Глава 2
Приехала в школу я уже с полным отсутствием оптимизма. В моей голове не укладывалось, что мой парень после столь долгой разлуки решил отказаться от встречи со мной. В те секунды я была ужасно зла, я не верила в отговорки Тэвона, ведь обычно он всегда предупреждает заранее, если у него какие-то сложности. Ещё расстраивал тот факт, что мы встретимся только в школе, где будет слишком много людей, и разделить столь важный для нас момент в спокойной обстановке не получится.
Данные раздумья не давали мне покоя всю поездку до школьного здания, и даже шутки и анекдоты отца не помогали отвлечься.
Уже приехав к школе, я сразу осматриваю вход. Куча подростков и машин, шум и яркое солнце в небе. Обстановка была подобна моему первому школьному дню в Америке. Сразу вспомнились первые воспоминания о Тэвоне, его попытки познакомиться со мной, и дверца шкафчика, что защемила его пальцы. Данные эпизоды вызвали у меня улыбку, продолжая в хронологическом порядке идти у меня в сознании. Я вспомнила свою первую встречу с Даниэлем, что сидел на передней парте, и как я весь урок любовалась его персоной.
Вспомнив испанца, я сразу осеклась, и улыбка быстро стёрлась с моей физиономии. Словно посмотрев мысленно фильм «Хатико» моё сердце сжалось, а вместе с ним и челюсти. Я старалась игнорировать свои мысли об испанце, пытаясь как можно безэмоционально реагировать на них. С каждым разом становилось сложнее, но я не могла себе позволить вспомнить слишком много о произошедшем.
Пережив очередной поток воспоминаний, я закрываю дверцу машины, попрощавшись с отцом, что уже увозил свой красный джип прочь от школы.
Спокойным шагом, оглядывая всех вокруг, я искала знакомые себе лица. Уже пройдя входные двери и взяв расписание на этот год, я отправилась в секцию шкафчиков. Мой школьный сейф остался тем же, только изнутри был украшен открытками и фотографиями. Были фото на которых была наша компания, мои селфи с каждым из ребят, магнитики, что изредка присылала Джилл из своих командировок и открытка, что вновь заставила окунуться в воспоминания. На ней был Хрустальный дворец, что находился в Мадриде. Эту вещицу Дан прислал мне спустя неделю после своего переезда, говоря о том, чтобы я его никогда не забывала. От этих воспоминаний стало вновь тяжело, вместе с тем в глазах начали набираться слёзы. Почему именно вернувшись в школу, я так резко вспомнила всё то, что так хотела забыть. Всё лето я жила практически беззаботно, думая, что больше ничего подобного в моей жизни не повториться.
Глаза не хотели отрываться от этой красивой картинки, но в конце концов меня окликают.
— Эй, — сказал громко женский голос. Я резко поворачиваю свою голову вправо, рассматривая приближающуюся ко мне девушку. Ко мне на встречу шла Каролина. За это лето она стала ещё более загорелой, её кожа была цвета карамели, а волосы наоборот приобрели более блондинистый оттенок. В те моменты она была похожа на типичную девушку серфера, что постоянно тусит на побережье Малибу.
Мои губы сразу растягиваются в улыбку, а руки готовились к объятиям.
— Привет, — я обнимаю подругу, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Привет, — Кэрол здоровается со мной, продолжая качаться.
— Ну, как лето? — я отпускаю Коллинс из своих рук.
— Потрясающе, я объездила все штаты, ЛА, Аляска, Вашингтон, такой масштабной поездки в моей жизни никогда ещё не было... — девушка в привычной себе манере активно жестикулировала, а я, улыбаясь, слушала её рассказ.
— С Анхелем созванивались? — продолжая слушать Кэрол, я укладываю ненужные книги в шкафчик.
— Нет, в последнее время мы только списываемся и то редко, — блондинка немного погрустнела, — в основном мы спрашиваем «как дела?» и всё.
— Ясно, — вместе с Коллинс и поникла я. Честно, я искренне переживала за их отношения с Лопесом. Они мне казались максимально счастливой, и по-своему, показательной парой. В их глазах читалась любовь и обожание по отношению к друг другу, что нельзя было сказать про мои отношения с Тэвоном.
— Ладно, я пойду на математику, мы же теперь в разных группах, — Каролина разбавляет образовавшееся молчание.
