Глава 11. В поисках неведомого прошлого
Первый день своего путешествия мы провели, мягко говоря, довольно скучно, даже я бы сказала, слишком скучно. Лиам всю дорогу помалкивал, обронив, пожалуй, пару слов стюардессе, которая тщательно пыталась привлечь его внимание к себе. Что ж, ей это удалось, вот только высокомерный юноша только и делал, что просил чего-нибудь поесть или попить. К такому обращения светловолосая девушка явно не привыкла и была огорчена, но что касается меня, то я весьма позабавилась происходящим. А вот Бетти Крей зря время не теряла — спала всю дорогу, так как Грэхем ее разбудил среди ночи. Я и сама уже валилась с ног, но чувство паники после смерти родителей оставило свой отпечаток — я начала бояться летать на самолетах.
— Ты бы могла хоть немного поспать, — подал голос ангел, сидящий напротив меня, — нам лететь еще не меньше пяти часов.
— Как-то не хочется, — соврала я, вновь опустив голову на строки своей любимой книги Джейн Остин «Гордость и предубеждение».
— Раньше ты тоже боялась перелета? — после длительного молчания заговорил Лиам, но видя, что я не отвечаю, продолжил: — Здесь тебе ничего не угрожает. Воздух — самое безопасное место от демонов.
— Я осмелюсь возразить тебе.
— Твои родители погибли при посадке самолета, — продолжал он, будто прочтя мои мысли, — демоны подстерегали их в Дюрбуи.
Не вытерпев, я раздраженно подняла на него глаза.
— Может, сменим тему?
— Прости, — на удивление сочувственно произнес юноша, — я не хотел тебе напоминать об утрате. Мне жаль, что все так произошло.
— Да что ты можешь знать об этом? — тут я уже сдерживать себя не могла. — Это ты потерял родителей? Это от тебя семнадцать лет скрывали истинное происхождение? Это ты остался в недоумении от того, что происходит? Это ты не знаешь, что делать? Это ты видишь мертвых, которые приходят к тебе каждую ночь?
— Ты даже представить себе не можешь, насколько ты сильная, — спокойно заговорил он. — Я бы на твоем месте...
— Ты бы на моем месте? — повторила я возмущенно, перебив его. — Ты ничего обо мне не знаешь, — продолжала я, всеми силами пытаясь скрыть накатывающие слезы. — Ты понятия не имеешь, сколько сил я приложила, чтобы поступить в университет, который теперь навсегда закрыл передо мною двери. Ты представить себе не можешь, как я люблю своих родителей, больше своей жизни. А теперь я потеряла все, чем дорожила и что любила. Мой мир рухнул! Развалился вдребезги! Ты даже представить себе не можешь, каково это, когда ты потеряла саму себя. Ты не знаешь, каково часами лежать в кровати и просто плакать, не имея возможности думать или делать что-то, просто чувствовать слезы на своих щеках и боль в животе. Ты не знаешь, каково это, когда все спят, а тебе приходится сдерживать свое дыхание и зарывать свое лицо в подушку так, чтобы никто не услышал. Ты не знаешь, каково просыпаться посреди ночи в холодном поту от приснившегося кошмара. Мне постоянно снится один и тот же сон — гибель родителей, и каждую ночь в их смерти я виню себя. Ты не знаешь, каково сдерживать слезы в себе и подделывать улыбку, позволять понять окружающим, что ты сильная. А потом убегать в какой-нибудь глухой лес и плакать. Плакать, потому что ты разваливаешься на кусочки. Плакать, потому что ты знаешь, что на самом деле всем плевать на тебя. Плакать, потому что ты знаешь, что все уже будет не так как прежде.
Лиам виновато смотрел мне в глаза, пока я не отвернулась от него, чтобы уйти как можно дальше. И хоть мы летели на личном самолете, я ушла в самый хвост воздушного судна, успела побывать у пилотов и детально посмотреть открывшийся мне вид.
С одной стороны ничего особенного: голубое небо и иногда появляющиеся облака, но с другой — такое зрелище завораживало, отчего, будь я талантливым художником, непременно нарисовала бы пейзаж, представший передо мною.
