Глава 4. Жорик
Китежградский университет, вечер 31 серпня
Георгий Глефов вышел из стен своей alma mater - Китежградского университета магии и естествознания - спустился по высоким ступеням блаженно потянулся и подставил лицо угасающему солнцу. Под ноги вихрем пригнало стайку авангарда сухих листьев, Жорик с удовольствием наступил кедами на парочку из них, вслушиваясь в приятный хруст под ногами. Кинул взгляд дальше - столетние клены и вязы прикрывают соседние корпуса. Хорошо бы сейчас завалиться на траву под ветвями, и плевать, что прохладно. Но завкафедры еще не ушел, а значит всю плешь проест о неподобаемости подобного поведения для свежеиспеченного доцента. Хотя казалось бы, орды студентов только утром заполонят коридоры и аудитории, но нет.
Утром, едва только накормив весь свой зоопарк, умчался на кафедру по звонку: его будущая армия говорящих мышей (уже армия, но ещё немая), совершила хитрую диверсию: сбежала из клеток и захватила все здание. Бегал собирал. Одного вот только перед выходом у двери поймал - Жорик приоткрыл нагрудный карман красной клетчатой рубашки и с улыбкой посмотрел на свернувшегося клубочком спящего мышонка.
Кинул взгляд на экран телефона... Домашний зоопарк кормлен, авто-уборка запущена, срочных случаев нет.
Домой идти не хотелось. Серега наверняка в мастерской - что-то недавно рассказывал про новую постановку. Алекса не встретишь: по официальной версии он разрывается от кипучих дел редакции. По правде же, запирался в своем подвале - читал, гонял игры на компьютере, часами стучал по клавишам своего пианино и очень много скакал со шпагой в руках. К нему по негласной договоренности никто не лез - чем бы не тешился, лишь бы по подворотням больше искать не приходилось, как по началу. Брр, страшно вспомнить. Так что сейчас он даже и ничего вроде, на человека немного похож. Зато его благоверная вечно там тусуется. Прохода нет от ее финтифлюшек дамских и болтовни глупой... Не, домой точно путь закрыт. Навестить родителей? Тоже не вариант. Надо было заранее предупреждать, чтобы мама чего-нибудь вкусного приготовить успела. Так что лучше на выходных.
Позвонить Вике? Дружить-то с ней правила не запрещали. Но нет. С Дэном, так с Дэном.
Вот с самим Дэном бы поговорить. Расслабленность кляксой сползла с лица Геры - события прошлого сборища все никак не выветривались из головы. Он задумчиво вздохнул, покрутил телефон в руках, но все-таки отправил сообщение.
***
Условным местом была одна чайхана в восточном районе Старого города. Друзья еще в далекие школьные годы избрали ее тайным местом для встреч. На тот момент, правда, в тайнах не было никакой необходимости - их ореол лишь помогал превращать дружеские посиделки в маленькие приключения. Тогда чайхана полюбилась им ценами - поесть дешевле в городе было негде. Затем, когда на дружбу Геры и Дэна начали посматривать косо, ореол таинственности стал выполнять свою непосредственную функцию. Они даже могли спокойно добраться до этой чайханы, скинув любые гипотетические или реальные хвосты. А все из-за того, что ее еще найти надо. Ребята и сами далеко не с первого раза смогли запомнить дорогу к ней, в каждый визит приходилось плутать. Вроде бы еще вчера точно поворачивал около дома с синим навесом и зеленой урной, ан нет - теперь она оказывалась за углом у деревянного дома.
Свою роль играло и то, что улочки здесь узкие, петляющие. Так и этого было мало! Они еще и друг на друга жутко походили. Неудивительно, что даже спустя столько лет у обоих друзей до сих пор закрадывалось подозрение, что либо это заведение постоянно мигрирует, либо их, таких похожих, в восточном районе сразу несколько. Но, как ни странно, Жорик с Дэном всегда находили друг друга.
После долгих размышлений за чашкой щербета, друзья решили для себя остановиться на том, что чайхана немного заколдована (хоть признаков они и не обнаружили), и найти ее могут только Избранные, в число которых они смогли попасть. Как тайный клуб какой-то, ей богу.
Из раза в раз здесь можно было встретить одних и тех же людей. Будто они только тем и занимались, что покуривали кальян, ели плов с шурпой да распивали ароматный чай с травами.
