- 11 -
Линдон не захотел отпускать Анабель одну. Но когда они оба вернулись в дом Уэйнфилдов, Фредерика там не оказалось. Анабель позвонила ему, но он только сбросил вызов и прислал сообщение «все в порядке, свяжусь позже».
Как раз, когда он нажимал кнопку «отправить», над его головой звякнул колокольчик, возвещая о том, что он входит в салон мадам Ламбер.
Застыв на пороге, Фредерик сунул телефон в карман и прищурился, привыкая к сумраку помещения. Мадам не ждала гостей, поэтому появилась спустя несколько секунд, торопливо выйдя из внутренних помещений. Стукнулись друг о друга деревянные костяшки занавеси.
- Фредерик? И так рано днем? Что-то случилось?
Он кивнул.
- Случилось. И, возможно, именно ты можешь мне помочь.
- Хорошо, идем.
Они прошли в просторную внутреннюю комнату, которая служила одновременно и кухней, и местом для приема посетителей. Когда гостей не нужно было уводить внутрь для более сложных дел.
Мадам сразу направилась к чайнику, а Фредерик с удивлением увидел Морган. Она стояла в дверях, ведущих в глубину салона, в простом удобном платье, а ее густые рыжие волосы стягивала черная лента.
- Здравствуй, Фредерик.
- Привет, Морган. Что ты здесь делаешь?
- Учусь.
Не поворачиваясь, за нее ответила сама мадам Ламбер:
- Морган пришла недавно, после вашего с ней визита. Попросила обучить ее владеть тем, что она имеет.
- Это лучше, чем пить таблетки или сходить с ума, - пожала плечами Морган.
Невольно Фредерик вспомнил свой недавний сон, где видел отца и мать, которая явно не хотела учиться. Он не знал, как все было в реальной жизни, и так ли, как он видел во сне. Но, по крайней мере, очень правдоподобно. Именно такой Фредерик и запомнил Мадлен.
Морган все еще стояла в дверях, явно не зная, то ли ей лучше уйти, то ли остаться. Ее сомнения разрешила мадам:
- Что ты стоишь, достань чашки и садись.
Пока мадам Ламбер хлопотала над чаем, Морган уселась на краешек стола, ближе к выходу, как будто готовая уйти, если Фредерик захочет. Но ему было все равно, он просто с благодарностью принял чай мадам. Как и всегда, в меру горячий, сладкий, со вкусом мяты и фруктов.
- Произошло что-то серьезное, - мадам нахмурилась.
Она не спрашивала, а знала, но в этом не таилось магии и волшебства – просто слишком внеурочный визит, да и день только клонился к вечеру, рановато для Фредерика.
Он вдохнул аромат чая, потом глотнул его, и только после этого ответил:
- Машину моего брата нашли утром в пригороде. Она слетела с обочины и полностью сгорела.
Мадам оставалась спокойной, только ее глаза немного расширились в удивлении. А вот Морган не удержалась и охнула. Она протянула руку к Фредерику, как будто хотела коснуться его ладони, обхватившей чашку, но в последний момент передумала.
- Но она пуста. Потому что около часа назад брат мне позвонил. И не смог сказать ничего внятно, кроме того, что его чем-то опоили. И ему нужна моя помощь.
- Чертовщина какая-то, - нахмурилась Морган. – Ты уверен, что звонил именно Винсент?
- Несомненно.
Обе женщины переглянулись, и Фредерик без труда понял, о чем они подумали. Что либо он сам сходит с ума и выдает желаемое за действительное, либо что с ним связывается призрак – предположение вполне в духе мадам.
- Если это он, - осторожно сказала Морган, - то что происходит? И где он сам?
- Сейчас меня волнует только, как найти моего брата.
- И ты хочешь, чтобы в этом помогла я? – спросила мадам. – Может, лучше обратиться в полицию?
- Тебе ли не знать, как они работают. Но я сообщил им, не волнуйся. Только после этого они соизволили подтвердить, что в машине никого не нашли.
- Тебе ли не знать, что я больше по призракам.
- Я прошу только попробовать, ничего больше.
- Хорошо, - вздохнула мадам, - попробовать можно. Морган, ты не будешь возражать, если мы сделаем это наедине? Обучаться полезно, но тут такое дело...