Вскоре появилась ворчливая стюардесса, та самая, флиртующая с Лиамом, и попросила, а скорее приказала мне вернуться на свое место. Сначала я отказывалась, пока не пришел белокурый ангел и не увел меня против воли обратно в уютный фюзеляж.
Бетти продолжала мило посапывать, заняв помимо своего сиденья, еще и кресло Лиама. Парню пришло сесть рядом со мной, чему я нисколечко не обрадовалась. Скрестив руки на груди, я недовольно уставилась в окно, погружаясь в свои мысли. И мне тут же вспомнился поцелуй. Неужели это был единственный и последний? Неужели поиски ведьмы действительно затянутся так надолго?
— Я знаю, какого это, терять любимого человека, — подал голос Лиам, зашептав мне на ухо сочувственным голосом. — Не знаю, говорил тебе Марк или нет, но пятнадцать лет назад у меня с ним была одна подруга, которую вскоре мы полюбили, а она полюбила нас. Ее звали Хелен Грейс Уилшуд. Она была жутко строптивой девушкой, но я ее безумно любил.
На этих словах я повернулась к нему лицом, не веря, что этот высокомерный юноша может любить кого-то помимо себя.
— Не надо на меня так смотреть, — тут же произнес Лиам. — Я действительно ее любил, несмотря на то, что мы вечно ссорились из-за всякой ерунды. Чаще всего причиной скандала была ревность. То я ее приревную к Марку, то она меня к какой-то незнакомке, которая со мной флиртует.
— А Марк разве ее не любил? — спросила я, нервно покусывая нижнюю губу.
А вдруг он ее до сих пор любит? Вряд ли. Если бы любил, тогда бы не стал меня целовать. Ведь так?
— Любил, — кивнул тот. — Еще как любил. Могу поклясться, что до сих пор любит. Хелен отвечала ему взаимностью.
— Но была с тобой, — констатировала я факт, не понимая ее выбора. — Почему?
— Спроси ее сама, — лишь ответил он, недовольно хмыкнув. — По ее словам, она не могла выбирать между мною и Марком, поэтому общалась с ним и со мной одинаково, несмотря на нашу появившуюся вражду. Я никогда никому не проигрывал. У меня был план завоевать ее сердце, и он сработал, она жила в моем доме, проводила каждую свободную минуту со мной, и у нас все было просто замечательно, но, заигравшись, я перестал понимать самого себя. Я не знал, люблю ли я ее по-настоящему или это лишь попытка доказать, что я всегда буду победителем.
— А где Хелен сейчас?
— В мире мертвых, — печально пояснил он. — Ее убил Дьявол. Когда была война в Дюрбуи, Сатана взял Марка и ее в плен, заставив меня выбирать. Он сказал: «Выбирай либо же умрет один из них, либо же умрут все». Тогда я перестал понимать, что действительно хочу. Я просто стоял как вкопанный и слышал крик Марка, его мольбу. Он хотел, чтобы Хелен осталась живой, а я хотел спасти их обоих, потому что любил больше своей жизни. Я молил Бога прийти на помощь и спасти их, но он приказал ждать. Хелен же, видя, что я не могу выбирать между ними, сама сделала выбор.
— Марк остался жить, а она умерла, — сделала я вывод.
— А потом пришли воины Бога, — продолжил юноша. — Наша сторона победила, но мы с Марком навеки стали врагами. Я винил себя в ее гибели, но понимал, что никогда не смогу выбирать между любимой девушкой и любимым братом.
— Ты не виноват, — подала голос я.
Парень кивнул произнося:
— Ты тоже ни в чем не виновата, Алексис. Твои родители погибли бы в любом случае. Им удалось это предотвратить на семнадцать лет. Никому еще не удавалось так долго прятаться от Дьявола. Твои родители путешествовали не для того, чтобы увидеть мир, они хотели сохранить жизнь, причем не свою, а твою.
— Но все твердят, что они королевского рода, — не успокаивалась я. — Разве Бог не мог сохранить им жизнь?
— К сожалению, нет. Они нарушили закон и за это поплатились.
— Закон, — противно повторила я фыркнув. — Что в нем такого?
