Глава 32.
Неудивительно, что в течение всего следующего дня мой телефон разрывался от звонков и сообщений. Будто сговорившись, по кругу звонили Корнелия, Майк и Дэниел. Даже Дэниел, удивительно ведь? Я не успевала за этими сменами его настроения. Что я должна была делать? Мягко говоря, я была очень сильно зла. И совсем не знала, как мне теперь правильно было поступить со всем этим. А вдруг это проверка в виде другой проверки? А, может, шутка? Или дурацкий розыгрыш? Я не могла себе позволить поверить, будто появился настоящий шанс вернуть всё обратно. Ну, не бывает ничего такого в реальной жизни. Любила ли я Дэниела? Очень сильно. Боялась ли я снова этих чувств и их влияния? Несомненно. В голове была полнейшая каша. И, к моему огромному сожалению, единственная, с кем я могла поговорить об этом, обманула меня. Теперь я была совсем одна.
Я решила, что постараюсь избегать их хотя бы какое-то время, не желая усугублять напряженную ситуацию еще сильнее. Я не хотела обидеть их сильнее, ведь знала, что рано или поздно мы будем хорошо общаться с Корнелией и Майком. Но сейчас я злилась. Сейчас нам всем необходим был перерыв в выяснении отношений. Несколько недель так и прошло. Я было сама по себе. Единственная проблема была в том, что появилось слишком много времени для ненужных и обременительных мыслей. Наилучшая идея, пришедшая мне в голову, это загрузить себя заботами на полную катушку. Я ударилась в учёбу, ведение сайта с бездомными животными и, к счастью, наконец-то почти нашла работу. Оставался один только шаг к её получению. Шаг, которой было не так легко сделать.
– Да, я всё понимаю. Я могу решить это в процессе работы?
По взгляду Марты Ирвинг, моей потенциальной начальницы, я поняла, что сейчас получу отказ.
– Ты планируешь работать с людьми, которым необходима помощь. При всем желании, а я верю, что оно у тебя есть, ты не сможешь им помочь, пока не разберёшься со своими проблемами до конца.
– Я очень хочу эту работу, поверьте. Я буду работать изо всех сил.
– Не удивлена, но в этом и проблема. Ты понимаешь, о чём именно сейчас идет речь? Рейчел, я хочу дать тебе работу. Давай даже так: работа твоя с понедельника при условии, что в твоей медицинской карте появится новая запись с обследованием и положительными результатами. Да ты же вся бледная, как смерть. Мне не нужно, чтобы ты теряла сознание перед клиентами. Я, конечно, не лечу физиологические проблемы. Но поверь, за годы моей практики я уже наизусть выучила людей и их проблемы. И даже без лишних сомнений и проверок могу поспорить, что у тебя на данном этапе сильная форма анемии. Та, которая критическая.
– Мисс Ирвинг...
– Марта, просто Марта.
– Марта, в таком случае Вы ведь должны понимать, что лечение этой болезни долгосрочно.
– Конечно, но ты ведь знаешь, что должна делать, не так ли? Просто решись на это и выходи поскорее на работу. Как мотивацию, я дам тебе немного уникальной литературы и наброски для одного проекта. Поизучаешь в свободное время. Если будут какие-то идеи, то я с удовольствием выслушаю и заплачу тебе. Но полноценную работу сможешь получить только через улучшенную медицинскую карту, без обид. Договорились?
Я не отвечала, потому что у меня вдруг закружилась голова, и мне пришлось сосредоточиться только на том, чтобы не упасть в обморок прямо-таки на её глазах. Это было бы настолько ужасно, особенно после её слов.
– Рэйчел? Всё в порядке?
– Абсолютно. Одну минуту– я поднялась с кресла и сделала попытку улыбнуться. – Я всё поняла. До понедельника срок.
