Глава 16
– Не стой на пороге, проходи в гостиную.
Марк протягивает мне тапочки и уходит.
– Послушай, я очень устала за сегодня. Почему ты привёз меня к себе?— я следую за ним.
– Нам надо поговорить.
Неужели? Он захотел поговорить именно тогда, когда у меня совершенно нет на это сил?
Я прохожу в гостиную и сажусь на диван в в позе лотоса. Очень надеюсь, что разговор будет короткий. Чувствую, что скоро вырублюсь.
– Что у тебя сегодня случилось? – Марк садится на диван.
– Ты об этом хотел поговорить?
– Не только об этом, но раз ты спрашиваешь, значит, есть что-то более важное, что мы должны обсудить? – невозмутимо спрашивает он, и я раздражённо закатываю глаза.
– Ты можешь прекратить это?
У меня нет сил ни ссориться, ни говорить.
– Марк, я слишком устала. У меня был просто отвратительный день, а тут ты ещё! Послушай, я не буду одной из тех, с кем ты можешь якобы развлекаться, когда тебе угодно. Я не...
Марк расплывается в улыбке.
– Я сказала что-то смешное?
– Ты такая красивая.
Марк подсаживается ближе, его колено соприкасается с моей ногой.
Я потеряла свою мысль. Черт!
Сердце колотится с бешеной скоростью, и мой разум затуманивается. Марк притягивает меня и усаживает к себе на колени.
Он проводит ладонью по моей щеке и приближает моё лицо к своему, держа за подбородок. Марк начинает жадно целовать меня, кусать мою нижнюю губу и я выпускаю расслабленный стон из груди.
Как он это делает? Как я снова оказываюсь под его властью?
За коротким поцелуем следует глубокий и более страстный. Он одёргивает мою блузку и поглаживает кожу под ней, затем указательным пальцем Марк ласково проводит по моему позвоночнику, начиная с застёжки лифчика и опускаясь ниже. Эти дразнящие прикосновения и поцелуй заводят меня, и мне становится душно.
Между лёгкими стонами Марк мурлычет моё имя. Кажется, я уже успела забыть, как мне нравится, когда он зовёт меня по имени. Оно особенно прекрасно звучит между его стонами.
Температура моего тела поднимается, и мне становится жарко. Каждая частица меня пылает. Чувствую, как подступает ком к горлу, и я задыхаюсь.
– О-остановись...— на последнем вздохе произношу я.– Марк...
Его поцелуи перемещаются с губ на шею, оставляя мокрую обрывистую дорожку. Каждый поцелуй ощущается, как ожог. Ожог самой последней степени.
Марк откидывает меня на спинку дивана.
Одной рукой зарываюсь в его шелковистые волосы, а его рука гуляет по моей спине, изгибая мой позвоночник.
Еще чуть-чуть и я сломаюсь, как сухая ветка на которую наступили.
Марк ломает меня, и он это знает.
Поцелуй такой неаккуратный, даже агрессивный и неряшливый.
Кожу пощипывает от жара, и я не в силах отстраниться или облегчить собственную боль. Тело горит. Всё внутри сгорает и превращается в пепел.
Мне больно. Невыносимо больно, но я не хочу, чтобы он останавливался. Я хочу ощущать эту боль. Более того, я хочу, чтобы она длилась как можно дольше.
Его энергетика манит меня, и я теряю здравый смысл.
Я не должна поддаваться ему.
Я не стану одной из многих, которые когда-то были с Марком. Это не моё место.
Сколько девушек он приводил к себе домой и со сколькими он делал всё то, что делает со мной?
Я должна его остановить.
– Прекрати... я хочу, чтобы ты остановился!– я мягко отталкиваюсь ладонями от него и моё прерывистое дыхание смешивается с чувством паники.
Марк отстраняется, всё так же поддерживая меня со спины.
Я неуверенно сползаю с его колен и отсаживаюсь от него чуть больше, чем на метр.
Он выглядит так, словно ему на ключевом моменте обломали секс. Впрочем, думаю, я выгляжу так же. Только обломала я его сама себе.