— Для тебя это все ново, но для нас быть ангелами — большая честь, — гордо заговорил Лиам. — Любой контакт с женщинами нам противопоказан, ведь, соединившись с ними в союзе, мы становимся предателями и изменниками. За что нас наказывают. Кто-то становится падшим ангелом, кого-то запирают в темницу Дьявола, ну, а кому-то разрешают остаться обычным человеком. Твоим родителям повезло больше всех.
— Они мертвы, — напомнила я. — Где ж тут везенье?
— Запомни раз и навсегда — никто никогда не умирает. Каждый из нас перевоплощается или возвращается на небеса, в худшем случае попадает в Ад.
— А что касается ангелов? — спросила я. — Вы же живете со времен создания земли.
— Да, — вновь кивнул Лиам. — Ангелы — бесполые существа. Когда нас отправили служить на землю, мы не имели точного обличия и были как призраки, только с крыльями и с большим сиянием. Я помню, как приобрел тело. Паря над людьми, я приметил парня, который хотел покончить с собой, не знаю почему. В самый последний момент, когда он бросился с крыши, я вселился в его тело, завладев его разумом и отпустив беднягу на тот свет. Его душа сказала мне за это спасибо, а я ответил тем же, ведь с той минуты мне было поручено создать легион ангелов. Я объездил весь мир, собирая лучших воинов небес, и, в конечном итоге, остановил свои поиски в Дюрбуи. Хоть городок маленький и незаметный, но для ангелов то, что надо, ведь люди ни за что не догадаются, что мы прячемся в такой глуши.
— Я всегда думала, что вы на небесах, — призналась я.
— Так и должно быть, — объяснил он, пожав плечами. — Иную истинную теорию людям знать необязательно.
Мои веки потихоньку смыкались, я чувствовала, что продержусь совсем не долго, но все же продолжала спрашивать, не желая прерывать приятную, безумно интересную беседу.
— А что было дальше? Я имею в виду, когда ты уже обосновался в лесу, — вновь спросила я, подавив зевок.
— Я встретил Грэхема, — продолжал он, и эта беседа мне безумно нравилась, а больше всего мне нравилось, что Лиам сейчас вовсе не злобный и не наглый — он настоящий. — Олифард принял меня, как родного сына, дал имя и фамилию, обучил меня всему, что умел сам, научил раскрывать свои таланты, про которые я и думать забыл. Вскоре к нам пришел Марк, а дальше ты уже знаешь.
— А потом пришла я, и весь заложенный нынче вами порядок испортила, — виновато добавила я.
— Нет, — спокойно, но уверенно возразил юноша. — Только когда появилась ты, мы с Марком начали доверять друг другу, зная, что нам поручено защищать ценную драгоценность — принцессу ангелов.
— Ты же говорил, что девушек-ангелов не бывает, — напомнила я с улыбкой. — А как же Сюзэн?
— Она, по всей видимости, ведьма, — предположил он, — уж больно странные у нее способности обнаруживаются. А что касается тебя, то ты, так или иначе, принцесса. К тому же, не все, у кого есть крылья — ангелы.
— Лиам, — начала я, но, не имея сил продолжить, погрузилась в темноту, в ту сказочную даль неизвестных открытий, которая затягивает в новые измерения сонного царства.
***
— Просыпайся, — услышала я знакомый голос. — Не заставляй меня выливать на тебя холодную воду.
— Мы уже прилетели? — в надежде спросила я, так и не открыв глаза.
— Ага, — лишь ответила Бетти Крей.
Против воли я встала с мягкой кровати, которая так и манила меня лечь обратно.
Оглянувшись вокруг, моему взору попалась самая обыкновенная комната для гостей. Нежно-белые стены с одной единственной картиной Винсента Ван Гога «Звездная ночь» оживляла скучную, я бы даже сказала, мрачную атмосферу.
— Где это мы? — поинтересовалась я.
— В Румынии, — пояснила девушка, широко открывая перламутровые шторы. — А точнее, в городе Клуж-Напока.
— Где? — переспросила я.
— Клаузенбург, — добавила девушка. — Неужели ты ничего не слышала о родине ведьм? Неподалеку отсюда есть лес Хойя-Бачиу. Туда мы отправимся ночью. Говорят, ведьмы устраивают вечеринку.
— Не хочу показаться глупой, но о каком лесе ты вообще толкуешь?
