Глава 6. Искра
Я испугалась проникновенных голубых глаз. Небеса стали суровыми, и в них угадывалась хмурая погода, в которой небо серело, затем чернело, и я с каждым разом все больше и больше боялась тьмы, которая могла меня поглотить.
- Мелисса, - рявкнул шепотом Декс.
Я не заметила, что перестала дышать. Декстер сжимал мои запястья сильно, но мне было не больно, я думала не об этом.
- На вечеринке. Ты же в курсе был.
- Почти два часа ночи! Что ты делала там? - Декстер не сводил с меня взгляда и по моей спине прошел холод.
Меня бесило то, что Декстер лез не в свое дело. И я не могла не сказать в ответ:
- А тебе-то что?
Его лицо на секунду стало смятенным и растерянным. Но после он грубо взял меня за руку и повел вниз, наверное, чтобы родители не услышали нашу, наверняка, громкую ссору. Мы оказались в тренировочном зале, где часто я и папа занимались спортом и просто растягивались после сна.
- Мел, мне надо знать, что ты делала там, на вечеринке.
- Зачем? - я не могла наиграться с Дексом.
- Твою мать, затем! Я волнуюсь, вдруг с тобой что-то сделают. Как ты вообще добралась?
Он начал реально действовать мне на нервы. Я сообщила Дексу:
- Я даже не пила! Ни капли спиртного в рот не брала. Плюс к этому: я добралась домой сначала на машине своего друга до его дома, а потом оттуда пешком сюда. Доволен???
Декстер замолк надолго. Он отпустил наконец мои запястья и вгляделся в мои глаза. Он что, проверяет пьяна я или нет? Так он мне, сукин сын, не верит...
- Хорошо. Но как ты объяснишь мне это? - он достал свой телефон и показал мне фотографию, на которой я и Чарли находимся на той самой скамье-качели и целуемся.
Мне совершенно нечего ответить. Я стояла с тупым выражением лица и не могла поверить, что кто-то действительно нас фотографировал. Но с какой целью? Теперь эта фотка по всему интернету разлетелась? Или же...
- Это ты сделал эту фотографию.
Декстер отдернулся от меня, как от огня. Он не ожидал, что я раскрою его, по крайней мере не так быстро.
- С чего ты...
- Никого поблизости не было. И никому нет смысла делать эту фотку.
Я раскусила Декстера. Но мне было мало. Мы еще не закончили.
- Так ты, значит, следил за мной?!
Он замер. Ему нечего было сказать.
- Отвечай, Декс!
Он отвернулся и прорычал:
- Ты не должна целоваться с непонятными парнями и своими друзьями.
- Прости, я не расслышала, что?
- Пусть горят в аду те парни, что посмели целоваться с тобой! Я хочу оберегать тебя! У меня от тебя нет секретов, пусть у тебя их не будет.
- Декстер, ты издеваешься? Да ты же лжешь мне, не сказал правды!
- Что за бред!
Я не удержалась, я кипела, во мне все бурлило, и я взяла телефон, сняла чехол и оттуда достала фотографию Декстера, ту самую, что я украла у него.
- А что это тогда? Ты случайно ничего не скрываешь? Что это за фотография? - кричала я и еле сдерживала слезы. Дьявол, почему я хочу плакать?
Декстер оцепенел. Он не мог шевельнуться и даже не дышал. И был похож на статую: каменную, неживую.
- Отвечай, гребанный подонок! Почему ты так за меня беспокоишься? Мне нужны все ответы на все мои вопросы!
Но он молчал. Его взгляд был не пустым, он был полон боли. Словно я вонзила нож ему в живот несколько тысяч раз. А я была не в себе. Не в своем уме.
- Блять, Декстер, ответь мне, сукин сын!!! Я не могу быть в неведении, я устала! - я несла всякий бред, что даже не помню, что именно говорила Дексу.
Но он вышел из оцепенения. Он подошел ближе ко мне. А я стала еще больше кричать и истерить, но он заткнул мне рот. Поцелуем. Я пыталась вырваться, но он не выпускал меня. И я поддалась. Боже, эти необычные ощущения... Я не чувствовала ничего подобного с Чарли. И вряд ли бы почувствовала это с Тревором. Я обмякла в руках Декса, держащих меня за талию. Мы забылись во времени, точнее, я забылась. Я была счастливой. Декс прекратил поцелуй - его губы были еще пухлее и приобрели земляничный цвет. Я шарахнулась от него. Господи, что мы натворили???
- Успокоилась? - он, так же, как и я, тяжело дышал, его грудь, крепкая и надёжная, куда до этого упирались мои руки, вздымалась и опускалась, как после бега.
Я кивнула. Он серьёзно сообщил:
- Рад это слышать.
