ГЛАВА 1. Что вы мне сделаете?
Его карие глаза смотрят на меня, своим длинным указательным пальцем я маню его. Он следует за мной, повернув за угол, но там, куда свернула я, лишь сплошная темнота. Будто испарилась реальность, которой, казалось бы, и не было.
На этом мой сон прервался из-за крика с первого этажа.
"Джон", — пронеслось мгновенно в голове.
Эту часть сна я вижу впервые, но начало остаётся таким же, как год, месяц, неделю, день назад.
Я взглянула на время. Ровно семь утра. У меня есть целых сорок минут на сборы в школу.
Через не хочу моё тело поднялось с кровати и направилось в сторону ванной. Зайдя в светлую комнату, где стояла душевая кабина, я посмотрела на своё отражение в зеркале, а руки коснулись раковины. Всё как обычно. Те же янтарного цвета глаза, те же рыжие волосы до плеч. Как и всегда, от ночного чтения у меня лопнули капилляры в одном глазу, но синяки от недосыпа решили остаться под обоими глазами. Решив, что пора заканчивать рассматривать себя, я начала чистить зубы и умывать свое лицо холодной водой: так легче придти в себя.
Закончив водный сеанс, я вышла из ванной и спустилась вниз. На кухне сидел мой брат. Кажется, мы с ним были похожи формой лица и цветом глаз, но вот волосы... у него они были цвета воронова крыла, а у меня рыжие.
— Доброе утро, мистер недовольное лицо, — произнесла я, увидев его скорченную гримасу.
— Садись и ешь. И не паясничай, Катрина, - грубо ответил мой старший брат — видно, что он расстроен.
На столе стояла большая кружка зелёного чая, который пью только я, тарелка с овсяной кашей и, конечно же, чайная ложка.
"Мама", — подумала я.
— Спасибо за доброту душевную, Джон! — буркнула я и ухмыльнулась. Больше он ничего мне не сказал.
Я быстро съела завтрак и вернулась в свою комнату. Зайдя внутрь моего тёмно-синего убежища, я направилась к шкафу с одеждой, которой было не так и уж много. Когда я открыла его, передо мной был сложный выбор: синие джинсы или чёрные джинсы. Возможно, что это только для меня был сложный выбор, но я действительно любила эту пару джинсов — хоть рви их на части и сшивай вместе. Моё тело развернулось к шкафу спиной, а рука вытащила наугад одни из двух штанов. Кинув чёрные джинсы на постель, мой взор пал на полку с футболками и рубашками. Недолго подумав, мои руки потянулись за рубашкой в светло-серую и тёмно-серую клетку. Я заправила рубашку в джинсы и натянула чёрные кроссовки на ноги.
Сейчас многие девушки красятся чересчур сильно. Я, конечно, понимаю, что можно нанести тонкий слой тонального крема на лицо, слегка подвести глаза карандашом и выделить ресницы тушью. Нет, но вы бы видели тех, кто учится в моей школе. Тонны косметики, нанесённые на их лица, делают их более вульгарными, что ли.
Под эти размышления я расчесала волосы, что далось мне очень тяжело, и забрала их в высокий хвост.
Спустившись вниз, при этом не забыв взять рюкзак с учебниками, подошла к Джону.
Когда меня увидел брат, то ухмыльнулся и произнес всего одно слово:
- Нет.
- Кто поднял тебе настроение? Так ты отвезёшь меня в школу? Тебе же всё равно по пути, — произнесла я и мило состроила глаза.
— Катрина, ты можешь и сама дойти до школы, тем более у тебя ещё есть, — быстро посмотрев на свои наручные часы, он продолжил, — тридцать семь минут, чтобы добежать до школы. И да, сегодня к нам гости придут, — договорив, он улыбнулся и посмотрел мне в глаза.
Мой взгляд так и испепелял его, но я решила не отвечать, а просто выйти из дома.
Подходя к двери, я услышала его тихий голос:
— Катрина, подожди меня у машины.
Всегда срабатывает. Брат не любит, когда я на него злюсь.