— Темнота, — протянуто проговорила Бетти по-дамски присев на край дивана. — Я думала, ангелы проинформируют тебя, прежде чем отправить в столь опасное путешествие.
— Я мало что знаю об этом мире, — пояснила я. — А чтобы выпытать информацию у Лиама, нужно приложить немало усилий.
— Ну что ж, — выдохнула та. — Я помогу тебе выучить самую главную часть истории, а всякую прочую ерунду ты доучишь, когда вернешься в Дюрбуи.
Положив ногу на ногу, Бетти Крей мимолетно поправила рыжие локоны и только после этого начала объяснять.
— Живущие люди с опаской относятся к здешнему лесу, — начала она. — Это место коренные жители прозвали Бермудским треугольником. За всем этим скрывается необычная тайна, но для начала я расскажу людскую легенду. Большинство людей, которые живут рядом с лесом, боятся туда ходить. Многие из местных жителей, которые пошли в лес, жалуются на физическую боль, тошноту, рвоту, мигрень, ожоги, царапины. Люди стали свидетелями странных явлений: необъяснимое свечение, женские голоса, хихиканья.
Название свое получил после исчезновения в этом лесу пастуха с отарой овец в двести голов. Поиск этого человека продолжался несколько дней. Люди растянулись в цепочку, взявшись за руки, прошли сквозь весь лес и даже дальше, но никаких следов овец и пастуха обнаружено не было. Местный пастух и его отара были не единственными пропавшими в этом страшном лесу. Однажды пятилетний ребенок зашел в лес и вышел из него в той же одежде, но повзрослевшим на пять лет. Другой случай произошел с женщиной, которая, выйдя из леса, не могла вспомнить, кто она и сколько лет назад зашла в лес. Большинство местных жителей по-настоящему боятся войти и даже просто приблизиться к страшному лесу Хойа-Бачиу. Они верят в то, что, однажды войдя в лес, исчезнешь навсегда. А те жители, кому посчастливилось выйти из странного леса после сбора грибов или ягод, начинали страдать различными заболеваниями в результате длительного пребывания в нем. Они также вспоминали, что стали свидетелями странных и необъяснимых событий, произошедших с ними в лесу. Даже с первых шагов, они были охвачены необъяснимым беспокойством, страхом и внезапной головной болью. Наиболее часто рассказывали о таинственных светящихся шарах, внезапно возникающих и исчезающих неизвестно куда, о привидениях, о странных шелестящих звуках. В лесу, в который устремились все больше и больше искателей приключений, были зарегистрированы встречи с неопознанными летающими объектами. Например, в 1968 году удалось сфотографировать странный парящий над лесом самолет, который время от времени изменял яркость, затем поднялся высоко в небо и исчез в облаках. Много раз видели светящиеся точки, появление которых обычно связано с повышенным уровнем радиоактивности. Находились также странные отпечатки на земле или снегу. По одной теории, лес является порталом или для духов, или для пришельцев из космоса. До сих пор есть исследователи, которые полагают, что в этом лесу два портала: один для пришельцев, второй для потустороннего мира. Они также считают, что духи охраняют это место для инопланетян. Одним из самых известных исследователей этого леса является Александр Сифт. По его словам, каждый раз при посещении леса он замечал странные тени среди деревьев, которые сопровождали его. Ему даже удалось сделать несколько снимков «теней». Какого же было его удивление, когда на распечатанных снимках появлялись объекты, невидимые простым глазом.
— А какую теорию выдвигаешь ты?
— Этот лес действительно странный и опасный для смертных, — продолжила девушка. — Обитают ли там духи? Да. Более того, там живут еще и ведьмы, лешие, гномы, лепреконы и наглые противные феи размером с половины ладони.
— Духи, — повторила я.
— Не советую тебе общаться с ними, — услышала я позади голос Лиама.
— Почему? — спросила я, обернувшись. — Разве не ты велел научиться управлять ими?
— А разве я советовал тебе начинать обучение с дьявольских лесов?
Нависло молчание. Я понимала, что он прав, но соглашаться мне вовсе не хотелось. И это он понял, поэтому поспешно сменил тему.
— Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Без всяких возражений я направилась следом за ним, замечая, что оказалась в довольно богатом особняке.
— Кому принадлежит этот дом? — спросила я с интересом, вновь увидев множество картин с изображением ангелов.
— Мне, — без всяких эмоций ответил он.
— Тут очень красиво, — призналась я, проходя мимо горящего камина, вокруг которого полукругом размещался мягкий оливковый диван и кресло.
— Ты еще не видела мой дом в Венеции, — уже с улыбкой произнес он. — Могу поспорить, что ты бы не захотела оттуда уезжать.
— Тогда почему ты уехал?
— Был вынужден, — после длительной паузы ответил ангел, всем видом показывая, что больше не хочет это обсуждать. Но почему?
— Сколько у тебя всего особняков? — не удержалась я.
— Тридцать два, — гордо заявил парень.
— Сколько? — переспросила я, даже споткнувшись от неожиданности. — Не многовато ли для одного человека?
— Я много путешествую, — ответил Лиам. — В основном, из-за королевских балов. Видишь ли, я являюсь желанной персоной. Без меня праздник не праздник.
Мне хотелось сказать какой-нибудь колкий комментарий, но увидев целую стену фотографий, на каждой из которых Лиам обнимает фигуристую девицу, я поняла, что он не шутил, говоря это.
— У меня складывается впечатление, что у тебя что ни день, то праздник, — подала голос я, остановившись на единственной фотографии, где ангел заботливо обнимает маленькую девчонку с двумя накрученными хвостиками.
Ее нежно-голубое шифоновое платье спадало на узорчатый пол, где, присев на корточки, улыбался Лиам. С того времени парень ничуть не изменился: те же белокурые волосы, холодные серо-голубые глаза и обворожительная улыбка, заставляющая сердце любой дамы затрепетать подобно лепесткам роз на сильном ветре.
Его присутствие на том давнем балу было вполне понятным, вот только непонятно, что делала там я.
— С того момента прошло двенадцать лет, — чуть слышно заговорил ангел, уловив мой интерес к этому снимку, — а ты осталась все той же упертой девчонкой, не подчиняющаяся никому на свете.
— Значит, раньше мы уже встречались? — неуверенно переспросила я, не помня тот день, впрочем, и тот бал. — Но как такое возможно?
— Твои родители справляли годовщину своей совместной жизни, — с улыбкой вспоминал он, не отрывая взгляд от фотографии, что давало мне возможность рассмотреть парня поближе. — Они пригласили всех знатных ангелов на свой праздник, который, увы, стал последним в замке королевской семьи. Уильям Бронте всем расхваливал своего сына, которого все вспоминали с почетом, но я обратил внимание на маленькую темноволосую непоседу, которая и минуты не желала сидеть на троне. Что было довольно странным, ведь все желали заполучить королевский титул, но ты, Алексис, твердила всем одно и то же: «Мне не нужна корона, чтобы доказать, что я королевской крови». Все тогда забавлялись твоим словам, не зная, что твои родители нарушили главное правило небес. Ангелы думали, что ты приемная дочь, о которой Уильям и Мия заботятся, но, узнав правду, весь мир словно перевернулся с ног на голову. Твоих родителей изгнали, демоны устроили охоту, а портал к Всевышнему закрылся навеки вечные.
— После всего, что мои мама и папа сделали для ангелов, как они посмели их изгнать? — возмущалась я. — Разве ангелы так поступают?
— До гроба служу тебе я, — проговорил юноша.
— Что?
— Это самые главные слова в клятве ангелов, — пояснил он, после чего гордо заговорил: — Мы дети твои, мы твое вдохновение, мы так же опора и сила твоя, навеки до гроба служу тебе я. Закон не нарушу, тебя не предам, иль буду я изгнан из Рая в подвал, где кроются черти, где кроется Ад, где ждет меня мука и плетей удар. И буду я слышать несчастные крики и буду просить я тебя, умолять: о жалкой пощаде, о малой попытке свой жизненный путь переписать. Но с гневом ты будешь смотреть мне в глаза и снова с укором напомнишь: «Ты клялся до гроба служить, до конца, а выбрал изгнание, горе».
— Ого, — лишь издала я, восхищаясь такой верностью и готовность поплатиться за предательство.
