Ghostly

Уверенный, чуть с ленцой шаг. Пальцы сначала крепко сжимают тетрадь, затем небрежно бросают ее на парту. Следом нужно сесть, но не слишком вальяжно, это может и напугать.

Хенджин делает все в точности. Девушка, занимавшая до него это место, топчется рядом, а затем, удивленно пробегает взглядом по лицу Хвана, уходит. Он улыбается ей почти ласково напоследок, и она, как загипнотизированная, не сводит глаз с его губ.

У Хенджина красивые губы. И парень это знает, умеет пользоваться. Он чуть-чуть оборачивается влево, впивается взглядом в лицо напротив, закусывает свои чертовы губы. Не глядя, открывает тетрадь, захватывает ручку в плен пальцев и мастерски крутит ее. Привлекает внимание.

Пару секунд ждет, когда уже обратятся к нему, но встречает глухую оборону. Потому усмехается шире, нахальнее, поддевает ручкой вставленный в чужое ухо наушник и аккуратно выдергивает его.

— Привет, — весело звучит Хенджин, сканируя жертву взглядом.

Да, Хан конечно,... молодец.

У Хенджина тысяча разных эпитетов к этому слову, но мысли крутятся возле байка Джисона, припаркованного на задней стоянке университета. Будет легкая победа, по крайней мере, первая часть.

Вторая с Минхо пройдет гладко, Хенджин верит в лучшее.

Хана Ли не поднимает на него взгляд. Хван внимательно следит, как взгляд девушки сначала тормозит на ручке в его пальцах, затем на тетрадке. Она нехотя встречается с ним глазами, и весь ее облик будто приобретает знак вопроса над головой.

— Я Хван Хенджин, мы ходим вместе на лекцию к преподавателю Паку.

— Я догадалась, раз ты в этой аудитории, — с небольшим акцентом выдает девчонка, подцепляя своими пальцами наушники.

— Господин Пак замечательный, не правда ли? — чуть приподнимает уголки губ Хенджин.

Давай, ответь, я знаю, что ты хочешь.

— Он зануда, — отрезает Хана, глядя на Хенджина, как на придурка.

Парень пару секунд раздумывает над следующей темой, замечая, что Ли вставляет наушник обратно. Он снова выдергивает его, но в этот раз держит в руке, чуть поддается корпусом вперед.

— Что ты слушаешь? — Хван уже хочет вставить наушник, да девчонка оказывается на удивление проворной.

Отключает музыку и глядит исподлобья, прямо как на врага номер один.

— Эй, я просто хочу подружиться с тобой, Хана, — снова улыбается Хенджин, отпуская провод.

Девчонка фыркает на это заявление, кривит губы и отводит взгляд. Пока она хмурится, Хван рассудительно полагает, что она вполне себе во вкусе Минхо. Немного странная, замкнутая, с такой вот прям изюминкой-загадкой. Ли Минхо нравятся ребусы, а значит, такая ему понравится. Наверно.

— Так, какую музыку ты предпочитаешь? — еще раз интересуется Хван, подпирая кулаком щеку и глядя так проникновенно, томно.

Ли смотрит на него снова, и снова как на придурка. Хенджин терпит, есть и крепкие орешки, не за один день города строились. Потому и улыбка у него расслабленная, и взгляд все такой же заинтересованный.

— Ты необщительна.

— Ты наблюдателен.

— Контакт пошел, — откровенно хохочет Хван, чуть склоняя голову. — Музыка слишком откровенная тема для тебя?

Хана вздыхает отчаянно тяжело. Смотрит точно в глаза, но будто не фокусируется на них. Хван заметно напрягается, когда ее взгляд скользит за его спину, куда-то в район левого плеча. И тогда вдруг ее темные глаза приобретают какой-то нездоровый интерес.

— Что, у меня нет попугайчика на плече, — ухмыляется Хенджин. — Я ведь не пират, но иногда беру... на абордаж.

Улыбка на ее губах заставляет парня сесть ровно и даже чуть нахмуриться. Она слишком подозрительно рассматривает что-то, Хенджин даже оборачивается, но ничего интересного вокруг себя не обнаруживает.

— Если так хочется поболтать, Хван Хенджин, — Хана вдруг доверительно наклоняется ближе, шепчет чуть ли не в ухо парню, — советую сначала разузнать о забавном призраке позади тебя...

