Создатель историй
- Он создаёт вселенные. Я говорю какие. Нужно всего лишь написать на терминале суперкомпьютера парочку переменных показателей, определяющих географические показатели мира и постоянные для существования жизни. Самая интересная часть — это создание мира и его особенностей. Обычно я прописываю комбинацию из нескольких книг или историй из миров Ли Тенга. После этого приложение «создатель» начинает моделировать мир на основе кода. Персонажи сами вырастают из обстоятельств и когда они начинают своё путешествие наблюдать за ними становится только интереснее. Чувствую себя богом, ха-ха. Богом, который не любит записывать видеодневники, - я скромно улыбнулся себе на экране. Виднелись крупные пиксели, из-за которых моя лысая голова, возможно, и выглядела такой же квадратной, как и экран, - собственно, то и делать на единственном межзвёздном ковчеге больше нечего. Скучный мне коллега попался, а ведь ещё 5 лет с ним сидеть. Энергия от перемещения в межзвёздном пространстве всё равно бы растворилась в космосе, так пусть пойдёт на работу суперкомпьютера и развлечения. Привет, будущий я!
Выйдя из каюты, я сразу попал в зал совещаний и отдыха. Дэн Каховски листал что-то в планшете, сидя за стоящем в центре столом. Наверное, читает отчёты корабля о своём состоянии и капсулах экипажа. Квадратные очки лежали на кончике носа, создавая образ старушки бухгалтера в теле 30-летнего гика. Хотя такой образ возник, когда мы ещё в 18 поступали в институт.
- Как там наш «Ной»? – Я с улыбкой спросил напарника, лишь бы повеселить себя.
- Ты слишком много тратишь на отдых, - Дэн вновь поднял эту постоянную тему разговоров.
- Я поддерживаю своё ментальное здоровье. Это и для тебя важно, у меня ведь есть доступ к ножам на кухне. Таким критикам, как ты не понять ничего в современном компьютерном искусстве.
- А ты опять туда?
- Куда ж иначе? Фермы все работают автономно, так что мне и делать особо нечего. Сам глянь по свои отчётам, - я подошёл к люку в техническое помещение. Мы никогда не прощались, так как встретиться мы могли уже через пару минут.
Моя любимая комната развлечений со стенами, стилизованными под дерево. Ну, как развлечений, управления ковчегом. Сев на удобный стул, я начал вбивать на длинной клавиатуре все коды доступа и наконец-то открыл приложение «создатель» на все четыре экрана, стоящих до потолка. Не знаю, почему никто до Ли Тенга не додумался использовать приложение для моделирования уровня развития возможных цивилизаций на экзопланетах в качестве развлечения, но на Земле он точно мог бы стать крупным бизнесменом с этой идеей. Вот он, мой маленький мир разумных кальмаров, где их величайшая империя распадалась от восстания рабов-крабов, а местный сенат погряз в коррупции, интригах и маленьких победоносных войнах. Я только и успевал читать биографии их вождей и смотреть на карту.
Как только начались отделения крайних провинций от метрополии, то мне пришлось замедлить скорость повествования. Я подчинился звону будильника наручных часов и пошёл выполнять протокольные осмотры. Сперва пришлось зайти в хранилище криокамер. Из стены выступало триста квадратных крышек, за которыми скрывались замороженные тела членов экипажа. Я почувствовал мурашки по коже, когда проводил рукой по стене. Целая деревня людей, закрытых за крышками. Мог бы быть небольшой городок, но эти люди пока что были закрыты и неподвижны. Не знаю о чём они все сейчас думают и думают ли вообще, я ведь уже совсем забыл своё ощущение там.
«4 г. 10 м. 3 д.» - гласила надпись на часах возле одной крышки. Сразу вспомнился этот миг между засыпанием, после пролёта орбиты Марса и пробуждением спустя 100 лет полёта. Я просыпался, смотря на радостное и уставшее от пятилетней смены лицо Ли Тенга. Через 4 года мне и Дэну нужно будет взглянуть на лицо Адили и Евгении и рассказать им о всех изменениях на корабле.
- Хмм, а что, если ей тоже будет интересно почитать мои истории? - начал рассуждать я вслух, чтобы не забывать просто-напросто, как говорить, – да, ведь я тоже читал истории Ли Тенга. Нужно, чтобы и созданные мной истории и миры были прочитаны. Что же, раз Дэн зануда, предвзятый к моему творчеству, то возможно мой будущий читатель проснётся только через пару лет, значит мне нужно написать для них как можно больше!
- Не такой уж я и зануда, просто все твои выходят шаблонными и скучными, да даже то, что мы находимся на межзвёздном ковчеге уже банально и обыграно тысячу раз. Зачем мне это ещё раз читать, при чём всё написано, как в учебнике, ей богу! Советую почитать что-нибудь из классики, поймёшь почему опасно людей занудами называть, - Дэн тихо летал над головой. Вот что-что, а незаметно перемещаться по кораблю он умел лучше всех.