— Твои родители знали, чем жертвуют.
— Я все-таки не могу понять одну вещь, — продолжила я. — Все ангелы знали про Джека, но изгнали родителей, только когда родилась я. Почему?
— Когда у твоего брата появились крылья, все подумали, что мистер и миссис Бронте солгали, сказав, что это их сын, — начал Лиам, уже смотря мне в глаза. — Ангелы считали, что он послан им Богом как новый вид ангелов, который получает крылья после совершеннолетия. Некоторые также предполагали, что Джек не настолько силен, чтобы полностью перевоплотиться в ангела. Так или иначе, никто не верил, что Уильям может покинуть свой круг ради смертной. Уж больно дорога плата.
— Разве у отца не исчезли крылья?
— Нет, — тут же ответил он. — Этому я как раз удивился, но Уильям сказал, что Бог дал ему шанс исправить свою ошибку.
— Но он этого не сделал, — закончила я.
— Стоило только ангелам узнать, что Мия родила девочку, как начался бунт. Ангельская стража потребовала вас наказать, — с ужасом продолжал юноша, — они хотели твоей смерти, вот тогда королю и королеве пришлось покинуть свою родину и скитаться по миру в поисках безопасного места. Причем не для того, чтобы спрятаться от страж адской гробницы, а чтобы спасти тебя от неминуемой смерти.
— Значит, меня убьют? — в панике спросила я.
— Я никому не позволю этого сделать, — заботливо произнес он, нежно проведя ладонью по моей щеке. — Клянусь.
Я нервно захватила воздух в легкие, которые тут же наполнились приятным ароматом летнего проливного дождя и легкого ветерка. Совсем позабыв о том, как следует дышать, я стала нервно покусывать нижнюю губу, замечая, что руку ангел не спешил убрать с моего лица.
— Вот твоя комната, — холодно произнес он, отстранившись. Он указал на единственную дверь в конце коридора. — Обустройся, а потом спускайся вниз на кухню. Ужин почти готов.
Потом он ушел, оставив меня одну в полном одиночестве с разрывающимся в груди сердцем, которое явно давало понять, что я влюбилась не в того ангела.
***
— Можно? — спросила Бетти после того, как постучала в дверь.
— Да, конечно, входи, — быстро пролепетала я, складывая последние вещи в шкаф.
— Ух ты, — восхищенно промолвила она, оглядывая комнату, — как у тебя красиво.
И действительно, комната мне досталась неимоверно красивая. Вычурные обои напоминали мне эпоху Ренессанса, хоть и мебель, обустроенная тут, доказывала обратное.
— Здорово, у тебя за окном красивый вид сада, а у меня сплошная кирпичная стена какого-то здания напротив, — жаловалась девушка.
Посмеявшись, я обессилено упала на кровать, делая вид, что в узорчатом белом потолке есть что-то увлекающее и интересное. Так бы я пролежала целую вечность, если бы мне не требовалось идти на поиски ведьмы, а прежде всего, элементарно поужинать.
— Не хочу, — уже в который раз повторила я.
— Ты что хочешь умереть с голода? — скрестив руки на груди, Бетти уставила на меня суровый взгляд, по которому можно понять, что лучше сдаться и пойти вниз на кухню, а то не миновать превращения в жабу или кого-то еще.
***
— Приятного аппетита, — пожелала нам, по всей видимости, прислуга этого дома, принеся на подносе еду с красным вином, которое почему-то поставила только возле Лиама. Нам такого угощения преподносить явно не собирались. На что мы, обменявшись с Бетти взглядом и не проронив ни слова, приступили поедать жареного утенка в испанском соусе.
— Спасибо, Шарлотт, — без всяких эмоций произнес ангел, после чего тут же обратился к нам. — Не надо на меня так смотреть, Бетти, ты еще несовершеннолетняя, да и к тому же пить совершенно не умеешь, а мне надо, чтобы ты была в здравом уме и смогла провести нас через ведьмовские врата.
На его слова девушка ничего не сказала, лишь закатив глаза, продолжила аккуратно нарезать на мелкие кусочки мясо, чей запах манил меня и заставлял позабыть о прошлом нежелании идти на ужин.
