Странным бывает только этот парень

Утро следующего дня прошло беспокойно, но довольно весело. Крис носился по всему дому, подбирая разные полезные вещички. Он считал, что на природе они будут очень кстати. Как и покричать прямо сейчас на Ханну:

— Прекрати путаться под ногами!

Девочка остановилась под грозным взглядом старшего брата.

— Не пугай ребенка! — послышался голос Ликса из ванной.

Парень закатил глаза и цокнул языком. Заступник нашёлся, блин! Ханна стояла рядом с довольной улыбочкой и радостным блеском в глазах. Конечно, брат и сестра очень любили друг друга и были невероятно дружны, но где вы видели нормальных родственников без мелких ссор и ругани, которая быстро забывалась? Вот и сейчас Пхан-старший снисходительно усмехнулся девочке и потрепал ее по волосам.

— Пойди и скажи этому парню, что нам пора выдвигаться!

— Ага!

Ханна с громким топотом побежала вверх по лестнице к ванной. Она уже собиралась было приникнуть к двери, чтобы ее было лучше слышно, но она с шумом распахнулась и, ударив девочку по голове, повалила на пол. Ли, услышав грохот и детский писк, выглянул из-за двери и его глаза вспыхнули от тревоги. Парень бросилась к сестре, свалившись рядом с ней на колени.

— Блин, Ханн-и, ты в порядке? Я не хотел! Прости! — он отряхнул Ханну и стал осматривать ее на наличие повреждений. — Сильно ударил?

— Нет, чуть-чуть, — та шмыгнула носом. Видно, что девочке больно, но показывать она это не собиралась. Во-первых, потому что она уже большая, а большие не плачут. А во-вторых, Ликс будет чувствовать себя виноватым и беспокоиться, а его Ханна очень берегла. И не только из-за недавнего стресса от смерти родителей и заступничества перед Скоттом, а как очень хорошего человека. Она полюбила Феликса за его дикие глаза и отзывчивую душу. Она хотел быть как он — доброй и храброй. Как он и как Крис. В новоиспеченном брате Ханна часто замечала сходства со старшим братом. И ей это нравилось.

— Вот же… Блин, извини еще раз! — Ликс заключил девочку в объятия. — Не сердишься на меня?

— Конечно нет! — воскликнула та.

— Точно?

Ханна слегка отстранилась и, озорно сверкнув улыбкой, поцеловала мальчика в щеку. Тот с радостью почувствовал, как приятное тепло разливается от кончиков ногтей до волос. Как здорово снова чувствовать чью-то любовь. Раньше так делали мама с папой. А теперь их нет, и с их смерти Ликса больше никто не целовал.

— Теперь точно верю! — усмехнулся он и, щелкнув Ханну по носу, встал.

— Крис-и просил тебя поторопиться! — девочка только сейчас вспомнила, что просил передать Пхан-старший.

— А, да…

Ли сообразил, что им вскоре выходить, а он щеголяет в серо-голубой пижаме. Пытаясь как можно скорее избавиться от просторных штанов, парень запутался в них и с грохотом рухнул на пол, проехавшись коленями по паласу. От трения кожу неприятно прожгло и он тихонько пискнул от боли. Злобно сняв кофту, он схватил первую попавшуюся белую футболку — она была не его, а Криса но этот факт не очень смущал. Только радовал — у Пхана-страшего были свободные вещи, в отличии от вещей Феликса. Не вставая с пола, Ли подползл к стулу и сдернул с них домашние джинсы. Напялив на себя все это, не забыв про носки в бело-черную полосочку, Ликс схватил в одну руку кофту, у которой были полоски разных цветом, в основном красные, синие, черные и голубые, а в другую излюбленный портфель, в котором еще с вечера приготовил все необходимое. В дверях он еще раз остановился, подумав, ничего ли не забыл, а потом захлопнул за собой дверь.

— Ты там уснул? — недовольно спросил Крис снизу, увидев спускающегося с лестницы со скоростью света брата.

— Я упал! — сказал тот, и споткнулся на последней ступеньке, рухнув прямо в руки Пхана-старшего.

— Я просил поторопиться, а не убиться! — усмехнулся он и поволок брата к сараю.