Я промолчал, меня переполняли ощущения какого-то банального, но ставшего столь очевидным открытия. Хотелось бросить всё и сесть за терминал, чтобы начать писать. Моё развлечение обрело какой-то смысл в лице Адили и Евгении. Нужно было дать им максимально много историй, чтобы они не скучали, чтобы я чувствовал себя полноценно, творя истории. Но рациональное понимание важности выполнения обязанностей остановило это желание, так что я вернулся к обходу корабля и сверке всех показателей системы корабля. Как томительна рутина в ожидании чего-то большего.
Закончились все дела, и я вернулся к терминалу. Читать стало не так интересно, как писать условия для мира. Я начал продумывать множество строчек кода.
Так проходили все мои дни. Я целиком посвятил себя созданию миров, забыв про чтение и другие способы убить время. «2 г. 3 м. 20 д.» - показывали часы Адилии и Евгении на очередном осмотре, а на компьютер хранилось готовыми уже больше ста, написанных мной миров. 121 был утром, но как только я вернулся с обхода и открыл терминал то было уже 110.
- Что? В чём проблема? – я начал проверять страницу со всеми созданными мирами. Точно пропал мир разумных кальмаров и ещё несколько.
Я открыл код программы «создатель» и стал изучать её. Глобально не было никаких участков кода, способных удалять миры. Мощностей у суперкомпьютера хватало. Миры продолжали исчезать, оставляя только записи об использованных файлах в бездонной библиотеке суперкомпьютера.
Затряслись руки, и я почувствовал пот. Никаких идей, кроме активации поисковика проблем. Ничего не обнаружилось. Как обычно! Когда он вообще помогает? Я посмотрел на всю историю активностей на терминале. Огромное число сообщений о статусе корабля и других системных показателей. Я начал читать строчку за строчкой, начиная с прошлого дня. Через час мои глаза заболели. Сухость резала взгляд. Ещё через час я наткнулся на строчку, которая могла бы объяснить исчезновение миров. На основе нескольких факторов, таких как загруженность и число суперкомпьютер, я запустил программу «оптимизатор». Пришлось бегло смотреть все файлы и изучать суть программы. Разбирая смысл логических конструкций, я понял, что она берёт незавершённые файлы и пытается их завершить, воздействуя на временной аспект физических показателей, тем самым нагружая суперкомпьютер. Пики нагрузки приходились на поиск незавершённых и несовершенных процессов.
«Точно!»: повторил в уме я несколько раз. Все вселенные, что я писал, конечно, подчинялись второму закону термодинамики и поэтому через миллионы лет они растворялись и остывали. «Очевидно! Это программа оптимизатор стирает неиспользованные вселенные!»: вскричал я. Проблема была найдена, но легче мне от этого не стало. Я попытался остановить эту программу, но суперкомпьютер не дал мне этого сделать, закрыв доступ, так как изменение ряда фундаментальных законов для работы программ было доступно только создателям на старой Земле.
Очевидным решением стало подделать сигнал с Земли, но миры продолжали исчезать. Сейчас их стало меньше сорока. Я почувствовал странную боль под рёбрами и покраснение на щеках. Стало очень обидно перед Адилей и Евгенией. Какое-то чувство невыполненного долга заполнило мозг. На наручных часах время стремилось к отбою.
Я открыл новый файл и попытаться написать историю, отличающуюся от других моих глобальных эпосов, охватывающих всю планету. Начинать надо было с физических законов мира. Пустой экран пугал меня. Нужно было написать основы мира, который не умрёт с течением времени.
Ещё одно гениальное решение озарило меня. Я понял, что нужно создать историю вне рамок времени и пространства. Никаких вселенных, только небольшой замок, окружённый бесконечной водой, которая бы расширялась, как и вселенная. Вместо внешних врагов я решил написать историю постоянных переворотов и революций. Поиск внутренних врагов и борьба с властью. Мне показалось, что это будет интересно и сгенерированные персонажи могут быть многогранными. Часы стали напоминать о необходимости идти спать. Но вместо этого я попытался сформировать библиотеку из десяти сохранившихся миров.
За высокими стенами замка жили люди-крабы под гнётом человекоподобных роботов, управляемых живой слизью. В нескольких районах были разные правители и религии. Солнце никогда не заходило над этой землёй. Перевалило за четыре часа ночи. Порой я смотрел на строчку и не мог понять, что на ней написано, но я через силу продолжил дописывать код, определяющий стартовые условия замка. Благо часы упокоились и не стали напоминать об отбое.