Мне срочно нужно было пару минут, чтобы прийти в себя. Я добежала (так, по крайней мере, казалось мне; со стороны, я уверена, выглядело всё так, будто я еле переставляла ноги) до уборной. Немного постояв, умывшись пару раз холодной водой, мне показалось, что становится лучше, а темная пелена спадает с глаз. Могло ли быть хуже? Почему это происходит сейчас? Почему не часом позже хотя бы? Я знала, что мне нужно делать, но мне просто было страшно. Еще пару минут, чтобы убедиться, что состояние моё пришло в норму, и я вернулась к Марте, получить материалы, которые она обещала мне дать для ознакомления. Она никак не прокомментировала ситуацию, но я всё прочитала в её взгляде.
Я не хотела признавать, но последние пару недель, которые были не слишком хороши и по внешним факторам, охарактеризовались, как значительное ухудшение моего здоровья. Я заметила, что с похолоданием, пускай даже незначительным, слабость усиливалась. Хотя я и сомневалась, что это может быть как-то связано между собой. Но я очень мерзла в своей кожаной куртке, пока другим было жарко в футболках. А дома я вообще куталась в одеяло и сидела так часами, не имея сил ни на какие занятия. Я помнила, что мне нужно сдать очередные анализы, особенно после длительного промежутка, когда я забила на посещение больницы, но для меня это казалось каторгой. Мне становилось не по себе только лишь от одного воспоминания десятка игл, которые снова и снова протыкают мою кожу, чтобы получить кровь или ввести какое-то лекарство. Со временем это не становится легче, ты не привыкаешь к этому ужасному ощущению. По крайней мере, я не могла. Я просто пыталась снова и снова себя убеждать, что если об этом перестать думать и не вспоминать, то все наладится само собой, без лишних обследований. Но все-таки свои проблемы были. Например, я стала ездить все реже и реже за рулем, потому что резкое потемнение в глазах или головокружение могли появиться в любую секунду, пусть даже быстротечно. Таксисты стали моими лучшими собеседниками в последние дни. Как бы то ни было, авария забрала жизнь единственного родного мне человека, поэтому переживания по этому поводу каждый раз, когда я садилась за руль, накрывали с головой, заставляя снова звонить в службу такси.
***
– Хорошо, я готова, если ничего другого не остаётся, – шепчу я, потому что совсем нет сил разговаривать. Следующие два дня я сомневалась, отказывалась принять это, злилась на саму себя. Но усилившаяся слабость в союзе с огромным желанием получить ту работу заставили меня перебороть страх и прийти в больницу.
– Я очень рад, что вы приняли верное решение. Ваш отец гордился бы Вами, – слова доктора больно режут по сердцу, но мне удаётся улыбнуться. Я знаю, что отец не согласился своевременно на эту процедуру. Кто знает, может она могла спасти ему жизнь. Но сейчас об этом говорить уже поздно. Возможно, я не хочу повторять его ошибку. – Единственная загвоздка, после Вашего звонка я проверил, у нас в данный момент недостаточно количество нужной крови в больнице. А ваша мать не подходит на роль донора.
– Всё в порядке, она бы и так не согласилась. Тем более слишком много яда в её крови, кому это нужно. Я подожду, сколько нужно.
– Вы молодец, Рэйчел. Всё будет хорошо, мы всё сможем исправить состояние не критично. Осталось немного подождать, когда другие больницы города ответят на наши запросы. Но это будет недолго, обычно с такими запросами они не медлят.
