"Только помни меня" [18+]

Черт, до конца моей смены еще сорок минут, а я не выдержу и пятнадцати на этой чертовой жаре, мало того, что моя кожа стала в точности как шоколадный маффин с золотистой посыпкой, и кто бы жаловался, хоть где-то в моей жизни присутствует золото, так еще меня раздражает скопление богатых и красивых людей в одном месте, ведь я просто завидую им, тем, кто родился с золотой ложкой с алмазной гранью во рту.

Я же простушка, логично, стала бы я работать на должности «принеси-подай», если бы мне не нужно было думать о том, как прокормить свою семью, чем платить за счета, не говоря о покупке лекарств для моего младшего брата Джимми, у которого астма. Если задаться вопросом, почему я единственный человек, который приносит деньги в семью, то ответ весьма прост, я единственный работоспособный член этой семьи. Раньше, когда только Джимми появился на свет, ровно 10 лет назад, мы еще были намного счастливее, мама, папа, я и Джимми. Тогда я даже подумать не могла, что мой мир перевернется с ног на голову, что папы не станет так быстро. Мама тогда начала курить травку, она списывала все на то, что эта дрянь помогает ей расслабиться и перенести утрату, после она перестала появляться на работе, тогда я уже закончила школу, и она решила, что я достаточно взрослая для всего этого дерьма. Сперва я работала в закусочной «У Картера», но денег я зарабатывала слишком мало, часть стала уходить на алкоголь, который мама покупала в долг, каждую неделю я возвращала деньги и в миллионный раз просила владельцев занести ее в черный список, но они продолжали выставлять мне счета.

Но в один прекрасный момент мамы тоже не оказалось в нашей жизни, и нет, она не умерла, что, прости меня господь, оправдало бы ее, но она просто нашла мужчину, собрала вещи и оставила нам с братом чертову записку:

Моей Лейле,

Я не должна упускать свой шанс, ты поймешь меня, когда станешь старше. Заботься о брате.

Искренне твоя, МАМА.

Кто бы мог подумать, что я стану злиться на неё ещё больше, ведь вместе с запиской она оставила всего 5 долларов.

Тогда Джимми было восемь, и он не мог понять, почему мама не приходит домой, и я уверена, что он возненавидит меня, если узнает, что я скрыла правду, ведь для Джимми наша мама нашла отличную работу, и она присылает нам деньги и открытки, которые я покупаю и подписываю каждый месяц.

Цена за аренду жилья росла, мой брат нуждался в лекарствах и медицинском обследовании, мне пришлось сменить место работы, это к лучшему, ведь мне никогда не нравилась эта забегаловка «У Картера», где официанток могли ущипнуть за ягодицу или пустить нелестный комментарий в сторону бюста.

На самом деле, с работой мне помогла моя лучшая подруга Милли, она вышла замуж за одного из посетителей, и все ей завидовали, честно, даже я, подруга оставила работу и часто была в разъездах, теперь мы редко видимся, чаще говорим по телефону, что насчет меня? Должность «принеси-подай» не сменилась, только теперь я «прислуживала» для другой ячейки общества, которые приезжали на отдых. Мне давали чаевые, ровно столько, сколько я могла заработать «У Картера» за месяц, плюс выплачивали хорошую зарплату. Но знаете, какую особенность я заметила за посетителями, на курорт возвращались только старики или «завсегдатые», которые выбрали одно местечко и приезжают каждый сезон. Это очень удобно, ведь каждый раз ты видишь новые лица, ну и больше никогда не увидишь самых высокомерных.

Посетители курортов с 5-ю звездами бывают очень и очень капризными, на меня уже уйму раз выливали воду, коктейли, вино всех цветов и сортов, дважды я получала пощечину и бесконечное множество раз меня оскорбляли. Думаю, что я истратила эмоции, когда потеряла родителей, и я должна была быть сильной ради брата, именно по этой причине все, что я могла сделать, так это молча терпеть или спокойно спросить, нужна ли им новая бутылка.

   - Лей, ты не возьмешь шестой столик, та сучка взъелась на меня, если я хоть еще раз к ней подойду, то сломаю ей ее новый нос?!

