Бакалея безумия

Давящую тишину супермаркета нарушали ритмичные шаги четырех людей, но громче всех раздавалась вальяжная походка Оуэна Лагранжа.
Высокие армейские ботинки ядовито-желтого цвета еще больше подчеркивали неформальность их хозяина. Серебристый плащ довольно эпично развивался у него за спиной, делая похожим на какого-то супергероя, но и без нотки нелепости в этом образе не обошлось.

Дуглас уверенно последовал за этим странным мужчиной, называющим себя их спасителем. Тэмми топталась на месте, умоляя старшего брата пойти за ним, после чего Калеб сдался, но продолжил бросать на Оуэна подозрительные взгляды. Он не собирался доверять этому едва знакомому человеку, который умело создал себе амплуа добрячка и альтруиста. Возможно, Лагранж им и являлся, однако всегда стоит быть начеку.

Миновав несколько продуктовых прилавков, они оказались в алкогольном отделе, который можно было отнести к одному из самых элитных в супермаркете. В тянущихся у стены холодильниках покоилось множество затемненных бутылок вина, шампанского, виски и прочего. Все они испускали такое же призрачное свечение, как и продукты на прилавках.

- Ты на пьянку нас что ли привел, чудик? - зло усмехнулся Калеб, изогнув одну бровь.

Каждая из этих бутылок стоила целое состояние, поэтому семья Тернеров никогда не могла их себе позволить. Даже на праздники приходилось ограничиваться дешевым пивом или вовсе обходиться без алкоголя.

- Итак, - начал Оуэн, не обратив на его слова никакого внимания. - Возможно, а вернее абсолютно точно, сказанное мной покажется вам бредом умалишенного. Однако все это чистая, но довольно горькая правда, которую вам просто стоит принять. Бакалея безумия - так мы называем место обитания всех грешников супермаркета, это своего рода изнанка реальности...

- Ты сказал мы, - перебила его Тэмми. - Кроме нас четверых здесь есть кто-то еще?

- О, моя дорогая, здесь скитается столько человек, что всех сразу и не сосчитаешь. Многие предпочитают оставаться в одиночестве, поэтому о них я могу вовсе не знать, - Лагранж говорил настолько пространно, что его слова не давали ребятам никаких ответов, а лишь еще больше загоняли в тупик. - Как я уже сказал, изнанка реальности - это некое пространство, которого, по сути, и не существует. Это лишь обратная сторона привычной нам жизни, куда могут попасть лишь избранные. Я имею ввиду, избранные Дьяволом, конечно.

- Ты и правда говоришь как чокнутый... Но твои слова не так уж и безумны, если учитывать обстановку, - хмыкнул Дуглас. - Супермаркет действительно очень изменился, он уже почти ничем не напоминает привычную нам бакалею. И все это не только из-за отсутствия покупателей, их обычной возни и странного освещения, что-то еще не дает мне покоя...

- Здесь пахнет грехами, мой дорогой друг, - с диковатой ухмылкой пояснил Оуэн, раскинув руки в разные стороны. - Буквально каждый метр пропитан нашими прегрешениями, это и создает такую, мягко говоря, неприятную атмосферу. Все дело в темной энергетике.

- Тут что раньше было кладбище или какая-нибудь психиатрическая больница, и теперь злые духи не дают нам спокойно жить? - недоуменно пробормотала Тэмми. - Вряд ли, ведь супермаркету уже лет сорок, не меньше. А, насколько мне известно, раньше здесь были лишь пустынные развалины.

- Так и есть, - согласился Лагранж, откупоривая одну из бутылок вина и сделав глоток прямо из горлышка. - Никаких злобных призраков здесь нет, ужасов хватает и без них.

- Чувак, да ты просто несчастный пьянчужка, а все твои россказни всего лишь байки алкоголика, - фыркнул Калеб, прожигая кудрявого мужчину враждебным взглядом.

- Я, кажется, сказал тебе разговаривать со мной с должным уважением, Тернер, - ледяным тоном произнес Оуэн, вмиг переменившись в настроении. - Ребятки, вам стоит наконец понять, что я знаю грехи каждого из вас и могу устроить расплату прямо сейчас. Я знаю, что ты, Тэмми, жалкая воришка, неспособная сама себя прокормить и решившая, что можно жрать на халяву, не получив никакого наказания.

- Откуда ты... - начала было девушка, чувствуя как сердце пропустило несколько ударов, а дыхание, напротив, значительно участилось.

- Будет очень сложно сосчитать, продуктов на какую сумму ты украла с прилавков этой бакалеи, но думаю, что вполне достаточно для того, чтобы супермаркет понес хоть и незначительные, но потери, - задумчиво проговорил Оуэн, потирая щетину бледными пальцами.

- Я не знаю, откуда тебе всё это известно, но... - она предприняла еще одну безуспешную попытку спорить.