С улицы к чайхане было сложно привыкнуть - после яркого солнца внутри казалось темно, да еще и в воздухе сгущались вечные облака сладкого дыма: о вытяжке владельцы заведения, видимо, не слышали. Но оно и к лучшему - еще один элемент образа.
Жорик прошел в угол зала. Непривычный для европейцев низкий стол и пара больших узорчатых подушек были единственными не занятыми, они все еще громоздились на твердой поверхности. Жорик плюхнулся на одну из свободных, и тут же стол и вместе с его подушкой неторопливо поднялись в воздух и неподвижно зависли где-то посередине между полом и потолком, лишь изредка, точно облака, покачиваясь от резких дуновений ветра из открытого окна.
Большой начищенный медный чайник и узорчатая пиала уже подплывали к нему по воздуху. Ну и шахматная доска, привычно, как кот к хозяину, вальяжно опустилась в руки с ближайшей полки.
Отличное место эта чайхана. Релаксирующее, неторопливое, постоянное в своей изменчивости, как сама жизнь. Даже ход мыслей меняется, меньше на шуточки-прибауточки тянет. Для Дэна, подозревал Гера, это едва ли не основная причина любить это место: он выглядел здесь почти что вменяемым, и не так позорно было сидеть с ним рядом.
Да-да, тот еще зануда этот Дэн. И говорит Жорик для него громко, и руками машет, чашки роняет, с подушек летает головой вниз. Зато понимает Данил его как никто другой. Раньше был Алекс... Ну да много уже об этом сказано - совсем не тот.
Попивая чай, Жорик неторопливо расставил фигуры. Традиция: он всегда за белых, Данил - за черных. Противостояние Света и Тьмы нельзя остановить.
В голове крутились недавно просмотренные выигрышные схемы. Но где-то на периферии. Основное: подготовка и настрой перед встречей с Дэном. Разные стороны баррикад сильно усложняли общение. Дружба-дружбой, но информатором ни один из них быть не собирался. И без того. Надо продумать список тем, которые ни в коем случае нельзя поднимать. Про дело Маринки вот спросить можно. Вдруг что-то не самое секретное удалось узнать?
Дэн четким почти строевым шагом прошел сразу к парящему столику, за которым разместился Гера. Вроде и гражданским сейчас прикидывался - джинсы, тонкий синий свитер, кроссовки, но осанка и походка все равно выдавали. И глаза конечно - серые с каким-то металлическим отливом - сначала зорко осмотрели весь зал, затем зафиксировали какие-то детали, и только потом улыбнулись другу детства. Но особой радости во взгляде Гера не заметил.
- Здравствуй, Жорик.
- И тебе привет, Дэнчик.
- Ты же знаешь, я не Дэнчик. Я - Данил, - с какой-то непонятной грустью усмехнулся жандарм.
- О, да кто-то школьные годы вспомнил! - искренне засмеялся Жорик. - Тогда и ты, будь добр, звать меня Георгием.
- Ага, Бенедиктовичем... О, ты фигуры расставил уже.. - он неторопливо разместился на своей подушке и неловко взлетел на уровень Жорика. Губы его были плотно поджаты, а брови угрюмо нависали над глазами. - Поговорить надо., - сказал он тяжелым голосом, а затем подался к нему и почти что закричал шепотом через стол. - Ты что творишь? Два тяжелых ранения. Сразу после запрета политических объединений! Улики косвенные есть, для Вече их достаточно, чтобы упечь тебя лет на пять минимум. И за меньшее сажают.
Гера тяжело вздохнул, и по одной стал собирать деревянных солдатиков.
- Жить будут?
- Выкарабкаются, - покачав головой сказал Данил. - Гера, я боюсь, что последний шанс ты уже упустил, но все же: уходи. Уходи ты из этих ваших декабристов. Ареса-то хоть убеждения хоть как-то оправдывают, а ты! Зачем тебе сдалась эта ваша Организация?
- Ты пришел только для того, чтобы мне это сказать?
- Я не хочу однажды получить приказ на твое задержание, - твердо сказал Данил.
- О, ну я бы просто так не дался! Это была бы дуэль века, - усмехнулся Жорик и захлопнув крышку, лучезарно улыбнулся и посмотрел в глаза другу. - Наконец-то бы и узнали, чье чародейство круче - Темных или все-таки Светлых.
