Часть 3
Сижу на кровати полусогнувшись и вожу мокрой ваткой по коленке, заодно стирая засохшую кровь, что приобрела тёмный оттенок. Моё лицо корчится от боли, прикусываю язык, когда рана начинает щипать из-за перекиси, а затем покрывается белой плёночкой. Беру в руки пластырь, сдирая с него защитный слой и наклеиваю на рану, то же самое проделав со вторым. Не уверена, что особо чем-то поможет, но всё же лучше, чем ничего.
С последнего урока пришлось уйти, ведь, помимо колена, было до ужаса стыдно, там стояли и ребята из других классов, которые за этим наблюдали. Почему-то не чувствую злости на кого-то из них, просто стыд и непонимание.
Может стоило бы подойти и поговорить, всё обсудить? Хотя навряд ли это привело бы к чему-то хорошему, ведь даже без всякой на то причины, меня неплохо так одарили отсутствием возможности нормально ходить, как минимум на неделю.
Слёзы вновь начинают подступать, отчего поднимаю глаза наверх, быстро моргая. Не хочу плакать.
Что я успела такого натворить, если со мной так обошлись?
Я впервые оказалась в подобной ситуации.
Родители сидят напротив меня, о чём-то разговаривают, звонко касаясь вилками тарелок. Прекращаю копаться прибором в картофеле с овощами, переводя взгляд с тарелки на них. Мама улыбается, рассказывая отцу о том, как прошёл её день на новом рабочем месте. Тот кивает в ответ, приобнимая жену в знак поддержки, а затем подливает себе в бокал вина, уже в который раз. Чувствую себя некомфортно, ведь не могу разделить с ними их радость, даже при всем желании. Нет сил разыгрывать цирк с тем, что я «ем», да и мать уже изрядно подвыпила, поэтому встаю изо стола, намереваясь покинуть кухню. Женщина перестаёт что-то говорить мужу, заостряя внимание на мне:
— Солнышко, ты же толком ничего не поела, — она говорит расслабленно, но в голосе явно присутствует беспокойство.
Оборачиваюсь, столкнувшись глазами с ней.
— Я в школе пообедала, а утром позавтракала с отцом, он может подтвердить, — теперь она смотрит на него в ожидании ответа. Тот отпивает из бокала, смотря масленным взглядом то на меня, то мать. Выпив всё содержимое, он отставляет его в сторону, а затем наконец-то кивает, что-то пробубнив, соглашаясь с моими словами.
— Я рада, что у тебя появился аппетит, — она слабо улыбается.
— Я тоже, мам.
Покидаю кухню, направляясь к лестнице. Поднимаюсь по ступенькам, колено начинает ныть из-за такой нагрузки, поэтому приходится сбавить темп. Иду по тёмному коридору, ведь свет на втором этаже выключен, а фонари на улице не горят. Не доходя до своей комнаты, чуть не врезаюсь в стену, поскольку ничего не видно, но успеваю отступить назад. Касаюсь ручки двери, открывая её, а затем тут же захлопываю за собой. Прохожу в комнату, щёлкая по выключателю, заставляя лампочки на люстре загореться. Сажусь на мягкую кровать, запуская пальцы в волосы и поглаживая затылок. Глаза режет из-за непривычного яркого освещения, отчего надавливаю на них, потерев веки. Обвожу взглядом комнату, натыкиваясь на раскрытые тетрадки на столе и рюкзак, стоявший рядом. Я совсем забыла сделать домашнее задание. Чёрт.
Завтра с этим разберусь. Всё завтра.
Выключаю свет, из-за чего комната сразу же превращается в кромешную тьму. Ложусь спиной на кровать, раскидывая руки по разным сторонам. Пялюсь в потолок, а в голову лезут нехорошие мысли, совершенно о разных вещах в хаотичном порядке. Прикрываю уставшие за день глаза, тихо вздохнув. Поток поступаемых мыслей лишь усиливается, отчего виски начинают сдавливаться, разнося боль по всей черепной коробке. В носу неприятно покалывает, а в уголках закрытых глаз скапливается солёная жидкость.
Если бы мы не переехали сюда, этой ситуации никогда бы не произошло.
