Глава Девятая
В один момент ей показалось: "Всё, конец". Но ситуация оказалась не так проста.
Падение было не слишком болезненным. Мимолётная мысль о скорой кончине была ошибочна и преждевременна, не стоящая внимания. Глупо было бы полагать, что яма окажется столь глубокой, чтобы лишить человека конечности, ведь вероятность того, что заядлый психопат решит покопаться в грязи — ничтожно мала. В голенях Назарет заныло, мышцы начали пульсировать, будто бы вырываясь наружу, на мгновение вызывая у неё желание всадить в несносную ногу пулю. Девушка упала набок, но головой не ударилась. Под ладонями похолодело, твёрдая поверхность оставила на коже неприятное шершавое чувство. Бетонный пол не было видно, как и прочее в помещении. Сколько не пыталась расширить глаза, присмотреться, нечего не было видно: мрак стал пред взором густой стеной тёмной материи.
— Эрнест! — крикнула она, немного хрипя. — Ты цел?!
В ответ лишь тишина. Эти две секунды, казалось, растянулись в вечность. Тишина, пробирающая до кости, давила сверху. Тишина, повествующая об опасности, затишье, смерти. Тишина, таящая в своём чреве беспощадных монстров. Тишина, что могла убить.
Тихий стон.
Этого было достаточно, чтобы осознать, что всё в порядке. Он дал сил, чтобы встать, искать, надеяться. Дал поток кислорода утопавшему, долгожданный вздох, смысл жалкого, ничтожного существования. Девушка, несмотря на боли и опасность навредить себе ещё больше, поднялась на ватные и дрожащие ноги. Жгучая колика кинжалом резала ноги изнутри, желая услышать болезненный крик женщины, но та не поддалась. Стиснув зубы, двигалась во мраке, точно слепой деве, идя лишь на звук тяжёлого дыхания и тихого кашля.
Наконец, преграда. Коснулась, судя по ощущениям, руки напарника, покорно лежащего на бетоне, лишь тихими звуками напоминая о том, что ещё не мёртв. Девушка ощупала карманы Эрнеста, найдя телефон в одном из множеств, дабы осветить это место. Свой, по коварной случайности, оставила в пиджаке, внутри машины. Разблокировав смартфон, девушка на секунду замерла. Фотография, что была установлена, как обои экрана блокировки была необычной. Двое юношей, которым, по виду, чуть перевалило за двадцать, стояли, опираясь друг на друга. Военная форма, как предсмертное клеймо, одеялом окутала их тела, давая понять, что эта одежда может превратить носителя в смертника. Но угрозы, казалось, вовсе не волновали таких похожих друг на друга парней: высоких, светловолосых, глаза смеются. Один из них, определённо, Эрнест. У ног второго парня, с виду немного старше, примостился золотой лабрадор, который, мотеляя хвостом, подпортил кадр. Эта фотография смогла приоткрыть завесу тайны прошлого Эрнеста Андеса. Но сейчас это было не так важно.
Включив фонарь, Назарет взглянула на напарника, что мёртвым грузом, стонал от боли. Эрнест пал на спину, невесть каким образом. Он открыл глаза, кое-как показав большой палец вверх, давая понять, что всё под его контролем. Это успокоило адвоката, и она решила оглядеться.
Запах сырости был трудноуловим, из-за холода, который держал двоих как в морозильной камере. Свет от фонаря прошёлся по бетону, в попытке найти что-угодно, метясь, не имея цели. Тогда ужас настиг Назарет, когда луч метнулся к стене, напротив.
— Эрн, — сказала она, даже не взглянув на поднимающегося офицера. — звони Тристану.
* * *
Первая зацепка. Первая по-настоящему важная улика. Назарет была уверенна в том, что шагнув внутрь этой подозрительной хижины она найдёт что-то интересное. Что-то, что даст ей возможность найти "любителя васильков".
Вся стена была в этих волшебных цветах. Таких красивых, нежных, хрупких... Цветочки покоились и маленькими бутончиками, сорванными рукой коварной, и большими синими звёздами, доросшими до стадии увядания. Маленький кусочек скотча крепил стебель к бетону, силой держа его так же, как железные гвозди водружали длани Господа с осинового креста. Цветочки смотрели на неё, осуждающе. Как на чужака, что вторгся в семейное гнездо и разрушил его. Находясь в хаотичном порядке, они словно олицетворяли разум того психопата, что поместил их сюда. Хаос, безумие, мрак...