И он пошел к выходу из зала. Твою мать, он идиот? Стоп, почему он до сих пор мне не отвечает на вопросы?
- Декстер!
Он обернулся. И он был подавлен.
- Мел, сейчас не стоит мне что-то говорить...
Да что с ним такое? Настроение поменялось так быстро и у него, и у меня, что это казалось такой глупостью.
- Что это было?
Он не ответил. Я подошла к нему:
- Когда я узнаю ответы?
- Не знаю, - ответил он честно. Ему было больно, но, кажется, не от того, что он вспомнил наш разговор о том, для меня загадочном, снимке. А от того, что мы сейчас сделали.
Это неисправимо. То, что сделал нельзя изменить, ибо время не вернуть. Но если бы это было возможно, я бы исправила ошибку.
- Декс, - я отошла от него на один шаг и продолжила: - Ты прав, нам лучше не разговаривать. Но я хочу знать ответ хотя бы на то, что произошло сейчас? Почему ты...
И я не смогла продолжить. Я подавилась словами. Слезы начали наворачиваться на глазах. Мне было ужасно плохо, после того, как я совершила такой непростительный грех.
- Ми, пожалуйста, перестань.
И он снова ушел. Он всегда уходит первым. И я осталась одна.
Я ощутила пустоту. Это одиночество. Оно поглощало меня, не жалея и не щадя. Я так и осталась стоять в тренировочном зале, наблюдая, как белая дверь закрыта уже как пять минут.
Я услышала шаги. Дверь открылась, и меня охватило неизвестное чувство, которое имело положительное начало. Но мои подсознательные ожидания не оправдались.
Зашла мама и, увидев меня, прошипела:
- Почему ты не спишь?
Я не вникала в ситуацию, и потому растерялась. Произнесла я самое банальное:
- Я тренируюсь.
Она удивилась:
- Ночью? - хорошо, что моя одежда, типа "для тренировки", не смутила ее.
- Да, - сказала я так, словно говорила чистую правду. У меня всегда получалось при необходимости обманывать, я неплохая актриса.
- Иди быстро спать. Я волнуюсь, что ты не выспишься. Тебе завтра в школу.
Стоп, мама не знает, что я была на вечеринке?
- Хорошо.
Я направилась к выходу из зала, но мама остановила меня:
- Все хорошо, моя девочка?
Я встала в ступор. И, медленно чеканя каждое слово, сообщила маме:
- Тебе не о чем беспокоиться, у меня все в отличном порядке.
И теперь я могла уйти. И я направилась в свою комнату. Что ж, пойду принимать душ.
Спустя полчаса я вышла из душа и пошла в комнату. Я переоделась в пижаму и плюхнулась на кровать. Мне было жарко и душно, поэтому одеялом не накрылась. Но уснуть я все равно не могла. И я даже догадываюсь почему. Мне пришлось встать, и, стряхнув с себя бесполезную сонливость, которая появлялась самую малость и не помогала мне уснуть, я подошла к окну.
Ночью Нью-Йорк еще красивее, чем днем. Еще поэтому я так люблю этот мегаполис. Я родилась здесь, это мой дом. Не думаю, что смогу уехать когда-нибудь отсюда. Я так привязалась к этому городу.
Я, думая, чем занять себя этой ночью, легла на холодный пол. Прислонилась ухом к ледяной поверхности - пол был, как льдина. И ощутила легкость. Мне было приятно это.
Я услышала скрип кровати. В соседней комнате. В комнате Декстера.
Значит, он тоже не может уснуть.
Я встала с пола и пошла к Дексу. Но на полпути остановилась, боясь последствий. Что мне ему сказать? "Просто я не могу уснуть и бла-бла-бла". Какую хрень я несу!
Я тихонько отперла дверь. Мне в лицо хлынула ночная прохлада, пробирающая до костей и внутренних органов. Я и забыла, что в этой комнате, когда-то бывшей для гостей, существует балкон. И он был открыт.
На кровати сидел Декстер. Он включил лампу у постели и рассматривал какую-то книжку, пока я не отворила полностью дверь. Он, разумеется, заметил мое присутствие.
- Что ты здесь делаешь? - он нахмурил свои брови. Он был в одних боксерах, и я смущенно отвернулась. Уж извините, я не каждый день вижу парней с такими красивыми и голыми торсами! Точнее, вообще не вижу.
- Мне... не спится, - честно ответила я на вопрос Декса.
Он захлопнул книгу и подошел ко мне, при этом натягивая футболку, которую взял со стула у письменного стола. Он глядел мне не в глаза, а в душу. Он пронизывал своей голубизной все мое существо. Я не могла произнести ни слова, лишь стояла с приоткрытым ртом. Он опустил свой взгляд на мои губы. Но тут же отвернулся. Подошел к балкону. И стал смотреть туда, в неописуемую красоту мегаполисов и высотных зданий. Я подошла к нему и встала рядом. Я ощутила всю прохладу на себе, и поэтому мне стало холодно - я в одной пижамной маечке и шортиках.