Мысленно улыбнулась, а потом ему ответила:
— Хорошо, Джон.
Я вышла из дома и направилась к машине брата. Это был обычный чёрный джип одиннадцатого года — знаю, что он старенький, зато Джон купил его на свои деньги, которые заработал своими силами и потом.
Когда прошло примерно минут семь, вышел брат и начал закрывать дверь.
— Катрина, ты просто используешь меня, — произнес Джон и закатил глаза, когда направился в мою сторону.
— И я люблю тебя, Джонатан.
Он снял сигнализацию с машины, и мы отправились в мою «любимую» школу.
Как обычно, был поднят спор на тему, что слушать. Он был и будет всегда. Брат хотел послушать новости, а я не хотела напрягать свой мозг противным голосом ведущей радио, которая когда-то нравилась Джонатану, и вовсе ненужной для меня информацией. В конечном итоге мы решили послушать музыку, лёгкую и непринуждённую.
Когда Джон оставил меня у школы, я решила написать Стивену.
Открыв свою страницу в Facebook, я обнаружила, что мой друг в сети. Решив, что он мог забыть выйти из своей страницы, что случается довольно часто, то отправила ему обычное сообщение.
"Надеюсь, что сегодня он выспался и не оставил свой телефон дома", — подумала я, когда набирала сообщение.
Кому: Стивен Марс
Сообщение: Стив, если твой зад не будет около школьных главных дверей через пять минут, я тебя съем и скормлю твои потроха твоей же кошке!
Спустя несколько секунд я услышала звук уведомления.
От кого: Стивен Марс
Сообщение: Рина, я уже стою на повороте, ты не успеешь♥
Улыбка появилась на моём лице. Сегодня явно мой день. Из здания школы был слышен первый звонок, что означало, что через 10 минут начнутся занятия.
"Стивен вовремя приехал — впрочем ничего нового", — как обычно, пронеслось в голове.
Его машина заехала на школьную парковку и встала около меня.
— Привет, — произнёс мой друг, на что я лишь молча кивнула.
Без лишних слов мы зашли в школу, когда Марс поставил машину на сигнализацию.
— Ты готов к зачёту у мистера Ленга? — спросила я у Стива, который упорно о чём-то думал.
— У нас сегодня зачет по тригонометрии? — удивлённо ответил мой забывчивый друг.
— К сожалению, пока мистер Ленг не умер, а сегодня понедельник... — начала тянуть я.
В коридоре был слышен второй звонок. У меня осталось пять минут, чтобы дойти до кабинета тригонометрии.
— Стиви, я не завидую тебе. Что надо было вчера делать, чтобы забыть о еженедельном зачёте Ленга?
Парень лишь начал ещё сильнее тупить.
— Ладно, не забивай себе голову. Лучше давай поторопимся: не хочу опоздать к этому психопату на урок, — произнесла я и начала ускорять ход, ведь надо было подняться на четвёртый этаж, а мы только на втором.
Мы со Стивеном зашли с третьим звонком в класс, на что мистер Ленг громко вздохнул, чтобы весь класс, наверное, услышал, и закатил глаза.
Дело в том, что Ленг довольно молодой учитель, ему всего 26, но уж слишком он любит, когда на него много обращают внимания, поэтому мы каждый понедельник пишем зачёты по его предмету.
Уже целый месяц не могут найти учителя физкультуры, и дети, у которых должен быть этот урок первым, приходили и получали хоть какую-то "пользу" от дополнительных, так сказать, курсов по тригонометрии.
— Почему так долго администрация ищет замену нашей колымаге, которая не вовремя уволилась? — спросила я у соседки, которая сидела впереди меня и смотрела в окно.
Я ей не особо нравлюсь. В нашей школе есть "элита", но они меня не трогают, как и я их. После одного инцидента. "Элита" часто задирает её, хотя они задирают всех, но она же у нас "особенная", по её мнению.
— Бруклин, отвали. Мне откуда знать? Я не вхожу в состав администрации! — грубо ответила моя собеседница. Я явно не нравлюсь ей.
