Глава 2
Встать пришлось раньше привычного, потому что позвонили охотники. Они остаток вчерашнего дня и всю ночь поднимали старые дела, чтобы найти контакты родителей Алёны. Правда, говорить с Сашей по телефону удовольствие ещё то — если он и произносит что-то вслух, то только сквозь зубы и еле слышно.
Отложив мобильный, мужчина откинул голову на спинку и зажмурился. Хрупкая девушка спала, крепко прижимаясь к нему, теплая, вкусная и мягкая. Зачем он вчера поддался, понять было невозможно, а теперь отчаянно грызла совесть. У него ведь была Пара, на всю жизнь она должна остаться единственной. Но не время для самобичевания — нужно отвезти ее домой.
Алена проснулась, когда оборотень встал и аккуратно переложил ее со своих рук обратно в кресло. Поежившись от неприятной прохлады, девушка обхватила себя руками и притихла, пытаясь опять заснуть. Ей было немного стыдно за вчерашний порыв, но оборотни, которые держали ее у себя, совершенно не заботились об этой стороне ее жизни. А этот альфа оказался жадным, ласковым, обнимал почти до хруста. Она почувствовала, что краснеет, когда вспомнила, как глупо разревелась, когда они оба уже засыпали. От облегчения, ощущения свободы и тоски по всем, кого очень сильно хотела бы увидеть. И он тихо что-то бормотал, гладил по голове, укачивал в объятиях, то и дело ласково касаясь горячим языком плеча. В нем вообще было достаточно звериного, больше, чем в любом другом диком альфе, а знакома она была со многими.
За всю ночь с ним ее спина так не устала, как за эти несколько минут. Поморщившись, Алена постаралась устроиться удобнее, кожа кресла заскрипела под ее движениями, и потому она не услышала, как подошёл ее освободитель. Вздрогнула, отшатнулась, когда ее ноги что-то коснулось, и тут же поняла, кто и что.
Она походила на неокрепшего щенка, который барахтается в траве, путаясь в собственных лапах. Так же забавно испугалась, когда неожиданно для нее одежда скользнула по голени.
Осознав, что улыбается, глядя на ее возню, Александр немедленно отвернулся и вышел из комнаты. Ни к чему это все.
Нащупав знакомые пуговицы и бирки, Алена по возможности быстро оделась, понимая, что задерживает собственную встречу с семьёй.
В такси девушка попыталась ещё раз начать говорить "спасибо" и все сопутствующие слова, нащупала длинные пальцы альфы, но он отдернул руку и невразумительно буркнул, что не стоит. Что именно "не стоит", догадаться было нетрудно. Люди, которые смотрели на его лицо, часто обманывались неизменной неподвижной маской, но Алена читала его интонации и дерганые движения куда лучше. Он чувствовал себя виноватым и мысленно обвинял в этом ее — обычно так делают те, у кого уже есть постоянный партнёр. Устыдившись, что нечаянно склонила к измене оборотня, которого надо было бы благодарить, девушка прикусила губу и отвернулась, хотя для нее прятать взгляд уже бессмысленно.
Попросив такси подождать, Саша повел спасенную в подъезд. Несмотря на его чистоту, мусором все же пованивало.
— С-стой, погоди, — нерешительно окликнула Алена между первым и вторым этажом, когда оставалось преодолеть лишь один пролет.
Мужчина послушно замер, дернулся, будто пытаясь отстраниться, когда она придержалась за его локоть, чтобы не потеряться, и поднялась на пару ступенек.
У него потемнело в глазах, когда ее тонкие пальцы зарылись ему в волосы. Против воли он подался вперед, а может, и его волк, утыкаясь лбом в плечо пошатнувшейся девушки. На поглаживания и почесывания, которые лучше любых слов благодарили, оборотень отозвался низким довольным звуком, чем-то средним между урчанием и фырканьем. Алена улыбнулась такой искренней реакции, обняла его за шею и поняла, что ошиблась. Человеческая ласка заставила его напрячься и отодвинуться, будто снова окаменеть. Виновато спрятав руки за спину, она аккуратно повернулась и пошлепала босыми ногами наверх, будто могла сбежать от своего стыда.
Придержав ее за руку у нужной двери, мужчина аккуратно, боясь повредить хрупкое запястье, подвел ее пальцы к кнопке звонка. Они оба вздрогнули от пронзительной трели, оборотень торопливо сделал пару шагов назад. Только по близкому запаху и громкому визгу женщины, открывшей дверь, он понял, что адрес верный, и пошел вниз, не дожидаясь попыток ещё двоих людей его поблагодарить.
Кожа головы горела, он иногда ее почесывал, но это не помогало. Сотрудники подозрительно косились и шепотом перешучивались, что начальство от одного из воспитанников подхватило блох, но ему было не до этого. Его не гладили по голове уже годы, а хотелось ещё нестерпимо. Волк буквально бодал изнутри, требуя немедленно найти эмиссара и ткнуться головой в руки, а Саша только огрызался, что то ему ее руки, то ее тело подавай. Зверь в нем до самого вечера капризно требовал ласки, а человек все пытался срулить с опасной темы. Помогло только кладбище.
