chapter twenty two
Теплая атмосфера праздника висела в бункере еще несколько минут после того, как смолкли поздравления и был съеден последний кусочек торта. Но долго предаваться сантиментам здесь не умели.
Сириус, аккуратно отодвинув пустую чашку, первым нарушил безмятежность:
– Как ни приятно праздновать, но время не ждет. Цель не растворилась в воздухе. – Его голос был мягок, но неумолим, как течение реки.
Рейвен, наблюдавший за происходящим из своего угла с привычной сдержанностью, кивнул.
– Верно. Айва. – Все взгляды обратились ко мне. – Завтра. Презентация новой выставки в галерее «Эклипс». Художница – Ариэль Вандерли. Ее стиль – техно-сюрреализм, очень популярен у определенных кругов. – В его глазах мелькнуло что-то, что говорило: именно у его круга. – Финли Кроуфорд будет там. Наши данные точны. Это твой следующий выход.
Энтони молча протянул мне изящный билет с голограммой. «Приглашение. Открытие. Ариэль Вандерли. 19:00. Галерея «Эклипс».
– Твоя задача, – продолжил Рейвен, его тон снова стал инструктивным, но без прежней ледяной отстраненности, – быть там. Быть естественной. Продолжать линию «фотографа в душе», заинтересованной в моментах и скрытых смыслах. Если контакт состоится – следовать его сценарию. Но помни: никакого давления. Ты – наживка, которая позволяет клюнуть себя. Не рыбачка.
– Поняла, – кивнула я, сжимая билет. Ощущение было странным: часть меня ликовала от доверия и предстоящей «игры», часть – съеживалась от памяти о холодных глазах Финли и его непредсказуемости.
– Вейн будет снаружи, – добавил Рейвен. – Энтони – в ушах и на камерах. Но ты в поле одна. Будь осторожна. И умна.
Обсуждение деталей заняло еще полчаса. Потом команда начала расходиться. Есения исчезла первой, как тень. Мэллинда собрала свои «инструменты» с поразительной аккуратностью. Сириус поправил галстук и вышел с достоинством посла. Дэн шутливо подмигнул мне на прощание: «Не засни, новобранец». Энтони растворился за мониторами. Вейн тяжело поднялся, кивнув Рейвену и мне.
И снова мы остались вдвоем в гудящем полумраке бункера. Рейвен без слов взял ключи.
– Поехали.
Дорога до приюта прошла в тишине, но на этот раз она не была напряженной. Была... наполненной. Мыслями о прошедшем дне, о признании Рейвена, о предстоящем завтра. Он остановился в знакомой тени у ворот.
– Завтра съезжаешь? – спросил он, глядя прямо перед собой.
– Да, – ответила я. – Утром.
– Удачи, – он произнес это просто, без пафоса. Но в этом слове было больше, чем формальность. Было признание ее нового этапа.
– Спасибо. За все. – Я открыла дверь. – До завтра.
– До завтра, Айва. Будь готова к 18:30. Я заеду.
***
Приют ночью казался особенно унылым. Но на этот раз я смотрела на его стены без привычной горечи. Здесь был этап. Завтра – новый.
Я провела вечер, собирая вещи. Пакеты и сумки, немногочисленные личные вещи, книги – все уместилось в один большой чемодан и две вместительные сумки.
Процесс был... странным. Я перебирала вещи, словно перелистывала страницы старой жизни. Вот потрепанный блокнот с детскими стихами. Вот фотография с Эсми, сделанная еще до ее отъезда – мы смеялись, обнявшись. Я оставила ее. Пусть остается здесь, с прошлым.
Чувство было смешанным: облегчение от свободы и легкая щемящая грусть по чему-то безвозвратно ушедшему. Но сильнее всего было предвкушение. Свое пространство. Свои правила.
***
Утро началось с визита к мисс Элерби. Она сидела в своем кабинете, пахнущем пылью, лавандой и старыми бумагами, и смотрела на меня через очки.
– Ну что ж, Айва, – вздохнула она. – Восемнадцать. Самостоятельная жизнь. Документы готовы. – Она протянула конверт. – У тебя хорошая успеваемость. Очень хорошая. – В ее глазах читалось искреннее сожаление. – Уверена, что не хочешь доучиться? С такими данными можно поступить куда угодно. У тебя есть потенциал для... стабильного будущего.
Я взяла конверт. Он казался легким, но нес в себе огромный вес решения.
– Спасибо, мисс Элерби. За все. Но я... нашла свой путь. Другой. – Я улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка выглядела уверенной. – Я знаю, что делаю.
Она покачала головой, но не стала спорить. Просто пожелала удачи. И в ее голосе, несмотря на сожаление, я услышала искренность.
***
Такси мчало меня через город к новым районам. Квартира оказалась в современном доме, светлая, просторная, пустая и... безликая. Чистые стены, голые полы, запах свежего ремонта. «Мое».