Возле велосипедов ребят уже крутилась Ханна. Она канючила, чтобы ее взяли с собой, но Крис отвечал, что мама поведет ее в гости к Коун Чо — соседской девочке, с родителями которой миссис и мистер Пхан были очень дружны. Узнав о том, что сможет поиграть с Коун, девочка умолкла и глазенки ее радостно засветились.

— Удачного дня, Ханна! — бросил ей напоследок Ликс и нажал на педаль. Крис тронулся с места раньше его и парню пришлось догонять брата. Но ветер все равно донес до него звонкое: «Повеселитесь!». Губы тронула теплая улыбка.

Ребята должны были встретиться все вместе у выезда из города. К тому времени, как подъехали Пхан и Ли, все уже собрались и воздух наполнился возмущенными восклицаниями.

— Ну и где вас носило? — спросил Чонин.

— Мы ждем уже десять минут! — заметил Минхо. — Крис, где твоя пунктуальность?

— Кто бы говорил, тем более это он долго собирался! — буркнул парень, посмотрев на брата Остальные тоже перевели на него взгляд.

Парень раскрыл рот и развел руками:

— Я уже объяснил, что упал, Крис-и!

— Упал? — удивился Хёнджин. Удивительно, но именно он был единственным человеком, все это время не проронившим ни слова.

— Да… — ответил тот и опустил взгляд, чувствуя, как щеки покрываются румянцем.

— Как ты умудрился? — продолжил допытываться Хван, на что Ликс резко его оборвал:

— Блин, не важно! Поехали уже, а! — ему не слишком хотелось говорить, что он, пятнадцатилетней самостоятельный парень, запутался в пижаме. От этой мысли он покраснел еще больше и, увидев, как ребята, кивнув, тронулись в путь, с радостью надавил на педаль.

Путь их пролегал через небольшой лесок, в котором жители города проводили выходные и устраивали пикники. Ребята ехали по узкой грунтовой тропинке друг за другом. Ли был замыкающим, так как не знал дороги. Он опасался, что на тропинке окажется что-то острое и кто-нибудь проткнет колесо, но парни его успокоили:

— Бутылки на дороге не бьют, не бойся! Здесь чисто!

Еще какое то время Ликс усердно выискивал колющие и режущие на своем пути, а потом прекратил это занятие и просто смотрел вокруг себя. Лесок оказался смешанным. И, похоже, еще молодым. Деревья были стройными и изящными, тянули свои ветви-руки к солнцу, подставляя еще темно-зеленую листву. Вскоре она покроется золотом, опадет, а на земле ее намочит дождь и листья покроются хрустящим ржавым налетом и превратятся в пыль под чужими ногами. А вот хвойные останутся все такими же. И высокие сосны, как грустные барышни, и маленькие пушистые елочки, похожие на веселых девочек.

От созерцания прекрасного Ли очнулся, когда голос Хёнджина оповестил:

— Приехали!

Парень затормозил и, слезая с велосипеда, застыл с широко раскрытыми глазами. Руки непроизвольно отпустили руль и его средство передвижения рухнуло на землю, недовольно звякнув. Его взору открылся необыкновенной красоты водоем, со всех сторон окруженный скалами. Подойдя к краю, Ликс сделал шаг назад — слишком высоко. Голова закружилась и внезапно на плечи легли чьи-то горячие ладони, слегка сжав их.

— Не прыгай! Там холодно! — громко сказал Хёнджин. Черт бы его побрал…

— Блин, придурок что ли? Не пугай меня так! — он сначало пихнул его в плечо, а потом поежился и обхватил себя руками.

— Ты высоты боишься? — спросил парень, посерьезнев.

— Да, есть такой грешок… — сказал тот, выдохнув. — Не делай так больше, ладно?

— Аг-га! — сглотнул Хван, слегка приоткрыв рот. Ли прошел мимо него, а Хёнджин проводил недоуменным взглядом. С каждым днем все лучше и лучше! Сегодня Ликс уже не стесняется своих личных черт. Даже страхов. И главное — не стесняется Хёнджина. Просто прогресс! К вечеру, должно быть, уже будет хохотать вместе с ним.

— А вы здесь летом купаетесь? — спросил Ликс, усаживаясь на расстеленный Крисом большой плед на еще большем камне.

