ГЛАВА 7
1
Воздух постепенно становился прохладнее. Грисамиан встал непривычно рано. Он отправился на конюшню. Армери уже оседлала лошадей.
— Если отправимся сейчас, окажемся как раз в разгар ярмарки. Может, успеем присмотреть что-нибудь. Садись.
И Грисамиан, и Армери, быстро сели верхом и двинулись к узкой тропе, что выходит из деревушки и ведёт в Иадерох. Копыта стучали о почву, солнечные лучи тепло ласкали кожу, еле ощутимый ветер развивал чёрные волосы Грисамиана и каштановую косу Армери.
— Как думаешь, что будет дальше?
Спросила Армери, когда те недалеко отъехали от деревни.
— Хотел бы я знать.
Сказал Грисамиан, смотря на солнце, прищурив глаза. От света цвет его глаз отдавал потрясающе красивым оттенком.
Армери вздохнула.
— Мда, и я тоже. И все таки, ставлю на Мону. Не знаю, странно все это. Фангир, конечно, не совсем честный травник, но лишь в денежном плане. Ему нужны одни монеты. Он слишком самовлюблённый и уверенный в себе, чтобы так рисковать. Да и согласись, убивать Омари было бы глупо. Народ знал, что она гостит у него. К нему же каждый день приходят. В его конуре выдохнуть нельзя было, её видели и знали, что она у него. Или же он оказался редкостным дураком.
Грисамиан выслушал подругу, но ничего не отвечал. Он обдумал ею сказанное, но не знал, в чем правда и чему верить. У них были только предположения. Грисамиан, определённо, очень бы хотел. Знать всего.
В Иадерохе было так же, как и по прошлому приезду Грисамиана. Народу на площади, было, не сказать много. Намёков на подобие ярмарки или фестиваля и не было. Грисамиан и Армери спешились. Слезая с гнедого Йорха, Грисамиан сказал:
— Не вижу торжества.
Армери, привязывая лошадь на тугие узлы, ответила:
— Скоро будет.
Грисамиан спорить не стал, стоит полагать, прибыли они рано, хотя солнце уже давно вышло за горизонт и освещало весь город.
— Сходим в трактир. Переждём там. — сказала Армери.
— В «Пьяного Великана»?
Армери усмехнулась:
— Нет, в другой. Интереснее. Он по другую сторону. Был когда-нибудь в Районе Шёпота?
Грисамиан нахмурился, но не успел ответить, подруга его опередила:
— Ещё бы. Конечно, не был. Я поведу. Не отставай. — выпалила она, быстро двинувшись в правую сторону площади.
Армери двигалась непривычно быстро. Они зашли в тесную улицу, сопровождающуюся небольшими зданиями по сторонам. Казалось, чем дальше они шли по улице, тем мрачнее, туманнее и темнее становилось. Да и здания словно сменялись. Сначала аккуратные, чистые строения, сменяли развалины с гнилыми досками. Начинало пахнуть серой и сыростью. Грисамиан сопроводил взглядом пищащую мышь.
— Трактир, полагаю, не первого класса. — отрезал черноволосый, осматривая местность.
Армери посмеялась, но на друга не посмотрела. Она двигалась дальше в быстром темпе.
Наконец, Армери остановилась и подошла к зданию, стоящим по левую сторону улицы. Вывески не имелось, однако слышен был изнутри здания шум людской. Армери помедлила, она осмотрела друга, который выглядел достаточно потерянным в подобном, непривычном для него окружении. Затем она потянула дверь от себя и вошла в помещение, а Грисамиан следом.
Раздавался запах алкоголя, похлёбки. Здание, стоит признать, выглядело неподобающе, но посетители были одеты прилично. Выпивали те, но никто не валялся в собственной блевотине и моче, как это обычно бывало во всех тавернах. Имелся даже у них свой бард, что активно играл на лютне, при чём вполне приятные мелодии, не режущие слух. Грисамиан слишком детально осматривал помещение. Тот мог поклясться, что ощущал на своей белой коже десятки разглядывающих его глаз. Пальцами, правда, никто не показывал, но осмотрел его каждый пребывающий.
Армери взяла друга под локоть.
Она повела его дальше по деревянному полу, а затем они вместе поднялись по деревянной лестнице. Подниматься пришлось в два этажа.