Фредерик мог поклясться, что почти услышал это вслух: но тут такое деликатное дело, что я бы не хотела ошибиться, и мне нужна полная концентрация.
Морган кивнула и начала собирать чашки из-под чая. Залпом допив свой, Фредерик последовал за мадам Ламбер во внутренние комнаты, дальние помещения салона, где творились куда более сложные дела – именно такие, как им сейчас нужно.
В обитой бархатом комнате мадам прикрыла дверь и зажгла свечи. Когда-то давно близнецы с сестрой и Кристина именно здесь проводили спиритический сеанс, больше ради удовольствия, нежели из-за чего серьезного, но тогда едва не задохнулся Винсент, и мадам говорила, что причиной послужили призраки, которые хотели через него докричаться до людей.
Теперь же связаться требовалось с самим Винсентом. И Фредерик надеялся, что тот факт, что он еще не призрак, им не помешает.
Усевшись за маленький столик, где не хватало только хрустального шара, мадам жестом пригласила и Фредерика. Потом она прикрыла глаза, а Фредерику оставалось только смотреть на пламя свечей, да вдыхать сладковатый запах, распространяемый курильницей и вьющимся из нее дымком.
- Твой брат действительно жив, - негромко сказала мадам, но от ее слов Фредерик все равно невольно вздрогнул. – Правда, он без сознания. И увы, я не могу сказать, где он. Мой дар этого не позволяет, а его разум мне не отвечает. Но я знаю, он в движении – хоть и не по своей воле. И могу сказать, где ты сможешь отыскать его в скором времени.
- Где? – Фредерик даже подался вперед.
Не открывая глаз, мадам нахмурилась, как будто пыталась во что-то вглядеться, потом сказала:
- Ты знаешь это место лучше всего на свете. И скоро поймешь. Они захотят, чтобы ты нашел брата. Главное, не опоздай.
- Они?
- Человек, которого ты считал мертвым.
Мадам открыла глаза и устало тряхнула головой:
- Прости, Фредерик, это все, чем я могу помочь. Ты же знаешь, призраки – это по моей части, а вот экстрасенсом, отыскивающим людей, я никогда не была.
- Да, понимаю. Спасибо.
Она проводила его до первого помещения, магазина, где их уже ждала Морган. Кивнув на прощание Фредерику, мадам снова прошелестела деревянными бусинами занавеси и скрылась. Только сказала на прощанье:
- Не опоздай, Фредерик. Ни в коем случае не опоздай.
Рассеянно вытащив телефон, Фредерик проверил, нет ли новых звонков или сообщений.
- Мадам помогла тебе? – сочувственно спросила Морган.
- Отчасти. Хотя я не очень понимаю, что еще могу сейчас сделать... но мадам определенно умеет вселять уверенность.
Фредерик нахмурился. Он наконец-то увидел, что Морган явно ждала его не просто так. Он хорошо знал это выражение лица: она хотела что-то сказать, но не решалась.
- Морган, у меня нет настроения упрашивать, поэтому если ты хочешь что-то сказать – говори.
- Хочу. Не знаю, касается ли это напрямую твоего брата, но кое-кого из старых знакомых точно.
- Хватит говорить загадками.
- Конечно. Ты не против задержаться в салоне еще немного?
- Если нальешь чаю.
Они расположились в опиумной комнате, сейчас не наполненной парами, зато находящейся в глубине салона и изолированной от остальных помещений. В ожидании Морган, Фредерик покосился на поднос, накрытый тонким платком. Сквозь шифоновую ткань проступали трубка и другие приспособления. Впрочем, после звонка Винсента Фредерику больше всего хотелось иметь трезвую голову и незамутненный взгляд на вещи.
А еще стремиться вперед, не останавливаться, пока он не найдет Винсента. Но правда была в том, что их связь не работала как локатор. Фредерик понятия не имел, что ему делать – поэтому решил выслушать Морган.
Комната была маленькой, обитой чем-то вроде бархатных панелей бордового цвета, без окон. Скрестив ноги, Фредерик ждал. Скоро Морган пришла с еще одним подносом, правда, на нем был только небольшой чайник и пара чашек. Когда женщина разлила чай, от него потянуло тонким сладковатым ароматом ягод.
- Я никогда не рассказывала тебе о своем прошлом, - начала Морган.
