fissure
Я никогда не понимал людей. Ради чего они живут? Зачем торопятся куда-то? Ведь все, что имело и могло иметь значение рано или поздно уходит. Вот так просто. Оно не оставляет тебе записку, не прощается и не целует перед уходом. Оно просто исчезает. Острой болью впивается под ребра, разрушая все, что было, одним движением. И тогда ты осознаешь, что пуст. И оказывается, всё что могло иметь значение в твоей жизни — это она... Как оказывается легко меня сломать. Отобрали игрушку, и все, я уже не живой.
Я спускаюсь по лестнице, чувствуя, что вот-вот упаду.
Я не могу спокойно закрыть глаза. Я везде вижу её... Она словно приведение, бегает за мной тенью, но при этом наказывая меня молчанием за все мои грехи, отношение к ней. И это злит меня. Я взбешен, ведь совершенно беспомощен...
Я хватаюсь за перила. В глазах мутнеет. Смотрю в коридор и вижу знакомую незнакомку.
Мне тошно когда я узнаю эти начищенные сапоги и запах мятной конфеты. Меня трясет при виде неё. Её взгляд ни разу не изменился, оттенок кожи все тот же и сама она всё та же прежняя Келли Рофлер, ненавидящая сырость и таких неудачников, как я. Я ненавижу её. На секунду мне кажется, что тот идеальный образ сопровождающий её все эти годы внезапно прогнил. Я не хочу её видеть. Она — напоминание о том, что случилось в тот вечер. И я не хочу об этом вспоминать...
Пытаюсь сделать вид, будто не заметил её, но она окликает меня раньше, чем я успеваю что-либо сделать.
— Эндо, — такая не привычная для голоса Келли дрожь, которая касается даже моего сердца. Она подбегает, поджимая губы и долго не решаясь заговорить. — Как ты?
Меня охватывает жар. Так вот что нужно чтобы Келли обратила на меня хоть каплю внимания... Только после какого-то инцидента её волную я. Только тогда, когда она сама захочет. Понятно.
— Я не хочу с тобой говорить, — отводя взгляд в сторону, шепчу я. Правой рукой пытаюсь нащупать таблетки в кармане.
Я чувствую как она напряглась. Я ненавижу её, знаю, но... Но где-то глубоко в душе она осталась тем светлым кусочком счастья, ворвавшегося в мою жизнь так внезапно.
— Что ты? Что с тобой? — резче, чем начала, говорит девушка.
— Проваливай... Прости, но сейчас я могу наговорить лишнего, поэтому просто уходи, — я стискиваю зубы со всей силы пытаясь подавить в себе крик. И в мыслях у меня лишь одно: «Лишь бы не выпустить монстра, что так долго ждал...»
***
Я соскакиваю с кровати. При виде Флора ко мне, кажется, приходит сознание и осознание того, с кем я сейчас обжималась. Резкий холод, по голове кажется начинают стучать маленькими молоточками, а внутри меня обжигается чувство вины. Я не в силах проглотить ком из-за неё.
— Ты в порядке? — он серьезно смотрит на меня.
Сначала я не понимаю почему он не спросит о демоне, не разозлиться и не накричит. Но когда я оборачиваюсь, то понимаю, что он исчез... Растворился... Вот так же просто растворяются все мои иллюзии о сказках и о самом Каге, пообещавшем спасти меня.
— Флор, ты, — я испытываю волну эмоций, бурю. Я особо не вспоминала его, но волновалась и мне его не хватало, и при этом я счастлива, что он пришел. — Ты кусок идиота!
Я подбегаю к нему и пару раз ударяю Флора по торсу. Меня трясет от всего, что произошло за эти дни. Меня едва ли не убили, Хэни норовит отправить меня гнить на всю жизнь в тюрьму, из моих глаз и рта текла кровь и меня чуть не упекли в психушку... И единственный кто мог помочь во всем разобраться внезапно пропал...
У меня наворачиваются слезы. В горле застрял ком.
— Ты идиот! Куда ты пропал? Я... Столько всего было... А я... Идиот.
Он кладет руку мне на волосы, я прижимаюсь к его плечу, чувствуя небывалую легкость. Я ощущаю себя такой свободной и открытой.
Я начинаю плакать. От Флора пахнет дождем и землей. Я чувствую, что этот запах по своему хорош. Так хорош, что я хочу вдыхать его всегда, когда мне плохо.
