HEAVEN KNOWS

Медленно прихожу в чувства. Сначала улавливаю запах медикаментов. Затем слух распознаёт неприятный писк кардиомонитора. Голова кажется безумно тяжелой, а тело вообще меня не слушается. Пытаюсь найти в себе силы и открыть глаза. В приоткрытые веки бьёт отвратительно яркий свет больничной лампы, поэтому я больше и не пытаюсь осмотреться. Зато не оставляю попыток пошевелиться, поэтому через какое-то время получается управлять пальцами на руках и ногах. В горле безумно сухо. Разминаю кисти. Мысли мечутся в голове, из-за этого сложить картинку целиком не получается. Это как пазл, который ты собираешь с завязанными глазами.
Кардиомонитор издаёт звуковые сигналы чаще, свидетельствуя о том, что мой пульс увеличивается. Хлопает дверь. Слышу шаги. На некоторое время все замолкает. Тёплая ладонь прикасается к моему лбу.

- Кейт? - приятный женский голос негромко зовёт меня.

Я молчу.

- Кейт, я знаю, что ты в сознании,- небольшая пауза,- ты можешь не переживать, здесь безопасно.

Ладонь исчезает, унося с собой тепло.

Я вновь пытаюсь открыть глаза. На этот раз все гораздо проще, силуэт женщины прикрыл собой свет. Теперь у меня получается ее рассмотреть.

На вид ей лет 45. Русые волосы собраны в пучок. Лицо выглядит усталым, а синяки под глазами говорят о долгом отсутствии сна.

- Попробуешь поговорить со мной? – ее голос действует успокаивающе, - только не торопись, дыхательные пути не повреждены, но лучше сейчас не напрягаться.

Я киваю головой и делаю глубокий вдох. Больно. Хочу попросить воды, но из горла вылетает лишь сиплый, сдавленный непонятный скрип. Звучит ужасающе. Я начинаю нервничать. Пусть медсестра и сказала мне, что боятся нечего, но о чем идёт речь, если я не могу говорить? Может она вообще сейчас наврала мне, лишь бы я не нервничала. Паника прокрадывается в мою голову и полностью охватывает меня. Пытаюсь снова и снова, и с каждым разом горлу становится лишь больнее, а звук больше походит на отчаянные вдохи астматика во время приступа. Женщина в белом халате максимально быстро реагирует и всячески старается успокоить меня, пока я не сделала себе хуже.

- Тише, Кейт, тебе нельзя сейчас напрягать горло. Это временно, все пройдет через пару дней. Пожалуйста, не переживай. Хочешь есть? Пить? Тебе достаточно только намекнуть, я все пойму, - она заботливо заглядывает мне в глаза, чтобы понять, что мне нужно, и, пытаясь утешить, проводит своей рукой по моим волосам.

Я отрицательно качаю головой. Мне ничего не нужно. Только лишь спокойная жизнь. Почему все это дерьмо происходит именно со мной? Почему это не может прекратиться? Почему я терплю это? В который раз я вообще задаюсь этими вопросами? Зачем она смотрит на меня с такой жалостью? Меня это раздражает. Меня всё раздражает. Я чувствую себя слабой и ничтожной. Я и так ничтожество, для чего мне вечно об этом напоминать? Не переживайте, я прекрасно справлюсь с этим сама. Мне вообще никто не нужен.

- Твой папа прямо за этой дверью,- пальцем медсестра показала на единственный выход из палаты, видимо думая, что я совсем ни черта не соображаю,- хочешь, чтобы он зашёл?

Я лишь отрицательно покачала головой. Не хочу никого видеть. Просто хочу побыть одна, неужели я так много прошу? Хотя, не буду отрицать, общество медсестры по имени Салли (так было указано на её бейджике) меня не напрягало. От неё веет заботой, я давно не встречала таких людей. Она приятная.

- Оставить тебя одну?- женщина вновь посмотрела в мои глаза.

Я качаю головой в знак согласия. Это именно то, что нужно мне сейчас.

- Если что-то понадобится, нажми на эту кнопку,- она указала на маленький пульт, лежащий на прикроватной тумбе,- я мигом прилечу.