В удивлении Фредерик приподнял бровь: похоже, больше мяться Морган не намерена и готова сразу приступить к делу. Эти решительные интонации тоже ему знакомы, и он был им рад.
- Да, я полагал, ты сама расскажешь, когда придет время.
- Так вот, это время настало. Сейчас. Но не волнуйся, я буду краткой. И это относится к делу.
Не поднимая глаз от чашки, Морган обхватила ее руками и продолжила.
- У меня никогда не было богатых родителей, обучения в престижных колледжах и частных школах. Была только я сама, мои амбиции и старания – и улицы нашего далеко не фешенебельного района. Зато мы, местные дети, были очень дружны. Взрослые в шутку называли нас бандой. И были недалеки от истины.
Среди них был и Адам. Тот еще сорвиголова. Всего на год старше меня, но почему-то считавший меня кем-то вроде младшей сестренки, которую надо охранять и оберегать. А уж когда он вырос и вытянулся, то перегнал сверстников и вовсе стал заводилой.
Мы выросли. Я неплохо училась и поступила в колледж со стипендией. Наши пути надолго разошлись и ни с кем из друзей детства я не поддерживала связи. Только родители периодически рассказывали, кто куда пошел.
Но после колледжа я вернулась домой. Сняла собственную квартиру, стала работать. Дела не сразу шли хорошо, и когда мне понадобились помощь и деньги, то я позвонила именно Адаму. Он приехал сразу. Тогда я смогла заплатить за квартиру, а долг ему отдала с первой же зарплаты. Но мы стали встречаться. Мы выросли, были уже не «братом» с «сестрой», а очень даже разными людьми, которых по-прежнему тянуло друг к другу.
Честно говоря, не знаю, чем занимается Адам. Точнее, есть официальная версия, которая не слишком интересна, и неофициальная, о которой я даже тогда лишь догадывалась. Он мог пропадать где-то по несколько дней. Иногда ему звонили среди ночи, и он куда-то срывался. Другая на моем месте решила бы, что у него любовница, но я знала, дело не в этом.
В то время у меня особенно разболелась голова, голоса стали такими громкими, что я думала, перестану слышать настоящих людей. Тогда Адам отвез меня к своему знакомому врачу – честно говоря, плохо помню тот визит, но после него именно Адам достал сильнодействующие таблетки. Голоса исчезли, и я даже осмелилась думать, что навсегда.
Мы расстались именно из-за его «работы». Просто в какой-то момент поняла, что больше не могу и не хочу это терпеть. Адам воспринял разрыв нормально, даже сказал, что я могу звонить ему, когда понадобится помощь. Или если я передумаю.
Но недавно он объявился сам. Я не брала трубку, хотя голоса вернулись, а таблетки не помогли так, как в прошлый раз. А потом... после нашего с тобой визита к мадам я позвонила Адаму, и он снова был готов помочь. И я пришла к мадам, чтобы она научила меня справляться с этими голосами.
- Интересная история, - сказал Фредерик, - но прости, какое она имеет отношение ко мне?
- Ты жесток, Фредерик. В этом вы с Адамом похожи. Правда, он никогда не бывает жесток ко мне. Но я позвала тебя не ради душещипательных историй. Адам кое-что рассказал о своих делах сейчас. Потому что знает о тебе, о том, что мы были вместе. И, возможно, тебе будет интересно.
- Ммм?
- Твоя давняя знакомая, Анна Веласкес... она жива. И вполне себе здорова, насколько я знаю.
Лицо Фредерика изумленно вытянулось. Он же сам видел все эти заметки в газетах. Да и Винсент рассказывал ему о надгробии. Правда, никто из них не присутствовал на похоронах, да и вообще знал мало деталей – только теперь Фредерик понимал, что, вероятно, так и было задумано. Ловко инсценировать свою смерть, чтобы никто ничего не заподозрил.
- Но зачем?
- Помимо материальной выгоды? – сухо поинтересовалась Морган. – В последние годы ее выставки проходили все реже, а фотографии пользовались меньшим спросом. После смерти брата Лукаса Анна явно потеряла свое вдохновение, последняя ее успешная выставка была спустя год после его смерти. А потом ее дела шли хуже и хуже.
- Но теперь работы Анна наверняка взлетели в цене.
- В точку. И уверена, доходы идут на какой-нибудь счет где-то далеко. И само имя Анны осталось в истории. Но наверняка было что-то еще.