- Декс... О чем ты думаешь?
Он так и смотрел вперёд, но все же ответил мне:
- Я думаю о том, что для меня теперь все вокруг. Да, эти прекрасные места, в которых я побывал, очень мне нравятся. Днем лазурное полотно с миллионами облаков с ярким веселым солнцем, а ночью черное одеяло с мелкими, но такими красивыми звездами, и на ночном небе царствует то месяц, то луна, но оба одинаково дополняют всю небесную красоту, и это поражает. Люди - самые необычные существа на Земле. Они думают, что цари на ней, что они могут делать все. И самое интересное то, что они это делают. Они грабят, убивают, изменяют другим и даже просто портят природу. Они умеют только уничтожать. И я боюсь того, что будет потом.
Выслушав эту речь, я погрузилась в мысли об окружающем нас мире. Декс был прав, как бы печально это не было.
- Знаешь, я... Ту фотографию я не мог выбросить. Она мне дорога. Отдай ее мне.
Но я и так собиралась это сделать. И потому протянула ему.
- Когда придет время, расскажи мне об этой девушке.
Декс улыбнулся, грустно и обреченно.
- Оно пришло.
Моему изумлению не было предела. Мой инстинкт любознательности работал усердно. Он даже переусердствовал.
- И..?
- Эта девушка разбила мне сердце. Я ходил долго к психологу. Тяжело переживал. Из-за неё я и решил уехать из Пенсильвании. И оказалось, что я тут кому-то нужен. Дошла новость и в местную команду, что я больше не состою в пенсильванской команде. Я считался лучшим, но пост лидера занимать не хотел в моей прошлой команде. Поэтому в Нью-Йорке меня приняли, как родного. Я имею в виду тренер и твои родители. Странно, ведь ты ничуть мне не обрадовалась. Ты враждебно общалась со мной - если и общалась. А то и просто кинешь свой взгляд и уйдешь.
Меня поразила его искренность. Он говорил от всего сердца, и пусть он сказал о той девушке совсем немного, ему, видно, до сих пор больно.
- Ты хранишь ее фотографию, потому что ты ее все еще любишь?
Он ушел с балкона и последовал на постель. Он сел, я рядом с ним. Присмотрелась к книге, что он держал в руках, когда я вошла. Это был, как ни странно, сборник арифметических задач - такая яркая, зеленая и довольно толстая книга. Зачем он ему? Хотя, признаю, меня и удивил тот факт, что он увлекается арифметикой, но он приятно удивил меня.
- Думаю... что пора избавиться от воспоминаний о ней. Я поклялся себе, что когда влюблюсь снова и по-настоящему, тогда сожгу последнее, что от нее осталось.
- И ты, говоришь, хочешь избавиться? Но это значит, что ты влюблен, да?
Декс улыбнулся и закрыл рот рукой, пытаясь хоть как-то остановить наползающую улыбку.
- Поживем, увидим, но сейчас мне не терпится уничтожить это. - Его слова меня заинтриговали. Фотография мгновенно была смята. Декс подошел к столу, выдвинул ящик и достал красную зажигалку. Он ушел на балкон. Я последовала за ним.
Декс достал откуда-то снизу старую, немного побитую пепельницу - наверное, папа, когда бросил курить, сунул ее сюда. Декс поджег фотографию и, завороженно наблюдая, произнес сладким, как сахарная вата, шепотом:
- Мне нравится наблюдать за огнем. Он вызывает столько чувств и эмоций...
Декс взглянул на меня и так долго смотрел, пока огонь не стал доходить ему до пальцев, и чтобы не схлопотать ожог, выкинул в пепельницу фотографию. Теперь от милой парочки красивого блондина и той симпатичной шатенки точно ничего не осталось.
- На этом все. Когда-нибудь я отвечу на другие вопросы. Ты не задумывалась о том, что я могу тебе не отвечать на расспросы и потому, что сам не знаю ответов?
Естественно, я не задумывалась.
- Декс, прости.
Он улыбнулся уголком рта и сказал:
- Ничего страшного. Теперь можешь идти. Спокойной ночи. - Декс немного замешкался, словно собирался что-то сделать. И это что-то, я догадывалась, было объятием. И я сама, первая, потянулась к нему, к высокому парню. И он обнял в ответ. Меня окутали в объятия не только сильные и прокаченные руки, но и его чудесный запах геля для душа и ванили и какое-то чувство, объединявшее нас двоих. Но что за чувство - хрен пойми.
Мы вышли из объятий. Я грустно вышла с балкона, Декстер следом. Мне не хотелось покидать его комнату, его атмосферу и его компанию. С ним было как-то не так одиноко.