— Но ведь твой папа — директор этого заведения, — парировала я.
— Катрина, я повторяю для глухих: ОТВАЛИ! — не выдержав, крикнула Стоун.
Её злит, когда вспоминают, что её отец руководит нашей школой: он не лезет в отношения между учениками, за что я благодарна ему.
Ведь если мы не можем за себя постоять сейчас, возможно, не сможем потом — это значит, что нужно учиться держать отпор словесно: не всегда спор решается силой. И из этого можно сделать вывод, как вести себя в таких ситуациях.
Я не стала больше с ней "разговаривать", заметив, что Ленг сегодня слишком тих.
Обычно он любит поорать перед зачётом. Я посмотрела на учителя и отвернулась к окну. Мысли были уже далеко от мира сего, но быстро вернулись обратно, когда громко хлопнула дверь.
Это зашёл красавчик, который открытый гей, чем мне и нравится.
Рик Стоун — сводный брат Лизы Стоун, которая сидит впереди меня. Он типичной внешности: брюнет, у которого карие, почти чёрные, глаза.
Я посмотрела на него, глубоко вздохнула и резко выдохнула, ведь он идёт сюда.
— Убери рюкзак, Бруклин, — произнёс Рик и посмотрел на мой рюкзак, — почему ты вечно его таскаешь с собой, на то ведь есть шкафчик? — тихо спросил парень с нотками раздражения, когда сел.
— Тебе что-то надо? — ответила в его тоне я.
Он лишь посмотрел на меня, ухмыльнулся и что-то стал чёркать в тетради, которую успел открыть, когда "говорил" со мной.
Прошло где-то десять минут, когда зашёл в кабинет Рик. Парень до сих пор усердно чертит ручкой, но как только я хотела, посмотреть, что он там начёркал, Стоун младший протянул мне тетрадь.
— Что это? — спросила я, подняв одну бровь вверх.
На листе в клетку был нарисован кленовый лист, лежащий на ладонях девушки.
— Скоро будет бал, — парень при этом слове закатил глаза и одной рукой показал кавычки, — в честь последнего дня осени, вот мне и захотелось нарисовать что-то наподобие знака, — с улыбкой на лице прошептал Рик.
Мы говорили о его рисунке до звонка с урока: о недочётах и образе в целом.
Многие из нашей школы меня знали только по рисункам, ведь, если что, то Катрина Бруклин всегда нарисует, как они любят говорить, что совершенно не так просто, как им кажется.
Все встали с места, чтобы идти, но зашёл Стоун-старший.
— Вернитесь на свои места, пожалуйста! — громко произнёс учитель.
Все тихо сели обратно.
— Катрина, ты должна будешь оформить плакат к осеннему балу, который будет совсем скоро, и это не обсуждается, — директор, даже не выслушав меня, ушёл.
— Ты попала, Бруклин, — произнёс Рик, улыбнулся и вышел из класса.
Уже шёл второй урок — общество. Нудно.
Я слушала в одном из наушников Рика музыку. Спокойно и вдохновенно.
Мне никак не приходила в голову идея рисунка, который должен быть меньше чем через два месяца изображен на плакате у входа. Я пыталась изобразить танцующую пару, девушку и парня, на фоне опадающей лиственницы. Банально, но идей у меня больше нет.
— Рик, не хочешь за меня рисовать? — прошептала я.
Он посмотрел на меня, а потом на мой схематичный рисунок на листе тетради.
— Спасибо, но меня обошла эта проблема стороной, — лишь тихо ответил мне мой сосед.
То, что он сын директора, не значит, что ему не дают работу, как всем остальным ученикам школы.
— У меня совсем нет идей, — произнесла я тихо вслух, ни к кому не обращаясь.
Через пару минут прозвенел звонок, и я направилась к шкафчику. Туда я не складываю учебники: мне кажется, что это лишняя трата времени — ходить к нему каждую перемену, а она ведь всего лишь десять минут.