— Да, видимо мой уровень математики никогда не повысится, — сказала я, и обняв вновь подругу, проводила её взглядом.
Уже закончив с шкафчиком, я осматриваю школьный коридор. Школьники постоянно суетились вокруг меня, не давая хорошо рассмотреть помещение, и найти корейскую физиономию. Уже бросив какие-либо надежды, я замечаю знакомую азиатскую фигуру, в дорогом костюме и с брендовым рюкзаком.
Со всех ног я бегу к корейцу, намереваясь его обнять и никогда больше не отпускать.
Добежав до парня, я сразу кидаюсь ему на шею, слегка повисая.
Тэвон сильно изменился за этот период. Его тело стало более мускулистым, он стал намного выше ростом, почти на полголовы выше меня, а лицо выражало некую строгость.
— Господи, Тэвон, — я не могла отпустить корейца. С каждой минутой я сжимала свои руки всё сильнее. — я так скучала.
— Алекс, отпусти меня, — довольно грубо сказал парень, взяв меня за руки, что были у него на шее.
— Нет, больше я тебя никогда не отпущу, — я продолжала настаивать на своём, имитируя детский голос.
— Алекс, отпусти меня немедленно, я не хочу, чтобы на нас смотрели, — голос Тэвона стал ещё строже, отчего я убираю наконец руки. В те секунды я не узнавала своего парня. Изменения касались не только его внешности, но и голос приобрел более низкие и твёрдые ноты.
— Ладно, — как обиженный ребёнок я медленно убираю руки, рассматривая парня снизу вверх. Передо мной стоял совершенно другой человек. Внешне он лишь лицом напоминал мне моего парня, но скулы были намного острее. Словно превратившись в более взрослую версию себя, Тэвон смотрел на меня сверху вниз.
— Как ты? Мы так давно не виделись и не общались, — я попыталась разрядить обстановку.
— Всё хорошо, но было бы лучше, если ты звонила и писала мне, — кореец сжимал свои скулы, отчего начали вырисовываться желваки.
— Я писала тебе, но ты не отвечал, тем более я не знала сколько у вас было времени, и боялась звонком разбудить тебя, — старалась оправдываться я, понимая, что наш первый диалог спустя два месяца, превращается в конфликт.
— Видимо, ты это делала настолько редко, что я не замечал, — лицо Тэвона немного расслабилось, но надменные и строгие нотки в голосе остались.
— Ладно, скоро уже урок, нам пора на математику, — кореец разворачивается в противоположную сторону от меня, намереваясь идти в направлении кабинета математики.
— Тэвон, — я окликаю парня, — вообще-то, у меня сейчас английский, — я немного смутилась. Я знала, что мы с Тэвоном вряд ли будем в одной группе по математике, ведь последний экзамен в прошлом году я сдала почти на самый низкий бал.
— А, я забыл, что ты полный ноль в математике. Хех, такой элементарный предмет, но тебе даже такое не под силу, — кореец продолжал смотреть на меня сверху вниз, будто издеваясь надо мной. — Не думала найти себе репетитора?
— С каких это пор тебе стало нравится подкалывать меня, — возмутилась я. Было видно, что парню нравилось говорить всё это.
— Так я и не подкалываю, а говорю правду. — кореец продолжал язвить.
— Знаешь, что...— уже хотела ответить я, но внезапно зазвенел школьный звонок.
— Увидимся позже, математический слоупок, — сказал напоследок Тэвон и ушёл прочь.
Напрягая все свои мышцы, я закипала вся изнутри. Кореец никогда меня не подкалывал ни по поводу внешних или же интеллектуальных признаков. Он всегда мне помогал с математикой и говорил какая я красивая и привлекательная для него. Сейчас же, словно поменявшись практически полностью, он стал словно самым злобным человеком, что удавалось мне встречать.
С окончательно испортившимся настроением я поплелась в кабинет английского, надеясь, что кореец просто пошутил...
Вплоть до самого обеда мы с Тэвоном не виделись. Я замечала его где-то вдалеке, в компании ребят, что были мне незнакомы. В те секунды я надеялась, что кореец вот-вот подойдёт ко мне, обнимет, поцелует и скажет, что его слова сегодня утром были лишь шуткой, и парень просто не выспался, отчего у него такое плохое настроение. Но он так и не подошёл.