***
Я держу в руках горячую чашку, ощущая как тяжесть понемногу спала. После того как я проплакалась, на душе сразу стало легче. Тяжесть понемногу спадает, а когда я рассказываю Флору обо всем, что было, то и внутри как-то хорошо. Ведь он понимает о чем я говорю. Он доверяет мне. Он не считает меня сумасшедшей...
— Когда ты пропал, нас вызвали на задание. Клан Дэкардов, вроде бы, — говорю я, замечая как он немного бледнеет, узнавая такой клан. — В группе было четыре человека: я, Хэни, Арина и Рик. Вроде так его звали... Но не в этом суть. — я стараюсь напрячься, вспомнить каждую деталь, ведь любое движение, знак могли значит очень много. — Когда я подошла к ним, то они отчитали меня, сказав, что я понесу наказание за твое отсутствие...
— Но погоди, — он возражает, ухмыляясь моим словам и приободряясь. — Я был на том приеме.
— Что? — я хмурюсь, разводя руками. — Какого черта я об этом не знала? Никто не знал...
Мужчина отводит взгляд в сторону. Я понимаю, что ему нечего ответить, ведь он и вправду был чем-то занят. Похоже с ним что-то приключилось.
— Когда мы вошли в замок, то все шло гладко. Хэни выманивала из Габриэля информацию, Арина очистила несколько коридоров от охранников, Рик прочесал кабинет того мужчины, а я осталась в зале, наблюдать за исходом событий и Хэни. — вспоминаю как встретила там Каге, ерзая.
В тот вечер КагеКао казался через чур импульсивным, играющим на публике, жалким подлецом, замышляющим что-то. Но посмотрев на него с немного другого ракурса, я могу сказать, что он не так уж и плох. Он каким-то образом всегда приходит мне на помощь, не дав мне сломаться и потеряться среди своих мыслей. Но в некотором насчет него я до сих пор не уверена.
Я вздрагиваю, когда замечаю, что Флор слишком пристально смотрит на меня. Я сделала слишком долгую паузу.
— Потом в замок ворвался какой-то мужчина, сказавший, что его дочь уже умерла и она не может быть на этом балу... После этого началась суматоха. Я видела как Хэни убежала на верхние этажи, ведя за собой их охрану. А на меня напала какая-та девушка со шпагой...
— Случайно не в зеленоморском костюме? — приближаясь ко мне, серьезно спрашивает он. Я киваю. — А не в маски ли кошки?
— Д-да, — не понимая как он узнал, соглашаюсь я. — Она едва ли меня не убила. И убила бы, если не...
У меня сводит челюсть. А должна ли я говорить о Каге? Но если я не скажу, то и про угрозу Хэни тоже придется промолчать, а это меня в принципе и волнует... Но не разозлиться ли Флор?
— Если бы не?
— Меня спас демон, — опуская свои потускневшие глаза в чашку чая, шепчу. — Он забрал меня и отнес в мой дом. И если уж говорить об этом, Хэни видела это... И она приходила ко мне с угрозами.
Я крепко сжимаю чашку в своих руках. Горячий в ней напиток обжигал мои пальцы, но эта боль была столь незначительна с тем, что творилось у меня на душе. Пустынные бури, ураганы, захлестывающие меня с головой и уносящие далеко отсюда — это все мешало мне нормально двигаться вперед.
— Ясно, — опираясь на спинку стула, подытоживает он. — И что ты хочешь чтобы я сделал?
Я резко выдыхаю. Ожидая, что он придумает какой-то план, уверит меня, что все будет хорошо, я замираю. Он хочет чтобы я предложила что-то?
— Я хочу, чтобы меня не судили раньше времени. Они поспешно сделали эти выводы, даже не разобравшись в чем-либо. — я решительно смотрю на мужчину, наблюдая его смятение.
— Хэни Мэндельсон, находящаяся свидетелем твоего «предательства» была убита, — сухо выдает он. Я не понимаю шутка ли это или правда. — И выходит, что и обвинений на тебя не находится.
Приоткрываю рот. Что он говорит?..
Я судорожно вспоминаю ту милую девушку, улыбающуюся каждому и её грустный взгляд когда я спросила о напарнике. В моей голове мелькает её злое лицо, полное ненависти и безысходности. В тот день она ушла спасать того парнишу... Неужели она была убита тогда?
Я вздыхаю, потирая переносицу.