- Моя милая Тэмми, все прекрасно понимают то, что вы с братом совсем одни и у вас нет семьи, поддерживающей материально. Однако в вашем возрасте пора бы давно найти работу, а не тырить еду и притворяться бедняжками, обделенными вниманием фортуны. Если ты действительно хочешь искупить свою вину и очистить душу, то предоставляю тебе выбор.

- Я слушаю, - запинаясь, сказала Тэмми, обкусывая и без того израненные губы.

- Либо ты съедаешь все продукты, лежащие сейчас на прилавках, - с нездоровым удовольствием произнес Оуэн. - Либо я отрубаю тебе оба запястья.

После заключающей фразы Калеб не выдержал этого откровенного морального насилия над родной сестрой и набросился на Лагранжа, вдавив его в холодильник. Тот даже не пытался сопротивляться, а лишь громко расхохотался, все больше напоминая полнейшего безумца.

Стерпев пару больных ударов по лицу, мужчина сдавил челюсть Тернера, изо всех сил пытаясь открыть его рот. Наконец приоткрыв полные губы парня, Оуэн влил туда несколько капель бордового вина, бутылку которого по-прежнему держал в руке. Калеб моментально закашлялся, сжимая ладонями шею, словно ему не хватало кислорода.

- Что за отраву ты пьешь?! - прохрипел юноша, задыхаясь и отчаянно пытаясь набрать в легкие чистого воздуха.

- Вино высочайшего сорта, доставленное прямиком из самых престижных виноделен Франции, -
с гордостью усмехнулся Лагранж. -
Я добавил в него специальный ингредиент, который и подарил тебе такие непередаваемые ощущения.

- Кто ты такой? - внезапно спросил Дуглас, до этого молча наблюдавший за этой стычкой.

- Пожалуй, я главный грешник этой чертовой бакалеи, - пожал плечами Оуэн. - Все вы успели нарубить дров, однако больше всего грязных делишек натворил именно я, за что и стал узником этого дьявольского супермаркета. Как вы уже убедились на примере Калеба, это вино, разлитое по бутылкам, не совсем обычное.

- Оно, мать твою, отравленное! -
все еще отхаркиваясь, прошипел Тернер.

- Что-то вроде того, - кивнул Лагранж. - Я родился и вырос в пригороде Франции в семье виноделов, поэтому имею представление о том, как оно создается. Однажды, еще будучи ребенком, я хотел посмотреть на то, что произойдет, если подлить обычный яд в один из чанов с виноградом. К сожалению, готовое вино испили лишь наши соседи, которые почему-то не подохли сразу же, а только спустя сутки. Во всем обвинили моих родителей, никто ведь не подозревал малолетнего мальчишку, решившего поэкспериментировать.

- Ты конченый псих, - выплюнула Тэмми, до конца не веря услышанному.

- О да, это абсолютная правда, - с широченной улыбкой согласился Оуэн, словно ему нравилось то, что его называют психопатом. - Что же было дальше, спросите вы? А дальше были мои опыты по созданию различных ядов, имеющих свои особенные свойства. Потом я добился должности владельца этой бакалеи, а значит, имел над ней полный контроль. Решив расширить аудиторию собственных экспериментов, я создал партию вин, разбавленных моим любимым ядом, и внедрил их в продажу. Изумрудно-зеленые бутылочки затерялись среди другого алкоголя, а покупатели брали их, ни о чем не подозревая, - здесь Лагранж выдержал театральную паузу, для придания большего драматизма.

- По моим собственным подсчетам, погибло несколько десятков людей и они продолжили бы дохнуть как мухи, если бы супермаркет не обнаружил отравленную партию вин. Бакалея начала стремительно терять клиентов, а я по-быстрому сделал ноги, чтобы не вызвать лишних подозрений. Все шло так хорошо, я наконец смог удовлетворить свою больную душонку смертями невинных, однако в один прекрасный день я застрял здесь навсегда.

У троицы подростков ушло несколько минут, чтобы осмыслить сказанное. Все это казалось полнейшим безумием, а человек, представившийся Оуэном Лагранжом, оправдал свой ярлык душевнобольного, которым он сам себя и наградил. Теперь молодой мужчина виделся в глазах подростков абсолютно в другом свете, даже внешне он как-то переменился.

Кристально чистые глаза светло-голубого оттенка, совсем недавно казавшиеся вполне искренними и желающими помочь, сейчас полыхали дьявольским огоньком. Парень и раньше вызывал подозрения, однако это не помешало ребятам довериться и последовать за ним. Хитрый прищур и кривая усмешка, не напоминающая хоть какое-то подобие улыбки, еще больше подтверждали, что предыдущее амплуа Лагранжа пропитано ложью и лицемерием. Он просто хотел заманить их в свою ловушку, чего в итоге и добился.