Хенджин вдруг замирает. Слово призрак бьет странно по сердцу, заставляя почувствовать неприятный липкий холодок.

Бред.

Но холодок становится все явственнее, дышит чуть ли не в макушку, касаясь светлых волос и задней стороне шеи. Страх приходит позже, когда теплое человеческое дыхание все-таки касается его уха.

— ... он с тобой болтать не намерен.

Хван смотрит на девчонку, как на сумасшедшую. Та задорно подмигивает, выпрямляясь, пока у самого Хенджина сердце готово вот-вот выпрыгнуть.

Что за чертовщина?

Парень сгребает в охапку тетрадь и пулей вылетает из лектория ровно в тот момент, когда входит преподаватель. Ему, кажется, кто-то что-то кричит в спину, но в следующую секунду Хенджин обнаруживает себя возле зеркала в туалете.

Он тяжело дышит, будто марафон бежал. Может, и правда, бежал? Он рассматривает себя в отражении, но ничего сверхъестественного не находит, кроме страха. Тот злобно бьется в глотке, в пальцах, в коленях, ласкает грудь и живот, и Хван очень хочет вырвать эту странную паническую атаку.

Он никак не может понять, почему вдруг так сильно запотели зеркала в мужском туалете, почему его дыхание не обжигает, не приносит спасение, а наоборот, кажется каким-то лишним, ненужным.

Задержишь его и задохнешься.

Хенджин уверен, если перестанет дышать сейчас, то перестанет вообще. Ему бы успокоиться, привести себя в порядок, поправить белоснежную рубашку и выйти отсюда королем.

Он сможет, он сильный. Хван открывает кран, и звук льющейся воды приводит его в чувства.

Все хорошо, все просто отлично.

Холодная вода успокаивает горячую кожу или Хван так считает, но после этого как-то становится легче. Он выдыхает, стряхивает с себя липкое чувство и слово на букву п.

Поправляет белую рубашку, зачесывает одной рукой свои светлые волосы и смотрит в отражении на себя. Улыбается, уверяя, что все будет в порядке. Что пар ему казался, что холод пришел от страха, а страх от глупых фильмов ужасов и странной девчонки.

Хван выходит королем, прячет руки в карманы и замирает, чуть ли не врезаясь в Хану Ли. Дверь за ним со скрипом закрывается, слишком громко для тихого пустого коридора.

Слишком скорбно для самого Хенджина.

— Ты краны дома открытыми оставляешь? — спрашивает его девчонка, и Хван пару секунд действительно не понимает, о чем она.

Оборачивается уже на закрытую дверь, затем снова на нее. Ли молчит, глядя прямо и слишком требовательно. Один в один его мать, Хенджина аж перекашивает, потому он разворачивается и заходит обратно в туалет.

Немного удивленно приподнимает бровь, когда видит льющуюся воду, но покорно закрывает кран и выходит обратно. Хенджин полагал, что девчонка должна уйти, но нет, она все еще стоит напротив входа, ждет его.

— И-и-и, чего тебе? — парень выгибает бровь, но уже не давит из себя улыбку и доброжелательность.

— Да так, хотела... извиниться? — ее тон в конце приобретает вопросительные нотки.

Хенджин внутри себя улыбается. Значит, небезразличен на все сто процентов. А как она узнает его поближе, так...

— Знаешь, я думаю, ты понравишься одному моему другу, — прямо заявляет Хван, глядя на удивленное личико напротив.

Хана пару секунд разглядывает его упорно, будто ищет что-то, и Хенджин лишь покорно предоставляет ей эту возможность. В конце концов, лучше сразу рассмотреть все плюсы, а плюсов в Хване достаточно: и ученик он один из лучших, и выиграл уже для университета кубок по плаванию, и танцами занимается, и семья у него не из бедных. Парень хоть куда.

Джисон называет его парень-хоть-куда-нибудь.

— Преподаватель Пак крайне огорчен твоим отсутствием, — Ли моргает быстро-быстро, и Хван старательно сдерживается, чтобы не расплыться в улыбке чеширского кота.

— И ты вызвалась меня найти? — Хенджин делает шаг, но тут же замирает.

— Он сказал найти и привести тебя. Нашла, — Хана отворачивается резко, на пятках, и тут же начинает топать в сторону аудиторию. — Сам себя приведешь.

Хенджин пару секунд смотрит на удаляющуюся спину, разминая шею.

Честное слово, Джисон, ты сам ее выбрал.