Жар потихоньку спадает, но ощущение, что мне нужно больше, меня не покидает. Мне страшно от того, что я испытываю по отношению к нему.
– Я не буду очередной девушкой, которая тебе ни в чём не откажет и которой можно воспользоваться, когда только захочется.– наконец говорю я.
– Я и не рассматривал тебя в этом плане.— говорит он, и на его лице появляется слабая улыбка.
– Я не понимаю, в каких мы отношениях, и я не хочу делать всего этого, если мы никем не являемся друг другу.
– Если бы я только знал...— пробурчал он, откидываясь на спинку дивана.
Такого ответа я точно не ожидала.
– Я не могу совладать с собой, когда я с тобой и... погоди, что ты там говорила про девушек, которыми я пользуюсь? Это вообще откуда?
– Ну... – я опускаю глаза. – Стелла сказала, что у тебя много девушек, с которыми ты развлекаешься, и я не хочу быть одной из них.
– Ты хочешь быть одной-единственной?— он ухмыляется.
– Нет! – выкрикиваю я.– Я хочу понять, кем мы являемся друг другу.
– А ты хочешь, чтобы мы кем-то являлись друг другу?– Марк склоняет голову в бок.
Не знаю.
Нужны ли мне сейчас отношения? – Нет.
Я уезжаю через двенадцать дней, какие отношения?
Могу ли я просто с ним проводить время как с другом? – Да, наверное.
Могу ли я заходить дальше того, что уже было? – Нет!
Я так не могу.
– Я лишь хочу узнать тебя лучше... как друга.
***
Стены увешаны множеством фотографий, и я подхожу к полке с фотографиями в маленьких рамочках. Это детские фотографии Марка.
Когда-то он был даже милым. Что же случилось?
– Сколько тебе здесь? – спрашиваю я, держа в руке фотографию, где он играет в футбол.
– Двенадцать. Через пару месяцев я бросил футбол, кстати.
Марк протягивает мне кружку чая, и я указываю на следующую фотографию.
– А это твой папа?
Его лицо становится серьёзным.
– Да.— кряхтит он.
– Вы не ладите? – спрашиваю я, заметив его реакцию на мой вопрос.
– Вот уже четыре года не виделись, раньше созванивались, но уже нет. А ты со своими родителями как?
– Вот как! А я... с мамой несколько раз в неделю переписываюсь, иногда созваниваемся, а с папой... не знаю. Мы общаемся, но лишь раз в две недели. Мы с ним ещё не особо знакомы, поэтому общением это назвать сложновато.
– В каком смысле ещё не особо знакомы?— Марк чешет затылок.
Я рассказываю историю, начиная с того, как мама врала мне, что мой папа – моряк, поэтому не бывает дома. Потом она говорила, что он работает за границей, а потом, что он вовсе умер. Через шесть лет я узнала, что он жив и всё это время мы жили буквально в тридцати минутах езды друг от друга. Самое обидное – так это то, что он знал о моём существовании, но общаться не желал.
— Когда мама дала мне его номер, я написала ему сообщение и попросила о встрече. Так и начали общаться. Виделись изредка, иногда гуляли и ходили в кино. Он часто готовил для меня. Параллельно общению, он материально меня поддерживал и таким образом старался заполнить ту пропасть, что образовалась между нами за все годы.
– Даже представить себе не могу, как сложно для тебя было принять всё, так ещё и начать общение с таким человеком...
Не знаю, как долго мы говорили, но за чашкой чая и печеньем с сахарной пудрой - у нас отлично складывался разговор. Мы обсуждали наше детство, школьные годы и даже отношения. Оказалось, с ним можно поговорить по душам и без криков.
– Раз уж сегодня у нас вечер откровений, то можешь ответить лишь на один вопрос, а потом я поеду домой?
– Не поедешь ты никуда, поздно уже, а я устал и отвезти тебя не смогу, так что... спрашивай что угодно.— Марк откусывает половину печенья, крошки и пудра рассыпается по столу и я хихикаю.
