Одаренные

Начиная с девяти утра в особняке Ред Роуз в Риверсайд велась подготовка к торжественному и громкому мероприятию в честь годовщины компании «Кайзер Вест Роуд». Дом Реймунда Кайзера напоминал Эдинбургский замок, возвышавшийся на вершине Норкфок, так, что крепость можно было увидеть практически из любой точки города. Плотная каменная кладка из различных оттенков серого и черного камня отражала средневековые мотивы сооружения. Именно эта диковинка вдохновляла и будоражила Эллаизу. По ее желанию замок был незамедлительно приобретен.

Отец Ника и Реймунда, Джозеф Джеймс Кайзер, не одобрял столь скорый брак сына. Однако именно Джозеф подталкивал Рея остепениться и продолжить род их величавой фамилии. Затея казалась дурной и не привлекала внимания Реймунда, до той поры пока отец не стал заваливать его письмами о владельце компании «Истенпарм». То был лучший друг Джозефа, Билли Истен. Его компания поставляла вагоны для паровозов Кайзер. И надо признать – они были хороши. Эта была одна из первых компаний, которая провела электричество в вагоны. Сиденья были обиты высококачественным бархатом, в каждом купе имелся сейф и небольшой шкаф. Габариты купе были увеличены почти в 2 раза. И это, еще не говоря о тщательном подборе персонала и отдельном люксовом вагоне-ресторане. Газетенки со статьями о инновациях и новинках «Истенпарм» до сих пор лежали у Джозефа на отдельной книжной полке. Некоторые вырезки были аккуратно приклеены в дневники Реймунда.

Билли Истен никогда не стеснялся своей роскошной жизни и то и дело давал репортером пожужжать над его семьей. Чего не скажешь о Джозефе. Сын Истена, Патрик, отличался, что называется «аристократичным характером». Куда не плюй всюду он был хорош да ладен. Закончил Кэмбридж, неплохо владел французским, итальянским. Читал на греческом и увлекался кредитным делом. В общение был выдержан, складен и обаятелен. Появившись в окружении Патрика Истена, любая девушка попадала под чары мужчины, околдовываясь его натурой от макушки до кончиков пальцев ног. Одной из девушек была Эллаиза Вандерман.

В строгую неяркую дверь дома позвонили.

Фредерик, дворецкий особняка семьи Кайзер, верно служивший им вот уже 86 зарей, распахнул двери. Перед ним стояла аккуратно сложенная девушка в белом летнем платье чуть ниже щиколоток. Голову прикрывала крупная шляпа с повязанным вокруг голубым бантом. Ее левую руку тянул вниз набитый истрепанный чемодан с подвязанной биркой. Надписи на ней дворецкий не смог разглядеть.

- Что вам угодно, мадам? – спросил Фредерик с нарочитым равнодушием в голосе.

- Меня зовут Камилла. Камилла Поль. Могу я увидеть Реймунда Кайзера?

Девушку любезно проводили в главный зал, где задумывалось сегодняшнее вечернее торжество. Реймунд стоял в самой его глубине около стола с белоснежной скатертью и что-то объяснял служанке скромно размахивая ладонями, то в одну, то в другую сторону. Заверив дворецкого, что она дойдет самостоятельно, Фредерик удалился, а девушка уверенно проложила путь до Реймунда.

- Мистер Кайзер? – отвлекла она его.

Не посмотрев на Камиллу, Реймунд жестом показал ей подождать и продолжил кудахтать над прислугой. Как Камилла поняла из разговора, парень пытался объяснить девушке, как вернее расположить подставки под фрукты и где должны стоять подносы под закуски. Все бы ничего, но служанка была норвежской и английский ее не дотягивал даже до третьего класса младшей школы. Спустя секунд сорок, может пятьдесят, к ним на помощь поспешила другая служка лет на двадцать старше первой. Убедив Реймунда, что разберется с неопытной девушкой и сделает все по заверению хозяина, он наконец-то смог обратить внимание на свою гостью.

- Камилла! Бог ты мой! – Он схватился ладонью за грудь в область сердца. - Неужели сейчас уже шесть вечера? Как я смог так забегаться?