Как только я закончил работу, то стал наблюдать за борьбой внутри власти и за неё. На часах было уже время обеда, но история писалась буквально на глазах. Герои погибали, придавались забвению и возводились в культ. Ничего за эти годы не доставляло мне такого же наслаждения. Я смотрел на появляющиеся окошки с информацией и улыбался, как дурак, вчитываясь в биографии и новости замка, стоящего вне вселенной. Всё это сопровождалось голодным гулом и тяжестью в моём животе.
«Оптимизатор» не дал мне пойти за едой, так как погасил солнце. Он посчитал, что светящийся шар должен быть скоплением гелия и водорода, а поэтому довёл его жизнь до конца. Жизнь в мире умерла буквально за несколько часов и все файлы, как обычно, пропали.
Я откинулся на стуле. Ноющая боль наполнила голову. Стало тяжело глотать. Я вздохнул и начал смотреть сквозь прижатые к лицу руки на вновь пустой лист. Страх и стыд перед Адилей и Евгенией снова съедали меня. От безысходности я встал со стула и стал ходить по комнате корабля. За несколько шагов я доходил от одного края до другого. Под давлением неудач с прошлыми текстами и маленького пространства мои мысли взорвались от новой идеи.
Моя новая история начиналась на космическом корабле, что путешествует в пустом космическом пространстве, где нет ни звёзд, ни планет. А на корабле есть источник возобновляемого воздуха и еды. Энергию космический корабль получает из пустоты, когда это необходимо.
Экипаж состоит из двух людей. Их взаимодействие и должно стать историей, потенциально бесконечной, что выстоит под взором «оптимизатор» а и порадует Адилию. Эта идея заставила меня вновь открыть чистый лист и прописывать основы миры. Пустой лист совсем не пугал меня сейчас. В руке появилась лёгкая дрожь, но сонливость пропала, и я стал уверенно нажимать на кнопки на клавиатуре.
За основу я взял наш корабль с его коридорной структурой и стал создавать условия на корабле. Я стал разрабатывать блок кода, отвечающего за возобновляемые ресурсы, как часы стали сигналить о необходимости начать обход. На экране часов всплыли предупреждения о необходимости проверять показания приборов, но я продолжил писать. Очередная идея поразила меня. Я могу создать на корабле героя, что будет сам писать и создавать истории. Тогда «оптимизатор» не должен их уничтожить.
На экране терминала показалось предупреждение о повышении температуры в процессоре суперкомпьютера. Тяжело было не игнорировать это предупреждение, мигающее ярко-жёлтым. Но тяжелее было отвлечься от написания маленького мира, внутренняя логика которого должна обеспечить ему вечное существование. Кроме того, эта история писалась не только для моего праздного ума, но и для Адили с Евгенией, моих единственных читателей.
- Что за фигня, - Дэн подлетел и попытался оттащить меня от кресла, чтобы взять всё в свои руки, - брось это немедленно! Ты ставишь под угрозу всю нашу миссию!
- Тихо, - непривычно громко прокричал я, - дай мне доделать всё.
Предупреждения мигали всё чаще. Но я перестал отвлекаться на них и продолжил писать. Здравый смысл где-то на подкорке подсказывал что нужно последовать всем инструкциям и проверять датчики, но я не мог оторваться от написания этой истории. Логику и рационализм сменило чувство того, что меня пронесёт и эта проблема с нагревом суперкомпьютера решится сама по себе.
Раж работы ещё никогда не был так сладким. На экране появлялись символы, но внезапно они все пропали. Свет в комнате пропал и через секунду загорелся тусклый жёлтый свет от аварийных генераторов. На темном экране виднелись лишь символы главного меню. Я стал отменять все процессы и попытался включить панели охлаждения, что должны были выдвинуться из корпуса корабля и отдавать тепло в бездну.
Температура стала падать градус за градусом. Вскоре вернулось и обычное освещение. Я посмотрел на файлы в программе «создателя». Всего один. Немного недоделанный и несовершенный. «Да и чёрт с ним!»: рассмеялся я, не узнав свой смех. Он был коротким, и я почти не двигал ртом, из-за чего звучал он пугающе.
Дэн подлетел ко мне и ударил в лицо, пока я продолжа смеяться. Я ощущал как прекрасен настоящий момент, это ощущение боли, в отличии от той эфемерной радости за будущих читателей. Сюжеты будущих миров стали такими пустыми, по сравнению с реальным вкусом крови, чуть отдающим железом. Удовольствие от писательства и создания миров таким незначительным, в сравнении с напыщенным лицом Дэна, который словно рассчитывал в уме силу каждого удара.
Я чуть не уничтожил весь корабль, труд поколений учёных и строителей, единственную надежду человечества, ради написания истории для читателя, который даже, возможно, никогда и не прочитает их. Мне стало не по себе от мыслей об безжизненных обломках корабля, подлетающих к звезде, но я продолжил смеяться. Смеяться над собой: «Я так просто потерял контроль над рассудком и здравым смыслом из-за писательства историй!».