- Твое чародейство - единственная твоя защита, да, - не сбиваясь с серьезного тона парировал Данил.- Но очень скоро они прекратят выжидать и приказ на задержания и тебя, и твоего отца, и друзей отдадут. Уходи, Гер.
Гера взял в руки пиалу с чаем и сосредоточился на напитке.
Жорику было практически все равно, кто и как руководит их страной. Политика его мало интересовала. Лучшая жизнь? Что за абстрактное понятие?! Ему и так неплохо жилось. Из его близких именно угнетение, а не обычные недовольства политикой своей страны, испытывал волкодлак Серега. Да и то, что за страдания? Ну, бумажек больше собирать, ну, список разрешенных профессий ограничен. Ему это и не нужно. Свободный художник. Хоть здесь картины пиши, хоть у неволшебников - все одно. Отсутствие свободы слова с появлением Интернета, несмотря на все запреты и постановления, по сути, перестало существовать. Что там еще? До пенсии еще далеко, никакие пособия не нужны, на зарплату научного сотрудника прожить сложно, да можно, благо, грантов больше стало. Так что другой жизни Георгию особо и не хотелось. Он понимал, что это несколько эгоистично. И лешие, и волкодлаки, краснали, домовые и прочие заслуживают поддержки человеческого населения, но ради этого необязательно бунты устраивать. Когда у них была Маринка - смысл в Организации был. Наследница княжеской силы в теории должна была стать идеальным правителем - всех понимающей и всех устраивающей. Как из нее мог получиться хоть какой-то правитель, Жорик представлял слабо, но в ее образе была надежда на будущее и тяга к переменам. А потом эта глупая ссора с Вампиловым. Алекса вынудил какой-то подозрительный тип сказать, что разлюбил (как в это вообще поверить-то можно было?). Маринка же ну очень внезапно отреагировала абсолютно спокойно (не рыдать, так сбросить того со скалы точно должна была по мнению Жорика), помахала ему рукой, и исчезла. Буквально растворилась в воздухе. А потом это тело, опознание. Ужасно. И Алекс... стыдно себе признаваться, но в те дни Жорик даже иногда жалел, что и тот продолжает жить. Настолько его переломала потеря, вина и неизвестность.
Жорик тогда остался в Организации, чтобы узнать, почему и как пропала боевая подруга. Да и Вече долго не отправляло за ними жандармов. Первые собрания Организации проходили вообще в доме родителей за кружкой чая. Потом началась слежка, тайны. Веселуха. До прошлой стычки, конечно.
- И ты считаешь, что меня спокойно отпустят? - после продолжительного молчания усмехнулся Жорик.
- Ну.. я, конечно, слышал байки, что у вас выйти из Организации только со смертью можно. Но твой отец никогда не был рад, что ты в это болото залез, вроде как.
- Пф, - махнул рукой Жорик. - Начистоту так начистоту. Я не про отца. Про вас. Хочешь сказать, что реши вы арестовать самого Ареса, не станете использовать меня, Алису, маму, как рычаг давления на него? Перестанете следить? Оставите в покое?
Настала очередь Данила сосредоточенно пить чай. Гера всматривался в будто чуть высохшие черты лица друга - скулы обострились, глаза запали. Сколько он там пашет на внутренний правопорядок? Четыре года академии, значит два в штате. И даже ни одного повышения не получил ведь. Только оттого, что родственник преступника - Гера знал, что через год после выпуска у них там все уже старшими унтер-офицерами ходят.
- А тебя-то самого действительно все устраивает? - с полным голосом скепсиса спросил Гера.