Вот, кто должен гладить нас по голове.
Все шестеро были похоронены на одном участке. Родители, две сестры, эмиссар и... И Пара. Присев на корточки у памятника, мужчина уткнулся в него лбом и закрыл глаза.
Ей было десять, а ему шестнадцать на человеческие годы, когда они нашли друг друга. Естественно, ни о какой плотской любви речи не было, Саша и вовсе не был уверен, что любит ее. Соня вызывала в нем те же чувства, что и сестры, только глубже, больше. Он практически задыхался от нежности, обнимая ее, дарил любые игрушки, какие бы она ни пожелала, на свои карманные, забывал есть и не мог спать ночами, думая, как ещё порадовать Пару. Чудную, милую девочку с огромными глазами и темными волосами-пружинками. Строил планы, как она вырастет, как у них будет своя стая, как они назовут детей, как он будет любить-любить-любить ее до конца своих дней. Только последняя часть сбылась, любить ее он будет всегда.
Волк тихо и виновато заскулил, а потом предательски потянул его к эмиссару. Будто намекал, что, раз уж они остались без Пары, нужно найти другой источник ласки. Он так и не признал ее, в отличие от человека, потому что не мог понять, как это — через пятнадцать лет только можно будет пометить собой. И теперь, раз Пары нет и быть не может, он хотел найти другую. Постоянную — у этого альфы не было присущей им полигамии. Но найти и оставить при себе.
Отмахнувшись от надоедливого скулежа, мужчина вытер глаза рукавом и встал, намереваясь отправиться домой и лечь спать.
***
День был таким долгим. Сначала родители, потом бабушка с дедушкой, случайно встреченные друзья, подбор трости, ещё куча родственников... И теперь, когда все сидели за столом, Алена вышла на улицу подышать воздухом. Сидя на лавочке, она вдыхала знакомые, но ставшие в тысячу раз ярче запахи, закрыв бесполезные глаза. Двор удивительно тихий, машин почти нет, детская площадка на другой стороне дома, ее не слышно. Зато слышно все шаги, шелест редких уже листьев на ветках, их хруст под ногами, драку кошек тоже слышно. Охотники обещали постараться восстановить ее в институте, обещали и внушительную материальную компенсацию от той стаи за причиненный моральный и физический вред. Завтра нужно было добраться до клиники, где ещё раз осмотрят на предмет других патологий после укуса. Это ведь может быть и рак, который не искали вчера. Но мысли ускользали к волку, который ее спас. В альфе столько волчьего, даже казалось странным, что он ходит не на четырех конечностях. Не исключено, что они когда-нибудь даже подружатся, ночной инцидент забудется. Наверняка его девушка милая и кроткая, в противовес немного озлобленному и резкому мужчине. Алена попыталась представить, как выглядят они оба. Он высоченный, это она уже знает, худой, с узким лицом и впалыми щеками. И губы тонкие, хоть и мягкие. И волосы на ощупь натурально как собачья шерсть. Наверное, русые или светлые. А девушка должна быть стройной, не слишком высокой, хрупкой на вид, чтобы рядом с ним выглядеть трогательно и мило. Хотя вряд ли такой, как он, выбирал себе партнёршу по внешности. Наверное, с ней он тоже так себя вел — подходил поближе, давал погладить и виновато убегал в свой душевный лес, пугаясь ощущений. Сколько же у неё должно было быть терпения, чтобы приручить настолько дикого альфу...
Алена легко узнала его шаги, но в этот раз он не торопился. Мягко и почти робко подкрадывался, поскрипывая подошвами по ещё влажному от дневного дождя асфальту. Давая понять, что заметила, девушка приглашающе похлопала по скамейке на расстоянии от себя.
Саша настороженно подобрался поближе и сел. Не зная, куда девать руки, он сцепил их в замок.
— Прости за вчерашнее, — вздрогнув от звука ее голоса, он бросил на нее взгляд искоса и тут же осознал, что она его не видит, почувствовал себя немного увереннее, — у тебя, видимо, есть девушка, а я тут... Это...
Смутившись, она замолчала и поджала губы. Крепко сжимая рукоять трости, она теребила ремешок и только ругала себя за глупость.
— Нет, — хрипло ответил человек с торжествующим волком внутри, — была... Раньше. Погладишь?
Столько затаенной надежды было в его вопросе, что Алена невольно улыбнулась и на звук протянула руку, но попала на плечо. Мужчина сам поднырнул под ее ладонь, неудобно наклонившись, и зажмурился с тихим урчанием.
Впрочем, она не удивилась, когда его спугнул писк домофона. Он явно был недоволен тем, что дал себе слабину и пришел сюда, гонимый очевидным одиночеством. Тихо усмехнувшись под звук его торопливых удаляющихся шагов, девушка встала, неловко ощупывая пространство перед собой тростью и борясь с желанием привычно вытянуть вперёд руки. Почему-то на душе у нее было так легко и спокойно, хоть она и понимала, что приучать этого пугливого и свободолюбивого волка к рукам будет непросто.