За гранью иллюзии

Amethyst Styler.

Маленькая девочка лет восьми испуганными глазами смотрела на меня. Обуви нет, а нежное белое платье в едких темных пятнах. В ее хрупких руках пластиковая кукла.

— З..дравствуйте...
— Как ты сюда попала? — опешив, спрашиваю я. На ее платье замечаю еще одни пятна, только уже алые. — И что у тебя..
— Пожалуйста, только не бейте меня! — на мой непроизвольный жест девочка пугается и зажимается в комок. Я также испугалась и отдернула свою руку. Замечаю засохшую струю крови на маленькой ноге от колена. — Сиди здесь. Я сейчас вернусь.

Мне хватило пару минут, чтобы быстро спуститься до кухни, взять аптечку и вернуться обратно. Только, как и следовало ожидать, девчонки в шкафу больше не было. Она была за шторой, тихо шипя от боли и пытаясь поджать свою покалеченную ногу.

Отдергиваю штору.

— Не надо!
— У тебя рана, — перечу я и начинаю обрабатывать порез. Девочка продолжает шипеть от мерзкого ощущения лекарства, но она молодец, держится и не кричит.

Порез не свежий, возможно, это произошло дня два-три назад. Могу только догадываться что порез от стекла, потому что на остальных частях тела мелкие царапины. Однако единственное, что мне до сих пор неизвестно, это сколько она пробыла здесь.

В этом доме.
В этом шкафу.
Рядом со мной.

— Вы не будете надо мной издеваться? — ели слышимо спрашивает та и отодвигает от меня свою ногу, будто боясь, что я прямо сейчас наврежу ей.
— Зачем мне это?

Поднимаю девочку на руки и веду в ванную. Уже спустя несколько минут грязь с тела ребенка полностью отмылась, как и забитые песком раны. Я дала ей свою футболку. Огромная белая футболка с зеленой линией по диагонали особенно выделяла ее золотые волосы и небесно голубые глаза, которые постоянно смотрели в пол. Даже сейчас, когда она ела спагетти с фрикадельками и сладости. Кстати, на сладости у нее особенный вкус. Все карамельки она отложила в сторону, в отличии от шоколадных. Надеюсь, у нее не будет аллергии.

— Что с тобой произошло? — спустя долгую паузу спрашиваю я, и та, наконец, отрывает взгляд со стола на меня. — Где твои родители?
— Их больше нет, — резко отвечает она и пытается не расплакаться. Я молчу, боясь сказать хотя бы слово. Пауза затянулась.
— Ты можешь не рассказывать. Я не буду заставлять тебя.

Своими словами мне нужно было убедить ее, что ей ничего не угрожает. Теперь не угрожает. На тот момент пока она со мной.

Девочка отодвигает тарелку от себя, вытирает рот ладошкой и вновь поникает в пустоту. Я делала точно также, когда была ребенком и когда не хотела рассказывать правду. Вернее, не хотела снова очутиться в запомнившимся кошмаре.

— Я шла домой с фестиваля. Был уже вечер, со мной была Феникс - моя сестра, — окунаясь в прошлое медленно говорила голубоглазая, с мертвым взглядом и спокойным тоном. На миг, мне стало не по себе. - - Когда мы вернулись домой везде был беспорядок и тишина. И красные лужи по всему полу.

Мое тело пробилось волной тревоги. Я пододвигаюсь ближе к барной стойке.

— На кухне была мама с папой, но они лежали на полу и не двигались. Феникс закричала, и после этого нас схватили... Феникс прыгнула на мужчину и приказала мне бежать. Я бежала по лесу. Споткнулась об разбитое окно и поранилась. А потом я увидела этот дом.

Только я хотела задать встречный вопрос, как девочка опередила меня:

— Вы не закрыли входную дверь. Пока Вас не было дома, я спряталась в шкафу. Я ничего не крала, честно-честно! Просто...
— Я тебе верю, — перебиваю я.
— Вы даже не открывали его. Почему?
— Мои вещи всегда валяются на стуле. Не было необходимости.

Она лишилась семьи, так почему она так спокойна? И кто эти ублюдки, которые хотели лишить ее детства?

Твою мать...

Девочка осторожно поднимается с места и начинает уходить.

— Спасибо Вам.. за все. И извините, мне правда очень стыдно. Мне лучше уйти.

Взять такую большую ответственность на себя? Но ведь и я не могу отпустить ее на одну, не могу позволить, чтобы ее нашли органы опеки и заперли в приюте. И хоть я ее не знаю, я не хочу подвергать ее опасности. Не хочу, чтобы она осталась одна на растерзание этому жестокому миру, как когда-то осталась я.

Она должна жить, а не существовать.
Жить, а не выживать.

Останавливаю ее за руку, и девчонка пугается.

— Как твое имя?
— Хоуп... — растерянно отвечает она, пока я продолжаю держать ее за руку.
— У тебя больше нет родственников?

Та отрицательно качает головой, на что я обречено вздыхаю.
Долгая пауза.

— Ты можешь остаться, Хоуп.
— Ч-что?..
— Ты можешь не уходить, — повторяю я, наконец взглянув на нее. — Но если ты мне врешь...

Она быстро кивает, словно растерявшись еще сильнее. Я отпускаю ее руку.

— Хил Дандер 49.

Непонимающе смотрю на нее.

— Это адрес моего дома. Вы можете съездить туда и увидеть все своими глазами.

***

Прошло два дня.