Пока спускаешься на первый этаж, пока идёшь, открываешь замок на дверце, достаёшь учебники и оставляешь ненужные, снова закрываешь замок, идёшь к лестнице, поднимаешься на один из четырёх этажей и направляешься к нужному кабинету. Вот так и пройдут десять минут перемены.
В моем шкафчике висит лишь куртка, лежат карандаши и цветные ручки, также мой ежедневник, исписанный до середины.
Набрав пароль от замка, я открыла дверку. Моя рука протянулась к дальнему углу, где лежат карандаши. Сейчас урок у мисс Сноу, то бишь искусство. Взяв карандаши и закрыв шкафчик, я направилась к кабинету рисования. Мои уроки по понедельникам совпадали с Риком и Стивеном, которого я не видела на обществе.
Стив был жизнерадостным блондином с разным цветом глаз: серый и голубой. Такое бывает редко, но всё же бывает.
Надо узнать, что случилось у Стивена, ведь пока он не зашёл в школу, всё было хорошо.
Кому: Стивен Марс
Сообщение: Ты где?
От кого: Стивен Марс
Сообщение: Мне некогда, потом поговорим.
Как грубо: он никогда так не писал и не разговаривал. Ладно, потом разберёмся.
Урок проходил в левом крыле школы на первом этаже.
Я пришла за несколько минут до начала увлекательного урока в класс. Уже половина людей стояли у мольбертов и рисовали то, что им хотелось.
— Мисс Бруклин, вы снова не будете рисовать на мольберте? — спросила мисс Сноу, когда увидела меня, и похлопала своими голубыми глазами, которые ярко выделялись на фоне её чёрных крашеных волос.
— Вы же прекрасно знаете, что я не рисую на мольберте.
— Я в последний раз разрешаю рисовать за партой и на обычном листе, — раздражённо произнесла учительница.
— Вы так говорите каждый понедельник, — так тихо произнесла я, что она не услышала или сделала вид, что не услышала мою фразу.
Как только я села за парту, зашёл Стоун-младший и подсел ко мне.
— Решил позлить Сноу?
— А как же, — ответил Рик и громко засмеялся, за что получил злой взгляд учительницы.
Звонок — и в классе стало очень тихо. Мисс "Злой взгляд" дала задание: нарисовать нам яркий момент из любого нашего сна.
Самый яркий момент — карие глаза, которые наполнены болью и отчаянием.
Уже нарисовав набросок, в который входят глаза, брови и небольшой участок носа, ко мне в голову влезла мысль, что это нельзя рисовать.
Я продолжала упорно отталкивать навязчивую идею разорвать изрисованный лист бумаги, и как только у меня получилось "избавиться" от голоса в голове, мой взгляд произвольно повернулся к окну.
Зря.
Мои глаза столкнулись с теми глазами, что были изображены на моем недорисованном рисунке.
Парень стоял буквально в пяти метрах от окна и смотрел в мои глаза, лишь изредка моргая.
Я дернула Рика за руку, чтобы он повернулся ко мне, но он всего-то пробурчал себе под нос, да так, что я не разобрала ни слова.
— Рик, это реально? — мой голос предательски дрогнул.
— Бруклин, мне не до тебя и твоих шуток, — ответил Рик с раздражением.
Я повернулась к нему своим лицом, громко сглотнула, на что Стоун повернулся.
— Бруклин, ты не видишь, что я занят? — когда парень договорил, его глаза расширились.
Я на мгновение повернула голову в сторону окна: парня с карими глазами уже и след простыл.
Я развернулась к Рику, а тот до сих пор рассматривал меня широко открытыми глазами.
— Катрина, у тебя с утра была эта прядка волос?
— Какая прядка? — с недопониманием спросила я.
Рик оттянул немного волос в правую сторону от моего лица. Я повернулась к прядке. Она была серого цвета. Седая.