С виду я была достаточно спокойна, но на самом деле снова ждать было невыносимо, с каждой секундой моё самообладание рушилось, а страх, наоборот, рос. Пока я не переступила порог больницы, я относилась к этой ситуации намного проще, я даже практически не нервничала, просто не хотела проходить всё это снова и снова. Но сейчас всё вокруг начало давить на меня, в голову лезли всякие мысли. Конечно, понятно было, что немного подождать это естественно. И от этого ожидания я не умру ни сегодня, ни завтра. Это не смертельная болезнь, не самая опасная в мире. Мне стоило успокоиться и вернуть себе своё самообладание. А еще перестать накручивать себя, потому что от этого самовнушения мне становилось только хуже. А уж про силу самовнушения я знала много. Я снова задумалась о своем отце. Сейчас мне его особенно не хватало. Не хватало того, как он мог бы взять меня за руку, крепко сжать её и снизить мои переживания. Будучи маленькой девочкой, я боялась реже и меньше, зная, что отец всегда рядом. Сейчас же мне приходилось проходить через всё в одиночку. Папа никогда не заботился о своём здоровье, он ссылался на занятость. А оно ухудшалось и ухудшалось, а мать даже не удосужилась обратить на это внимания. Она обязана была заботиться о нем, но её никогда не волновало ничего, кроме собственной персоны. Их вечные ссоры, конфликты и скандалы, которые все до одного были устроены матерью, только усугубили состояние отца. И в день, когда он попал в аварию, он как раз уехал из дому после такого очередного скандала. В сердце снова болезненно защемило, на глаза навернулись слезы. Я вспомнила о Дэниеле, о том, как скучала всё это время, желая снова увидеть его. Но не могла решиться на это. Всё стало слишком непонятно, запутано и сложно.
Доктор отправил меня домой и попросил ждать его звонка в ближайшие несколько дней. Мне не оставалось ничего, как согласиться. Я постаралась заняться делами и проектом для будущей работы, но на душе скребли кошки. Я не могла сосредоточиться. И я решила позвонить Корнелии. Больше не кому. Где-то глубоко внутри во мне всё ещё сидела обида, но мне было просто необходимо поговорить с кем-то. Корнелия приехала практически сразу, кинулась меня обнимать и извиняться за не самую приятную для нас ситуацию. Но разве я могла её винить? Наверное, я поступила бы так же, хоть и не была уверена. Мы много болтали, потому что за две недели накопилось тем для обсуждения. Мы выпили, наверное, несколько литров чая, съели не один килограмм печенья и шоколада, пока сидели и делились всем подряд. Под конец я решила поделиться своим решением насчет больницы. Своим вынужденным решением.
– А какая у тебя группа крови? – спросила Корнелия уже собираясь уходить домой.
– Первая отрицательная.
– Жаль, что я не могу тебе быть донором. Я бы с радостью помогла.
– Даже не сомневаюсь, спасибо, – я обняла крепко подругу и отпустила.
На следующий день позвонил доктор ближе к полудню, хотя я и не ожидала звонка так скоро.
– Мы нашли донора. Сейчас сдаёт нужны анализы, чтобы точно убедиться в том, что его кровь подойдет Вам. Скоро всё придёт в норму, Рэйчел.
– Когда мне нужно подъехать?
– Давайте, если сможете, часам к 3, чтобы Вы были здесь. Если всё будет идти по плану, то не будем медлить.
– Доктор, я увижусь с этим человеком? Или, может, Вы сможете мне сказать мне данные этого донора, чтобы я смогла его поблагодарить? Я бы очень хотела его поблагодарить.
– Мы это решим. До встречи, Рэйчел.
– До встречи.
Мне было немного страшно, мурашки бегали по коже, а руки немного дрожали. Ужасно, что я такая трусиха и так нервничала, когда мне предстояло всего лишь обычное переливание крови. Это даже не операция. Мне просто нужно взять себя в руки. Я сижу напротив кабинета моего доктора и жду, когда он вернется. Людей в больнице было много, будто что-то произошло. Хотя так было каждый раз, больница никогда не пустовала, когда бы я сюда не приходила. Я рассматривала пациентов, докторов, медсестер, чтобы немного занять свои мысли. Я поворачивала голову то влево, то вправо, меняя локации и объекты своего наблюдения. Но с очередным поворотом головы в противоположную сторону, у меня аж потемнело в глазах. И, возможно, как игра моего воображения, я уставилась на парня, слишком похожего на Дэниела. Он стоял в другом конце коридора, поэтому я не могла быть уверена, что это Дэниел. К тому же ему вовсе незачем было тут находиться. Это не мог быть он. Но, чтобы точно убедиться, я решила подойти ближе. Я совсем не чувствовала своё сердцебиение. Этого никогда не случалось, когда я смотрела на Моритца раньше. Знаю, что дело не в том, что мои чувства к нему прошли или хотя бы как-нибудь угасли, нет. Это не так, к счастью или сожалению. Но, как только резко встала и направилась в сторону того парня, голова закружилась, и потемнело в глазах. Я сделала шаг назад, но земля начала уходить из-под ног быстрее, чем я успела присесть на стоящий рядом стул. И через секунду я провалилась в темноту.