Уже договорившись с Кэрол провести вместе обед, я уселась на свой любимый самый дальний столик, за которым обычно сидела в компании Коллинс, Лопеса и Кима. Сейчас же я сидела одна, перебирая вилкой картошку фри на своей тарелке, понимая, что трапезничать в одиночестве не вызывает никакого аппетита.
Внезапно к моему столику подходят, отчего я спиной сразу почувствовала чьё-то присутствие. Я оборачиваюсь и вижу перед собой Тэвона, что стоял всё с тем же выражением лица, держа свой поднос с обедом, где были в основном только азиатские блюда.
— Можно сесть? — для приличия спросил парень, смотря на меня сверху вниз.
В ответ я киваю, продолжая рассматривать свою еду в тарелке.
Кореец как ни в чём не бывало садится рядом со мной, распаковывая упаковку деревянных палочек.
— Ты раньше говорил, что никогда не будешь есть азиатскую еду, — заметила я, смотря на парня, что с аппетитом ел корейскую лапшу. Всегда на обеде Тэвон брал только максимально нейтральные блюда, по типу пиццы или бургера, что-то максимально далёкое от азиатской культуры. Он объяснял это тем, что даже еда напоминает ему о родной стране, чьё упоминание было настоящим триггером для юноши.
— Вкусы меняются, тем более вся еда здесь настолько отвратительна, что ничего лучше здесь не найти, — парень продолжал спокойно есть.
— Сказал тот, кто боготворил местный бифштекс, — усмехнулась я. Поведение Тэвона становилось всё более и более странным.
— Кто бы говорил, сама выглядишь как жертва гормональной терапии, — положив кусок говядины себе в рот, сказал кореец. После слов Тэвона я встала в ступор. Я до последнего не хотела понимать смысл слов парня.
— Что ты имеешь ввиду? — недоумевала я, окончательно отбросив от себя вилку.
— Алекс, посмотри на себя, ты сильно поправилась за последние месяцы, неужели ты не видишь этого? — вновь этот надменный взгляд, что начинал меня конкретно бесить.
— То есть я растолстела? — переспросила я.
— Хоть сейчас до тебя дошло, — Тэвон надменно улыбнулся.
Услышанное не укладывалось у меня в голове. За последний год я вообще не слышала фразу «Ты толстая» в свой адрес. Конечно, после моей зависимости я набрала в весе, но цифры на весах не поднимались выше 55 килограмм. Не было сильных растяжек и целлюлита, и с недавнего времени я начала заниматься вновь спортом с отцом. Моя фигура не вызывала никаких вопросов до этого самого момента.
— Помнится ты говорил мне набрать, когда я весила как 12-летний ребёнок, — я пыталась до последнего сохранять спокойствие.
— Ну я же не знал, что тебя так разнесёт, — кореец продолжал в том же духе.
В конце концов я замолчала. Поднос отстранялся от меня с каждой минутой всё дальше, а Тэвон по-прежнему спокойно ел, только уже молча.
— Долго меня ждали? — через пару минут к нам присоединилась Каролина.
— Нет, недолго, — любезно ответил кореец, смягчив свои черты.
— Это жесть, все наггетсы и картошка закончились, успела себе только пиццу еле-еле выхватить, — девушка запыхавшись села за столик, почти сразу вцепившись в кусок пиццы.
Я всё ещё молчала. Слова парня не выходили из головы, и казалось, что давно пережитые комплексы дали о себе знать. В те минуты мне сильно захотелось курить, становилось тяжело дышать, и некий ком возрастал в глубине моего сознания.
— Эй, Кэрол, не хочешь мои? — указывая на свой поднос, я обращаюсь к подруге.
— Ты серьёзно, ты кажется почти ничего не ела, — Кэрол слегка обеспокоенно посмотрела на меня.
— Всё хорошо, я не хочу, — не дождавшись ответа от блондинки, я перекладываю всё содержимое моего подноса на поднос Коллинс.
— Ладно, — только и успела ответить девушка, когда я, встав из-за стола, поплелась прочь из столовой...
— Это так странно, — тревожным голосом продолжала я, — он раньше никогда не разговаривал со мной так, — рассматривая обстановку вокруг с высоты балкона, я докуривала уже вторую сигарету.