- Это Анна. Всегда есть что-то еще, - кивнул Фредерик. – Но ты уверена, что она жива?
- Да. И она наняла Адама. Он ее узнал. Не знаю, что конкретно она хотела, но это может быть любая работа, в том числе и грязная. Адам не болтлив, за это и получает деньги. Но даже тут он сказал, что Анна... крайне неуравновешенная. И одержима. Одержима идеей отомстить братьям Уэйнфилдам.
Фредерик нахмурился. Анна никогда не отличалась нормальностью, после смерти Лукаса так ей совсем снесло крышу. Она встречалась с Винсентом, ловко пользуясь его обещанием Лукасу, и пару раз чуть не угробила. И утверждала, что влюблена во Фредерика. Когда спустя год после смерти Лукаса, оба близнеца перестали с ней общаться, Анна долго не могла успокоиться. Уровень ее истеричности порой так зашкаливал, что охрана издательства получила указание не пускать ее на порог. Потом она вроде успокоилась... вроде бы.
- Ты думаешь, Анна может нам вредить?
- Это ты скажи. Я никогда не знала Анну. Но Адам всерьез обеспокоен, и это первый раз, когда он говорил о своей работе. И просил предупредить тебя. И теперь Винсент... исчез.
Фредерик нахмурился. Анна действительно достаточно безумна, чтобы решиться на подобное. Тогда и ее письмо обретало смысл – не было оно послано полгода назад, Анна написала его сейчас. Письмо Винсенту, где говорила о могилах, и ключ Фредерику. По спине мужчины невольно пробежал холодок. Он определенно должен понять, от чего этот ключ.
- Теперь и слова мадам обретают смысл, - сказал Фредерик. – За всем стоит человек, которого мы считали мертвым. Анна.
Для Фредерика не было секретом, что жизнь Анны после смерти Лукаса как будто потеряла былые краски. Смысл – слишком громкое слово для этого случая. Скорее, Лукас всегда и во всем был ведущим. И без него Анна потеряла саму себя. Она не знала, за кем и куда ей идти. А уж после того, как и Уэйнфилды вычеркнули ее из жизни, она должна была их возненавидеть. И обвинить во всех грехах.
Он уже думал об этом раньше. Анна действительно его волновала – и те проблемы, которые она могла принести с собой. Но о ней долго ничего не было слышно, и Фредерик надеялся, что она нашла кого-то, на кого сможет излить свою энергию, и кто поведет ее за собой. Он не знал, да и не хотел знать, что этого не случилось, а ее дела в работе шли все хуже.
После смерти Анны Фредерик невольно вздохнул с облегчением. Но даже смерть, как и все у Анны, оказалась фальшивкой, красивым представлением. И попросту обманом.
- Надеюсь, я помогла тебе, - сказала Морган.
- Определенно. Теперь я хотя бы знаю, с кем имею дело. Хотя надеялся, что никогда ее больше не увижу. Твой Адам, он...
- Нет, он не будет помогать. И не расскажет ничего сверх того, что уже сказал. Поверь, я его хорошо знаю. Для него даже уже сказанное – это слишком много.
- Хорошо. Спасибо – вам обоим.
Морган поболтала остатками чая в чашке и усмехнулась:
- А ведь мы могли бы стать друзьями.
- Возможно, в этом и был весь смысл.
- Если его нет здесь, значит, он уверен, и сейчас ищет в другом месте.
Непреклонный тон Анабель был способен убедить даже упрямую Фэй – и убеждал. Вместе с Офелией они втроем устроились в гостиной, и Анабель ничуть не сомневалась, что, если Фредерика нет дома, значит, у него есть весомые причины.
- Моя связь с ними всегда была меньше, чем их друг с другом, - сказала она. – Если кто и может найти Винсента, так это Фредерик.
- По крайней мере, мы знаем, что в машине его не оказалось, - заметила Офелия.
Как и всегда, она оставалась практична, но права. Звонок буквально пять минут назад, на который ответила Анабель, сообщил, что обгоревшая машина оказалась пуста. Девушке не терпелось рассказать об этом Фредерику, но его телефон по-прежнему не отвечал.
