим. Мати, это не твои ли студенты сидят вон в том углу и пожирают нас взглядом?