— Так, это как? — спросил голос по ту сторону провода.
Почти весь остаток школьного дня я провела в компании Каролины. Тэвон всячески игнорировал меня, делая вид, что не знаком со мной, или меня вообще не существует. Было ощущение, что парень в какой-то степени стыдиться меня и моей компании, боясь встать не в самом хорошем свете перед своей новой свитой. Весь этот день рядом с корейцем находилась пара незнакомых для меня парней, что не внушали мне никакого доверия. Один из них, по рассказам Кэрол, Тэренс, был второй по популярности парнем после Анхеля и Даниэля. Этот типичный американ бой со светлыми волосами и голубыми глазами нравился той части женской аудитории нашей школы, что не была очарована испанцами, чьи ряды составляли единицы. По словам Коллинс, шайка Тэренса не любила Лопеса и всё, что касалось кудрявого испанца, отчего их нельзя было увидеть на знаменитых тусовках Анхеля. Удивительно, что только спустя год учёбы в Америке я узнала об этом, сам испанец никогда их не упоминал.
Второго парня звали Джой. Это был высокий школьник ростом под два метра, что всегда смотрел свысока на окружающих, отчего казалось, что он даже специально чуть выше поднимает свой подбородок. Он был довольно экзотической внешности, его глаза были азиатской формы и чёрного цвета, такие же тёмные волосы и брови, а также довольно большой подбородок. Его кожа имела довольно тёмный тон, отчего он был похож чем-то на Дуэйна Джонсона в молодости.
— Ой, не делай вид, что не понял меня, — я не оценила юмор Анхеля, — мне сейчас вообще не смешно, — я злобно потушила сигарету.
— Алекс, мне кажется ты преувеличиваешь. У твоего парня наконец-то появилось чувство юмора, а ты считаешь, что он вдруг стал тебя оскорблять, — Лопес по-прежнему был на своей волне.
— Но Анхель, это не звучало как шутка, он это говорил вполне серьёзно, словно, словно внутри него какой-то другой человек, — новая сигарета оказалась у меня во рту.
— Милая моя, наверное, я сейчас скажу довольно банальную фразу, но люди имеют свойство со временем меняться, и тут уже зависит от тебя, готова ли ты принять его, — сменив своё шутливое настроение, философствовал испанец.
— Охх, — я устало выдохнула сигаретный дым, — слушай, может хватит говорить про меня, ты как поживаешь, как колледж? — я решила сменить тему.
— Колледж просто потрясающий, мне кажется здесь вечеринки будут ещё более сумасшедшие, чем были у меня. — Анхель за секунду вновь наполнился оптимизмом.
— Я рада за тебя, думаю ты среди студентов будешь популярен так же как у нас, — новая сигарета была удачно отправлена в пепельницу.
— Если не более популярным, — в моей комнате послышались странные, но знакомые звуки. Кто-то забирался ко мне в комнату через окно, что было с другой стороны дома.
— Я тебе перезвоню, — попрощалась я, после чего сбросила вызов.
Пепельница и пачка сигарет за секунды оказываются в деревянной корзине, что была на балконе, а в моём рту оказывается мятная конфетка, что я сразу разгрызаю, дабы от меня не пахло табаком.
Через пару мгновений я оказываюсь у себя в комнате, наблюдая за давно забытой картиной. Тэвон, как это было в период нашего знакомства, забрался через окно ко мне в дом.
Сейчас кореец выглядел иначе. Его лицо было чуть более расслабленное, чем днём, одежда намного проще, вместо чёрного пиджака и брюк, обычная серая футболка и спортивные штаны. В те секунды парень был похож на самого себя, отчего на душе ненадолго стало спокойнее.
— Зачем ты пришёл? — я решила придерживаться позиции обиженки, ведь из головы до сих пор не выходили выходки брюнета. Я сложила руки между собой, состроив максимально недовольную рожицу.
— Соскучился по тебе, — не ответив на мой вопрос, Тэвон сразу обнимает меня, отчего моя голова оказывается на его плече, но руки оставались в прежнем положении.
— С тобой вообще всё в порядке? — я старалась не реагировать на внезапные нежности от корейца.