Впрочем, злилась больше всего Фэй. Ей не терпелось куда-то отправиться, что-то делать и предпринимать. А вместо этого она была вынуждена сидеть дома и не знала, куда ей податься. В нетерпении она мерила шагами комнату, не в силах усидеть на месте. Офелия молча за ней наблюдала, а сама Анабель сосредоточенно писала что-то в телефоне –очередное сообщение брату.
Когда щелкнул замок, и стало слышно, как открывается входная дверь, все три девушки разом повернули головы в сторону прихожей, откуда вскоре появился Фредерик. Если его и удивило собрание, он этого не показал и устало уселся на диван рядом с Офелией.
- Рик! – Анабель явно едва сдерживалась, чтобы не подскочить к нему. – Мне звонили, Винсента не было в машине.
Он посмотрел на нее, явно не очень понимая, о чем Анабель, потом кивнул. По его лицу Фэй поняла, что Фредерик и так не сомневался. Скрестив руки на груди, она остановилась перед ним и нахмурила брови:
- Ты ведь знал, да?
- Да.
И Фредерик рассказал им обо всем: и о странном звонке Винсента, и о том, как ходил к мадам Ламбер. И как встретил там Морган, рассказавшую об Анне. О последней Фэй никогда не слышала, и, быстро переглянувшись с Офелией, поняла, что и для сестры имя внове. В отличие от Анабель, глаза которой округлились.
- А зачем ей это все? Анна, конечно, всегда была странной, но не до такой же степени.
- Почему нет? – Фредерик пожал плечами. – Вполне в ее духе. Она решила, что ей надо отомстить – и теперь с упорством, достойным лучшего применения, этим занимается.
- А зачем ей Винсент? – удивилась Фэй.
- Потому что начать с него - это лучший способ заставить страдать меня. У нее вышло. Поэтому теперь я боюсь, что она возьмется за Винсента всерьез. Анна способна на все.
- Где он может быть?
- Понятия не имею.
Фэй присела на ручку дивана, рядом с Фредериком. Ей хотелось хорошенько его встряхнуть, чтобы он подумал, пораскинул мозгами. В конце концов, он, похоже, неплохо знаком с воспаленным воображением этой Анны. Да и Винсента знает лучше всех.
- Фредерик, подумай. Кто, как не ты?
Но он только покачал головой и устало прикрыл глаза. Фэй видела, что Фредерик явно уже размышлял и долго. Возможно, он даже не сразу приехал домой, а успел куда-то заехать, проверяя. Наверняка побывал и в бывшем доме Анны и в тех местах, которые могли быть связаны с ней и Винсентом.
Но он не мог понять, и у Фэй чесались руки, чтобы не встряхнуть его хорошенько.
Вместо этого, рядом с Фредериком пошевелилась Офелия. Ее тонкие белые ладони накрыли его руки, как только сейчас заметила Фэй, сжатые в кулаки. Усевшись на диване на колени, Офелия негромко сказала:
- Ты знаешь, Фредерик. Место, которое много значит для Анны. И одновременно для вас, иначе она бы не подумала о мести именно там. Вспомни. Попробуй подумать, как Анна.
Прикрытые веки Фредерика дрогнули, и Фэй была готова поклясться, что-то неуловимо изменилось. Она благодарно кивнула сестре, а почти сразу после этого Фредерик открыл глаза.
- Конечно. Я знаю, где они. Как просто! Почему я сразу об этом не подумал?
- Потому что последние события не очень-то настраивали на размышления, - мягко ответила Офелия. – Езжай. Мы подождем вас здесь.
Фредерик решительно поднялся, но сама Фэй была уже у дверей:
- Я поеду с тобой. И даже не пытайся возражать.
- И не собираюсь. Может, переоденешь каблуки?
- Если ты не едешь в лес, то я справлюсь.
- Ну... почти в лес.
- Ничего.
Тряхнув головой, Фэй первой направилась к двери на выход. И услышала позади негромкий голос Анабель:
- Пожалуйста, возвращайтесь все вместе...
Винсент открыл глаза и с удивлением понял две вещи. Во-первых, на этот раз ему не снилось никаких мутных снов. А во-вторых, сознание оказалось кристально чистым. Он вскочил на кровати, хотя тут же пожалел об этом, ухватившись за матрас: голова все-таки кружилась. Он дал себе несколько секунд и пообещал не делать резких движений. После чего оглядел комнату – и его удивление с каждым мгновением возрастало.