Если бы мы не переехали сюда, я бы дальше общалась со своими друзьями, которые стали мне очень близки.
Если бы мы не переехали сюда, расстройство снова не поглотило бы меня.
[…]
Аккуратно вывожу синей ручкой буквы, которые затем превращаются в слова, что диктует учитель. Наконец закончив, откладываю ручку, сгибая и разгибая пальцы. За каникулы отвыкла так много писать без остановки. Подкладываю ладонь под щёку и, оперевшись на неё, рассматриваю в окно проезжающие мимо машины. На дорогах здесь не так много движения, ведь город небольшой, да и не все могут позволить себе автомобиль. Из-за этого нет какой-то шумной суеты, которая присутствовала в Лидсе. Здесь можно отдохнуть и насладиться природой, что хоть немного, но радует.
Что-то маленькое и острое на секунду упирается мне в спину. Ерзаю на месте, не решаясь повернуться. Может кто-то случайно дотронулся? Всякое же бывает. Но не успеваю успокоиться, как следует второй удар намного больнее первого, отчего дергаюсь, издав тихий писк, а затем тут же оборачиваюсь.
От лица Дилана.
Я уже успел пожалеть о том, что в шутку рассказал Миранде об этой девчонке, что хотела просто познакомиться, при этом практически детально описав её. Она, конечно, ревнивая, но я не думал, что всё настолько плохо.
Видел, как сегодня Кэсси хромала на одну ногу, идя по коридору. Миранда явно перегнула палку, покалечив её. Надеюсь, она не додумалась кого-то подначивать, чтоб над девушкой издевались со всех сторон.
Замечаю, как мой сосед по парте, зажав ручку в ладони, наклоняется вперёд и слабо тычёт ей в девушку, пачкая розовую кофту, из-за чего та немного дёргается. Хмурюсь, злобно осмотрев его. Дейв, не медля, с силой вонзает второй раз в спину блондинки ручку, отчего девушка пищит, подпрыгнув на стуле, после чего оборачивается в нашу сторону. Парень наигранно улыбается ей во весь рот, когда Кэсси внимательно осматривает его, переводя взгляд на ручку, что тот крутит в руках, а затем морщится, поворачиваясь обратно. Пододвигает стул ближе к своей парте, в надежде, что так он до неё не достанет. Дейв хмыкает и, усмехнувшись, наклоняется ещё больше, тут же замахиваясь, чтобы снова ткнуть ручкой ей в спину, но не успевает. Бью ладонью ему по руке, отчего острый предмет вылетает, оказавшись на полу.
— Чем ты, блять, занимаешься? — злобно шепчу, из-за чего рыжеволосый растерянно смотрит на меня, садясь на своё место.
— Да ладно, чувак, я же просто прикалываюсь, — наклоняется под стол, и, подняв свою вещь, возвращается в обратное положение. — С каких пор твоей девушке можно шутить над новичками, а остальным – нет?
Что он, блять, несёт? Тыкать ручкой в живого человека, тем более, в хрупкую девушку – это просто шутка? Готовлюсь послать его куда подальше, но мужчина, сидевший за учительским столом, лишает меня такой возможности:
— Харрис и О'Брайен, что вы там такого интересного обсуждаете? Не хотите поделиться со всеми? — мужчина в тёмно-синих брюках и голубой клетчатой жилетке, поднимается, снимая с себя очки, протерев их платком. Надев их обратно, с презрением смотрит на нас обоих.
— Извините, — Дейв мямлит, опуская глаза в свою тетрадь. Учитель теперь смотрит на меня, но понимая, что так и не дождётся извинений, садится обратно, продолжив что-то рассказывать.
Стою в магазине, рассматривая стеллажи с алкоголем. Не хочу сегодня накидываться, поэтому беру одну бутылку пива с полки, направляясь к кассе.
На телефон приходит сообщение, из-за чего тот вибрирует, достаю его, тут же смахнув блокировку. Миранда. Закусываю губу при виде фотографии, на которой девушка стоит в одном нижнем белье. Опускаю взгляд ниже, читая сообщение: «Жду тебя у себя сегодня в шесть». Довольно улыбаюсь, убирая телефон обратно.