— Рик? — спросила кратко я с непониманием произошедшего. С моим вопросом прозвенел звонок. В честь этого мисс Сноу решила забрать наши рисунки до следующего урока, то есть через полчаса она снова нам их раздаст. Когда учительница сняла листы с мольбертов, она подошла к нам с Риком. Её взгляд упал на мои волосы; ничего не спросив, а лишь забрав наши рисунки, чтобы не рисовали на обеденной перемене, ушла.
— Ты хочешь сказать, что у тебя не было этой пряди с утра? Рина, ты не могла же так сильно испугаться за урок? Как ты в течение часа смогла испугаться? Никогда не видел, чтобы так могли испугаться люди, что аж седели, — тараторил и повторял слово "испугаться" Рик, пока мы шли к моему шкафчику.
Открыв дверцу, я достала резинку для волос, которая была в кармане куртки.
— Рик, так не видно? — спросила я, когда завязала высокий тугой хвост.
— Неа, идёшь в столовую?
— Ты как все думаешь о еде. Нет, я пойду домой.
— Ну, как хочешь, — коротко ответил парень и ушёл.
Надев куртку и закрыв шкафчик, я вышла из учебного заведения.
Путь домой не близок, да и мама должна скоро вернуться с работы. Это и плюс, и минус работы в цветочной лавке.
Когда примерно прошло 10 минут, мне в голову залезла не очень хорошая идея. Я остановилась и повернула голову в сторону салона под названием "#Рио&Энни".
Кто вообще придумал назвать свой салон через хэштег?
Вытянув из внутреннего кармана кожаной куртки пластиковую карту брата, которую я благополучно стащила ещё вчера, я направилась в сторону дверей "#Рио&Энни"
— Здрасте, вы можете помочь? — спросила я у не очень молодой дамы за столом.
— Конечно, чем я могу помочь столь красивой девушке? — слащаво ответила женщина и натянула улыбку на своё морщинистое лицо.
Я показала ей свою "обворожительную" прядь волос, на что она лишь цокнула, встала и потянула меня за руку в комнату напротив стола.
Там стояла девушка примерно двадцати пяти лет невысокого роста, с длинными блондинистыми волосами, которые были убраны в хвост.
— Милая Энни тебе запросто сделает прекрасную стрижку и скроет этот ужас, — как-то брезгливо произнесла женщина в чёрном костюме и быстро скрылась за дверью.
Ну и кто тут самый странный?
— Извини её. Она очень любит модные причёски и яркий цвет волос. Но я тебе скажу по секрету! Мэри думает, что она самая стильная во всех смыслах, что ты уже смогла уже лицезреть сама, — произнесла вполголоса Энни. Тогда понятно, почему Мэри — видимо, так зовут женщину за столом, — одета в чёрный узкий костюм, который совсем не стройнит её, а наоборот; хотя и её крашеные волосы меня пугают. Кому взбредёт в голову красить одну сторону в белый, а другую в чёрный? Ладно бы только волосы — так она ещё и брови так же выкрасила.
Энни усадила меня на кресло и повернула к зеркалу.
— Что ты хочешь...
— Катрина, можно просто Рина, — произнесла и улыбнулась я, смотря на девушку через отражение в зеркале.
— Что ты хочешь сделать, Рина, с этой прядкой? — с неловкостью спросила Энни.
— На ваше усмотрение, Энни, — я снова улыбнулась ей, — вы давно открыли это место? Раньше я не видела этого салона тут.
— Мы несколько дней назад с Рио открыли это место.
Я всё ещё наблюдала через зеркало за Энни. Когда она упомянула Рио, то её улыбка спала с лица, а руки перестали перебирать мои волосы.
— Что-то не так с Рио? — спросила я не подумав, ведь они могли расстаться: он ей изменил или она ему.
— Она уехала к родителям: сказала, что позвонит как приедет, а прошло уже два дня, но ни одной весточки не пришло, — Энни уже совсем поникла.
Я думала, что Рио парень, а это всего лишь подруга. Наверное.
— Энни, не расстраивайтесь. Как только появится возможность позвонить, она ей сразу же воспользуется, — пыталась я вернуть ей хорошее настроение.