- Декстер... Чем ты сейчас будешь заниматься?
Он недоуменно оглядел меня и, видно, ждал продолжения.
- Просто мне кажется, что я сейчас не усну. А одной мне нечего делать. Может, я с тобой останусь? - последние слова выговорила с трудом, потому что боялась реакции Декса. И это сводит меня с ума.
- Ну... - неуверенно начал Декс, потирая затылок, а потом проводя по волосам, при этом взъерошивая их. Вот, значит, в чем секрет его красиво вьющихся светлых завитушек, - думаю, было бы неплохо составить мне компанию, например, в ночных беседах. Только...
Он остановился так резко, словно его внутреннее «я» ударило его по спине, чтобы он не взболтнул чего лишнего, и он тут же начал задыхаться. Мне стало не по себе. Чего же он, в конце концов, молчит?
- Только? - стала настаивать я в открытую, уже не взглядами.
Декс набрал полные легкие воздуха, будто то, что он собирался сказать - что-то важное и секретное. Его грудь вздымалась все медленнее, и я не могла отвести взгляда.
- Только пойми, что тот поцелуй - это ничего. Ничего не значит. Это просто поцелуй. Это нормально, и... не стоит думать о том, что он мог значить. Я просто хотел тебя успокоить. Так что давай забудем о том, что я сделал необдуманно и совершенно глупо в порыве эмоций, которые нас с тобой захлестнули?
- Да, конечно.
Я улыбнулась. Черт, мне хотелось сказать «нет»! Но я не могла. Ведь я знаю, что все изменится не в лучшую сторону, если я не соглашусь сделать правильный выбор. Хотя все внутри меня в унисон кричало, свистело, вопило, орало, пело, шептало - я не забуду тот поцелуй. Да, я могу с легкостью забыть недопоцелуй с брюнетом с зелеными глазами по имени Тревор. Я могу, но труднее, пережить поцелуи с тем рыжиком с прекрасными глазами, чье имя далеко внутри отдавалось эхом: "Чарли!".
Но именно тот поцелуй «в порыве эмоций» был для меня чем-то важным.
Именно те губы, розоватые и сладкие, как лучшее клубничное мороженое, давали мне полно право назвать их родными.
Именно те руки, что касались моей талии, я хотела держать в своей ладони.
Господи, но что со мной? Что я такого натворила, что должна чувствовать это?
Но, закрывая глаза на все то, что происходило внутри, во мне, я с улыбкой отвечаю: "Да, конечно".
Просто чтобы заглушить мерзкие голоса моего разума и сердца, я интересуюсь у Декса, смеясь:
- А почему ты читаешь сборник арифметических задач? Разве баскетболистам нужно высокое IQ?
Декс кротко улыбнулся. Он взял книгу и открыл ее на первой странице:
- Просто мне надо занимать чем-то свой мозг. Он пустует, ведь спортсменам не нужно саморазвитие и самосовершенствование в чем-то подобном. Но я решаю арифметику с несколькими целями: потому что мне это нравится; потому что я хочу развиваться; потому что хочу разбить стереотипы о том, что спортсмены -тупые качки. Представляю тебе себя в качестве примера того, что не все спортсмены такие, какие ты думаешь.
- Убедительно, - констатировала я, и мы с Дексом рассмеялись.
Мы беседовали на пустяковые темы. Ничего особенного.
Тогда что же я делала там, в его комнате, если ничего особенного так и не произошло? Дело в том, что особенным был он.
Это человек удивлял меня. У меня было всегда по жизни одно увелечение: танцы, а конкретно хип-хоп. И это казалось вполне нормальным. Но, познакомившись ближе с Дексом, я поняла, что все не так просто. У Декстера столько увлечений: баскетбол, пение, арифметика. Чем он еще удивит меня?
Нет сомнений - этот человек безумно талантлив.
В пять часов утра я ушла в свою спальню, потому что спустя столько времени мы замолчали, нам не о чем стало общаться, и мы просто смотрели на рассвет. На то, как светлеет небо, приобретая желтые, оранжевые и немного красные оттенки. Декстер уснул. Я видела его прекрасное лицо в новом свете: невинный, с длинными ресницами, косматый, но дико привлекательный. И именно тогда, когда я словила себя на этой мысли, я вышла тихо из его комнаты.
Я так и не уснула, прокручивая последние три часа, - хотя казалось, что больше, - мне было тепло на душе. Он обнимал меня за душу. Он целовал мою душу.
Но я, вместе с тем, не могла принять то, что чувствовала к Дексу. Хотя я и не понимала, что чувствую, но это было что-то и не обычное, и не родственное.
Поэтому, так и не уснув, я решила - мне стоит избегать Декса.
Как будто я его не знаю.