Она осторожно засмеялась.

- Нет-нет, простите меня за столь скорый визит. Мой поезд пришел раньше. По каким-то техническим причинам мы пропустили пару станций и сократили путь другой магистралью.

- Если бы я знал, я с самого утра направил бы свою машину к центральному вокзалу, дабы вы не добирались так, как ... Как же вы добрались? Прошу отдайте мне эту сумку, не то ваши руки пострадают! – Он почти выхватил чемодан из ее малёхоньких ручонок и передал усатому слуге, появившемуся из неоткуда. – Отнесите в комнату мисс Поль.

- Реймунд, погодите, я не могу просить вас об этом, - жалобна произнесла она и нервно потерла щеку.

- Если первым делом Вы приехали сюда, стало быть знакомых, у которых бы вы могли остановиться в нашем городке, у вас нет.

- Увы, Вы более чем правы. – Вздохнула она немного погодя.

- Чувствуйте себя, как дома, Камилла. Просите все, что вам будет необходимо. Мои дворецкие и служки на каждом углу. Пройдемте в мой кабинет. – Они зашагали в сторону выхода из светлого зала.

- Вижу подготовка идет полным ходом, - заметила Камилла.

- Все верно, правда для Большого мистера Кайзера, это всего лишь «вечеринка в честь дня рождения». Разобьем пиньяту и первый раз попробуем пунш с добавлением некого алкоголя.

- Ваш отец не приедет? – удивленно спросила она.

- К сожалению, не счел нужным. Он будет отмечать в Сан-Франциско с иными людьми. Здесь же соберутся мои конструктора, дизайнеры, некоторые высшие люди, наши партнеры. Уверен, Вы быстро вольетесь в коллектив.

Они прошли по крутой мраморной лестнице с витиеватыми леерами в виде виноградных лиан и направились в левое крыло здания. В конце коридора располагался кабинет Реймунда. Ему непременно хотелось подобное расположение, ибо такое же расположение имело его рабочее место на заводе.

Войдя внутрь, Вы, как и Камилла, обязательно обратите внимание на огромные книжные шкафы, которые были не менее трех метров в длину и двух в высоту. Все полочки были заполнены книгами, да так, что каждая подходила друг друге по высоте, создавая ровную линию верхушки. Многие из них были расставлены по цвету. Особо изящно и роскошно смотрелись бордовые с золотой окантовкой. То было французское издательство «Oiseau»[1], хорошее известное Камилле.

- Вы читаете «птицу»?

Реймунд подошел к своему столу с выгнутыми львиными ножками, достал сигареты и жестом показал девушке сесть, напротив. Он прикурил и предложил Камилле, на что девушка отрицательно помотала головой.

- Не все издания, но большинство пылятся у меня. Видел вашу статью в ней. Кажется, речь шла о некой гипотезе.

- Это была гипотеза Пуанкаре. – Подсказала ему девушка и придвинула стул ближе. – Я пыталась вывести уравнение, которое могло бы доказать его предположения, но зашла в тупик.

- Да, я читал об этом. «Девушка без Дара лезет в науку!». – Процитировал Реймунд один из заголовков газеты, вырезку которой он тоже бережно вклеил в свои записи. - Меня повергло в недоумение, что Вы, простите за грубость, Неодаренная. Я был готов поставить своего лучшего скакуна на то, что это ложь в споре с Гамильтоном. Он же мне вас и посоветовал, хотя Вы знаете.

- Да. - Она печально покачала головой и увела взгляд в пол. Воспоминания о газетных новостях навеивали отнюдь не лучшее состояние ума. – Мы работали с Гамильтоном около семи зарей, и я поняла, что хочу двигаться в ином направлении. Париж и Хендерсон больше ничего не могли мне дать.

- Где вы учились, Камилла? – Спросил он и потушил сигарету, не докурив почти половину.

- В школе Сент-Этьена. Отец меня туда отправил, думая, что из меня выйдет что-то путное. Он был учителем математики в старшей школе, так что цифры и уравнения были со мной всю жизнь. Мама рассказывала, что он даже на ночь зачитывал мне свежие статьи местных математиков, вместо сказок. – Она заулыбалась и убрала выбившуюся белокурую прядь за ухо.