— Конечно! — сказал Минхо. — Сейчас уже вода прохладная, но летом в самый раз!

— А… как? — он снова поежился, вспомнив, как высоко там было.

— Представь себе — в трусах! — сказал Хёнджин, плюхнувшись рядом с ним.

— Да уж понятно что не без них! — он заметил, что волосы парня слегка упали вперед и поправил их раньше, чем он успел поднять вверх палец. — Я про другое… Вы отсюда прыгаете? А спуск то хоть есть?

— Конечно! — сказал Крис. — Мы как бы потом вылезли?

— А, да… — Феликс состроил такую мину, будто извиняясь за свою несообразительность.

— А костер? — вдруг выдал Хёнджин.

— Ах, да, точно… — спохватился Минхо. — Я же притащил зефир!

— Почему сразу не сказали, что хотите пикник? Я бы тоже что-нибудь взял бы, а так только бутерброды!

— Бутеры мне! — сказал Ликс, подняв руку и почувствовал, что ребята смотрят на него. — Что? Я не очень люблю сладкое!

— Значит, идем за палками? — спросил Чонин, нарушая неловкую ситуацию, за что Ли ему благодарно улыбнулся.

— Да. Чур я за сухими для растопки! — сказал Хёнджин.

— Возьми с собой Феликса! — сказал Крис.

Парень с удивлением посмотрел на него, выгнув одну бровь, мол, какого черта? Нет, он не против, но почему именно он? Похоже, парень что-то заподозрил. Понял, что Хван симпатичен ему. Черт, а он так старался это скрыть. (нет).

— Принято! Пойдем! — Хёнджин схватил его за запястье и поволок в сторону леса.

Он умудрился вцепиться именно в ту руку, которую расцарапал вчера спасенный котенок. Она, конечно, не посинела, но все еще болела. Поэтому от его прикосновения Ликс тихо вскрикнул и одернул руку.

— Ты чего? Если тебе неприятно, то извини, — сказал парень, оборачиваясь на него. Неужели снова? Или он просто еще не готов к его прикосновениям?

— Да нет, все нормально, просто больно, — он указал на царапины, уже покрывшиеся кровавыми корочками.

Хван сглотнул. Он неправильно понял его реакцию. Он вовсе не касался его, ему просто больно из-за этих ужасных царапин. Выглядели они жутковато — конечно, кровь уже запеклась, но в некоторых местах вокруг них, как аура на специальной фотографии, сияли едва заметные сине-фиолетовые синяки.

— Только парням не говори, особенно Крису, а то поднимут гул, до другой страны дойдет блин! — предупредил он.

— Извини, я не хотел… Где ты так? — спросил осторожно Хёнджин.

— Чепуха, я просто сделал то, что должен был. А это своеобразная благодарность! — усмехнулся Ликс. Подумать только, с утра извинился он перед Ханной, а теперь просят прощения у него.

— В каком смысле? Это — благодарность? Ты мазохист? — нахмурился парень.

— Блин, дурак, — фыркнул Ли. — Я спас котенка, а он от страха впился в мою руку. Ну, будь я на его месте, то же самое бы сделал.

— Почему?

Хёнджин замечал, как разговор у них начинает завязываться. И это беседа словесная, а не просто переглядки. Паренек вздохнул неуверенно сказал:

— Хотя, я уже так поступил. С самого нашего знакомства. Ты меня напугал и я защищался молчанием. — он опустил взгляд, а потом усмехнулся и хлопнул себя рукой по лбу. — Это так глупо звучит, наверное. Но я говорю как есть — шумные люди пугали меня всю жизнь. Особенно те, которые много шутят и смеются над другими. Просто я заметил, как ты насмехался над парнями и…

— О, да я же не серьезно! Я и не собирался их обижать! Они сами это знают, просто ради приличия огрызаются! — поспешно сказал Хёнджин. Он начинал понимать этого парня. В самом деле, привыкшего к грубым насмешкам, он не мог отличить безобидную шутку от оскорбления. И потому опасался, ненавидел, раздражался.

— Да, теперь я понял, — кивнул Ликс. — Я многое понял. То, что ты не собираешься причинить мне зла… Конечно, Крис тоже меня в этом убеждал, но я человек недоверчивый, ну, не я в этом виноват… И еще я понял, что не стоит бояться людей. Жить ведь легче, когда меньше обращаешь внимания на оскорбления и косые взгляды, верно?