И несмотря на то, что она угрожала мне и моей семье, мне жаль, что она умерла. Это грустно, ведь среди её потускневших глаз я нашла себя тоже. Я нашла в ней то, чего не видела в других. И это меня зацепило.
— Тебе не нужно больше об этом волноваться. Тебя не посадят, правда, до того момента, пока вас опять не застукают... — его осуждающий взгляд пал на меня. Понимаю, что он все же заметил Каге, ворвавшись в мою квартиру.
— Хорошо, — делая глоток чая, шепчу я. — Ещё... Ты же послал сюда Винди? Ну, ту кудрявую девушку с очками...
— Аа, Вэнди! — ухмыляется тот. — Да, посылал. Она тебе понравилась? ~
— А, ну, она довольно умна... Она помогла мне, когда я уже не надеялась на это. Из моих глаз и рта текла кровь. А ещё... — я вновь замираю, но в этот раз вспоминая Ника. Я помню его лицо когда он судорожно начал набирать номер лечебницы, и от этого меня бросает в жар.
— Что?
— А, нет. Ничего.
Флор кивает. Он понимает, что я не хочу ему об этом говорить, и это ни разу не обременяет меня. Наоборот, я ощущаю, что он уважает меня и мои чувства. Он прямо как отец... Хотела бы я чтоб он был моим отцом.
— Я узнаю по поводу крови. — он встает. И тогда я понимаю, что он не останется тут на всю ночь, как раньше. Когда-то он часто зависал здесь, предпочитая издеваться надо мной морально.
Он подходит к открытому окну, замирая ненадолго.
— Не знаю что произошло, но веди себя как обычно, не подавай виду. — он смотрит на меня сощурившись, читая меня полностью, целиком. После чего скрывается среди деревьев, становясь совсем неразличимым.
***
Я стою посередине комнаты, абсолютно обескураженная, не понимающая в чем здесь подвох... А подвоха, похоже, нет. Тогда я хмурюсь, на этот раз, не понимая в чем моя вина и что я сделала не так.
Напротив меня расположился Габриэль, пирующий на своем троне и попивающий вино. Справа от меня появляется парень, облаченный в обтягивающий его торс кофту и приталенные штаны. Его не яркие, фиолетовые волосы были зачесаны на правый бок. А ядовитые, зеленые глаза смотрели мне прямо в душу.
— Простите? — еле дыша после услышанного, говорю я. Смотрю со всей серьезностью на своего дядю, не понимая, почему?..
— Что не так? Или вы думали, леди Рофлер, что всю жизнь будете скакать в лошадином седле и залпом хлебать спиртное? — он приподнимает брови.
— Но я в седле не скакала... И уж тем более спиртное не «хлебала».
— Не будем вдаваться в подробности. — отмахивается он. — Вы какая, никакая, но все же девушка. И последние события показывают, что вы не достаточно сильны, чтобы охранять мою дочь. Тем более, вас, дорогая, видели с мужчиной несколько дней назад. Это такой позор... — он корчит рожу полную отвращения. — Как думаете, что будет если кто-то узнает об этом? Позор. Травля. В худшем случае изгнание. Но у меня есть оптимальный для нас двоих вариант — женитьба. И Эрик Франс Шуберд, мальчик мой, добровольно согласился взять вас в жены...
— Но я не понимаю... Я же служила, делала все, что прикажет ваше Высочество, а в итоге со мной вот так... Ссылают.
Габриэль тяжко вздыхает. Он знал, что я не буду согласна, но в то же время и понимает, что у меня нет иного выбора как подчиниться. Я же женщина, а женщинам пристало подчиняться. Так всегда было.
— Если вам так будет проще, считайте это своей деловой миссией, как преданного своему клану солдату. И это ваша обязанность: выйти замуж за Эрика Франса и поддержать связи с их кланом с помощью этого брака.
— Но я не это имела в виду, позвольте...
— Я не желаю больше слушать!
После этого Габриэль хмурится, выгоняя нас из его кабинета. Я чувствую себя поверженной.
Я вспоминаю свое прошлое, тогда, когда родители ещё были живы. В мои пятнадцать лет меня обручили с Эриком Франсом Шубердом, завидным в то время парнишкой, единственным сыном Фионы Франс Шуберд и наследником целого графства. И я бы уже была обручена с ним, если бы не слухи о том, что он спал с девушками из королевства и бросал их после первой же ночи. Моя мама, честная и гордая женщина, не секунды не сомневаясь отказала этой помолвке, тем самым оскорбив семью Шуберд. И вот, после двух сотен лет, и даже чуть больше, меня вновь обручили с этим человеком. Подлецом, ветреным, дамским угодником, самовлюбленным демоном.
