4 глава
(Торчит между корешками учебников в книжном шкафу Бена)
4 декабря, 2016 г.
Это было утро воскресенья, так что я до часу дня провалялась в кровати. Мне не нужно было делать никаких важных дел, что было плохо, потому что рутина могла бы отвлечь меня от своих мыслей, но, к сожалению, я осталась с ними один на один. Я думала о том, чтобы добавиться к Бену в друзья.
И отчасти меня это пугало.
Я задавалась вопросом: отчего вдруг у меня такой интерес к какому-то совершенно рандомному парню с вечеринки? И сама же на него отвечала - не знаю. По тому короткому разговору, что у нас состоялся, мне показалось, что мы действительно могли бы понять друг друга.
Я могла бы без раздумий написать ему и не переживать, но в глубине души во мне боролись сомнения, и я действительно думала, что это неправильно, что так не делается. Ну, подумаешь, подсел ко мне парень. Может, он вообще был в стельку пьяным, а я уже подумала, будто подружилась с кем-то. Хотя он не выглядел пьяным...
Это же просто знакомство на вечеринке, стоит ли вообще мне воспринимать все это так серьезно?
В конце концов, я просто не выдержала, и в порыве очередного спора у меня в голове, где одна моя половина твердила "напиши ему!", а вторая "не смей! не будь навязчивой!", руки сами схватили телефон. Я добавилась к нему в друзья, заметив значок «онлайн» рядом с именем, и принялась ждать.
Он наверняка подумает, что я очень навязчивая и отчаявшаяся, раз с такой охотой уцепилась за шанс подружиться с кем-то.
Прошло минут пять, ответа не было. Я специально отложила телефон, чтобы не пялиться в его страницу, и вместо этого стала сверлить взглядом свое отражение в зеркале.
Наконец экран загорелся, и я вздрогнула, словно через меня пропустили электрический заряд. От него пришло сообщение.
"Привет. Рад, что ты все-таки написала. А то я уже сам собирался тебя искать)"
Я громко выдохнула от облегчения и улыбнулась. Хорошо. Он не настроен против. С моих плеч словно рухнула гора, и я напечатала:
«Как мило. Я просто боялась быть навязчивой»
«Ну, это же не ты вчера доставала меня на вечеринке»
Я поймала себя на мысли, что продолжаю улыбаться, и написала:
«Справедливо. 1:1»
«Чем будешь заниматься сегодня?»
Я закусила губу и задумалась, что мне ответить. Я так давно не вела никаких переписок, что забыла, как вообще надо переписываться. «Лежать и ничего не делать» - так себе ответ?
«Ничем. Своими обычными скучными делами. А ты?»
Последовала долгая пауза, но ответ все-таки пришел, хоть и с запозданием:
«Я тоже свободен. Может, раз мы оба не заняты, то встретимся?"
Я уже раз сорок перечитала сообщение, но смысл написанного только пришел в мою голову. Он хочет увидеться? Разве это не будет странно? У него вроде девушка есть... С каких пор я вообще хожу гулять? Что-то я стала уж больно социально-активной в последнее время.
Вместо того, чтобы по привычке написать "нет", я набрала:
"Когда?"
"Я могу часа через два. У "Старбакса" на Юниверсал Бул подойдет? Я угощаю"
"Ну хорошо, давай" - ответила я, глубоко вздохнула и заблокировала телефон.
Руки все еще тряслись по непонятной причине. Итак, я, похоже, иду пить кофе с каким-то парнем, которого совсем не знаю.
Все это показалось мне каким-то странным и диким в одну секунду. Но, как бы я не старалась это отрицать, мне бы хотелось увидеться с ним. Хотя бы чтобы поговорить, потому что было бы неплохо поговорить с кем-то кроме мамы, которая пропускает через психологический анализ все мною сказанные слова. Так что я уже через минуту стояла перед шкафом, пытаясь найти что-нибудь более менее приличное.
Дождавшись времени выхода, я вышла на улицу и пошла к автобусной остановке. Пока я ехала, я смотрела по сторонам на идущих по своим делам прохожих, стараясь успокоиться и заверить себя в том, что я не волнуюсь. Хотя я волновалась.
Автобус пришел раньше, чем я думала. Вот черт. Мне совсем не хотелось прийти первой. Я заглянула внутрь кофейни, там его не было, и решила подождать на улице. Облокотилась спиной о стену и стала нервно всматриваться в лица прохожих, не понимая, то ли я хочу его увидеть, то ли я боюсь его увидеть. Прошла еще минута или две, и я все-таки заметила высокую фигуру, поворачивающую из-за угла. Вскоре Бен оказался прямо передо мной и немного неловко улыбнулся.