— А разве со мной что-то не так? — меня наконец выпускают из душных тисков. Парень осматривает меня с головы до ног, после чего целует в лоб, что вызывает у меня ещё больше вопросов.
— Ты ведёшь себя крайне странно, весь день грубишь, или вообще игнорируешь, — высказывалась я, внимательно наблюдая за реакцией Тэвона. Всё это время на его лице не двинулся ни один мускул, отчего становилось только непонятней, чего же парень хотел на самом деле.
— Сладкая, прости меня, — кореец был всё ещё на своей волне, — сегодня настроение было просто ужасным, я прилетел только ночью, не успел выспаться, а сразу в школу, — я вновь в душных объятиях парня, чьи окрепшие руки сжимали меня с каждой секундой всё сильнее, — прости пожалуйста.
— Ну поцелуй же меня, — Тэвону не нравилось моё бездействие. Он схватил меня за плечи, заглядывая мне в глаза, словно пытаясь найти в них что-то.
Тогда я особенно почувствовала нашу разницу в росте с корейцем. Не только в физическом плане, но и морально. Было ощущение, что рядом со мной не мой ровесник, а человек, что выше меня по статусу в сто раз.
— Ты смотришь на меня как на незнакомца, — усмехнулся Тэвон, положив свою руку мне на скулу. Подобные перепады настроения были нетипичны для него. Парень всегда был максимально стабильным, его можно было назвать самым спокойным человеком, если брать период после моей передозировки.
— Я тебя не узнаю, Тэвон, — максимально серьёзно сказала я, пытаясь найти в глазах корейца хоть что-то, что напоминало мне прежнего Кима.
— Алекс, это же я, — парень положил мою ладонь себе на щёку. Его кожа была как всегда безупречно гладкой и чистой, но я всё равно продолжала смотреть на парня, как на чужого. — твой Тэвон.
Заглядывая глубоко в глаза корейца, рассматривая его светло-серые линзы, я словно переживала вновь все те моменты, что мы пережили вместе. Каждую минуту и секунду проведённую с Тэвоном я остро ощущала, понимая, что мой парень, которого я когда-то по-своему полюбила, стоит прямо передо мной.
Я наконец успокоилась. Все мышцы моего лица расслабились, а на губах возникла лёгкая улыбка.
Где-то в глубине я смогла разглядеть того самого худощавого и ранимого корейца, что в своё время стал для меня чуть ли не самым близким человеком на свете.
Уловив смену моих эмоций, Тэвон улыбается после чего целует меня в губы. Я почти сразу ему отвечаю, продолжая поглаживать его гладкие скулы. Руки парня спускаются всё ниже, скатившись с моей талии на ягодицы. Теннисная юбка задирается, топик оказывается на постели, а футболка корейца в углу комнаты. Мы стремительно раздевали друг друга, и оказавшись в одном белье легли на постель.
Поцелуи Тэвона были более страстными, жадными, он словно впивался своими уже красными и опухшими губами, не давая ни секунды передышки. Но тогда это меня не смущало, я была по уши возбуждена, толком не думая не о чём.
Сняв с меня всё бельё, Тэвон берёт из своих штанов презерватив, сразу раскрывая упаковку зубами. Не долго церемонясь он входит, и с моих губ срывается громкий стон.
Кореец стремительно набирает скорость, одной рукой взяв меня за запястья, а другой закрывая мне рот.
Уже долгое время я не чувствовала столько боли и унижения. Я была словно проститутка, что не имеет право пошевелиться. Меня сковали со всех сторон, и даже если бы я кричала, меня бы никто не услышал. Я только молилась, чтобы это поскорее закончилось, и парень ушёл отсюда. Эти ощущения были до безумия знакомыми. Когда Тэвон ушёл из моей комнаты, я поняла, что мне всё это напоминало. Туалетная кабинка, кислые марки, Даниэль. Те самые встречи, после которых моя жизнь больше никогда не станет прежней. Я вновь испытала то самое унижение, ту самую беспомощность.
От всего этого мне стало дурно, и я вновь вышла на свой любимый балкон, взяв спрятанные никотиновые палочки. Тот самый приступ был на подходе, но я усиленно пыталась себя успокоить табаком. Конечно, Тэвон мог в любую секунду вернуться, но я не могла с собой ничего поделать, мне было слишком плохо. Плохо от мысли, что меня вновь унизили, и кажется вновь по моей воле. Я старалась найти своего парня, но только сейчас понимаю, что переспала с совершенно другим и незнакомым для меня человеком...