Он без труда узнал обшарпанные стены, покрытый пылью стол. Наклонившись, Винсент не сомневался, что увидит нарисованную на полу пентаграмму – и действительно, она была там. Едва различимая в пыли, но местами та была хорошенько стерта чьими-то следами.
Никаких сомнений, он в Доме.
Они всегда называли его именно так, Дом, с заглавной буквы. Он всегда представал чем-то большим, чем обычный загородный дом – даже изначально, когда Фредерик его купил, а Винсент навел справки и был очарован таинственной и мрачной историей. Будто бы раньше строение принадлежало брату и сестре, которые жили тут отшельниками, любили друг друга, а потом один из них умер. Второй уехал в город, но однажды вернулся, чтобы записать их историю на черепе любовника и пустить себе пулю в лоб.
Для Уэйнфилдов загородный дом стал приятным местом, где можно забыть о городской суете и устроить настоящие выходные. А уж их друг Лукас знал толк в удовольствиях, иногда изысканных, чаще разнузданных. Все это видели местные стены.
И потом, год спустя после его смерти, в тот странный Хэллоуин, именно здесь им казалось, что они наблюдали призраков. Что из этого казалось, а что было результатом влияния пропитанных кровью стен?
Оставалось только удивляться, почему Винсента привезли именно сюда, кто это сделал, и как скоро он вернется. Но Винсент решил, что вполне может уехать без ответов. Протянувшись к стоящему на столике старому телефону, он снял трубку, не очень-то надеясь на успех. И действительно, ответом была тишина. Винсенту даже показалось, он слышит, как скребутся где-то в телефоне пауки. С отвращением он отбросил трубку – пауков Винсент терпеть не мог.
Уэйнфилды давно не бывали в Доме, но регулярно оплачивали счета, а пару раз в год даже заказывали уборку помещений. Поэтому у Винсента оставалась надежда, что телефон внизу может быть рабочим. Идти до Лондона пешком представлялось сомнительным удовольствием, да и сил бы у него не хватило. А соседей у Дома не было – одна из причин, почему Уэйнфилды в свое время его купили.
Пошатываясь, Винсент вышел из комнаты – дверь действительно оказалась не заперта. У него не было желания проверять комнаты на этом этаже. Телефона в них не было, а единственным желанием оставалось убраться отсюда как можно быстрее и вернуться домой. Фредерик, скорее всего, места себе не находит, особенно после последнего звонка.
Ступеньки вниз скрипели под весом Винсента, но были так крепки, что выдержат еще не одно поколение – если за ними ухаживать, конечно же. Внизу лестницы Винсент не задерживался, хотя раньше непременно сделал бы это – именно там когда-то лежало тело Лукаса. И из него вытекала лужа крови.
Винсент обогнул лестницу и двинулся на кухню. Даже под слоем пыли оставался виден тусклый блеск хрома и стали, в отличие от остального дома, тут все было сверхсовременным.
Телефон на столе отвечал таким же молчанием, как и трубка наверху. С раздражением Винсент положил ее на место. Значит, связи нет во всем Доме – предусмотрительно, чего уж там. И зачем только они оплачивают счета? Винсент постарался не думать, что тот, кто привез его сюда, вряд ли хотел, чтобы он выбирался так легко. Возможно, он вообще не хотел, чтобы он выбирался.
Мысль оказалась неприятной, но Винсент взял себя в руки. На столе стоял грязный стакан, поэтому Винсент быстро его ополоснул и налил воды. Он не знал, было ли это результатом тех веществ, которыми его напичкали, но пить хотелось. Хорошо еще, водопровод работал отлично. К тому же прохладная вода освежала и приносила новые идеи.
Похоже, вариантов у него немного: добраться до дороги и надеяться, что какая-нибудь машина подбросит до ближайшей заправки, где есть телефон. А может, повезет, и до самого Лондона. Главное, связаться с Фредериком.
И добраться до дороги, конечно. Винсент слишком давно не бывал в Доме и надеялся, что то болото, которым приходилось добираться до Дома, не развезло окончательно.
Оставив стакан на столе, Винсент двинулся из кухни. Ему надо пересечь большую гостиную, пройти прихожую – и он на свободе.
