Глава 4
Я заболел. Это самая неприятная вещь, которая может произойти на каникулах. После того, как Кевин протащил меня почти от самого магазина до дома под солнцем, придя домой, я рухнулся на кровать лицом вниз. Мне было настолько жарко, что казалось, моё тело расплавится, и вся эта жидкость впитается в постель и через какое-то время испариться, и от него не останется ничего, кроме воспоминаний. Кевин присел рядом со мной и своей ладонью прикоснулся к моему лбу. От его рук исходила приятная прохлада, и мне хотелось побыть в таком состоянии подольше, но через секунду от его прохладной ладони остался только остаточный след свежести.
- Ты весь горишь, Элтон! И как тебя вообще угораздило простудился летом? - хоть он и говорил резким голосом, но все равно чувствовалось волнение в его словах, - раздеться можешь?
Я протянул руки к низу своей майки, но моё тело будто онемело, и не смог сделать ни одного движения. Наблюдая за моей беспомощностью, Кевин помог мне освободиться от майки и шортов. Я лёг в постель и укрылся лёгкой простынёй. С меня градом тёк пот, поэтому вся постель через некоторое время была влажной.
В это время Кевин уже успел отыскать небольшое полотенце и намочил его прохладной водой. Эта тряпочка была спасением для меня. В эту жару она освежала моё тело с высокой температурой лучше чего-либо. Маленькие капельки воды стекали по моим вескам к волосам, что приносило приятные и щекочущие ощущения. Мои расслабляющие мысли перебил громкий прерывистый кашель, исходящий из глубин моего горла. Я слышал, как Кевин разговаривал по телефону со своей мамой о том, как меня лечить. После завершения разговора, он подошёл ко мне и ещё раз пощупал лоб, проверив мою температуру.
- Элтон, я сейчас по-быстрому схожу к маме за вареньем и вернусь. Не скучай! - на прощание он чмокнул меня в лоб и убежал из дома.
Моя температура ещё сильнее поднялась. Я так засмущался, что мне стало ещё хуже. Нужно было отвлечься от этих мыслей, но я не мог прогнать их из моей головы. Что это было? Действительно ли он чмокнул меня в лоб на прощание, чтобы меня как-то утешить, или чтобы лучше ощутить мою температуру? То место, в которое меня поцеловал Кевин, до сих пор помнило прикосновение его губ к коже. От таких мыслей мои щеки стали ещё краснее, и даже под тонким одеяльцем мне было жарко. Но я больше не мог думать ни о чем. На меня напало утомление, и совсем скоро моё тело и сознание погрузились в сон.
Наше с Кевином детство, где нам по тринадцать лет. Мы вместе играем в его комнате в PS-ку, оба радуемся, веселимся и смеёмся. Между нами не было разговора, потому что мы и так понимали чувства и мысли друг друга. В игре появляется весёлый момент, и я начинаю смеяться на всю комнату. Мой смех распространялся эхом повсюду. Казалось, ничего вокруг не было, кроме стен. Мне захотелось посмотреть на реакцию Кевина и повернулся к нему лицом. Но он просто смотрел на меня с лёгкой улыбкой, как во многих фильмах показывают, парень смотрит на свою возлюбленную. Вдруг я уже лежу на полу, а надо мной склоняется лицо Кевина с той же самой нежной и тёплой улыбкой. Мои кисти прижаты над моей головой его руками. У меня были мысли о том, что мне хочется вырваться из этой западни и просто сбежать, но я этого не делал и спокойно лежал под телом Кевина. Изучив взглядом ту позу, в которой мы лежали, я взглянул на него еще. Его лицо излучало некую нежность и спокойствие, которых я никогда прежде не видел.
- Элтон... - эти слова прозвучали так нежно, что захотелось просто растаять от них. На душе стало теплее. Кевин наклонился чуть ниже, и его губы коснулись моих. Я ощутил лёгкость. Мне не хотелось сбежать, а наоборот, хотелось отдаться Кевину в этот момент целиком и полностью. Одна его рука осталась прижимать мои кисти, другая скользнула под майку и, поднимаясь к груди, ласкала мою кожу. На один миг он отпрянул от моих губ и, поднеся их к моему уху, нежно, как будто бы дразнился, хотел, чтобы я отдался не только мысленно, но и физически, прошептал:
- Элтон... Элтон... - с каждым разом, произнося моё имя, его голос становился всё громче и громче.
Я резко открыл глаза. Надо мной стоял Кевин, крича моё имя. Он тряс меня изо всех сил, чтобы я смог проснуться.
