ᴋᴧуб.
нравится кичиться нашим браком — гнилым и лживым насквозь.
Картинка напоказ, а под ней пустота.
Мне это так осточертело. До чёртиков. На стену лезть хочется.
С каждой минутой, проведённой рядом с розэ, я всё чаще начинаю спрашивать себя: зачем мне нужен этот фарс с женитьбой на дженни?
Ради семьи? Ради счастья тэхёна?
Но ведь не будет вечно мальцом, он подрастёт и будет понимать очень и очень многое.
Наша семья — неискренняя, но что ещё хуже — по-настоящему несчастливая.
Рано или поздно Тэхён начнёт это чувствовать.
Так ради чего я тяну это ярмо?! Врюхался из-за собственных убеждений, повязал камень на шею и прямиком в воду. На дно…
Мыслей так много и они давят, отдают сильнейшим пульсом в висках.
Я не рядом с розэ, и усиливается ощущение, что бесполезно трачу время, и оно выскальзывает между пальцев как вода, которую не удержать в кулаке.
Дверь закрывается за моей спиной.
Уже знаю, куда несут меня ноги — прыгнуть в тачку, нагрянуть в клуб, отвоевать свою девочку. Любой ценой.
Любой?
Кажется, я близок к тому, чтобы признать — время без розэ — самое худшее, что есть в моей жизни.
/ Розэ. /
— Ну не томи, расскажи, как ты? — кричит в ухо Айрин — Замуж ещё не выскочила?
Минни с другой стороны закатывает глаза.
Мы находимся в клубе. Встретились, как и договаривались. Честно говоря, я была удивлена. что обе подруги смогли прийти и появились вовремя.
В глубине души я была уверена, что Минни не отпустит её строгий старший брат, а Айрин снова зависнет с друзьями и опоздает.
Но вот мы здесь!
Подруги до сих пор неразлучны, несмотря на очевидную разницу в статусах: Айрин глубоко беременна, и с обручальным кольцом на безымянном пальце, а Минни одета намного откровеннее, чем всегда, и открыто флиртует с симпатичным барменом.
Я поражаюсь тому, как сильно мы все изменились за прошедшие три года. Никогда бы не подумала, что Айрин сможет смириться и станет образцовой женой, а Минни будет вести себя, как бывалый завсегдатай клубов.
— Я в свободном полёте!
— А? — перекрикивает музыку Айрин.
— Здесь шумно. Пойдём за столик? — предлагаю, утягивая подруг за собой.
Минни немного недовольна — у неё наладился обмен горячими взглядами с барменом, а я забираю её. Протиснувшись сквозь толпу тел, я едва успела занять место за одним из столиков, к которому направлялись не только мы, но и шумная компания.
Столик достался нам. Официант сразу же материализовался рядом, я заказала себе безалкогольный коктейль, Айрин повторила мой заказ, а вот Минни с удовольствием взяла довольно крепкий и экстравагантный коктейль с виски.
— Бог мой, Айрин… Что ты сделала с нашей Минни? Или вы поменялись телами?!
Айрин поглаживает ладонью выступающий живот и вздыхает:
— Кажется, я уже отгуляла своё, а вот Минни только входит во вкус!
— Но как же её брат?
— Загремел, — фыркает Минни.
— Куда? В психушку?
— Если бы! На зону загремел… Теперь никто меня не контролирует и не третирует, — улыбается Минни.
— И ты пустилась во все тяжкие?!
— Не учи меня жить!
Официант расставляет заказанные напитки и Минни с удовольствием прикладывается к соломинке.
— Я столько лет была лишена возможности даже просто выйти вечером и прогуляться с подругами, часов до одиннадцати! Поэтому сейчас, пока братец мотает срок, я хочу взять от жизни всё…
— Ничего себе, а в чём замешан твой брат? — спрашиваю с тревогой, прекрасно по своему опыту зная, что криминал опасен.
— Ой, не знаю. Мне плевать. Главное, у меня впереди — два счастливых года, — улыбается Минни, перебирая пальцами светлые волосы. — А ты? Что у тебя?
— Да-да, солидарна с Минни. Что у тебя?
— Ничего. Бизнес отца. Вот и всё, пожалуй…
— Жаль твоего старика. Но, наверное, второй раз было проще его хоронить? — интересуется Айрин,задевая болезненную тему.
От неё на душе мгновенно расползается чёрное пятно, которым накрывает все чувства.
Ещё не отболело и не уверена, что когда-нибудь отболит. Мысли об отце неизменно перетекают в другие — о юнги, и на душе становится совсем плохо.
— А знаешь, я тоже немного отдохну! — и подзываю официанта, заказав крепкий алкогольный коктейль.