Но именно в гостиной Винсенту пришлось остановиться. Он застыл, как будто увидел призрака. В какой-то степени, так оно и было: на него спокойно смотрела Анна, а в руках у нее тускло поблескивал пистолет. Она стояла точно в дверях, ведущих в прихожую, и над ее головой, над дверным проемом, были хорошо видны слова, написанные когда-то давно ее братом: «Твоя Башня рухнет, когда тебя будет соблазнять Дьявол»
- Анна? – спросил Винсент так, будто не уверен в собственном зрении. – Это ты? Или я опять вижу в Доме призраков?
Она осклабилась, что, видимо, должно обозначать улыбку.
- Нет, мой дорогой Винсент, это действительно я. Неужели ты думал, я могу умереть так просто? Хотя говорят, ты ходил на мою могилу. Это так мило. Хотя символично, что и моя могила пуста. И моего брата. Жаль. Он-то действительно умер.
И Анна кивнула, Винсент даже не сразу понял, о чем она. А потом посмотрел себе под ноги, и ему показалось, что доски пола в этом месте до сих пор темнее, чем во всей остальной гостиной. Он стоял ровно под лестницей, на том самом месте, где так невообразимо давно умер Лукас.
- Так это ты привезла меня сюда, - догадался Винсент.
- Не без помощи, конечно. Но я боялась, что ты успел связаться с братом, пришлось импровизировать. Ты знаешь, что моему знакомому в полиции пришлось постараться? Чтобы ему подольше не сообщали, есть ли в сгоревшей машине тело.
- Моей машине?
- Поверь, огонь был что надо! Жаль, ты не видел. К тому моменту совсем отрубился, моему помощнику пришлось тащить тебя. Хотя, признаться, если бы ты умер там, я была только рада. Жаль, что так быстро и без представления для Фредерика, но зато красиво. Хотя я не слишком рассчитывала. Ты и дорога... вы созданы друг для друга. Ты никогда на ней не умрешь.
- Какого черта? Зачем ты это сделала?
Винсенту казалось, он разговаривает с обитательницей сумасшедшего дома, он с трудом мог разобрать в ее словах хоть какой-то смысл.
- Так ты инсценировала аварию, зачем, Анна?
- Как ты медленно соображаешь, Винсент! Твой брат должен был поверить в то, что ты мертв. Он должен был страдать. Как и я.
- Как ты? – несмотря на нелепость ситуации, Винсент едва удержался, чтобы не рассмеяться. – Все твои страдания, Анна, только в твоей голове. Всегда так было. Если Лукас больше не указывает тебе, что делать, это не значит, что Фредерик в этом виноват.
- Он никогда не любил меня. А я всегда любила его. И продолжаю любить.
- Поэтому хочешь заставить его страдать? Очень мило.
- Вас обоих. Вы оба виновны... все всем. В смерти моего брата, в ее сокрытии. В том, что всегда любили только друг друга.
Винсент хотел сказать, что это весьма коварный план, но решил больше не дразнить Анну. Тем более что она подняла руку, в которой сжимала пистолет. Все это время Винсент осторожно продвигался вперед, но теперь застыл. Он узнал оружие: когда-то пистолет принадлежал Лукасу, а потом из него же он и был застрелен.
Анна уверенно направила ствол на Винсента.
- Представление для Фредерика только начинается. Но твое закончится здесь. По-моему, идеальные декорации для мести. Ты когда-нибудь мог представить, что твоей смертью стану я?
И она спустила курок.
Винсент лежал на полу, уставившись в потолок. Он внимательно изучал узоры деревянных балок. Если же скосить глаза, можно увидеть надпись над дверью, оставленную давно мертвым Лукасом: твоя Башня рухнет, когда тебя будет соблазнять Дьявол. Кто бы мог подумать, что он снова окажется в этом доме. Что он здесь и закончит.
Стараясь не шевелиться, Винсент прикрыл глаза. Он ощущал, как кровь толчками выходит из раны, но знал, стоит пошевелиться, и он только ухудшит свое положение. Впрочем, сил все равно не было. Какая ирония, истечь кровью в паре метров от места, где когда-то погиб Лукас. Быть убитым из того же самого пистолета.
- Черт, - пробормотал Винсент.
Ему оставалось ждать, когда вытечет достаточно крови, чтобы он умер. И он мог только вспоминать, как оказался в этой точке времени и пространства – с пулей в теле.
astEnW8w6