Еще одной особенностью работы была моя подруга Хлоя, самая красивая девушка во всей Калифорнии, ее черные, как смоль, длинные и прямые волосы идеально подчеркивали белую кожу, а голубые глаза придавали образу изящество, не понимаю, почему ни один из посетителей еще не предложил ей выйти за него замуж. Она боевая, справедливая и просто самая лучшая подруга. Она тысячу раз притворялась администраторам и вытаскивала меня из передряг.

Я кивнула ей в ответ, взяла блокнот и подошла к шестому столику.

   - Вы готовы сделать заказ?

   - Минуточку. - Девушка подняла идеальный наманикюренный палец вверх.

Мне стало так неудобно, что от стыда я зарыла свои неухоженные ногти в блокнот, иногда я смотрела на всех этих девушек, и мне становилось противно от самой себя. У меня не было времени выпрямлять светло-каштановые кудрявые волосы, не могла себе позволить маникюр и педикюр, карий цвет глаз был слишком распространенным, а высокий рост смотрелся довольно нелепо на фоне этих миниатюрных девиц. Но чаще всего я не беспокоилась о своем внешнем виде, ведь не все было так плохо, темные брови и ресницы не приходилось красить, большие глаза, из-за которых меня часто сравнивали с котом в сапогах из древнего мультфильма «Шрек», а также пухлые губки и щечки достались в наследство от мамы, а длинные ноги давали мне некое преимущество, когда нужно было что-то достать с верхних полок.

Рабочий день, без происшествий, подходил к концу, и, как обычно, я стояла у барной стойки, а Калеб, бармен этого заведения и по совместительству мужчина, которому я обещала подумать над предложением сойтись, угощал меня вкуснейшими напитками и подвозил домой. Отношения были для меня больной темой, ведь с самого окончания школы я не обременяла себя отношениями, но как только я более или менее встала на ноги, то позволила себе напиться с Калебом, и мы чуть не переспали, думаю, что тогда я сглупила, ведь меня совсем не привлекают парни с бородой, но мне нравилось его внимание и то, что мне не приходилось ездить на общественном транспорте или еще хуже идти пешком шесть с половиной миль*.

    - Лей, я не хочу торопить тебя, но прошло уже несколько недель, а ты так и не дала мне никакого ответа. - Калеб был взволнован.

Но и ответа я давать не хотела, меня устраивали поцелуи на прощание у моего дома, нежные объятия, сплетенные руки в машине и коктейли, которые он готовил для меня, переступать эту черту значило бы то, что я открываю новую, достаточно серьезную главу в совей жизни.

      - Ты действительно хочешь поговорить об этом тут? - Я развела руками, показывая на окружающую обстановку.

     - Поедем в ресторан?

Черт, я просто не могла сказать, что безумно хочу его или не хочу вовсе, но если откажу, то не смогу остаться с ним просто друзьями, а если все же дам положительный ответ, то вне алкогольного опьянения не смогу отдать ему свою девственность.

    - Да, прям так и сказал?

Я зашла внутрь и положила сумку на тумбу рядом с дверью, сняла старые поношенные кеды, которые купила на распродаже два года назад, и подошла к брату.

- Именно так, он хочет поговорить с тобой, и знаешь, я думаю, что ты должна согласиться на это.

- Джимми, сколько раз ты сегодня пользовался ингалятором? - спросила я в надежде, что совсем немного.

- Ты снова начинаешь?

- Я задала вопрос, Джимми, и жду на него ответ.

- Я не знаю, пять, а может быть и шесть. - Мальчик виновато опустил глаза.

Снова глубокий вдох.

- О чем мы с тобой говорили пару недель назад, что футбол не может быть...

- Лейла! Но я хочу играть, я хочу быть нормальным и играть, как все! - Джимми сорвался на крик и заплакал.

Ком подкатил к горлу, и слезы навернулись на глаза, быть сильной, быть сильной, как?

- Иди ко мне.

Я протянула руки в знак того, что хочу обнять брата, но он не сдвинулся с места.

- Пожалуйста! - сказал брат сквозь слезы. - Лейла, я прошу тебя!

Я стояла на коленях перед ним и не могла проронить ни слова, мы должны чем-то жертвовать, жизнь — это вечные потери, чтобы играть в американский футбол нужны здоровые легкие, у Джимми они нездоровы, значит, его жертва будет таковой. Я решила, что должна поговорить с тренером и объяснить ему, что он дает ложную надежду и что если это повторится хоть еще один раз, то я пойду прямиком к директору школы.