- А после? – Парень стал тщательно искать нечто на столе. – Прошу продолжайте.

- После, эм...Я работала в нашем национальном институте. Поначалу ассистировала и спустя три года прочитала свою первую лекцию. Потом мы узнали о смерти моего деда. Он иммигрировал в Америку еще до рождения отца. Хотел подзаработать. По словам, бабушки приезжал он всего лишь три раза: на десятилетие моего папы и еще в пятнадцать, и восемнадцать лет. А после смерти бабушки они почти не поддерживали общение. Только изредка писали письма по важным событиям. Дед оставил моему отцу наследство, поэтому мы проплыли Атлантику и оказались в Неваде. Первый год мы прожили, как в тумане – учили язык, пытались понять культуру и особенности здешнего люда. Потом я устроилась в старшую школу преподавать и периодически писала статьи. Отвечали мне редко, и поняв в чем проблема стала подписываться Теодором Миллером.

- Вы достаточно находчивая, Камилла, - оценил Реймунд. – А после своей смерти Вы...?

- После смерти я, - девушка начала теребить в руках бантик своей шляпы, - отправилась в свою старую школу. Там были уже другие дети и...Я почувствовала тяжесть. Тяжесть работы там. И решила попробовать свои силы в институте Невады, где Гамильтон меня навел на Вас.

- Должен вам признаться, Камилла, Гамильтон был далеко ни единственным человеком между нами. Я давно хотел познакомиться с вами, ибо ваша газетная история наделала много шуму. Простите, если напоминаю вам о непростом времени. – Он заметил приобретённую унылость на лице девушки. – Но позвольте, Вы умны на столько, на сколько мне лично необходимо.

Реймунд вытащил листки из нижнего ящика стола и передал их девушке.

- Это контракт? – выпалила она, спустя пол секунды.

- Да. Я в достатке прочитал о вас и собрал сведения от людей, работавших с вами. Вы мне кажетесь более чем адекватной персоной для данной должности. Надеюсь, я несильно резво кинулся на Вас с работой? Вы только с дороги, и я...

- Ну что вы, мистер Кайзер. Прекратите. Это было мое самое быстрое собеседование, - похихикала она и потянулась за ручкой, ненароком задев игрушечный паровозик ВС-50 у Реймунда на столе. – Прошу прощения, я подниму.

Парень поджал губы и перевалился через стол, чтобы разглядеть не превратилась ли его вещица в ошметки. Камилла подняла паровозик и отдала Реймунду, который уже тянул руку. Она заметила на его виске выступившую капельку пота.

- Ваша детская игрушка? – спросила девушку, чтобы сгладить неловкость сцены.

- Подарок брата, - сухо отозвался Реймунд и стал осматривать паровоз на полученные травмы.

- О-о, я слышала о нем от Гамильтона. Ник кажется?

- Он любит, когда его называют полным именем. Упрямый, как наш отец.

Реймунд встал и подошел к книжному шкафу. Он поместил паровозик на верхнюю полку, туда же, где стояли другие модельки поездов. Полочка полностью принадлежала этим крохотным паровым машинкам. Камилла насчитала целых одиннадцать штук. Каждый имел личную подставку и треугольную лакированную табличку с названием.

- Так что Вы слышали? – продолжил Реймунд.

Камилла немного помялась, но решила ответить.

- Он достаточно специфичен.

- Простите? – Парень повернул голову и вернулся за свой стол.

- У него довольно разгульная жизнь, как мне говорили. Но при этом обладает даром. Думаю, многие задаются вопросом как такое возможно.

- Николас противоречивый персонаж, но даром он обладает оправданно, уж поверьте. Как только сегодня вечером я вас познакомлю, и вы начнете работу, мои слова станут для вас таким же доказательством, как решенное уравнение.

- Но, - она опустила глаза, - он же хотел избавиться от одаренности. Мой знакомый журналист рассказал об этом, будучи с ним в баре и попивая бурбон.