***
Не могу раскрыть глаза, которые в эту минуту, кажется, весят целую тонну. Всё-таки заставляю себя, интерес, что же случилось, пересиливает любую боль. Яркий белый свет, которым озарено всё помещение, заставляет зажмурить глаза снова, которые начали слезиться. Не было сомнений, что я лежу на больничной койке. Хорошо, что жива, а могла бы с таким ярким светом и в раю оказаться. Хотя меня бы туда точно не пустили. Шутить с самой собой достаточно тяжело, смеяться над своими шутками непросто, особенно когда до конца не понимаешь, что же случилось. В любом случае, даже на смертном одре, если эта кровать таковым и является, юмор никто у меня не отнимет.
В вену на моей правой руке вставлена огромная игла, которая проводит по длинной трубке какую-то прозрачную жидкость, скорее всего лекарство. Я чувствую жуткую усталость и слабое головокружение, все тело ноет, а ноги, кажется, затекли. В углу комнаты на маленьком стуле, облокотившись о белую стену, которая навсегда пропитана запахом лекарств и мучений, с закрытыми глазами сидит Корнелия. Я бы улыбнулась, будь у меня силы. Утверждать, что мне не нужна ничья поддержка и помощь, мне надоело. Открыв глаза и увидев друга, чувствуешь себя более счастливой и сильной. Если бы не игла и упадок сил, я спрыгнула с кровати, подбежала и крепко обняла девушку. Так и сделаю, как только представится возможность. Мои мысли сразу сворачиваются на ту дорожку, где находятся мечты и страхи, касающиеся Дэниела. Его увидеть хотелось бы больше всего на свете. Но о чем это я? Кого я видела перед тем, как потерять сознание? Был ли это парень просто очень похожий на Дэниела? И как здесь оказалась Корнелия?
– Корни... – тихо шепчу я, не зная, спит ли она. Девушка сразу же подпрыгивает, роняя книгу, которая лежала у нее на коленях. Книгу, которую я не так давно ей дала почитать.
– Ох, черт тебя подери, Рэйчел! Живая! – кричит подруга, бросаясь меня обнимать, но вовремя вспомнив про иглу, торчащую в моей руке, просто аккуратно садиться на кровать и берет за свободную руку.
- Привет, я рада тебя видеть. Как ты здесь оказалась? – ощущение, будто улыбка делает мне больно, но она лишь шире растягивается на моем лице от вида беспокойства подруги.
– Ты представляешь, какого шума наделала? Ни одна вечеринка, в том числе в честь дня рождения Майка, не привлекала столько внимания! – девушка шутит, заставляя меня смеяться практически сквозь слёзы. День рождение Майка – это серьезно.
– Прошу, не тарахти так быстро! Я не успеваю. И, может, объяснишь, что со мной произошло?
– Конечно, кто еще кому должен задавать этот вопрос! Погоди, я доктора позову.
Да, доктор сейчас лишним бы точно не был.
– Радость моя, наконец-то Вы открыли глаза. Не многовато ли спать двое суток к ряду? Я вам даже позавидовать успел, правда, не долго, – приятный голос прекрасно знакомого мне доктора помог взбодриться. Но его слова поразили меня.
– Что? Целых два дня? Что со мной? Вы же помните, что всегда обещали говорить правду? – мне хотелось ухватиться за руку доктора и не отпускать, пока он не выложит всю правду.
– И ни на минуту не пришла себя. У тебя было жуткое истощение. К счастью, у тебя супер заботливые друзья, которые не отходили от тебя всё это время. Ты нас всех достаточно напугала. И всех в больнице, когда упала в обморок посреди коридора. Не могла дождаться меня? Я бы хоть словил, – снова шутит доктор, но я не смеюсь.