— Так, девочки, активнее, — громко говорила тренер, когда мы исполняли уже надоевшую связку. Я стояла в первом ряду рядом с преподавателем, внимательно прислушиваясь к словам Шэрил, выполняя все движения с максимальной точностью.
После того как Тэвон ушёл я ещё долго стояла на балконе и рефлексировала по поводу произошедшего. Часть моего сознания всё равно надеялась, что кореец станет прежним, и всё произошедшее лишь стечение обстоятельств. Но ещё адекватная моя часть говорила, что если так будет продолжаться, я буду вынуждена закончить эти отношения.
Выкурив три сигареты, я отправилась на танцы, поняв, что опаздываю уже на 10 минут. Я всегда ходила на самые поздние занятия, ведь сразу после них мне хотелось спать, и сил чтобы смотреть сериалы до утра просто не оставалось.
— Так, стоп, закончили, — скомандовала Шэрил, выключая музыку в колонках.
Я наконец смогла отдышаться.
Идея ходить на танцы пришла ко мне спонтанно, когда я думала над тем, чем мне стоит заниматься, чтобы уменьшить свои приступы. Мне на руку попалось объявление о наборе группы для начинающих в местной танцевальной студии, которое предлагало хороший результат и небольшую цену за занятия.
Вначале я была очень зажата, почти никакие движения мне не давались, и от этого я только больше загонялась. Но со временем я словно размякла в танце, и стала намного более пластичной, оттого и более уверенной.
Несмотря на столь насыщенный урок танцев, я не забывала о ситуации с Тэвоном. Этот случай не хотел выходить из моей головы, отчего даже преподавательница заметила мою задумчивость. Но я ничего не могла с собой поделать, мои мысли были очень далеко.
— Милые мои дамы, — Шэрил повернулась ко всем лицом. Это была невысокая девушка лет 25, довольно крепкого телосложения. У неё были довольно накаченные руки и ноги, что особенно подчёркивал чёрный спортивный костюм и заплетённые в пучок русые волосы. — вынуждена вас расстроить, а может кого-то обрадовать, хотя, может и то и другое.
Все в группе напряглись. Наш хореограф была всегда довольно оптимистичным человеком, отчего слышать от неё плохие новости было максимально непривычно.
— К сожалению, я, в силу своего положения, вынуждена отстраниться от преподавания танцев, ведь совсем скоро мне будет довольно проблематично активно двигаться.— девушка потёрла свои слегка вспотевшее ладони.
— Вы беременны? — спросил кто-то из задних рядов.
— Верно, Энджи. Мне на смену придёт другой преподаватель из нашей школы, так что думаю вы не соскучитесь. — русоволосая раскрыла свои руки и все дружно пошли к ней обниматься.
Я же осталась в стороне, уже потихоньку собирая свои вещи. Видимо, сегодня у меня неудачный день во всех отношениях...
Свой следующий день я начала чуть раньше чем обычно. Потянувшись, я сразу встаю с постели и отправляюсь в ванную. Горячие струйки воды приводят окончательно меня в чувства, и немедля я отправляюсь за свой туалетный столик. Гора косметики, плойки и спреи для волос и тела, что только не оказывалось в моих руках. Я хотела сделать почти идеальный образ, чтобы впечатлить Тэвона. Показать ему свою красоту и уверенность. Не знаю чем я тогда думала, но мне казалось, что тонна туши и яркие тени, в тандеме с короткой теннисной юбкой и белой рубашкой, смогут изменить отношение парня ко мне.
Собравшись, я отправляюсь вниз завтракать, в предвкушении нового школьного дня...Подвёз меня к школе вновь отец. Тэвон опять сказал, что приехал чуть раньше в школу, отчего я немного расстроилась.
«Ему, что, настолько сложно подвести меня?» — недоумевала я, но старалась успокоить себя как можно быстрее, чтобы не транслировать своё уже испорченное настроение.