- Элтон! Я тебя трясу, трясу, а ты не просыпаешься! Думал, ты помер в самом своём рассвете сил, - его глаза были на мокром месте. По его лицу, которое уже успело загореть за несколько летних дней, стекали капельки пота, описывающие каждый изгиб скул и подбородка. Скорее всего, он недавно вернулся, потому что у него была небольшая отдышка.
- Сколько... тебя не было?
- Примерно пол часа или чуть больше. Я так спешил, что даже как то умудрился споткнуться на ровном месте, когда бежал к маме. Она передала две банки с малиновым вареньем. Сказала, чтобы ты пил горячую воду с ней.
- Спасибо... Кевин... - мой хрипящий голос выдавливал непонятные слова. Резкий кашель разрушил тишину, отдаваясь тихим эхом от стен моей комнаты.
Кевин протянул руку и положил её на мой лоб. Выражение его лица стало ещё грустнее, чем было.
- Померей температуру, пока я буду готовить тебе малину с водой, - мой друг поставил таймер на пять минут и положил свой телефон на тумбочку. Его хозяин в миг скрылся в коридоре. Из него доносилась неприятная музыка скрипа, издаваемая деревянными полом и ступеньками лестницы при каждом шаге Кевина.
Пять минут. Некоторые скажут, что это короткий промежуток времени, который даже ничего не стоит и за который немного вещей можно сделать. Но для меня эти пять минут казались пыткой. В атмосфере комнаты витала жуткая тишина, прерываемая биением моего сердца и шумом с первого этажа, где Кевин на кухне готовил мне горячую малину. Но не только это меня раздражало. Мне было невыносимо жарко, голова гудела от боли. Я даже пошевелиться не мог, на сколько мне было плохо! Я был в силах сделать только поворот набок и немножечко привстать, чтобы сесть. Всё остальное мне было лень делать. Казалось, моё тело стало каменным, и я ничего не мог с этим сделать, только смириться и отдыхать. Прикрыв глаза от боли, моё сознание начало потихонечку расслабляться и погружаться в сон, как вдруг я почувствовал на своём горячем лбу прохладную ладонь Кевина. Я почувствовал облегчение. Внезапно мои волосы начало что-то сдавливать на лбу. Я открыл глаза и увидел, как Кевин осторожно завязывает мне мою отросшую чёлку в небольшой хвостик своей резинкой. Хочу сказать, что он смотрелся лучше с распущенными волосами. Тёмные, прямые, мягкие волосы до подбородка аккуратно ложились, не закрывая чистое, без изъянов, лицо. Из-за резинки, недавно собиравшей на голове небольшой пучок, на них образовались заломы, похожие на лёгкие волны. Я посмотрел Кевину в глаза. Они выражали удивление. Только сейчас я осознал, что моя рука слегка копошилась в прядях его волос, и быстренько убрал её. Настала мертвая тишина, прерываемая только тиканьем настенных часов. Внезапно вся комната заполнилась громким смехом Кевина. Он схватился за живот от боли и упал на кровать рядом со мной. Но вот смех начинает стихать и становиться тише, и от него осталась только нежная улыбка и добрый взгляд.
- Хорошо, что у тебя хоть рука начала двигаться! А то вообще пошевелиться не мог! - сдерживая свой тихий смешок, Кевин протянул мне чашку с моим тёплым напитком.
Сделав глоток, другой, меня снова начало клонить в сон. Мой друг поставил пустую чашку, которая некоторое мгновенье назад была наполнена прекрасным малиновым напитком, и присел рядом со мной я кровать.
- Пододвинься немного, я с тобой лягу.
- Не надо со мной оставаться... Я могу тебя заразить...
- Ничего страшного. Я хочу позаботиться о своём лучшем друге и хочу, чтобы тебе стало лучше - голос Кевина был намного серьёзнее и спокойнее, чем обычно. Его слова внушали некое спокойствие, что заставило меня расслабиться.
Я освободил для него место рядом со мной и отвернулся в сторону стены, чтобы при любом своём кашле или чихе я не смог перенести болезнь. Перед тем как лечь, парень выключил лампу на прикроватной тубе. Я закрыл глаза и уже собрался погружаться в сон, как вдруг на мою талию легла тёплая рука Кевина. Из-за того, что на мне не было ничего, кроме спальных шортов, прикосновение казалось совершенно другим. Совершенно иное чувство, мимолётное.
И вот мой разум начал постепенно погружаться в спокойный сон, не оглядываясь на посторонние мысли о вещах, произошедших как в прошлом, так и в настоящем.