— Конечно, — Хван улыбнулся. А он, все-таки, чудной. Сначала показался сущим ангелом, а потом вдруг превратился в дьяволенка. Но не в простого — а в кого-то, вроде обидчика обидчиков. Мстителя. Однажды Хёнджин прочел на какой-то старой стене фразу: «Я тот, кто вечно хочет зла и вечно совершает благо». Он не знал, откуда это, но сейчас решил, что это про него. Хотя, конечно, зла он не желал. Ликс слишком много узнал дерьма за свою жизнь чтобы делать такой же жизни других. Он пытался помочь, если мог. Тогда, с Ханной, или этому котенку… Да, пожалуй, он просто совершает благо.

— В общем, не хочу, чтобы ты считал меня своим ненавистником и… — вновь подал голос Ли и увидел протянутую ему руку. Мальчик посмотрел на ладонь парня. Очень теплую ладонь. Он помнил ее.

— Хорошо! — сказал Хван, но руку не убрал, настойчиво протягивая ее новому другу. Тот еще секунду поколебался, а потом улыбка тронула его губы и Ликс взялся за руку Хёнджина. Каждый из них почувствовал то, чего так не хватало в их жизни довольно долгое время. Ли — тепло, Хван — холодное спокойствие. И, если первый получал тепло еще и от Ханны с Крисом, то Хёнджину спокойствия не хватало. Он постоянно находился в движении. Его глаза всегда горели азартом, а язык трепетал, как знамя на ветру. А сейчас он на какое то мгновение ощутил простое спокойствие. То, чего ему так иногда хотелось.

— Вообще то, нас послали за сухими сучьями! — сказал Ли и, разорвав рукопожатие, отвернулся, рассматривая ветки под ногами и чуть поодаль.

— Послали тебя, а я — доброволец! — Хёнджин стукнул кулаком себя в грудь. Нет, все-таки много спокойствия ему не нужно. Как ведь говорится — движение есть жизнь, а значит он, Хёнджин, будет жить вечно.

— Ах, ну раз меня послали, то я пойду! — усмехнулся парень и присел, трогая пальцами ветки.

— Да никуда ты не денешься! Заблудишься же! — отмахнулся Хван.

— Хёнджин, а каково это — принимать в компанию новенького? — вдруг спросил Ликс. — Ну, раньше рядом были только те, с которыми ты знаком давно, а тут вдруг я… Да еще и такой проблемный…

— Ну, ты не проблемный! — заверил его Хёнджин. — Ты просто был осторожен и это нормально. Ну… Если я скажу сейчас кое-что, ты не обидишься?

— Постараюсь! — улыбнулся Ли, подбирая несколько сухих веток и передавая их Хвану.

— Ну, в общем, раньше я считал, что парни как ты, нужны только для красоты. Ну, знаешь, как комнатные цветы.

— Ну, цветы же приносят пользу!

— Да, да, теперь я это понял. Своим появлением ты будто очистил мир. Я, например, даже перестал чувствовать себя лузером!

— Ты же ежеминутно повторяешь это слово! — изумленно вскинул брови Ликс.

— Ну, я много что говорю, знаешь! — улыбнулся парень. — И, понимаешь… Здесь очень глупые спокойные парни, те, которые даже выйти на улицу себе не позволяют. Я не знаю почему, но они… Как бы сказать… Слишком высоко задирают нос. Много о себе думают. А ты другой, спокойный, разумеется, но дружишь с нами, а остальные — одиночки.

— Ну, я же не отсюда. — сказал паренек. — Да и потом, откуда возьмется высокая самооценка у человека, который всю жизнь считает себя уродом?

— Ты не урод! — он, наконец, сказал то, что хотел, но не до конца — Ли его перебил:

— Может быть, но мне это всегда говорили и я верил, а потом просто привык.

— А теперь ты будешь слушать меня! — сказал Хёнджин и, выкинув из рук кучу сухих веток, взялся за холодную ладошку друга. От этого по спине у Ликса словно пробежался табун мурашек и он невольно дрогнул, поднимая на Хвана удивленно-заинтересованный взгляд. — Ты очень красивый, Ликс-и! Ты красивее всех и если услышишь за своей спиной злые сплетни, то знай, что это из зависти! Потому как ты уникальный! Ясно?

