Между близнецами

— Ну и задницу ты заварила конечно, подруга. — сказала Джули, лежа в кровати.

Обожаю так лежать с ней, закинув ноги на стену и разговаривать. Разговор сразу идет в какое-то более адекватное русло.

— Без комментариев. — говорю, делая глоток чая с бергамотом.

— Я не хочу тебя ни в какую сторону переманивать, но Адам тебе уже два раза позвонил и написал, а что Зейн? Молчит. — слова Джулии заставили меня тяжело выдохнуть, закусив губу.

— У меня даже не получилось с ним поговорить. — не пытаясь скрыть своей горечи отвечаю я.

— Так набери ему сама.

— Нет, а вдруг он не хочет со мной разговаривать?

Подруга закатывает глаза.

— Ага, именно по этому он как ошпаренный прилетел в больницу.

Сердце сжалось, стоило мне вспомнить картину, в каком состоянии я видела его в тот вечер.

— К черту, я в душ. — резко подскакиваю, направляясь к ванной, в надежде смыть все эти навязчивые мысли из моей головы.

Теплые струйки воды стекают по моему телу, я стараюсь расслабиться но не выходит. Сажусь на корточки и обнимаю ноги руками, позволив себе снова дать волю слезам.

Планировала, планировала все рассказать, в итоге такая вот задница. Хорошо, Адам простил меня, это греет мне душу, но Зейн...

Я соскучилась.

Я хочу видеть его. Хочу чувствовать.

Перед глазами фрагмент того, как мы я в первый раз увидела его. Мое изумление, поражение, обескураженность. Очарование.

Каждая встреча с ним была для меня как мышеловка: тянет, но так опасно. Итог был один — встреча.

Пьяные походы друг к другу.

Его объятия.

Его поцелуи.

Его ласки.

Наше свидание, велосипедист, его гемофилия. Его признание мне об этом.

Осознанность того, почему в итоге он оказался «выродком» и причина ссоры близнецов вызвало у меня новую порцию жидкости из глаз. Он не виноват. Он был ребенком.

Существовать, понимая, что твоя кровь, твоя опора, твой брат обвиняет тебя в смерти другого брата...

Хочется обнять сейчас его, впитаться в него каждой клеточкой своего тела. Слышать его мирное дыхание и сердцебиение.

Мои мысли взбудоражили визги Джули, которая резко ворвалась в ванную комнату. Эта внезапность заставила меня поскользнуться и упасть на задницу.

Но Джули визжать не прекращала.

— Какого хрена? — возмущаюсь, поднимаясь на ноги. — Я из-за тебя задницу отбила.

Но как только Джули показала мне причину своих свинских визгов, я тут же подключилась к её крикам, накинувшись мокрым телом на неё.

Психолог: как ты себя чувствуешь? хочу приехать.

Дрожащими пальцами, под суфлирование подруги вбиваю ему текст:

Вы: чувствую нормально. я у Джули сейчас живу, адрес помнишь?

Психолог: буду через полчаса.

— Мне нужно быстро уложить волосы. — тараторю подруге, поисках фена.

— Доверь это мне, приводи лицо в порядок.

В четыре руки собрать меня удалось за двадцать минут. Пять на перекур и пять на переживания.

На мне черное платье, ботфорты Джули на каблуке и бежевое пальто. Волосы слегка завиты, из косметики только накрашенное ресницы и блеск для губ, так как не хочу наносить тонну косметики на расцарапанное лицо.

Тревога и волнение сжирает меня изнутри. Зачем он хочет встретиться? Что хочет мне сказать?

Скорее всего он просто польет меня грязью и пошлет нахер, но я понимаю, что я заслужила этого. Но сейчас мне просто хочется его увидеть. Просто ощутить его запах. Просто хотя бы недолго побыть в его окружении.

Психолог: я подъехал.

Сообщение, заставляющее мои ноги трястись.

— Я сейчас рожу. — тянет Джули, переживающая эти эмоции со мной. — Давай, иди быстрее, я вторую сигарету за тебя скурю.

— Подожди, я не могу, я переживаю. Давай скажем, что я заболела. — говорю, не осмеливаясь выйти из квартиры.

— Я тебе сейчас еще больше лицо расцарапаю если не выйдешь. — кряхтит подруга, пытаясь вытолкнуть меня в парадную. Я всячески сопротивляюсь.

Но сопротивления оказались тщетными, так как спустя несколько секунд я оказалась перед захлопнутой дверью.

Уэйн, пора идти.

Я зажимаю кнопку лифта, стараясь справиться с мыслями. Тот, как назло приезжает за считаные секунды.

Шагаю к выходу из здания и понимаю, что живот от волнение сейчас разорвется. Была ни была, выхожу.

Белая Инфинити стоит прямо передо мной с включенными фарами, Зейн её не глушит. Сажусь на переднее сидение и закусываю губу, видя его.

Черное пальто, белая рубашка и черные штаны. Аромат табака, бергамота и мяты заполонил салон. Он смотрит на меня жадно, внимательно, словно боясь упустить любую деталь. Я нервно тереблю свои пальцы, и рассеиваю наше неловкое молчание:

— Привет? — неуверенно мямлю я, на что тот хмыкает, не отводя глаз.

— Ну привет, детектив Уэйн. — хмыкает Малик. — Умеешь вокруг пальца развести.

— Я хотела тебе рассказать, просто...

— Я анализировал все. Тогда когда я тебе признался в болезни, ты пыталась, у меня дома. Я помню. Не знаю, как бы я тогда на это отреагировал, возможно и к лучшему.