- Меня? Устраивает? Кхех, - горько усмехнулся Данил. - Я, конечно, понимаю почему ты, твои друзья и родители этим заняты. В Китеже живется все хуже. Даже если отбросить мою собственную историю - когда отца сослали к неволшебникам, только из-за этого Кузара. Они ведь даже знакомы не были... Так только за последние годы сколько негативных изменений. Цены растут, зарплаты нет. Одна эта чайхана сохраняет стабильность. Моя мама не может жить на пенсию. Сестра, по сути, инвалид и работать не может - думаешь на ее пособие реально прожить? А лекарства? Многие ведь даже не купить! Я находил информацию, что из Китая контрабандой возят стимуляторы, которые могли бы существенно облегчить жизнь для Насти... Но на них нет лицензии, ведь Китеж отгорожен от всего мира. А те, что предоставляют больницы еще ждать по полгода надо, и Настя в любой момент может остаться без таблеток, а это дорога в госпиталь только. Моя зарплата - копейки! Я недоволен текущей политикой Вече. Я очень недоволен руководством Третьего Отделения. Я студентом еще с остальными ефрейторами часто выезжал на "субботник". Знаешь где мы порядок наводили? В нашем засранном центральном парке? Нет! Дорожки генеральских дворцов от листьев чистили!.. Только несмотря на все это я не верю, что путь Организации может что-то изменить. Вас запрещают. Еще чуть-чуть и объявят войну. А если вы будете сопротивляться, то будет много крови. У вас два чародея, несколько мощных магов. У Вече - вся жандармерия, полиция и армия. Мы вас задавим числом минимум. Но это будет хаос, на котором здорового общества точно не выстроишь. Поэтому раз уж меня позвали в жандармы - я буду делать свою работу максимально хорошо. Чтобы своими действиями, своим примером по чуть-чуть менять систему. Вода камень точит.
- А если голова гнилая? - задумчиво спросил Гера.
- Дослужусь до головы. И буду точить камни там, - хмуро ответил Данил.
- Мда, - протянул Жорик. - В этот путь я не могу поверить... Разве одному систему изменить? Даже чародею.
- Вот присоединился бы с друзьями, был бы ни один, - будто с какой-то давней обидой выпалил Данил.
Какое-то время оба молча сидели друг напротив друга, тупо уставившись в стол.Затем Данил, явно недовольный градусом разговора, потянулся к шахматам и начал расставлять фигуры. Гера помог расставить белых.
- Ты мне лучше расскажи, как твои опыты с телепортацией? - наконец, сказал Данил ровным тоном. - Понял, как Марина тогда под поезд угодила?
- Кажется, да... - задумчиво протянул Гера. - Правда, я приостановил опыты, так как людей, желающих выступить подопытными, нет.
- А предметы?
- А что предметы-то? Человека нужно. Мгновенное перемещение предметов и даже животных в пространстве ответов на вопросы не даст, - сел на любимого конька Жорик. - Помнишь, я рассказывал? Так же, как перемещаются индрики, Марина телепортироваться не смогла бы. Не зря рогатым нужно прежде побывать в месте переноса. Я ставил считывающие датчики на одного - кое-как уговорил. Это не телепортация, а портал. У каждого индрика по земле разбросаны небольшие, едва уловимые нашей техникой порталы - что-то наподобие тоннелей на скрытой молнии. Им необходимо этот замочек поддеть, чтобы протиснуться и попасть куда нужно. Заранее сделать лаз - иначе никак. А Марина, по словам всех ее знакомых, даже близко к этой линии жэ-дэ-путей подойти не могла. Очень похожая техника переходов между измерениями у нашей Виктории. Я ее специально одно время по мирам скакать заставлял. Но ее способности я считаю достаточно опасными. Она просто в клочья разрывает ткань пространства, оставляет между мирами дыру. Которая со временем может начать расширяться. Мало того, что дыра расширяется со временем. Она не закрыта! Из нее всякое разное просачиваться может. Она, правда, когда поняла, начала учиться такие же скрытые застежки делать, как у индриков, и в один и тот же мир разных порталов не открывает, одним пользуется. Но в рапорте с места происшествия ни о каких пространственных разрывах не сообщалось - ты же сам его достал, видел. А они достаточно мощные, любым счетчиком легко считываются. Так как доверия к официальной версии ни у кого из нас не было, я вместе с отцом туда ездил. Да, спустя месяцев восемь. Но дыра должна была быть страшной. И следы в любом случае остались бы. Так что Марина точно пространство не разрывала. Получается, телепорт? Но тогда... это ж пипец полный! Вот смотри, - Жорик передвинул к себе чашку, - изменить ее пространственное местонахождение мне не сложно, - легкое движение кистью, как у фокусника, и чашка исчезла со стола. Движение кистью в обратную сторону и чашка из ниоткуда появилась прямо перед Дэном. - Я для эффектности могу даже блесток добавить, как в Стар Треке будет. Проверяй.
- Ого, Гер! - искренне восхитился Данил. - Это же перемещение! Из ниоткуда! Я восхищен! Разрывов в пространстве нет, изменений нет, следов преобразования чашки нет! Гениально!
- Не-а, Дэн. Ни капли не гениально. Прислушайся к ней, - оба замолчали. Слушали тишину какое-то время.