– О, я так благодарна вам с Майком, Корни. Если бы не вы, – я улыбаюсь своей подруге, но её лицо не выражает радости в ответ.
– Понимаешь, Майк – не тот второй заботливый друг, о котором ты подумала. Но, безусловно, он был бы им, будь в городе и рядом в тот момент.
Но я не понимала.
– О чем ты говоришь? Кто тогда это мог быть? Больше друзей у меня нет.
– Насколько я понял, – вступил в разговор доктор, – это был некий Дэниел. Моё сердце больно кольнуло, от упоминания его имени. Дэниел был здесь и заботился обо мне? Я посмотрела на Корнелию, а она только лишь пожала плечами. Всё это было странно. Я снова почувствовала накрывающую меня слабость.
Я почти уже снова уснула, устав смотреть на белоснежную стену. но дверь еле слышно скрипнула. Я подумала, что снова вернулась Корнелия, которую я заставила уехать домой отдохнуть, уверяя, что со мной больше ничего не случится. Мне показалось, что она послушалась. Разве она вернулась бы так быстро?
– Привет, звучит родной голос, и я оборачиваюсь. Не могу поверить своим глазам.
– Что ты здесь делаешь, Дэниел?
– Ну, я не могу потерять тебя второй раз или третий. Или какой там уже это будет раз, но в любом случае я не хочу тебя терять.
– Дэниел, прости меня, мне нужно сказа...
– Молчи, сейчас тебе нужно отдыхать.
– Я в состоянии поговорить. Мне нужно поговорить с тобой, – в голове был полный хаос мыслей, сколько всего я хотела сказать ему, и еще больше мне нужно было у него спросить. Дэниел присел на край кровати, и провел рукой по моей щеке. Прикосновение было таким нежным, что у меня почти что снова закружилась голова.
– Хорошо. Мне нужно задать вопрос.
– Спрашивай, я готова ответить.
– Почему действительно ты мне ничего не сказала? Почему не подошла в первый же день, как узнала меня, чтобы...
– Чтобы что, Дэниел? Это не так легко. Это казалось мне просто невозможным.
– Почему, Рэйчел? Почему ты не сказала правду, когда мы начали встречаться? Как ты думала, это всё будет дальше? Ты верила в то, что я никогда не узнаю?
– Я не... Ты что, не понимаешь? Я люблю тебя. Я должна была сделать что-угодно, лишь бы не потерять.
– Но ты потеряла. А могла просто сказать правду. Мы всё могли пережить. Тебе не нужно было бы изменять внешность, а просто подойти и поговорить. Господи, ты вообще понимаешь, как глупо ты поступила? Ты, блин, решила выглядеть абсолютно иначе! У меня до сих пор не укладывается в голове всё произошедшее.
– Я была очень напугана. А еще обижена, что ты не узнал меня. Ты мог узнать!
– Мог ли я тебя узнать, когда все годы я искал белокурую голубоглазую девчонку по имени Элоиза Уайт?
– Извини. Я сменила имя и фамилию еще когда училась в школе. Фамилия Уйат это матери. При рождении она властно приписала мне ее благородную фамилию, даже не сказав отцу. А потом, только появилась возможность, я сразу же заменила её на фамилию отца.
– Господи, ты так усложнила нам жизнь, до сих пор не верится.
– Проси всё, что хочешь. Я постараюсь искупить вину.
– Всё?
– Абсолютно, – я не боялась, ведь знала, что Дэниел не попросит чего-то жуткого. Ну, наверное.
– Тогда я хочу, чтобы ты наконец встретилась с моими родителями. Ты знаешь, я мечтаю об этом давно.
– Мы ведь с ними видели в больнице. Помнишь? Думаю, это считается.
– Это не то. Я хочу, чтобы ты пришла к нам на ужин. Родители после той встречи очень ждут тебя.
– Они меня не примут после всего, что было.