- Это чушь, Камилла. – Властность царила в голосе Реймунда. - Верьте мне. Я знаю его ближе всего, чем кто-либо, и, если бы он хотел избавиться от своего таланта, я был бы в курсе.

- Я верю вам, Реймунд. – Она посмотрела ему в глаза твердо и решительно, словно сама Камилла доказала непричастность Ника слухам.

В дверь кабинета постучали.

- Мистер Кайзер, - послышался голос Фредерика.

- Войдите, Фредерик, - отозвался Реймунд с тяжелым вздохом, подозревая, о чем пойдет речь. У него было желание всеми силами сдержать дверь и не ответить.

- Миссис Кайзер просит пройти Вас в вашу спальню.

Реймунд увидел на лице дворецкого черты манерности, будто с самого начала хотел прервать его диалог с Камиллой. Тем более парень знал, что Фредерик благосклонен больше к Эллаизе нежели к нему, ведь именно она притащила его из отцовского дома.

- Я подойду, - отозвался Реймунд, - не задерживайся, Фредерик.

Он недовольно удалился.

- Простите, Камилла, я покину Вас на пару минут, надеюсь мы быстро решим вопрос с моей женой. – Последние слова он произнес несколько волнительно, а после встал и застигнул верхнюю пуговицу на пиджаке.

- Все в порядке, мистер Кайзер, я себя займу. Могу я просмотреть ваши книги? – Ее глаза провожали длинный ровный стан Реймунда до самого его выхода.

- Конечно, - ответил он поспешно, даже не взглянув на гостью, и крепкими шагами направился в правое крыло дома.

***

В одно время Реймунд имел неосторожность назвать их супружескую комнату «логовом Горгоны». Оплошность незамедлительно подловила Меган, их служка лет сорока семи, часто напоминающая Реймунду мать, который не было в их с братом жизни. Забавное именование комнаты облетела всю обитель в тот же день. Рей часто ненароком слышал, как шепчется между собой прислуга и молился, чтобы его жена не прознала о том, кто стал корнем проблемы.

Не постучавшись, он открыл дубовую расписную дверь. В дальнем правом углу комнаты располагался туалет Эллаизы, который непременно должен находиться ближе к окну. Там она и сидела. Длинные паучьи руки перебирали желтоватые крема и немедленно оказывались у нее на лице. Реймунд был вынужден признать, что жена была права, выбрав солнечную сторону для спальни. Яркий летний свет наполнял комнату, делая ее менее зловещей, не смотря на преобладание в интерьере темных и бордовых оттенков. В отполированном овальном зеркале, Эллаиза заметила мужа, но тут же перевила взгляд обратно на себя.

- О, Рей, - начала она, - мне нужна твоя помощь.

- За этим я и пришел, - он вошел в комнату и закрыл дверь.

- Погляди. – Она поднялась с пушистого обитого бархатом табурета и подошла к кровати, где лежали два наряда. – Алый соблазн, - она подняла первое – прямое, гладкое и легкими рюшами на плечах, - или императорский золотой? – потом второе – без деталей, приталенное и украшенное пайетками.

- Ты позвала меня за этим? – в голосе его читалась огорошенность, если не злость.

- Да, Рей! Я жена будущего директора компании и должна выглядеть соответствующе.

- Эллаиза, у меня важный гость, а ты меня отвлекаешь на эту ерунду. Ты сама прекрасно знаешь, какое платье выбрать. Я тебе здесь не помощник. – Он уже тянулся к дверной извилистой ручке, но опоздал.

- Ну-ка, постой, - Эллаиза кинула платья на постель и подошла к Рею. – Что за гость? Кто-то пришел? Я не слышала. Почему мне никто не сообщил?

- Это моя новая работница. Ей некуда идти, и я позволил остановиться у нас.

- И с каких пор наш дом превратился в пятизвездочный отель, а? – Она скрестила на груди руки и по-детски надулась.

- С тех пор, как я это разрешил, Эллаиза.

В его голове промелькнула мысль о том, что Камилла и сама не поинтересовалась будет ли против его супруга. Важную подметку он отложил в мозгу и подписал знаком вопроса.