Теперь я могла рассмотреть его получше, ведь когда мы встретились на вечеринке, было довольно темно. К тому же, его туловище я видела только наполовину, потому что мы сидели за столом, а теперь я смотрела на парня во весь рост. Мне давно не доводилось встречать таких привлекательных людей.
Еще вчера я отметила то, что Бен высокий, но сейчас он стоял в двух шагах от меня, и я почувствовала, что он выше меня где-то на голову. Весь он был какой-то вытянутый и худой: смотря на его ноги, я подумала, что это зубочистки, обтянутые джинсами.
Бен не сильно заморочился по поводу внешнего вида: обычные темные джинсы, кеды, черная куртка с глубокими карманами, куда он и запустил руки, и шапка, натянутая на затылок, открывающая его взлохмаченные темные волосы. Вдруг на солнце что-то блеснуло, и это оказался пирсинг в ухе. Выглядел он стильно и даже "винтажно", как сказала бы Сторми.
Мы встретились взглядами, и по мне снова прошелся заряд электричества.
– Привет, - наконец заговорил он после недолгой паузы.
– Привет.
Мы стояли напротив и, запустив руки в карманы и неловко перетаптываясь с ноги на ногу, просто смотрели друг на друга, словно мы оба не слишком понимали, зачем мы встретились и что нам теперь делать.
– Пойдем внутрь? - спросил он, приподнимая брови. И почему-то только сейчас я уловила, что он говорил с британским акцентом. Как я могла раньше не заметить? Мы ведь довольно долго разговаривали вчера. Видимо я все-таки прилично выпила.
Я кивнула, и он придержал мне дверь, впуская внутрь небольшого "Старбакса", в котором я в тот день была впервые.
Не проронив ни слова, мы взяли себе по стакану кофе. Бен заплатил, и мы сели за столик у окна.
– Ну, - начал он, потому что я была слишком смущена, чтобы начать разговор. – Я рад, что ты пришла.
– Да, - кивнула я, безмерно благодарная за то, что он нарушил тишину. – Как я могла не прийти?
– Не знаю, - улыбнулся он, потому что ему явно понравился мой ответ. – Могла бы и проигнорировать странно парня, приставшего к тебе по непонятной причине.
– Могла бы, - я пожала плечами. – Но не стала. Ты кажешься мне лучше всех, с кем мне могла бы светить дружба.
Сказав это, я невольно покраснела. Слишком рано для таких выводов и откровений? Плевать, зато честно.
– Ну, спасибо. – ответил он, и я увидела, что он улыбнулся шире.
Я встретилась с Беном взглядом. Да, его глаза все-таки были серыми. Темно-серыми. Как грозовые тучи, нависшие над городом.
Кофе мы выпили довольно быстро, несмотря на то, что он был горячим. Бен спрашивал, что я вчера делала на вечеринке после того, как он ушел, и я рассказывала про танцы с Евой и Джессикой и про то, как бесстыдно они приносили мне коктейли, лишь бы я не уходила. Бен посмеялся и сказал, что зря ушел, и лучше бы он остался и танцевал вместе со мной.
– Любишь танцевать? – спросила я.
– Люблю. Но либо когда я пьяный, либо когда никто не видит.
Мы проболтали еще минут пятнадцать про вчерашнюю вечеринку и про людей, которых знали там. Наконец, когда в нашу сторону стали недовольно поглядывать остальные желающие занять место, Бен спросил:
– Хочешь пройтись?
Я кивнула, и вскоре мы покинули «Старбакс». Солнце быстро клонилось к горизонту, а воздух заметно похолодал.
– Расскажи о себе, - попросила я, сама от себя не ожидав. Видимо, потихоньку вспоминаю, как общаться с людьми.
– Я вовсе не интересный. - отозвался парень.
– Мы общаемся, а я не знаю о тебе ничего, кроме твоего имени.
– Как же так... Я же сказал тебе свой любимый цвет.
Я слегка улыбнулась.
– А еще, насколько я помню, ты сказал, что ты "ужасный нытик и намного страннее, чем кажешься".
– Надо же, запомнила дословно! - воскликнул он с улыбкой на лице, словно его это порадовало. - Ну а вообще да, это я верно подметил.
