Глава 6
В мире существуют разные типы умов человеческих, например такие, как разумный, недалёкий и смелый - разновидностей много и у каждого свои особые приметы. Но нас с вами сейчас будет занимать только одна модель мышления ума человеческого - это тип любопытный. Знаете, в самом любопытстве почти нет ничего предосудительного, так как корни его находятся в замечательном понятии "любознательность". Человек от природы весьма любознателен, его многое занимает, ему хочется знать и многое он пропускает через себя и свою душу. Любознательные люди интересны, а если ещё и не ленивы и любят труд, вероятнее из всего из них выходят лучшие учёные, поэты, музыканты, педагоги, художники и лётчики. Не забываем также о странниках и путешественниках - они тоже относятся к любознательной части человечества. Можно о них ещё сказать многое, но об этом - уже как-нибудь в другой раз.
Итак, любознательность - это хорошо, а любопытство - не очень. Чтобы не объяснять долго почему (полагаю, что читатель и так обо всём прекрасно осведомлён в жизни), я лишь упомяну характерные черты тех людей, чей ум пытаем любопытством. Обыкновенно, они оказываются: сплетниками - формула "знания плюс собственная выгода и делить на совесть", клеветниками "знания плюс зависть и делить на гармоничный лад внутри сердца", доносчиками "знания плюс страх за свою жизнь/карьеру/любовь/и прочая и умножить на многочисленные оправдания в себе". Правда, чаще всего бывает так, что эти индивиды всей подноготной с формулами не знают, а действуют не нарочно, а так, лишь слегка прислушавшись к своему потаённому и скрытому. Возможно, в других сферах жизни они и неплохие люди, а кто-то из них даже является и хорошим другом для вас, но всё же когда наступает момент истины и в их руки попадают какие-нибудь занимательные сведения... они не могут удержать себя, так что будьте предельно осторожны.
В этой истории есть также ещё один человек, который непроизвольно и ненамеренно, был любопытным. Именно она стояла за дверью кабинета и подслушивала разговор Марка и Тома. Совершенно случайно, Персилла Арлоу шла в совершенно противоположном направлении от класса (номер тридцать семь), однако увидев, как в его дверь заходит некто, кто для неё считался интересным субъектом, а это был Марк Лоуренс Милн, она не выдержала и потихонечку подобралась к ним, затаившись у входа тише травы, ниже воды.
Перси, подслушав ссору, дождалась, когда из кабинета выйдет последний человек и, только после, неспешно зашагала вниз по лестнице с третьего этажа к главному выходу. По дороге эта на вид очень симпатичная девчушка - каштановые волосы до пояса с медным отливом, стройная, обладательница карих томных глаз, удовлетворив своё внутреннюю жажду любопытства, с радостью отметила, что это приключение закончилось для неё полной победой. Теперь Персия размышляла о том, как бы получше распорядиться услышанным. У неё возникли весьма двоякие чувства - Перси хотела посмотреть, как отреагирует её подруга Литти на такую новость, которая дружила с обеими этими дурачками (Персилла проявляла к этим мальчишкам не больше внимания, чем к обитателям искусственной муравьиной фермы в классе биологии; хотя надо отметить, что Марк занимал её до этого инцидента больше, чем Том). Но с другой стороны, ей также хотелось разузнать, отчего Гарвей так сильно затаил обиду на Милна, а об этом - она давала гарантию практически на восемьдесят процентов вероятности - Аэлите совершенно ничего неизвестно.
Тогда Персия стала вспоминать всё, что ей было известно об этих двоих. Храня где-то в глубине своей памяти такие не совсем важные вещи, которыми обыватели не всегда интересуются и быстро о них забывают, она вытаскивала воспоминание за воспоминанием, реакцию за последующими связанными событиями и... Наконец-то, ей удалось припомнить кое-что действительно интересное.
- Ох, как это всё занимательно! - тихо, чуть не проговорившись, зашептала Персилла.
Томас Гарвей... Его отец был кем-то важным, ах, как жаль только, что она не помнит, кем именно! А Милн... Они ведь, кажется, раньше дружили... Да, всё верно! Их родители точно были знакомы. Да и Томас раньше был на высоте - хорошо занимался, жил в собственное удовольствие. Но потом что-то произошло... Но что? Кажется, Гарвея-старшего не стало, но почему? И причём тут семейство Марка? Вот так загадка...
"Ну а теперь нужно поделиться моими соображениями с Литти" - подумала девушка, доставая тем временем телефон из сумочки.
Аэлита ответила на звонок подруги практически сразу, спустя всего секунд пять:
- Привет, Перси!
- Привет, дорогуша! Ты знаешь, я сейчас узнала кое-что интересное... Мне здесь рассказал один знакомый... - Персия не собиралась подставляться самостоятельно, дабы никто не узнал, как хороша она в подобных вещах (имеется ввиду подслушивание и прочая). - Да, и представляешь... Просто ужасно, не так ли? - вот тут она поведала (практически) всё, что узнала.
- Погоди... - Литти забеспокоилась.
- Так вот, Гарвей отказался наотрез даже руку ему пожать, вот!
- ...теперь получается, что с Томми никто не будет заниматься?
- Да, ну а кто же будет возиться с ним таким ужасно несговорчивым?
- Ох прости, Перси, но мне кажется, нужно срочно помочь маме... - Аэлита решила пойти на попятную. - Да-да, спишемся ещё, ага... Только прошу, никому сильно об этом не рассказывай... Ну чего-чего, как-то это всё нехорошо, а вдруг и вообще неправда... Да-да, ну всё, я побежала, пока. Хорошо тебе добраться домой... Ага... - телефонный разговор наконец-то завершился.
Литти легла на свою кровать и закрыла лицо ладошками: "Кто бы мог подумать, что... Ох, я ещё и всё время обсуждала его с Томми. Как ему наверное было неприятно... И что же могло такого между ними произойти? А, впрочем, зачем я лезу так далеко. Если нужно будет, сами расскажут. Но мне жаль и Тома, и Марка. Эх-х-х, вот бы они помирились..." - размышляла она. Щёчки её покраснели, а глаза заблестели в свете ночной лампы.
Потом она уселась на стульчик, и смотрела на "без пяти минут" вечернее небо через окно. Ей вдруг даже вспомнился один стих:
"Ты веришь, ты ищешь любви большой,
Сверкающей, как родник,
Любви настоящей, любви такой,
Как в строчках любимых книг.
Когда повисает вокруг тишина
И в комнате полутемно,
Ты часто любишь сидеть одна,
Молчать и смотреть в окно.
Молчать и видеть, как в синей дали
За звездами, за морями
Плывут навстречу тебе корабли
Под алыми парусами..."*
Просидев в тишине ещё минут двадцать, мысли Литти вновь вернулись к прошедшему разговору с Перси. Ей вдруг невыразимо стало жаль Томми, а ещё она чувствовала вину перед ним за то, что рассказывала ему о Марке. Марк... Ему она тоже очень сочувствовала. Какой же он всё-таки молодец, что вызвался помочь Томасу. Потом девушке вспомнилось, что Марк теперь больше не сможет подтянуть Тома...
Тогда она взяла телефон, и отправила в мессенджере сообщение классному руководителю Томми: "Здравствуйте, я бы хотела помочь Томасу Гарвею с учёбой. Это ещё возможно?"
• ────── ✾ ────── •
Примечание: * - Стих Э. Асадова "Добрый принц"