Я кусаю губы, выйдя из зала. Чувствую злость закипающую во мне.
Делаю шаг вперед, но меня останавливают руки, припечатавшие к ближайшей стене. Эрик наклоняется к моему лицу, пристально разглядывая, после чего улыбаясь.
Я нахожу его эгоистичным, думающем только о себе и не уважающим чужие чувства человеком. Хочу плюнуть ему в лицо, но ох, простите, так же не полагается делать леди...
— Я так рад, что после стольких лет мы снова встретились, — лукавит.
Я щурюсь, смотря на парня из-под лобья. Первые минуты, а я уже его ненавижу. За эти годы он даже не подумывал измениться. Ах, простите, а разве у него есть чем это делать?
— В этот раз вы обязательно станете моей женой.
Закатываю глаза, но не на долго. Его руки резким движением цепляются за блузку, в один миг разорвав верхние пуговицы и обнажив мои плечи. Я пытаюсь оттолкнуть его, ударить, но резко забываю как это делать, нелепо пытаясь убрать его руки от себя. Он наклоняется ещё ниже, прикасаясь к моей коже своими мокрыми губами. Меня пробивает отвращение, но одновременно и жар.
— Подонок! — шиплю я, кусая его за руку, схватившую меня.
Всем телом чувствую, как он смеется. И ощущая себя полностью оскорбленной, я замахиваюсь ногой, ударяя его между ног. Я не целилась, что там да как, но похоже, главный самец на районе останется без потомства.
Эрик отходит, хватаясь за больное место. Я ударяю его по лицу, после чего убегаю. Никто не должен был видеть моего позора... Надеюсь.
***
Я вновь пришел сюда, разбитый и сломленным, полный разочарований и неудач. Я захожу в этот ветхий, давно заброшенный домик, где-то прогнивший, а где-то разрушенный и вовсе. А потом я смотрю на кровать и девушку на ней. Её холодное, бледное тело стало таким же белым, как и платье на ней. А рыжие, вызывающие каждого, волосы, побледнели.
Я провожу рукой по ним, и в руке у меня оказывается не мало волос. Я хмурюсь.
Наверное, если бы она увидела меня сейчас, то посмеялась. Каждый раз, когда на моем лице изображалась боль, и сердце кажется готово было остановиться, Хэни чувствовала это, и дарила мне свою улыбку. Вот и сейчас, увидев меня совсем беспомощным, она бы хохотала. Как бы я хотел, чтобы она сейчас поднялась и улыбнулась, сказав, что это лишь сон или шутка... Но её тело неподвижно.
Я провожу рукой по её щеке, вздрагивая от ледяной кожи. Меня пугает это.
Интересно, а что бы сказала Хэни? И вообще, будет ли она рада если её все же получится оживить? Я такой идиот... Возомнил себя волшебником, думал, что все мои проблемы испарятся по щелчку пальцев, но вот она реальность... Холодна и острая, ударяющая мне в потдых. И я со всей силы сжимаю зубы, чтобы не заплакать.
Я вижу как её нынешнее тело страдает. Волосы выпадывают, кожа шелушиться, бледнея с каждым днем, а сама она превращается в тощий скелет, похожий на... меня. И тогда я вздрагиваю. Я ясно вижу в кого она превращается, своими действиями я тяну её на дно и доставляю ещё больше боли, чем при жизни. Действительно, кем я себя возомнил? Богом?
Прикрываю глаза, поднимая тело Хэни и несся из этого дома.
Какое я вообще имел право делать нечто подобное? Я ведь даже не чистокровный... Лишь жалкий кусок дерьма, мешающийся под ногами, и ноющий о том, что жизнь обошлась со мной слишком жестоко. Я такой слабак.
Я аккуратно кладу её в заранее выкопанную могилу. Кусаю ладонь до крови, после чего выдавливаю несколько капель ей в рот. Теперь кровь Изабеллы перестанет останавливать её разложение. И тело Хэни будет свободно.
Беру в руки лопату, закапывая её. И зачерпывая каждый раз, сердце мое болезненно сжимается, а желудок начинает ныть. Я и вправду дорожил ей.
Всю жизнь я жил не ради того, кого нужно. Зато ранил единственного, кто у меня был...