Похоже, что снова придётся остаться здесь.
– Что угодно? Я ведь спрошу.— серьёзно говорю я.
– Я открытая книга перед тобой!— он разводит руками в стороны, и я смеюсь.
– Когда ты рассказывал, почему с отцом ухудшилось общение, ты упомянул, что, бросив футбол, ушёл в музыку. В гостиной стоит накрытая одеялом гитара. Ты пишешь песни? Играешь на гитаре? Состоишь в группе?
Я кладу голову на ладошки и опираюсь на стол, направляя свой самый внимательный взгляд на него.
– Я раньше играл на гитаре, и у меня с друзьями была группа много лет назад, но не сейчас.
– А на гитаре всё ещё играешь? Песни ещё пишешь?— продолжаю я.
– Пишу изредка, на гитаре уже несколько лет не играю.
Такой Марк мне нравится. Он рассказывает о себе, и мы общаемся как друзья. Что мешало ему вести себя так же с самого начала? Мы потеряли слишком много времени на ссоры, а могли использовать это время для общения.
***
Я не могла заснуть в течение часа, поэтому решила проверить телефон. Может, посмотрю какое-нибудь видео на ютубе или сериал. Достав наушники, включаю интернет и открываю сообщение от Джейсона.
«У тебя завтра выходной. Отдохни!»
Отлично!
Поворачиваюсь набок и смотрю на Марка. Он спит, уткнувшись лицом в подушку.
Совсем скоро я уеду, и мы с ним больше не увидимся.
Тяжело вздохнув, засовываю телефон под подушку и располагаюсь напротив Марка.
Улыбка непроизвольным образом появляется на моём лице.
Хочется продлить этот момент.
Марк обхватывает меня рукой и придвигает ближе.
– Так ты не спишь!
Я отодвигаюсь от него, а он придвигает меня ещё ближе, приоткрывая глаза.
– Ты слишком далеко от меня.— обиженно бурчит он.
– Наоборот, слишком близко!
– Что у тебя случилось сегодня на работе?
– Я не хочу об этом говорить, не спрашивай, пожалуйста.
Прикрываю веки и притворяюсь, что сплю.
– Ты можешь мне всё рассказать. Я выслушаю тебя.
Его слова заставляют меня почувствовать себя комфортно, и я медленно приоткрываю щёлки.
Не хотелось мне этого делать.
– Там... много чего говорить. Я даже не знаю... с чего начать...— я с трудом нахожу слова.
— Я никуда не спешу. Начни с сначала. — спокойно говорит Марк, разворачиваясь на бок напротив меня.
— Хорошо... с самого начала практики я очень хорошо общалась с Гарри. Он оказывал мне огромную поддержку и я всегда советовалась с ним по поводу любого проекта, мы всё обсуждали. Это касалось не только работы, но и вне неё мы поддерживали хороший контакт, и я...
Мой рассказ медленно приближается ко дню юбилея модного дома Джейсона.
– Ну и тогда...
Марк прерывает меня.
– Стоп, ты правда допускала мысль о симпатии к тому волосатому Маугли?
– Ты можешь не перебивать? Я рассказываю вообще-то.
– Прости! Ну и вкусы у тебя! – фыркает он.
Действительно, что это за вкусы у меня такие?
– Ну... как-то так.— Я завершаю рассказ и Марк наконец имеет право возмутиться.
– Не, ну что за дела? Чёрт! Ты не должна была терпеть такое отношение. Мне тот волосатый сразу не понравился. Как он пялился, когда мы уезжали из клуба. Его морда прям требовала кирпича, я серьёзно...
Я смеюсь.
– Подожди, значит, завтра у тебя выходной, так?
– Ага! Я наконец высплюсь, если мы закончим болтать в скором времени.– намекаю я.
– Окей! Понял. Спокойно ночи, Эрин!— сквозь улыбку говорит он.
— Спокойной!
Я отворачиваюсь, и он обнимает меня со спины, упираясь подбородком в мой затылок.