- Ну так может я тебе здесь не нужна раз ты в состоянии решить все сам, без моего слова? – Девушка слабо пихнула его в грудь. Этот боевой прием она любила более всего.

- Не неси чушь. Если я решил, что будет так, значит будет. – Реймунд откинул ее руку и попытался вновь выйти наружу, но слова супруги заставили его остолбенеть.

- Патрик никогда таким не был. – Эллаиза произнесла это с хладнокровием и бездушием. Именное подобное выражение лица, вы представляете у людей, топящих котят в грязной реке.

- Что ты сказала?

- Дважды я не повторяю, Кайзер.

Реймунд схватил ее за шею и развернул так ловко к стене, словно в девушке не было ни грамма веса. Он крепко прижал ее, переместив руку на оголенное бледное плечо.

- Еще раз, клянусь, Эллаиза, еще раз ты такое произнесешь я тебя... - продолжить свою фразу он не решился, но строить догадки не было нужды. Он отпустил супругу.

Ни один мускул ни дрогнул на ее бесчувственном лице. Победа разливалась по венам, как сладкий свежий мед. Этот трюк она проворачивала ни раз, и отклик мужа не заставлял себя ждать.

Ее длинные шелковые пальцы обхватили лицо Реймунда. Большие пальцы начали массировать его горящие щеки. Она притянула его к себе и поцеловала со всей женской силы, туго обхватив тело Реймунда изящным подтянутым бедром. Парень подхватил Эллаизу за пластичные ягодицы и сквозь домашнее бледно-розовое платье обнаружил отсутствие у жены нижнего белья.

Он понес ее на кровать, и, убрав черные смольные волосы с груди Эллаизы, стянул бретельки платья.

Через двадцать три минуты с делом было покончено.

Эллаиза слезла с него и уткнулась в горячее плечо Реймунда. Она звонко рассмеялась, не убирая лица от парня.

- Что смешного? – спросил он с холодным недоумением.

- Какие мы с тобой идиоты, Рей.

Парень поднялся с помятой благоухающей постели и начал нащупывать раскиданные одежды. На персидском ковре, исписанным красными ромбами и замысловатыми цветами, названия которых Рей не знал, он нашел брюки. На противоположной стороне кровати, чуть ближе к открытому окну валялся пиджак. На левом рукаве была потеряна золотая запонка со вставленным сияющим сапфиром. Окружающие часто подмечали неплохой вкус Ремйунда в одежде. Он неспешно наклонился и стал шастать по полу, как слепой человек, ищущий свои драгоценные очки. Солнечный свет сотворил блеск, который немедленно попал парню в глаз. От боли он зажмурился, но сумел источник светила.

- Вот она, - обрадовался Реймунд.

- Кто? – Спросила нежившаяся на кровати девушка.

- Запонка.

Реймунд полез под кровать, однако найденыш обманул его. То был отблеск линзы циферблата швейцарских часов «Радо», приобретенные Николасом Кайзером во время путешествия по Европе на 58-ой заре. Рей вылез и рассмотрел вещицу при свете.

- Нашел? – Эллаиза потянулась, от чего ее и без того тонкая талия укоротилась еще на пару дюймов, и придвинулась к краю матраса, расположенный ближе к двери.

Реймунд сунул часы в карман пиджака, и поднялся на ноги. В горле его распространялась сухая пустошь, да такая, что даже слюней не хватала ее одолеть. Он наскоро накинула рубашку, поправил пробор на темных волосах, поместил на нос очки и направился к выходу.

- Алый соблазн тебе подойдет, - сказал он супруге и удалился за дверь.

Ему показалась, что коридор хранит гораздо больше чистого кислорода нежели их супружеское «логово». Он вдохнул полную грудь и высвободил воздух обратно. Так он повторил три или четыре раза. По пути в кабинет ему попался Фредерик, сообщивший о том, что утомленная мисс Поль направилась в свою комнату, неся под рукой две темно-синие книжки. Войдя в кабинет, на бумажном контракте он увидел пустоту за место крючковатой точеной подписи девушки.

Реймунд не возвращался до Камиллы до самого наступления вечера.

[1] Птица (франц.)