XI. Литература бессильна, или мертвецы не рассказывают сказки.
Уже после закрытия библиотеки, в груде различных пыльных книг и просто пожелтевших бумаг из архива, можно было обнаружить две расположившиеся на полу фигуры и стоящую неподалёку недовольную старуху-библиотекаря, то и дело лепечащую о том, что здание пора бы покинуть.
Нам было плевать.
Мы с пристрастием «допросили» все произведения Шекспира. Изучили внимательно каждый экземпляр, каждую страничку. Ни пропустили ни единой брошюры, ни единой, даже самой старой книги. От корки до корки проанализировали все отметки, комментарии автора и сноски.
Ничего.
Абсолютно ничего нового. Никаких скрытых смыслов и посланий. Никаких намёков на то, что эта книга может быть полезна нам.
— Ну все...— Мэттью отодвинул ногой стопку книг от себя, стряхивая серую пыль с брюк.— Агата, это все бред какой-то... С каждым часом я все больше и больше осознаю, что мы в пустую тратим время.
— Знаю.— я встала на ноги, разминая ноющую шею.— Все напрасно. Черт!
Мэттью следом поднялся на ноги, шипя от боли в отёкших конечностях.
— И каков следующий шаг?
Я пожала плечами:
— Мою голову посетила одна мысль... но я не уверена, что сработает.
Мой спутник изогнул бровь, складывая руки на груди:
— И что же родилось в твоей гениальной голове?
— Ромео и Джульетта — единственная книга в нашем доме, которую я до встречи с Безликим не читала. Я не любила это произведение, и не люблю до сих пор.Так, может дело в этом? Нам нужно искать то, что я на дух не переношу?
— Звучит не очень.— честно признался Мэттью, запрокидывая голову.— Пытаясь понять тебя, я понял лишь одно: ты на дух не переносишь всех и вся. И что из этого может нам помочь?
— Ты прав. Но может стоит капнуть поглубже? Вдруг мне нужно искать не «гнев», а «страх».— я выгнула бровь, с прищуром глядя на парня.— Давай оставим книгу в покое, и вернёмся к призраку. Возможно безликий образ на каком-то «чудесно» фантомом уровне чувствует мой страх и неприязнь к его персоне. И может быть, это не совсем мои эмоции? Я раньше не испытывала подобного, и это порой загоняло меня в тупик. Так если рассудить логически... нет. Логическим этот вывод назвать сложно, но что если это чувство передаётся мне на какое-то мгновение от фантома.
Мэтт сложил руки на груди:
— Звучит довольно тупо.
— Я знаю, но что, если так и есть? И мне надо искать предмет, который вызывает те же эмоции, что и преследующий образ. И потом приплюсовать к нему эту книгу, все хорошенько обдумать и сделать вывод. — я замолчала.— Черт! Нет, это хрень полная! Несусветная чушь! Мэттью, я не знаю, что с этим делать...
Я отчаянно пнула горстку бумаг ногой и зашагала прочь к выходу.
По тихим шагам за спиной я поняла, что парень пошёл вслед за мной.
***
Возвращаться на чердак после библиотеки мне не хотелось. Нужно было проветриться. Мэттью покорно пошёл со мной, что мне показалось довольно-таки забавным.
На улице стояла глубокая ночь, а в этой части города было пусто. Настолько пусто, что казалось и вовсе в этом районе никто не живёт. Вереница тусклых фонарей тянулась вдоль покрытой инеем дороги и упирались в двухэтажное заброшенное здание, окна и двери которого были заложены кирпичной кладкой и прогнившими досками.
Мы с Мэттью всю дорогу шли молча, и лишь когда этот дом преградил нам путь я решилась открыть рот:
— Ты был когда-нибудь здесь?— я повернулась к своему спутнику лицом.— В этой части города.
— Нет. Я мало где был. А ты?
Я снова развернулась к зданию:
— Тоже. Я живу в Лондоне с рождения, но никогда не выходила за пределы своего района. Школа и дом.
— Если я не ошибаюсь, мы почти на выезде из города. Тут практически никто не живёт.
— Это больница, Мэттью. Это здание.— я обогнула строение и оказалась на заднем дворе.
На фасаде покрошившимися буквами было выведено название: «Родильный дом Анны и Александры».
Пройдя чуть дальше я заметила парочку не забаррикадированных окон и пожарную лестницу, и уже собиралась из интереса заглянуть туда, но меня остановил Мэтт.
— Ты же не настолько больная, чтобы ночью залезть в заброшенную больницу, да ещё и в том месте, где случись чего — нам никто не поможет.
Я аккуратно схватилась за перекладину на проржавевшей лестнице и подтянулась, забираясь на неё:
— Видимо, настолько.
Парень недовольно зашипел и повторил мои действия. Через пару секунд мы оба были внутри.