— Ладно, сопли в сторону. Нам надо твои волосы привести в порядок, — сказала Энни и улыбнулась мне через зеркало.
— Что вы мне сделаете?
— Ты же понимаешь, что нам сначала придётся обесцветить твои волосы? — произнесла Энни, рассматривая мою седую прядь волос.
— Конечно, — с грустью произнесла я.
Энни подготовила всё для осветления волос и начала это наносить на волосы как обычную краску.
Спустя полчаса она закончила и предложила мне чаю, на что я, конечно же, согласилась. Ведь всё, что халявно, нужно брать. Мы с Энни болтали:
— Ну так что, Рина, ты решила насчёт цвета волос?
— Буду Джонатаном.
— Что? — не поняла Энни.
— Забейте. Чёрный. Я хочу стать брюнеткой.
Через час я стала девушкой, у которой чёрные волосы еле касаются плеч.
Что же, время уроков как раз должно заканчиваться. Звонок. Я достала телефон. Джон. Он как будто бы знал.
— Да? — неуверенно спросила я, выходя из салона.
— Рина, ты помнишь, что в пять ты должна быть в аэропорту?
— Не-е-ет, а что там? — обеспокоенно спросила я.
Вот это я сейчас влипла.
— Катрина Алекс Бруклин! Ты с ума сошла? Ты вообще как собираешься сдавать зачёт по истории, который у тебя в среду четвертым уроком?! — взбесился Джон.
Вот теперь я точно попала. Какой такой еще зачёт по истории?
— Джонатан Джеймс Бруклин, я всё прекрасно помню! — конечно, нет с чего мне это помнить, — я сейчас вызову такси, поеду домой, переоденусь и мигом в аэропорт. Считай, что душой я уже там.
— Я в четыре буду дома. Жди! — кратко произнёс брат и положил трубку.
В кармане у меня всего 10 баксов, а проезд в общественном транспорте стоит 2 доллара. Не есть мне завтра нормально в столовой.
Я двинулась в сторону автобусной остановки. Сейчас половина четвёртого, значит, у меня полчаса на сборы — вот только к кому или к чему?
Автобус пришёл через три минуты, и я села на свободное место, но сначала заплатила водителю. Ехать мне шесть остановок вместе с выходом; если считать, это примерно 10 минут. Порывшись в рюкзаке, я не нашла наушники.
Кто идиот? Я идиот! Ладушки, телефон всё равно почти сел, семнадцать процентов заряда — может Джон позвонить.
Мне повезло, что остановка находилась в двух шагах от моего дома — если буквально, то семь больших шагов и четыре ступеньки.
— Ма-а-ам, ты дома? — крикнула я, когда зашла.
Тихо. Это странно, ведь по понедельникам у мамы смена в цветочной лавке до двенадцати часов.
Я сняла обувь и побежала по лестнице вверх.
Надо быстро переодеться.
Я нашла синие джинсы с завышенной талией, что реально: эти джинсы выше пупка
Белая блузка лежала рядом, потому что это самый оптимальный вариант, если я что-то забываю. Мне нравится эта ткань блузы, которая не мнётся, то бишь она не хлопковая. Синтетика, наверное.
Волосы мне сейчас укладывать не надо, они у меня прямые.
Я подошла к зеркалу в ванной, взяла лайнер, подводку-маркер, и провела две аккуратные тонкие стрелки. Потом в ход пошли обычная чёрная тушь и красная матовая помада.
Я прям бизнес-леди.
Выделив румянами скулы, внимательно изучила лицо и то место на голове, где должна была быть седая прядь волос. Энни хорошо постаралась.
Я посмотрела на часы. Да, в ванной у меня есть часы, а всё потому, что моя стихия — вода: просто обожаю находиться в воде. Время было без пяти минут четыре. Скоро приедет Джон, надо торопиться.
Я провела расчёской по волосам, которые были идеально прямые, брызнула духами на себя. Обожаю этот мятный аромат. И побежала вниз.