Я оставила сумки посреди гостиной и поехала в школу за документами. Процедура заняла минут пятнадцать. Директор, пожилая, строгая женщина, повторила почти то же, что и мисс Элерби: «У тебя отличные перспективы, Айва. Жаль терять такой потенциал. Но выбор твой». Она вручила мне аттестат и личное дело. Никаких проблем. Дверь в «нормальную» жизнь формально закрылась.
Вернувшись в квартиру, я включила музыку погромче, чтобы разогнать тишину, и начала разбирать вещи. Вешать платья в пустой шкаф. Расставлять книги на голые полки. Каждое действие было ритуалом освоения территории. Это было странно, волнительно и невероятно свободно.
К 16:00 чемоданы были пусты. Настало время готовиться к выставке. Я выбрала одно из новых платьев. Не слишком вызывающее, но подчеркивающее взрослость и вкус.
Макияж – сдержанный, но с акцентом на глаза. Волосы уложила в небрежный, но изящный узел. «Фотограф в душе», но способный вписаться в мир Финли Кроуфорда.
Рейвен приехал минута в минуту. Его взгляд скользнул по мне, оценивающе, когда я садилась в машину.
– Готова?
– Готова, – кивнула я, проверяя в сумочке билет и миниатюрную камеру-пуговицу, зашитую в подкладку платья.
– Помни: наблюдай, слушай, реагируй естественно. Не форсируй. Он должен подойти сам.
– Помню.
***
Галерея «Эклипс» была ледяным царством гламура. Гигантские полотна Ариэль Вандерли: абстрактные схемы, похожие на кристаллические решетки, переплетались с хрупкими биологическими формами в стальных клетках. Воздух гудел от приглушенных разговоров, звенел бокалами. Я растворилась в толпе, двигаясь медленно, будто завороженная, но сканируя зал.
Он появился с двумя теневыми фигурами. Финли Кроуфорд. Безупречный костюм, бокал шампанского. Холодные глаза сканировали пространство. Я заметила, как его взгляд задержался на мне. Потом еще раз. Игнорировала.
Он не подошел сразу. Минут через пятнадцать, когда я стояла перед картиной, изображавшей лабиринт из голографических линий, я почувствовала его приближение. Легкую волну парфюма, скрип обуви. Он остановился рядом.
– Айва. Не ожидал увидеть вас в этом... храме сложных форм, – его голос был ровным, с искренним удивлением.
Я повернулась, изобразив легкое замешательство, затем улыбку.
– Финли. Мир искусства мал, а Вандерли... она заставляет задуматься. О границах. О том, что скрыто внутри самых совершенных конструкций. – Я кивнула на лабиринт. – Кажется, что путь есть, но он иллюзорен. Истина – в центре...
–...и требует ключа, – закончил он, его взгляд стал пристальнее. – Вы обладаете редкой проницательностью.
Мы заговорили об искусстве, его двойственности, защите хрупкого ядра. Диалог тек легко. Он казался заинтригованным.
Я уже подумала, что контакта не будет, когда он, глядя на часы, произнес:
– К сожалению, обязанности зовут. Но разговор был... стимулирующим. Если вы не против, возможно, продолжим позже? В менее публичном месте? Вид на город может вдохновить фотографа.
Предложение висело в воздухе. Не навязчивое. Я сделала вид, что колеблюсь, затем улыбнулась.
– Вид на город и продолжение беседы? Трудно отказать.
– Отлично. Через час? Он назвал адрес элитного комплекса «Небесная Ось». – Мой водитель будет ждать у служебного входа.
– Согласна. – Он кивнул и растворился.
***
Час спустя лимузин доставил меня к «Небесной Оси». Нервы натянуты. Апартаменты Финли на пентхаусе – холодная, безупречная роскошь: минимализм, дорогие материалы, панорамные окна на город. Он предложил виски. Я взяла минимальную порцию, он налил себе щедро.
Говорили об искусстве, власти, структуре города. Он был красноречив. Но с каждым глотком виски сдержанность таяла. Взгляд тяжелел, оценивая уже не ум, а тело. Рассказы становились самоувереннее, с презрением к "слабым". Опасность витала в воздухе.
Он внезапно встал.
– Вы говорили о ключах и центре лабиринта... Позвольте показать кое-что уникальное. Пример абсолютной защиты. – Подвел к стене, где в нише за бронированным стеклом лежал гладкий черный металлический футляр размером с пачку сигарет. Только крошечная щель.
– Локбокс последнего поколения, – гордость в голосе. – Физически неприступен. Дистанционный взлом? Утопия. Только один способ. – Он поднес палец к сенсору. Засветилась цифровая клавиатура. – Уникальный 16-значный код. Генерируется нейросетью. Знает только обладатель. Запомнить невозможно. Хотите увидеть, что внутри?