Встав в очередь, заранее собираюсь достать бумажник, чтоб быть готовым быстрее расплатиться и уйти. Ища его в рюкзаке, замечаю перед собой знакомую розовую кофту с маленькими синими пятнами на спине, видимо она пыталась оттереть это водой, но вышло только хуже.
Девушка ставит на стол газированную воду, а в руку продавца вкладывает несколько монет мелочи. Кэсси округляет глаза, когда тот не досчитывается и прозносит, что не хватает пяти центов. Начинает растерянно шариться по карманам, пытаясь найти хоть что-то, отчего закатываю глаза.
Я слишком тороплюсь.
Кладу на стол деньги, желая, чтоб она наконец забрала свою воду и свалила. Девушка мнётся, смотря своими иссиня-зелёными глазами куда-то под ноги, после чего кивает, видимо, в знак благодарства, прихватив бутылку. И немного прихрамывая, быстро шагает, чуть ли не бегом, к выходу.
Смотрю ей вслед, пока дверь не захлопывается. Чокнутая какая-то.
От лица Кэсси.
Выхожу на улицу, запинаясь об свою же ногу. Чего-то я разогналась, будто пыталась убежать от огня. Поэтому сбавливаю темп, спокойно шагая по тротуару. Надо было нормально отблагодарить парня, а не стоять как дурочка, потом ещё и убежала, блин. Подумал, наверное, что у меня явно не все дома. Но с другой стороны, чем меньше контакта с подобными, тем меньше потом проблем. Сегодня и так к разбитому колену, добавились синяки на спине и испорченная кофта.
Переступаю порог дома, закрывая за собой входную дверь. Морщусь от тошнотворного запаха, что сменил чистый воздух в доме. В горле застревает ком, из-за чего становится труднее дышать. Внимательно исследую взглядом коридор, замечая возле стены валяются пару бутылок из-под алкоголя. Ладони становятся мокрыми, а глаза вовсе отказываются фокусироваться на чем-либо. Чего-то я слишком паникую. Вероятнее всего, отец просто опять начал пить. Такое уже было. И не раз. Но, если быть честной, я всей душой надеюсь, что это не так. Он же сам клялся, стоя чуть ли не на коленях, что больше не вернётся к этому.
Из гостиной доносятся мужские голоса, отчего челюсть напрягается, ведь понимаю, что он там не один. Уже успел найти себе друга-собутыльника по несчастью? Вцевпшись пальцами в лямку рюкзака, на носочках передвигаюсь к лестнице, ведущей наверх. Удачно прохожу половину ступенек, доски которых, конечно же, скрипят, но я не оставляю возможность подняться незамечанной.
— Эй, Кэсси! — позади себя слышу противный пьяный голос отца, из-за чего мурашки пробегают по коже.
Оборачиваюсь, измерив двоих мужчин взглядом. Они сидят, во всю развалившись на диване в гостиной. Отец, с бутылкой янтарной жидкости в руках, разливает её по стаканам, что-то неразборчиво говоря своему собеседнику. Мужчина слева от него сидит закинув ногу на ногу, покуривая сигарету и пуская дым по комнате. Откровенно пялится на меня, прищурив глаза.
— Это, вот, дочка моя... — отец запинается, потупив взгляд куда-то в пустоту. — Кэсси зовут, — язык его заплетается, поэтому выходит довольно смазанно и невнятно. После этого отец громко смеётся, держась рукой за плечо своего нового друга. Тот посмеивается вместе с ним, медленно отпивая алкоголь из стакана.
Мои брови буквально лезут наверх, когда я наблюдаю всё это со стороны. Конечно, я вчера видела как отец налегает на алкоголь, но не придала этому особое значение. Думала, что это пройденный этап, он взялся за голову и больше не позволит себе такого. Как оказалось, я совсем не разбираюсь в людях.
— А это... — хриплый голос отца вырывает меня из раздумий. Хмурюсь, устремляя взор полный ненависти прямо на него.
— Мистер О'Брайен, — мужчина перебивает моего отца, произнося это каким-то мерзким приторно-слащавым голосом, тут же расплываясь в улыбке, обнажив свои зубы.