– А что было? Я ничего им не сказал.
– Ничего?
– Ничего, что могло бы испортить о тебе мнение. Да, конечно, они знают, что у меня были некие проблемы с девушкой, но они не знают, какие. Им и не стоит знать про всё, что происходило у нас. Это только между нами.
– Мне всё равно страшно, Дэни. Так стыдно, даже если они не в курсе.
– Ангел, они любят тебя. Всё это время, пока я искал тебя, они меня поддерживали. Они будут счастливы увидеть тебя не меньше, чем я.
– Мы можем вернуться к этому разговору чуть позже?
– Конечно, отдыхай. Я побуду тут.
– Правда?
Дэниел кивнул и улыбнулся. В ответ улыбка появилась и на моем лице. Это было так странно, но так приятно. И немного не верилось.
Дэниел ушел поздно вечером и то, мы практически заново поссорились, пока я пыталась отправить его домой. Мне пришлось придумывать необходимость побыть в тишине и покое, хотя мне больше это было не по душе. Он обещал вернуться на следующий день. Рано утром пришел доктор, узнать о моем самочувствие. И о возможности провести переливание крови уже сегодня. Я была только за. Если бы не обморок и то, что я выпала из жизни на целых два дня, мы бы сделали переливание, и я могла не переживать, что работа выскальзывает из рук.
– Готовы?
– А донор есть?
– Готов.
– Тогда сделаем это.
Необходимые приготовления заняли около часа. Я терпеливо ждала, хотя мне было страшно. Но отступать уже не могла. Меня перевели в другую палату, разделенную ширмой на две части. С одной стороны уже кто-то находился, но доктор не дал мне возможности заглянуть туда. В любом случае, я могла поблагодарить и после процедуры. Процедуры, которая показалась мне слишком долгой. Несколько часов тянулись, как полдня. И мне кажется, я отключалась несколько раз. После переливания нужно было еще немного полежать, что я сделала с удовольствием, так как сил даже повернуть голову не было. Только я начала закрывать глаза, проваливаясь в сон, как ширма между двумя больничными койками отодвинулась, и перед моими глазами оказался Дэниел, который лежал на соседней кровати и широко улыбался.
– Привет. Я слышал, ты хотела поблагодарить донора. Я весь во внимании.
– Что? Как... как ты оказался тут? Как ты узнал?
– Ну, давай по порядку. Всегда пожалуйста, – он усмехнулся и подмигнул мне. – Корнелия рассказала мне, что ты ждешь, когда в больнице появится необходимая кровь для переливания. К счастью, у нас с тобой одинаковая группа крови.
– Но этого не может быть! Ты...ты не можешь быть моим донором. Это неправильно.
– Неправильно? Шутишь?
– Не знаю, всё очень странно.
– Я тебе прямо сказал, что больше не могу тебя потерять. И сделаю для этого что угодно.
– Я сейчас отрублюсь, нет сил, – прошептала я, когда быть в сознании становилось всё тяжелее. – Надеюсь, что, когда я приду в себя, всё это окажется сном, шуткой или видением.
– Сладких снов, Ангел.
К счастью или сожалению, все оказалось правдой, когда я пришла в себя. Ощущение, будто я вернулась на сутки назад, так как рядом с кроватью сидела Корнелия. Я повернула голову и поняла, что Дэниел тоже тут, все так же лежит на соседней кровати. Я моргнула с десяток раз, не веря, что все это действительно произошло.
– Корни?
– Выглядишь лучше, подруга. Щечки стали розовее, – Корнелия улыбнулась и села на край моей кровати. Я улыбнулась в ответ, ощущая какую-то легкость, несмотря на все еще присутствующее бессилие.
– Он спит?
– Я мог бы сделать вид, но нет, я не сплю. Теперь готова меня благодарить?
– Я так рада, что вы помирились. Всё это слишком затянулось.
– Согласен.
– Согласна.
Я посмотрела на Дэниела и улыбнулась. Все еще с опаской думая обо всем этом, ощущение было такое, будто всё и правда становилось лучше.