- Я поговорю с твоим тренером, идет? Только не плачь, малыш!

Я обняла брата, но сердце мое разрывалось.

- Ты обещаешь?

- Обещаю поговорить с ним. Ты ел что-нибудь?

- Я кушал тосты.

- Ты сам их приготовил?

- Да.

- О, боже, когда ты успел стать таким взрослым и самостоятельным? - посмеялась я.

Мы прошли вместе на кухню, на кухонной тумбе лежали подгоревшие тосты, намазанные арахисовой пастой. Позже я накормила брата и оставила его делать домашнее задание, а сама пошла принимать ванну, обдумывая предстоящий разговор с тренером. Я еще раз протерла лицо руками. Как отнесется ко всему Джимми я знала, но как убедить его и не стать для него врагом я не имела ни малейшего понятия.

Когда я уже нежилась в ванной зазвонил телефон. Калеб! Черт, как я могла забыть про него?

- Да?

- Ну что, ты готова?

- Дай мне еще десять минут.

- Ох, девушки, - он сделал паузу, но точно улыбался. - Я жду тебя на парковке у дома.

О макияже не могло быть и речи, выглядеть соблазнительно для Калеба не входило в мои планы. Я обдумывала варианты разговора, начать издалека и прийти к тому, что я не хочу торопить события, но я так говорю последние несколько недель, а парень ждет от меня четкого и ясного ответа. Я чувствовала угрызение совести за то, что мучила его и давала надежду, мне было удобно, чтобы он был рядом, и это было эгоистично, но именно благодаря эгоизму и упорству я все еще на плаву и могу обеспечить благополучное будущее для брата.

Высокий хвост и черное платье с глубоким вырезом, даже если я и не хотела соблазнять друга, не могла же я заявиться в ресторан в джинсах и майке, а платьев адекватной длины и не таким глубоким декольте в гардеробе у моей любимой мамочки не нашлось.

Джимми спал, когда я захлопнула дверь и вышла к Калебу. Через пару минут должна появиться Розалинда, соседка, что присматривает за братом, когда я куда-нибудь выхожу, что бывает не так часто, но я ей очень благодарна.

- Ты сногсшибательна.

Калеб открыл дверь машины, а я снова глубоко вздохнула. Пусть этот вечер закончится быстрее.

Как только подали блюдо, я почувствовала приближение серьезного разговора.

- Ты знаешь, я надеялся поговорить о нас.

Тон у парня был серьезным, и язык не повернулся бы заговорить о стейке или вкусе вина, которое я пробовала впервые, оно явно из дорогих, Калеб собирался отдать кучу денег сегодня.

- Да, с этим дела обстоят куда сложнее. - сказала я чуть тише.

- Лей, сложность состоит в том, что ты не можешь определиться, хочешь ты этого или нет?

- Ты давишь на меня.

Обстановка была такой напряженной и горячей, что стейк из средней прожарки мог превратиться в угли. Калеб вздохнул и смягчился.

- Лей, если ты не хочешь, я пойму и продолжу жить дальше, как только я встретил тебя, моя жизнь, - он сделал паузу. - Она остановилась, понимаешь, я словно застрял, и это не может так продолжаться, я хочу жить дальше, и я очень надеюсь, что ты будешь в моей жизни.

Мозг и сердце начали ожесточенную борьбу. Я боялась совершить ошибку, а потом жалеть на протяжении всей жизни. А больше всего на свете я боялась интимной близости с тем, кто мне совсем не нравится, не говоря уже о любви. Но других вариантов у меня не было, а этот мужчина всегда был добр ко мне, и, если быть до конца честной, я нуждалась в помощи и поддержке, тянуть на себе груз проблем было слишком невыносимо, я не могла выкинуть из головы мысль о том, что для Джимми появление мужчины в семье очень много значит, ведь ему не хватает отца.

- Я буду в твоей жизни, Калеб. - ответила я и накрыла его руку своей.

Как только слова сорвались с губ, сердце защемило. Я хотела почувствовать, каково это, когда влюбляешься без памяти, но пора было выкинуть эту подростковую чушь из головы и окунуться в современные реалии.