Я слабо улыбаюсь и вновь киваю. Салли переживает за меня, и это видно. Не буду скрывать, мне приятно. Она постояла ещё пару секунд рядом с моей койкой, перемялась с ноги на ногу, одновременно разглаживая на себе белый халат, а затем, окинув меня сочувствующим взглядом, громко выдохнула и вышла. Интересная женщина. Сколько раз я попадала в больницы, ни разу не видела таких медсестёр. Видимо, я настолько удачлива, что мне попадались одни лишь толстые ворчливые старухи.

Что же, пока я могу ориентироваться в пространстве, самое время осмотреться. Хотя на что тут смотреть? Пастельно-голубые стены, белый пол. На потолке лампы, излучающие яркий свет. Все вокруг чистое, так и сияет. Видимо отец вбухал денег, чтобы меня отправили в платную больницу. Ох, а вот собственно и причина, почему Салли неплохо со мной обходится. Ей просто недурно платят. Конечно, отец ведь может себе позволить кидаться деньгами, местный шериф как-никак.

Мне неприятно с ним общаться. Он бросил нас с матерью, когда мне было десять. Коул просто взял и ушёл в другую семью. Поэтому Шерри взяла свою девичью фамилию и отправилась вместе со мной к бабушке. Последняя, к слову, протянула недолго.

Мать отказалась работать, ушла в депрессию, а там и в запой, бабушка в одиночку тянула на себе нас двоих. Она оплатила для Шерри «Курс помощи алко- и наркозависимым», поэтому мать целых полгода проторчала в какой-то странной больнице, но с алкоголем завязала. Вернулась как огурчик и устроилась сразу на несколько работ. Деньги были очень нужны.
Спустя ещё полгода бабушка умерла, и мы с Шерри остались вдвоём. Честно говоря, я думала, что она опять сопьётся, однако обошлось. Отец иногда высылал нам приличные суммы и брал меня к себе на выходные. Ехать не очень хотелось, но Шерри говорила, что это отличная возможность содрать с него ещё денег. Отвратительно, конечно, но по-другому мы не могли. Он доработался до должности шерифа, живёт в огромном доме вместе с новой женой и её выродками, которых Коул называл моими сводными братьями.

Так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось 14, и жизнь не свела меня с «неправильной» компанией. Сразу предупреждаю - это не лучшая страница моей истории.
Итак, Шерри откровенно забила на меня, а я со своими новыми друзьями творила всякую хрень. Мы занимались мелким грабежом, ночевали в каких-то подвалах, и всячески портили жизни себе и окружающим.

Уже в 15 я перепробовала кучу всякого дерьма, а теперь мне 16 и я сижу на героине три месяца. Большинство моих друзей уже откинулись от передоза, и я понимаю, что мне пора завязывать, или в скором времени отправлюсь за ними.
Я пыталась слезть, но у меня не получается. К слову, Шерри обнаружила причину вечных исчезновений денег из дома, моей агрессии и нездоровой худобы, только когда меня увезли в больницу с передозировкой. Она, не медля позвонила Коулу, а тот устроил скандал и забрал меня к себе. Он взял отпуск и все это время мы провели вместе. Разумеется, свой образ жизни я не поменяла, но такая ситуация позволила мне хоть немного расслабиться. Все было хорошо, не считая его новой семьи. Так называемая «мачеха» меня просто ненавидела, и когда мы оставались с ней наедине, называла меня торчком и всячески старалась меня задеть. Двое ее сыновей также брали пример с матери, а стоило мне только с ними поругаться, она закатывала в доме истерики. После третьей такой, я ушла из дома и вернулась лишь под утро. После шестой она поставила отца перед выбором: либо я, либо она. В общем, меня отправили обратно к матери. На самом деле, я благодарна Коулу за то, что он мне помогал, но не могу простить его за то, что бросил нас с Шерри.

И вот теперь этот мужчина мечется от стены к стене в больничном коридоре, желая поскорее выудить информацию о том, что со мной приключилось, чтобы найти и арестовать виновных. Но это не из-за моего здоровья. Ему это необходимо только потому, что он шериф. Мне неприятен этот человек.

