Страх.
Я помню, как она боится высоты и помню, как она кричала от страха, когда мы были на колесе обозрения. Но оказывается это мелочь, по сравнению с другими страхами, которые не угрожают ее жизни. По-моему этого и стоит бояться. Глупых страхов.
Когда она уснула я побежал домой, ведь ещё одного скандала дома я не выдержу. Я барахтался всю ночь и в итоге включил самую грустную песню, что только у меня была и думал. Думал всю ночь и позволил мыслям съесть меня. Сейчас я не помню даже, сколько я спал и спал ли вообще. Я даже не помню, о чём думал.
Зато рано утром, я сказал маме и папе, что пойду на дополнительные занятия в школе, но сам побежал домой к Лине. Лиле возможно сейчас очень плохо и как бы я её ненавидел за это, я все равно должен был помочь ей. Я так хотел.
Я мог бы действительно пойти на занятия или встретиться с другом. Лиля бы сама справилась. Но я не мог.
Утром практически никого не было. Кто встает в выходной день в семь часов утра? Зато было так спокойно и прохладно. Солнце только начинало вставать, и яркие оранжевые краски растеклись по бледному небу. Я понимал, что возможно должен был спешить, и я уже готов был бежать, но мне просто хотелось спокойно идти. Быстрый стук моего сердца и отдышка не позволяли мне мчаться со скоростью света.
- О, Малик. - Лина была в ужасном состоянии. Еле стояла на ногах, но уже с макияжем на лице. Она все равно открыла мне дверь и разрешила войти.
Я даже не хотел смотреть на то, что они натворили за ночь. Квартира была перевернута верх дном.
Ненавижу пьяниц. Это ещё раз доказывает, до чего может скатиться самый лучший и хороший человек. Никогда бы не подумал, что так может и Лиля.
- Адриан, ты пришёл, - прошептала она, а я сел рядом с ней на край кровати и обхватил ладонями её тоненькую руку.
Её большие глаза бегали по комнате, но уж никак не хотели смотреть прямо на меня, как бывает когда она кричит.
- Лиля, что такое?
- Мне страшно.
- И чего же тебе страшно? - усмехнулся я, ведь эта картина мне показалась абсурдной.
- Родители - она тяжело вздохнула, - если они узнают. Вчера нас увидела мама Лины.
- Может, вчера надо было думать?
- Спасибо за поддержку, Адриан.
Лиля вырвала свою ладонь и спряталась под одеяло. Так по-детски, но, кажется, она действительно обиделась. Не знаю, что с ней происходило, но я не мог её поддержать, как она бы хотела. Ибо это не тот случай.
- А как мне реагировать на все это? Зачем ты напилась?
Она молчала.
- Я тебе говорил по поводу Лины и её подружек? Тебе все говорили.
Она продолжала молчать, и я подумал, что зря я все это сказал. Может, я действительно её не понимаю.
- Да, ладно, Лиль. Не бойся, не думаю, что твои родители узнают. А если и узнают, то не убьют тебя. Через какое-то время забудут. И все будет нормально.
- Но ведь я упаду в их глазах, - всхлипывая сказала она.
- Ой, ну поначалу да, а потом они и забудут. На то они и родители, чтобы принимать тебя такую, какая ты есть.
- А если вся школа узнает?
- Это вообще бред. Об этом даже думать не стоит. Они всегда будут кого-то обсуждать...Боже, Лиля, я даже не думал, что тебя это интересует! Выкинь это из головы.
- Адриан...
- Что?
- Ты меня ненавидишь? - спросила она и все-таки посмотрела на меня.
- Да. Ещё как. И поэтому я пришёл к тебе, чтобы сказать, как я тебя ненавижу.
Она положила голову мне на колени, и я начал гладить её прямые, спутанные волосы. Лиля вся дрожала, и я не знал, что бы такого сказать, чтобы её успокоить.
- Не бойся, это полный бред.
- Тебе легко говорить. Это же не твой страх.