Хёнджин держал его руку между своих ладоней и слегка сжимал холодные пальцы. Он пытался запомнить каждой клеткой легкую шероховатость стертой парнишкиной ладошки, гладкие чистые ногти и проступающие через кожу косточки. Его руки были такими изящными и прекрасными. Никогда еще Хёнджин не видел таких красивых рук у парней. Тонкие запястья, немного проступающие бугорки вен, похожие на реки, изображенные на плохо напечатанной карте мира. Он не желал отпускать его, но понимал, что так нужно. Он в последний раз сжал пальцы и отпустил руку друга.

Ли кивнул головой. Ему ясно. И ему хорошо. Не каждый день тебе говорят, что ты красивый, когда всю жизнь считал себя уродом. Ребята подобрали ветки и, решив, что их достаточно, поспешили вернуться к карьеру.

Все то время, пока ребята разжигали костер, Ликс с интересом за ними наблюдал и повторял те же манипуляции, чтобы не сидеть кочкой. Один раз он едва не наступил в кучку горящих головешек босой ногой, но его вовремя схватил за руку Крис.

— Еще раз так сделаешь и я не подпущу тебя больше к огню! — сказал он, нахмурив брови.

— Я нечаянно! — краснел Ли и мысленно корил себя в неуклюжести.

Вскоре ребята начали обсуждать поход в кинотеатр, планируемый на завтра. Парень мало принимал участия в выборе кинотеатра — он никогда не был там раньше. Ликс только смотрел фильмы по телевизору. Конечно, в промежутке между чтением и редкими выходами на улицу. С выбором кинотеатра друзья разобрались, но оставался еще один вопрос — жанр. Вот тут то Ли и навострил ушки.

— Как насчет ужасов с оборотнями? — предложил Хёнджин.

— Блин, да ну нафиг! — воскликнул паренек и на него наконец обратили внимание — так уж долго он молчал. — Зачем специально заставлять себя бояться?

— Ну, а ты что предлагаешь? — спросил Минхо.

— Только не дораму! — взмолился Чонин и поймал на себя осуждающий взгляд Хвана.

— Я и не думал об этом! — хохотнул Ликс. — Может… Приключения или детектив?

— Ну, если против нормальных жанров он не имеет ничего против, то на месте уже разберемся, что смотреть, верно?

— Конечно, блин, — вздохнул Чонин. — Только пожалуйста, давайте не дораму выбираем завтра. — решил он продолжить тему.

— Черт возьми, как мы не подумали! — притворно схватился за щеки Хёнджин. — Мы же завтра подеремся! И вместо похода в кино, мы посетим больницу!

— Заткнись! — закатил глаза тот.

Ли лишь фыркнул и пихнул Хвана в плечо, от чего тот лишь улыбнулся и поправил волосы. Черт, и все равно его раздражает этот жест…

Лузеры молча удивлялись поведению Хёнджина и Ликса. Они еще с утра вели себя не как обычно, но после похода за сухими сучьями вовсе изменились. Ли перестал отмалчиваться и сверлить Хёнджина неприязненным взглядом, от чего тот, видимо, довольный, перестал «виснуть», как в последнее время. Только улыбался как-то глуповато. Улыбкой влюбленного мальчишки. В любом случае, так намного лучше, чем когда паренек шарахался от Хвана, как от огня.

— А как насчет ночевки? — вдруг предложил Хёнджин. — У Криса!

— Почему опять у меня? — изумленно улыбнулся тот.

— У тебя родители по выходным в гости сматываются! — быстро, даже не думая, ответил Хван. — Места всем хватит! Но чур я сплю с Ликсом!

Парень, только что впившийся зубами в бутерброд, расслабил челюсти и кусок упал к его ногам. Он брезгливо откинул его подальше от себя и выпалил:

— Вот еще новости! Я буду спать с Ханной!

Раньше он бы только зло посмотрел на парня, желая испепелить взглядом. Но теперь он понимал, что это всего лишь его глупая шутка. Такая же, как и многие другие.

— Эй, принц, совращаем малолетних? — усмехнулся он.

— Что ты несешь? — Ли закрыл лицо руками, пряча рвущийся наружу смех.

