ВОЛЧИЙ КАПКАН
Амелия очнулась от холода.
Тело болело, будто её волокли по земле.
Веки тяжело поднялись.
Темнота.
Запах сырости, дыма, дерева.
Она сидела на холодном полу в деревянной хижине, привязанная к креслу.
Где она?
Последнее, что помнила — Аэрон.
Его дикий взгляд.
Его ревность.
А потом… руки.
Грубые. Хваткие.
Незнакомые.
И… он.
НОВЫЙ ВОЛК
— Проснулась, принцесса?
Голос низкий. Хриплый. Горячий.
Амелия резко подняла голову.
Перед ней, чуть склонив голову набок, стоял мужчина.
Высокий.
Опасный.
Дьявольски красивый.
ХАРДИН.
Густые чёрные волосы падали на его лоб.
Темные хищные глаза прожигали её насквозь.
Челюсть — резкая, словно вырезанная лезвием.
Футболка натянута на идеальном теле, словно вторая кожа.
Волк.
Но не её волк.
— Что тебе нужно? — её голос был хриплым.
— О, сладкая, — он усмехнулся, приближаясь, — ты правда не понимаешь?
Амелия сглотнула.
Чёрт.
Он двигался, как коршун.
— Ты часть сделки.
Её дыхание сбилось.
— Какой сделки?!
— Той, из-за которой твой Аэрон скоро сломается.
Хардин наклонился ближе.
Его пальцы коснулись её подбородка.
— Он теряет контроль.
— Я не его.
— Но ты не можешь принадлежать никому другому.
Он ухмыльнулся.
— Разве это не ирония?
Амелия отвернулась, но он перехватил её лицо грубо, жёстко.
— Не бойся меня, детка.
— Я тебя не боюсь.
— Правда?
Он провёл пальцами по её щеке.
— Тогда почему у тебя мурашки?
Амелия застыла.
Его голос…
Его прикосновения…
Он играл.
Но она знала: волки не играют без цели.
— Что ты хочешь?
Хардин усмехнулся.
— Я хочу разрушить его.
Её сердце сжалось.
— А я?
Хардин склонился ближе.
Слишком близко.
— А ты, милая, будешь моей наградой.
Он наклонился так, что его губы почти коснулись её уха.
— Ты ещё не знаешь, насколько хороши альфы чужих стай.
ВЫБОР
Амелия почувствовала дрожь.
Она ненавидела это.
Ненавидела его.
Но… он был притягателен.
Грубый, дикий.
И в нём было что-то жутко завораживающее.
Но он не Аэрон.
Она никогда не станет его.
— Пошёл ты.
Хардин усмехнулся.
— Твой выбор, милая.
Он выпрямился.
— Но помни.
Он сжал её запястье, заставляя её почувствовать его силу.
— Я терпелив.
Он наклонился к её губам, но не коснулся.
— И я всегда беру то, что хочу.
АМЕЛИЯ ДОЛЖНА ВЫЖИТЬ.
Но как?
И что сделает Аэрон, когда найдёт её?