У порога стояли чёрные лаковые туфли на шпильке, которые были примерно тринадцать сантиметров; небольшие шпильки ко всему подходят.
Как только я надела туфли, дверной замок щёлкнул и зашла мама.
— Мам, ты где гуляла? — спросила я её.
Мама привыкла к моим "выходкам", но в этот раз удивилась.
— Где твои рыжие волосы? Мне они так нравились, — произнесла мама, а потом добавила, когда оглядела мой наряд: — Что ты на этот раз забыла?
Мне было стыдно говорить, что я вообще всё забыла. Я в последнее время стала многое забывать.
— Ничего, просто с Джоном гулять пойдём и с его друзьями, вот и оделась поприличнее. А рыжий мне тоже нравился, но у меня была причина, чтобы перекраситься в этот цвет.
Вот, пока я не забыла, надо вернуть карту Джона. Но мой план рухнул.
Дверь резко открылась и закрылась. Джон.
— Ты собралась? — спросил брат, и его челюсть отвисла.
— Да, старик. Идём.
Я быстро схватила его за руку и повела в сторону машины.
Он молча открыл мне дверь машины, а потом сам залез в неё, завёл мотор, и мы поехали в сторону аэропорта.
— Рина, ты реально сошла с ума, — проронил брат.
— Я знаю, — тихо прошептала я.
Ведь он прав. Кто видит свои сны, ну или их героев, наяву? Психи и я. Сегодня я впервые увидела такое и могу прямо сказать, что это ненормально. Значит я тоже псих.
Так мои мысли ушли глубоко и далеко от мира сего.
— Рина, подъём! Мы приехали, — сказал брат и вышел из машины.
Открыв дверь, я вылезла из салона автомобиля.
— Джон, пойдём в кофейню? Ты купишь мне зелёный чай, а себе эспрессо.
— Ты знаешь, что это наглость? Если там будет большая очередь, то мы не будем ничего покупать! — сказал брат, а потом усмехнулся.
— Замётано! — согласилась я и полетела в кофейню: в буквальном смысле, я изобразила самолёт, как маленький ребенок.
Спустя громкие крики, которые были изданы мной, я "приземлилась" рядом со входом.
— Полёт нормальный! Полёт окончен! — крикнула я и засмеялась — ну почти: я заржала, как конь.
— Дурочка, народ весь распугаешь! - произнёс брат и зашёл в кофейню.
Как ни странно, народу тут нет. Джон уже заказал себе крепкий кофе без молока и мне зелёный чай без сахара. Через пять минут мы держали напитки и шли к полосе, где выезжают чемоданы.
— Ну и что мы здесь делаем? — спросила я, и тут объявили:
— Рейс Нью-Йорк — Бриджпорт успешно завершён, — объявил голос из колонок.
— К нам прилетел тот человек, о котором я подумала? — запрыгала от счастья я.
— Ага, — радостно ответил брат, — смотри!
Я повернула голову и услышала крик радости, исходящий от меня же.
— Дедушка! — мой голос сорвался, а я побежала обнимать деда, — ты как долетел? Снова трясло?
Мои бестолковые вопросы так и сыпались.
Всю дорогу я разговаривала с дедом, даже села к нему на заднее сиденье.
Когда мы ехали домой, были пробки, поэтому наше возвращение домой было позднее.
Резко на меня нахлынула усталость, и я решила не сидеть с семьёй за столом, хоть и был соблазн.
Крикнув всем: "Спокойной ночи", моя тушка отправилась в своё тёмное убежище. Я любила называть так свою комнату, ведь она была обклеена тёмно-синими обоями. Лишь одна стена, а именно стена с большим окном, была чуть светлее других. Моя комната была исписана, но это можно было увидеть только с помощью ультрафиолета. Там были цитаты из книг, фильмов и сериалов, а также просто фразы, которые я чётко запоминала за весь день.
Переодевшись в одну длинную футболку, я легла в холодную постель.
— Привет, кошмары, вы сегодня меня снова посетите? — прошептала я, перевернулась на правый бок и уснула.