— Мне это не нравится, — качает головой Айрин. — Поверь, я знаю, чем это может закончиться! Утренней головной болью и полным непониманием, где и с кем ты находишься. Дай бог, чтобы с одним мужиком проснулась, а не с двумя…
— Айрин снова о наболевшем, — смеётся Минни.
— Так что у тебя в жизни случилось, почему ты так сильно изменилась, Айрин? — удивляюсь я.
— Ничего особенного. Как обычно, веселуха и вечеринки. Одна из них закончилась утром, где я проснулась в каком-то дешёвом мотеле на отшибе, с двумя мужиками в одной постели. Хотела уйти… Но не смогла…
— Они тебя задержали силой?
— Хуже! Те два мужика оказались замешанными в ограблении, они просто кутили в клубе и просаживали награбленные деньги. На мотель напали те, кого ограбили эти двое. Завязалась перестрелка. Я пряталась в шкафу и думала, что умру от страха, пока там в щепки всё разносят. Когда всё стихло, вылезла осторожно из своего укрытия и… поймала случайную пулю. Один из нападавших выстрелил автоматически. Ранение было серьёзным. Я едва выкарабкалась и твёрдо решила, что с прежней разбитной жизнью покончено.
— Прошлое не настигает тебя?
Айрин коротко смеётся:
— Какое ещё прошлое, розанна? Думаешь, у меня много друзей? Это не друзья, это тусовка, шапочные знакомства. Пока я лежала с ранением в животе, мне написали тысячи сообщений с приглашением пойти и позависать, спрашивали, когда утрою очередной кипиш для всех… А знаешь, сколько из них пришли проведать меня в больницу? — делает паузу. — Почти никто.
— Я пришла! Сразу же, — возражает Минни.
— Поэтому я с тобой дружу по-настоящему, а все остальные… просто растаяли, как дым. Без следа. Иногда пересекаюсь случайно, в торговых центрах или в кафе. Но желания возвращаться к прошлому нет. У меня хорошая жизнь — я перешла из рисования в фотографирование.
— Получается?
— Немного, — скромно отвечает Айрин.
— Не слушай, у нашей даже прошла Аннет своя выставка! — подаёт голос Минни.— Не могу сказать, что я поклонник её фото, но они разлетелись, как пирожки, и отправились украшать стены домов богатеев. Один из которых и наградил нашу Айрин кольцом и младенцем…
— Ни одного секрета не оставила, — укоряет Минни Айрин. — Расскажи о себе, розанна.
— Уже рассказала…
— Я о другом. Опекун.
— Бывший!
— У тебя с ним что-то было? — невзначай интересуется Айрин.
— Ты так и не рассказала мне, чем закончилась та идея. С соблазнением.
— Говорила же. Провал. Это был эпичный провал. И сейчас не лучше…
— Почему я ей не верю?! — возмущается Айрин. — Кажется, там было жарко.
— Пойдёмте танцевать? — предлагает Минни утягивая нас двоих за руки.
— Не-не, мамочка отсидится в углу! — отнекивается Айрин и смотрит на небольшие часики. — И вообще, детское время скоро закончится, за мной скоро приедет муж!
Мы проталкиваемся на танцпол, нас сразу глушит басами музыки.
— Ох, нашу Айрин и не узнать, правда?! — кричит на ухо Минни.
— Тебя тоже!
— Что-что?!
— Ничего. Музыка — класс, — показываю жестом, что у меня всё нормально и двигаюсь в такт ритмичной мелодии.
Минни закрывает глаза и кружится в танце, красивая и лёгкая, отрывающаяся по полной.
Сейчас я даже завидую той лёгкости, с которой она наслаждается отдыхом. В то время как я лишь заставляю себя улыбаться и двигаться под музыку. Если бы кто-то заглянул ко мне в душу, то увидел бы там только пустоту.
Натанцевалась от души, я оставляю Минни наслаждаться танцем, тем более, она уже нашла с кем потанцевать из парней и активно крутит попой возле бёдер высокого, симпатичного парня.
Я пробираюсь обратно к столику, как вдруг… меня перехватывают мужские руки и сразу же лапают за задницу!
/ Юнги. /
До клуба я добираюсь быстро, как будто лечу!
Музыка долбит как отбойный молоток. К таким заведениям я не привык и привыкать не собираюсь.
Неужели розэ нравится бывать в таких местах?!
Пофиг на всё. Главное — найти свою девочку, убедиться, что с ней всё в порядке. А дальше… Дальше-то что? Ну не пасти же её издалека! Это уже смешно для такого взрослого мужика, как я!