Коридоры были мрачными и длинными, как и полагается в жутких больницах, и до отказа забитыми разным хламом: койки, сломанное оборудование и стопы грязных больничных халатов. Стены были исписанны графити, а с потолка свисали куски проводов и лепестки побелки.
— Скажи мне, будь добра, какого черта мы тут забыли?
Я поднесла палец к губам, в попытке заткнуть своего спутника, и пошла дальше.
Цель визита сюда оставалась загадкой и для меня самой, но нутро чуяло, что попала я сюда не случайно. И подтверждением тому стал грохот в одном из родильных залов.
Я резко развернулась на звук, едва не столкнувшись носом с Мэттью, и побежала к источнику. Парень остался на месте и что-то кричал мне в след, но я не слышала его.
Поворот за поворотом я приближалась к нужному месту, и когда грохот раздался совсем близко, я остановилась.
От «кого-то» меня отделала одна лишь дверь. За стеной доносился шум шагов и мычание, затем все утихло, а дверь открылась без моего вмешательства.
«Я аннулирую свою клятву о суициде.»— пронеслось у меня в голове, когда на пороге родзала меня встретил мой старый безликий друг.
Он был таким же, как и всегда. Ничего не изменилась в его внешнем виде, и то, каким образом он издавал звуки — для меня было загадкой. Фантом сделал шаг с прохода, пропуская меня вовнутрь и прикрыл дверь, замирая на месте. Позволяя мне осмотреться.
Помещение было пустым и довольно-таки чистым, по сравнению со всем зданием в целом. Стены не были изрисованы, на полу не было тонн мусора.
Все выглядело так, словно эту часть роддома до меня никто не посещал. Около окна стояло одинокое кресло для родов, напротив, возле противоположной стены — ещё одно. Завершением сего интерьера являлся письменный стол, за которым сидел Безликий и копался своими неестественно длинными руками в выдвижном ящике. Выудив оттуда медицинскую карточку он подошёл и отдал её мне.
— Что это?— я подняла глаза на его «лицо» и замерла, когда на гладком подбородке обнаружила небольшое углубление. Подобие рта.
Он ничего не ответил, лишь издал то-самое пробирающее до костей мычание и через закрытое окно покинул родзал, оставляя меня наедине с отсыревшей бумажной папкой.
В ту же самую секунду в помещение ворвался Мэттью:
— Ты совсем спятила? Какого хрена ты одна бродишь по этой чёртовой заброшке? Жить надоело? Если да, то мне с тобой не по пути. Знаешь ли, я не собираюсь на себе тащить твой труп к тебе домой, или...— парень замолчал, замечая папку у меня в руках.— Что это?
Я пожала плечами:
— Не знаю. Мне это Безликий дал.
Мэттью, кажется, побелел.
— Что? Ты его видела? Ты серьёзно???
— Да. Заткнись, Мэттью.— я открыла первую страницу и пробежалась глазами по тексту.— Это карточка новорождённого. Некой Е.П. Хупер. Имен родителей нет, и даты выписки тоже. Боже...
Я уронила листы на пол и сделала шаг назад, закрывая рот ладонью.
— Что такое? — Мэтт подошёл ко мне и положил свою руку мне на плечо.
— Эта девочка умерла едва появившись на свет.
— И что это значит? Чем это может нам помочь в расследовании?
— Не знаю.— я села на колени и разложила листы в правильном порядке.— Может эта девочка как-то связана со мной?
— И каким же образом?
Я бросила короткий ненавидящий взгляд на стоящего рядом Мэттью:
— Не задавай мне вопросы, потому что ответ мой ты уже слышал, Мэтт. Я не знаю. Но пытаюсь понять, и мне будет проще это сделать, если ты хоть пару минут помолчишь.
Парень кивнул.
— Что же... Что же ты мне пытаешься сказать.— вслух спросила я, подробно изучая написанное в карточке.— Е.П. Хупер. Умершая при рождении девочка. Так...
Я закусила губу и вновь перечитала титульный лист.
— Я что-то упускаю.
«Бинго!»
Я вскочила на ноги:
— Мэттью! Черт возьми, вот же! Дата! Она родилась второго сентября двухтысячного года!
— И что с того?
— Я родилась в тот же день. Возможно, фантом наводит меня на неё не случайно. Скорее всего миссис Хупер, мать этой девочки, жива! А что если, она как-то замешана в этой истории? Что если она поможет мне найти отца?
Мэтт закусил подушечку большого пальца и уставился на меня.
— Звучит натянуто, но проверить это стоит.
— Конечно стоит. Точно ясно одно: это место, и эта девочка что-то значат, иначе Безликий не привёл бы нас сюда.
— И что будем делать?
— Вернёмся к мистеру Холмсу. — я бросила папку на стол и направилась к выходу. — Идём, Мэтт. У меня родился гениальный план.