За поеданием принесенных блюд я заметила, насколько богато был украшен стол, и это замечалось ни сколько дорогими приборами, сколько самой подачей еды и ее манерами принятия.
На круглом деревянном столе помимо скатерти и прочих необходимых салфеток находилось три разные по размеру и форме тарелки. Одна из них — самая большая — служила декором, как правило, на ней никогда не клали еду, а вот другую тарелку, меньшую по размеру, да. Чуть дальше слева от меня находилась совсем маленькая тарелка для хлеба и масла и прилагающийся к ней нож. Что касается других столовых приборов, то они пугали своим количеством. Всего я сосчитала их семь, а вот бокалов и вовсе не было, только стакан с водой, по крайней мере, у меня. Хотя я отчетливо помнила по рассказам Люси, что бокалов должно быть четыре. Один служил для красного вина, другой для белого и третий для шампанского. Все это, включая бокал с водой, находилось справа от Лиама, но юноша притронулся лишь раз и только к красному вину, оставив все остальное без внимания.
Как таковая беседа у нас не сложилась, даже из дальнейшего плана действий мне было известно лишь одно — после ужина мы сразу же едем в лес, где, по всей видимости, ведьмы устраиваю то ли вечеринку, то ли какой-то старинный обряд. Ни от того, ни от другого легче мне не стало.
Стоило нам доесть десерт, как Лиам торжествующе, но в то же время очень серьезно произнес:
— Нам пора.
***
Дорога от дома к лесу выдалась, что ни на есть, короткой и скучной. Видимо, Лиама нисколько не волновали легенды, про которые рассказывал каждый житель этого забытого городка. А вот я, напротив, не на шутку испугалась, обнаружив зеленый густой туман, окутывающий лес, из-за чего собственного кончика носа не было видно.
— Ни при каких обстоятельствах не отпускай мою руку, — четко, со всей серьезностью произнес ангел, прежде чем мы отправились в самую густую чащу леса.
Его слова только ухудшили положение. Вцепившись в теплую руку Лиама, температура тела которого явно превышала стандартные нормы, я вновь начала икать, что происходило всякий раз, стоило мне только занервничать.
— Замерзла? — спросил ангел, явно посчитав, что икота началась по этой причине.
Я энергично замотала головой со стороны в сторону, с ужасом глядя на лес.
— Не бойся, — зашептал мне на ухо юноша. — Я всегда буду рядом. Тебе ничего не угрожает.
С этими словами мы погрузились в ночную темноту, после чего Лиам снял плащ, обнажив свои белоснежные крылья, сверкающие ярче солнца. Ни на миг не отпуская его руки, мы следовали за Бетти, которая, напротив, с восхищением рассматривала так называемую родину ведьм.
— Как здесь красиво, — говорила она, явно позабыв, зачем мы сюда пришли.
Я осмотрелась с неохотой. Ничего красивого я тут не нашла, кроме высоких деревьев и до ужаса пугающего тумана. Периодически нам встречались поломанные ветки и довольно-таки огромных размеров камни. И все было бы более-менее терпимо и спокойно, если бы не женские хихикающие голоса, появляющиеся из ниоткуда.
— Что это было? — с икотой проговорила я.
— Ведьмы, — шепнул мне Лиам.
— Здравствуйте, — громко заговорила Бетти, смотря прямо перед собой. — Меня зовут Бетти Крей, а это мои друзья Лиам Олифард и Алексис Бронте. Мы прибыли из Дюрбуи от университета имени Кельвина, вас должны были проинформировать.
На ее слова я услышала лишь несмолкаемое хихиканье с еле заметными нашептывающими словами. Я попыталась рассмотреть человека, с которым Бетти разговаривала, но увидела лишь туман.
— Да, это она, — проговорила девушка как-то неуверенно.
Они, по всей видимости, говорили обо мне. Но кто это «они»? Призраки, ведьмы или кто-то еще?
— Нам нужна ваша помощь, — уже с мольбой в голосе проговорила Бетти.
Целую минуту, а то и больше, стояла полная тишина. Ни шелеста листьев, ни хихикающего женского смеха, ни нашептывающих голосов духов умерших.