Грисамиан был растерян, но задавать вопросов подруге тот не стал, он сполна доверял ей.
Армери распахнула дверь. Единственную, что была на втором этаже этого трактира. Они вошли в комнату, достаточно тесную с приглушённым светом исходящих от свечей, расставленных на тумбе у койки. Никого не наблюдалось. Перед его глазами была лишь Армери. Она повернулась лицом к черноволосому, подошла к тому ближе, почти вплотную. Их глаза встретились. Армери звонко засмеялась, как обычно она это делает. Грисамиан не сдерживал улыбки. Он подумал, что путь был странным, но слушая смех своей подруги, улыбался вместе с ней.
— Грисамиан, это ты виноват.
Вдруг шёпотом выпалила подруга, полностью сменив гримасу своего лица. Грисамиан рассмотрел её. Она стала серьёзнее и в глазах её читалась что-то совсем новое, некая коварность и злоба, которую раньше парень не видал.
2
— Грисамиан. Отлично выглядишь.
Послышался голос из-за спины.
За этой деревянной дверью все время стоял взрослый мужчина с противной ухмылкой. Он бесцеремонно разглядывал парня с ног до головы. Грисамиан схватился за рукоять меча, что оставил при себе ещё в тот день, когда надеялся спасти свою сестру и, если нужно было, проливать кровь с помощью этой стали.
Мужчина съязвил:
— Не стоит. Силёнок у тебя не хватит. Даже Армери будет ловче. — Мужчина выдавил подобие смешка. Помолчав, продолжил, — Она, кстати, права. Творец бед, чёртов. — Тот плюнул, оставляя на деревянному полу мокрый след, затем продолжил, подойдя ближе, — Версенданте горел из-за твоей проклятой родни. Затем появился ты. И твоя сестрица, но, признаюсь, глупой уж больно была. Не учил её не брать ягодки у незнакомцев? А чародейка из «Пьяного Великана»? На кой хер ты помог ей? Хотя, если бы не ты, выслеживали бы мы её ещё долго. — Высказался неизвестный.
Грисамиан почувствовал ярость и разочарование. О чем этот урод твердит? Черноволосый посмотрел на Армери, все так же стоящую у него за спиной. Лицо у неё осталось таким же миловидным, но глаза были коварные и усмешка с её лица не слазила. Отныне Грисамиан не мог найти тех глаз, что знал так давно и долго. Армери смотрела на друга, не стесняясь. Грисамиан поджал губы. Пальцы сжали рукоять меча и сталь, зазвенев о ножны, оказалась снаружи. Черноволосый хотел было ринутся к противному мужику, но Армери, вслед за Грисамианом, обнажив кинжалы, удержала его. Она кинулась к нему первая, но Грисамиан, заметив передвижение, подставил меч. Сталь ударилась друг о друга. У Армери были совсем другие кинжалы, не те, что вручил ей Грисамиан. Эти были чище, аккуратнее, дороже. Рукояти были плотно обмотаны белой кожей. На лезвиях, посередине, имелась гравировка, что гласила «Криоманты». Грисамиан, наконец прочитав это, понял и осознал. Он ослабил хватку, руки его словно отделились от тела и окоченели. Меч упал. Серо-зелёные глаза его наполнились слезами и покраснели, дыхание приостановилось. Армери спрятала оружие, когда опасность от черноволосого миновала. На её лицо не было никаких эмоций. Мужчина сзади посмеялся.
— Да, — выдохнул тот, — Права была твоя подружка. Слишком ты тупой. Но, дорогой мой, не поэтому она тебя сюда притащила, — мужик кивнул Армери. Она отошла в сторону, забрав меч черноволосого, развалившейся на полу. Её место теперь сменил неизвестный мужчина с противным смехом и ухмылкой. Только глаза у него были как океан синие. Тот заглядывал в лицо Грисамиану, но парень, по лицу которого прошли слёзы, смотрел в пол, — Не важно, помнишь ты своих отпрысков родителей или нет, короче говоря, отец твой грязным эльфом был. А мать, потаскуха, заимела от него вас с сестренкой твоей. Человек и эльф вместе быть не могут - бед потом от оберёшься, а дитя, — посмеялся он, — так бед хватит на десять поколений. Ты хотя бы знал об этом, глупец?