– Самокритично...
– Я просто называю вещи своими именами.
Мы помолчали, и я уже стала думать, в какое русло завести диалог, как вдруг Бен заговорил:
– На прошлой неделе мне исполнилось двадцать лет. Я родился в Манчестере и до двенадцати лет жил там с мамой и папой, пока отец не умер. Тогда мы переехали сюда, чтобы начать все сначала и зажить новой жизнью, к тому же маме предложили работу. Ну, у мамы в целом хорошо получилось. Она снова вышла замуж, у меня теперь есть младший братик. Его зовут Бобби, он славный малый. Но... Если честно, переезд сюда принес мне еще больше проблем. Все было таким... новым. Как другая планета. Я долго привыкал и адаптировался. Сейчас уже конечно привык, но поначалу было тяжело. У меня никогда и не было хороших друзей. Только Сара. Ну, ты её видела на вечеринке. Она мне очень помогла. - закончил Бен, но ему явно было, что еще рассказать.
– И как вы познакомились? - с интересом спросила я.
– Я просто был новеньким в классе, да еще и всегда был плох в математике. Так что учителя порекомендовали мне попросить Сару помочь мне освоиться. Как-то все само получилось.
– Сколько вы уже вместе?
Я всегда любила любовные истории и слушала про личную жизнь своих знакомых, потому что своей личной жизни у меня не было.
– Почти четыре года. - ответил Бен, шмыгая носом. На улице становилось все холоднее и холоднее. И как он еще не окоченел в этой тонкой куртке?
– Ничего себе... - охнула я.
– Что?
– Ничего, неважно. Я не очень понимаю, как можно быть с кем-то такое долгое время.
Бен почему-то повеселел и широко улыбнулся, обнажая ряд ровных зубов.
– А ты что, меняешь парней, как перчатки? - усмехнулся он.
Я мгновенно покраснела. Вот уж не думала, что придется рассказывать о своей личной жизни. Точнее о полном её отсутствии.
Бен заметил, что я явно смутилась.
– Я зря спросил?
– Да нет, все нормально. Просто и рассказывать-то мне особо нечего. У меня никого нет.
Бен поджал губы, отвернулся и кивнул. На секунду к нам опять вернулась тишина.
– Зато ты не стесняешься рассказывать все подробности своей личной жизни. - заметила я.
– Я - открытая книга! Мы же теперь друзья, чего мне от тебя скрывать?
Он только что сказал, что мы друзья, или у меня слуховые галлюцинации? Почему-то я даже забыла про нашу вчерашнюю договоренность.
– У всех бывают свои секреты. – уклончиво ответила я.
Бен пронзительно посмотрел на меня и медленно кивнул. Каждый раз, когда он смотрел мне в глаза, а делал он это часто, в груди становилось тяжело. Серые глаза будто смотрели в самую душу, и я чувствовала себя беззащитной перед этим взглядом.
– У меня их даже больше, чем ты думаешь. – сказал он, и почему-то я подумала, что так оно и есть. Ведь я все еще не знала о нем почти ничего.
Темнота быстро и неумолимо подкрадывалась к нам, медленно зажигались один за другим фонари и вывески кафе, магазинов и баров. На улице стали появляться подростки, гуляющие большими компаниями, и мы с Беном только и делали, что обходили их. Мы просто болтались по главным улицам без цели, идя куда глаза глядят. Я не гуляла вот так с кем-то так давно, что даже забыла, как это ощущается. Когда просто идешь с кем-то плечо к плечу и разговариваешь.
– Может, теперь ты расскажешь о себе? - спросил Бен, когда мы вышли на более тихую и узкую улицу, вдоль тротуара которой стояли небольшие деревянные скамейки. Дереву. Мы сели на одну из них и протянули ноги, которые довольно устали от ходьбы и неприятно ныли.
– Я не знаю, что можно рассказать о себе... Такие вопросы обычно заводят меня в тупик, да и задают мне их нечасто. – уклончиво ответила я, не слишком горя желанием рассказывать Бену о своей серой жизни. Ведь как только он узнает меня лучше, то наверняка поймет, какая я скучная, и не захочет дальше со мной общаться.
– Просто что-нибудь. - сказал Бен, потирая ладошки, чтобы согреться. От его дыхания в воздух вырывался пар, который сиюминутно растворялся.