- Ты о чем? Ничего же нет. Тишина, - ничего не понимая, сказал Данил.
- Вот именно. Ничего. Прислушайся к своей чашке. Которую я не трогал.
- Опять ты со своими буддисткими штучками! - поморщился Данил. - Да не слышу я, что там чашки твои говорят.
- Ничего не буддийское. Не слышишь, так дотронься, прочувствуй ее. - Дэн недовольно сморщился, но решил подчиниться. Чтобы лучше понять, даже глаза прикрыл. Сначала его лицо не покидала ироничная усмешка, он явно придумал какой-то остроумный комментарий, но вдруг насторожился, сжал крепче в руку перемещенную чашку, в другой руке свою, поменял чашки в руках. Открыл глаза, уставился на Герину чашку, и, наконец, неуверенно сказал:
- Эта чашка какая-то холодная. Я не понимаю... Вроде и тепло рук принимает, отдает... Но что-то не то. Та же чашка, точно та же, что до перемещения была, но не хватает чего-то. Не могу объяснить... - лицо Данила выглядело растерянным. Он не привык, что не может что-то описать привычными рациональными терминами.
- Угу... Смотри дальше, - и тут рядом с первой чашкой возникла вторая, затем третья, четвертая. - Я их сколько угодно могу сейчас наштамповать, - буднично пожал плечами Гера.
- Ого... - изумился Данил. - Они же одинаковые!
- Ну да, - усмехнулся Гера, Данил же на него смотрел как ребенок на ярмарочного кудесника. Геру этопозабавило - не часто такой взгляд от своего надменного дружка увидишь. - Я сейчас объясню все. Разоблачение века! Да ты и сам все это можешь. Легко! Ты, мой друг, часто забываешь о том, что хорошее чародейство зависит от хорошего воображения! Когда ты перемещаешь чашку, ты не просто представляешь, что сначала чашка стояла тут, а потом бац - и на другом краю стола. Нужно вообразить, визуализировать у себя в голове, ну или полностью прописать путь перемещения, как в программировании. Из одного места в другое просто так переместить нельзя - я пробовал. То, что я сделал - это как на сочетание ctrl-x на клавиатуре компьютера нажал. Я скопировал эту чашку. Каждую ее частицу, всю структуру, вплоть до молекулярного строения. Дальше я эти данные из точки A изъял. Но не сразу в точку B они попадают. Все как в компе: скопированные данные попадают в буфер обмена. Именно там, судя по всему, остается (или даже всегда там и находится - не разобрался до конца) идеальный образ вещи. Примерно, как эйдосы Платона. Копии идеального образа я могу вставлять в любые другие точки в пространстве: С, D, E. Да где угодно. Но они пустые. В буфере что-то очень важное застревает. И в наш мир я не могу это вытащить.
- Стоп-стоп-стоп... Гера, под «очень важным» ты что, душу имеешь в виду? Хочешь сказать, ты доказал наличие души?..
- Нет. Я ничего не доказал. Я фиксировал телепортацию на приборах – и наших, и неволшебников - никаких изменений так и не обнаружил. Совсем никаких. Доказать я ничего не могу. Я просто знаю, что эйдос предмета так и остался там, в буфере. Правда, есть подозрение, что это именно мое чародейство так работает, потому что я сам так мир вижу и чувствую. Все-таки способ и манера волшебства - продолжение самого волшебника. И, возможно, у какого-нибудь рьяного материалиста телепортация и без ущерба может пройти.
- Только ни один чародей не может быть рьяным материалистом, - неотрывно глядя на вереницу идентичных чашек, пробормотал Данил.
- Это да. Даже если ты был им прежде. С таким сталкиваешься, что верить так или иначе начинаешь... - крутя в руках новую чашку, вздохнул Жорик. Помолчали.
- Но это получается, - после продолжительной паузы решился высказаться Дэн, - что если Марина телепортировалась, то где-то в буфере может остаться ее... эйдос?
- Теоретически, - задумчиво, глядя в потолок и почесывая затылок фигурой белого ферзя, протянул Жорик, - да.
- Но... это же... - потрясенно пробормотал Данил, не в силах осознать все, что сейчас услышал. - Ты Алексу говорил? А отцу?