Потные тела наталкиваются кругом. Не церемонясь, раздвигаю локтями, начиная злиться.
Не видно розэ!
Рыжую подругу и то заметил. Надо же, как остепенилась, и не узнать в этой прилично одетой, беременной девушке разбитную подругу розэ.
А где сама розэ?
Тела, руки, локти, колени… Море тел…
Внезапно на периферии мелькает знакомый силуэт и я мгновенно устремляюсь в том настроении.
Она?! Да! Моя девочка…
Но кто это лапает её за зад?! Убью.
Отшвырнув в сторону молодцеватого щёголя, направляюсь прямиком к ней!
— Отпусти! — читаю по губам розэ, но мужик не отстаёт.
Приходится схватить его за шкирку и приложить рожей об угол колонны.
Признаться я делаю это с превеликим удовольствием и отшвыриваю мужика в сторону. Он уступает мне в силе и не решается лезть на рожон, отходит с разбитым носом.
— Ну? — рыкнув, поворачиваюсь в сторону розэ.
В ответ она улыбается мне коварно и показывает на свои уши, типа, ничего не слышу!
Ну-ну… Зато видит и чувствует.
Кажется, она меня всего видит насквозь и просто играет, танцуя передо мной. Призывно. Поворачивается ко мне спиной и крутит попкой возле моих бёдер. Поднимает руки и перебрасывает волосы через плечо.
Руки сами обвиваются кольцом вокруг тонкой талии и переползают ниже.
Даже сквозь громкий бит музыки я слышу, как розэ начинает дышать чаще. Скорее чувствую. Кожей.
Под ней как будто появилось с тысячу острых иголок.
Прижимаю розэ теснее, теперь каменный стояк приходится в аккурат между половинок её сочной задницы.
Розэ замедляет движения, но всё ещё вращает бёдрами, призывая и меня делать так же.
Да ну бред, я не танцую.
Не танцую, сказал!
Но оторваться невозможно.
Задыхаюсь и с трудом сдерживаю себя. Потому что платье на розэ коротенькое и мне хочется запустить под него руку, сдёрнуть крошечные трусики и примять нежные складки, раздвинуть их и трахнуть малышку пальцами так, чтобы не могла стоять на ногах.
Видение такое реальное, что тормоза начинают отказывать.
Во всём виноват запах кожи розэ.— сладко-пряный, я чувствую его через плотную пелену ароматов чужих духов и цветного, дискотечного дыма.
Я не танцую. Это и танцем назвать сложно — сплошная провокация, в которой растворяются все разумные мысли и преграды разлетаются в пыль!
Розэ умудряется повернуться и цепляет руки за моей шеей. Я наклоняюсь к ней, почти целуя, но в последний момент увожу губы в сторону. Замечаю, как она злится на мой обманный манёвр и начинает царапать шею ноготками.
Снимаю её руки и себя и, найдя ладонь, крепко сжимаю, уводя за собой. Прочь с танцпола. Прочь с клуба.
Оказавшись на свежем воздухе, мгновенно оборачиваю плечи розэ кожаной курткой и прижимаю к себе, опустив руку на попку.
— юнги!— возмущается.
— Что? Напрашиваешься на приключения? Кажется, твоя попка хочет порки!
— Не хочет, — пытается увильнуть.
Крепче сжимаю пальцами крепкую, как орешек, ягодицу.
— Хочет, — говорю хрипло. — Твоя попка солидарна с моей ладонью. Тебя надо отшлёпать. Хорошенько… Чтобы больше не таскалась по таким заведениям.
— А что так? — спрашивает с вызовом. — Я не твоя собственность!
— Моя. Чёртова. Собственность. На все семь ночей. И сейчас я хочу получить свою жаркую ночку.
Больше нет смысла говорить. Вгрызаюсь в алые, манящие губы, слизывая языком отдалённый привкус крепкого алкоголя. Ощутив это, крепче распластыва розэ по стене.
— Ещё и пила. Прошлого опыта тебе было мало? Повторить захотелось?!
Я злюсь.
Аж трясти начинает!
— юнги, я просто…
— Хватит разговоров, — обрываю грубо. — Побереги силы. Тебе придётся всю ночь…
— Отрабатывать долг?! — закипает за секунду, даже меньше!
— Стонать подо мной. Охрипнешь кричать, пока мой член будет глубоко в тебе…
Разговаривать больше не о чем. Хочется схватить и утащить в берлогу. Зацеловать, затрахать, собой запачкать — своей одержимостью и жаждой по ней.
/ Юнги. /
Дорога до квартиры кажется пыткой и вечностью. Розэ примолкла, больше пытается меня провоцировать. Я и так спровоцированный донельзя.