И закапывая её я кладу этому конец. Конец моей трусости, слабости и беспомощности. Конец тому кресту, что я наложил на себя. Конец моей постоянной скрытности. После смерти Хэни я обязан прожить такую жизнь, которую прожила бы она...
Откидываю лопату в сторону. Беру маленький букет зачарованных, ведьминских лилий, кладя его на могилу. Опускаюсь на колени, целуя свежую землю. Так легко. Я совсем не плакал, но на душе так просто. Я чувствую, что сделал правильный выбор.
И в тот же момент как на моем лице появляется еле заметная, скорбящая улыбка, я слышу не громкое дыхание позади меня и цоканье каблуков. Мне не нужно поворачиваться чтобы узнать кто это. Об этом месте знают только двое.
— Насколько она была тебе дорога? — её тихий шепот совсем рядом, он одурманивает меня. По спине пробегают мурашки, я чувствую внезапную нехватку воздуха, то ли от вопроса, то ли от её присутствия. — Ты сильно её любил.
Голова у меня, кажется, кружится. И я вот-вот упаду в обморок. Все кажется таким забавным, от чего хочется закричать в голос.
— Она была единственным, кто был рядом. Даже когда я её обижал. Даже когда ненавидел.
Поднимаюсь на ноги. Смотрю на девушку, чье лицо слишком серьезно.
— Сможешь ли ты простить Келл?
Её шепот давит мне на мозги. Она будто опутывает его невидимой цепью, сжимая с каждой секундой сильнее. Я чувствую как горю.
Я вспоминаю Келли и её отчужденность. Она ведь никогда не говорила со мной о чем-то сокровенном, не делилась своими мыслями, не впутывала в свои дела. Она была слишком независимой, такой далекой, прямо как звезда на темном небе. А ведь мир действительно так же мрачен, как и ночное небо. А я песиком бегал за ней, и до сих пор бегаю. Но в то же время Хэни, такая привлекательная и очаровательная девушка, слабостью которой был я. И все это время я оставался дураком, гонясь за призрачными целями, заставляя себя думать, что нет, когда-нибудь Келли обратит на меня внимание... Но где это когда-нибудь? Я был так глуп и слеп, что отвергал реальность, живя лишь тем, что хотелось мне.
И в тот вечер, желая спасти обоих, я потерял все... Не только себя, но и их обоих. Я разрушил все собственными руками. Все это произошло из-за того, что я слишком слабый. Но больше такого не будет.
Я вновь смотрю на Изабеллу, не решаясь ответить на чистоту. Я люблю, но одновременно и ненавижу Келли. Я хочу ненавидеть её, всем сердцем. Но чувства внутри меня говорят обратное. Я мешкаюсь.
— Понятно, — будто бы прочитав во мне что-то, она улыбается. И на секунду мне кажется, что она похожа на Хэни. — Не хочешь ли ты пойти ко мне?
Я шумно выдыхаю. Ветер становится прохладным, но мне жарко. Я оттягиваю галстук чуть ниже, начиная дышать ртом. Я сейчас задохнусь.
— Хорошо. — я решительно смотрю на неё. — Поехали.
***
После того как ушел Флор прошло два часа. За это время успела успокоится, над кое-чем подумать, сделать несколько выводов, и надо же, мне никто не мешал. Почувствовав себя наедине с собой, мне стало понятнее многое. И я могла бы и всю оставшуюся ночь думать обо всем, если бы не проснулся Ник.
Я сначала очень испугалась, ведь не была готова к такой скорой встречи с ним и разговору, но в то же время была рада, ведь появился шанс сделать один из моих конечных итогов.
Когда Ник проснулся, то у него были вопросы по поводу того, как он здесь оказался и что произошло. Я придумала весьма простое оправдание: «ты заехал чтобы мы побыли наедине, но внезапно отключился.» А потом, немного подумав, он извиняется, что так вышло.
Он чувствует себя виноватым... Ну и пусть. На самом деле он сделал куда более жестокое, чем это. Поэтому я фыркаю на его вину.
И после всего этого он сказал, что хочет остаться, конечно, если я не против. Сначала меня бросило в жар, потом в озноб, ведь я вспомнила все что было. Мне стало так страшно.