Я задумалась. Наверное, у меня на самом деле очень жалкая жизнь. По ней точно нельзя снять полнометражный фильм со мной в главной роли или что-то типа того. Я же просто озлобленный на весь мир подросток, ничего более. Вопрос в том, можно ли довериться ему и рассказать про Сторми.
– Бен... - позвала я, и парень повернул голову в мою сторону. Наши взгляды встретились на несколько долгих секунд. Вдруг все вокруг замерло, и осталось только его лицо перед моим.
– М?
В этом полумраке, при тусклом свете уличного фонаря, скромно светившего на другом конце улицы, лицо Бена показалось мне еще более приятным, словно все его черты разом смягчились и сделали его лучше, чем обычно. Да, признаюсь, он был красив. И простит меня за такие мысли его девушка, ждущая сообщения от своего парня где-то в этот самый момент. Мне нравилось, что сейчас он смотрит именно на меня.
– Я могу тебе доверять? - спросила я, и мои слова словно повисли в пространстве между нашими лицами.
Я смотрела на него, а он смотрел на меня, и впервые за весь этот долгий год я почувствовала себя в порядке. Я не думала о Сторми, о том, как она поступила. Не думала о том, какая я бедная и несчастная. Я чувствовала себя хорошо. И впервые за целый год хорошо провела вечер с интересным человеком. С ним было приятно даже просто находиться рядом, сидя вот так, соприкасаясь коленями. Мне даже не хотелось идти домой, где мне снова пришлось бы быть одинокой, грустной Джерри. Или теперь я уже не такая одинокая?.
– Да. Думаю, ты можешь мне доверять. - ответил Бен, все еще не прерывая зрительного контакта. Его глаза завораживали, и я почти растворилась в его широких зрачках. - Во всяком случае, я не собираюсь бежать и печатать о тебе в газетах.
Я улыбнулась, и поняла, что эта улыбка искренняя, а не одна из тех, которую мне приходится натягивать на себя при окружающих, чтобы не заставлять их беспокоится обо мне.
– Пойдем, - сказала я, медленно вставая с места. - Уже поздно, и пока мы не разойдемся, я расскажу тебе кое-что.
И я рассказала. Пока мы медленно и неторопливо шагали по улицами вечернего Орландо, пестрившего буйством ярких огней от вывесок тематических кафе и баров, я говорила и говорила, с каждым словом чувствуя, что мне становиться легче. Я не замечала прохожих, вечернего холода, машин, людей вокруг... Не замечала ничего. Я только говорила все, что только могло прийти на ум. Поток слов без остановки лился из меня, и казалось, будто я никогда не закончу. Это было не тоже самое, что разговаривать с мамой, потому что Бен не задавал тупейших наводящих вопросов и не лез с советами. Он молчал и слушал, так что я была безмерно благодарна хотя бы за это. И я не просила понимания, и уж тем более какой-то жалости или сострадания. Мне хотелось лишь быть по-настоящему услышанной.
И наверное это тупо и безумно нелогично - открываться человеку, которого едва ли знаешь. Рассказывать ему о своих проблемах, которые так-то его и не касаются вовсе. Но что-то подсказывало мне, что я могу доверять Бену.
– Не знаю, что сказать... Или что я должен сказать, - протянул он, когда я наконец закончила свой монолог.
Лично я и не заметила, как ноги сами привели меня к месту назначения. Теперь нам оставалось пройти всего несколько метров до двери небольшого двухэтажного дома, где я прожила всю свою жизнь, и где уже наверняка дежурит мама в ожидании моего появления. Ей непривычно, что в такое время я нахожусь не дома.
– Ты не должен ничего говорить, - ответила я, поудобнее устраивая замерзшие руки в карманах. - Просто... Не знаю, зачем я взвалила все это на тебя, извини. Мне нужно было выговориться, но мне... Некому.
– А мама? Те старые друзья?
Я усмехнулась.
– В клубе, при первой нашей встрече, я вела себя так, будто мне вообще никто не нужен. Но это не так. Я знаю, что всем людям нужны люди, и вроде у меня есть окружение, старающееся помочь мне, но... Они делают все не то, что мне нужно.
Я замолчала, но вскоре продолжила:
– Разве у меня есть друзья? Если я буквально чуть ли не вытолкала тебя, когда ты просто подсел ко мне за столик? Думаешь, много желающих меня терпеть?