— Спрячь свои крылья, ангел, — скомандовала незнакомка, и лишь когда он выполнил просьбу, она появилась перед нами в черном облачении.
На удивление, я не испытывала страх, а напротив, на меня нахлынуло чувство дежавю, мне казалось, что происходящий момент уже был в прошлом, более того, я определенно знала эту ведьму, только не могла вспомнить, где прежде я была с ней знакома.
— Принцесса, — проговорила она, исполнив легкий реверанс, — мы приятно удивлены увидеть вас в наших краях.
Откуда она знает, что я принцесса? Почему все мне кажется до боли знакомым?
Нависло неловкое молчание. Я смотрела на черноволосую колдунью, а она смотрела на меня, миг, и я неуверенно заговорила.
— Агния Климент, — это имя возникло в моей голове из ниоткуда. Казалось, я ее знала вечность, но забыла под действием неведомых чар.
— Тебе исполнилось шесть лет, когда мистер и миссис Бронте пришли сюда просить о помощи, — начала уверенно женщина, подходя ближе, с интересом рассматривая меня с ног до головы, будто моя персона была столь же увлекательна, как и средневековый артефакт. — Твоя мама настояла на том, чтобы я на время спрятала твои способности видеть то, что неподвластно обычному человеку. Я предупреждала ее, что магический барьер продлится не больше десяти лет, после чего ты вновь начнешь видеть ангелов, демонов и прочих волшебных существ, более того, ты станешь слышать духов, призраков умерших, застрявших между мирами, бедняг. Ее отговаривал Уильям ото лжи, но она всегда боялась потерять тебя, она боялась, что тебя убьют, как и Джека — безжалостно и свирепо.
Я молча слушала ее, в мыслях прокручивая вопросы, волнующие меня, но не спешила их задавать, дабы не упустить что-то важное из ее слов.
— Дай угадаю, — продолжила худощавая ведьма в черном плаще, — ты хочешь вернуть себе память прошлого, неведомого детства.
— Да, — коротко ответила я.
— Время, — растянуто, будто взвешивая, проговорила она, — главная ошибка смертных. Люди во все века живут либо воспоминаниями о прошлом, либо с мыслями о будущем, упуская самое прекрасное время — настоящее.
Бледнокожая Агния, чем-то напоминающая вампира, подошла ко мне еще ближе, заставляя заглянуть в бездонные карие глаза, в которых было видно мое собственное отражение. Вытянув руку, она плавно опустила ее на мой подбородок, от холодного прикосновения которых я вздрогнула, а от увиденных худощавых пальцев рук, похожих на один сплошной скелет, плотно обтянутый кожей, я и вовсе позабыла о способности нормально дышать.
— Ты уверена, что хочешь испытать пронзающую до костей боль? — четко проговорила она, выделяя каждое слово. — Зачем тебе это?
— Зная прошлое, я смогу понять настоящее, — пояснила я. — Помогите мне вспомнить. Я готова вытерпеть любую боль.
— Она не будет физической, — тут же пролепетала ведьма, — она будет душевной.
— Вы не сможете меня отговорить, — уверенно заявила я. — Я не отступлю.
— Вся в мать, — то ли презрительно, то ли восхищенно добавила она. — Я тебе помогу, но ты должна поклясться, что больше никогда не придешь за мной, а тем более не будешь меня искать.
— Клянусь именем ангела.
Ведьма, сложив свои ладони вместе, как делал всякий при молитве, начала нашептывать неизвестные для меня слова. По ее примеру появились другие колдуньи, образовывая круг вокруг нас, они стали нашептывать мое имя, как это делали духи в доме Грэхема.
— Тайну откроем тебе мы, принцесса, — слышала я со всех сторон, — будешь знакома ты с ней до конца. Будешь ты помнить все свои жизни, знать будешь ключ от ангельских врат.
Агния Климент медленно рассоединила ладони, из которых посыпались зеленые искры, окутанные прозрачной водой и еле заметными снежинками. Такое зрелище мне не удавалось видеть ни в одном фантастическом фильме. Как зачарованная, я наблюдала за этой картиной, пока ведьмовская магия не была направлена прямо на меня, заставляя закричать и скривиться от пронзающей головной боли и будто замершего во льду сердца, которое, как показалось мне, перестало биться.