— Истину! В курсе вообще, что это незаконно?

— Блин, все, отстань! — он хохотнул и, подорвавшись с места, вместе с бутербродом умчался в лесок. — Там доем спокойно и вернусь!

— Хёнджин, ты придурок! — усмехнулся Минхо.

— Да ладно вам, парни, можно подумать вы бы отказались пообниматься с такой куклой! — отмахнулся Хван. Пытался развеять мысли друзей о его влюбленности. Пытался показать, что все это время его привлекало в нем то же, что и всегда в парнях — красивые формы и внешность.

Но парни уже догадались о том, что это простая показуха. Такую они видели каждый день и уже привыкли. Лузеры уже научились чувствовать, когда Хёнджин просто пытается их заболтать. А это происходило довольно часто.

Этим временем Ликс шагал по траве, рискуя подхватить еще не спящего клеща или наступить на колючку. Но сейчас это неважно — он ест. И он сосредоточен на еде, ему до лампочки, что вообще происходит. Тем более, если учесть, что не происходит ничего. Быстро схомячив бутерброд, Ли уже развернулся было идти обратно, но внезапно его кто-то окликнул:

— Феликс!..

Он уже и отвык от собственного полного имени, поэтому не сразу понял, что обращаются к нему. Парнишка огляделся — вокруг не было ни души. Ребята балуются?

— Хёнджин, говнюк, это не смешно! — крикнул он, но голос снова позвал его:

— Фе-еликс…

И теперь он понял, что это совсем не Хёнджин. Голос шел из него, изнутри. Из его головы. И этот голос пугал. Он был каким-то зловещим и будто нес плохие вести. Не убивал, не желал убить — а просто говорил о чем-то плохом:

— Оно совсем близко… Скоро все вы исчезните…

— Что происходит? — сейчас Ли стало страшно. Он присел на корточки и взялся руками за голову.

— Скоро все люди исчезнут, будут летать там, в космосе… Как кометы… Берегись, Феликс…

— Замолчи! Что это? — он вслух говорил с неизвестным голосом, но он ему не отвечал. Он все еще зловеще шептал:

— Оно близко… Берегись… Настанет время и все вы исчезните…

— Заткнись! Заткнись, хватит! — он перешел на крик. Ликс сжал руками голову, словно пытаясь вытеснить оттуда странного бестелесного гостя. Парень впивался ногтями в кожу головы и сильно зажмурил глаза, начиная биться в истерике: — Вон из моей головы!

— Настанет время!.. — повторял некто, не желая уходить.

А Ликсу уже было совсем плохо. Голова начала раскалываться по швам, голос все больше и больше говорил, а парень вопил на весь лес:

— Заткнись, заткнись, заткнись!

Ему было так страшно, что хотелось грызть собственную руку, скрежетать зубами, как что-то нечеловеческое. Такое же нечеловеческое, как это существо, проникшее в его сознание и не желающее покидать его. Было страшно и непонятно. Что идет? Какое время настанет? Чего беречься? Страшно. Непонятно. И от этого еще страшнее.

Внезапно послышался треск и голоса друзей. Странное нечто еще раз сказало:

— Берегись! — и утихло. И ушло.

Голова сразу перестала болеть. Шаги ребят стали громче и вскоре парень оказался в теплых объятиях Криса.

— Что с тобой? Почему ты кричал?

Ликс открыл глаза и увидел взволнованные лица друзей. Чонин стоял в стороне, не желая подойти ближе, а Минхо до сих пор держал в руке палку с зефиром, который так и не успел пожарить. Он понял — его сочтут сумасшедшим. Скорее всего, ему не поверят. Потому он решил схитрить:

— Мне показалось, что со мной говорила мама. Она сказала, что это я был виноват в ее смерти, что я был плохим сыном и…

— Черт, Ликс-и! Тебе показалось! Все хорошо! — рядом оказалось лицо Хёнджина. Он осторожно смахнул с его щеки слезу. Надо же, а Ли и не заметил, что плачет.

— Правда, Ликс-и, ты просто все еще переживаешь! Это пройдет! — Крис слегка отстранил его от себя и, придерживая за плечи, повел к карьеру. Похоже, отдых закончился.

Но что же имел ввиду тот голос?..