- Нет, конечно, - задумчиво вертя в руках того же ферзя, очень тихо ответил Гера. - Есть вероятность, что переместить самого себя все-таки возможно. То есть, перемещая в пространстве не просто какой-то левый объект, а самого себя, можно и эйдос за собой вытащить. Это же сила воли или еще что-то типа того. Не знаю. Или другой вариант: какая память у буфера обмена? Сколько там скопированный эйдос храниться будет? Вечно? Или день-два? И вообще, что такое этот буфер? Аж страшно становится, когда об этом думать начинаешь. По-хорошему, нужно взять и себя в этот буфер отправить, но я, если честно, все не могу на это решиться. Пока.
- Да, это-то понять не сложно. Я бы на такое никогда не решился.
- Нет в тебе духа исследователя, – усмехнулся Жорик. – Я хочу попробовать побольше узнать сперва об этом буфере. В книгах поискать, может, у древних что есть. И уже зная, что это за место, авось, рискну.
- Интересно.
Вечер завершился в задумчивой тишине. Перед самым выходом только Данил неловко спросил:
- А тебе как, Вика не звонила?
- Эй, Дэн, а как же договор? Не обсуждать! - усмехнулся Жорик. - Поссорились?
- Ну.. Опять по другим мирам бегает, - недовольно поджал губы Данил.
- И? Это же Вика. Она всегда по ним бегала.
- Она однажды просто не вернется, - покачал головой Данил. - Ну да черт с ней. Позвонит, так твоя очередь. Однозначно не до нее сейчас. Ну, до встречи, друг. Ты там только поаккуратнее.
Гера на это ничего не ответил, и пожав руку друга, подхватил свой припаркованный неподалеку велосипед и поехал в сторону Логова. Но разговор с Данилом - ни первая неприятная часть, ни вдохновляющая вторая - не покидали головы исследователя. И вот уже вместо прямой дороги он свернул на объездную, а потом и вообще развернулся и по знакомой дорожке с детства покатил в сторону школы.
Гера оставил велосипед в парке, не страшась нарушить фон, спокойно накинул мощную иллюзию отвода глаз - в самой школе фон всегда был максимально высоким, так что опасаться было особо нечего. Главный вход, конечно, был запечатан, а вот чародейская башня - кучу веков как заброшенная - спокойно пропустила Жорика через потайную дверь со двора. Благо так войти могли только он да Алиска, так что безопасность учеников не страдала, а сам он сохранил доступ. Не к самой школе, а ее подвалам. Быстро прошел темной галереей, вышел в главный холл и нырнул под лестницу. Ворота к Бездне, конечно, были опечатаны, но печати он эти научился снимать еще лет в тринадцать, до конца первого года обучения точно.
Бездна всегда его манила. И чертовски пугала. Поэтому хоть и мог ходить к ней во время учебы хоть каждый день, но старался держаться подальше.
Он шел по тоннелям под школой хорошо знакомой дорогой. Чувствовал близкое присутствие шулуков - стражей Бездны - но те его никогда не трогали. Вот Маринка их до смешного визга боялась. Крыс больно напоминали, только крупных очень, с собаку. И цветных в крапинку. Гера улыбнулся, вспоминая вздорную девчонку, которую так смешно было пугать крысами, и ускорил шаг.
Дорогу ему освещал магический огонек в прозрачной сфере, и вот он будто впечатался в стену - освещал пространство с одного угла, а дальше тьма стеной. Но, конечно, не стена. Бездна.
Гера махнул рукой, и сотни светильников засияли в жуткой пещере. Они осветили сводчатые потолки, тринадцать постаментов в разных формах, похожих то на университетские кафедры, то стулья или кривой стол вокруг непроглядной тьмы.
Он стоял перед ней вдалеке, но отчетливо слышал ее манящий шепот. Там, там все ответы на твои вопросы! Я дам тебе ответы! Ты давно, давно мог познать все тайны мироздания! Мог спасти Марину ещё тогда, и можешь вытащить ее сейчас. Чародейство, все его тайны и границы возможного. Сколько ты ещё будешь бегать?
Затаив дыхание, он сделал несколько нетвердых шагов и снова остановился. Потом встал на цыпочки, будто стремясь разглядеть, что там в провале за краем, но затем, плотно сжал зубы, развернулся на каблуках, и, не потушив светильников, стремглав бросился прочь.
Нет, все-таки смелости на такой эксперимент он никогда не наберется. К черту. Уж лучше книги.