Бен лишь грустно смотрел на меня, и по выражению его лица я осознала, что он совершенно понимает меня. У него тоже никого не было. Не знаю, может я и ошибаюсь, и на самом деле у него не было таких проблем с одиночеством, как у меня, но я ни с чем не могу спутать это взгляд. Где-то глубоко за этой доброй улыбкой таилось что-то странное, что-то грустное и всепоглощающее, и я чувствовала это весь вечер. Бен не так прост, как кажется.
– У меня нет друзей, Бен. Я отталкиваю от себя людей, стоит им приблизиться ко мне. Я как магнит наоборот.
Мы стояли прямо перед моим домом на подъездной дорожке. В гостиной горел свет, и я была почти уверена, что мама смотрит в окно.
– Но ты не оттолкнула меня. - заметил парень.
– Да. Я сама этому удивилась. Но просто ты... Не такой, как остальные. Они все жалели меня. Типа... "Ой, бедняжке Джерри так тяжело, её кинула лучшая подруга! Думаю, стоит общаться с ней из жалости! Ведь на самом-то деле мне на нее насрать!"- говоря это, мой голос стал удивительно похож на голос Евы.
– Я могу сказать только одно: если твоя подруга сказала, что она вернется, то так и будет. Только это произойдет тогда, когда ты уже не будешь в ней нуждаться. И знаешь, ты немного несправедлива к людям. Это вовсе не плохо, что они пытаются помочь тебе. Просто... Прояви терпение и уважение. Они любят тебя и стараются, как лучше. Так что стоит ценить даже сам факт того, что им не все равно. Потому что... в моем случае - всем все равно. И я тебе даже завидую.
Я молчала, ведь Бен был прав. Я и сама все это знала, но было странно слышать это из уст другого человека. Голос у него был каким-то горьким, когда он сказал это. Захотелось спросить, почему всем было на него все равно, но решила задать вопрос в следующий раз, боясь, что ему может быть неприятна данная тема. Внезапно он сказал:
– Возможно, это странно такое говорить, но мне кажется, будто мы похожи больше, чем кажется. И могли бы друг друга понять.
Он что, действительно это сказал? Вау. Это же было точь-в-точь то, о чем я и сама думала
– Я тоже так считаю, - искренне ответила я, поднимая на парня смущенный взгляд.
Мы помолчали.
– Я хорошо провела время. - сказала я, думая, а не зря ли я это ляпнула. Но мне хотелось это сказать. Чтобы Бен знал, что мне было хорошо.
– Я тоже. - ответил Бен, делая небольшой шаг вперёд. Я все еще топталась на месте. Парень смотрел на меня в ожидании, но я не понимала, чего именно он ждет.
– Будем обниматься на прощание, или это будет слишком неловко для первой прогулки? - наконец спросил Бен, и я улыбнулась.
Обычно мне сложно идти на тактильные контакты с незнакомыми людьми, но сейчас самой очень хотелось. Я обхватила своими тонкими руками его спину и уткнулась щекой в грудь, которая медленно опустилась после того, как я к подошла.
Бен сомкнул пальцы в замок у меня за спиной, и я почувствовала, как волосы на голове шевельнулись от его горячего дыхания. В одну секунду я почувствовала тепло, будто это был не холодный декабрьский вечер, а разгар июля. Почувствовала защищенность. И уют. И смятение, потому что я нечаянно вдохнула его одеколон. Когда неловкость от осознания происходящего все-таки забила тревогу в голове, я нехотя отстранилась.
– Да, думаю, мы можем быть друзьями. – в шутку сказала я, словно поднимая старую, забытую тему.
– Что, неужели я прошел собеседование? – театрально удивился парень, сверкнув своей обворожительной улыбкой.
– Прошел. - ответила я серьезнее, чем следовало бы.
Когда я уже подходила к двери и искала ключ в кармане, Бен вдруг крикнул:
– До завтра, Джерри!
Я обернулась и еще минуту с улыбкой на лице и с замиранием сердца смотрела на спину уходящего парня.
Когда я, миновав маму, вошла в свою комнату, то облегченно выдохнула. Не верится, что еще сегодня днём я боялась просто написать ему, а несколько минут назад мы обнимались на прощание.
Улыбаясь в подушку, я перебирала в воспоминаниях весь сегодняшний день. Кажется, у меня появился друг. Кто бы мог подумать.
И я заснула. Впервые за целый год я заснула не с мыслью о Сторми. Я не думала о том, что стала на день ближе к тому, как она приедет и прочее.
"До завтра, Джерри!" пронесся голос Бена у меня в голове, и я заснула с мыслью о том, что наконец-то хочу, чтобы наступило завтра.