Он иногда заглядывает в палату через стекло на двери, но я отворачиваюсь и делаю вид, что не замечаю. Так проходит вся неделя: Салли мечется возле меня, а отец в коридоре. Пару раз в больницу приходит Шерри, но они с Коулом тут же закатывают скандал и их выгоняют до следующего утра.

***

Со второй недели мне гораздо легче. От меня отключили все аппараты, и капельница появляется лишь два раза в неделю. Ко мне вернулся голос, не до конца, конечно, я все еще сиплю, но это лучше, чем то, с чего все начиналось. Теперь могу подниматься с кровати и ходить, правда, толку от этого мало – из палаты меня не выпускают. Утром среды Салли зашла сказать мне о том, что со мной собирается поговорить психолог, перед тем, как меня выпишут. Ну и отлично.
  К слову, отца ко мне не подпускают, потому что боятся, что его допрос приведёт меня к нервному срыву. Сначала психолог. Я должна буду спуститься в кабинет к обеду.

  Когда подходит время, в палате появляется Салли. Медсестра берёт меня под руку, и мы отправляемся в небольшое путешествие по больнице. Для меня и это праздник, я уже замучалась сидеть в четырёх стенах. Мы вроде неплохо разговаривали с женщиной (пытались, если учитывать, что происходит с моим голосом), до тех пор, пока я не увидела на стене зеркало. Я резко затормозила, так, что Салли даже напугалась.

- Можно я подойду?- мой хриплый голос проносится эхом в полупустом коридоре.

Медсестра отпускает мою руку, но сразу же готовится ловить меня, если я начну падать. Первые секунды встречи с отражением, не верится в то, что это я. Испуг заставляет меня отступить на шаг.

- Хочешь уйдём?- Салли явно обеспокоена, но я её игнорирую. Все моё внимание привлекла девушка в отражении.

Страх. Первое, что я почувствовала, был страх перед тем, что было в зеркале. Что-то в голове кричало о том, что это не я. Как бы хотелось в это верить. Затем, страх сменился простым оцепенением. А после появилось отвращение и пренебрежение. Казалось, что я не могла иметь ничего общего с девушкой из отражения. Сухие белые волосы с слегка отросшими корнями, усталые глаза, впалые скулы и синяки на лице и теле. Особенно мерзко выглядит шея – на ней синяки от чужой ладони. Он душил меня. Противно. Мне даже жалко Салли за то, что она видела меня такой. Я не хочу так выглядеть. Не хочу быть собой.

Не подавая внешних признаков, изнутри меня что-то съедало. Все это время Салли наблюдала за мной. Я знаю, она частично понимает, что творится внутри меня, это ее обязанности. Женщина вовремя хватает моё предплечье и отводит от злополучного зеркала раньше, чем у меня появляется мысль разнести его к чертям.
Мы не произносим ни слова, до тех пор, пока она не стучит два раза в дверь кабинета № 134. Изнутри доносится тихое «войдите».

- Удачи, Кейт,- женщина нежно проводит ладонью по моим отвратительным волосам,- будь сильной.

Я шепотом благодарю ее, и знаю, что она все понимает. Медсестра слабо улыбается и кивает головой.

Кладу ладонь на ручку и слабо надавливаю. Дверь легко поддается. Глубокий вдох, и я захожу внутрь.

Блять, только не это!

- Здравствуй, Кейт,- меня приветствует совсем молодой мужчина,- я – Дэйв, твой психолог, не переживай, я не кусаюсь,- он улыбается, видя в моем взгляде недоверие и неприязнь. Жестом психолог приглашает меня устроиться поудобнее на одном из стоящих друг напротив друга кресел. Я молча сажусь в то, что ближе к выходу, готовая бежать в любую секунду, а он уже делает себе какую-то пометку на листе бумаги.

  Черт, я бы никогда не подумала, что буду чувствовать себя настолько неуютно в обществе мужчины. Моё сердце безумно быстро бьётся, а ладони жутко вспотели. Главное, не смотреть ему в глаза.