Поцеловав отца, я сразу отправляюсь ко входу в школу, проговаривая про себя «Всё хорошо, всё будет хорошо», словно аффирмацию. В школе моя персона не была слишком популярна. В основном все знали меня лишь как подругу Анхеля, да и только. Про мою историю с наркотиками знали только мои близкие, не более. Разве только своими длинными ногами и модельным ростом, да спортивная фигура в совокупности с миловидным лицом вызывали внимание со стороны мужской части школы.
Уверенно шагая по школьным коридорам, я чувствовала себя почти суперзвездой на аллее славы, что своим взглядом сражает всех.
Подойдя к своему шкафчику, я сразу вижу приближающуюся ко мне мужскую фигуру.
Положив последние безделушки в свой сейф, я закрываю дверцу, обращая свой взгляд полностью на корейца.
— Привет, — улыбаюсь широко я, сразу отправляя Тэвона в свои объятия. В ответ парень лишь смирно стоит, словно статуя, держа руки по швам. Его лицо было ещё более напряженное, чем вчера. Тэвон словно прожигал своим строгим и серьёзным взглядом, заставляя съёжиться изнутри.
— Всё в порядке? — беспокойно спросила я, оставив свои руки на шее корейца, пытаясь прочитать в его глазах хоть какие-нибудь положительные эмоции.
Но всё было четно, Тэвон даже не собирался посмотреть на меня, смотря куда-то мимо.
— Нам пора на английский, — только и молвив парень, взяв меня крепко за запястье, и потащил за собой. Его движения были настолько резкими, что я в начале чуть ли не упала, дёрнувшись вперёд.
Но Тэвону было всё равно. Парень довольно быстро тащил меня за собой прямо по коридору, даже ни разу не посмотрев. Только его гладкая рука окольцовывала моё запястье, с каждой секундой сжимая его всё сильнее. Хватка корейца не выпускала, отчего руку охватила сильная боль. Казалось, что парень вот-вот сломает её своими пальцами, даже не задумываясь об этом.
— Тэвон, мне больно, — уже воскликнула я, когда терпеть было невозможно.Но кореец продолжал держать мою руку.
— Тэвон! — позвала я парня. За считанные секунды моя рука освобождается. Я сразу начинаю разминать запястье.
— Садись, — командует кореец, когда я пыталась реанимировать свою руку, на которой остались следы от пальцев, а вместе с ними и невыносимая боль. Надеюсь, все кости остались целы.
В ответ на приказ Тэвона, я лишь удивлённо смотрю на него. Как он может быть так спокоен, ещё немного и я осталась бы без руки.
— Садись, скоро звонок, —продолжал кореец, даже не смотря на меня, а лишь указывая в сторону класса английского, куда он всё это время меня тащил.
Понимая, что у меня нет и малейшего шанса поймать взгляд Тэвона, я прохожу внутрь класса, садясь на своё место. Доставая тетради и учебник, я наблюдала за корейцем, что спокойно прошёл за мной и сел слева. За всё это время его лицо ни разу не изменилось, только изредка показывались желваки, когда парень особенно сильно сжимал свои челюсти.
Прозвенел звонок. В кабинет зашёл мистер Картер и начался урок...
Всё занятие я сидела как на иголках. С каждой минутой поведение Тэвона вызывало у меня всё больше и больше вопросов, и сложно было сказать, что было тогда сильнее, моё недоумение или боль в правом запястье. Даже лекции учителя не могли меня в полной мере отвлечь. Я то и дело смотрела в сторону корейца, когда тот сидел и что-то внимательно писал. Он продолжал держать свой строгий вид, отчего мне становилось всё тревожнее.
Почти под конец урока на моём столе оказывается скомканный клочок бумаги, что предварительно отскочил от моего плеча, приземлившись на стол. Я не сразу поняла кому понадобилось отправлять мне послания на уроке, но по идеально написанным буквам быстро догадалась, кто отправитель.
«Зайди на перемене в мужскую раздевалку."— гласило послание, окончательно выбив меня из равновесия.
Я уже тогда могла сказать точно, что разговор меня ожидал не самый приятный, но всё равно, собравшись с мыслями, быстро чёркнула на обратной стороне записки «Ок»...