Я никому не рассказывала на счет Хоуп, к тому же, она сама слезно просила меня не отдавать ее службам опеки.

Будучи сломленной, брошенной собственной родителями и той, которую отвергло более девяти семей - я достаточно насмотрелась.

Когда я была еще ребенком, я жила в приюте. Как бы мне того не хотелось, все решения были на моих плечах. Все мои поступки карались адской болью и колоссальными последствиями, а чувство неполноценности с новой силой давило на виски.

— Эмир? — выводит меня из транса чей-то голос, и я теряюсь. Отвожу взгляд от окна на Скотта. — Еще минута и ты прожжешь дыру в лобовом стекле.
— Просто лишние мысли.
— Ты чуть не заплакала.

Неужели это было так видно?

— Я просто вспомнила детство. Ничего особенного. Все нормально.

Скотт все понял и молча отвел взгляд в сторону. Он никогда не лез ко мне с ненужными вопросами, когда видел, что со мной что-то не так. За это я его уважала. Наверное, это еще одна причина, из-за которой мы друзья.

— Черт возьми...

Я прослеживаю за взглядом темноволосого и упираюсь в двухэтажный дом. Везде желтая лента. Толпа экспертов, включая полицию. Кровь...

«Хил Дандер 49» — гласила табличка возле дороги.

Я специально посоветовала другу именно этот путь, чтобы доехать "быстрее". На самом деле, нам нужно было проехать к университету, а я вывела его.. на это.

— Что за чертовщина здесь происходит? — запивая энергетиком свои слова Скотт оглядывается по сторонам.
— Ты боишься?
— А ты нет?

Какой бы смелой я не хотела быть, от правды мне не убежать. Этот город безумен. Вот почему от сюда бегут люди. Так почему не я?

— Было бы славно уехать отсюда.
— Да, лучше тебе уехать.
— Было бы славно уехать вдвоем.
— Что? — перевожу внимание с улицы на Скотта. — Да ни за что. Я никуда не уеду отсюда, пока не найду Шерил.
— И как же ты собираешься ее искать, если не может найти даже полиция? — четко проговаривает темноволосый, нахмурившись в порыве эмоций. Ему явно не нравится, что наш визит в этот город затянулся. — У тебя есть запасной план?
— Скотт, хватит.
— Да у нас даже шансов нет. Ты хотя бы понимаешь, какой опасности себя подвергаешь?
— Скотт.
— Ты что, детектив?
— Я сказала хватит! — резко вцепляюсь в него глазами, ударив кулаками по своим коленям.

В салоне авто повисла напряженная пауза. На секунду мне показалось, что все люди на этой улице услышали меня.

Восстанавливаю тембр дыхания. Скотт меняется в лице, понимая, что не сможет меня переубедить.

— Когда человеку говорят о смерти его родных, он не задумывается, почему бежит к уже мертвым телам сломя голову.

Прошло достаточно времени, прежде чем кто-то ответил не моим голосом «Мне не нужна помощь. Я сделаю все сама» и заставил меня поспешно выйти из авто.

Неужели я так и не смогу помочь своей подруге?
Неужели я действительно выгляжу так никчемно?

У меня не было плана, когда я ехала сюда. Все, о чем я думала, это о счастливых моментах, которые были между мной и Шерил. О том, как я могла так оплошать и оставить ее одну на растерзание судьбе. Я надеялась, она справится. Но она не смогла.

Если не смогу и я?

Грубый толчок в плечо, телефон выпадает из моих рук и разбивается в одной из луж. Незнакомца в темной одежде это даже не смутило. Гром вдалеке агрессивно прокричал, а капли дождя разъяреннее начали бить по моему лицу. Сжимаю ладонь в кулак.

— Эй, ты! — кричу я. — Думаешь, раз твоя жизнь так прекрасна, значит нужно ее портить другим?

Силуэт останавливается, но не оборачивается. Я напрягаюсь. Гнев силой надавил на виски, поэтому отступать духа не нашлось. К тому же, не хотелось бы показаться дерзкой девчонкой, которая попросту раскидывается угрозами.

— Какие же вы люди все.. приторные. Только и показываете то, что якобы не существует ни у кого проблем, кроме вас.

Человек, по-видимому, молодой парень, так и продолжил стоять спиной ко мне. Я же молча ушла, разжевывая обиду вперемешку со злостью.

Добравшись домой на последнем автобусе, я быстро стянула с себя всю мокрую одежду и обмоталась в чистое полотенце, чтобы пойти в душ и, наконец, очистить мозг и избавиться от лишних мыслей.

Мне повезло, что телефон работает, несмотря на то, что экран вдребезги: много мелких сколов и трещин в левом верхнем углу, которые также проходят через центр.

— Мудак... — вспоминаю про незнакомого типа и чувствую, как мои глаза постепенно вспыхивают от ярости. Нужно скорее идти в душ, иначе пострадает не только телефон.

Бросаю мобильник на тумбу и спускаюсь на первый этаж, в ванную. Хоуп посапывает на кресле в гостиной, обняв свою куклу. Тихо закрываю за собой дверь на защелку.

Дурацкая привычка... Я же уже не живу с родителями.

Закатываю глаза, но защелку оставляю по-прежнему закрытой. Разворачиваюсь, поднимаю глаза. Ступор.

Взгляд уставлен на красную неровную надпись на зеркале, сквозь которое я вижу свое отражение и то, как мои ладони накрывают дрожащие побледневшие губы. Глаза покрываются прочной пеленой ужаса.

Это кровь.

«Я знаю все твои секреты...»