- Как твоё самочувствие?

- Бывало и хуже, - коротко и ясно.

Нет. Нет, нет и нет. Я не собираюсь ему ничего рассказывать. Честно говоря, я подумываю сбежать от него.

- Хорошо,- глубокий вдох,- давай для начала расслабимся. Расскажи мне про то, что ты любишь больше всего.

- Ага, - долгая пауза,- извините, не могу вспомнить.

- То есть, ты хочешь сказать, что не помнишь, что любишь, а что нет?

- Не-а. Я не хочу это помнить.

Он вновь чиркает по листу бумаги. Я ни разу не посмотрела на мужчину. Мой взгляд устремлён в пол. Ладони вспотели настолько, что я вытираю их о колени. В этот момент, моё боковое зрение улавливает его взгляд на них. Этот мужик лупит на мои оголённые из-за короткой больничной рубашки колени!

- Что ты чувствуешь, Кейт?

- Думаю, что мне нужно уйти.

Мужчина напрягся.

- Мы только что начали. Я не могу тебя сейчас отпустить. Мой долг - помогать нуждающимся, а сейчас я вижу перед собой девочку, которой нужна помощь,- эта речь, судя по всему, обещает быть долгой, поэтому я перебиваю психолога.

- Мне жаль, что вы меня видите.

Он слегка поперхнулся и посмотрел мне в глаза так, будто хотел вывернуть меня наизнанку. По мне побежали мурашки. Я буквально выскочила из кресла и направилась к выходу.

- Остановись! - он сорвался на крик, заставляя меня послушаться. Я остановилась, и мужчина направился в мою сторону.

- Мне нужно уйти.

- Ты никуда не пойдёшь, пока мы не разберёмся с тем, что с тобой происходит.

- Это угроза?

- Скорее дружеский совет, - мужчина слабо улыбается и кладёт мне руку на плечо, слегка надавливая, давая понять, что я должна сесть обратно. Однако я так не думаю. Меня бросает то в холод, то в жар, в горле пересыхает, а все тело трясётся. Я боюсь его. Но теперь во мне появляется ещё что-то. Ярость закипает внутри. Боже, мне кажется, что я сейчас все здесь разнесу. Он замечает мой дикий взгляд и вновь записывает что-то в свой листок. Это становится последней каплей. Он не хочет мне помочь, я лишь подопытная крыса. Меня взрывает, и я скидываю его ладонь с плеча.

- Хватит! Это должно прекратиться! Мне не нужна ваша помощь! Мне вообще больше ничего не нужно! Оставьте все меня в покое!

Я выбегаю из кабинета.

- Вернись сейчас же, глупая девчонка!

Салли с непонимающим взглядом встречает меня у кабинета, но я проношусь мимо. Глаза наполняются слезами, из-за чего мне не видно куда бежать. Вброс адреналина в кровь позволяет мне не задумываться о боли и бежать быстрее. Надолго ли? Удивительно, что в коридорах вообще никого нет. Может сейчас тихий час? В любом случае, мне это только на руку. Я добегаю до конца коридора и нахожу дверь, ведущую на пожарную лестницу. Отлично. Немного стараний и эта тяжесть поддаётся мне. Вот я уже на лестничной площадке. Теперь можно отдохнуть. Действие адреналина сходит на нет, и силы покидают меня. Я сползаю по стене и сворачиваюсь на полу в позе эмбриона. Так меня и находят спустя пару часов.

***

Через два дня мне принесли справку о том, что я могу покинуть больницу, с условием, что моя семья найдет психолога, у которого я буду наблюдаться минимум месяц. Правда перед выпиской пришлось извиниться перед Дэйвом и выслушать его лекцию. Это было трудно. Но я рада, что могу свалить отсюда.

Ближайшее время я буду жить с Коулом, чтобы ускорить ход расследования (вопреки советам психолога). Шерри расстроилась, когда узнала об этом, но я в любом случае вернусь к ней. Так что все в порядке.

Скоро все наладится.

*КОНЕЦ ФЛЭШБЭКА*