— Зачем ты меня сюда позвал? — я пыталась держаться максимально спокойно, осматривая парня с ног до головы. Изменения в стиле только красили Тэвона. Его плечи и руки подчеркивал пиджак и строгая белая рубашка, даже лаковые мужские туфли были в тему. Эта строгость в одежде делала его образ безумно сексуальным, что нельзя была сказать о изменениях в поведении.Кореец резко поворачивается ко мне лицом. За считанные секунды, я оказываюсь прижатая к шкафчикам, где покоились вещи местной футбольной команды. Уровень адреналина в крови подскакивает, вместе с ним и страх. Ещё никогда я не видела парня в столь ярком приступе гнева. Даже когда на вечеринке в честь Хэллоуна в его глазах можно была рассмотреть оттенок боли и рассудка. Банально его глаза казались человечными.
Но сейчас я видела лишь глаза животного, льва, что вот-вот нападёт и убьёт тебя. Его губы сомкнулись в тонкую линию, напрягая ещё сильнее скулы.
— Сколько ещё ты будешь меня позорить? — сквозь зубы сказал Тэвон, прожигая меня своим звериным взглядом.
— Позорить? О чём ты вообще? — в недоумении и лёгкой панике спросила я. С каждой секундой становилось всё страшнее. Казалось парень возьмёт меня за воротник рубашки и ударит об железную дверцу шкафчика.
— А ты что сама не видишь? Оделась как не пойми кто, и думаешь этого никто не заметит?! — парень начинал повышать громкость своего голоса.
— Но я думала...— хотела словесно защититься я.
«Неужели всё это просто из-за моего наряда?»
— Что ты думала?! — перебил меня кореец, — ты выглядишь как проститутка, и думаешь мне это понравиться? Ты так думала?! — в голосе парня появились нотки издёвки надо мной. Тэвон взял меня за плечи и нагнулся, отчего наши глаза были на одном уровне.
Наверно, я в своей жизни ещё никогда не видела настолько безэмоциональных глаз. Казалось, что всё на лице корейца тогда играло, но глаза оставались пустыми.
Смотря на этого человека, я лишь молчала. В моей голове бушевал бесконечный поток мыслей, я искренне не понимала, а может не хотела понимать, что происходит.
Промотав слова парня несколько раз, я продолжала смотреть на него, только в моих глазах начинали накапливаться слёзы.
"Я не хотела обидеть тебя, я не хотела опозорить тебя, я не хотела..."— говорила своими глазами я парню, из которых уже текли медленно слезинки.
Увидев мои слёзы, Тэвон на секунду застыл. Его лицо словно в растерянности расслабилось, а в глазах на мгновение появился оттенок сожаления.
Разорвав наш зрительный контакт, кореец, стараясь больше не смотреть мне в глаза, снимает с себя пиджак и протягивает его мне.
— Надень его, и в течении дня не снимай, — парень по-прежнему избегает моего взгляда, — я сегодня тебя отвезу домой. — практически насильно сунув мне в руки предмет гардероба, сказал Тэвон, и взяв свои вещи, вышел из помещения.
Когда кореец наконец ушёл, я окончательно расплакалась. Мне было ужасно больно слышать такие слова от близкого человека. Я помню, как много раз одевала более открытые наряды, но всегда слышала только комплименты от своего парня. Какие у меня красивые ноги и фигура, волосы и украшения. Тэвон мог похвалить всё что угодно, не одна мелочь не была незамеченной.
Скатываясь вниз по стене, я держала в руках для меня мерзкий пиджак, ощущая свою никчёмность и мерзость одновременно. Мне было ужасно противно от самой себя, от моей одежды, волос, отражения в зеркале, что было напротив меня.Когда истерика немного отступила, я решила подняться и наконец выйти из этой ужасной по ощущениям комнаты. Одно задержало мой взгляд. Те самые шкафчики, к которым меня прижимал Тэвон, были ужасно знакомы. И только порывшись хорошо в своих воспоминаниях я поняла, откуда этот эффект дежавю.
Здесь я впервые заговорила с Даниэлем о наркотиках, здесь я дала согласие, практически подписала договор сделки с испанцем, когда только начинала принимать.
Даже не знаю как описать свои эмоции в тот момент. Воспоминания о Горсиасе, воспоминания о наркотиках и о моём унижении перед испанцем. Ведь сейчас меня тоже унизили, только иначе, чем тогда.
Больше сил находится здесь не было. Накинув на плечи пиджак Тэвона, я наконец выхожу из раздевалки, направляясь к женскому туалету...