И вот теперь я стою и накладываю в чашки сахар, в то время как Ник сидит в гостиной. Я должна быть осторожна с ним, должна сохранять спокойствие и вести себя как обычно, но... Но что если я не смогу? Перед глазами у меня стоит его отвращенное лицо и взгляд пугающийся меня. И тогда мне страшно и от самой себя. Неужели я такой монстр?
Я кладу во вторую чашку ложку сахара, совсем не замечая, как со спины ко мне подошел Ник. Он ласково обнимает меня, чуть облокачиваясь и даря мне свою нежность.
— Почему ты такая зажатая?
Я пугаюсь его голоса и прикосновений, выскальзывая из рук парня в испуге. Я чувствую подкатывающуюся к горлу истерику. Я сейчас заплачу.
Выскользнув, я случайно роняю на пол чашку. Она вдребезги разбивается.
— Я что-то сделал? — его голос поник.
«Да, ты единственный кому я могла поверить, единственный кому я доверяла, но когда я рассказала тебе свою тайну, то ты испугался меня. Счел сумасшедшей. Ты разбил все, что было.»
Я улыбаюсь, смотря на него.
— Нет, что ты. Я просто сильно испугалась за тебя.
Мы садимся на корточки, начиная собирать осколки.
Я правда не смогу быть рядом с ним. Я больше не могу думать о нем, как о надежном человеке. Он отверг меня, не поверил мне, счел лгуньей. Он разбил «нас» точно так же, как я эту чашку.
Я боюсь смотреть на него. Мои руки дрожат. Я боюсь этого разговора, но если не сейчас, то когда?.. Прикрываю глаза.
— Думаю, нам стоит расстаться.
***
Переводя дыхание, я забегаю в комнату, закрывая её на замок. Все смешалось разом, а в голове настоящая головоломка. Я не могу понять как такое могло случиться. Как я могла допустить это.
Оглядываю свои апартаменты, видя Флора, деловито попивающего моё кофе и закинувшего ноги на стол. Сглатываю.
— Что случилось?
Он вероятно замечает мое замешательство, поэтому спрашивает. А я лишь стою, не зная как сказать ему такое. Пару часов назад я призналась Флору Тейкеру в своих чувствах, а сейчас я уже помолвлена с другим. Все это похоже на дешевую комедию.
Хватаюсь за голову, проводя рукой по волосам. Ухмыляюсь.
А ведь я знала, что Габриэль всеми способами пытался избавиться от меня. И понимала, что рано или поздно это случится. Ведь мой отец был намного умнее его и успешнее... Мой отец стал бы королем, если бы не погиб на войне. И моя мать стала бы королевой, если бы не внезапное нападение. А когда родители умерли, то единственной живой проблемой для него стала я. И как же он это решил? Отправил меня замуж за парня из другого королевства. Сделал так, что и союз он заключил, и проблему уничтожил. Ублюдок.
Сзади меня обнимают сильные мужские руки, прижимая меня к себе. Флор целует меня в макушку. И все мои мысли занимает лишь он...
Но понимая, что рано или поздно мне придется ему об этом сказать, я решаю не тянуть, а просто рассказать так, как оно есть. Я знаю, что он поймет.
— Меня отдают замуж.
Я чувствую как Флор замирает. Я тоже.
— Если это шутка, леди, то мне не смешно...
— Это не шутка!
Я тоже возмущена подобным решением Габриэля, поэтому выскальзываю из объятий Флора, хмурясь и смотря на него.
Я вижу, что лицо Флора побледнело, и тогда я ощущаю, что сама сейчас упаду в обморок. Это слишком неожиданно. И это не радостные вести. Это подло.
— Не двигайся. — мужчина хмурится, решительно приближаясь к моему лицу.
Я замираю, но не от его слов, а от решительных и красивый глаз, от его движений, сама собой приоткрывая рот. Я понимаю что сейчас будет. Я читала об этом один раз, в маминой книжке. Только тогда я посмеялась над героиней. А сейчас смеяться придется над собой.
Но Флор останавливается. Он переводит свой взгляд на мои ключицы, проводя пальцами по коже. Как раз таки там, куда касался Эрик.
— Это он сделал? В
этот раз сердце мое замирает не от Флора, а от стыда. Ведь как я, первоклассный солдат могла такое допустить? Я и сама не знаю. От всего что сегодня было у меня голова кругом. Я просто не понимаю...
Он видит, что прав. Этот засос оставил мой будущий муж... Срывается с места. Я вижу в его глазах ярость, способную убить взглядом. Он желает разбить кое-кому морду, а может даже и все королевство.