— Семьдесят два, — сказал, подошедший сзади Тристан Сочи, точно Назарет, всматривался в стену, в поиске подсказки от маньяка. — он собирается убить ещё троих.
— Falso*, — быстро проговорила адвокат, развернувшись к василькам на стене спиной, зашагала в сторону остальной части группы.
— Прошу прощения? — Сочи направился следом, желая узнать, что же такого на уме у свидетеля.
Розали и Морган рассматривали фотографии, сделанные последним несколько минут назад. Рядом стоял, только давший показания, офицер Андес. Они все очень живо приводили свои теории и гипотезы, одно краше предыдущего. Фотограф был убеждён, что именно Тревор был Кровавым Флористом и следует при допросе надавить на него; Кельман говорила, что он лишь сообщник, а Эрнест просто наблюдал за ними, изредка вставляя пару слов.
— Он не наш убийца, — убеждённо сказала Назарет, перебив при этом всех. — нас пытаются сбить со следа. Значит, мы уже близко.
Морган пронзил сквозь адвоката яростный взгляд. Здесь, в тёмном, холодном подвале, освещаемом люминесцентными лампами, его голубые глаза и белая кожа выглядели до невозможного красивыми. Даже с оскалом злобы на лице, этот парень, своей особенностью, смог привлечь внимание женщины, сосредоточенной больше на его внешности, нежели на грозном тоне и ненавистных словах.
— Тише, Морган, — как-то по-особенному ласково приказала Розали, смотря на Назарет не менее сурово. — что ты имеешь в виду?
— Эрнест, — обратилась она напрямую к офицеру. — тебя нечего не смутило во всём этом?
Андес ответил почти сразу:
— Он хотел, чтобы мы это всё увидели.
— Claro! — неосознанно, девушка ответила на испанском — языке её матери. — разве стал бы гений-маньяк показывать врагу своё логово? Это же глупо.
— А она права, — сказал Тристан, задумавшись. — тогда и теория о трёх жертвах — лишь фальшивка.
— Но это ещё не всё, — вновь вернул к себе внимание Андес. — он знает, что мы об этом знаем.
— Что за фигня?! — не выдержал Морган. — Это что-то вроде игры внутри игры? Как это понимать?
Только Назарет и Эрнест поняли в чём дело, смотря точно друг на друга. Это очередная ловушка. Кровавый Флорист знает о том, что они не обратят на поддельное логово внимание, ибо это самое обычное, логичное, умозаключение. Но сама суть...
Это было бы слишком просто, подумалось Назарет. Если Кровавый Флорист и хотел заманить их сюда, то либо для того, чтобы убить, либо чтобы запутать, либо... дать подсказку...? Что же это за псих? Он получает удовольствие от того, что полиция бьётся в агонии, ловит кайф от ребусов или же ему просто скучно? Так или иначе, неизменно было то, что Тревор Потс является безоговорочным союзником Кровавого Флориста. Но маньяки не имеют союзников или соучастников, они работают в одиночку. В таком случае...
— Он не маньяк.
Злодеи не ведают то, что они злодеи. Преступники думают, что поступают правильно.
Так, один житель Уфы, обвиняемый в убийстве тридцати педофилов, в своё оправдание вынес: "Я убивал педофилов с пятнадцати лет, когда мою девушку изнасиловал один из таких". Этого мужчину осудили, но большинство масс были на его стороне. И это устрашало больше всего: глобальная поддержка преступления. Многие не знали, как относится к этому человеку, как и сама Назарет. У него с Кровавым флористом было нечто общее: они оба верили в правильность убийства, которое хотели совершить. Осталось понять, как это логово может помочь им в расследовании, и, возможно, даст понять, что же такого сделали пятеро жертв, на первый взгляд, невинных.
— Смотрите, — вдруг сказал Морган, рассматривая фотографию. — я тут кое-что заметил...
Группа тотчас же собралась около него, но не успели они уплотнится, как фотограф-криминалист подошёл к стене, сравнивая её с фотографией, достал маркер.
— Тут послание, — он открыл колпачок, зажав его меж зубами, проговорив очень невнятно. — бутончики расположены в определённом порядке, в то время, как уже зрелые цветы — в хаотичном. — Морган начал выводить линии на фотографии, старательно, в поте лица. Он был настолько напряжён, что его нервозность можно было ощутить, даже не находясь рядом. Этот человек определённо имеет зуб на этого типа, или же попросту добр душой. Наконец, он закончил, показав группе то, что получилось.
24:2
Очередная сноска...
__________________________________
*Falso (исп.) — Ложь