Сердце колотилось. Шанс.
– Да... Если это не секрет?
Он усмехнулся, пальцы затанцевали по клавиатуре с пугающей скоростью. Я впилась глазами, отчаянно цепляясь за мелькающие цифры.
Семь... Двенадцать... Двадцать четыре... Восемьдесят пять... Ноль один. Комбинация мелькала слишком быстро, но я ловила фрагменты. «7-12-24-85-01...» Зеленый свет. Щелчок. Футляр раскрылся, обнажая небольшую матово-черную флешку с крошечным синим индикатором.
– Вот она, – прошептал он хрипло, держа флешку как реликвию. Глаза горели фанатично. – Концентрат власти. Информация, которая меняет правила. Дает контроль. И ты... ты чувствуешь энергию, Айва? – Он повернулся ко мне. В его взгляде не осталось холодного аналитика. Только похоть власти и... к ней. Шагнул вплотную. Запах виски, парфюма, мужской агрессии.
– Ты особенная... Ты понимаешь... – Его рука схватила меня за затылок, пальцы впились в волосы. Губы грубо прижались к моим. Поцелуй. Грубый, влажный, отвратительный.
Паника ударила. Я попыталась оттолкнуть – бесполезно. Он был сильнее. Его другая рука рванула ткань платья на плече. Холодный воздух на коже. Пальцы впились в оголенное плечо.
– Нет! Финли, стой! – крик сдавленный, в ужасе.
– Ты же хочешь... – прошипел, дыхание обжигало шею. – Чувствуешь силу... Будь со мной у источника... Ты будешь королевой...
Он прижал меня к холодному стеклу панорамы. Вид на город плясал за спиной. Его тело придавило. Флешка упала на ковер. Его рука рванулась к молнии на боку. Я извивалась, но хватка – сталь. Мысль о том, что он отберет то, что я хотела сохранить – девственность, для настоящего чувства – пронзила ледяным ужасом. Слезы выступили. Бессилие.
– Отпусти! – крикнула, отчаянно брыкаясь. Колено угодило в бедро. Он зарычал от боли.
– Негоже! – пришпилил руки выше головы одной лапой. Другая рука рванула платье вниз, обнажив плечо и часть груди. Холод стекла. Его губы, жадные, ползли по шее к груди. Я чувствовала его возбуждение, прижимающееся к бедру. Тошнота. Задыхалась. Он был гораздо сильнее. Отчаяние затягивало.
Но в глубине вспыхнул инстинкт. Выжить. Я собрала последние силы, выгнулась и толкнула его голову лбом в нос.
Хруст. Нечеловеческий вскрик. Хватка ослабла. Я вырвалась, спотыкаясь, падая, отползая. Он схватился за лицо, кровь сквозь пальцы. В глазах – безумная ярость.
– Сучка! Ты...! – шагнул ко мне.
Я не думала. Побежала. Босиком, в разорванном платье, по мрамору. Сердце – молот. За спиной – его хриплый рев. Рванула к двери, дергая ручку. Щелк замка. Вылетела в бетонный холл, бешено нажимая кнопку лифта.
– Рейвен! – выдохнула в микрофон серьги, голос срывался. – Он...он напал... «Небесная Ось», служебный выход... Скорее! Он идет!
– Держись! Вейн! Координаты! – голос Рейвена – удар тока, ледяная ярость и сила. Рев мотора внизу.
Дверь распахнулась. Финли в проеме, платок к носу. Взгляд – обещание убийства.
– Ты не уйдешь... – прошипел, шагая.
Лифт открылся. Пустота. Звук сбил импульс. Я рванула к лестнице, вниз, в темноту. Его проклятия эхом. Летела вниз по пролетам, платье цеплялось, босые ноги по пыли. Страх гнал.
Вылетела на улицу. Холодный воздух обжег. Красный внедорожник – визг тормозов. Дверь распахнулась.
– Внутрь! Быстро! – рык Вейна, его рубка потянула за локоть с силой. Кувыркнулась на сиденье. Внедорожник рванул, едва не сбив выбежавшего Финли. В последний миг – его искаженное яростью лицо, кровь, глаза – обещание мести.
Машина мчалась. Я прижала колени к груди, обняв их руками. Дрожь была по всему телу и никак не отпускала. Платье разорвано. Кожа горит от синяков. Губа распухла. Во рту – привкус его виски и крови. Грязно. Осквернено. Слезы текли, жгучие. Не остановить. Голос Вейна в микрофоне, рев двигателя.
Они нашли код. Нашли флешку. Но Финли Кроуфорд стер грань. Игра кончилась. Началась война. А я поняла цену доверия к хищнику. Ощущение его рук на коже, его грубости, его силы, подавляющей мою, останется со мной. Надолго.