— Не знала я, что все так выйдет. В первый раз, когда я увидела тебя из окна машины, я подумала, что ты Адам. Решила все узнать и все остальное ты знаешь.

— Ты была со мной только для этой информации? — задал вопрос, напрягая свои скулы.

— Нет.

— Тогда что это было, Уэйн?

— Поначалу интерес, потом желание, но потом...потом все стало по-другому. Я это поняла когда увидела тебя с наркотиками. — после моих слов он впервые отвел от меня взгляд. Ему стыдно?

— Я выбросил все до последней колбы.

— До первой ломки?

— Её не будет. — его слова заставили меня хмыкнуть.

Одна из самых типичных фраз зависимых людей.

— Я хотел пригласить тебя поужинать, если не против. — еле сдержала улыбку после его слов.

— Твое приглашение принимается.

Я увидела довольное лицо Малика и в этот момент машина сорвалась с места.

Из моих губ вырвался смешок, когда я вспомнила как Зейн стремглав вез меня на встречу к Адаму, которая отменилась.

— Не против, если поедем туда, где мы были в тот раз? — спросил он.

— Только за.

Когда в машине появилось звучание трека Fly Project «Musica», я сделала практически громкость на всю, и начала петь. Зейн засмеялся, смотря на меня, но в тот же момент присоединился:

El amor me quema, la música suena
La noche de cristal es belleza el sela
El amor me quema, la música suena
La noche de cristal es belleza el sela.

Всю дорогу до заведение мы ехали подпевая старые треки и я совсем позабыла о том, что буквально полчаса назад Джули выгоняла меня к Зейну на улицу. Сейчас все так комфортно, не приходится больше лгать, впервые все по-настоящему.

Прежде, чем перешагнуть порог заведения в этот раз я осмотрелась по сторонам. Велосипедистов мне хватило, спасибо. Малик заметил мой жест и посмеялся с этого. Галантно отворил дверь, пропуская внутрь. На это я ответила небрежным реверансом и мы прошли к столику. Зейн заказал себе Энчилада, а я Чили кон карне.

— Я знаю, что тебе уже поведали историю с нашего детства. — начал разговор он, что заставило меня глубоко вздохнуть.

— Да.

— Я не хотел этого. Я хотел, чтобы Ноа тогда уделял ему больше времени, чем мне, потому что прекрасно понимал о ревности. — стоп, Зейн что...оправдывается за пятилетнего ребенка?

— Зейн, погоди. — говорю я, кладя свою руку на него. Я почувствовала как подо мной она вздрогнула. — Ты был ребенком, ты ни в чем не виноват. Ситуация ужасная, мне очень очень жаль, но в том, что случилось твоей вины нет. Я понимаю, у вас ужасные отношения сейчас с Адамом, но я верю, что рано или поздно настанет такая ситуация, когда вы сможете спустя столько времени пожать друг другу руки. — на мои слова Малик фыркнул.

— Ты сейчас с ним вместе?

— Нет. Хватит лжи, я хочу разобраться в себе.

— Я понял. — кивнул тот, хотя я заметила как он старается не показывать улыбку.

Как и в тот раз, я уплела пищу в два счета. Чили бесподобный! Я рассказала Зейну все о том, как я его искала и как придумывала свои «психологические проблемы» перед нашей первой встречей. Он смеялся и заражал этим смехом меня. А Малик давал мне честные слова, что грудастые пациентки из обложек журналов это чистая случайность.

В общей сложности в кафе мы просидели около полутора часа.

Покинув заведение я зашагала к машине, как вдруг Зейн кричит:

— Хейли, велосипедист! — я прикрикнула и подскочила на месте, судорожно оборачиваясь по сторонам, но никого не обнаружила. Повернулась в сторону Малика и увидела как он заливается смехом.

— Ах ты говнюк. — кричу, кидаясь на него. Его гогот не прекращается, он блокирует удары, хватая меня за руки, я не останавливаюсь пока наши губы не оказываются в нескольких сантиметрах друг от друга.

Снова его дыхание оставляет на мне ожоги, и я осознавая все то, что делаю, оставляю легкий поцелуй на его губах. Отстранившись смотрю на его реакцию. Он довольный. Но отдаляться Зейн не собирается, а только продолжает и углубляет наш поцелуй. Мои руки обвивают его шею, пока его располагаются на моей талии. В этом поцелуе не было страсти, он был исключительно нежным.

— Эй, аккуратнее! — вдруг прерывает нас человек на электрическом самокате.

Комичность всей этой ситуации заставляет нас заливисто смеяться. Мы садимся в машину, Малик берет меня за затылок и чмокает в губы.

— Куда тебя, к Джули? — задает вопрос он, копаясь в моих волосах.

Я молча киваю, опрокинувшись на спинку сидения.

— Устала?

— Наелась, теперь глаза пекут и веки весом в тонну.

На мои слова Зейн хмыкает и заводит машину. Всю дорогу к Джули я дремала, и когда машина подъехала к зданию разбудил меня Малик.

— Спасибо тебе за вечер. — сонно бормочу я, лениво улыбаясь.

— Тебе тоже. Буду ждать тебя на прием. — хихикнул Зейн.

— Мистер Малик, вашего кабинета мне хватило. Захотите увидеться со мной в следующий раз, отведите меня в цирк.

— Тебе недавнего не хватило?

Я засмеялась, напоследок поцеловала его в щеку и вышла из машины, осознавая то, что мне придется еще рассказывать все
об этом вечере в подробностях Джули.